«Кровавая свадьба», или Причуды богатых

– Но сейчас ты явно не бедствуешь: «Мерс» последней модели, квартиру купил. Чем занимаешься?

– Зарабатываю бодибилдингом, у меня уже несколько залов.

– Теперь понятно, зачем ты такой плечевой пояс накачал. И прическу сменил.

– Да, в моем деле требуется декоративность. И блондины сейчас в моде. А тебе так не нравится?

– Нет, все нормально, просто непривычно. Главное, чтобы твоим клиентам нравилось.

– Да, – улыбнулся он, как будто Марина сказала удачную шутку. – Моим клиентам очень нравится.

– И как, прибыльное дело?

– Как видишь, вполне. Но не будем о скучном. Марина, как я рад, что мы встретились с тобой снова! Подумать только, нас развели интриги Анжелики. Я, как дурак, поверил, что она твоя подруга, и ты поручила ей сказать, что бросаешь дзю-до. Конечно, я мог бы сам тебе позвонить, но я обиделся. Мальчишка!

– А я тоже обиделась. Девчонка!

– Ты и была тогда совсем юной. Юная девушка с косой до пояса. Всегда с томиком стихов. Романтичная и очень женственная. Такой не показной, не агрессивной, а затаенной женственности я больше не встречал. И такого понимания без слов.

Марина смутилась и принялась разглядывать публику. Костя «сбавил обороты», возвращаясь в русло беседы старых приятелей.

– А чем ты занималась после дзю-до? Наверное, тяжело было так резко сменить режим.

– Во-первых, я действительно готовилась к поступлению в университет, занималась на подготовительных курсах по трем предметам. – – А во-вторых, нашла себе танцы.

– Ну, и как? Хорошо получалась?

– Да, занималась легко и с удовольствием.

– Я так и думал. «Кто боек в пляске рыночной…» – он оборвал цитату и встал, протягивая Марине руку. – Потанцуем?

Их автомата полилась зажигательная «Кумпарсита». Хотя в такой ранний час никто не танцевал, Марина охотно поднялась, надеясь, что краска ее щек в движении будет смотреться естественней. Она про себя закончила слова Цветаевой: «Кто боек в пляске рыночной, не слаб и на перинушке. Мариночка, Маринушка, Марина – синь – моря». «И на что он, спрашивается, намекает? Он же не думает, что я не помню Цветаеву? Господи, как давно я не танцевала!» Костя танцевал танго не слишком технично, игнорируя многие сложные фигуры, но элегантно и с чувством. Все посетители жевать перестали, глядя на бесплатное представление, но танцующая пара этим не смущалась. Марина попробовала направить партнера на «дорожку», он сразу понял, повелся, получилось замечательно. «Какой чуткий!» Марине чувствовала себя так, словно в ее знакомстве с Костей не было никакого перерыва, словно она – все та же влюбленная в учителя школьница, только на этот раз ей отвечают взаимностью.

Накал страсти нарастал, и к концу танца Марине казалось, что между ней и партнером не то что искры, а молнии проскакивают. В заключительном па Марина смело откинулась на руку Кости, чувствуя спиной, какая надежная и твердая эта рука. Костя помог Марине выпрямиться и слегка поцеловал ее в висок, – нет, даже не поцеловал, а просто едва коснулся губами ее волос. Облако нежности накрыло Марину с головой. «Ничего, сейчас я уйду – и все кончится. Мы никогда больше не будем встречаться. Никогда». Идя к столику, она поникла. Костя сразу это почувствовал: «Я провожу тебя, пойдем». Грустная, как будто потеряла близкого человека, Марина вышла из кафе и села в его «Мерседес».

В машине Костя, не спрашивая, привлек Марину к себе и поцеловал. Гроза, взрыв, землетрясение – ощущения Марины находились где-то в промежутке. Изумленная, она глаза в глаза посмотрела на Костю. «Поедем ко мне?» – полуутвердительно спросил он, нежно поглаживая руку Марины. «Нет!» – решительно ответила она. «Почему? Ты же хочешь этого». – «Я не могу изменять мужу». – «Тогда измени мужа». Марина растерялась от этих слов, и Костя снова поцеловал ее в раскрытые губы. Голова пошла кругом, но Марина оторвалась от него отчаянным усилием воли, открыла дверцу и вышла. Костя не удерживал ее, только сказал вслед: «Подумай, я буду ждать звонка».

Марина нырнула в метро и сгоряча проехала пару остановок совсем не туда, куда надо, вышла на соседней станции, кое-как сообразила, в какую сторону ей садиться и где сделать пересадку. Голова ее шла кругом, а ведь не пила ни капли спиртного. Тридцать минут езды она мучительно разбиралась в своих мыслях и чувствах.

«Все это мило и приятно, но дальше-то что? Стать любовниками тянет до головокружения. Но это, как говорится, зов плоти. А семья, Андрей? Завести с Костей интрижку, постоянно лгать мужу, изворачиваться, бояться разоблачения? Да еще и ложиться в постель по очереди то с одним, то с другим? Отвратительно! Но если даже согрешить только один раз, это все равно переступить через себя. Сама же придумала афоризм: «Супружеская верность, как свежесть осетрины, не имеет второй категории». Поверить в силу взаимных чувств и уйти от мужа совсем? Сиюминутно, сейчас, мне этого вдруг очень захотелось: уйти самой, не дожидаясь пока мне укажут на дверь. Уйти от невнимания, торопливых поцелуев, спокойных ночей – к любви, к страсти, к свежим молодым чувствам. Костя прямым текстом сказал, что он готов и жениться. И в это можно поверить: он одинокий мужчина, встретил старую любовь, вспыхнуло неудовлетворенное когда-то желание. Кстати, это может оказаться именно желание, а не любовь. С чего это я взяла, что дело может дойти до брака? Это мы, бабы-дуры, придумываем, что поцеловал – значит, любит, жениться хочет, дом, детей завести. А они, мужчины, зачастую, хотят лишь приятный вечерок провести. И никакого значения своим словам и обещаниям в этот момент они не придают».