Я тут же отправляюсь обратно в жизнь, уже в новое тело.
Снова скользящий липкий коридор, я снова на руках у матери. Снова пещера, только другая.
Всё здесь происходит так же, как и в моём первом месте появления. Даже мой предполагаемый отец – такой же угрюмый, заросший шерстью полузверь. Все здесь переговариваются между собой звуками и телодвижениями. Сознание пока ещё только на самой ранней стадии своего развития.
В это «дежурство» мне посчастливилось пережить младенчество, однако эта моя жизнь всё равно кончилась быстро. По моим подсчётам прошло всего четыре земных года, когда у людей из пещеры начался голод. Моего отца и большинство других самцов погрызли хищники, и чтобы выжить, моя мать решила меня съесть.
После этого я снова сменил тело, но оно опять протянуло мало. До момента полного физического взросления, то есть до тринадцати лет, я смог дожить лишь с восемнадцатой попытки. На тот момент общий срок наблюдения за жизнью на Земле, для меня превысил семьдесят лет. Я ещё даже не отслужил первую сотню лет, а позади уже было семнадцать смертей маленьких мальчиков!
Впрочем, и этому юноше не суждено было дожить даже до двадцати. Выйдя однажды с охотниками в лес, он не смог сбежать вместе со всеми, и его загрыз тигр.
Я снова переместился в новое тело, потом снова и снова. Понятия долго, скучно, надоедливо – нам чужды. Конечно я и остальные семь, понимаем смысл этих слов, понимаем какое состояние человека они обозначают, но сами не испытываем.
Мы просто выполняем свои функции. Ведём наблюдение из штаба и одновременно из разных живых тел. В теле мы находимся столько, сколько оно живёт, потом на мгновение в штаб, выбираем новое, готовое вот-вот родиться тельце, и входим в него.
Если округлить первые восемь тысяч лет нашей работы – могу сказать, что кроме изобретения примитивных орудий труда и оружия, древнее Сознание, практически ничего не создало. Ну, за исключением мелочей вроде одежды, представляющей собой обрывки шкур животных.
Люди Древнего Сознания просто выживали, размножались, спали и гадили. Наблюдать за их охотой было не особо интересно, гораздо ловчее это получалось у хищных животных.
За восемь тысяч лет, Владельцы приходили в штаб лишь дважды. Наскоро ознакомившись с информацией, они уходили. Было ясно, что пока Сознание не оправдывает их надежд. Хотя, может, они и понимали заранее, что первые шаги развития самые медленные.
В начале девятого тысячелетия, люди стали изобретать более существенные вещи.
Всё меньше народа жило в пещерах, появились хижины. Пищу теперь ели не только сырую, но и приготавливали на костре. Огонь добывать пока не научились, но если вдруг где-то возникал природный пожар, люди выхватывали из него головёшки и поддерживали костёр годами. Посменно при этом, меняясь.
Разум становился всё более развитым, и наконец, появилась первая более-менее осмысленная речь. А вместе с ней и первая письменность.
В этот период Владельцы стали наведываться чаще. Они считывали с нас информацию и время от времени совещались между собой.
Похоже, их ожидания начали оправдываться. Сознание наконец-то стало показывать более интересные результаты своего развития.
Как-то раз, я зафиксировал наскальное изображение, которое делал острым камнем мой тогдашний человек. То был незамысловатый рисунок, изображающий мамонта. Я тут же просигнализировал об интересной находке в штаб, где моя вторая половина отправила сигнал Владельцам. Они явились, и пристально изучили рисунок, а также всю мыслительную деятельность человека, который сделал изображение.
После этого, Владельцы ещё долго оставались в штабе, пока о похожих событиях не стали докладывать и другие дежурные. За какие-то двести человеческих лет, в штаб поочерёдно пришла информация от Первого, Шестой, Второй и Третьего.
Ещё через триста лет, мы докладывали владельцам о первых надписях, содержащий в себе смысл речевых оборотов. Люди разработали первую примитивную письменность. Мы наблюдали за наступлением новой эры Сознания.
***
Я обозначаю в своих записях периоды, привычными для людей названиями. Так, как вы знаете, в официальной истории человечества Древний мир это первый и самый длительный период. За ним следуют Средние Века, Новое и Новейшее время.
Для удобства, я назвал части своего фолианта этими именами. Для вашего, безусловно, удобства. Поскольку для меня, как я говорил ранее, ваше понимание времени, жизни и смерти, не имеет какого-либо практического смысла. Я просто часть оборудования, созданного Владельцами. Одна восьмая часть, если быть точным.
Как вы, наверное, знаете, история человечества, а для нас история рождения и развития Сознания длится пятнадцать тысяч лет.
Рассказывая вам о периоде Древнего мира, я максимально быстро отразил то, что видел первые восемь тысяч лет. Собственно, даже не максимально, а единственно возможно. На ранней стадии своего развития, Сознание очень глупо, от одного примитивного открытия до второго, могут проходить две и три тысячи лет, поэтому рассказывать до девятого тысячелетия особо и нечего.
Первые носители Сознания мало чем отличались от обычных животных, поэтому я не представляю, кому будет интересно наблюдать тот мир из головы первобытного самца. Это выглядит примерно так: поел, поймал еду, отдохнул, оплодотворил самку, погадил, уснул, убил соседа, умер.
В таком цикле протекали те жизни, которые достигали хотя бы пятнадцатилетнего возраста. Огромное множество первых людей, в которых я присутствовал, умирали в ранней юности и младенчестве, о чём я уже упоминал. Так пролетели тысячи жизней.
В девятом тысячелетии, Сознание вышло на новую ступень. Этому сильно способствовала систематизация устной речи и изобретение письменной.
Теперь, люди могли передавать новые, полученные знания своим детям. Когда изобрели топор, то его не просто показали всем вокруг, но и изобразили чертёж на скальной стене в пещере. Теперь, было исключено забвение, новые изобретения фиксировались, как бы сохранялись в памяти Сознания.
Этого нельзя было сказать о временах до изобретения письменности, и это зачастую приводило к тому, что изобретения забывались, и человечество откатывалось в развитии на пятьсот-шестьсот лет назад, пока кто-нибудь снова не учился делать забытую вещь.
С девятого тысячелетия, в наших наблюдениях стало появляться гораздо больше интересного. Люди научились создавать общины. Это уже было не просто зверообразное стадо, инстинктивно приученное вместе охотиться и драться за самок. Стали заметны первые зачатки будущего протогосударства.
Сознание сначала подарило людям искусственно построенное жилище. Потом люди научились планировать своё питание и откладывать добытую пищу на потом. Первые творческие люди помимо наскальных рисунков, делали первые робкие попытки в танцах и пении.
Так продолжалось всё девятое тысячелетие, по завершении которого, стало по-настоящему интересно.
В десятом тысячелетии, Сознание создало власть.
***
Вновь, уже привычный выход из узкого скользкого коридора. Младенчество, мать, отец, два брата. Я живу в хижине, учусь разговаривать.
У меня впервые появилось имя – Тхшп. Сложное, но для того времени простое. Будто такой шипящий кашель. Такие имена были тогда у всех. Мы совсем недавно научились говорить и наши слова, ещё пока, не сильно отличались от звериного рыка.
Тхшп быстро повзрослел, отец научил его, то есть меня, охотиться и драться. Отец сказал, что надо уметь постоять за себя и набить рожу наглецу. Ещё отец сказал, что драться надо для того, чтобы добыть себе лучшую жену.
Я научился драться и хорошо охотился. Советы отца пошли мне на пользу. Когда мне исполнилось пятнадцать лет, отца растоптал мамонт. Я особенно не горевал по этому поводу, так как отец был уже довольно стар, недавно ему исполнился тридцать один год.
Младшие братья полностью признавали мой авторитет. Сестёр у нас не было, поэтому защищать было некого. Мать тоже была стара и её жизнь никакой ценности уже не имела. В полную луну ей будет уже двадцать семь.
В нашей деревне, главным был Сгнул. Когда-то давно, мой отец сражался с ним за право быть главным, но Сгнул побил моего отца, однако оставил жить. Сгнул решал, каких женщин кому дать, он назначал драки за женщин, еду и хижины. Сгнул пользовался всеми привилегиями вождя и занимал самую большую хижину.
По правилам, тот, кто сможет одолеть Сгнула, займёт его место.
Однажды, я бросил ему вызов. У нас это делалось так. Надо было подойти к вождю и при всех плюнуть ему в лицо.
Я вызвал Сгнула и немедленно начался поединок.
Сгнул двигался на меня, угрожающе подняв палку. Он заорал и замахнулся, я увернулся и резко выбросил вперёд свою палку, угодив Сгнулу в колено. Он взвыл и повалился на землю.
Мне не хотелось убивать Сгнула, ведь он был стар. Он валялся на земле и корчился от боли, тогда я подошёл и предложил ему сдаться.
Я думал, что он уже не представляет опасности, но оказалось, что Сгнул дурачил меня. Он притворялся, и в тот момент, когда я над ним склонился, резко вскочил и двумя руками впился мне в шею.
В глазах у меня потемнело, я услышал хруст и… всё.
Тут же, я очутился в штабе. Всё произошло как обычно, для меня в этой ситуации не было ничего страшного, но Тхшп, мой первый, более-менее заметный персонаж, из которого я вёл наблюдение, был уже мёртв. Через штаб, я навёл наблюдение на место его смерти и увидел, как его тело привязывают к большому вертелу. Теперь его зажарят и сожрут.
Ну да ладно, ничего страшного. Моя половина для наблюдения из людей уже готовилась выйти из следующей утробы.
Время бежало быстро, снова понеслась череда кратковременных жизней в слабых телах. Мои люди умирали, и никто из них не был такого уровня как приснопамятный Тхшп. Никто не пытался выдвинутся во власть. Все они были каким-то подсобным материалом для вождей, чьи старания занять главенствующую позицию, всё же увенчались успехом.
