Рулетка для Золушки

– Да, редакция журнала «Кредо», здравствуйте, – сказала снявшая трубку студентка Анфиса. – Марина Николаевна, Вас к телефону.

Анфиса была рыжеволосая, веснушчатая, легко краснеющая, она казалась подростком, хотя училась уже на четвертом курсе. Впечатление усиливала одежда: чаще всего она носила коротенькие кофточки и голубые джинсы с модными дырочками, но не крупными, а мелкой шахматной клеточкой на передней стороне. Но Марина не обращала внимания на несерьезную внешность, она считала, что из Анфисы будет толк.

– Спасибо, Анфиса Акимовна, – Марина принципиально называла практикантку по имени- отчеству, памятуя о том, как когда- то ей, студентке, было приятно вежливое обращение старого маститого профессора Лепешинского. Вот и сейчас Анфиса покраснела от удовольствия. – Слушаю Вас, – это уже в трубку.

– Марина, здравствуй, это Ирина! Ты не помнишь меня? – голос был тихий и не очень внятный

– Здравствуй, Ирина! Почему не помню? Мы же недавно встречались у Галины Леонидовны, – Марина удивилась, зачем ей звонит Машина одноклассница Ирина, да еще и на работу. Когда она приходила в гости к бывшей учительнице на традиционную встречу в первый четверг месяца, то и двух слов с Мариной не сказала, очень уж задирала нос, постоянно подчеркивала, что живет в Финляндии.

– Нет, ты меня с кем- то путаешь. Я – Ирина Савельева.

– Савельева! Вот сюрприз! – Ирина была старостой группы и на первом курсе дружила с Мариной. – А где ты была, когда мы группой встречались? Мы этой весной собирались, отмечали три года выпуска.

– Да, Настя мне сказала, но после, когда я ей сама позвонила. Она меня по старому номеру искала, не знала, что я давно в школе не работаю.

– Жаль, что так вышло. Все тебя вспоминали.

– Правда? – Ирина, казалась, была удивлена. – Но я не за этим звоню. Марина, я тебя недавно видела, как ты в ток- шоу выступала у Арсения Рубахова, он назвал твое место работы – издательский дом «Кредо». Ты так хорошо, так разумно все рассудила, что я подумала… Понимаешь, мне нужно с тобой посоветоваться в одном важном для меня деле. Не могли бы мы встретиться сегодня после работы? Где- нибудь в кафе, я угощаю.

Кафе из- за табачного дыма стали совершенно непереносимыми для Марины уже в марте. Еще одна беда беременных – обострение нюха и отвращение к некоторым запахам. Всех курильщиков Марина теперь чуяла за версту, а говорить с ними просто физически не могла. Ей еще повезло, что муж не курит. Во многих кафе только за столиками запрещено курение, а в холле и туалетах – дым коромыслом. Но сейчас август, и можно подыскать хорошее местечко на улице.

– Давай, только не сегодня. У меня вечер занят допоздна, а завтра с утра позвони мне на сотовый. Запиши номер, – Марина продиктовала. – Обязательно позвони. Хорошо?

– Хорошо, – как- то неуверенно отозвалась Ирина. – До свиданья!

«Ну вот, трубку повесила, а свой номер не оставила. Давно пора в наш кабинет нормальный аппарат с определителем поставить, а это старье выкинуть». Марине стало неуютно, как будто она обидела Иру. «Ладно, не бери в голову. Она завтра обязательно позвонит, и я найду время, чтобы встретиться с ней».

Марина задумалась об Ирине. Хорошая она была девушка, только слишком серьезная. Внешность у нее была самая заурядная, таких много, но и не урод. Училась очень старательно, все успевала, хотя жила где- то далеко: то ли в Константинове, то ли в Мытищах. Да, еще она сама шила, и неплохо, но выбирала фасон одежды не по возрасту. Все у нее было строгое и неяркое, глазу не за что зацепиться. Парни к ней подходили только по делу: конспект одолжить, расписание спросить.

Ирина начисто была лишена кокетства. Марина очень удивилась, когда на пятом курсе за ней начал ухаживать Валера из параллельной группы. У Валеры не было ни кожи, ни рожи, да и ростом не вышел. Но Ирина таяла и млела. Марина, было, заподозрила Валеру в корысти: женится на девушке из Подмосковья, чтобы не возвращаться в родной Липецк. Но Ирина не сомневалась в избраннике. Она давно сторонилась Марины, но в октябре, по старой памяти, пригласила ее с двумя другими девушками на свадьбу. Марина с девчатами несколько дней сочиняли «выкуп», собрали деньги на подарок, но зря старались.

Свадьбу расстроила мать жениха. Она приехала за день до назначенного срока, придирчиво осмотрела Ирину, ее семью, их небогатый домик, – и ей все не понравилось. Она не пожелала остановиться у будущей родни, которая сбилась с ног, готовясь к праздничному обеду, а уехала с Валерой в общежитие. Назавтра в назначенный час жених не приехал за невестой. Денек выдался солнечный, для октября – теплый. Ирина в белом платье и фате битый час простояла у калитки, выглядывая на дорогу и переживая, не попал ли ненаглядный Валерочка в аварию. Марина, недавно купившая сотовый телефон, кое- как дозвонилась до общежития, ей разыскали свидетеля Влада. Влад сказал, что вечером мать Валеры объявила: «Свадьбы не будет», – и увезла сыночка ночным поездом домой на выходные. «А вы почему звоните, разве Валера ничего не сказал?» – вдруг дошло до него. Марина дала отбой и с трудом подняла глаза на Ирину. Она с помертвевшим лицом стояла среди немногочисленных подруг и родственников, которые слышали весь разговор. Потом подняла руки, сняла фату и ушла в дом, не проронив ни слова.

Это было в субботу, а в понедельник Ирина пришла на занятия, как обычно, раньше всех. И выглядела совершенно спокойной, только лицо немного осунулось. «Ира, это же хорошо, что он сбежал до свадьбы, а не после», – попыталась утешить ее Марина, сама когда- то пережившая нечто подобное. – «Ты не расстраивайся, ты обязательно еще встретишь хорошего парня». Ирина молча вздохнула, окинула Марину выразительным взглядом, ясно говорившим, «при твоей- то внешности хорошо так говорить», и отвернулась.

«То ли она слишком мне завидовала, то ли я была невнимательна к ней, так мы и разошлись. А вот сейчас она просит помощи. Даже похвалила мое выступление». Марина вспомнила краткий миг своей внезапной популярности. А было так. «Русская студия Би- Би- Си» предала в записи интервью с Георгием Федоровичем Лепешинским (профессор как раз недавно скончался). Говоря о проблеме сохранения чистого литературного русского языка, он назвал несколько своих учеников. Как пример молодого журналиста была названа Марина Белых. После этого начались звонки, предложения. Марина заинтересовалась телевидением. Но дальше одного участия в качестве эксперта дело не пошло. «Чем Ирине понравилась моя речь? Ничего особенного мудрого я не сказала».

Передача была посвящена конфликту поколений. Мать упрекала дочь за стиль одежды, прическу, пирсинг, тату, связь с мужчиной без регистрации. А дочь упрекала мать за старомодную внешность, косность, узость взглядов, негибкость. Марина сделала вывод, что мать и дочь похожи, как родные. Обе тупо следуют тому, что принято в их кругу, и ни на шаг не желают отклониться. Только у матери этот круг составляют сорокалетние учительницы, а у дочери – двадцатилетние студентки. Им обеим следует понять свое сходство и чуть- чуть признать право другого на свое мнение. В заключение процитировала Джером- Джерома: «Я всегда готов согласиться с чужим мнением, если оно полностью совпадает с моим. Но мне трудно не считать сумасшедшим человека, который думает не так, как я». Наверное, эксперту, приглашенному за хороший русский язык, не следовало цитировать английского автора. Больше Марину на телевиденье не приглашали.

«Ирина Савельева, сколько я ее помню, ни к кому не подлизывалась. Если похвалила мое выступление, значит, ей действительно понравилось. Да, помнится, у нее тоже были какие- то проблемы с матерью. Она все больше про бабушку рассказывала и про кроликов. Постараюсь ей помочь завтра», – решила Марина. Она посчитала оставшиеся пункты (шесть) и время, оставшееся до конца рабочего дня. Прислушалась в себе: творожок вел себя отлично. Не отвлекаясь больше, Марина углубилась в статью.

* * *

Вечер у мамы пролетел, как одно мгновенье. Обсуждали предстоящий день рожденья мамы, Елены Алексеевны. Папа, Николай Николаевич, предложил отметить на даче, как в прошлом году. Недавно приобретенная дача радовала его, как ребенка новая игрушка. Он очень гордился отремонтированным домиком, посадками, особенно – яблонями и сливами, которых не было в его детстве. Дай волю, так и совсем бы переселился на дачу. Мама не разделяла страсти отца к садоводству и огородничеству, но цветы ее увлекли. Вскоре Марина с удивлением узнала, что мама прекрасно разбирается в цветах и уже меняется с соседками какими- то семенами, черенками, луковицами. Всю жизнь проработавшая врачом (то детским, то – взрослым, последнее время – окулистом), Елена Алексеевна привыкла постоянно учиться, повышать свою квалификацию. Она тут же обзавелась литературой по выращиванию цветов, и результат был виден налицо.

Стол украшали роскошные гладиолусы, а в комнате девочек, хотя они там и не жили, стоял букет роз. Мама успела посадить два кустика осенью, в октябре. Видимо, рука у нее была легкая не только по отношению к пациентам, но и к растениям. Розы отлично прижились, и этим летом их небольшие кусты радовали глаз прекрасными алыми и белыми цветами. Дочери секретничали с отцом о подарке, готовили маме сюрприз. То, что они придумали подарить ей, вполне соответствовало новому хобби.

Андрей вел машину, Марина, позевывая, сидела рядом с ним.

– Какие новости? – Андрей приехал поздно, когда уже расходились.

– В следующий выходной – день рожденья мамы.

– Опять на даче? Мне понравилось жарить шашлыки, я раньше не подозревал, какое это искусство. Твой папа и здесь – мастер.

Марина подавила воспоминание о шашлыке, так как запах жареного мяса ей сейчас не казался аппетитным.

– Да, если погода будет хорошая. А если дождь – дома. Дата не круглая, 49 лет. На работе отметит немного, а дома будем только своим кругом: мы все, да Галина Леонидовна.

– А что такое страшное рассказала Маша без меня? Олег так странно сказал мне: «Свояк, мы с тобой теперь должны никуда не отпускать этих сестренок одних». Этот период беременности какой- то особо важный?

Марина нехотя пересказала новость, которую слышала в женской консультации Маша. В Москве, да еще и в районе метро «Юго- Западная», то есть, совсем рядом с домом, объявился маньяк. По вечерам, когда стемнеет, он нападает на беременных женщин. О цели нападения мнения расходятся: ограбление, насилие или убийство. Как и о количестве жертв: от двух до двадцати. Родители и Олег не на шутку встревожились. Но Марина не приняла эти россказни всерьез.

– Я думаю, это – «утка», очень велик разброс.

– Можешь думать, что хочешь, но больше ты у меня никуда не ходишь и не ездишь одна, – твердо заявил Андрей.

Марине, которая совсем не хотела тревожить мужа, все равно было приятно, что он заботится о ней.

– Спасибо за заботу! А с Соней можно?

– С какой Соней?

– Кривощековой, из Новосибирска.

– Она что, приезжает?

– Да, на целых две недели. У нее акварельная практика в Москве, а потом – в Санкт- Петербурге. Мама с папой предложили ей пожить у них, но можно вечерком, например, после театра, и к нам завернуть. Ну, что ты нахмурился? Не так уж часто мои родственники нас посещают. А новосибирские – первый раз. А вот я у тети Кати три раза, можно сказать, гостила. А кто ее пирожки трескал? Не ты?

– Я, каюсь. И очень оценил стряпню твоей троюродной тети. А ее сноха, если я правильно назвал жену сына, тоже печет пирожки?

– Ты это к чему? Я разве плохо готовлю?

– Нет- нет, но вы могли бы с Соней обменяться опытом.

– А тебя сделать дегустатором? Ах ты, чревоугодник! Кстати, почему стоим?

– Маринка, да мы же приехали.

За разговором неприятные мысли о маньяке (неприятные, даже если его кто- то выдумал) совершенно вылетели у Марины из головы. Никакие кошмары ей не снились, телефонного хулигана тоже не было, или Марина его не услышала.

* * *

…Я отчетливо помню тот день, когда я познакомилась с Сережей. Каждое мгновение стоит перед глазами, как будто все происходило вчера. А прошло уже два месяца. Совсем скоро моя свадьба. Я должна радоваться, но я боюсь. Мне часто снится один и тот же сон. Я иду в белом платье с цветами в руках. Иногда я захожу в храм, иногда это ЗАГС. Но всегда я иду туда одна. Кругом гости, много людей, все пришли на мою свадьбу. Меня окликают, поздравляют, а мне страшно. Я иду медленно, всматриваясь в лица. Я в отчаянии, я не помню своего жениха. Толпа расступается передо мной, пропуская меня. Мне хочется убежать, спрятаться от людей. Я понимаю, что мой жених не придет. Но люди проталкивают меня вперед, туда, где никого нет. Я просыпаюсь, успокаиваю себя, что это только сон. Во сне отражаются мои страхи и сомнения, а на самом деле все хорошо. Сережа любит меня. Он очень добрый и хороший, я обязательно полюблю его, и мы будем счастливы.

Как мы познакомились? Все получилось, как в кино или сказке. Но ведь я не верю, не верю в сказки! Они остались в детстве, а я давно уже выросла.

Почему мельчайшие события того дня отпечатались в моей памяти? Весь июнь был холодным и дождливым. Редко выпадали сухие и теплые дни. Они проскальзывали, как песок сквозь пальцы, уступая место долгим затяжным дождям. Но вся неделя накануне нашей встречи была относительно теплая. А в тот день еще ночью пошел дождь, и к утру похолодало. Приготовленное с вечера для работы легкое платье и босоножки не годились. Мне пришлось доставать костюм, туфли и под них надеть колготки. Обычно, я всегда ношу в сумке запасные колготки, а в тот день не взяла. Я, почти не промокнув, доехала до города. От метро мне идти быстрым шагом до работы полчаса. Время в запасе было, я шла, медленно и осторожно, обходя лужи. Поэтому я увидела новую яркую витрину магазина. На манекенах красовались изумительные вещи для лета. Я только чуть- чуть приостановилась посмотреть. Вещи, конечно, были не для меня, а для молоденьких и красивых девушек, но посмотреть- то можно.

Я не заметила выбоину в асфальте, споткнулась и упала прямо в грязь. В этот момент раздался щелчок – и стеклянная витрина стала рассыпаться у меня на глазах. Осколки стекла дождем хлынули на мокрый асфальт. Я не помню, как я вскочила и побежала. Я испугалась, что меня могут обвинить в том, что витрина разбилась. Хотя причем здесь я, наверное, стекло неправильно установили. Отбежав на безопасное расстояние, я обнаружила, что испачкала юбку и порвала колготки. Пришлось по дороге купить новые колготки, да еще долго искать открытое кафе, чтобы в туалете замыть пятна и переодеться. В результате я опоздала на работу.

Аглая Кузьминична была в скверном настроении. У нее всегда плохое настроение, когда идет дождь. Я думаю, что это от давления, хотя она сама считает, что у нее здоровье, как у космонавта. Она придиралась ко мне весь день, так что к вечеру у меня самой заболела голова. Она специально задержала меня на работе, в результате я опоздала на две удобные электрички до Жуковского. Пришлось долго ждать на перроне, а потом еще ехать в переполненном вагоне стоя. По дороге домой я зашла в магазин за продуктами. Я брела домой по непролазной грязи с двумя тяжеленными сумками, ругая в душе мать, которой нельзя поручить купить булки хлеба, и себя, неудачницу.

Навстречу мне выскочила большая уляпанная грязью машина. Это был джип, хотя обычно по этому переулку на джипах не ездят. Не хотелось лезть в грязную канаву, я прижалась к самому краю дороги, но машину, видимо, занесло, она вильнула в мою сторону. Сзади раздался резкий гудок второй машины, я, не раздумывая, прыгнула прямо в лужу и прижалась к забору. Черная машина с затемненными стеклами лихо проехала совсем рядом, окатив меня с ног до головы грязью. Два джипа еле разъехались, и как раз возле меня! Я так испугалась, что уронила пакеты с продуктами. Яйца разбились, батон вывалился из пакета и упал в воду. Что- то еще сыпалось и падало, но я этого уже не видела. Это было последней каплей того дня. Я закрыла лицо руками и ревела в голос, как маленькая девочка…

* * *

В отличие от Марины, Андрей серьезно отнесся к слухам. Подъезжая к офису, он напомнил Марине:

– Я съезжу сейчас в типографию, а ты без меня – никуда. Какие у тебя планы на сегодня?

– Никаких. Редакция и дом.

– Ты не забыла, что мы сегодня идем к папе на ужин?

При слове «ужин» у Марины комок подкатил к горлу. Героическим усилием она отправила его обратно.

– Боюсь, что я не смогу. Давай, ты поедешь к отцу, а я – домой. Я закончу пораньше – сегодня как- никак пятница – и прекрасно доберусь на метро, если успею до «часа пик».

– Марина! Никакого метро. Возле нашей «Юго- западной» бродит маньяк!

– Да не верю я в маньяка!

– Не верь. Но обещай мне, что не будешь там ходить без меня, – голосе Андрея звучала такая тревога, что Марина сразу кротко ответила:

– Обещаю. Но тогда тебе придется меня везти домой, а потом ехать к отцу за город.

– Вот и я про то же. Поедем лучше на ужин? Папа сказал, что специально для тебя приготовят нечто особенное. Да, забыл тебе сказать, Юля вернулась из Лондона, она будет рада тебя увидеть.

– Зачем она туда ездила?

– Сходишь на ужин и узнаешь все новости нашего и лондонского бомонда. Что, пойдешь?

Андрей поцеловал Марину.

– Ладно, подлиза, уговорил.

Марине не хотелось идти на ужин к Краснову- старшему. С другой стороны не далее, чем вчера, они ходили с Андреем к ее родителям. Марина сидела со всеми за столом. Андрей обидится, если не пойти, скажет: «Как ужинать у твоих родителей, так ты здорова, а как к моему отцу в гости, так сразу же токсикоз». Не скажет, но подумать может. Придется идти.

Марина без особого восторга ходила в гости к Виктору Александровичу Краснову. Нет, принимали их всегда отменно. Виктор Александрович – само обаяние и такт, и еда изумительная. Как ни старался Краснов- старший наладить отношения с Андреем, до сих пор чувствовалась некоторая отчужденность между отцом и сыном. Андрей рос без отца. Они стали встречаться когда, Андрей был уже взрослым и самостоятельным. Андрей не хотел зависеть от крутого отца, крупного бизнесмена и политика. Марина старалась не думать о закулисной деятельности Краснова, но знает точно, что человек он жесткий, и лучше ему не перечить. А с другой стороны они принимают от отца подарки, берут выгодный кредит в его банке. Машину для Марины – «Вольво» в прекрасном состоянии – свекор предложил ей купить за очень низкую цену, да еще и уговаривал, что ему надо срочно избавиться от лишней собственности. Конечно, им спокойнее жилось, когда за спиной такая сильная опора. Марина не сомневалась, что Виктор Александрович в курсе дел их издательства, и всегда придет им на помощь в трудную минуту.

Вот Олег и Маша, те обожали Краснова. Со стороны могло показаться, что не Андрей, а Олег – родной сын Виктора Александровича. Но эти отношения имели свои тайные корни в далеком прошлом Виктора Александровича, о котором Марина вынуждена была узнать, чтобы не потерять сестру. Они оба хранили эту тайну.

Зачем Виктору Александровичу, чье время расписано по минутам, регулярно собирать их всех за своим столом? Патриархальная мечта о большой семье? У него есть в Швейцарии двое детей. Как ни пытается Краснов привить им русские традиции, они не будут русскими. Родной язык для них – французский. Марина с Андреем были один раз у них в гостях в Женеве. Дочь Краснова, Мари, пишет до сих пор Марине трогательные письма. Она настоящая француженка, русская девочка так никогда не выразится. Почему Краснов не заберет их в Россию? Не хочет видеть рядом с собой их мать? Возможно. Тем более, что очередная подруга Виктора Александровича, Юля, прочно заняла место хозяйки его дома. Она ждет ребенка и собирается рожать уже в конце сентября – начале октября.

Юля выглядела прекрасно. Она, как всегда, напоминала свежий розовый персик. Сходство подчеркивал костюм для беременных в пастельных тонах. Юля с порога завела разговор на любимую тему – о своей беременности.

– Марина, я так сильно поправилась в Лондоне, врач рекомендовал мне пить меньше воды. Со своей поездкой, я пропустила две тренировки в бассейне. Тренер сказал, что мне придется заниматься дополнительно, и рекомендовал какой- то специальный водный массаж. Я искала в своей энциклопедии для беременных, но не нашла ничего про этот массаж. Ты не слышала, что это такое?

– Нет, у меня нет этих новых энциклопедий, мне мама дала свою старую книгу «Мы ждем ребенка», но я ее не закончила. Некогда было, разве что перед родами дочитаю.

– Напрасно, в них очень много полезного и интересного. Вот, например, я раньше не знала…

Юля бесконечно может говорить о своем положении. Марина не слушала Юлю, Она думала, успеет ли она добежать до раковины.

– Ой, да тебе плохо. Тошнит? Я дам тебе таблетку, на сутки хватает.

– Нет, я не пью таблетки.

– Выпей, она совершенно безвредная.

Марине не хватило сил отбиваться от Юли, пришлось проглотить желтенькую таблетку. Юля заботливо уложила Марину на мягкий диван.

– Полежи минут десять, и все пройдет. Сейчас я тебе покажу, что купила для малышки в Лондоне.

– А зачем ты в Лондон ездила? Не боишься, тебе же скоро рожать.

– По этому поводу и ездила. Я буду рожать в Лондоне. Клиника замечательная. Там сама Катти Мэттью рожала. Они сказали, что у меня чудесная девочка. Я выбрала палату в розовых тонах. Очень красивая. Закончу озвучивание сериала и сразу же уеду в Лондон. Надо, чтобы мой лечащий врач привык ко мне и я – к нему. Я бы там осталась, но не могу подводить Серегина, тем более, зимой я буду сниматься в его новом сериале. Они протянули с монтажом, а уже начали показ заключительной части сериала. Там на недельку работы, успею. Ты тебе нравится, как я играю в фильме?

Юля не была профессиональной актрисой, она работала моделью, потом (не без помощи Краснова) приобрела долю в крупном агентстве. А когда карьера модели подходила к закату, ее пригласили на маленькую роль в сериале. Надо было всего- то несколько раз красиво пройти по подиуму и сказать пару фраз. Неожиданно для всех (и для себя) Юля своей игрой и внешностью завоевала сердца зрителей, и ее роль постепенно переместилась на второе место. Специально под нее написали продолжение сериала. Честно говоря, Марина посмотрела всего одну серию нашумевшего сериала «Девушка ниоткуда», но игра Юли Марине понравилась. Поэтому, не кривя душой, Марина ответила: «Да, очень понравилось, ты талантливая актриса».

Чтобы доставить удовольствие Юле, Красновстарший поддерживает любимую тему своей подруги, он шутит об одновременной беременности всех троих: Юли, Марины и Маши. Андрей с Олегом откликаются на его беззлобные шутки. Разговор перекидывается на автомобили. Молодым эта тема более интересна: Андрей с Олегом обсуждают модель нового авто Олега. Дамы не поддерживают разговор джентльменов. Они склонили головы над очередным каталогом детских товаров, которых у Юли множество. Заметив это, Олег иронизирует: «Мужчины из кожи лезут, чтобы развлечь своих дам, а им только глянцевую обложку покажи». «Будущее нации зависит не от числа автомобилей, а от числа детских колясок», – парирует Марина выпады родственника понравившейся цитатой финского президента Урхо Кекконена.

Таблетка подействовала, тошнота отступила. Обрадованная Юля всучила Марине упаковку своего новомодного лекарства. За столом Марина с удовольствием перепробовала все блюда, отказавшись от специально приготовленных для нее пресных овощей на пару. Муж недоуменно посматривал на нее. «Теперь точно скажет, что я притворяюсь».

* * *

Обстановка в комнате сложилась самая интимная: Анфиса еще не подошла, а Саша уже ушел. Вот поэтому и состоялся задушевный разговор.

– Ульянка, я даже подумать не могла, что Игорь такое выкинет!

– Думаешь, я могла? Я же считала, что он уже нагулялся. Ведь не мальчик, ему тридцать в ноябре стукнет.

– Да, они же одногодки с Андреем. И что же теперь будет?

– Бросит и эту через месяц- другой.

– А ты? Ты простишь его?

– Чтобы он об меня ноги вытирал – и снова налево, как верфольф, каждое полнолуние? Ни за что!

– Ну, и правильно. Найдешь себе другого, получше. Вон ты какая стала стройная, интересная… – Марина осеклась, догадавшись, что последнее резкое похудение Ульяны как раз было связано с изменой Игоря.

– Нет. Хватит с меня семейной жизни, год прошел, перевернем эту страницу. Я ни о чем не жалею. Как говорится, «Бог с тобою, золотая рыбка, успокойся, ступай себе с миром».

– А на работе вы как же?

– Марина, я же сцен не устраиваю, это было бы смешно. Здороваюсь, прощаюсь, «софт», если надо устанавливаю. Ты когда заметила?

– Ульянка, я, конечно, – на редкость черствое и толстокожее существо, но я думала, что Игорь из- за меня к нам не заходит, потому что меня от курильщиков тошнит.

– Короче.

– Ну, позавчера подумала, что вы врозь уходите последнее время.