Эпоха Ворона 2. Сын Ворона
На следующий день дева пригласила своего избранника в замок и разделила с ним ложе.
Конечно же, оказалось, что они созданы друг для друга.
Не откладывая в долгий ящик молодые объявили о помолвке и назначили день свадьбы.
Однако отцу невесты не пришлась по душе эта идея. Дело в том, что это был не обычный цверг, служащий во дворце. Родителем девы был сам король.
Кроме единственной дочери, у монарха больше не было детей. Его жена умерла за много лет до этого, и он больше не женился. Принцесса являлась единственной наследницей, и государь намеревался подобрать ей безродного жениха, чтобы тот, женившись на ней, вошёл в клан и помогал ей править страной после смерти короля.
Монарх сразу понял, что его планы на будущее могут вот-вот рухнуть. Если дочь выйдет замуж за цверга из клана Вепря, тот просто увезёт её из отцовского дома, и тогда некому будет наследовать корону.
Государь попытался уговорить дочь не выходить замуж за её избранника. Король, пренебрегая заветами Дьюрина, утверждал, что, возможно, она ещё повстречает другого. Но его дочь и слушать этого не желала. Гномиха была твёрдо уверена в своём выборе и не хотела другого жениха.
Тогда монарх решил пойти на хитрость. Он придумал испытание, которое должны были пройти молодые перед самым венчанием. Король пригрозил, что в случае отказа от экзамена он выдворит несостоявшегося жениха из города и объявит того изгоем и преступником.
А проверка состояла вот в чём: король приказал найти и привести во дворец восемь девиц такого же роста и сложения, как его дочь. Когда настал час торжества, монарх велел выстроить девушек в ряд на специально построенной сцене. Суженому завязали глаза и ввели на помост, где стояло девять девушек и ещё восемь молодых мужей. Всем им запрещено было разговаривать или подавать какие-либо знаки. Каждая из гномих лишь вытянула вперёд одну руку, которую разрешалось пожать ничего не видящему жениху. Чтобы уменьшить вероятность того, что влюблённые узнают друг друга, король распорядился также завязать глаза как девушкам, так и остальным мужчинам. Ничего не видящие парни вместе с женихом проходили мимо девушек, пожимая им руки. Так что ни жених, ни невеста не могли знать, кто именно в тот или иной момент стоит перед ними.
После описанного действа каждый из молодых должен был показать, под каким номером находится его избранник.
Государь предупредил, что если даже один из суженых ошибётся, то свадьбы не будет. Монарх объяснил, что, если боги хотят благословить этот союз, они не дадут влюблённым обмануться.
Несмотря на хитрые уловки короля, молодым всё же удалось узнать друг друга. Когда их пальцы соприкоснулись, сердца обоих забились быстрее и, хотя глаза влюблённых были завязаны, они безошибочно узнали друг друга.
Монарху пришлось самому обвенчать молодожёнов и отпустить свою дочь вместе с мужем в его родные края.
Прошло всего сто лет, когда их старший сын прибыл в Орнхейм. Молодой цверг был принят в род Орла и год спустя стал новым королём.
Когда пришла пора жениться, новый монарх пожелал пройти такое же испытание, какое в своё время одолели его родители. Молодой государь со своей невестой с лёгкостью прошли экзамен и счастливо зажили во дворце.
Династия орлов не прервалась, как боялся того прежний король. Его потомки правили королевством ещё несколько тысяч лет.
Цвергам так понравилась история принцессы и вепря, что многие из них, так же как и их монарх, добровольно шли на подобное испытание.
Со временем экзамен вошёл в традицию и без него уже не обходилась ни одна гномья свадьба, включая мою собственную.
Однако это была не просто традиция. Хорошо известен случай, когда во время торжества в роду Змеи жених и невеста не узнали друг друга. Каждый из них назвал иное число.
Свадьбу отменили, однако никто в обиде не остался. Те самые парень и девушка, чьи номера объявили несостоявшиеся молодожёны, стали их новыми избранниками. Вместо одной аннулированной свадьбы в клане сыграли две новые.
Итак, я взошёл на помост, даже не сомневаясь, что мы с Эмой друг друга узнаем. В любом случае иной невесты я не желал. Так же как и она не хотела выходить замуж за кого-то другого.
Испытание началось. Наступила гробовая тишина. Я представил себе, как, замолчав, гости с напряжением следят за происходящим на возвышении спектаклем. Меня поставили четвёртым, и я хорошо слышал шаги идущих впереди мужчин. Дождавшись своей очереди, я подошёл к первой девушке и, нащупав протянутую мне руку, пожал её.
Ничего. Просто обычная женская рука. Отпустив ладонь первой, я подошёл ко второй и повторил своё действие.
Тоже ничего. Даже более того: у моей невесты не могло быть такой пухлой руки.
Пришла пора третьей. Остановившись возле неё, я что-то почувствовал. А взяв её ладонь в свою, понял. Вот она, моя Эма! Моё сердце бешено заколотилось о рёбра, и мне показалось, что я слышу, как колотится её. Мне не хотелось отпускать руку суженой, но следовало продолжить ритуал, и я перешёл к четвёртой гномихе.
Когда мы закончили, я услышал голос Балина.
– Пусть выйдут вперёд жених и невеста и покажут нам, под каким номером находится их избранник! – громогласно объявил вождь.
Я сделал шаг вперёд в сторону зрителей и поднял вверх правую руку с тремя пальцами. Даже не видя этого, я твёрдо знал, что моя невеста в это же самое время показывает толпе гостей четыре пальца своей руки.
– Пусть молодожёны, не опуская рук, снимут с себя повязки! – снова прогремел голос её отца.
Левой рукой я сорвал повязку со своих глаз и увидел, как это сделала Эма. Она, так же как и я, показала верный номер. Мы справились! Испытание было пройдено!
Под радостные крики толпы мы с Эмой крепко обнялись и, взявшись за руки, встали перед счастливо улыбающимся Аурвангом. За его спиной развевалось огромное знамя с изображением Ворона.
Старик поднял приготовленную заранее секиру над головой, призывая всех к тишине, и, когда цверги замолчали, начал:
– Рино, сын Ворона, и Эма, дочь Балина! Я, Аурванг, сын Хорнбори, из клана Ворона, спрашиваю вас! Готовы ли вы стать двумя половинками одного целого, подобно этой секире, состоящей из двух топоров?!
– Готовы! – хором ответили мы.
– Готовы ли вы любить своего партнёра, как себя самого, – продолжил допытываться бывший вождь, – а также защищать и лелеять друг друга?!
– Готовы! – снова повторили мы с моей невестой.
– Готовы ли вы хранить верность друг другу и выполнять свой супружеский долг, пока боги не призовут вас к себе?!
– Готовы! – в третий раз произнесли мы.
– Тогда я, Аурванг, сын Хорнбори, перед лицом Ворона и всех присутствующих здесь цвергов объявляю вас мужем и женой! Да благословят боги ваш союз!
Толпа гостей снова загалдела, приветствуя и поздравляя нас.
Мы повернулись лицом к присутствующим и, воздев руки, запели в один голос свадебную песнь.
Для каждого клана существовало несколько вариантов таких песен. Все они начинались одинаково, но после пятой строфы менялись в соответствии с тем, какой именно путь выбрали молодожёны.
Мы с Эмой заранее продумали текст. Это была не просто песня – это был клич. Обращение к народу и призыв к действию. Песня, переходящая в боевой марш.
О великие боги, спасибо всем вам!
За то, что позволили встретиться нам!
За то, что родители нас воспитали!
И за то, что сегодня мы супругами стали!
Заветам Дьюрина детей своих научим!
И Ворона благословение получим!
Под сенью крыльев Покровителя живём!
И для него оружие скуём!
Пойдём туда, куда укажет наш отец!
Построим ему храм, а рядом с ним дворец!
Пусть слава Ворона гремит по всей стране!
Приходит эра новая везде!
Нам поклонятся все рода и кланы!
А те, кто нас не примет, услышат барабаны!
Готовьте, вороны, мечи и топоры!
Кто встанет против нас, лишится головы!
Добьёмся справедливости во славу Мотсогнира!
Ибо настало время Ворона-кумира!
Когда мы закончили, над замком повисла гробовая тишина. Казалось, что присутствующие цверги повергнуты в шок. Вместо восторженных криков, которые я ожидал услышать, наступило полное молчание. Что-то пошло не так. Гномы недоумённо уставились на нас, явно не понимая, что им сейчас делать.
С громким жужжанием рядом с нами пролетела муха. Было настолько тихо, что мне показалось, будто её услышали все.
Превратить свадебную песнь в пламенную речь было моей идеей. На самом деле я просто хотел одним выстрелом убить двух зайцев. Спеть свадебную песнь и заодно обратиться к приглашённым на праздник жителям острова. Я даже не сомневался, что цверги меня поддержат… Почему же они молчали?
И вдруг лицо моей жены озарила улыбка. Она набрала воздух в лёгкие и громко пропела, как бы дополняя исполненный нами текст:
– Ну а сейчас давайте пить и веселиться! Чтобы могли все пиром насладиться!
Что тут началось!
Цверги обнажили мечи и секиры и с диким рёвом повскакивали со своих мест.
– Да здравствует Ворон и Мотсогнир! – орали они. – Добьёмся справедливости во славу богов! Слава королю Рино, сыну Ворона! Да здравствует королева Эма!
Так они кричали и бесновались ещё несколько минут, а потом, вернув оружие обратно, гномы степенно уселись за столы и с усердием принялись уничтожать выставленные закуски.
– А ты молодец, Эма, – шепнул я на ухо гномихе. – Вовремя сообразила, чем их отвлечь.
– Честно говоря, мне надо было сразу догадаться, что наш призыв введёт народ в ступор, – ответила она.
– Это почему же? – так и не понял я. – Что вообще произошло?
– Дело в еде, – принялась объяснять мне жена. – Гости уже приготовились как следует закусить, а тут мы со своим кличем. Именно это и озадачило народ. Они пришли поесть, а их зовут на войну. Не могли же они оставить столы, ломящиеся от яств, у себя за спиной и ринуться в поход не поевши.
– Чтобы вести цвергов в бой, надо их вначале хорошенько покормить! – кивнул я. – Это правило мне хорошо известно. Но мы же не имели в виду, что на войну надо отправляться сию же минуту.
– Может, и так, – усмехнулась Эма. – Я уверена, теперь мы никогда не забудем, что любой приказ короля понимается подданными буквально.
– Наверное, ты права, дорогая, – согласился с ней я. – А теперь нам самим не мешало бы перекусить.
Я стал оглядываться в поисках места, где мы могли бы спокойно поесть, но меня опередил Аи. Старик подскочил к нам и, указав рукой за сцену, произнёс:
– Пожалуйте сюда, ваши величества! Для вас накрыт отдельный стол!
– Наверное, я назначу тебя метрдотелем, Аи, – сообщил я пожилому гному по пути. – Ты здорово подходишь на эту роль.
– Благодарю, повелитель! – склонил седую голову молотобоец. – А что такое этот метродонтель?
– Метрдотель, – поправил его я. – Это тот, кто решает, кого куда посадить. Понял?
– Ага! – обрадованно кивнул старик. – Я с гордостью стану выполнять этот тяжёлый труд! Однако должен сказать, что в стране не так много тюрем. Пленных врагов лучше сразу убивать или, на худой конец, делать рабами. А то так еды на всех не напасёшься!
– А при чём здесь тюрьмы? – изумился я. – Странная тема для разговора на свадьбе!
– Так ты же сам сказал, что теперь мне решать, кого куда садить! – развёл руками Аи. – Вот я и говорю, что тюрем недостаточно! Если нет камер, то и посадить никого не сможем!
Мы как раз подошли к столу, за которым, терпеливо дожидаясь нас, уже сидели Аурванг, Балин, Глои и Альтиов.
– Эту тему обсудим потом! – бросил я старику, усаживаясь вслед за Эмой на своё место. – А сейчас давайте есть!
– Спасибо, повелитель! – хором поблагодарили цверги, накидываясь на еду.
После того как с трапезой было покончено, двое крепких парней под командованием Аи внесли на сцену длинную скамью. На постамент сразу же забралось несколько цвергов с музыкальными инструментами в руках. Вслед за музыкантами на помост чинно взошли две дородные гномихи в высоких головных уборах. Рассевшись, гномий оркестр разом заиграл быструю танцевальную мелодию. А пышные дамы, набрав в лёгкие побольше воздуха, громко запели дуэтом.
Думаю, подобное вокальное выступление можно было сравнить разве что со швейцарским йодлем.
Под звуки музыки и пения гости дружно повскакивали с мест и, отодвинув в сторону столы, пустились в пляс.
Поварята выкатили из погреба, находящегося рядом с кухней, несколько бочек с пряным элем и принялись угощать им танцующих гномов.
Несколько цвергов скинули с себя одежу и, перевоплотившись в воронов, стали кружить над пляшущей толпой, выписывая в воздухе самые неожиданные пируэты.
Даже стражники на стенах притопывали в такт мелодии, исполняемой музыкантами. Глядя на происходящее веселье, воины радостно скалились во весь рот, и было видно, что им не терпится присоединиться к остальным.
Наконец-то я ощутил атмосферу праздника.
Никто не вспоминал о скором походе или возможной войне с кланом Волка. Цверги просто наслаждались моментом, совершенно выкинув из головы мысли о будущем.
Веселье продолжалось до глубокой ночи, а самые стойкие даже дотянули до рассвета.
Мы с Эмой отправились спать, когда торжество было ещё в самом разгаре. За день, предшествовавший свадьбе, произошло столько событий, что в какой-то момент мы оба почувствовали сильную усталость.
Поднявшись в свои покои, мы сразу же завалились на кровать и, несмотря на шум вечеринки, раздающийся снизу, заснули глубоким беспробудным сном.
Ну а такого понятия, как первая брачная ночь, у цвергов всё равно не было…
Глава 3 Секретное оружие
Разбудил нас, конечно же, вездесущий Аи-молотобоец. В общем-то, другого я и не ожидал.
Старик нарочито громко постучал в дверь и, не дождавшись ответа, вломился к нам без приглашения.
– Хватит спать уже! – громко заворчал он. – Скоро полдень, а вы тут валяетесь, словно мёртвые! Неужели на вас так повлияла женитьба?!
Я лениво приоткрыл один глаз и, увидев хитрую ухмылку цверга, решил на него не сердиться.
– Ну чего тебе, старик? – потянувшись, зевнул я.
– Аи… – вторя мне, так же зевнула моя жена. – Мы так поздно пошли спать…
– Это меня не касается! – бесцеремонно перебил её цверг. – Я принёс инструменты и краску. Вы же знаете заветы Дьюрина! Первое, что надо сделать, вступив в род, это татуировка! А вы вместо этого первым делом поженились! Просто безобразие какое-то!
Аи был прав. В заветах Дьюрина говорилось, что сразу после принятия в члены клана гному должны были сделать ритуальную татуировку на предплечье. Вчера всем нам было не до этого. Ну а сегодня об этом вспомнил не кто иной, как наш новый метрдотель. Видимо, по совместительству являвшийся татуировщиком.
– Оказывается, ты многогранен и талантлив, Аи! – поглядел я на инструменты в его руках. – И часто ты выполняешь такую работу?
– Часто! – гордо кивнул пожилой гном. – Всем взрослым воронам в этом замке татуировку делал я! Не бойся, повелитель! Коряво получилось всего лишь один раз. Да и то только потому, что парень дёргался как ужаленный!
– Мы будем сидеть тихо! – пообещала за нас обоих Эма. – Это такой волнительный момент…
– А ты так не переживала, даже когда стояла перед Вороном! – заметил я.
– И то верно! – кивнула она, улыбнувшись. – Просто я тогда не ведала, как всё пройдёт, и поэтому старалась держать себя в руках. А то, что Аи когда-нибудь придёт делать мне татуировку, я знала всегда. Я ждала этого момента с тех пор, как в раннем детстве поняла, что она означает принадлежность к роду!
– Ну что ж, – согласился с её доводами я. – Теперь я тебя понимаю.
Пока мы разговаривали, старик разложил свои инструменты на столе и буркнул:
– Давайте приступим уже! Я, между прочим, ещё не завтракал! Кто желает быть первым?
– Пусть сначала получит рисунок Рино, – уступила мне первенство гномиха. – Он будущий король и властелин цвергов!
– Лучше начинай ты, – возразил я. – Ты так долго ждала этого, дорогая!
– Да решите вы, наконец, или нет?! – снова пробурчал Аи. – Я, между прочим, могу с голоду помереть!
– С голоду не помрёшь! – наконец не выдержал я. – А вот от моей руки – это очень может быть…
– Помилуй, господин! – сделал большие глаза старик, ничуть не испугавшись. – Кто же тогда будет делать татуировки всему клану?!
– Во-первых, насколько я понимаю, ты не единственный татуировщик в роду! – заметил я. – А во-вторых, тебе самому прекрасно известно, что незаменимых гномов не бывает!
– Ты всё верно говоришь, Рино, – не стал спорить цверг. – Из тебя выйдет очень мудрый король. А теперь давайте приступим к делу. А то у меня уже брюхо сводит от голода!
– Ах ты льстец! – усмехнулся я. – Ну, так и быть, начинай с Эмы! Я буду вторым.
Ничего не ответив, Аи кивнул и, усадив мою жену на табурет перед собой, принялся за дело.
Должен сказать, что со стороны процесс татуировки смотрелся диковато. До этого мне ещё ни разу не приходилось видеть, как наносится традиционный рисунок.
Блаин получил свою татуировку Ворона ещё до того, как я завладел его телом. Ну а после я никогда не интересовался, каким образом «клеймят» всех остальных. Теперь же мне представилась возможность вволю поглазеть на невиданное до этого действо. А затем и самому буквально испытать его на собственной шкуре.
Инструменты мастера состояли из миниатюрного обоюдоострого долота, небольшого молоточка, пары кусков ткани, бинта и двух глиняных посудин. Одна была наполнена краской, а другая специальной мазью для заживления ран.
Краску добывали из чернильного мешочка рыб-брызгунов. Эта крошечная рыбёшка обитала в реках и озёрах по всей стране и была совершенно не съедобна. Сплошная чешуя, плавники да кости. Брызгуны добывали себе пищу очень оригинальным способом. Рыбки сбивали крупных насекомых, иногда превышающих размером их самих, чернильной струйкой ядовитой краски. Брызгун видел цель, сидящую на листе или на ветке над водой, и буквально плевал в неё мощной стрелой едких чернил. Насекомое падало в воду, а рыба получала свой обед.
Говорят, в древности один рыбак из рода Змеи выловил такого брызгуна и уже собирался отпустить его на волю, как тот плюнул в цверга тонкой струйкой краски. Для гнома яд оказался неопасным, но несколько капель попало в ранку на его руке. Цвергу так и не удалось вывести с собственной кожи эти чернила. Но рыбак оказался смекалистым парнем и, выловив несколько таких рыбок, добыл из них краску и стал ею торговать. Гном разбогател, а страна получила чернила для письма и татуировок.
Мне также был известен рецепт мази, заполнявшей вторую посудину. Её делали из толчёной ивовой коры, сока свежих листьев крапивы и небольшого количества сливочного масла. Такая мазь действовала как обезболивающее, быстро останавливала кровотечение и способствовала заживлению ран. Один из кусков ткани в арсенале татуировщика был пропитан ею, а второй предназначался для того, чтобы просто вытирать краску и кровь, сочащуюся из ранки.
Мастер выбирал место для удара на предплечье своей «жертвы», макал долото в краску и, приставив его к коже, наносил удар молоточком по рукояти. Получалась небольшая рана с краской внутри. Затем он вытирал края раны куском ткани, обрабатывал её вторым куском с мазью и продолжал наносить рисунок.
Судя по выражению лица Эмы, процесс был довольно болезненным, но терпимым.
Аи работал споро и закончил рисунок примерно за двадцать минут. Затем он снова покрыл весь участок кожи, на который была нанесена татуировка, слоем мази и перевязал предплечье моей жены принесённым с собой бинтом.
– Твоя очередь, господин! – бросил он мне, как только гномиха поднялась со стула.
– А ты уверен, что в состоянии сделать две татуировки не отдыхая? – с сомнением в голосе спросил его я.
– Обижаешь, повелитель! – насупился старик. – Я как-то сделал пять таких рисунков за раз! А тут всего два! Садись уже, Рино!
Послушавшись пожилого гнома, я закатал правый рукав и уселся на табурет рядом с ним.
– Кожа нежная, как у младенца! – погладил меня по руке молотобоец. – Даже мягче, чем у твоей жены…
– Вместо того чтобы со мной заигрывать, лучше бы делом занялся! – пробурчал я, немного смутившись от подобного заявления. – Что ты хочешь? Я же только вчера заново родился!
– А я ничего и не хочу! – развёл руками Аи. – Ты вообще не в моём вкусе! Борода слишком густая. Да и женат к тому же.
– Надеюсь, ты шутишь! – выпучил глаза я.
– Конечно шучу! – прыснул он. – Я, по-твоему, Лодри, что ли?
– А при чём здесь принц? – не понял я.
– А при том, что он девушек не любит! – усмехнулся старик. – Так про него в народе говорят. А ещё болтают, что у него даже фаворит есть, Финном зовут.
– Вот это да! – прикрыл рот ладонью я. – В таком случае получается, что я убил его любовника!
– Убил Финна, фаворита Лодри? – удивился цверг. – Ну ты даёшь! Когда ж ты успел?
– Когда вызволял Пфырфри из замка в Ульфбурге, – ответил я. – Живучий был, гад!
– Живучий, да не настолько, чтобы выжить! – наставительно поднял палец вверх Аи. – Значит, ты насолил волкам ещё до того, как стал избранным!
– Значит, так, – не стал спорить я. – Начинай делать татуировку, старик! А то я тоже проголодался!
– Слушаюсь, государь! – неожиданно рявкнул он прямо мне в ухо. – Надеюсь, ты не станешь убивать своего старого слугу, если он нечаянно ошибётся в контуре рисунка?!
– Я тебе ошибусь! – погрозил ему пальцем я. – Сделай всё чётко и красиво! Мне потом с твоей татуировкой всю жизнь ходить!
– Не переживай, о кровожадный властелин! – беззубо осклабился он. – Это шутка была. Лучшего мастера, чем я, ты на всём острове не сыщешь. Мои рисунки самые прекрасные из всех!
– Надеюсь на то, – пробурчал я. – Может, перестанешь уже болтать? Все уши прожужжал!
Аи только кивнул и, наконец взяв в руки инструменты, с головой ушёл в работу. А спустя несколько минут на моём правом предплечье уже красовалось стилизованное изображение Ворона.
Теперь я стал настоящим, полноценным взрослым цвергом.
После завтрака Эма вместе с Глои под охраной девяти стражников отправились собирать лекарственные травы. А мы с Аи спустились в замковый двор, в котором как раз заканчивали наводить порядок после вчерашнего праздника. Большинство гостей уже разъехалось или разлетелось по домам, а те, что ещё оставались, сейчас собирались в дорогу.
– У меня возникла одна интересная идея, – сказал я своему спутнику, вспомнив, как завладел телом Блаина Воронёнка. – Как ты смотришь на то, чтобы поменять свой молот на меч?
– А зачем мне его менять? – поразился цверг. – Не нужен мне никакой меч! Молот меня вполне устраивает!
– Да не кипятись ты так! – хлопнул его по плечу я. – Просто я хочу кое-что проверить.
– Ну так проверяй! – буркнул пожилой гном. – Я-то здесь при чём?
– А при том, что для проверки мне нужно доверенное лицо! – ответил я.
– Ну тогда другое дело! – гордо выпятил грудь Аи. – Моё лицо хоть и старое, но доверять ему вполне можно! Я в одном сражении так лбом врага стукнул, что тот сознание потерял! Итак, кого надо отдубасить?!
– Бить пока никого не надо! – поднял руки я. – Тем более лицом! Я имел в виду, что могу доверять не твоему лицу, а тебе лично, вне зависимости от каких-либо частей твоего тела!
– Ну так бы сразу и сказал! – кивнул старик.
Я глубоко вздохнул, набираясь терпения, и, сделав ему знак следовать за собой, направился прямиком в оружейную.
Там я первым делом открыл один из сундуков с оружием и, вытащив из него альвийский лук и колчан со стрелами, вручил их недоумённо смотрящему на меня Аи.
– Из-за того, что ты не заинтересован менять свой молот на меч, я дам тебе возможность сначала попрактиковаться с луком, – сказал ему я.
– Слушай, Рино, а может, ты что-то не то съел? – с тревогой посмотрел на меня он. – То-то мне показалось, что у маринованных грибов был странный привкус!
– При чём здесь грибы? – удивился я. – У тебя с головой вообще всё в порядке?
– В отличие от тебя у меня всё хорошо! – немного надулся цверг. – Это ты, наверное, переел тех грибов и по этой причине возомнил, что мне по силам натянуть альвийский лук! Думаю, тебе надо попить водички и прилечь.
– Ничего мне не надо! – нахмурился я. – И к грибам я почти не прикасался! Ты вообще способен хоть иногда дослушать до конца то, что тебе пытаются сказать?!
– Не уверен, – помотал головой молотобоец. – Это смотря кто говорит…
– Смотря кто, значит?! – перебил его я. – Как твой повелитель, я приказываю тебе не открывать своего рта, пока я тебе этого не разрешу! Понял теперь, с кем говоришь?!