Через тернии к… дому

Глава 6. Ночные поиски

…– Тошка, смотри, он полетел!

– Ага, я вижу… – прошептал Антон. Не верилось.

Змей неподвижно висел в густой синеве. Горячий воздух держал его.

Над зелёной травой кружились бабочки: какое-то огромное множество белых лепестков в хаотичном танце возле ручейка. А белый змей в синей высоте покачивал длинным хвостом и опускаться не собирался.

– Здорово, да?

– Ты молодец, Шурка!

– А чего я-то? Это ведь ты придумал.

– Придумал… А кто строил?

– Тошка, я поверить не могу, что мы его сами собрали…

«Я поверить не могу, что у меня появился друг… Шурка, ты не уходи никуда, ладно?»

Тошка закусил губу и крепко сжал катушку с нитками. Не хочется, чтобы упал змей. На самом деле не хочется, чтобы Шурка убирал ладони с его плеч: вот бы стоять так и стоять на тёплой траве, поглядывать на серебристую от солнца речку и каждой клеточкой чувствовать рядом друга.

– Антон, – шепчет рядом Шурка, – Антон…

– Антон!

В момент всё завертелось и исчезло. Тошка растерянно поморгал в темноте. Проснулся.

И увидел перепуганного Славку.

– Слав, ты что?

– Антон, там огни! Посмотри! – И малыш указал на щель.

Антон осторожно посмотрел в неё и прислушался. Совсем близко слышались незнакомые мужские голоса. По бетонным сваям, тёмному песку бродили белые лучи фонарей. Один из лучей высветил в темноте невысокого мужчину в погонах. Полиция… Антон посмотрел на Славку:

– Слав, это полиция… Это меня ищут! – прошептал он.

– Что мы будем делать?

– Сиди тихо-тихо, прислонись к боковой стене. Или ляг. Я сейчас закрою эту щель.

Он достал из-под себя большую доску. Тихо-тихо поднес к зияющей в темноте дыре. Вставил её между «крышей» и нижней доской – перегородкой. Сильно надавил – раздался негромкий щелчок: наверное, в бетоне была небольшая впадина, в которую и вошла доска. Покачал доску: она не двигалась, встала крепко. Теперь осталась лишь небольшая щель сверху, размером с кулак, но даже если туда кто-нибудь заглянет, то не увидит их, если они лягут поближе к доскам… Правда, придется полежать на холодном песке. Антон постелил туда куртку, лёг, приказал лечь рядом Славке. Малыш (вот молодец!) всё делал тихонько и молчал.

Рядом послышались шаги. Затем в щель наверху ударил яркий свет фонаря, на несколько секунд осветив закуток, доски, бледное испуганное лицо Славки. Тошка замер. Славка вцепился в его руку.

– Эй, слушайте, тут закрыто!

– Выломай!

Человек постучал ногой по доске. Доска держалась. «Господи… Хоть бы выдержала…» Вдруг рядом послышались шаги и раздался голос:

– Что делаешь?

– Ломаю.

– Зачем?

– Валера сказал, значит надо!

– Да забей. Смотри, как тут крепко! – По доске раздались два мощных удара. – Вряд ли один пацан мог так закрыть…

– Пацан не мог, а его могли. Ну-ка, помоги!

Доска затрещала, Тошка быстро сел, упёрся спиной. Напряг все силы, а мысли сжались в комок. Всё…

«Не надо! А как же Славка?!»

– Эй, скорее сюда, смотрите, что я тут нашел! – послышалось издалека.

Треск прекратился. Свет в щелях пометался и погас.

– Пойдем. Скажем Валере, а утром ещё вернёмся сюда и посмотрим.

Шаги стихли… Антон посидел немного, вытер со лба холодные капельки пота. Встал, выглянул в щель – темно. Вероятно, люди ушли на зов, но что будет утром?

– Слава…

Малыш повернул к Антону мокрое лицо. Вытер кулаком глаза.

– Слав, ты чего?

– Ага, чего! А если бы тебя поймали?! Я без тебя как?!

– Они ушли. Хорошо, что ты меня разбудил…

– Я как вспомнил, что ты рассказывал про Кривецкого, у меня аж мурашки пробежали… Тебя бы обратно отправили, да?

– Не знаю… Славка, давай спать. Завтра будет тяжёлый день. Надо уходить. Ложись!

– Антон, а ты почему не ложишься?

– Я посижу немного, послушаю… Спи! – строго сказал Тошка и укрыл малыша курткой.

Славка закрыл глаза. Вскоре он уснул, а Антон всё сидел, прислонившись в доскам. Сидел до тех пор, пока щели не стали серыми…

Майор Карандашин вернулся домой лишь под утро. Тихонько открыл дверь своей квартиры, скинул ботинки. Усталость плавно, как одеяло, накрывала с головой, звала в постель. Трудный день, безуспешный день… Никаких следов. Они обыскали гаражи, стройку, весь восточный микрорайон, нашли двух бродяг. А о пропавшем мальчишке никто ничего не слышал…

Заброшенная стройка не давала ему покоя. Казалось, что что-то он упустил… Валера отрешённо смотрел на лампочку в коридоре, пытаясь вспомнить, что… А, те двое новичков, которые зачем-то просили вернуться утром – что-то у них там не открывалось… Надо будет съездить посмотреть самому. Только сначала немного поспать…

Валерий умылся и вошёл с комнату. Супруга ещё спала, уткнувшись носом в подушку. «Обиделась, наверное…» – он обещал позвонить ей днем, но так замотался, что совсем забыл о своем телефоне! Хотя ведь нет, мобильник вибрировал у него в кармане… Как вот теперь ей объяснить? Ладно, она поймет, она ведь сама… Вот это да, в суете сегодняшнего дня Валерий ведь и думать забыл о своем сыне! Это ж надо так! Наверное, оно и к лучшему: погрузившись в работу, он хоть ненадолго отвлёкся от безрадостных воспоминаний…

Чтобы не будить спящую жену, Валерий устроился на диване. Взял со стола фотографию сына. Минут пять вглядывался в родные зелёные глаза… «Сашенька, сынок… Ты простишь меня? У того мальчишки ведь тоже есть родители. Я должен его найти, хотя бы потому, что не смог разыскать тебя…»

Очень хотелось спать. Сил не было даже подняться и поставить на место портрет – Валерий так и уснул с ним в руках. Через час проснулась супруга, улыбнулась, увидев мужа дома, накрыла его пледом. Подняла упавшую фотографию, вздохнув, поставила её на стол. И ушла на кухню варить горячий шоколад.

Вскоре в закутке стало видно спящего Славку. Утренний свет пробивался сквозь потрескавшиеся серые доски. Антон вздохнул: «Надо идти… Пока отряд не вернулся…»

Он наклонился к малышу. Тихонько подул на него. Прошептал:

– Слава! Слава, просыпайся! Славка…

Малыш открыл глаза. Удивленно.

– Это ты? А мне снилось, будто мама меня будила! Ты как мама говорил!

Антон улыбнулся, взъерошил Славке волосы. Достал из пакета остатки хлеба с шоколадкой.

– Давай завтракать. Нужно уходить.

– Уже?

– Славик, они сказали, что утром вернутся. Здесь нельзя оставаться. Несколько здоровых мужиков легко сломают доски…

Славка побледнел, кивнул. Не говоря ни слова взял хлеб, стал жевать. Трапеза длилась недолго. Антон допил остатки воды, сложил бутылку в пакет. Взял пакетик с бинтами.

– Давай свой палец.

Славка сморщился, но молча стал снимать повязку. Антон посмотрел и немного успокоился: краснота ушла, отек спал. Как и вчера, он обработал палец, завязал чистый бинт. Тюбики с мазями, салфетки и нераспечатанную пачку с бинтом он сложил в карман куртки. Остатки бинтов стал наматывать Славке на ноги.

– Антон, что ты делаешь? У меня не болят ноги!

– Возьмёшь мои кроссовки. Это, чтобы они тебе не натирали.

Он снял кроссовки, надел их на Славку, затянул потуже шнурки. Свои носки спрятал в другой карман куртки. Куртку одел на Славку.

– А ты?

– Надевай. Меня все равно по ней могут найти.

– А ноги?

Антон посмотрел на Славку и промолчал.

– Давай вылазить.

– Антон, давай! Только как?

Антон покачал верхнюю доску. Потом среднюю, потом нижнюю. Все доски сидели крепко, в верхней была трещина. «Если уж ночью её не смогли выломать…» Славка, видимо, понял:

– Антон, ты ногами попробуй!

Нет, не получается.

– Славка, помоги!

Славка дёрнулся, ударил ногами о доску, ойкнул, покачал больной ногой.

– Слав, ты не бей по ней, а дави. Давай ещё раз попробуем! Только не ногами, а навались на неё, и я навалюсь…

На секунду Антону стало страшно: а вдруг не откроется? Как в западне. Он тряхнул головой, прогоняя глупые мысли: «Ничего, нас двое. А вдвоем всегда можно справиться!» Что-то хрустнуло, Антон сильнее навалился на доску – отвалилась только часть верхней доски, в том месте, где была трещина. Другая часть осталась на месте. Он сел, отдышался.

– Так, и как же теперь отсюда выбраться?

– Ничего, я пролезу, – сказал Славка.

– Ты-то пролезешь, а я как? – Антон почесал в затылке, покосился на дырку.

– А давай, ты будешь давить с этой стороны, а я – тянуть?

– Ну, давай…

Славка стал карабкаться, Антон – помогать. Шлёп – это малыш оказался на земле.

– Антон, давай!

Антон стал давить на доску изнутри, Славка – тянуть снаружи. Несколько минут стояла тишина, нарушаемая лишь настойчивым кряхтением. Под конец оба очень устали.

– Ладно, Слав, давай отдохнём немножко… Сейчас…

– Антон, а воду всю выпили?

– Всю…

Малыш вздохнул, потом спросил тревожно:

– Как ты вылезешь?

– Ничего, что-нибудь придумаем… Может, я и так…

И Антон стал протискиваться в щель. И… Немного застрял. Голова и грудь пролезли, а вот ниже… И ногами ни во что не упрешься! У Славки округлились глаза.

– Что теперь делать?

Антону было очень неудобно и в то же время – смешно. Как Винни-Пух в мультике. Надо ж так…

– Слава, потяни, пожалуйста, меня за руки!

Славка крепко схватил его за запястья и откинулся назад. Антон выдохнул, болтнул ногами в воздухе, охнул и… вывалился на песок. Схватился за плечо.

– Больно? – испугался Славка.

– Не очень… Уф, вылезли! – он оглянулся на закуток. – Ой, пакет мы оставили… Плохо.

– Давай я залезу, возьму!

– Не надо, вдруг ты тоже застрянешь!

– Но ведь его же найдут…

– Ну, найдут… Ладно, там же не написано, где мы будем… Так, сейчас, давай посидим на дорожку…

Славка сел рядом с Антоном. Помолчали. Малыш, не моргая, смотрел на солнце: оно оранжевым пятном разливалось на сизых облаках. Скоро оно поднимется и своим светом зальёт равнину… И город… Славка спросил Антона:

– А сейчас какой месяц?

– Май. А что?

– Я помню, в прошлом году у меня был день рождения, и солнце так же вставало. Рано-рано… Снег уже давно растаял. Я проснулся и вышел на балкон. Мне сестра сказала тайну, что когда встаёшь раньше всех, то можно увидеть, как просыпается солнце. И я всё хотел увидеть, как же оно просыпается, а всё не получалось… То день дождливый, то я просплю. А тогда вот проснулся, вышел на балкон – и увидел… Так же красиво…

– Так ты в мае родился? А какого числа?

– Сейчас, – Славка зашептал, загибая пальцы, – Антон, сколько будет столько и ещё вот столько, – он один раз растопырил ладошки полностью, а во второй раз загнул два пальца.

– Восемнадцать.

– Ну вот, значит восемнадцатого… Да, так.

– А ты ничего не путаешь?

Славка замотал головой:

– Нет… Мне Надя объясняла. Один раз десять и ещё восемь. У нас же номер дома тоже восемь…

– А Надя – это кто?

– Сестра… – вздохнул Славка и замолчал.

И Тошка замолчал. Грустно. Потому что, какой праздник без подарков? Да и вообще…

Что – вообще, он объяснить не мог, он просто чувствовал, что не таким должен быть день рождения у пяти… нет, уже шестилетнего малыша. А раз так… Он порылся у себя в карманах, нащупал пистолет, подаренный Шуркой. Взял Славкину руку, вложил его в худенькую ладошку.

– Это зачем? – не понял малыш.

– Славка… Восемнадцатое мая… С днём варенья тебя! – улыбнулся Антон.

– Ой, правда?

– Ну да… Это тебе. Знаешь, он хоть и старый, но гремит, как настоящий. И корпус металлический, хороший. Он меня однажды очень выручил, помнишь, я тебе рассказывал?

Славка кивнул.

– Мне его Шурка подарил.

– А Шурке его кто подарил?

– Ой, Славка, он рассказывал, что ребята из больницы, которые у них вели кружок рисования… Он с ним не расставался, а потом на мой день рождения взял и отдал мне.

Малыш вскинул глаза:

– Антон, ну он же твой!

– Нет, бери! Он меня выручил, тебя тоже выручит.

Славка сунул пистолет за пояс потрепанных штанишек.

– Спасибо, Антон. – И улыбнулся, глянув из-под отросшей чёлки своими серыми, обычно невеселыми глазами, в которых сейчас отражались две искорки утреннего солнца.

Глава 7. Трудная дорога

– Антон, куда мы? Оставаться же нельзя! – Славка тревожно смотрел на Антона, когда они покинули стройку и остановились у забора. Антон задумчиво смотрел на микрорайон, засунув руки в карманы штанов и насвистывая «Кукареллу». Славка потянул его за рукав.

– Славик, подожди. У нас есть две минутки. Давай подумаем ещё раз. Значит, мы едем ко мне домой.

Славик нетерпеливо кивнул.

– Твою маму мы специально искать не будем. Славик, не обижайся!

Славка снова кивнул, опустив голову. Антон присел перед ним на корточки. Взял его за теплые ладошки.

– Слав… Я понимаю… Тебе трудно, намного труднее, чем мне! Ты хочешь к маме, я знаю. Но я думаю, будет легче нам добраться до моего дома, а потом искать твою маму. Ты же даже не помнишь, как называется твой город… Если ты вспомнишь, Славка, мы обязательно поедем туда. Но так – как искать?

– Да, Антон… Только ты не бросай меня, ладно? – тихо попросил малыш.

– Славка, да ты что!

Славка шмыгнул носом. Посопел.

– Антон, куда мы сейчас?

– На вокзал. Будем ехать попутными поездами, денег у меня немного. А там посмотрим. Сейчас нужно как-то уехать из города.

– Ага.

– Ну, пойдем.

Не сговариваясь, ребята одновременно оглянулись на свое «убежище». Тени от бетонных свай отчетливо вырисовывались на песке. В солнечном свете стройка казалась не такой уж и мрачной. Только недостроенный дом зиял чёрными окнами, напоминая о прежних страхах. Славка взял Антона за руку. И Антон уже не первый раз подумал, что Славка – как младший брат.

Они прошли вдоль забора, вышли к окраине жилого микрорайона. Здесь Антон не очень хорошо ориентировался, но интуитивно чувствовал, куда нужно идти. Вокзал – южнее. Как его не знать?

Столько раз он ходил туда с родителями, провожая их! Да он как сейчас помнит ту дорожку, усыпанную осенними листьями, то до боли знакомое чувство, когда так хотелось догнать, вцепиться в рукав мамы или папы и никогда больше не расставаться!

Никогда… Но это – нельзя… Нужно «потерпеть», у них «контракт» – отвратительные слова! И он тихо, сдерживая дыхание, шёл за ними… И только на вокзале, в толпе, позволял себе шепнуть: «Мама! Папа! Приезжайте скорее! Пожалуйста…» И взглядом пытался остановить уходящий поезд… А потом – очень длинная дорога в интернат и тоска. Одна лишь радость – простой и добрый Шурка.

Шурка – друг. Он мечтатель и фантазёр, он любит книжки про будущее, а ещё он – художник. Рисует замечательные рисунки! Самолёты у него получаются как настоящие…

Но самолёты он не только рисовал, он их строил. Небольшие планеры собирал по схемам из старых учебников и всё мечтал построить аэроплан, который полетит над обрывом без мотора, в потоках воздуха… Но это – не главное.

Он такой… Мудрее, что ли. Может, Антону так казалось, потому что Шурка был на полгода старше его, может, потому что он давно жил в интернате… Но он другой. Не как все. Не смеялся без дела, он вообще редко смеялся… Спокойный – непробиваемый. И слушал всегда так внимательно, что хотелось рассказать ему всё-всё! А когда расскажешь, он посмотрит серьёзно, скажет всего несколько слов – немного, но как же становилось легче после них! И ничего не страшно…

От Кривецкого отбивались вместе – Шурку тоже он доставал. Шурка драться не умел, но если обижали Антона или кого-то из младших ребят – всегда заступался и не боялся того, что ждало его потом в спальной… А Тошка терпел до последнего, а потом, когда услышал, как Язик ржёт над Шуркой, как издевается над тем, что он левша – не выдержал. Подошёл и врезал. Кривецкий не понял сначала – от неожиданности. А потом стал караулить его после школы…

Антон передёрнул плечами. Интересно, вот как, как с ними справиться? Чтобы ходить спокойно, чтобы дышать спокойно, чтобы засыпать спокойно и не ждать, что проснёшься от того, что тебе подстроили очередную гадость?

«Да что тебе справляться, ты ведь сбежал… Как вот он там теперь один?»

Совсем стало грустно. Потому что теперь он как предатель. Что теперь делать? Он, наверное, уже бы не выдержал и вернулся в интернат, но рядом был Славка. Куда его денешь? Как его оставишь теперь?

– Антон, ты почему грустишь?

– Да так…

– Антон, мы доедем!

– Конечно! – Антон взлохматил Славке волосы.

Вдали показались башни вокзала. Разъезды, несколько длинных зелёных цепей вагонов. Гудели поезда. Звякали молотками рабочие, звенели рельсы. Через громкоговоритель женский голос рассказывал пассажирам о правилах пожарной безопасности, об отправляющихся и прибывающих поездах.

– Так вот он, вокзал… – шёпотом сказал Славка.

Антон снова присел перед ним.

– Слава, сейчас мы зайдём внутрь, и ты купишь билеты. Попросишь какую-нибудь женщину. Если спросят, почему один, скажешь, что едешь со старшим братом, что подошла наша очередь, а брат отошёл ненадолго посмотреть расписание. Вот деньги. Запомнил?

– Да. Подойти к тёте и попросить купить билет.

– Два билета. До Гороховца. Я буду за тобой смотреть.

Ребята вошли внутрь большого здания с надписью «пригородные кассы». Здесь народу было много, несмотря на утреннее время. В кассы стояла небольшая очередь.

– Ну, давай, – шепнул Антон, осторожно подтолкнул Славку, а сам отошёл к стене и спрятался за столбом. Малыш подошёл к доброй на вид женщине среднего возраста, с большими пакетами в руках. Поднял на нее серьёзные глаза:

– Тетенька. Купите, пожалуйста, два билета до Гороховца. У нас поезд скоро приедет, а брат ушёл посмотреть расписание. Помогите, пожалуйста, купить билеты!

– Что ж ты маленький один совсем! – охнула та. – Куда вы едете? Как твой брат выглядит? Сколько ему лет?

От неприятного разговора Славку выручила кассирша. В динамике зазвучал строгий голос:

– Женщина, ваша очередь. Вам что?

– Ох… А мне… Будьте добры, один билет до Карякинской, туда и обратно. И два билета до…

– Гороховца, – подсказал Славка.

– Туда и обратно? Нет вроде… В один конец? – наклонилась она к Славке.

– Д-да, только туда…

Пока считали сдачу, Славка смотрел по сторонам. Всё так непривычно! Увидел Антона, заулыбался. Антон на Славку не смотрел, он смотрел куда-то за колонну, внимательно и напряжённо.

– На, малыш, билеты. И сдачу.

– Спасибо большое! – Славка живо повернулся к женщине, протягивающей ему монетки.

– Давай брата-то поищем.

– А вон он! Вон у стены стоит, меня ищет. Ну ладно, я побегу! Спасибо! – скороговоркой проговорил Славка и побежал к Антону.

Женщина с минуту постояла, задумчиво глядя, как этот светлоголовый парнишка торопится к своему братишке, ловко обходя прохожих. И такая привязанность, такая любовь почудились ей в движениях малыша, что неожиданно подступил к горлу комок. Она увидела, как старший брат в большой, надвинутой на глаза кепке берет сдачу у малыша, пересчитывает, кладет её в карман, берет билеты, разглядывает их. Малыш смотрел на него так преданно, а лица старшего было не видно, и непонятно было – доволен ли он, рад ли малышу. Ей стало почему-то очень грустно. Старший ей не понравился. Тут она, кажется, вспомнила, что где-то его уже видела, но где? В кармане забренчал телефон, пока она его доставала, ребят уже не оказалось.

– Значит, через десять минут отправляется, – Антон ещё раз посмотрел на расписание. – Ну, что ж, поехали, – он взял за руку Славку. – Ты молодец!

Ребята направились вдоль платформ, отыскивая нужный путь, на котором должна стоять электричка. «В расписании был шестой путь, где он? Платформа пятая почему-то…» – Антон пересчитал пути. Не мог он ошибиться, путь шестой, а электрички на нем нет! Хотя отправление через десять минут! Что же это?

Зато на соседнем пути, справа стоял поезд. «Москва – Екатеринбург» – прочитал он. Пожал плечами – направление то, но ведь это же не электричка… Без документов как сесть? Или попробовать объяснить проводнику… Наверное, не стоит… Так, раздумывая, Антон подошёл и остановился возле вагона.

Между тем электричка на соседнем пути так и не появилась, а поезд дал гудок, и это значило, что он скоро отправится. Проводница, невысокая пухлая женщина в синей куртке с маленьким значком «РЖД», покачивая кудрями белых волос, внимательно изучала билет какого-то мужчины впереди, и, казалось, не замечала двух мальчишек.

– Славик, ты лезь за мужчиной сразу. Я попробую ей объяснить.

Проводница отдала документы, мужчина стал забираться в вагон, Славка проскользнул за ним. Антон протянул билеты.

– Это что такое, молодой человек? – неласково обратилась она к Антону.

– Билеты. На электричку. Просто её нет, а нам нужно ехать, нас ждут!

– Кого «нас»?

– Нас с братом.

– С каким таким братом? Ничего не понимаю!

– Да ведь он только что вошёл!

– Не видела я никакого брата. А вы один путешествуете? Где ваши родители? Где документы? – она внимательно осмотрела Антона с макушки и до босых пяток.

Зачем он подошёл к ней?! Лучше бы сейчас исчезнуть! Испариться… Нет, не получится… Тогда Антон набрался наглости и ещё раз попросил:

– Пропустите, пожалуйста! Вот мои билеты на электричку! Ехать же недолго совсем! Не пришла электричка, видите, нет её! На шестом пути!

Проводница посмотрела на соседний путь. Проследив за её пристальным взглядом, Антон похолодел: к ним подходил полицейский. «Всё, – подумал он, – приехали. Надо бежать… Так, а Славка?!» Он хотел заглянуть в вагон, позвать малыша, но проводница загородила проход. Полицейский остановился с другой стороны.

– О чём спор, граждане?

– Этот молодой человек предъявил мне два билета, едет один без взрослых. Такой странный вид…

– Где твои родители? – Полицейский внимательно посмотрел на Антона. Антон молчал. Ему очень захотелось умыться и обуться.

– Откуда ты?

Антон молчал.

– Как тебя звать? Почему ты едешь один?

– Вот мои билеты. Я еду недалеко, поэтому один. Что тут такого? – Антон указал на два своих билетика в руках проводницы.

– Пройдем-ка… – Полицейский крепко взял его за локоть.

– Куда? Постойте! Да вы что! У меня же брат в поезде остался!

Проводница покачала головой:

– Ещё и врёт! Ну что за молодежь сейчас пошла?

– Отпустите! Славка!

– Пойдём-пойдём… Отпустим после того, как выясним, кто ты и откуда. – Полицейский куда-то его потащил. Антон упёрся, пытаясь вырваться. Но пальцы держали железно.

– Вы ответите!

– Это кто ещё из нас ответит… Да иди же ты!

Полицейский потащил его к обшарпанной двери с маленькой синей табличкой «Полиция». Открыл дверь, втолкнул туда Антона: он с размаху ударился лбом об угол, да так, что искры из глаз посыпались! Человек открыл следующую дверь, впихнул его, а затем вошёл сам. Указал ему на потёртый стул:

– Садись.

– Не хочу!

На соседнем стуле сидел мрачный мужчина в наручниках, с интересом глянувший на Антона. Антон отвернулся и окинул взглядом помещение.

За стульями находились окна, на окнах – решётки. Справа была дверь с табличкой «Служебное помещение». Слева – дверь, через которую они вошли. Впереди стоял большой письменный стол, за которым сидел полный мужчина в синей рубашке с погонами. Он что-то писал. За мужчиной на стене висела большая карта области. Антон машинально стал её изучать. Мужчина несколько минут просматривал какие-то бумаги, затем поднял глаза, увидел молодого сотрудника и спросил:

– Что пришёл?

– Вот, – сотрудник указал на мальчика. – Нашли у поезда.

Мужчина в погонах внимательно посмотрел на Антона.

– Интересная находка, – задумчиво протянул он. Поднял телефонную трубку, набрал номер, – Валера, ты ещё не ушел? Загляни-ка ко мне… Что?.. Через пять минут?.. Хорошо, я подожду.

Положив трубку, он обратился к Антону:

– Давай рассказывай, кто ты такой. Да садись, не стесняйся, – он указал ручкой на стул.

– Ничего я не скажу! Отпустите меня!

– Странный какой-то ты. Быстрее расскажешь, быстрее отпустим. Хотя… Подождёшь, ничего с тобой не будет. И он о чем-то стал спрашивать злого мужчину в наручниках.

Антон уже не слышал ответа. В уши врезался гудок поезда. Того, в котором остался Славик!

«Неужели поехал?.. Всё?!» Что-то взорвалось в нём. Он увидел, как отвернулся молодой полицейский, кинулся к двери, рванул её и скользнул в проход. Ещё одна дверь – и он выскочил на улицу. Ещё быстрее, расталкивая народ и ища глазам поезд, он бежал к платформе. Но поезда не было! Зато на соседнем пути стояла электричка. Антон кинулся к ней, пробежал один вагон, и, схватившись за поручень, запрыгнул на ступени. Электричка свистнула, двери с грохотом закрылись. Платформа за окошком медленно поплыла…