Городские легенды
Ее звали замуж, и она хотела согласиться – но снова и снова отказывалась. Она не понимала, почему так происходит. Она начинала паниковать, но ее тетка, которой она доверяла даже больше, чем родной матери, оставалась спокойна. Она убеждала Римму, что нужно любить, по-настоящему, а все сорвавшиеся попытки ничего не значат, если нет любви.
Но это было ее проблемой, не связанной с Данилом!
– Ты не имела права так поступать с ним, – вздохнула Римма.
– А он имел право так поступать с тобой?
– Это в прошлом.
– Не надейся! Ты любила его, ты отдала ему сердце и душу, а он, забрав, не вернул тебе ничего.
– Вест, тебе не кажется, что ты драматизируешь? Это была просто подростковая любовь!
– Он стал твоим первым!
– А вот это я даже не намерена обсуждать.
– У таких, как мы, нет права на ошибку, – многозначительно произнесла Вест.
– Таких, как мы, – это каких же?
– Наделенных силой.
– Даже не начинай!
Эта история была известной в их семье – печально известной. Их с Вестой бабушка чуть ли не с младенчества твердила им, что все женщины в их роду наделены особой силой. Отец пытался пресекать такие разговоры, но за всем ведь не уследишь.
Когда Римма была совсем маленькой, она воспринимала рассказы бабушки как сказку. Разве это не чудесно: быть особенной, искать загадочных существ в лесной чаще, таить в себе неповторимую силу? Но, повзрослев, она отгородилась от тех баек предсказуемым скептицизмом. А Вест – нет, она старалась узнать о мистике, оккультизме и тайных ритуалах как можно больше.
И все равно Римме казалось, что сестра перерастет это, сумеет правильно расставить приоритеты. Оказалось – нет.
– Когда ведьма влюбляется, ей не так просто разорвать эту связь, – твердила Вест. – Пока он жив, ты не будешь счастливой.
– Ты что, пьяная там? Как ты могла предположить, что я кого-то убью? А тем более Данила!
– Он разбил тебе сердце!
– Выключи своего внутреннего Шекспира, а? Все, что со мной случилось, – мое личное дело. Не нужно меня защищать, я со всем справлюсь, тридцать лет, вот, кое-как исполнилось!
– Ни с чем ты не справишься, потому что ты понятия не имеешь, с чем имеешь дело.
– Дай угадаю: с магией?
Вест разозлилась еще больше:
– Вот, ты ко всему относишься с насмешкой! Этим ты гневишь высшие силы, которыми мы должны управлять. Ты обязана им больше, чем я.
– Я? – удивилась Римма. – За что это? Не помню никаких магических кредитов, которые я должна отдавать!
– Ты обязана им, потому что от природы тебе достались огромные способности. Твой дар больше моего, а ты им не пользуешься!
– Веста-а-а… Что мне сделать, чтобы ты прекратила?
– Ты губишь свою жизнь! Убив Данила, ты выиграла бы во всем: избавилась от тоски, открыла свои магические способности и через жертву крови стала бы настоящей ведьмой…
– Хватит! – жестко прервала ее Римма. – Мне все труднее весело смеяться и делать вид, что это просто тупая шутка!
– А не надо, потому что это не шутка! Это касается не только тебя, меня тоже.
– Становится все интересней.
– Мы сестры, а потому мы связаны, – пояснила Вест. – Я не могу использовать свою полную силу, пока ты не раскроешь свою.
– Нет у меня никакой силы!
– То, что ты закрываешь на нее глаза, не значит, что ее нет. Но что она тебе не нужна – это хорошо: ты можешь отдать ее мне.
– Забирай! – закатила глаза Римма.
– Это возможно только после того, как твоя сила будет призвана.
– А для этого мне нужно расправиться с Данилом?
– Вот именно!
Теперь Римме стало по-настоящему страшно, но страшно не за себя или Данила, а за сестру. Похоже, Вест не шутила, она верила каждому своему слову. Она окончательно распрощалась с рассудком! Ее увлечение мистикой не просто не миновало, оно переросло в полноценное безумие. Вест срочно нужна была помощь врача – вот только согласится ли она на это?
– Знаешь, мне кажется, нам нужно обсудить все лично, а не по телефону, – дружелюбно предложила Римма. – Давай завтра встретимся, а?
– Ты мне не веришь.
– Я этого не говорила…
– А тебе и не нужно говорить, я все слышу, – рассмеялась Вест. – Как наивно было верить, что ты поймешь! У тебя в жизни на это ума не хватит. Но тебе досталась большая сила, чем мне, какая ирония! Я не собираюсь страдать из-за тебя, я уберу преграду, которую не можешь убрать ты.
– Вест, пожалуйста…
– Что – пожалуйста? Одумайся? Давай поговорим? Обратись к врачу? Видишь: я наперед знаю все, что ты мне скажешь.
– У тебя могут быть серьезные проблемы, – предупредила Римма. – Не со мной, а с полицией. Данил намерен требовать полноценного расследования!
– Это не навредит мне.
– Веста… что ты затеяла?
– Тебя это больше не касается. Если ты не со мной, то ты против меня.
И от этих слов, от этого тона у Риммы, все еще остававшейся в горячей воде, мурашки пошли по коже.
– Вест, я ведь люблю тебя, прекрати, пожалуйста, это представление!
– Уже поздно что-то менять. Я вижу свою цель, высшую цель, и я добьюсь ее любой ценой. Я думала, что мне мешает только твой бывший любовничек – а оказывается, мешаете вы оба. Но если ты думаешь, что мне не хватит сил расправиться с вами, то зря, очень зря.
– Что ты собираешься делать?
Римма никогда раньше не сталкивалась с сумасшедшими, не знала, как с ними правильно говорить. Так что теперь она будто шла по минному полю – она не представляла, какие слова успокоят сестру, а какие окончательно выведут из себя.
– Я докажу вам, что магия существует, – невозмутимо ответила Вест. – И не та магия, на которую пускают слюни девочки-принцессы, а настоящая магия, черная, могущественная! Если ты не способна принять наследие своей семьи, ты больше не нужна, малышка Ри. Но у меня есть для тебя приятный сюрприз, в честь твоего дня рождения.
– Какой же? – еле слышно произнесла Римма.
– Ты и твой возлюбленный все же умрете в один день!
– Веста, угомонись!
– Ничего, не переживай, скоро все закончится, – почти ласково проворковала Вест. – Это будет интересно – по крайней мере, одной из нас. Мое первое проклятье будет направлено на родную сестру, кто бы мог подумать!
– Какое еще проклятье?
– Созданное специально для тебя, малышка. Ты ведь помнишь городские легенды?
– Даже не начинай!
– Слишком поздно, Ри. Все уже началось.
И, не дожидаясь ее ответа, Вест бросила трубку.
А ведь недавно Римме казалось, что этот день уже не может стать хуже – как наивно! Вест всегда умела превзойти саму себя.
Городские легенды были их общей тайной, причем неприятной, той, которую Римма с удовольствием забыла бы, если бы могла. Она всегда любила сказки, которые рассказывали им мама и бабушка. Тех сказок она не боялась, даже если в них были чудовища. Но Весте отчаянно хотелось напугать ее, младшую, и она нашла способ.
Она обнаружила, что Римма до слез боится городских легенд – тех самых баек о зловещих незнакомцах, монстрах под кроватью, психах и похитителях детей. Там злодеи были не такими, как в бабушкиных сказках, они были настоящими, ходившими по тем же улицам, что и Римма, а оттого по-настоящему жуткими.
Обнаружив слабину, Вест начала увлеченно собирать все городские легенды, какие только могла услышать. Когда в детской гасили свет, она выжидала минуту-другую, а потом принималась рассказывать перепуганной Римме о том, как неизвестный маньяк убил маленьких детей на соседней улице – точно таких же, как сама Римма! Потом Вест, довольная собой, засыпала, а ее младшая сестра с ужасом всматривалась в темноту.
Новая Римма, взрослая, тридцатилетняя, не боялась городских легенд. Но она не могла избавиться от того неприятного осадка, который они оставили в ее душе. Детская память хватает все цепко и хранит надежно, поэтому детские страхи обычно никуда не исчезают.
Но сейчас они были не так важны, как взрослые страхи – а в частности, страх за сестру. Очевидно, что у Весты нервный срыв. Ну и что с ней теперь делать? Как заставить ее пойти к врачу, если даже неизвестно, где она?
Римма понимала, что одна она не справится. Утром нужно будет позвонить родителям и тетке, пусть подскажут, что делать дальше. Они-то Вест знают!
Вот только… есть ли у нее время до утра? Вест сказала, что проклянет и Римму, и Данила, ей нужно избавиться от них обоих. Понятно, что никакой магии не существует. Но на Данила она уже напала – и могла его убить! Что если она, зациклившись, попытается сделать это снова?
Он сейчас в больнице, он слаб и уязвим. Это потом он снова станет сильным, да еще и настороженным после похищения, до него будет не добраться. Вест, если в ней осталась хоть капля здравомыслия, понимает, что добить его она сможет только сейчас. А он даже не догадывается, что на него идет охота!
Размышляя об этом, Римма выбралась из ванной и теперь в нерешительности замерла посреди комнаты. У нее было два выбора: остаться здесь и лечь спать, наконец позволяя этому дню завершиться, или снова одеться и отправиться в больницу, чтобы предупредить обо всем Данила.
Ей не хотелось никуда ехать.
Ей не хотелось выходить из номера – она слишком устала.
Ей не хотелось снова видеть Данила, потому что это было больно и обидно.
Но она должна была. Вест – ее сестра, а значит, и ее ответственность, а Данила вообще втянули во все это из-за ошибок четырнадцатилетней давности. Поэтому Римма обязана была предупредить его о том, что может произойти, а потом со спокойной совестью возвращаться в Москву и вместе с родителями решать, что делать с Вест.
Ну а городские легенды пусть остаются на потеху этой сумасшедшей, Римма не желала даже вспоминать их!
2. Ядовитая леди
Нет, конечно, бывают неудачные дни – но всему же есть предел! То, что сегодня произошло с ним, было похоже на бред сумасшедшего, и Данил до сих пор не был уверен, как рассказать об этом полиции.
Когда его заманили на пустую улицу и усыпили какой-то дрянью, он не сомневался, что это привет от конкурентов. Он всегда старался работать честно, но знал, что многим не нравится, а кому-то успел перейти дорогу. Данил не ожидал, что с ним поступят так, но уже ничего не мог изменить.
После такого ему следовало проснуться в каком-нибудь мутном офисе, связанным, – или не проснуться вообще. А что произошло с ним? Он оказался в грязном подвале, закованный в цепи, а на полу перед ним свечами был выложен какой-то непонятный знак. Все это было настолько нереальным, что Данил долго не мог понять: это происходит на самом деле или ему мерещится? Его чуть ли не в жертву приносить собрались! Не слишком похоже на разборки конкурентов.
Но не принесли. Со стороны дверей появилась молодая девушка, которую он прежде не видел. Значит, она не из местных: он знал всех, кто был с ним одного возраста, в маленьких городках так бывает. Она вполне могла быть похитительницей – и могла навредить ему, он видел нож, лежавший на столе. Она даже задержалась возле этого ножа! Так что Данил отнесся к ней с предсказуемой настороженностью.
Однако девушка не тронула его. Она помогла ему, освободила, отвезла в больницу. Она казалась расстроенной всем этим. Она, похоже, понимала чуть больше, чем он, но не хотела, чтобы это произошло.
Когда он оказался в больнице, ему было уже не до размышлений о таинственной незнакомке. Многие из врачей знали его, так что его появление не осталось без внимания. Еще бы! Он вошел в больницу, шатаясь, как пьяный, весь в грязи и золе, с непонятной ссадиной на затылке. Его тут же подхватили, окружили со всех сторон, стали задавать вопросы, на которые у него не было ответов.
Данил и опомниться не успел, как оказался в больничной палате. Анализ крови показал, что опасаться смерти ему не приходится: его усыпили каким-то травяным настоем, незнакомым докторам, но, похоже, не слишком опасным. Ссадину на голове он получил от удара тупым предметом, кожа оказалась чуть стесанной, так, что и швы были не нужны. Его отмыли, перебинтовали, дали обезболивающее, но больше ничем помочь не могли – потому что это было и не нужно. Врачи в один голос твердили, что утром он сможет отправиться домой, а ночь ему лучше провести в больнице, отдохнуть.
Ему следовало бы поспать, но спать не хотелось. Он лежал на старой кровати, рассматривая темный потолок, и думал о том, что с ним случилось. Причем думал не о похитителе, как следовало бы, а о девушке, которая его спасла.
А может, это один человек? Хотя нет, вряд ли. Ей бы ни за что не хватило сил затащить его в этот дом и вот так приковать к стене. Да и потом, она могла бы потребовать награду за его освобождение, но она ничего не просила. Она даже телефон его не взяла, она привезла его сюда и оставила в покое!
Такая странная… и красивая, да, этого отрицать нельзя. Высокая, подтянутая, с грациозными движениями – она не старалась впечатлить его, у нее все получалось само собой, и это выдавало в ней бывшую танцовщицу или гимнастку. Хотя почему – бывшую? Она была молода и могла оказаться кем угодно.
У девушки была фарфоровая кожа, бледная, безукоризненная, и волосы цвета воронового крыла. Но больше всего Данила впечатлили ее глаза: даже в полумраке подвала несложно было рассмотреть, что они разного цвета, один – светло-голубой, другой – ярко-зеленый.
А главное, она показалась ему знакомой. Только это же невозможно! Если бы он знал ее, он бы запомнил. Да и как такую забудешь – эти высокие скулы, аккуратный носик, чувственные губы, а главное, разноцветные глаза. Если бы они хоть раз были представлены, он бы узнал ее мгновенно!
Получается, в подвале они увиделись впервые. Но откуда тогда это чувство узнавания, от которого болезненно щемило сердце? Данил ни с чем подобным в жизни не сталкивался! А ведь та девушка сказала, как ее зовут… Как там ее звали?
Попытавшись вспомнить ее имя, Данил с удивлением обнаружил, что не может. Не может, хотя слышал его всего пару часов назад! Что за бред? У него была отличная память на имена, с чего ей вдруг подводить его сейчас? Должно быть, это сказывается удар по голове.
Хорошо, что она дала ему свою визитку. Данил поднялся с кровати, добрался до своих вещей и достал из кармана глянцевый прямоугольник – ее карточку. Римма Корнилова, значит… Ну вот как можно было забыть такое имя?
Она модель, надо же, и фотограф, да еще из Москвы – чем больше Данил узнавал о ней, тем больше убеждался, что у нее не было ни единой причины похищать его. Но как она оказалась в том доме, кто заманил ее туда? Кто заставил их встретиться?
Ответов у него не было, ночь казалась бесконечно длинной, спать не хотелось, и Данилу нужно было чем-то отвлечься. На визитке, данной ему неожиданной спасительницей, были указаны ее страницы в социальных сетях. Похититель, как ни странно, не забрал у него телефон, и теперь Данил мог свободно выйти в интернет.
Что ж, похоже, визитка не врала – снимков у этой дамочки хватало, причем многие из них были сделаны на подиумах и светских тусовках. Она была красива, богата и точно не из знакомых Данила. Но с каждой новой фотографией чувство узнавания лишь усиливалось. Вот же она, совсем такая, как тогда… Но когда? У них не было общего прошлого, что за вздор? Он даже не знал эту… как ее там?
Как же ее зовут?
От удивления Данил чуть не уронил смартфон. Он снова забыл, как ее зовут! Меньше чем за полчаса! Он осторожно проверил другие свои воспоминания, но они не подводили. Он прекрасно помнил имена не только всех своих знакомых, но и даже лечащего врача, который осмотрел его в больнице. Из его памяти бежала только эта девушка!
Нет, так не пойдет! Осмотревшись по сторонам, Данил обнаружил на тумбочке возле кровати забытую кем-то ручку и торопливо написал на внутренней стороне запястья «Римма». Вот, так-то лучше! Каждый раз, когда он смотрел на это имя, он мгновенно вспоминал связанную с ним девушку.
Теперь можно было бы и отдохнуть, но сон по-прежнему не шел. Данилу, растянувшемуся на кровати в ожидании рассвета, было несложно уловить момент, когда в коридоре началась какая-то паника.
Он был нечастым гостем в больницах – Данил, не жаловавшийся на здоровье, и не помнил, когда последний раз оказывался здесь. Но даже так он мог догадаться, что тут должно быть поспокойней, чем в клинике из американского фильма, где вечно кто-то бегает и вопит. «Скорая» подъезжала к другому входу, и на этаже, где располагались палаты, царили покой и тишина.
Но не сегодня. Данил слышал, как врачи зовут друг друга, бегут куда-то, переговариваются. Из этих невольно подслушанных разговоров он и получил объяснение.
– Почему она вообще здесь?
– Внезапно стало плохо, а вошла она на своих двоих!
– В реанимацию ее, срочно!
– Если дотянет – вон, задыхается уже!
– Кровь берите, живо!
Данил выглянул из своей палаты – да и не он один. При таком шуме не встали разве что самые слабые пациенты или те, кто спал исключительно благодаря химии. Все остальные кое-как добрели до дверей, однако выходить в коридор не рисковали, зная, что только помешают врачам.
Все внимание медиков сейчас было сосредоточено на молодой женщине, лежащей на каталке. Данил не знал, что с ней случилось, но догадывался, что она должна быть на другом этаже. Пациентка была настолько плоха, что дышала только через маску, сознание она давно уже потеряла, теперь одна из медсестер брала у нее кровь, а другая готовила катетер под капельницу.
Ситуация была неприятной, но, в целом, не самой шокирующей – а потом все внезапно полетело к чертям.
Медсестра, набиравшая кровь на анализ, резко вскрикнула, сделала шаг назад и повалилась на пол. Ее коллега попыталась помочь ей, наклонилась – и тоже упала. Что бы там ни происходило, оно постепенно охватывало всех врачей, собравшихся вокруг загадочной пациентки. Они начинали задыхаться, падали, их глаза оставались закрытыми, и Данил понятия не имел, живы ли они.
Очень скоро вся бригада лежала на полу, однако на врачах это не закончилось. Пациенты из ближайших палат, изумленно наблюдавшие за медиками, один за другим начали падать на пол. Многие не успевали даже крикнуть, под ними будто подкашивались ноги. Никто не знал, что происходит, но некоторые пытались убежать. Бесполезно: что бы ни поражало их, оно было куда стремительней людей, оказавшихся в больнице.
Все это выглядело настолько потусторонним и нереальным, что Данил решил было: это магия… или галлюцинация? Возможно, он все-таки заснул в своей палате и теперь ему видится непонятно что? Однако он чувствовал холод, а во сне это вряд ли возможно.
Присмотревшись внимательней, он заметил, как воздух в той части коридора чуть заметно подрагивает. Как будто это… газ? Да, так воздух дрожит от газа и так он плавится над асфальтом в сильную жару. Но асфальта тут не было, жары – тем более, только неизвестная зараза, стремительно поражавшая всех без разбору.
Данил хотел убежать, но просто не мог, тело, скованное удивлением, не двигалось с места. Сначала темный подвал, свечи и ритуальный нож, теперь – это? Что происходит, что за проклятье? Объяснения ведь нет! А если его нет, то куда бежать, зачем? Исход будет один! Поэтому пока другие пациенты мельтешили, бросались к лестницам и сшибали друг друга с ног, он замер на месте, ожидая неизбежного.
Но смиренно принять свою судьбу ему просто не позволили: кто-то схватил его за руку и резко потянул за собой. Этот кто-то был не слишком сильным, и если бы Данил хотел сопротивляться, он бы без труда вырвался. Вот только он был слишком удивлен, потому что, обернувшись, он увидел, что его тащит за собой та самая девушка, которая привезла его в больницу, красавица с разноцветными глазами, как же ее зовут?.. Отлично, опять имя забыл! Следуя за ней, Данил бросил быстрый взгляд на свое запястье.
Римма. Ну, конечно.
– Куда мы? – спросил он, опомнившись.
– Подальше отсюда! – отозвалась она.
Она прикрывала нижнюю половину лица тонким платком, и от этого ее голос звучал глухо, но не узнать ее было невозможно.
– Я могу хотя бы одеться? – поинтересовался Данил.
Когда в коридоре началась суматоха, он только и успел, что натянуть джинсы. Он ведь не думал, что ему придется спасаться бегством!
Однако Римма была неумолима:
– Вы уверены, что хотите вернуться туда? Ваша жизнь стоит меньше, чем потерянная рубашка?
– Да не так уж она и дорога мне, эта рубашка… Тем более что я, кажется, порвал ее во время нашей предыдущей встречи – в казематах! Вы не объясните мне, что происходит?
– Я вам должна что-то объяснять? А мне кто объяснит?
– Вы справляетесь с этим куда лучше, чем я!
– О нет, это просто дает о себе знать привычка бежать подальше от места, где люди падают замертво! Давайте сначала выберемся отсюда, а потом поговорим!
Тут она была права: хаос в больнице разрастался. Этаж, где началось заражение, пытались перекрыть, пациентов оттуда больше не выпускали. Данилу и Римме повезло, они успели выбежать на пожарную лестницу, а уже оттуда спуститься вниз, к аварийному выходу. Они как раз оказались на парковке перед больницей, когда вблизи послышался вой сирен: сюда съезжались бригады «скорой» из других больниц, полиция и даже, зачем-то, пожарные.
Теперь Данил и сам радовался, что не стал частью этого цирка. Он не без удовольствия укрылся в чистом и теплом салоне уже знакомого автомобиля, и вскоре Римма присоединилась к нему, заняв место за рулем.
– Думаю, нам лучше уехать, – быстро сказал Данил. – Я бы не прочь попасть домой, мне как-то не хочется бродить по городу в образе стриптизера.
Он назвал ей адрес, и машина сдвинулась с места. Ключи от квартиры и смартфон остались в кармане джинсов, а все остальное было не так уж важно.
Когда они отдалились от больницы настолько, что вой сирен был уже не слышен, Римма наконец спросила:
– Что там произошло?
– Вы мне скажите!
– Снова на меня стрелки переводите?!
– Так, стоп, давай по порядку, – примирительно поднял руки Данил. – Для начала, давай на ты. Возраст, благо, позволяет, да и потом, ты мне за сегодня дважды жизнь спасла, это, думаю, аргумент покрепче, чем стопка на брудершафт.
– Годится, – отозвалась Римма. – Правда, эта сказочная дружба долго не продлится, если ты продолжишь обвинять меня во всем на свете!
– А как я должен реагировать, если ты все время оказываешься в нужном месте в нужное время?
На этот раз Римма замялась, она определенно знала больше, чем говорила. Но Данил решил не давить на нее – это не лучший способ добиться правды. А сама она пока была не готова к откровениям, потому что поспешно сменила тему:
– Расскажи мне, что там произошло. Клянусь, я об этом ничего не знаю!
– Тогда как ты оказалась в больнице?
– Тебя навестить приехала!
– Ночью? – не поверил Данил. – Как тебя вообще пустили?
– Сначала не хотели пускать, но потом сверху послышались крики, врачи отвлеклись, я и воспользовалась этим. Поднялась наверх – и увидела в коридоре тебя. Что это было вообще?
Она могла врать насчет того, зачем пришла, Данил допускал это. Но она, похоже, понятия не имела, что случилось с теми людьми, и это напугало ее. Он не стал упрямиться и рассказал ей обо всем, что видел.
Римма слушала его внимательно, не перебивая. Да он бы сам себя так слушать не смог! Ему бы захотелось рассмеяться, сказать, что он в бреду увидел совсем не то, что произошло на самом деле. Но она осталась предельно серьезна.
Когда он закончил рассказ, они как раз въехали во двор его дома. Дорогу освещали только фонари, почти все окна в такое время оставались темными – и окна его квартиры тоже. В такие моменты Данил был особенно рад, что живет один и ему не нужно ни перед кем оправдываться.
– Поднимешься со мной? – спросил он. – Думаю, теперь нам точно нужно поговорить.
– Ты даже не представляешь, насколько.
Подниматься по заплеванному подъезду босиком было не слишком приятно, поэтому, добравшись до квартиры, Данил не выдержал и все-таки отправился в душ. Когда он вышел, в воздухе витал запах свежего кофе: Римма не только не ушла, она нашла способ упростить им обоим бессонную ночь.
Теперь она сидела у окна рядом с открытым ноутбуком и пила кофе, еще одна чашка дожидалась Данила возле чайника.
– Сливки и сахар я уже добавила, – сказала Римма, не отрываясь от компьютера. – Две ложки, сливки – только для цвета.
– О, угадала, я и сам так делаю!
– Ага, я знаю, – рассеянно отозвалась она.
– Откуда ты можешь такое знать? – смутился Данил.
Но она пропустила его вопрос мимо ушей, она по-прежнему не отрывалась от компьютера.
– Прости, пришлось воспользоваться твоим ноутом, свой я не взяла.
– Не страшно. Нашла что-нибудь интересное?
– Я искала новости по больнице, – отозвалась Римма. – Первые уже начали появляться.
– И что там?
Данил, захватив чашку, устроился за столом напротив нее. Теперь, когда она была так близко, вернулось странное чувство узнавания. Сегодня они встретились не впервые, они уже пересекались раньше, но где, как?