Отдаться ректору или умереть
Да уж, неплохая перспектива – быть в числе главных тупиц этого чудного заведения, а потом до конца жизни сидеть в каком-нибудь захолустье и угадывать, будет ли дождь.
За этой занимательной беседой мы обошли здание общежития, издали взглянули на классы, одним глазком на студенческую столовую и шикарный внутренний двор с фонтаном.
На меня не обращали почти никакого внимания, и я успокоилась. По крайней мере, внешне я от местных не сильно отличаюсь. Правда, девушек было очень мало. За всю экскурсию мы встретили не больше шести, и держались они вместе. Может, конечно, где-то идёт лекция исключительно для прекрасного пола и все они сейчас там…
Куда сильнее меня заинтересовало то, что две девушки были одеты совершенно так же, как я. То есть Алекс принес мне не просто местное платье – а форму здешней академии.
Что ж, в принципе, это логично. Лишняя форма в академии, небось, всегда найдётся.
Однако большинство студентов были одеты не в серое, а в черное. Отличались только аксессуары: сине-зеленые, красные, оранжевые с серебром и так далее. Парни в основном носили галстуки, а девушки – банты.
Я схватила Алекса за руку, собираясь спросить об этом, а он отпрыгнул, как будто увидел жабу.
– Опять эти ваши манеры! – прошипел он. – Зачем вы только свалились на нашу голову! Магистру и без вас как будто проблем не хватало.
Мне стало обидно. Конечно, я понимала, что забот и хлопот у магистра хватает, он же ректор. Но всё же винить меня в случившемся было как-то не совсем честно. Я же не по своей воле очнулась в здешней могиле.
Алекс, кажется, понял, что обидел меня. Посопел и неохотно выдавил:
– Простите меня. Просто у нас не принято вот так вот… брать вдруг человека за руку. Если вы с ним не встречаетесь, конечно.
Он смущенно отвел глаза.
Подавив желание немного побиться головой о стену, я озвучила вопрос о форме.
– А-а, – протянул Алекс, – всё просто. Серое носят на подготовительном курсе, потом получают форму того факультета, на который поступили. Факультетов хватает: погодная магия, целительство, боевая магия, демонология, некромантия и так далее. Сегодня возьмём в библиотеке брошюры для поступающих, там всё написано подробнее. О, – он остановился и с особым благоговением приоткрыл одну из створок огромных двустворчатых дверей, возле которых мы как раз проходили, – а это большой ритуальный зал. Самые интересные заклинания творятся именно здесь.
Ого! Я огляделась по сторонам. Совсем недавно я побывала в таком же, только поменьше. Та же темнота, те же таинственные знаки на стенах и четко обозначенный центр, из которого я сумела вырваться.
Я сделала несколько шагов, дошла до центра, отмеченного кругом, и остановилась. Показалось мне или нет, но в то же мгновение ног коснулся ледяной ветер.
– Уйдите оттуда! – Видимо, не показалось, потому что Алекс переменился в лице. – Мало ли что… И вообще, вы уже всё посмотрели, пора в библиотеку, потом обедать, потом я провожу вас в вашу комнату.
Он перечислил сразу все намеченные дела, как будто хотел поскорее от меня избавиться.
– Конечно, – я не без труда сделала шаг из центра круга.
Ветер тут же стих. Алекс встревоженно оглянулся по сторонам, схватил меня за руку, выволок наружу и захлопнул дверь. Я открыла было рот, чтобы язвительно спросить, что там насчет запрета прикасаться к девушке, с которой не встречаешься, но Алекс был сам не свой, и я сжалилась.
Интересно, в чём дело? Мы что, зашли туда без спроса?
Мы пообедали в студенческой столовой – забившись в самый угол, упрятанный за огромной стойкой с цветами. И все-таки на людях, так что я с особым вниманием следила за тем, как ест Алекс, и с особой тщательностью копировала каждый его жест.
В библиотеке мы тоже надолго не задержались – целая стопка книг для начинающих магов уже ждала нас.
В своей комнате я оказалась довольно скоро. И тоже не была разочарована. Нет, конечно, это не роскошные хоромы, как у ректора, но далеко и не привычное мне студенческое общежитие.
Во-первых, комната была на одну персону – то есть ко мне гарантированно никого не подселят. Во-вторых, она была очень чистенькая и аккуратная: накрытая цветастым пледом небольшая кровать изголовьем к окну, легкие занавески, высокий стол с полками, где так удобно можно расставить учебники. Платяной шкаф, в который мне пока нечего было положить. А ещё – отдельный санузел, как будто это не общежитие, а гостиничный номер. Просто шикарно! Это не наша общага, из которой даже тараканы сбежали, стеная от ужаса.
Впрочем, это, конечно, ничего не значит. Домой я всё равно хочу. Надеюсь, магистр Дарквиль все-таки придумает, как меня туда отправить.
Я взяла верхнюю книгу из стопки и упала с нею на кровать. Но не успела прочитать и нескольких страниц: в дверь постучали. На пороге стоял уже поднадоевший Алекс.
– Магистр Дарквиль ждет вас… – буркнул он недовольно.
Глава 8
Алекс открыл передо мной дверь, и я вошла в уже знакомый кабинет с идеально ровно расставленными книгами и убранным столом.
– Добрый вечер, леди Виктория, – поприветствовал меня магистр, и мое сердце обеспокоенно трепыхнулось.
Сегодня с ректором что-то было не так, словно его непоколебимая уверенность вдруг как-то внезапно пошатнулась.
– Ступайте, Алекс, – сказал он моему спутнику.
Тот потоптался в дверях, видимо, не желая оставлять своего кумира с неопознанным существом наедине, но все же скрылся за дверью.
– Я слышал, вы уже начали осваиваться в нашем учебном заведении. Как вы устроились? – спросил магистр, но было видно, что это всего лишь дань вежливости, словно он оттягивал какой-то другой, очень важный разговор.
Теперь мне стало по-настоящему тревожно.
– Что-то случилось? Что-то пошло не так? – спросила я, не потрудившись ответить.
Он отвел глаза, а у меня похолодели пальцы. Это что же такое должно произойти, чтобы невозмутимый магистр, ректор, царь и бог этого учебного заведения вел себя вот так! Впрочем, через мгновение его лицо снова стало непроницаемым.
– Ритуал действительно пошел не так. Вы сдвинулись с места, вихри магических сил сорвались и вошли в неуправляемый винт Коссиуса… Я не буду вдаваться в подробности, это сложно понять без соответствующего образования. Смысл в том, что результат оказался плачевен.
Я закусила губу и замерла, ожидая услышать приговор. И приговор был оглашен:
– Смертельное проклятие.
– Смертельное? – переспросила я. Сердце тревожно ускорилось, но в голове было пусто. Всякие проклятия и прочее до сих пор были от меня неизмеримо далеки. Да я даже в экстрасенсов не верила!
– Пойдемте, вы все увидите сами.
Магистр достал из ящика обтянутый лиловым бархатом футляр и предложил мне пройти в спальню. Подвел к зеркалу, достал из футляра нечто похожее на очки, только без стекол, и осторожно нацепил их мне на нос. Я спокойно вытерпела процедуру, только от тепла его рук сердце невольно забилось быстрее.
Глупости…
– Магам высокого уровня не нужны очки, чтобы видеть ауру, но вам они помогут, – сказал магистр, отстраняясь.
Я взглянула в зеркало и вздрогнула. Зрелище ужасало. У меня над головой клубился черный дым, извивался змеями, удушливо сжимал шею. К горлу подкатила тошнота.
– Что это? – Я резко обернулась к магистру и ахнула. Над головой магистра металась и извивалась точно такая же черная штука. – Так это у всех такое? Зачем же вы меня пугаете?
– Не у всех, – он легонько подтолкнул меня к окну, отдернул тяжелую портьеру.
Из окна открывался вид на парк, по дорожкам которого торопливо бежали или чинно прогуливались студенты. Свет над их головами был разный. Золотистый, синеватый, а у некоторых даже яркое облачко переливалось радугой.
Но такого черного хищного кошмара, как у нас с магистром, не было ни у кого.
– Это и есть проклятие? – Я резко отвернулась от окна, и наши с магистром взгляды встретились.
Он стоял очень близко ко мне, почти касаясь, но сейчас даже это не пугало так, как жуткая штука у него над головой. Движимая странным порывом, я протянула руку, чтобы дотронуться до этой хмари, словно ее можно было пощупать, но он отстранился.
– Пройдемте. Нам предстоит серьезная беседа.
Мы вернулись в кабинет, он усадил меня в кресло и сел напротив.
– У нас есть где-то три дня, чтобы снять это проклятие. Если ничего не изменится, боюсь, до четвертого дня ни один из нас не доживет.
То, что он сказал, никак не укладывалось у меня в голове. Три дня? Я точно не была готова к тому, чтобы умереть так рано. Мне едва исполнилось девятнадцать, и на эту жизнь у меня были огромные планы. Путешествовать, разбогатеть, обзавестись семьей, получить образование, искупаться в океане, завести экзотическое животное… Список был огромен, и в три дня он никак не уложится.
– И что, ничего нельзя сделать?
– Я изучил все что можно по этому вопросу. Способов снять проклятие не так много. И реальный из них – один.
Я выдохнула с облегчением. Ну и зачем же так пугать? Если проклятие снимается? Любят они тут нагнетать обстановку.
– Это какой же?
Он помедлил. Уронил взгляд в сторону, на каменном лице вдруг резко обозначились желваки. Потом снова взглянул на меня, и под этим тяжелым взглядом мне стало трудно дышать.
– Зайду издалека, – сказал он. – Дело в том, что это проклятие формируется с использованием самой низкой, самой грубой энергии. Скажем так, земной. В нашем случае проклятие сформировалось, по всей видимости, спонтанно, а такие проклятия особенно сильны и цепки. Для того чтобы снять его, необходим сокрушительный выброс такой же по типу, грубой, земной энергии. В нашем случае самый доступный вариант обеспечить такой выброс – это, э-э… соитие. Естественно, участниками должна быть та пара, что попала под воздействие. То есть мы с вами…
Он ещё что-то говорил, губы шевелились, но слух перестал мне повиноваться. В голове взвился какой-то бешеный калейдоскоп. Нет-нет, я чего-то не понимаю!
– Что вы сказали? Со… со… – я никак не могла выговорить это дурацкое слово. И переспросила вообще в надежде, что здесь так называют что-нибудь другое.
Магистр словно смутился. Растерянно заморгал.
– Соитие? Конечно, я понимаю, вы молоды и неопытны… Но не думал, что… В общем, мужчина и женщина, когда испытывают взаимную симпатию…
– Замолчите! – замахала руками я. Урок сексуального ликбеза от этого мужчины я точно не выдержу. – Я знаю, что такое соитие, но не собираюсь делать ничего подобного!
– Я понимаю ваше возмущение. Признаюсь честно, я бы тоже предпочёл этого избежать. Но я боюсь… для нас с вами это сейчас единственный способ остаться в живых.
Ох, магистр, в отличие от Алекса, не краснел, не бледнел и не заикался. Он выглядел так, словно мысль о близости не вызывала в нём вообще никаких эмоций. Ну, может, разве что был не в восторге, что ему придется заниматься чем-то подобным со мной. И это было вдвойне обидно.
– Вы говорили, есть что-то еще! – напомнила я.
– Да, есть пара способов. Один из них – трижды в день пить настой на жабьем камне…
Я поморщилась: звучало не слишком аппетитно. И все же лучше пить какую-нибудь гадость, чем это… вот это самое… с человеком, который к тебе абсолютно равнодушен. Но не успела я воскликнуть, что согласна на жабий камень, как магистр добавил:
– Но пить его надо тридцать дней кряду. Лишь тогда накопится достаточно земной энергии, чтобы снять проклятие.
Зародившаяся было надежда быстро растаяла.
– То есть как – тридцать дней? Вы же сказали, у нас есть всего три…
– Да, поэтому жабий камень не подходит.
Он издевается!
– А еще способы есть?
– Перо феникса. Но в это время года фениксы не линяют, поэтому случайно обронить перо не могут.
– А если выдернуть? – спросила я, хоть понятия не имела, что за штука эти фениксы.
Магистр посмотрел на меня укоризненно, но потом, видно, вспомнил, что я полный профан в вопросах местной фауны, и сказал:
– Поверьте, леди Виктория, этого не стоит делать, лучше уж спокойно умереть от проклятья. Вряд ли сгореть заживо будет приятнее.
Выглядело так, будто я загнана в угол.
Я накрыла ладонями пламенеющие щёки. Вдруг накатила подозрительность. Он ведь не пытается таким образом затащить меня в постель? Воспользоваться тем, что я ничего не знаю об их мире!
Но магистр смотрел на меня спокойно и слегка виновато. На человека, желающего затащить девушку в постель, он совсем не походил. Скорее наоборот, если бы мог, с радостью бы от этой постели открестился.
– Поверьте, я и сам не в восторге от сложившейся ситуации, – со вздохом сказал он.
Я сразу поверила.
– Сколько, вы сказали, у нас есть времени? – обреченно спросила я.
– Три дня, один из которых уже на исходе.
Черт, вот же идиотское положение! Мне надо все обдумать. А думать вот так, когда магистр Дарквиль смотрит на меня, словно уже прикидывает, с какой стороны лучше приступить к делу… А главное – подходит к этому вопросу как к решению какой-то сложной магической задачи, а вовсе не как… к занятию, которому предаются «мужчина и женщина, когда испытывают взаимную симпатию».
Во всяком случае, с трудом сдерживаемой страсти я тут не вижу.
– Мне нужно подумать… одной, – пробормотала я.
– Конечно. Только прошу вас, не думайте слишком долго. Проклятье уже нас убивает, хоть это пока не так заметно. Мне бы не хотелось умереть с мыслью о том, что прекрасная леди предпочла погибнуть, чем отдаться мне.
В его голосе слышалась невеселая усмешка.
Я не стала ничего на это отвечать и молча вышла из апартаментов.
Глава 9
Ренмар Дарквиль
Дверь за моей гостьей захлопнулась, а я все смотрел в ту сторону, чувствуя себя последним мерзавцем. Открыл монографию доктора Персе, попытался сосредоточиться на чтении, но ничего не выходило: смысл прочитанного ускользал от меня. С громким хлопком я закрыл книгу, отодвинул ее. Резко поднялся и в несколько шагов пересек кабинет.
Никогда не оказывался в более отвратительной и нелепой ситуации.
Мне пришлось фактически поставить девушку перед выбором. Хотя какой там выбор? Разве смерть может хоть на миг стать адекватным выбором?
Что хуже всего, с ней я чувствовал себя так, будто растлеваю ребёнка.
Если бы шла речь о взрослой женщине, даже о моей коллеге, думаю, мы разобрались бы с проблемой за пару часов, с вином и приятной беседой – а может, обошлись бы и без вина, и без беседы.
Если бы это была студентка… что ж, возможно, тут пришлось бы уделить больше внимания последствиям, всё же связь студентки и преподавателя не очень приветствуется, какой бы вынужденной она ни была.
Да Мерлин всё побери! Даже если бы речь шла о сексе с демоном, я бы и тогда не слишком сомневался!
Но заявить такое этой девушке… призванной, чужачке, так трогательно смущающейся от одного лишь пристального взгляда… и не только заявить, но и коснуться ее лица, тонкой талии, привлечь к себе, воспользоваться ситуацией…
Впрочем, нет.
Пожалуй, с самим собой можно говорить начистоту.
Когда я понял, каким способом придётся снимать постигшее нас проклятие, в первое мгновение что-то внутри предательски сладостно заныло.
Ведь я… побери Мерлин и меня со всем вместе – но я молодой здоровый мужчина, у меня абсолютно здоровые естественные реакции… в том числе и на мысль о сексе с симпатичной девушкой. А она – да, она была мне симпатична. И если бы нас свело вместе любым другим случаем, думаю, я непременно попытался бы за ней поухаживать.
Если бы она была не призванной, которую нужно во что бы то ни стало отправить назад.
А теперь по моей вине она не только застряла здесь, но ещё и заполучила смертельное проклятие, которое можно снять только одним способом.
О-о, тысяча могил, за что мне всё это!
Я помчался в библиотеку Совета в надежде найти хоть что-то, хоть какую-то еще возможность. Но, увы, другого выхода и правда не было – или, вернее, не оставалось времени для того, чтобы найти его. Жгут проклятия с каждой минутой сжимался всё теснее, я ощущал это физически.
Правда, тогда я ещё не представлял себе, что скажет Виктория, когда я объясню ей, что случилось. Надеялся на спокойную деловую реакцию: изумление – понимание – принятие. Обсуждение деталей.
Действительность оказалась куда суровее. В глазах Виктории заплескались страх и отторжение, и я почувствовал себя почти насильником. Нет, хуже, чем насильником, потому что от нее требовалось добровольное согласие.
«Мне нужно подумать одной», – сказала она, и я точно понимал, что это значит.
Разумеется, не подумать. Думать здесь не о чем. Нет, ей требуется время, чтобы смириться с неизбежным. Девушки относятся к этому с куда большим трепетом, чем мы, мужчины.
Я недолго пробыл наедине с собой. В кабинет осторожно постучали и вошел Алекс. Его приход меня почти обрадовал. Во всяком случае отвлекусь от непродуктивных мыслей.
– Что-нибудь случилось? – спросил я.
– Нет-нет, – помотал он головой. – Я просто решил зайти, как племянник к дяде. Поболтать.
Я спрятал улыбку. Нечасто мой помощник вспоминает о том, что он ещё и мой племянник. Соскучился по родственным беседам?
– Садись., – я кивнул на стул. – Какие новости в академии?
– В академии всё без происшествий! – отрапортовал он. – Мы сегодня с леди Викторией обошли ее всю: все корпуса, общежития, побывали в столовой. Кстати, о леди Виктории… Я хотел спросить: как она вам?
Я чуть не поперхнулся.
Как она мне? До могильных воронов неуместный вопрос. Тем более сейчас, когда я как раз надеялся некоторое время не вспоминать о ней.
– Я нахожу, что леди Виктория прекрасная девушка, – сухо ответил я. – Но мне кажется, это не имеет никакого значения и это точно не стоит обсуждать.
– Прекрасная?! – Алекс вытаращился на меня так, словно впервые увидел. – Но она же не умеет себя вести! Вот и сегодня тоже… она меня за руку схватила!
Почему-то при этом сообщении в груди шевельнулась глухая досада. За руку… что ж, Алекс ей подходит куда лучше меня. Я старше ее на добрых десять-двенадцать лет. Небось, если бы речь шла о сексе с Алексом, она не убежала бы так явно шокированная.
– А что преподаватели? – говорить о Виктории не хотелось, и я попытался сменить тему. – За время моего отсутствия не было никаких конфликтов? Все тихо?
– Преподаватели? Да вроде ничего такого не слышал… Но я хотел ещё кое-что сказать об этой… леди Виктории. Думаю, с ней что-то не так. Мы зашли в ритуальный зал, и там произошло что-то странное, поднялся ветер, как будто бы она…
Как будто она проклята. Конечно. Духам ритуального зала такая гостья точно не пришлась по нраву. Проклятым вообще строго-настрого запрещается приближаться к ритуальному кругу.
Алекс как завороженный все твердил: Виктория то, Виктория сё. Я снова попытался заставить его сменить тему.
– Как прошел экзамен у профессора Ханца? Многих ли отправил на пересдачу?
– Всего троих. Он был на удивление добр в этот раз. Так вот, леди Виктория… В принципе, она может быть довольно милой. Воспитание, конечно, ужасное. Но, разумеется, ее ситуация внушает сочувствие. Нельзя не отметить, что она держится…
– Да прекрати же! – Я хлопнул рукой по столу и тут же пожалел о своей горячности. Племянник изумленно вытаращился. – Извини, Алекс, просто очень устал сегодня. Поездка выдалась тяжелая. Оставь меня, я, пожалуй, лягу спать пораньше.
Если он и удивился, то никак этого не показал.
– Конечно, магистр Дарквиль, – сказал он и направился к двери.
Я тут же устыдился своего поведения. К чему злиться на Алекса, если я прекрасно знаю, что именно является причиной моей досады на самом деле?
Но извиняться не хотелось.
В дверях Алекс обернулся и робко произнес:
– На вас лица нет, магистр. Может, обратиться к лекарю?
– Ступай, – устало сказал я. – Мне просто нужен сон.
Когда дверь за Алексом закрылась, я облегченно выдохнул. Нет, уж лучше побыть одному.
Я снова сел за стол, пододвинул к себе фолиант и снова попытался читать, и даже почти преуспел.
В дверь постучали, и это было последней каплей. Я раздраженно крикнул: «Да!» – и уставился на дверь, готовый послать Алекса ко всем могилам. Но входить не спешили, и мне пришлось встать и открыть дверь самому.
То был не Алекс. На пороге стояла Виктория.
Она смотрела на меня насмерть перепуганными глазищами. Сделала шаг вперед. Мне пришлось подвинуться, чтобы пропустить ее.
И, глядя куда-то в сторону, Виктория прошептала:
– Наверное, нет никакого смысла тянуть… Ничего ведь не изменится… Раз вы говорите, что проклятие уже нас убивает… Думаю, стоит сделать все прямо сейчас… чтобы как можно быстрее покончить с этим.
У меня внутри все скрутилось в тугой узел, я не сразу нашел нужные слова, а она, не дожидаясь ответа, сказала:
– Только должна вас предупредить, – казалось, каждое слово дается ей с трудом. – Это будет мой первый опыт… такого рода. Я девственница.
Она залилась краской, а я был готов проклясть день, когда родился.
Глава 10
Не знаю, как я смогла сказать это и не провалиться под землю. И очень жаль, что не провалилась, потому что в миг, когда повисла эта бесконечная, невыносимая пауза, мне показалось, я сгораю в мучительном огне.
Наконец магистр Дарквиль сказал:
– Проходите.
Я до боли укусила себя за губу. Может, ещё не поздно сбежать? Подумаешь, проклятие, страшная и неизбежная гибель! Это всё равно лучше, чем то, на что я сейчас согласилась.
Я сделала шаг вперёд, и вдруг магистр перехватил меня за руку. Кровь хлынула в лицо, я застыла, опасаясь поднять глаза.
– Пожалуй, не здесь… – прозвучал над головой низкий голос магистра. – Пойдемте в гостиную.
Ну да, конечно. Не в кабинете же этим заниматься.
Я представила себя на столе, раздетую, растерянную, сосредоточенного донельзя магистра между моих ног – и покраснела так, как, казалось бы, краснеть уже невозможно.
В гробовом молчании мы вошли в гостиную. Я встала у дверей, магистр прошёл вглубь, остановился у высокого узкого шкафа и открыл дверцу.
Что это он? Решил почитать перед тем, как заняться делом? Может, ищет местную камасутру?
Но в руках магистра на свет появилась вовсе не книга, а покрытая пылью тёмная бутылка с пробкой, запечатанной алым сургучом.
– Думаю, нам обоим не повредит немного расслабиться, – пояснил магистр, встретив мой озадаченный взгляд.
О. Ну да. Тут он прав, расслабиться бы не помешало. Сомневаюсь, правда, что вино мне в этом поможет…
– Вик… тория, – позвал магистр с короткой, едва уловимой паузой. Кивком указал на диван рядом с камином. – Присядьте.
С трудом управляя одеревеневшим телом, я повиновалась. Огонь в камине потрескивал, испускал длинные оранжевые языки. Фальшивый магический огонь – не знаю как, но теперь я это различала. А еще различала, как магистр неторопливо подходит ко мне.
Вот он остановился рядом. Едва слышный звук выходящей из горлышка пробки. Легкое звяканье бокалов. Бульканье вина – и мгновенно распространившийся по комнате кружащий голову аромат перебродившего винограда.
– Вот, выпейте, – магистр осторожно передал мне наполненный темно-красной жидкостью бокал.
Я взяла его, старательно избегая соприкосновения пальцев, и пригубила. Терпкий виноградный вкус ударил в голову, на языке заплясала вяжущая горечь, прокатилась по горлу и исчезла, оставляя лишь дикое, безумное смущение.
Вообще-то, с алкоголем я раньше особо не имела дела. Нет, мне приходилось пробовать шампанское на семейных праздниках, в детстве разок даже хлебнула водки из папиного стакана (после этого папа на некоторое время вообще завязал с алкоголем, даже на Новый год), но вообще я была тихой домашней девочкой и, даже поступив в университет, студенческих вечеринок опасалась и старалась держаться от них подальше.
Словом, с алкоголем у меня было опыта немногим больше, чем с противоположным полом… И тут, прямо сейчас, мне придётся разом продвинуться в обеих… областях.
Магистр тоже взял бокал и уселся, слава богу, поодаль, в кресло. Но я чувствовала – или мне казалось, что чувствую, – на себе его взгляд и не могла поднять головы. Он словно пригибал меня к полу, придавливал гнетущей тяжестью.
– Прежде всего, – наконец послышался голос, – давайте обговорим детали. Вы предохраняетесь?
О боже. Не знаю, как можно было покраснеть ещё сильнее, но у меня это получилось. Я яростно замотала головой. Глотнула ещё вина – пожалуйста, пусть оно подействует быстрее! Вести такие разговоры на трезвую голову я была не способна.
– Хорошо, тогда я этим займусь. Должен признаться… ваше сообщение застало меня врасплох. Я не думал, что вы, э-э-э… еще не обладаете должным опытом. Но это не так страшно, – по-моему, он поторопился добавить это, увидев, как я всё сильнее втягиваю голову в плечи, – это дело поправимое… Просто у нас подавляющее большинство студенток – да и студентов тоже – теряет невинность ещё до поступления. Это, э-э-э… нечто вроде инициации. Дело в том, что нам, адептам магических наук, приходится много времени уделять ритуалам – а духи обрядов иногда реагируют по-разному, в зависимости от того, есть ли некий опыт у заклинателя или нет. Впрочем, не будем вдаваться в подробности…