Брод через Великую реку. Книга 1
– О, вот это экземпляр! Коротышка – метр пятьдесят с хвостиком, волосы чёрные, глазищи такие же, ножки коротковатые… Пышка, губки бантиком. – Представляюсь. – Барышне лет двадцать пять. Звать Тамарой. Но что-то в ней мне не нравится… И чего, тебя, сладенькая, сюда занесло? А, смотришь на соседа слева? Муж? Сомневаюсь… Поехала с мужем на турбазу? Такая, и с мужем? Едва ли. Скорее – с любовником. Тогда почему сюда? Ведь было бы проще остаться в городе на весь отпуск. И никаких хлопот. А здесь? Комары, змеи, холодная вода… Что-то тут не то. Странно всё это. А, может, я всё преувеличиваю? Назову-ка её пока «Тать» – воровка чужих мужей…
– Ну, вот и «Муж». «Женя». Крепкая рука, а вот в глаза не смотрит. Значит, все-таки любовник. Но пока ты у меня будешь зваться «Муж», а там посмотрим…
– Девушка. Звать «Наташа». Обыкновенная, все при ней. Лет ей девятнадцать – двадцать. Фигура спортивная. Настоящая туристка. Смотрит прямо в глаза, не боится, не отворачивает их. А, может, спортсменка. Интересно, чем занималась? Понятно, приехала за романтикой. – иду дальше.
– Ещё один «Володя». Как же мне их различать? Ага, тот побольше – назову его «Володя 1», а этот поменьше. Назову «Володя 2», а там посмотрим. Улыбчивый. Смотрит прямо в глаза. Это хорошо. – делаю шаг в сторону.
– А, вот ещё одна барышня, ей лет двадцать пять. Ага, зовут Света. Фигура средняя, глаза открытые, внимательные. Улыбчивая. Эта приехала присмотреть мужа, не иначе… А, может быть, и правильно. Где ей в городе нормального мужика встретить? Того и гляди, каждый норовит на ком-нибудь прокатиться. А тут не покатаешься: каждый сам за себя и на виду! Поскольку у неё волосы светлые, то ей дам прозвище «Светильник»… – снова шагаю дальше.
– Вот это нормальная туристка: поджарая, уверенная, всё может делать сама. Звать Нина. И лет ей за тридцать. Понятно, потеряла веру в то, что найдёт мужика и теперь живёт себе в своё удовольствие. – усмехаюсь, про себя. – Не удивлюсь, если она по профессии конструктор или технолог. Вот кого нужно было бы завхозом ставить! Дам кличку «завхоз»…
Ну, вот и всё. Сажусь на свободный пустой ящик и становлюсь членом команды. Но сижу недолго. «Нудаккажись», как я его про себя назвал, тут же отдал команду. – Проверить баллоны, ремешки, посуду, палатки!
И показал пальцем, кто что делает. Работа снова закипела. «Нудаккажись» (Оказывается, так и другие стали неофициально между собой называть лоцмана) оказался прав: не успели мы закрепить последний ремешок, как приехали машины. Без всякого перерыва начали грузить в них резиновые баллоны, рамы, доски, камеры, тарелки, ложки, котлы продукты и всякую всячину. Однако лоцман про меня и Аньку не забыл: поручил мне погрузку, а ей – учёт. Вот так, в хлопотах, незаметно подкрался вечер.
По мере того как постепенно я перезнакомился со всеми парнями и девушками, некоторая сердитость на «Нудаккажись» быстро испарилась сама собой. Даже почувствовал некоторую легкость.
Мне показалось, что эти парни и девушки здесь не прячутся за какой-то маской, которую сами себе придумали. Может, и ошибаюсь. Появилось ниоткуда некоторое чувство, что они не гонятся за карьерой, не лезут по головам за новыми званиями и должностями, как мои сослуживцы. Но ощущение, которое начал испытывать оттого, что они сами пели песни и какие, было очень созвучно чувству внутри у меня и запрятанному за семью замками.
А ещё оказалось, что мне сейчас становится глубоко наплевать на всё, творящееся в моём родном подразделении. Это была тяжесть навалившегося отдыха. – А, может, это Природа? Лес, река…
– Идите на ужин! Я покараулю. – говорю ребятам, посмотрев на часы. Сажусь на ящик и сам себе не верю, слыша внутренний голос. – Ты, наверное, заболел? Разве можно было оставаться караулить, как простой солдат, если тебя выбрали капитаном?
А потом услышал собственный ответ. – Может, и заболел. Но это мне приятно. А ты лучше заткнись. Могу я, наконец, позволить себе то, что хочется?
А хотелось поесть чего-нибудь.
Глава 4. Странная девушка
Сам не знаю, откуда взялась эта странная девушка. Невысокая, толстая, очкастая и несуразная с грубым округлым лицом и в джинсах, сильно обтягивающих её полные ноги. Но она чем-то совершенно непонятным сразу же привлекла мой взгляд, когда стояла перед гостиницей у такси и обдумывала дальнейшие действия.
Таксист, привезший её сюда, безуспешно пытался хоть как-то вернуть её в реальность и получить свои деньги за проезд. Сделав вокруг неё пару кругов с криками: «Плати деньги!», он остановился и поводил перед её глазами рукой. Она совершенно не реагировала. Тогда он потряс девушку за плечи. Результат – тот же. Мне даже интересно стало: что же будет дальше?
Таксист заматерился, и девушка повернулась к нему. Возможно, мне показалось, но она, порывшись в сумочке, даже дала ему сколько-то денег, нечаянно коснувшись его руки.
– Нельзя вам сейчас ехать! – произнесла она своим тихим голосом.
– Это ты, что ли, зараза, запретишь мне? – таксист был явно недоволен и нервно посматривал на часы. – А ну, пошла отсюда! Итак, с тобой вон сколько времени потерял!
– Ехать вам нельзя сейчас! – снова произнесла она с той же интонацией. – Разобьют машину! Подождите полчасика.
– Да пошла ты! Нашлась мне, Ванга! – плюнул он, прыгнул в машину и сорвался с места.
Не успел проехать и десяти метров, как в него на полном ходу врезалась такая же машина. Визг тормозов, свист милиции. И он, окровавленный, выбирается из разбитой машины. Они так и стояли, смотря друг на друга. Может, с минуту или больше. Они так ничего больше и не сказали.
Девушка повернулась и вошла в вестибюль. Теперь и мне было интересно, что произойдет дальше с ней. А потому, переместившись в вестибюль так, чтобы видны были машины, продолжил своё наблюдение.
Девушка подошла к администраторше и тихо произнесла. – Здравствуйте, я Павла Порошина. Не могу найти турбазу. Помогите, пожалуйста.
– Ты на турбазе. Заполняй! – как и со мной, администраторша была не очень любезна. Голова её по-прежнему уткнулась в женский роман, однако, рука очень точно нашла окошко. Перед девушкой замаячили две бумажки. Я с удовольствием хмыкнул, предвкушая те же проблемы.
Однако девушка даже и не торопилась их заполнять. Мне даже показалось, что Павла даже вздрогнула, когда рука администраторши случайно коснулась её руки.
– Позвоните домой. Срочно! – потребовала она.
Администраторша даже головы не подняла – просто подумала, что эти слова не к ней.
– Я вам говорю: позвоните домой. Срочно. Вашей матери плохо!
– Да ты кто такая? А ну, пошла отсюда! Ещё тут командовать всякий будет! – рассердилась женщина и снова уткнулась в книжку. – Иди, пиши анкеты!
– Как хотите. Я вас предупредила. – спокойно произнесла девушка и отошла к столику, за которым я сам был недавно.
Однако, не успела она заполнить последнюю строчку, как зазвонил телефон. Кто-то администраторше сообщил, что полчаса назад её матери стало плохо, а рядом никого не оказалось, чтобы вызвать скорую. Когда скорая приехала, та была уже без сознания.
С ужасом администраторша взглянула на столик: там на неё смотрела эта очкастая деревенщина. Губы у неё затряслись, руки задрожали, а сама она начала то вскакивать, то снова садиться, не зная, что предпринять.
Когда Павла подошла к стойке, перед ней была уже совсем не та напыщенная и чванливая любительница женских романов, а обыкновенная несчастная женщина, по лицу которой текли слезы и у глаз была размазана тушь. Она уже умоляюще смотрела на странную посетительницу.
– Откуда? Откуда вы узнали… Про мать? – теперь, уже не сомневаясь, что видит необыкновенную девушку, спросила она.
– Так. По руке определила. – просто сказала Павла. – Случайно коснулась её. Я скорее почувствовала что-то неладное.
– Ой! Ну что же я тут сижу! – причитая, она быстро записывала данные Павлы с анкеты. Но вдруг её лицо изменилось: в нём появилась надежда. – Девушка… А? Может… Ещё раз… За руку?!
Кажется, Павла поняла то, что же хочет от неё несчастная женщина. Она улыбнулась как то неуверенно.
– Да смогу ли? – начала оправдываться она. – Я и сама не знаю, как это получатся…
Та замахала на неё рукой, чтобы прекратила эти разговоры, и протянула руку. Павла взяла и прислушалась к себе. Потом отпустила и спокойно сказала. – В больнице она. С ней всё в порядке.
– В какой больнице?! В какой больнице?! – взмолилась администраторша. И уже другим, привычным ей тоном, произнесла. – Девушка… Не морочьте мне голову! Нашлась тут…
И рукой властно махнула: мол, чего стоишь? Давай, отваливай! Но всё же решила удостовериться и позвонила в больницу.
Павла, обескураженная ответом, отошла и остановилась. И ей и мне было интересно, чем всё это закончится.
– Больница? К вам Фёдорова не поступала? Поступала?! Ага. А как ей сейчас? Всё в порядке?! Могу забрать? Ага. Ну ладно. Пусть пока там будет. Вечером заберу!
Тут она увидела Павлу и сердито замахала на неё рукой. – Ну, чё встала? Нехорошо, девушка. Видела, что отвезли, а корчит из себя… А ну пошла, пока…
Девушка не стала ждать, пока администраторша придумает, что с ней сможет сделать, медленно повернулась и побрела в мою сторону, опустив глаза в пол. Она так и шла, пока не ударилась лбом в прозрачную дверь стеклянного турникета, выводящую на улицу.
– Курица слепая! – слышу слова администраторши, которая по-прежнему наблюдала за ней. – И откуда такие берутся?
Девушка вышла во двор, и вполне могла бы столкнуться со мной, но я вовремя уступил ей дорогу. Прошла несколько шагов и уселась на пустой ящик, обреченно опустив голову. Затем сняла очки, вытащила откуда-то платок и, подышав на них, стала протирать. Похоже, меня она так и не заметила.
– Ой, а к нам ещё одна! – это наша ватага возвратилась с приёма пищи. Они дружно обступили её, а она, вертя головой, пыталась разглядеть весёлые лица. По-моему, она даже повеселела.
– Ну, дак, кажись, её ж покормить надо! Давай, капитан, веди её. Вишь, стёкла-то у неё какие большие. Небось, подслеповата наша барышня… – произнес «Нудаккажись» и подтолкнул меня к ней.
– Не, я не поведу! Вон сколько «барышень» здесь! – решил передразнить лоцмана, обнаружив у него новое любимое словечко. Не скрою, мне оно тоже понравилось.
К моему удивлению, лишь одна Аня и протянула ей свою руку. Так, они и пошли в столовую. А я – за ними, внимательно наблюдая за этой парочкой.
Когда вернулись во двор, «Нудаккажись» уже ждал нас. А через несколько минут мы уже ехали в автобусе по ухабам лесной дороги. Грузовик с плотом двигался за нами. Кто-то из девчат затянул песню…
Скоро даже мне захотелось им подпевать. Даже странно, но мне эта ненормальность начинала нравиться.
Почему-то вспомнилась мама, которая, стуча по моему лбу, говорила: «Похоже, тебе, дураку, чем хуже, тем лучше!». Впервые это было сказано тогда, когда я им торжественно сообщил, что поступаю в военное училище. А отец грустно добавил: «Может, тебя, дурака, армия исправит!». Эх, отец, мама… Знали бы вы, где я сейчас?! И что я тут делаю?
Глава 5. Начало маршрута
Уже стемнело, когда мы добрались до деревни Красноселка на место старта по реке Мана. Это была большая поляна недалеко от реки. И это всё, что успел разглядеть.
Нужно было ставить палатки. А мне ещё досталась почетная обязанность отправиться за дровами, потому что никто не захотел этим заниматься. Правда, я с этим справился с большим удовольствием и скоро костёр запылал в полную силу. Все расселись у костра.
Люблю костер. С детства. И даже не знаю почему. Но всегда с удовольствием это делал, когда ходил на рыбалку с отцом. Иногда мне кажется, что сам по себе огонь имеет некоторую магическую силу…
Незаметно для себя стал изучать этих парней и девушек. Сам собой в голову пришёл вопрос. – Интересно, в каком порядке они расселись вокруг костра? Ведь их никто не рассаживал. Просто каждый пришёл и сел туда, куда захотел. А, может, из-за дыма? Ведь кто-то не любит, когда дым на него. А, может, и наоборот. Или, например, могли и по симпатии. Ведь не секрет: кругом тайга, звери. Женщина невольно тянется к мужчине. Да и во время работы с плотом девушки приглядывались к парням, и наоборот…
Пробежав глазами по всем туристам, отметил, что в свете костра, все стали какими-то другими. Но при этом заметил, что и за мной наблюдают. Даже немного покоробило. И исчез в тень. Но было уже поздно: Аня и Павла о чём-то тихо шептались, с улыбкой поглядывая на меня.
– Может, барышни вольного казака в первый раз увидели? – непонятно, сержусь я или рад, что и меня приметили.
– Ань, хошь расскажу тебе как на духу про нашего командира? – говорит Павла.
Я вижу смущение Ани, и мне становится интересно – Ну, давай, Павла, расскажи! Я ведь видел и слышал, как ты дурила голову администраторше. Ну-ну, посмотрим! Ведь и машину встречную ты могла видеть. И скорую помощь.
А вслух ехидно произношу. – Ну, давай, расскажи. Может, что-то новенькое о себе узнаю!
– Простота его, Аня, омманчива. Скрытен он больно. Неуживчив. Вишь, носяру каку отростил. Того и гляди психанёт. Не очень – то заглядывайси на ентова субчика! – произнесла Павла, поглядывая искоса на меня.
Смотрю на них и невольно начинаю возмущаться – Ты погляди-ка. Пашка! И это про меня? Скрытен – это правильно. А как же иначе? При моей-то службе. Неуживчив! Ну, это как поглядеть! Не один я виноват в разводе. Верка – больше! Ну, носяра… Это ладно!
– Глянь, какой пушок на его ушах! Говорят, такие мужики шибко страстные… – ехидно произносит Павла.
Невольно рука моя потянулась к ушам. – Вовсе нет там никакого пушка! Всё, зараза, придумала! А, может, есть? Ведь Верка вроде не жаловалась. И Лариска – тоже…
– Паш, а тебе рыжие с залысинами нравятся? – Аня смотрит на Павлу и улыбается, видя, как та трясет головой. – Нет? А мне нравятся. Да и больно много у него морщин. Ты как думаешь, он холостой?
– И так понятно – холостой! Вишь, какой неухоженнай: штормовка грязная, кеды – тоже, рюкзак военный… Бирюк бирюком! Говорю же – холостой! Да прошёл уже всё – огонь, воду и медные трубы…
Смотрю на них, а сердиться почему-то на их злые слова не хочется. – И не рыжий я. И залысин нет. Даже зауважал.
К тому же аромат цветущих трав ударил в мою головушку. – А вы чё хотели? Сирота я казанская. Жар чужими руками не загребаю. Звезд с неба не хватаю…
Аня и Павла прыснули со смеху.
Всё бы ничего, только вдруг проснулся внутренний голос – Ну, что, брат, слабо? Скажешь, потерял нюх от ракетного топлива? Нет, брат, шалишь! Чаще надо бывать на природе. Когда ты в последний раз вот так бывал у костра? Ишь, сиротой казанской прикинулся. Да ты волк в овечьей шкуре!
Очень хотелось ему возразить, но почему-то ничего не придумывалось. Рылся, рылся в памяти и почему-то не вспомнил ничего. Не знаю, сколько бы времени ещё продолжалось это издевательство, но начался ужин из чая и булок.
Если честно сказать, то их всех по-хорошему и не запомнил. Так, начал выделять нескольких. Сначала по работе. А вот теперь появилась возможность их отличать друг от друга по тому, кто с кем в палатке спать улегся.
– Так-так, Павла разместилась с Аней. В этом я уже и не сомневался. Девушка, которую звать Наташа – с девушкой Надей. Есть два Володи. Они так и поселились. Есть обособленная парочка. Наверное – муж или с женой, а, может, любовники?. Они – тоже в одной палатке. Две хлопотуньи костровые попали в одну палатку. Нам же с лоцманом достались индивидуальные, но на двоих человек. А, может, с нами никто не захотел быть вместе? Об этом следует подумать…
Но думать об этом почему-то не хотелось.
Как-то незаметно все разошлись. – А дежурить – то кто будет? О чём онидумают? Может, и мне забраться к себе в палатку, а там – будь что будет?
Почему-то вспомнилось, как страус прячет голову в землю. – Вот-вот. И здесь так же!
Усмехнувшись, остаюсь у костра: дежурить придется мне!
Сверчки запели свою незатейливую песню, но почему-то она мне нравилась: хотелось слушать её бесконечно. Незаметно к ним присоединились ещё какие-то ночные певцы. Огонь, потрескивая, вносил свой незабываемый колорит в эту дикую жизнь.
Лагерь спал. А, может, и не спал. Почему-то подумалось о тех, двоих. Интересно, они муж с женой или нет? Ухмыльнувшись, снова стал наблюдать за полётом искр костра. И почему-то вспомнилось прошлое…
– Вот так догорает моя любовь к Веронике… Только угольки от неё уже совсем не греют… – прозвучала в голове печальная мысль, унося меня в прошлое.
Помню ли я нашу первую встречу? Помню… А как её не помнить?
Летом 1983 года мой друг по училищу Витька пригласил к себе домой ненадолго погостить в каникулы. Других планов у меня не было, потому и согласился. Сдали мы экзамены, получили проездные и покатили к нему домой, на юг Свердловской области. Я знал, что родители Витьки ко мне всегда относились хорошо, был им не в тягость. Несколько дней мы с Витькой до одури мотались на рыбалку с ночевкой от одного озера к другому, пока всё это не надоело. Уже и письмо написал родителям, мол, ждите домой, а тут?
Она появилась на крыльце дома в тот же день, когда мы вернулись с рыбалки: молодая, симпатичная, с хорошей фигурой и большой грудью, выпиравшей из купальника.
– Верка, ты чего приехала? – недовольно спросил Витька. И волей-неволей вынужден был нас представить друг другу. – Глеб. А это моя двоюродная сестра – Верка.
– Вероника! – она подала мне свою нежную руку, до пяток прожигая меня страстным взглядом.
А Витька уже тащил меня в дом, подальше от сестрицы, недовольно ворча. – Слушай, Глеб, ты на неё не западай! Ну, не та она… Нам такие не нужны!
Да, не послушался я, дурак, тогда совета своего лучшего друга… Лучше бы послушал…
Огонь в костре прямо разбушевался, угадывая моё состояние: сердце снова заклокотало, лицо покрылось нездоровым румянцем. Фигура Верки как живая возникла передо мной, возмущая всё мужское естество…
Я тогда держался долго. Но и Верка была не из тех, кто просто так сдается. Теперь-то прекрасно понимаю, почему, а тогда… И я медленно, как кролик, полз к своему удаву… Витька как мог, предупреждал меня, что она обязательно потащит к себе в постель, ибо очень хочет выйти за военного. Особенно если он дежурит подолгу. Я всё это понимал, но сделать уже ничего не мог – влюбился…
Вопреки словам Витьки, Верка не торопилась затаскивать в свою постель, но всячески, каждый раз, когда представлялась возможность, показывала то полуобнаженную грудь, бедра или то и другое вместе, приводя в неистовый трепет. Возможно, потому и уехал пораньше.
Дома у родителей как-то даже забыл о ней. Но она сама напомнила, прислав письмо, полное любви с фотографией, где она стоит во всей своей красе в купальнике. Чувства снова нахлынули, накрыв меня с головой. И тогда ответил ей. Начался наш бурный почтовый роман…
Удивлению моему не было предела, когда неожиданно на проходной училища увидел её. И радости! Оказалось, что она переехала, и теперь будет ждать меня здесь, как верная жена. Увольнения все проводил у неё, а на последнем курсе поженились, хотя мои родители не хотели этого брака.
После окончания училища и отправились мы вместе к новому месту службы. Время шло, она поступила в институт на заочное отделение, а я пропадал неделями на службе. По поводу детей она однозначно заявила, что пока не окончит институт, их не станет рожать.
Всё бы ничего, но год назад она сначала не появилась дома на ночь, потом на сутки, затем и на неделю. Ревность меня душила – готов был даже убить её.
Но она, без всяких эмоций просто заявила. – Прощай! Я ухожу от тебя!
– Почему? – спрашиваю, ощущая внутри себя образовавшуюся пустоту.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги