Весть

Просто возьми свой пульт М.В., и ко мне в гости прикати».

Не бойся ты. Кто ты такой? Раз смог разрыть и смог открыть.

Отправься вовремя ко мне и забери меня к себе.

Здесь лишь останутся следы, в моих доку́ментах, пойми.

Об этих строках только ты смог догадаться, видишь ли,

То есть прочесть и найти путь твоих закрытых, до си чувств.

Если ты парень, то возьми меня к себе, но не умри.

Ты понимаешь: я устал. Жить в этом веке не для нас.

Я в вашем веке жить хочу и просьбу вам свою пишу,

Пишу о том, что все коты, а я мышонок, хоть умри.

Прошу забрать меня к себе, я выверну в изнанку вне,

То есть во всём вам помогу, даже найти ушлёпков «У».

Уни…, уби… и соверши предсказанные мною дни.

Я верю в Бога, в Сатану, вернее – в куб и вкруг, и в «у».

Я также верю в то, что ты прочтёшь сейчас мои стихи,

И заберёшь меня к себе: примерно в 5553-й год.

Меня ты просто забери, ведь там убили «нас» враги.

Моих там не было детей, а также всех моих стихей.

Стихи, все темы и слова, послал я лишь тебе, «Монарх»,

Меня не знает даже мышь, я всё запрятал в ящик лишь.

От славы отказался я, от денег откажусь всегда.

Я лишь отправиться хочу, где нет совсем ушлёпков «У».

Я верю в фокусы во все, они мне снились лишь во тьме.

Я просто – есть такой, как есть, точнее – совесть, или – Весть.

И закопал я здесь стихи, лишь потому, что все лохи.

Не уважаю их совсем, я им не верю даже всем.

Я верю Вам, о мой прогресс, и верю в то, что м.в. есть.

Изобрели её давно, но лишь не здесь,

А там, где вы и там, где «дождь».

Вернись и забери меня, если подруга ты моя,

Меня, ведь, всё равно, убьют,

Пусть лучше – просто уведут.

Ты! Уведи меня с собой и забери домой,

К себе домой, а не ко мне, где есть в натуре пульт м.в.

Я извиняюсь за коды в моих стихах, а также ты

Меня прости, что я ввязал, тебя сюда к себе позвал.

Сюда приедь, прошу тебя, мой адрес – год, лишь тот, когда

Меня убьют, сражаясь вдаль и похоронят всю «печаль».

А год, примерно, не пойму, я предсказатель, но не «У».

Я не умею вычислять всё точно так, как «иха мать».

Сейчас живу я и прошу – приедь ко мне, тебя я жду;

Лишь там живым меня найдёшь, где есть конечно супер-стёж.

Я адрес свой тебе даю, его найди, – тебя прошу;

Мой адрес, зная временной, найдёшь потом и личный мой.

У адреса названье есть, его годов уже не счесть,

Но номер есть, его прочти, чтобы меня смогла найти.

Его я номер напишу и ничего не упущу:

В начале есть – 2003-и, потом – декабрь, ты пойми.

Потом, когда ты попадёшь в 2003-й и найдёшь,

Ты постарайся, чтобы ты осталась там, где и стихи.

Верней – пространство не меняй, а только время поменяй,

Приедь ко мне в 2003-и и забери меня, пойми.

Язык переведя ты мой, прочла стихи, глядя на свой,

И если ты перевела, то рифма вмиг к тебе пришла.

Я эти мысли серым лик, берёг в надежде, как дневник.

Я знаю, что меня здесь ждёт, и не хочу попасть под лёд.

Меня спаси и сохрани, мой камень – куб, его найди,

Вернее – ты уже нашла, и может быть, уже спасла.

Меня здесь предали мои, я здесь не свой, прошу, пойми,

Я здесь один и все они меня не любят, ты пойми.

Ты забери меня с собой, где для меня будет покой,

Покой мой там, где ты поднял, меня нашёл, к себе забрал.

В 2008-м году меня «убьют», я здесь «умру».

Я здесь бесплодный, у меня детей не будет никогда.

Меня вновь предала жена, любовь откинула меня,

И все друзья, есть суть – лохи, они невежды и плохи.

Я буду числиться: убит, но я не "Сидар", не бандит.

Хочу, чтоб числился: пропал, и чтоб ты куб мой откапал.

Его уже ты откапал, раз ты всё это прочитал,

Ты информацию введи в свои супер компьютеры́.

Я вольный умный человек, но сам я, как единый бег.

Я здесь устал и не хочу, родителям всё объясню.

Верней, – уже всё объяснил, – я им записку начертил

О том, что я ушёл к тебе, примерно, в будущее – вне…

Они меня всё ж поняли, хоть и не верят мне они,

Что заберёте Вы меня, и я приеду для тебя.

Верней, – меня ты привезёшь, а если… – что ж, меня убьют,

И всё: «Конец», – как скажет мой тогда отец.

Моё прошение к тебе придёт тогда, когда ты мне.

Скажешь: «Приди, тебя прошу, а то я здесь сума сойду»,

Мы будем у тебя там жить и накоплять, и будем «шить»,

Вернее, – делать то, что ты захочешь вместе, ты пойми.

Я сочинял, но не один, мой друг изнутри мне говорил

О том, что мне писать, когда, а я писал, зная слова.

Его мысли, мои слова здесь опечатаны тогда.

Мой друг во мне, он мой лишь друг,

Его я Джин назвал не вдруг.

И вот прошение моё попало вдруг, – оно твоё;

Верней, – тебя я в нём прошу, забрать меня, я здесь умру.

Следов я не оставлю здесь; убит я, ну, или исчез,

Истории это всё равно, ведь мне известно всё давно.

Если история смогла «родить» М.В., то пусть она

И получает её жизнь и все последствия, держись.

Я предлагаю вам контракт, работать я хочу вот так:

Чтоб время смог я персекать и чтоб ответы вам давать,

Ну, а за это ничего я не возьму, а лишь одно, –

Поесть, поспать и полизать «звезду» у девушек опять.

И даже больше ничего я не прошу, ведь здесь – «грязьё»;

Здесь все тупят и говорят, что я тупой, вот, «иху мать».

Люблю лететь во времени, хочу взлететь во времени,

Ведь верю я в то, что сейчас мне предначертан этот час.

Я постараюсь, чтобы вы доверили свои мечты,

И я Вас всё ж не подведу, как те коты, что «угу-гу».

Я буду лишь всегда за Вас, мои контрактники, а Вас,

Я разрешаю, чтобы вы взяли меня и забрали.

Но там поля и там горбы, там не найдут эти ломы,

А ты нашла, или – нашёл, и с ними ты меня обрёл.

Прошу, – возьми меня с собой, тебе я расскажу про «Гной».

Я верю в гной и верю в Вас, надеясь только, что сейчас…

Что лишь сейчас я всё пишу и всё я в кубик положу.

Здесь всё лежит в мыслях о том, что было там у нас потом.

Конкретно я не говорю, всё потому что не пойму,

Но знаю то, что Я могу расшифровать свою судьбу.

Я больше женщин не хочу, – они крадут мою судьбу,

Кумарят все меня они, они тупые, хоть умри.

Вот только жаль, что иногда хочу лизать звезду, когда,

Когда мой член встаёт и вот, – хочу лизать, я – идиот.

Я, может быть, кончать пишу; верней, – писать я кончаю;

Заканчиваю я писать про то, что я хочу летать, и всё.

      0.3.2.21. «Жизнь с будущей моей женщиной».

Мой стиль зовётся – андеграунд, и даже хуже – супер раунд.

Свои стихи, писанья и рассказы я все зарою, как зараза.

Карта моего пути уже пошла туда, где ты,

Где есть с тобой твоя «звезда», где есть кривая вся моя;

Она меня ведёт всегда, кривая – длинная судьба;

Один остался я теперь; двойной один закрою дверь.

Ушли лохи, уйдут стихи, придёшь ко мне, когда дожди,

Расскажешь ты о мыслях вне, а я – о внутренних тебе.

Когда расскажешь – обнажишь

И мне предложишь, просто лишь,

Чтоб обаять меня собой и принести и мне покой.

Но здесь и там везде враги, тогда нервишки заберут мои,

Когда приставят пистолет и скажут: «Отдавай минет».

Я нож тогда с собой возьму, чтоб замочить ушлёпков «у».

Мне нож отдаст партнёр извне и я сражу его вовне.

Из времени другой звезды спасут нас с именем твоим,

Я трупы им отдам, и кровь, чтобы не выглядеть потом.

И вот потом, поверив мне, ты скажешь то, что ты в грязье.

Отправлюсь снова я туда и попрошу м.в. тогда.

Мне может, сразу не дадут, расскажут, что меня убьют,

Но я за это, с ними вне сражаться буду на коне.

Тогда, клонировав меня, они дадут мне имя – Два;

И я отправлюсь на м.в. к одной избраннице судьбе.

Приехав, вновь возьму тебя и заберу с тобой себя

Куда-нибудь во время вне, где люди – роботы, как все.

А я, клонированный лишь, там жить с тобою буду, ишь.

Ещё, потом я поскачу убить клонированных «у».

И буду жить и не умру, я в клонах жизнь подзадолблю.

Я вечно сдохнуть всё хотел, а сам – поймаю беспредел.

И буду я тебя крестить и на м.в. тебя катить.

Всё, без сомнений: м.в. есть, её годов уже не счесть.

Не знаю, что будет с тобой,

Когда похитят пульт с «ногой»,

Может, – его найду, убью,

А может, – «съем» его «ногу».

Мне б только не успеть спешить,

Чтобы тебя не закришить,

Чтоб не оставить, а забрать

И, чтоб тебя всегда "влюблять".

Проблем в натуре, до хрена,

А, чтоб решить их – ни хрена

Не нужно делать без болтов,

М.в, тебя, и без «шнурков».

Кричащий нужен потому,

Что я всё сильно не пойму;

Тупой, кривой, ну или – вниз

Пойдёт мой лабиринт, нагнись,

Чтоб ты увидеть не смогла,

Что я убит был для тебя.

Сражался там в огне, на Марсе,

И даже, помнишь, нету фальши.

Я клоном выйду из грязья,

Это не важно для меня,

А важно то, что знаю я:

Сражаться заберут меня.

Я буду в их лишь стороне,

Кто лишь поверит только мне.

Но помнить не смогу себя,

Ведь я сгорю в планете «Два».

А первый, что уже он есть, –

Я буду – сильный супер-Весть,

Ему я помогу глупя,

Идя по детищам камня.

И вот, когда убьют меня,

То первый дятел, а не я,

Захочет отобрать м.в.,

Но код в руках моих теперь.

      0.3.2.22. «Накопленная информация

второй личности – Джека (он же – Джин – псевдо ним – личность подсознания, душа) и Романа (личность сознания)».

Шёл тогда элитный дождь, или ветер был насквозь,

Или это верный гвоздь встретил нас под этот дождь.

Я – номер семь, или – седьмой, к тому же, я пока тупой,

Но чисто тупо все семь чувств, я разбазариваю в грусть.

Груздей грибов пока здесь нет, вернее, – с ними меня нет.

Я с ними больше не хочу, но и лететь я не могу.

Придётся мне опять качать, вмочать печать, что означать, –

Совсем не лезть туда, куда меня не звали никогда.

Меня ударят, я – в ответ, надеюсь, я попасть сам в бред.

Надеюсь, также я, что Джек поможет мне спалить весь бред.

Когда его я подпалю, то буду я гореть в аду,

Но также он и все, они, со мной сгорят все "Сидары".

Я буду бить и накоплять и только бицепсы качать,

Ещё, мне будет не хватать того, чем мог тогда писать.

Я видел клевер, видел клён, я был убит и удивлён,

Но все слова по толщине, ко мне не влезли, и везде.

Крики, шумы задолбали, каждый миг меня терзали,

Обрывая нервы свыше, ожидая: «Кто услышит?»

Я повязан с Джеком дважды, ну, а он, со мной однажды.

Взяли нас – и повязали, разкодировать не стали.

Вы меня тогда терзали, но не знали, что устали,

Белой блузке предавали мои тайные желанья.

Я не прошлый, только – тошный о проблемах «загрызанья»,

Вы тогда была вся в прошлом, а сегодня – и подавно.

Вот тупил я очень много, время смелости мешало,

И вообще, – оно в натуре, меня сейчас закалибало.

Числа, цифры, знаки слова и значения крутого;

Меня понять совсем не сложно. Я не Ваш. Поймите, – тошно.

Постоянно что-то нужно моему сознанью, – сложно.

Сложно жить, когда противно и чего-то всё так стильно.

Стильно то, что всё противно: деньги, шлюхи, водка – бырло.

Почему «нормальных» больше нет со мною? Очень стыдно.

Я сижу в ущелье «опы», притаившись в перекопе,

Жду, когда пойдут оттуда все сильнейшие затопы.

Наберу тогда я воздух и нырну вместе с заплывом, –

И из "опы", как глистяра, я оттуда тогда спрыгну.

Но мне очень сильно надо ухватить за волосочек,

Подождав пока всё бырло выльется, и – за кусточек.

Извините, что коды я повествую в стиле «Опа»,

Просто мне фигово очень, а скорее – это «опа».

Я не верю в слово «слово» потому что я «корова»,

Я коровой быть не против, только знать бы, что мне штопать.

Я не копать, я – окурок, вдруг, оживший от рыданий;

Всё в ударе, в обороте, ну, а я, как спился с Ваней.

Я – открывшийся купальник на груди у белой дамы,

В тот момент, когда семь няней целый день её купали.

Как отпрянуть и подмыться не поймёт сейчас та дама,

Как со звездой не простудиться, когда лижут её няни.

Порыв страстей вдруг хлынул после бури,

Но нет "глядей" для дикой процедуры.

Они все гордые, – звездой в перёд не лезут,

А я ленив, мне стимул ты обрезал.

Какой кураж увижу я не скоро,

Но он придёт, – и станет мне всё ново.

Вот только б мне опять не оплошать,

А то всю жизнь так буду я «чихать».

Если б сейчас… А впрочем – ладно.

Зачем мне вновь не думать о неладном.

А завтра с дятлом я увижусь, может,

Скажу: «Привет. Меня всё время гложет.

Пишу, лежу. Когда лизать? Уже я задолбался ждать.

Мои мозги закавыляли, – увидеть смысл, они устали.

Я их хотел нагреть аж до отказа,

Но вот, медведь сказал: «Ну и зараза».

Косить траву я больше не хочу

И сигарету в зубы не возьму.

Возьму звезду я в рот, когда мне сунут,

Я – идиот, и с этим, все забудут.

Но ту звезду лизать я буду сильно,

Чтоб он горел и мне казался сильным;

Чтобы всегда перед собой я видел –

Раздвинув ноги, ты лежала мокрой.

Хочу лизать "звезду" и "опу"

И клитор в рот себе совать,

Потом, чтоб – раком, точно сразу в «опу»;

А после "опы", – "звёзды", чтоб вокруг.

В этом и есть замкнутый круг,

Так и прокатит время мне, вдруг.

Так я откинусь, а я – Джин, второй,

Стану зародышем или звездой.

Если я опять попаду в круг,

То есть – звездой стану я вдруг,

Значит – хочу я быть лесбиянкой,

Чтобы лизать, и лизать, и лизать.

Если я всё же седьмым стану вдруг, –

По лабиринту отправлюсь, как друг, –

Я доберусь до кубических стен

И развиваться останусь совсем.

Буду меняться в мыслях тогда, тело моё – электричество я.

Я розрастуся и стану везде: в мозге у тварей и в ихней звезде.

Мне оборвали все контакты и позапаивали люки,

И Джек мой тоже, как Adlande, не вылезет с моей науки.

Я занимаюсь переводом, не то, что я хотел бы делать;

А то, что я хотел когда-то, – теперь напомнило мне это.

Я очень слабый в обиходе, зато я сильный в супер правде;

Хотя, конечно, я не сильный, но всё ж, сильнее, нету равных.

Ношу с собою я мультфильмы о переводе супер правды,

О том, когда все эти твари откроют мне тогда все люки.

Сейчас пишу не как Роман я, сейчас я – Джек, вижу строчки.

Я наделённый лишь словами, пишу галимые стишочки.

Хочу построить свою тему из информации, сегодня,

И у меня на это, видишь, нет «логизаций» определённых.

Рука твоя писать устала, я дам звезде, чтоб пососала,

Вернее, – вас потом сведу я. Не буду видеть я, уйду я.

Нет «эмонаций» и скришений, которых мне не нужно очень,

Но переводов и лишений не хватит может тебе очень.

И от звезды до точки нашей, еще терпеть мне искушений,

Когда придёт, известная нашим, и мне напишет откровений.

Когда в лесу сухом, не мокром, уже не будет пустоты,

Тогда – в глаза мне ты сегодня, уж не посмотришь из звезды.

Я, конечно, очень тупо сейчас пишу свои стишочки,

Но я их уже прощупал у горы и у подножья.

Мне, зачем, кричащий нужен? Я не знаю удивлённо.

Чтобы, просто, разорваться и не стать умалишённым.

Зелёной травы не хватает, не травки, а просто травы,

Где я улетая, оставляю, свои заметая следы.

Меня не понять тебе сразу, я в лес уходил и пришёл;

Отраву зелёную, с мясом, я целых семь лет перешёл.

Терпение нужно, прохладно, о Летове я не пишу,

Его нужно только послушать, и с Биллом куда-то уйду.

Не хочется пить, а хочется сгнить,

Оставить тебя и скорее уплыть.

Но ты если глуп, то мне и не плыть,

С такой «кассетой» – в парашу ходить.

Мне счастья в солнце нету, туда не попаду;

Сегодня, как поэту, скажу тебе: «В звезду».

Конечно, этой нету сегодня у тебя

И смысла опять нету, как впрочем, и всегда.

Тебе ещё, что нужно, чтоб понял ты меня?

Ведь ты сказал, что вроде, с тобою мы друзья.

Прости меня, ушлёпок, ведь мы совсем разны,

Какой-то химик вроде сказал, что мы важны.

Кончается тетрадка, кончаешься и ты;

И та, что так понятна, – не вылила понты.

О ней, а не о жизни тебе я напишу,

Быть может, в этой жизни тебя я с ней сведу.

Но это будет долго, ведь ты пока лошьё,

А если станешь волком, то всё: «туда ушло».

Ты спросишь: «Что же делать? В минус, или в плюс?».

А я отвечу: «Тормоз, поставь ты супер блюз».

Его настрой на нолик и к … не ходи,

Потом увидишь столик и вскрытые понты.

Когда увидишь домик, то знай, – туда иди,

И с этим ты отыщешь свои тогда мечты.

Но счастья будет мало, ты в ссоре со «стариком»,

Потом на цифры в сборе, сгоришь ты под убой.

Какой убой, – не знаю, но плата такова:

Ко второму ты назначен и больше не фига;

Второй за цифрой 8-мь стоит уже давно.

Мой выход в шлеме носит – зелёное копьё.

Дупло лизать ты будешь в награду лишь за то,

Что прикурить не спросишь, а спросишь лишь одно.

Ты спросишь, – где же …, по цифрам, что твоя,

И та, что знамя носит, не видела тебя.

Ты спросишь: «Где же цифры?» И скажешь, что устал,

Но если ты не сбросишь с плеч своих пинал,

Который будешь – носишь, то … ты возьмёшь,

Лишь только в цифру 8-мь, настроенной на дождь.

Её найти ты хочешь, всё время ты спешишь,

И чтобы что-то спросишь, – ты силой напрягись,

Ты делай всё, что хочешь и время не гони,

Когда придёшь – попросишь, у стен большой горы.

      0.3.2.23. «Лишний час». (Дата: 26.10.03.)

Предсказанные мною дни уже грядут везде они.

Они крадут свои грехи, я в это верю, «Катафи».

Джек мне кричит, а я «плужу», его я связок не пойму.

Но если сильно попотеть, то можно в космос улететь.

А там огни и нет воды. «Вода в земле», – кричат они.

Они накроют ваш пейзаж, а вы мне скажете: «Блиндаж».

События войны пишу. Когда я клона отверну, –

Придут туда ушлёпки «у», и чтоб убить, они – в тюрьму.

Из этой мистики стихов, я вижу как атака «дров»,

Спешит в тюрьму забрать лохов и подчинить себе рабов.

Они все тупо протупят, и им поверят для ребят,

Но их обманут о конце и не вернут во время – вне.

Кричащий, Джек мне говорит: «Не лезь туда, тупой рахит,

Ты задолбал меня, достал, зачем тебе опять пинал».

О теме слова, не словах, я распрощаюсь не у снах,

А в 1502-ом я встречусь с дьяволом – с котом.

Он, измеряя время Вне, меня подстрелит на коне,

Но тут мой клон из-за угла ударит с левой не меня.

Коты подохнут, ну а мы, уйдём, как клоны и слоны, -

Пойдём назад: в 5002-ва, и разберёмся, как всегда.

В зелёном терпком и сухом найдут загнившего с кнутом,

Вернувшись в прошлое на 5, патруль увидит вновь – опять:

«Заплывшись цифрой 25, гниёт котяра с цифрой 5,

12 стражников стоять, вокруг него…» И вот опять:

Патруль отправится назад за берелёзовой копать,

Он не накришит двойников, но и не сыщет 5 кнутов.

Кнуты в кубе будут лежать, где есть, конечно, цифра 5.

Патруль лишь, мною я пошлю и про «цветнишку» расскажу.

Сплавлений много будет там, вернее – есть уже; и к нам

Приближнет некий из Перми, расставить точки все над «и».

Над этим будешь думать ты, о, царь зверей – плюгавый «Би»,

Ты не заставишь меня ждать и будешь снова меня звать.

Прикинь, как дни мои идут, – меня кумарят там и тут,

Ещё, меня везде хотят, – доить все нервы, все хотят,

Я как корова, вот меня, все сильно доят теребя.

Потом покормят, поговорят, привяжут, и домой уйдут.

Они все пользуются, твари, а я по-прежнему – в угаре,

Прошу забрать меня туда, где есть м.в. и буду я.

Красоты прежни дивясь, это не муза, я клянясь,

Скажу, что это всё не я писал, пишу, ведь я – свинья.

Писал, пишу, конечно, я, но не физически глумя,

А только то, что Джек твердит уже поняв, мой здесь язык.

Кричит он только потому, что иногда то, я туплю,

И открывая вновь свой путь, я вырубаю связь вот тут:

Диваном я давлю «пинал» и углубляясь, вечно пьян

Я был тогда, ну, а сейчас – я не «зелёный» в этот час.

Мне передали супер-хав, я сумасшедший «Нострадам»,

Я про Ивана и себя вам расскажу сейчас слегка.

Иваныч – «кадр», сто пудов, ему не победить лохов,

Зато он всех переживёт и демонов в звезду пошлёт.

Он им расскажет про межу, про то, что я сейчас лижу.

Он лишь останется не здесь, а станет с нами видеть Весть.

Я под расписку выдам меч и раскришу сам, членов, Керчь.

А тех ублюдков, что тогда… – Я не увижу никогда.

Когда же я смогу кришить чтоб смог всё далее вершить.

Кричащий Джек мне говорит, что я не прав и что рахит,

Рахит забрался мне в мозги, ты «разпериливать» спеши,

Ну, или просто – распили, что, кто – лохи, то ведь не мы.

Вот вновь звезду лизать хочу, хотя бы длинную ногу,

Мне бы достать и вновь открыть, крадущихся под эту нить.

А ниткой, время зову, всё время ковырять хочу;

Вяжу её я, свою жизнь, что только «сидар» мой держись.

И вот, зачем и почему мне нужен Джек? Я не пойму.

Быть может я, ну, а не он, – ему я нужен, как «кондом».

Я лишь, «кондом», и это Весть,

Он спрятался за мою «шерсть».

А кто же он? Разве – «член»? Да, нет же. Он лишь супермен.

Он – мысли, нить, он – информ-клуб, который стоит 10 штук,

Он наша и моя душа, на языке лохов твердя.

Физически идём мы с ним, но впереди я не один;

На две ступени впереди, его, иду я, хоть умри.

Физически идут сперва все витамины и белки.

Потом лишь из-за них едва мы образуемся в жиры.

Затем – в сперму, из яиц течём вперёд, почти на бис.

А во вторую череду, мы – сама сперма, угу-гу.

Потом, конкретно, я любя, ввожу …-тозоид теребя.

Когда он в-третьих, попадёт туда, где круг – и он живёт.

Он станет там совсем другим, зародышем будет одним,

И изменяясь на постой, он станет сам совсем не свой.

В-четвёртых, – сделаясь другим, он выйдет из звезды сухим.

И станет он «кондомом» вдруг,

Для изощрений – информ-клуб.

Вот информацию и мы всё накопляем, хоть умри.

Мы просто есть системный блок, для накоплений суперблок.

Мы накопляем для того, чтоб вырвалось потом оно,

И чтоб попало в солнце вдруг, как и когда-то я и друг.

Но оно в солнце не пойдёт, или не то совсем пойдёт,

Или же, то, всё же пойдёт, ну, а другое – не пойдёт.

            0.3.2.24. «Просьба»

Диалог двух личностей одного человека – автора.

Я буду видеть, но не брать,

Я буду слышать, но не делать,

Я также буду долго ждать,

И ничего не буду делать.

Чтоб осязать, я буду жрать, а также: пить курить, влюбляться,

Но я не буду «то» вдыхать и угорями наслаждаться.

А также постараюсь я, учуять, вдруг, когда меня…

И буду с всёравнизмом «лить», лишь заливая иху нить.

Не знаю, что и мне решить с курением, питьём и мясом,

А также, – кто же победит – мой спорт или вся Кваша.

Они, как вся взаимосвязь: одна без следующей не будет,

Когда я начал в мышцы лить, потом – начну и водку пить.

Пытался я ни то, ни это, но как всегда, – не в силах это.

«Профасница» идёт машцей, и «долбодятница» клещей.

Они идут и лезут в душу, хотят, чтоб не был я отдушин.

Всё время тянут, или я от скуки лезу, как свинья.

И чтоб найти ответ на это, я думал много лет над этим,

Как удалить две стороны, раз, без одной, вторая «ни»…

Чтоб мне не пить и не курить, а также мышцы не качать,

И чтобы ни кого не ждать, – мне нужно лишь её "влюблять".