Терентий Семенович Мальцев. Жизненный путь

В целом, это свидетельства законопослушного советского гражданина. В этой связи определенный интерес представляют и мнения некоторых специалистов о деятельности В. К. Крутиховского. Зам директора по производственной части Шадринского зерносовхоза С. В. Канченко и зав опорным пунктом этого же хозяйства Д. П. Скачков, например, в «Анализе материалов, характеризующих опытные работы Шадринского опытного поля за период с 1924 по 1932 год и материалов метеорологической станции при опытном поле» делают вывод: «Все сохранившиеся материалы за период работы опытного поля под руководством Крутиховского и изданные брошюры считать фальшивыми и вредными для производства».

В то же время ученый, специалист ВАСХНИЛ М. Лапин считает:

«В работах Крутиховского много полезных, ценных и совершенно правильных советов. Вместе с этим, имеются и недостатки, неверные выводы. Рекомендация Крутиховским мелкой пахоты явилась, по-видимому, следствием недоучета конкретных условий совхозов и колхозов, а возможно, и влиянием теории мелкой пахоты, пропагандировавшейся в сельском хозяйстве в последние пять лет.

Требуют значительных коррективов и рекомендуемые Крутиховским сроки посева. Если указываемые им сроки и являются оптимальными, необходимо все же ориентировать производственника начинать сев раньше, чтобы закончить его в указанные сроки.

В условиях Зауралья необходимо особо предостеречь от запоздания с севом, угрожающим возможным невызреванием хлебов. Однако неправильность некоторых установок и формулировок должна быть отнесена скорее к ошибкам, чем к сознательному вредительству».

Весьма любопытна характеристика Т. С. Мальцева, данная В. К. Крутиховским на суде: «Тереша Мальцев, граждане судьи, мой первый, мой лучший ученик, крестьянин-опытник, с 1925 года регулярно, систематически, не один раз в год посещавший поле, прекрасно знающий работу поля и его выводы. Тереша Мальцев – самородок, вышедший из недр заскорузлой двоеданской деревни, превратившийся, благодаря своей ярко выраженной самодеятельности, ну и, конечно, не без участия в этом опытного поля, без малого в агронома, и сумевший эту заскорузлую деревню превратить с начала коллективизации в такой колхоз, в колхоз с такими успехами и показателями, что на него стал регулярно оборачиваться, оглядываться весь район».

После этих драматичных событий ранний срок посева был практически узаконен Постановлением СНК СССР и ЦК ВКП (б) «О мерах обеспечения устойчивого урожая в засушливых районах юго-востока СССР». Посев ранних яровых культур колхозы должны были заканчивать за 6—7 рабочих дней, совхозы – в течение 5—6 дней. Рано сеять предлагалось и ячмень. В Сибири исключение из общего правила было сделано лишь для овса в связи с его возможным закукливанием из-за недостатка тепла при раннем посеве. Да и невозможно стало сеять в оптимальные сроки, так как многие зауральские колхозы уже на следующий после их организации год оказались без тягловой силы – лошадей.

Осенью по распоряжению сверху мальцевцы, например, отправили на лесосечные работы для строящихся на Урале заводов половину колхозных лошадей и каждого второго трудоспособного колхозника. Для прокорма коней взяли запас лишь на дорогу. Не ведали мужики, что казенный фураж на коня будет сполна выдаваться только при выполнении им заданной нормы. Выволок с лесосеки положенную кубатуру – получи овса и сена сколь полагается. А если не управился, то не взыщи.

В деревню обозники вернулись вроде бы как победителями, со знаменем за ударную работу, но без лошадей. Больше половины поголовья потеряли. А сохранившиеся лошадёнки уже ни в плуг, ни в борону, ни на другую тяжёлую работу не годились. Пришлось коров к упряжи приучать, а на будущее быков разводить. Знали колхозники, что не вся еще работа на лесозаготовках выполнена, не последний раз обоз снаряжать придется.

Никогда еще не доводилось мальцевским мужикам на коровах земельку к севу готовить. Бегал по полям Т. С. Мальцев, с ног валился: не так все делалось и не вовремя. Как ни старались, с севом почти на месяц запоздали, хоть и начали в установленные сроки.

Не стоит и забывать, что период 1930‒1931 гг. – время уничтожения кулака как класса, а точнее, середняка, так как кулака уничтожили еще во время гражданской войны. В Курганском округе, например, в 1930 году выселили 15 тысяч семей, еще 12 тысяч в 1931 г. А еще правоохранительные органы усердно вели борьбу с антисоветской и контрреволюционной деятельностью, принадлежностью к контрреволюционным организациям, неизменно находя свои жертвы.

В это же время создается главное управление лагерями (ГУЛАГ). Возраст для смертной казни снижается до 12 лет. В 1932 году вводится паспортная система, дискриминирующая крестьянство: селянам выдают паспорта лишь по особому разрешению. В результате колхозник превратился в крепостного раба, не имевшего возможность даже выйти из своего села без особого на то позволения. А оплачивать крестьянский труд стали по остаточному принципу. Вначале надо выполнить государственный план поставок (а он в сезон уборки нередко еще и увеличивался), потом с долгами рассчитаться, семена засыпать, а остаток, и то при разрешении районного руководства, распределить на трудодни. Остаток же чаще всего был так мал, что и делить нечего.

Под негативным влиянием перечисленных факторов производство сельскохозяйственной продукции в стране резко снизилось, причём не только из-за крайне низкой производительности почти бесплатного труда колхозников, но и по причине полного забвения агротехнических основ земледелия.

При ликвидации собственников земли ликвидировали и людей, знающих сельскохозяйственное производство. Зажиточные крестьяне были таковыми не только из-за того, что больше трудились, а в значительной степени в результате своих агротехнических знаний, умения организовать производство.

Взамен им явился тот, кто «был ничем» нередко из-за своей лени и неумения. Управлять производством мог лишь рабочий класс – гегемон. Например, в Большекаменском совхозе Челябинской области (сейчас Курганской) первый директор П. П. Алексеев, бывший рабочий, даже читать не мог и полагался лишь на добросовестность своих специалистов. Подписывая подготовленные ими документы, всякий раз спрашивал:

– Тут все правильно? Смотрите, как бы не ошибиться, – и размашисто ставил свою подпись.

Старший агроном в том совхозе только что окончил Курганский агротехникум, ветеринарный врач – с низшим образованием, бухгалтер – опытный в деле, но образование у него тоже низшее. На должность механика прислали парня, окончившего четырехмесячные курсы машинистов, который устройства трактора даже не знал. Директор поручил ему вывести из мастерской трактор. Горе-механик выехал и кругами ездил до тех пор, пока тракторист не помог ему остановить машину.

Руководящие кадры для сельхозпредприятий периодически присылали с заводов и фабрик и в послевоенные годы. Встречались среди них иногда и умелые управленцы. Не зная сельскохозяйственного производства, они опирались на специалистов и постоянно учились. Но это было, скорее, исключением, чем правилом.

Не случайно при царе Россия занимала первое место по общему объему сельскохозяйственного производства, давала 25% мирового урожая хлеба, 80% – льна, 17% – картофеля. В мировой торговле 1903‒1913 гг. российская пшеница занимала 22,3%, рожь – 27,3%, ячмень – 67,1%, яйцо – 64%. А при советской власти была введена карточная система снабжения населения, которую отменили лишь в 1936 году.

Терентий Семёнович знал обстановку в стране, конечно, переживал по этому поводу, но и остро чувствовал свою ответственность за благополучие, прежде всего, односельчан, которое во многом зависело от него, от продуктивности порученных ему полей. Чтобы уверенно вести колхозное полеводство, нужно прекрасно знать возделываемые растения, их потребность в питательных веществах, влаге и тепле, почвы полей и многое другое.

Обычно уже на рассвете шагает он по полям с маленькой полевой лопаткой у пояса, часто копает землю, внимательно рассматривая её и перебирая руками, изучает корневую систему сорняков. Пишет что-то в тетради. Постоянно читает, пополняя свою библиотеку все новыми и новыми изданиями.

Уже в 1950-е годы колхозники говорили: «У него библиотека… Тысячи книг!». Действительно, в его коллекции книг присутствуют не только всевозможные рекомендации, выписки из наиболее важных документов, труды Чарльза Дарвина, К. А. Тимирязева, А. А. Измаильского, П. А. Костычева, В. В. Докучаева, В. Р. Вильямса, но и литературные сочинения А. С. Пушкина, И. А. Крылова, Н. А. Добролюбова, Н. Г. Чернышевского, Л. Н. Толстого, Д. Н. Мамина-Сибиряка и др.

В 1952 и 1953 годах его внимание привлекают произведения философов древних и средних веков. На столе у него можно встретить «Сократические сочинения» Ксенофонта Афинского, сочинения Декарта, Бэкона, Гегеля, Канта и других философов. С интересом он читает произведения Катона «О земледелии», Варрона и Колумеллы «О сельском хозяйстве», Плиния «Естественная история». Книга А. Н. Энгельгардта «Письма из деревни» у Терентия Семёновича до конца дней являлась, что называется «настольной».

Решительно выступая против шаблонного подхода в земледелии, Т. С. Мальцев руководствовался как в исследовательской, так и практической деятельности мудрым изречением русского учёного-пововеда А. А. Измаильского, сделанным в книге «Как высохла наша степь»: «Сельское хозяйство, прежде всего, есть дело местное; улучшение в нем главнейшим образом обусловливается борьбой с местными препятствиями, оценка которых из прекрасного далека, приводит лишь к одним ошибкам. Изучение их „проездом“ – тоже дело малопродуктивное».

Терентий Семёнович весь в работе, а семья растет: детей уже пятеро. Спасибо жене Татьяне Ипполитовне. Привыкнув к его постоянной занятости, она не напоминает о домашних делах, если сама может справиться. Изба прохудилась – так она председателя позвала. Решением правления им выделили пустовавшую избу на краю деревни. Просторная изба, и двор хороший. Но хозяину показалось, будто не в своей деревне живет. Сам пошёл к председателю, и семью переселили в избу вдвое меньше, потрухлявее, но в центре. Жена и дети были недовольны, а что поделаешь, переехали.

Тот переезд Терентий Семёнович запомнил на всю оставшуюся жизнь и при случае говорил: «Если уж я в другом краю деревни не смог жить, то разве уживусь в другом месте?» – и всегда отказывался от любого в этом плане предложения. Отказался он и от должности председателя колхоза, когда прежнего в район взяли. Райком направил в Мальцево двадцатипятилетнего Ивана Авдюшева, вернувшегося из армии. Много раз потом колхозники благодарили райком за него: энергичным, хорошим хозяином оказался.

Выступая на втором Всесоюзном съезде колхозников-ударников в феврале 1935 года, Т. С. Мальцев призывает не только к опытнической работе в колхозах, доказывая ее необходимость, но и к изучению агрономических наук, местного климата, условий, прямо или косвенно влияющих на урожай. Он заявляет с трибуны:

«Нужно знать, в какое время года чаще всего бывали засухи, когда выпадало больше всего дождей, когда случались весенние и осенние заморозки… Зная прошлое, земледельцу легче ориентироваться и в настоящем. Ему легче выработать систему земледелия, наиболее эффективную для данного района и хозяйства, подобрать наиболее пригодные сорта тех или иных культур. Земледельцу, как и шахматисту, много ходов вперед надо продумать. Если он выиграть, конечно, хочет. А партнер в его игре – сама Природа. Каждый раз ведет она свою партию, то повторяет наигранное, знакомое партнёру, то пробует что-нибудь такое, чего давно не было, испытывая памятливость земледельца. Вспомнишь, – значит, правильный ход сделаешь и выиграешь… Но помни, весна – еще не вся партия, а всего лишь один ход в ней. Значит, несколько ходов вперед надо продумать» [18].

Во время работы Всесоюзного съезда колхозников-ударников, опытников делегацию от Челябинской области принял в своем кабинете академик Академии наук СССР В. Р. Вильямс, но разговора не получилось. Ученого интересовали лишь выращиваемые многолетние травы. Выслушав ответ, он усмехнулся, сказав: «Донник – дрянь, а не трава, люцерну надо сеять». Терентий Семёнович пытался пояснять, что в Зауралье более высокие урожаи даёт и лучше других трав переносит засуху именно донник. Но Вильямс повторил сердито: «Дрянь…». И разговор закончил.

Сельскохозяйственные выставки, где демонстрируется всё новое, что появляется на полях, огородах и в животноводстве, наиболее доступны для населения, поэтому Терентий Семёнович постоянно принимает в них активное участие, рассказывая не только о своих достижениях, но и промахах. Стремится и сам услышать для себя что-то новое. Во время дискуссий он подробно объясняет, для чего требуется знание почвенного покрова, доказывает необходимость наблюдений за погодой. Характеризуя наиболее перспективные для местных условий сорта, полевод демонстрирует не только их снопы и зерно, но и выпеченный хлеб. Убеждает, что лишь при полной и всесторонней оценке можно подобрать нужный сорт.

В 1934 году Т. С. Мальцев приступил к осуществлению своей давней мечты – самому выводить сорта. С привлеченными для этого школьниками он впервые «оперировал» цветущие колоски и пеленал их марлей. Делал это вполне осознанно, с надеждой на получение сорта, отвечающего уже сформировавшейся в его голове модели.

В пятом номере журнала «Яровизация» 1937 г. Терентий Семёнович пишет:

«Мильтурум-321 в первый период развития в наших условиях очень хороший сорт. Но во второй период часто запаздывает с созреванием.

Нужно, чтобы пшеница способна была перенести засуху на протяжении всего вегетационного периода, развиваясь медленно, мало расходовала влаги. А с наступлением дождей растения, будучи еще сравнительно молодыми, быстро шли в рост и, быстро созревая, уходили от ранних осенних заморозков. Притом, сорт должен, конечно, обладать и другими положительными качествами (неполегаемость, неосыпаемость, хорошие хлебопекарные свойства и т.п.)» [23].

В сообщении на заседании коллегии Народного комиссариата земледелия СССР 17 января 1941 года он отмечал, что в 1940 году у него высеяно 7000 гибридных колосьев яровой пшеницы.

Индивидуальным отбором Терентий Семёнович выделил лучшую линию Мильтурум-553, размножил и в 1944 году передал для производства элитных семян Шадринскому опытному полю. На Катайском сортоучастке и Шадринском опытном поле её урожайность на 2 ц/га выше исходного сорта. У неё крупнее зерно, меньше полегание при выращивании на высоком агротехническом фоне, она устойчивее к пыльной головне.

В 1939 году в Москве при открытии Всесоюзной сельскохозяйственной выставки в павильоне «Сибирь» наряду со снопами пшеницы была размещена книга-рапорт колхоза «Заветы Ленина», впервые повествующая об агротехнике высоких урожаев хозяйства. В зале «Наука» павильона «Зерно» среди портретов лучших опытников страны, ее ведущих ученых размещался и портрет колхозного полевода Т. С. Мальцева.

На этой выставке Терентия Семёновича впервые заинтересовала теория В. Р. Вильямса о том, что повышать наличие органического вещества в почве способны лишь многолетние травы, при травопольной системе земледелия можно уже на третий год её применения утроить урожай. И с весны 1940 года в колхозе начали осваиваться травопольные севообороты, но с сохранением чистого пара.