Светлый Том
– Да уж лет 20 на веслах не ходил, – с кряхтением поднялся Евгений Борисович. Будет тебе повод, Семен Аркадьевич, в следующий раз меня из городу выманить.
Игнат проходил через двор, когда Семен Аркадьевич окликнул его и похлопал по скамейке рядом с собой. Семен Аркадьевич сидел в простыне, раскрасневшийся после бани, от его тела поднимался пар. Скамейка была черная от старости, стояла возле входа в баню, на двоих.
Когда Игнат подошел к бане, из её дверей вышел Тимур с одеждой Семен Аркадьевича на руках.
– Тимур, – Семен Аркадьевич вытер краем простыни пот со лба, – эти вещи закинь в багажник, и будь добр, захвати из холодильника банку темного для меня. И чистое для себя и Игната возьми, – Повернулся к севшему на скамью Игнату, – сейчас Евгений Борисович напарится и вы пойдете. Банька маленькая, аккурат на двоих. Помню как баба Нюра меня там крапивой парила.
Минут пять сидели молча. Подошёл Тимур, предал в руки Семён Аркадьевича запотевшую банку, выгрузил бутылки с пивом в ведро с холодной водой и пошёл в огород. Игнат слушал сверчков, шипение воды в каменке, шум от парящегося Евгения Борисовича, слабо пробивался сквозь стенку бани.
– Ты, Игнат, сильно не парься. Погрейся и к нам за стол, – Семен Аркадьевич прихлебнул принесенного Тимуром пива. – Что-то губернатор там распарился, как он выйдет, заходите.
Допив банку пива, Семен Аркадьевич продолжил:
– Губернатор скоро сменится. Скорей всего поставят Горняка, а там и я через пол годика пост потеряю. Москве сейчас нужно чтобы регионы деньги им в нужном количестве отправляли вовремя. М-да, пора на покой. Ты, Игнат проведен через Москву, а значит, проверен и одобрен. Тебя мы оставим как нашего представителя, чтобы нам войти к нужным людям, если нам понадобиться.
– Много, Евгений Борисович, в этом году под себя подмял, – потом с оглядкой на закрытую дверь сказал Семен Аркадьевич склонившись в сторону Игната. – самого его не возьмут, слишком много знает, но активы отожмут… Вот, если бы по состоянию здоровья, сам … – Семен Аркадьевич похлопал Игната по плечу, с кряхтением поднялся со скамейки, – Не задерживайся, – и пошел к дому.
Игнат сидел в тишине, смотрел на звездное небо. Минут через пять подошел Тимур, сел, закурил. Протянул Игнату запотевшую бутылку пива.
– Дела пошли, – вздохнул Тимур, – мечемся, мечемся, ан просвет появился. Поздравь меня Игнатыч, – Тимур поднял бутылку с пивом к Игнату, – через месяц буду начальником гаража. – Они стукнули бутылками, Игнат улыбнулся, – Хватит баранку крутить, пора рулить делами поважней.
Открылась дверь. Из проема вырвался пар и квадрат света, который заполнился тенью выходящего из бани Евгения Борисовича: – Молодежь, есть пиво?
Тимур, вставая с лавки, добыл бутылку пива, – открыл и протянул Евгению Борисовичу. Игнат хотел встать с лавки, но рука Евгения Борисовича опустилась на его плечо, удерживая его на месте и служила опорой, когда Евгений Борисович садился на лавку. Тимур зашел в баню и вышел с одеждой Евгения Борисовича.
– Семен Аркадьевич, дело говорит. Ты, Игнат, его слушай, – Евгений Борисович, хлебнул пива, вытер выступивший пот, краем простыни. – Идите, парьтесь в баньке, дров подкиньте, а я тут еще посижу, остыну.
Игнат встал, пошел к поленнице, которая находилась за углом бани. Набрал пять поленьев и решил, что хватит. Когда Игнат подбросил в печь дрова, в предбанник зашел насвистывая Тимур, повесил чистое белье и полотенца на вешалку. Тимур начал раздеваться, – ты идешь?
– Сейчас, – Игнат закрыл заслонку печки, – пойду, отолью и попаримся.
– Пиво в ведре с водой у входа, – Тимур прошмыгнул в баню, прикрыл за собой дверь, – не трогай, пускай стоит на улице.
Игнат кивнул Тимуру через закрытую дверь, улыбнулся, осознав, что Тимур его не видит и вышел в сумерки. Евгений Борисович сидел еще на скамейке, откинувшись спиной на стену бани. Игнат решил не беспокоить разомлевшего после бани губернатора, тихо пошел к туалету, размышляя о странном свойстве его тела, требованием извергнуть из себя излишки жидкости именно в жаре бани.
На обратной дороге к бане Игнат увидел … Странника, выступившем из тени поленницы за баней. Игнат ему кивнул, хотел поздороваться, но Странник приложил палец к губам. Раздеваясь в предбаннике Игнат слышал: голоса Евгения Борисовича и Странника, кряхтения Тимура в бане и звук воды переходящей в пар на каменке. Голоса возле бани звучали спокойно. Игнат пожал плечами «о чем могут говорить два таких разных человека» и пошел париться.
***
– Здравствуй Наместник.
– Я ожидал, что за мной придет Наставник.
– Нет. Род решил забрать тебя себе. У нас есть для тебя работа.
– И хорошо платят?
– Исправишь совершенное тобой. Плюс бонус – останешься в этом мире.
– То есть от пекла ада вы меня отмажете?
– Решать тебе. Правая моя рука – наказание. Левая моя рука – испытания. Что ты выберешь?
– Давай левую.
Глава 5
Темнота.
Кошка Мурка.
– Привет киса. – Слава взяла кошку под переднее лапы и подняла на уровень своих глаз. – Привет, Мурка.
Глаза девочки и кошки встретились. Кошка полу прикрыла в приветствии глаза, желтые с продольными зрачками.
– Кошка, редко в дом заходит, – бабушка заварила чай, долила кипяток и поставила чайник на печку, – тебя встречать пришла, соскучилась.
Слава была готова закружиться с Муркой на руках по кухне от радости встречи, но девочка хорошо знала, что кошке это неприятно. Поэтому, она отпустила кошку на пол и муркнула как большой котенок приветствует свою мать (этому она научилась у котят прошлым летом).
Темнота.
Кошка Мурка.
Эй, привет кошка, – Слава увидела, кошку на заборе. Девочка залезла на забор, хотела снять кошку, но когда глаза девочки поравнялись с глазами кошки, кошка мурлыкнула: – не надо меня трогать. Лучше налей молока.
Девочка с сомнением слезла с забора. Может ей показалось?
– Ну, пойдем, – пошла к дому, оглядываясь на кошку. – Поймет или показалось?
Кошка, как настоящий канатоходец (она видела их в цирке, когда ходила с мамой, папой и братом), пробежала по верху забора, спрыгнула на поленницу.
Мама! Мама!
Темнота.
– Что так сильно стучит? Сердце. Как оно бьется. Вот-вот выскочит из груди. Тяжело дышать, слезы душат. Мама!
Что говорила Олеся: – сутки в темной комнате для открытия позитивного в себе. Негатив за такой короткий период может задавить. Если будет тяжело, то слезь и начни дышать ровно, считая выдохи.
Слава села. В темной комнате не понятно открыты у тебя глаза или закрыты. Представила пламя свечи.
– Если заметишь скачек в счете, то пускай вперед проводника, так говорила Олеся, на одном из занятий.
Так проводник к хорошим воспоминаниям – кошка Мурка. Странное чувство юмора было у дедушки с бабушкой. Кошку звали кошкой, собаку – собакой, а волка – волк.
Успокоившись, вытираем слезы.
1.2.3 ……247…348…349…350. Стоп. Кошка Мурка. Они стояли возле двери сарая. Кошка Мурка смотрела на Славу.
– Тебе входить тут, – мурлыкнула кошка, – давай. Девочка открыла дверь, кошка повела ее к лестнице, приставленной ко второму ярусу, где дедушка хранил старые вещи.
– Тебе здесь, – мурлыкнула кошка, а сама побежала своим путем наверх.
Слава поднялась по лестнице на второй ярус сарая, на старом сундуке лежала фуфайка дедушки. Кошка запрыгнула на сундук, мурлыкнула, – выходи, я пришла.
Под полой фуфайки кто-то зашевелился, запищал. Слава приподняла край фуфайки, там были четыре пушистых комочка – котята. Еще слепые. Их радость, вся их любовь к матери выражалась через короткое – мяу, такое тонкое и неуверенное.
– Мои, – гордо мурлыкнула кошка. И легла их кормить.
Темнота.
Как быстро сваливаешься в сон, в таком месте, темно и тихо. Олеся предложила ей подработку, но прежде чем приступить к работе, нужно испытать на себе все, что могут проявить будущие клиенты. Деньги не пахнут для студента, хоть Слава и испытывала финансовые затруднения (папа пополнял карту регулярно). У нее, как у будущего психолога, был свой интерес в этой стороне психологии человека.
Многие эзотерические школы прибегали к услугам темной комнаты. Было пять комнат маленьких с полной звуко и светоизоляцией. В одной из них находилась сейчас Слава.
Велислава – это я, – сказала вслух девушка и легла на спину.
– Осмотришься и выспишься, – говорила Олеся, когда Слава согласилась на эту работу, переодевалась в раздевалке.
Что открыты глаза, что закрыты. Слава начала дышать ртом, чтобы слышать хоть что-то в этом замкнутом мире.
Так. Ей предстоит наблюдать через монитор за гостями в любой их пяти малых комнат. Были еще две большие комнаты с двух ярусными кроватями – «тур выходного дня» – так называла их Олеся. Люди могли за умеренную плату, одну две ночи провести наедине с собой в полной темноте и относительной тишине, так как можно было слышать дыхание других гостей. В «туре выходного дня» гости сами регулировали уровень тишины, если у кого-то сдавали нервы или громко храпел.
Слава читала в интернете, что у американцев проводили исследования в подобных условиях со студентами, так они, за 5 суток нахождения в такой комнате и полной тишине 75% времени, просто спали.
Слава рассказала Олесе об американском эксперименте, когда они подходили к темной комнате для Славы.
– У нас другие гости, – отвечала Олеся, – люди знают, за чем сюда идут. Глупо арендовать бильярдный стол, только для того, чтобы на нем поспать. Да и неудобно.
Олеся открыла тяжелую стальную дверь (еще с советских времен бомбоубежища). Девушки оказались в коридоре с зелеными стенами. Справа и слева находились по одной двери.
– Это комната для «тура выходного дня» – Олеся открыла дверь с лева. Слава заглянула в темную комнату. – Свет включается здесь, – Олеся показала на круглую шайбу регулятора возле двери, – на него достаточно нажать и свет начнет постепенное увеличение интенсивности в течение 30 минут. Это нужно для адаптации зрения после полной темноты, чтобы вывести свет сразу на максимум, нужно повернуть шайбу регулятора почасовой стрелке.
Свет в комнате плавно набрал интенсивность. Стали видны двух ярусные кровати. В изголовье каждой находился номер (№13, №14 на ближайших слева, № 24, № 25 справа), у дальней стены от входа стоял длинный стол заставленный бутылками с водой.
– Справа и слева от стола стоят за маленькими загородками биотуалеты. – Олеся присев показала рукой под верхним ярусом кроватей. Слава тоже присела посмотреть. – Камеры наблюдения стоят в проходах, две на этой стене, одна над столом. Они позволяют контролировать, по желанию заказчика, ситуацию в комнате. Рядом с каждой камерой установлены два инфракрасных прожектора, для съемки в темноте. В прикроватных номерах встроен звуковой датчик. Если гость ведет себя излишне активно, то загорается инфракрасный светодиод и подсвечивает номер места. Пойдем дальше.
Олеся и Слава вышли из комнаты.
– Свет гасится автоматически после закрытия двери, – Олеся повернула круглое колесо запора, как на кораблях или сейфах из кино. – Пол во всех помещениях сделан тёплым, в каждом помещении своя вентиляция (наследие бомбоубежища советского периода). Если будет интересно, то обратись к Михаилу. Он тут все устраивал.
Олеся открыла дверь в следующий блок.
– Здесь находятся комнаты для индивидуального погружения. Гости этих комнат будут находится под твоим наблюдением.
Блок состоял из небольшого коридора со столом посередине и 4-мя стульями. Из коридора в комнаты вели пять дверей, две справа, две слева и одна напротив входной двери в блок. Олеся подошла и открыла именно эту дверь. За дверью открывалась небольшая комната. Слева вдоль стен стояла кровать, справа стол, на котором стояли пол-литровые бутылки с водой, сразу справа от входа за мягкой загородкой был биотуалет и раковина с умывальником.
– Над туалетом установлена камера, через которую вделся наблюдение за гостем, – Олеся показала на камеру в углу. – Инструкцию по нахождению помнишь?
– Да, – Слава прошла и села на кровать, – а в этих комнатах свет не регулируется? – она волновалась как на экзамене, ведь ей предстояло провести 24 часа в полной изоляции.
– Когда дверь открывается свет загорается автоматически, при закрытии он гаснет. Но есть одно отличие, – Олеся подошла к входной двери и провела рукой по об наличнику двери. – За полчаса до открытия двери по ее периметру начинают загораться светодиоды. Сначала слабые, потом мощнее, потом снова слабые, мощнее, еще мощнее и т.д. Всего пять ступеней мощности. За минуту до открытия двери загораются все сразу. Это наилучший вариант для адаптации глаз человека к свету, после длительного нахождения в полной темноте.
– Если ты готова, – Олеся села рядом со Славой на кровати, взяла ее подбородок левой рукой, посмотрела ей в глаза, – то можно начать.
– Да.
– Хорошо. Помни, главное дыхание, счет и позитивные воспоминания. – Олеся закрыла дверь.
Темнота.
Теперь реальность и сон имеют яркий контраст – это свет. Сон накатил яркий, реальный, показал все оставленные проблемы внешнего мира. В реальности сейчас темнота и тишина. Слава поднялась с кровати. Ориентируясь по краю кровати начала движения к столику с водой. Первое правило ориентации в темноте – это направление от известного места к другому месту. Второе правило – это счет шагов, можно заблудиться, сделав пару шагов от кровати, если потерять ориентацию, и вернуться снова к кровати. Подойдя к столу, Слава нащупала бутылки с водой, поставила на правый край стола, после того как выпила всю воду из нее, так проверяется способность человека. Выпив всю воду из бутылки, человек не совершает лишних движений, экономя энергию. Потом не нужно будет искать полную бутылку среди оставленных пустых. Плюс человек упорядочивает свои действия, отставляя пустые бутылки от полных.
Гостям темной комнаты:
Ориентация в пространстве: совершать как можно меньше перемещений в темноте.
Осознать себя: разделять пространство стола для полных и пустых бутылок; пить воду из бутылки до конца, не уносить бутылки с водой со стола.
Счет: время нахождения в полной изоляции от мира делить на отрезки, эти отрезки, будь то бодрствования или перемещения по темной комнате, подвергать отсчету шагов или циклов вдох – выдох.
Авария: если что-то пошло не так, по вашему мнению, то поднимите над головой скрепленные руки с жатыми кулаками и за вами придут.
Слава вернулась на кровать, в ней еще бродили отголоски сна, пробуждающие в ней негативные реакции учебы и отношений с Данилом. Чтобы «проветрить мозги» Слава села в позу «алмаз» и начала считать выдохи. Всплывающие картинки, связанные с ее недавней реальностью, она отбрасывала за сферу своей реальности. Особо надоедливые, наболевшие, связанные с предстоящей сессией и участием Данила, Слава помещала в «мыльные пузыри» и расстреливала их из лука.
Потом пошли не осознанные провалы в счете и Слава позвала: – Кошка Мурка.
Из окошка лился утренний свет. Кошки Мурки рядом не было, но возле кровати лежала мертвая мышка, значит, кошка будет ждать ее сегодня. Бабушка хлопнула входной дверью. Пора вставать. Опять литр парного молока на завтрак. Бабушка и дедушка считали, что в парном молоке находится источник здоровья для человека и не отпускали Славу на улицу, пока она не помещала в себя это белое и теплое содержимое крынки. Кошка Мурка не разделяла не любовь девочки к молоку и с удовольствием помогала справляться Славе с ее утренней порцией молока. Слава оделась и вышла во двор. Кошки Мурки возле крыльца не было. Слава налила ей в чашку остатки молока из крынки. Поставила крынку в сенях на стол. Ища глазами присутствие кошки во дворе. Слава увидела ее сидящей на крыше сарая.
– Я здесь, – муркнула кошка Мурка. На кошачьем языке сейчас это значит «иди ко мне», «следуй за мной».
Слава подбежала к кошке. Кошка перебежала на крышу теплого сарая, где находились корова и свиньи. Усевшись под дверью в темный сарай, кошка мурлыкнула: – здесь, значит надо войти туда без нее.
Слава открыла дверь сарая, зашла внутрь, привыкая к более темному свету в помещении без окон. В дальнем углу стояла корова Звездочка. Она со знанием дела жевала свежескошенную траву. Справа, в загоне чавкали поросята.
– Закрывай двери, теленка простудишь, – подошел сзади дедушка, с охапкой скошенной травы.
– Какого теленка? – Слава зашла глубже в сарайку и увидела темный, мокрый нос, ушки, карие большие глаза.
– Борька, – кинулась Слава к теленку, начала его гладить, чесать за ушками. Так почти неделю Сава возилась с теленком, забыв о друзьях.
Она любила играть с ним в бодайки, приставляла свой лоб ко лбу Борьки, и они начинали давить друг друга. Конечно, она поддавалась первое время, когда Борька еще не уверенно стоял на ногах.
Борька.
Темнота.
Эмоции выплеснулись в слезы нежности, смеха и грусти.
Бодайка, как она сыграла с ней злую шутку, когда Слава приехала на следующее лето к бабушке и дедушке. Борька вырос, весил уже килограмм 300 и, завидев Славу, начал игру в бодайки. Слава была напугана и рада одновременно. Вечером, после застолья, Слава пошла в туалет, а верный друг Борька, пришел поиграть. И пока Славочка справляла свою нужду, молодой бычок был рядом и подпер своим телом дверь в туалет, так Слава просидела больше часа в туалете, уговаривая Борьку отойти от туалета и выпустить ее, пока дедушка не вышел во двор, искать внучку.
Слава утерла слезы, легла. У нее осталось еще какое-то время. Скоро откроется дверь и она вернется в мир людей, а пока … Кошка Мурка.
Слава пришла от друзей. Тихо зашла на кухню, там ее ждал ужин и крынка парного молока. Бабушка с дедушкой уже спали, так как ложились рано. Перекусив, она вышла во двор, села на ступеньки крыльца. Пришла кошка Мурка, села рядом.
– Спать еще не хочется, – сказала Слава кошке, – у тебя есть время со мной посидеть или ждут дела?
– Пойдем за мной, – муркнула кошка и побежала в дальний край двора, в сторону от сараек. – Говори с ним, здесь, – муркнула кошка, – ближе не подходи, пока не разрешит.
Слава подошла к кошке и села рядом на траву.
– Здесь, – довольно муркнула кошка и убежала.
У забора, на границе территории двора и огорода стояла будка. Рядом с ней на цепи лежал старый волк. Его передние лапы были вытянуты вперед, на них лежала его голова.
– Здравствуй волк, как тебя зовут, – спросила Слава. Волк молчал. Девочка рассматривала в угасающем свете, заходящего солнца, волка, ошейник, цепь, чашку с водой, будку. Будка была сбита из досок с двух сторон, с крышей, как маленький дом без окошек. Вход в будку был темен, а вокруг входа как будто был обит дверной обналичник, более светлый, чем доски будки. Обналичник начал светиться, слабо, потом сильнее.
Время вышло. Слава потянулась, села на кровати, вокруг двери в темную комнату, светился обналичник. Скоро откроется дверь и Олеся встретит практикантку расспросами о проведенном в темной комнате времени.
Глава 6
Кирилл Борисович взял папку с надписью «Ло» на корешке с полки шкафа. Хмыкнул всплывшему названию книжного шкафа с папками, заполненными его рукописями за всю его жизнь, начиная со студенчества.
– Архив, – улыбнулся, сказал сам себе Кирилл Борисович – конкуренты многое бы отдали за расшифровку моих «архивов». Может и нашли бы мой метод.
С папкой в левой руке, Кирилл Борисович дошел до своего письменного стола, положил папку на стол, сел в кресло.
– Моя метода, принесшая мне славу, деньги и учебную степень, – с улыбкой произнес Кирилл Борисович, беря папку со стола в руки. – Если бы многоуважаемый господин Глосберг открыл эту заветную папочку, то он бы прочитал в ней… набор слов? Нет, он русским не владеет.
Кирилл Борисович открыл папку «Ло» и начал читать как простой человек.
«Она сегодня должна выйти в город. Продукты к ужину, что подойдет по цене. И к ней она давно обещала зайти, забрать шерсть. Скоро зима, она должна успеть.
Выйдя из дома на улицу сегодня, первым она встретила Он, поздоровалась. Опять он торчит возле порога дома, а она все терпит и кормит троих детей и Он.
Она по дороге к рынку встретила Она и Она. Приветствие, легкий взмах руки. На рынке она торговалась, Она удачно, в счет будущей работы, получила овощей на три дня. Только Он опять цену на мясо не сбавил, пока придется обходится без мяса. Рыба и яйца по прежней цене. Он скоро придет, появится в доме мясо.
Она купила меду для Она. Сегодня к Она. Иду»
Раздавшиеся крики (ругались муж с женой – соседи) за стеной, оторвали Кирилла Борисовича от мук чтения.
– Люди, – Кирилл Борисович разговаривал, улыбаясь с мельком виденными им соседями из квартиры за стеной, – такие же простые не понятные, как это текст.
Папка «Ло» легла снова на стол. Кирилл Борисович откинулся в кресле. Он привык разговаривать с тенями из прошлого. Кирилл Борисович давно понимал, что, по мнению стороннего наблюдателя, является клиентом психушки, но так в нее и не угодил.
В свой родной город, Кирилл Борисович вернулся не давно. 10 лет в Питере и 25 в Москве.
– 25 лет, это же целая жизнь. Столько лет мне было, когда я уехал по протекции в Москву. Перебивался в аспирантуре с хлеба на воду, пока Женька, одноклассник не подкинул халтурку. И понеслась. И возвращением в родной город я обязан, опять же Женьке. Правда, уже приехал на похороны. Официально пригласили. Как-никак губернатор Евгений Борисович. Одноклассник и партнер по антикварному бизнесу. -Надо помянуть знаковую фигуру Евгений Борисович в моей жизни.
Кирилл Борисович подошел к бару, достал бутылку виски. – Chivas Regal 12 – благородный самогон. Помнишь, Жека, как тогда у дяди Кузьмы… Да надо сходить и поговорить. Кирилл Борисович поставил бутылку на стол. Проверил связки ключей на поясе, вышел из кабинета. Прошел по коридору до двери с табличкой «Кладовка». Открыл тремя ключами дверь – сейф. Такая сложная защита не от воров, а от меня. Чтобы три раза подумал, прежде чем заходить в свою сокровищницу. Зашел в комнату, включил свет.
– Вот все мое богатство, все мои сокровища, – Кирилл Борисович обвел глазами металлические стеллажи, на которых, за пронумерованными металлическими дверцами, ждали его сокровища. Большинство предметов его коллекции не имели ценности ни для кого кроме самого Кирилла Борисовича, – будь осторожен Кирюха, ты помнишь, за чем сюда пришел. Номер «178», проверим. Подошел к тумбе каталога, выдвинул ящик с литерой «Е»: Евгений Борисович номер ячейки 178. – Пойдем, поздороваемся Жека.
Кирилл Борисович открыл дверку с номером 178. Там в нише лежал золотой Parker в прозрачном пластиковом футляре. Положив футляр в карман пиджака, Кирилл Борисович закрыл дверцу ячейки, погасил цвет, закрыл кладовку на три замка. Придя в кабинет, выложил футляр с ручкой на стол, налил в стакан виски. Поставил стакан перед собой. Достал из кармашка на брюках серебряный корпус от часов с тем, что прятал под стеклом и серебром у себя. Нажал на кнопку, серебряная крышка откинулась. Все еще там. Положил пальцы на стекло, поглаживая странный лик, вырезанный на куске черного обсидиана, левую руку положил на футляр паркера.
– Ну, здравствуй, Жека, – Кирилл Борисович вспомнил того Жеку из 11Б, его оценивающий взгляд, показную расслабленность в теле.
Кирилл Борисович открыл глаза. За столом напротив стояла светлая тень. – Точная копия всплывшего в воспоминаниях Жеки.
– Ваше здоровье, – Кирилл Борисович смутился, – или вечная память? Как там положено о покойниках. А, ладно, – выпил, втянул носом воздух.
– Ты, Жека, с юных лет был великим комбинатором. Я думал, это Ванька Сошкин, налил мне в кроссовки перед физрой воды. Ты меня поддержал, и пошли мы чистить рыло Ванечке, – Кирилл Борисович налил в стакан еще на два пальца виски. – Ивана Сошкина в одиночку ни мне ни тебе было не одолеть, а в вдвоем…. Как он потом от нас бегал, прятался.
Кирилл Борисович смотрел на виски в стакане, вспоминая лицо Ваньки Сошкина и Ленки Бурцевой.
– Это потом я узнал, что вы с Ванькой закусились, из-за Ленки. Он тебя в подъезде прижал, а ты его мною стращал. Вот он мне на перемене распинал дипломат, стращал. Естественно вода в кроссовках то же его рук дело, – Кирилл Борисович выпил немного виски, оставил стакан в руке. – Тогда нас первый раз стали называть Борисычи. Авторитет в школе и во дворе появился. Мне-то когда было карьеру во дворе устраивать – тренировки, подготовительные в институт. Выйдешь вечером во двор, а там пацаны с уважением к тебе, пиво, вино предлагают выпить.
– Ты с Ленкой придешь и под гитару. Эх, красивый у Ленки голос был, – Кирилл Борисович, допил виски. Поставил пустой стакан на стол. Снова положил левую руку на футляр паркера. Стал вспоминать лицо Евгения Борисовича 26 лет от роду, когда он приехал в Москву. Ранняя осень, темный солнечный свет, окрашенный желтой и красной листвой. Синий Saab, две прелестные блондинки на заднем сиденье и Евгений Борисович, молодой, загорелый, подтянутый, стройный.