Жизнь как предмет роскоши

По дороге она увидела в двух местах подогнанные к подъездам грузовики, в которые одетые в хаки мужчины спешно грузили вещи. "Вот же – уезжают",– подумала Дарья Петровна.

На перекрёстке она остановилась. Некоторая нервозность окончательно дала себя знать, и вот же оказия – Дарья Петровна потерялась. Он стояла озираясь и не понимая в какую сторону теперь идти. Промелькнула даже мысль, что она уже прошла нужный поворот с дороги. Местность узнать было невозможно, в том плане, что узнавать было нечего – в радиусе нескольких домов со всех сторон только полуразрушенные и обугленные развалины.

Стоять ей тоже было не по себе, надо бы быстрее пойти, пока на неё не обратили внимание. Пойти, но куда? В голове неприятно зашумело. Не так чтоб прямо упасть, но неприятно. Даже показалось, что от самого платка понесло сладкой вонью, и мешает дыхать. Она откинула его от лица, хоть это же невозможно – платок точно чистый.

– Он чистый, – сама себе громко вслух подтвердила женщина, стараясь сделать голос убедительным.

Выпрямившись во весь рост она стала лицом в сторону "Азота", потом повернулась влево и мысленно просчитывала траекторию: как обычно они с мужем ходили от автостанции, когда приезжали проведать сына: прямо, потом налево, потом прямо, за угол, вглубь…

Сзади поднимая пыль заскрипели тормоза:

– Мать, помочь чем? – раздался заинтересованный мужской голос.

На Дарью Петровну пахнуло горючим, она повернулась. Из покрытого пятнами серо-коричневой замазки синего Форда с растресканным лобовым стеклом и без левой задней дверцы, за которой виднелось полуразрванное кресло, на неё смотрел лет сорока худощавый в военной форме водитель с трёхдневной щетиной, рядом с ним – автомат и на сидении – судочки с едой. Из под заднего сидения при торможении выкатилась пустая зеленая винная бутылка, на которую упал солнечный луч и отразился прямо в глаза Дарье Петровне.