Волк. Тайна Черной пирамиды

– Всенепременно, – кивнул Волков, тайком бросив взгляд на Павла, который покраснел от негодования.

И Анечка удалилась, оставив господ одних.

– Владимир, мне кажется, я что-то не так понял? – возмущенно произнес Павел, в упор глядя на друга. – Или ты решил приударить за Анечкой, не смотря на мои чувства к ней?!

– Это не совсем так, дружище, – поспешил оправдаться Волков.

– Что значит не совсем?

– Прости, я не так выразился… Уверяю тебя, у меня и в мыслях ничего подобного не было!

– Но ее слова и взгляды говорят об обратном!

– Павел, послушай…

– Ничего не хочу и слушать! – замотав головой, произнес Зайцев. – Прости меня, друг!.. Честь имею!

И, кивнув Владимиру, разгоряченный Павел поспешил прочь, расталкивая господ и дам.

– Похоже, эта Анечка еще та сердцеедка! – многозначительно хмыкнув, заключил Мартин.

Владимир посмотрел на испанца, открыл было рот, но потом опустил голову и промолчал.

В этот момент гостей начали приглашать к столу.

– Не печалься, amigo, – положив руку на плечо ученика, произнес Мартин. – Жизнь – это всего лишь череда мелких недоразумений! Пошли же за праздничный стол, выпьем вина и забудем об этой мелкой несуразице!

Владимир кивнул, и они с Мартином двинулись к столу, за который уже стекались остальные гости. Стол оказался богато накрыт и украшен, он ломился от различных блюд и яств, среди которых оказались царская уха из трех видов рыб на первое, утка, запеченная с апельсинами и красной капустой фламбе, с вишневым соусом, буженина из дикого кабана и осетрина, в сливочном соусе на второе. Помимо этого на столе имелось великое множество закусок и различных салатов и, конечно же, вино и шампанское всех видов. У Мартина, увидевшего все это, заблестели глаза, и он, аппетитно облизнувшись, произнес:

– Сегодня живем!

Все поспешили за стол. Аня с маменькой сидели во главе, Владимир с Мартином разместились рядом, напротив них по другую сторону оказались Зайцев, Орлов и граф Рябов со своим незабвенным спутником, бравым гусаром Смолиным. Волков кивнул им и получил такой же кивок в ответ. Граф с интересом посмотрел на испанца, затем спросил что-то у Павла, тот как-то растерянно ответил и граф переключился на Смолина, зашептав тому что-то на ухо.

«Интересно, о чем это они там шепчутся?» – подумал Владимир, но возможности расслышать их разговор у него не имелось.

Все подняли первый бокал за именинницу и принялись за яства. Потом последовал второй тост за родителей Анечки: покойного Петра Карловича помянули добрым словом, а Елизавете Федоровне пожелали долгих лет жизни. Следующий тост был за любовь, и имениннице пожелали самого лучшего и самого богатого супруга, который только может сыскаться. В этот момент Владимир поймал на себе лукавый взгляд Ани, но отвечать на него не стал и отвел взор в сторону, краем глаза увидев, как недовольно смотрит на него Зайцев. Друг явно ревновал его к возлюбленной, и на эту ревность он имел все основания, и повод, который Волков сам неосторожно даровал ему. Аппетит Владимира оказался испорчен, а в голову украдкой полезли недобрые и мучительные мысли.

Зато на аппетит Мартина ничто не могло повлиять, испанец ел за двоих, а вино пил за троих, меж тем успевая общаться с публикой, проявляющей к нему недюжинный интерес, и перешучиваться с Елизаветой Федоровной, чей интерес оказался выше всех прочих.

После того, как все наелись, заиграла музыка и те, кто помоложе направились танцевать мазурку. Владимир намеренно остался за столом и сделал вид, что о чем-то увлеченно беседует с Мартином, а сам краем глаза принялся наблюдать за Аней. К девушке подошел Павел и пригласил ее на танец, та не отказала ему, и они бросились в пляс… Владимир с облегчением вздохнул.

– Самый подлый поступок – это предавать свое сердце, – поняв, о чем думает Волков, заметил де Вилья. – Она же нравится тебе?! Так иди же и танцуй с ней и не обращай внимания на этого занудного пижона.

– Иногда веленью сердца лучше предпочесть голос разума, – произнес Владимир. – Этот занудный пижон – мой лучший друг и я бы очень не хотел ранить его чувства.

– Но… – начал, было, Мартин, но Волков перебил его:

– Я знаю наперед, что ты скажешь, мой дорогой друг, но не стоит!

– Как хочешь, – пожал плечами Мартин и подвинул к себе поближе графин с вином.

Тут к ним подошел Орлов и дружески похлопал Волкова по плечу.

– Друг мой, Владимир, приветствую тебя! – звучно сказал он и улыбнулся в густые усы. – Представь меня своему товарищу.

– Алексей Орлов, Мартин де Вилья, – без лишних слов коротко бросил Владимир и украдкой поглядел туда, где танцевали Павел и Аня.

– Это большая честь для меня – познакомится с вами, – присаживаясь рядом, сказал Алексей. – Я столько слышал о вас и о вашем искусстве. Могу ли я рассчитывать на то, что вы дадите мне пару уроков?

– Рассчитывать можешь, – усмехнулся Мартин. – Но обещать не буду, поскольку задерживаться в России надолго я не собираюсь. Скоро наступят холода, а у вас такие суровые морозы, что, боюсь, очередной зимы здесь я не переживу. Сам не представляю, как я выдерживал их раньше, наверное, пил вина больше, чем обычно!

– С учетом того, сколько ты пьешь, твоя кровь уже давно должна была превратиться в спирт, и ты вообще не должен чувствовать холода, – пошутил Волков.

Танец Павла и Ани закончился, и Владимир увидел, как они оба устремились к ним. Зайцев выглядел вполне довольным, Аня же просто сияла.

– Господа, а что это вы грустите и не танцуете? – подойдя к столу, спросила Аня.

– Мы наслаждаемся вином, мадмуазель, и милой беседой, – за всех ответил Мартин.

– Владимир, а вы ведь обещали мне танец?! – неожиданно произнесла Аня.

Волков поднял голову и увидел, как лицо Павла опять помрачнело, но правила приличия требовали от него исполнения обещания и, вставая из-за стола, он сказал:

– С превеликим удовольствием, сударыня.

Взяв Аню за руку, Владимир повел ее вглубь зала, где танцевали другие пары. В центре левой рукой он обхватил Аню за талию, а правой сжал ее маленькую ручку, и они закружились в такт завораживающей музыки. Приятный весенний аромат ее духов проникал в мозг и медленно пленял его, ее черные красивые глаза с восхищением смотрели на него, алые губы мило улыбались, а гладкая кожа рук заставляла трепетать. Танец закружил им головы, и Волков ощущал прерывистое и приятное дыхание девушки на своей шее. Ощущать объект вожделения так близко оказалось одновременно и божественно приятно и дьявольски невыносимо, поскольку Владимир знал, что сейчас за каждым их движением следит пристальный и ревнивый взгляд Зайцева.

– Как вы божественно танцуете, Владимир, – произнесла Аня.

– Спасибо. В танцах у меня большой опыт.

– Как и во многом другом, перед местными кавалерами.

– Вы намекаете на Павла?

– И на него тоже!

– Зачем вы делаете это с ним?! Он ведь безумно вас ревнует.

– Ну и пусть ревнует, ему это полезно. К тому же я ничего не обещала.

– Но он влюблен в вас, и, я думал, что вы тоже влюблены в него.

– Признаться честно, я думала так же… пока не встретила вас, – неожиданно сказала Аня и отвела взгляд в сторону. – Но молчите, давайте не будем об этом сейчас.

– Как вам будет угодно, – произнес Владимир, не понимая, радоваться ему в этот момент или напротив.

Когда танец закончился, Волков раскланялся с Аней и направился к столу, где Мартин беседовал с Орловым. Павла уже не было, и Владимир спросил у друзей, где он.

– Отправился с графом на балкон выкурить трубку, – ответил Алексей.

– Думаю, нам стоит присоединиться к ним, – предложил Владимир. – Мне бы очень хотелось повидаться с графом. – И он подмигнул Мартину.

– Так чего же мы ждем?! – допив бокал вина и вытерев губы салфеткой, произнес испанец. – Я бы тоже с превеликим удовольствием проветрился.

И друзья направились на воздух.

На большом полукруглом балконе, с которого открывался чудесный вид на вечерние окрестности владений Ларионовых, друзья нашли Павла в компании графа Рябова и бравого гусара Константина Смолина в начищенном до блеска мундире.

Владимир вежливо раскланялся, пожав руку Смолину, и надменно заглянул в холодные глаза графа, в которых, к своему удовольствию, он прочел легкое смятение.

– Позвольте представить вам, господа, моего наставника Мартина де Вилью, – кивая в сторону испанца, произнес Волков.

Смолин и Рябов вежливо раскланялись с Мартином.

– Интересно, что же привело вашего друга в Россию? – спросил граф.

– Как и меня, сюда его привела кончина моего батюшки, – ответил Владимир.

– Как это кстати, – усмехнулся граф.

– На что это ты намекаешь? – повысив голос и глядя в упор на Рябова, спросил Мартин.

– Да, в общем-то, ни на что, – спокойно ответил граф. – Просто совсем недавно мы говорили о вас, любезный де Вилья, памятуя, как жалко, что вас нет в России, и вы не можете потешить нас своим искусством, столь расхваленным вашим учеником.

– Я что, по-вашему, похож на ярморочного шута, чтобы потешать других?! – возмутился Мартин.

– Ну что вы, – примирительно поднял перед собой руки граф. – Возможно, я просто не так выразился.

– Впредь выражайся более верно, мальчишка, – сурово взглянув на Рябова, сказал Мартин, – иначе я насажу тебя на свою шпагу!

– По-моему, вы забываетесь, де Вилья?! – не отводя взгляда от суровых очей испанца, произнес граф. – Вы разговариваете с дворянином, а, насколько я понял, никакого титула вы не имеете, вы всего лишь наемник и учитель фехтования, поэтому знайте свое место!

– Господа, господа, по-моему, вы немного перегибаете палку, – постарался успокоить всех Павел. – Я понимаю, мы все сегодня выпили лишнего, и в вас говорит вино, остудите разгоряченные головы и успокойтесь! Пока вы не наломали дров!

Но Мартин даже и слушать не стал. Его глаза налились кровью, такого оскорбления он стерпеть не мог, и Владимир увидел, как рука испанца потянулась к эфесу шпаги. Волков опередил его и, схватив наставника за запястье, покачал головой, давая понять, что вынимать шпагу раньше времени не стоит.

Примечания