Сошедшие с ковчега
Румянцев остановился и долгим, пристальным взглядом всмотрелся в лицо Лазоряна:
– Если вы, Георгий Георгиевич, осознаете данный факт, считайте, что задача уже наполовину выполнена.
На этот раз Лазорян выдержал его взгляд. Однако, мучимый сомнениями, возразил:
– Свет и тьма – две стороны одной медали. Нередко добро и зло подменяют друг друга, чтобы посмотреть, как человечество будет выпутываться из этой ситуации, пытаясь угадать, что есть что. Люди же склонны принимать решения, не особенно задумываясь о последствиях. А в этом случае очень легко ошибиться.
– Умение четко разграничивать эти явления приходит не с опытом и не посредством обогащения разума знанием. Оно приобретается в горе и страданиях. Порожденные ими жажда крови, озлобленность, ненависть, мстительность – удел слабых. Сильные натуры в горе и страданиях обретают мудрость и милосердие. Прислушайтесь к голосу сердца. Оно подскажет вам, как надобно поступить. Мы редко позволяем себе лукавить и лгать, будучи наедине с собой. Другое дело, что мы не всегда готовы следовать голосу сердца. Ибо человек слаб, подвержен сильным страстям, среди которых низменные, увы, занимают далеко не последнее место.
– Звучит не слишком оптимистично.
– Полно, Георгий Георгиевич, – ободряюще улыбнулся Румянцев, – вы отнюдь не слабый человек. И ваши сомнения – лишнее тому подтверждение. Людям безвольным, бесхарактерным свойственно отдаваться во власть течения, им так удобнее и спокойнее. Вы же – из когорты «прометеев». Не смущайтесь, я вовсе не пытаюсь льстить вам, а всего лишь размышляю вслух. Учитывая отношение к вам государя императора, вы могли бы подыскать себе, скажем так, более доходное место. Снискали бы чины, звания, награды, не особо утруждаясь, время от времени исполняя незатейливые «па» – шаркая ножкой по паркету. Однако выбрали военную службу…
– А куда мне было деваться? – с притворным сожалением, вздохнул Лазорян. – Она – одна из традиционных в нашем роду.
– Да, я помню, – кивнул Дмитрий Иванович. – Но мы часто забываем, какой смысл присутствует в этом выборе – защищать Отечество. Люди, его сделавшие, сознательно и добровольно приносят на алтарь Отечества свою жизнь. А ведь большинство полагают ее главной ценностью в мире. Так что, Георгий Георгиевич, не позволяйте чувству самоуничижения завладеть вашим сердцем и разумом. До сих пор вы прекрасно справлялись с возложенной на вас миссией. Уверен, так будет и впредь. Что же касается отношения к вам окружающих, это – часть вашего задания. Я согласен, часть трудная и неприятная. Но такова специфика службы. Иногда нам приходится выступать под маской врага – для своих, и под маской друга – для наших противников.
– Двуликий Янус, – едва слышно, произнес Георгий.
Припомнив этот разговор, Лазорян подумал о том, как все было понятно при встрече с Румянцевым. Но как гадко и отвратительно на душе теперь, после случившегося в Морском собрании.
Бывший дом графа Миниха в Кронштадте являлся своего рода привилегированным клубом, где собирались представители военно-морской касты Российской империи. Здесь проводились концерты знаменитостей и великосветские балы, читали лекции и общались меж собой заслуженные корифеи российского флота. Стены Собрания украшали полотна выдающегося мариниста Ивана Айвазовского. В буфете подавались изысканные напитки известных марок едва ли не со всего мира. В меню даже общего табльдота значились блюда, способные не только удовлетворить самый взыскательный вкус, но и поражавшие своими относительно невысокими ценами.
Прислуживали в Собрании пожилые матросы, отслужившие срок на флоте. Причем большинство из них были людьми, не раз являвшими примеры героического мужества, награжденные знаками отличия империи за храбрость и отвагу в сражениях…
Лазорян зашел в Морское собрание, чтобы встретиться с Сашей Васильчиковым – пожалуй, единственным человеком, который остался верен Георгию и Анастасии. Так вышло, что Георгий пришел первым. Стоило ему войти, как несколько офицеров поднялись со своих мест и демонстративно покинули помещение. Он готов был провалиться сквозь землю. Это было обиднее, чем пощечина. Еще никогда в жизни Георгий не чувствовал себя более оскорбленным и униженным. Лицо его моментально вспыхнуло, он непроизвольно сжал кулаки. Еще чуть-чуть, и происшествие грозило вылиться в грандиозный скандал. Он понял, что сдерживает себя из последних сил. И тут в голове, толком не оформившись, промелькнула странная мысль. Что, если это – провокация? Впрочем, он сразу же отбросил ее, это выглядело бы чересчур подло и жестоко.
К сожалению, голос сердца не обманул Георгия. Он так никогда и не узнает, что демарш его сослуживцев был частью дьявольского плана Яхонтова. Но, что вдвойне интересно, сами офицеры также не подозревали, что на время превратились в шахматные фигурки, ловко переставляемые полковником – мастером игр без правил за кулисами и под ковром.
Не дождавшись Александра, тотчас покинув Собрание и вернувшись домой, Лазорян с облегчением узнал, что Анастасия отсутствует. Будь она дома, сразу догадалась бы по его виду, что произошло нечто из ряда вон выходящее. Он же не хотел ее лишний раз расстраивать, ей и так приходилось нелегко. Хотя у нее тоже осталась единственная подруга, которая с пониманием и сочувствием отнеслась к несчастью супругов.
В любом обществе всегда найдутся люди, доверяющие больше собственному мнению, снисходительно, а то и недоверчиво относящиеся к разного рода «авторитетам». К их числу принадлежала княгиня Наталья Залеская, обладательница одного из самых больших состояний в России. К слову, данное обстоятельство играло немаловажную роль, позволяя Наталье Николаевне чувствовать себя достаточно независимой. В данный момент у нее и гостила Анастасия.
Узнав, что контрразведка подозревает супругов Лазорян
в шпионаже в пользу Германии – сестра Анастасии была замужем за немецким дипломатом Макензеном – княгиня от души посмеялась.
Не обременяя себя осторожностью, она откровенно заметила:
– Бог ты мой, в жизни не слыхала нелепее вздора! Эдак и Его Величество можно обвинить. Он ведь тоже состоит в ближайшем родстве с «подданной» германской империи.
И, обращаясь уже к обоим супругам, добавила:
– Мне абсолютно безразлично, что болтают о вас в свете. Двери моего дома по-прежнему для вас открыты. У контрразведки руки коротки, чтобы захлопнуть их перед вами. Поэтому можете всецело на меня рассчитывать.
Стоило Георгию припомнить откровенное высказывание княгини Залесской, как новая мысль повергла его в еще большее отчаяние. Новости – особенно плохие – имеют обыкновение распространяться с поразительной скоростью. Что будет, когда до Николая II дойдут слухи о «шпионской деятельности» Лазоряна? Подумать только, крестник государя императора – пособник германской разведки. Большего позора и придумать нельзя!
«А если он уже знает? – с ужасом подумал Георгий. – Мне останется только одно: застрелиться. Господи, – взмолился он, – дай мне силы пережить все это! Не отступить, не бросить, не струсить. Дай силы для мудрости, милосердия и любви!»
К счастью, зазвонивший телефон выдернул его из мысленного кошмара и вернул в реальность. Георгий поднял трубку, ответил. И услышал взволнованный голос Васильчикова.
– Жорж, я все знаю. Прости, что опоздал, – принялся оправдываться он. – Если бы я был с тобой, этого бы не случилось.
– Саша, этого уже не исправить. Не вини себя. Просто приезжай сейчас и все, – устало проговорил Лазорян.
– Конечно, Жорж, уже еду, – коротко бросил тот.
Связь прервалась. Георгий вернул трубку на место. Взгляд его был полон тоскливой муки. Ему казалось, прошла вечность, прежде чем Игнат, служивший еще покойному батюшке Георгия, доложил о приходе Васильчикова.
– Проси, – поднимаясь, кивнул Лазорян. – И вот еще что, я тут обошелся с тобой резко, ты уж прости, не держи на меня зла.
– Бог с вами, ваше сиятельство, – замахав руками, пробормотал тот. – Какие обиды, какое зло? Скажете тоже.
– Хорошо. Ступай, Игнат, да проводи поскорее Александра Сергеевича. Постой, обязательно доложи, когда княгиня вернется.
– Непременно, ваше сиятельство, – поклонился слуга. На этот раз не прошло и пары минут, как двери распахнулись, и помещение кабинета потряс зычный, густой баритон Васильчикова.
– Жорж, прости, – вновь начал он, подходя и обнимая друга.
Лазорян решительно перебил его:
– Саша, перестань. В том, что случилось, нет твоей вины. И покончим с этим. Лучше скажи, что говорят в Собрании?
Георгий приготовил напиток другу и протянул ему бокал.
Васильчиков благодарно кивнул, сел в кресло.
– Что говорят? – переспросил с какой-то интригующей улыбкой на губах. – Тебе это действительно интересно?
– Не томи, – взмолился Георгий.
– Ты не поверишь, но в Собрании обсуждают не столько сегодняшний инцидент, сколько пришедшую в Гвардейский экипаж реляцию, – Васильчиков поднял глаза к потолку: – Высочайшее повеление, дорогой друг.
– Причем здесь какая-то реляция и высочайшее… – начал, было раздраженно Лазорян и осекся.
– Вот-вот, – многозначительно закивал Александр. – Говорят, пришло указание – с самого верха, прекратить в отношении тебя всяческие нападки и преследования. Как говорится, крестник цезаря – вне подозрений, – и он весело рассмеялся.
– И ты, Брут? – криво усмехнувшись, мрачно заметил Георгий. – Неужели ты мог подумать, что я пожаловался государю императору?
– Жорж, ей-богу, ты становишься просто невыносимым, – обиженно откликнулся Васильчиков. – Я пошутил. Прости, если неудачно. Мне давно известно о твоем «родстве» с Его Величеством, но, заметь, никто не может похвастаться тем, что узнал это от меня.
Лазорян, до того стоявший у стола, прошел к креслу и сел напротив Александра. После чего взял свой бокал и сделал приличный глоток.
– Так-то лучше, – улыбнулся Васильчиков, следуя его примеру. – Послушай, Жорж, какая, в сущности, разница, кто или что стало причиной подобного решения? Главное, теперь вы с Анастасией можете вздохнуть свободно, контрразведка вам не страшна. Они не посмеют ослушаться. А уж наш, с позволения сказать, высший свет не замедлит отреагировать. Попомни меня, уже к вечеру вы получите дюжины три приглашений. Первыми, как водится, поспешат те, кто еще вчера бросал в вашу сторону презрительные взгляды «истинных патриотов Отечества»…
– А также спешил удалиться при моем появлении, – грустно закончил Лазорян. Он закрыл глаза. Голос его зазвучал глухо, но выразительно:
– Саша, до сегодняшнего дня я не подозревал, что во мне может быть столько ненависти. Как я их ненавидел в ту минуту! Это был океан ненависти. А ведь в прошлом году с тремя из тех офицеров я ходил в дальнее плавание. У нас сложились приятельские отношения. И потом, встречаясь не единожды, мы чувствовали друг к другу искреннюю симпатию, – голос его дрогнул. – Они знали, как я предан России. Почему же с такой легкостью отреклись от меня? – он открыл глаза, в упор посмотрел на Васильчикова. – Ты же этого не сделал.
– Ну, братец мой, у меня к тому были свои резоны.
– Опять шутишь?
– Отнюдь, – старясь сохранять серьезность, возразил Александр. – Жорж, подумай сам, где бы еще меня – закоренелого холостяка, кормили такими замечательными пирогами, какие печет ваша Глафира? Да, вдобавок, бесплатно поили этой восхитительной мадерой. Патриотизм патриотизмом, но иногда, знаешь ли, хочется, для разнообразия, и пирогов с мадерой.
Говоря так, Васильчиков напустил на себя настолько смущенный и виноватый вид, что Георгий, не выдержав, рассмеялся.
– Вот, выходит, какие тайные мысли посещают одного из лучших офицеров флота Его величества, – смеясь, проговорил он.
Их смех был прерван появлением Игната, сообщившего, как и просил Георгий, о возвращении Анастасии. Мужчины едва успели встать со своих мест, как она – раскрасневшаяся, необычайно взволнованная, буквально ворвалась в кабинет мужа.
– Сашенька, как я рада вас видеть! – с порога воскликнула Анастасия.
Она повернулась к слуге:
– Игнат, вели приготовить нам чай.
Когда тот удалился, обратилась уже к обоим мужчинам:
– Я слышала смех, когда направлялась сюда. Поэтому решила, что вы, верно, еще ничего не знаете.
Анастасия прошла к креслу, присела. После чего, собравшись с силами, проговорила:
– В Сараево убит наследник австрийского престола эрцгерцог Франц-Фердинанд. Вместе с женой. Петербург гудит, как растревоженный улей.
Васильчиков и Лазорян обменялись быстрыми взглядами. Анастасия с тревогой смотрела на них, ожидая, что они скажут. Но оба молчали. Да и что они могли сказать?
– Неужели…война? – не в силах вынести их молчание, спросила Анастасия.
– Что ты, Настенька, милая, какая война? – стараясь выглядеть беспечным, откликнулся Георгий.
– Но если Австро-Венгрия предпримет агрессивные шаги в отношении Сербии, Россия не сможет остаться безучастной. Ты сам сколько раз говорил, что нынешние Балканы – это крюйт-камера. Достаточно маленького фитилька, чтобы все полыхнуло. И не только на Балканах, но и по всей Европе.
– Анастасия, я знаю Жоржа много лет, – тоже, желая успокоить ее, вступил в разговор Васильчиков. – Поэтому заявляю со всей ответственностью, что ни один из его прогнозов не сбылся.
– Вы – неисправимый оптимист, Сашенька, – с грустной улыбкой заметила она. – Но, похоже, на этот раз ошиблись, – Анастасия рассеянно оглядела кабинет мужа. Взгляд ее упал на календарь.
– 28 июня 1914 года, – отрешенно проговорила она.
ИНТЕРЛЮДИЯ
Из истории Первой мировой войны
…В литературе традиционно обвиняют царское правительство в плохой подготовке русской армии и военной промышленности к Первой мировой войне. Действительно, в отношении артиллерии, особенно тяжелой, армия оказалась подготовленной хуже, чем германская. По насыщенности автомобилями – меньше, чем Франция. Русский флот значительно уступал германскому. Имели также место частые случаи нехватки снарядов, патронов, стрелкового оружия, обмундирования и снаряжения. Но справедливости ради надо сказать, что никто, ни в одном Генеральном штабе любой страны, не предполагал, что война продлится четыре года и три с половиной месяца. Ни одна страна не имела вооружения, снаряжения и продовольствия на столь огромный срок. Генеральные штабы рассчитывали максимум на три-четыре месяца. В худшем случае, на полгода. Сообразно этому, все заинтересованные стороны стремились, в первую очередь, к быстрому развертыванию наступательных действий.
Германия рассчитывала на молниеносную кампанию на Западном фронте с целью разгрома Франции, а потом – на действия против России, вооруженные силы которой должна была сковывать Австрия.
Россия, как следует из докладной записки Верховного Главкома русской армии великого князя Николая Николаевича, дяди Николая II, предполагала развернуть наступление на Берлин силами Северо-Западного фронта и на Вену – силами Юго-Западного фронта. Войск противника на Восточном фронте было в это время сравнительно мало – 26 германских дивизий и 46 австрийских.
Французские армии и вовсе не планировали немедленного наступления, рассчитывая, прежде всего, на эффект от боевых наступательных действий русских войск. Направление возможного удара со стороны германских армий было определено французским военным командованием неправильно. В то время как Германия рассчитывала через слабо защищенные границы Люксембурга и Бельгии прорваться во Францию и принудить ее к капитуляции еще до того, как Россия сосредоточит свои войска для удара.
Мощная группировка германских войск с легкостью отбросила бельгийскую армию и вторглась во Францию. Французы и высадившийся на ее северном побережье английский корпус, под напором превосходящих сил, вынуждены были отойти. Враг двинулся к Парижу.
Император Вильгельм, призывая к беспощадности, обещал осенью покончить с Францией. Над ней нависла смертельная угроза. Правительство временно покинуло столицу. Для спасения союзников русские армии ускорили подготовку наступления, начав его при неполном развертывании всех своих сил.
Через полторы недели после объявления войны русские войска вторглись в пределы Восточной Пруссии и разгромили в ходе Гумбиннен-Гольданского сражения войска противника. В районе Варшавы и крепости Новогеоргиевск одновременно собирались силы для главного стратегического удара по Берлину. Тогда же началось наступление русских армий Юго-Западного фронта против австрийцев. Оно развивалось успешно, результатом его стало взятие Галиции (21 августа был взят Львов).
Наступление в Галиции привело к тому, что резервы для Юго-Западного фронта начали снимать даже из-под Варшавы, расставаясь с планами наступления на Берлин. Центр тяжести операций русской армии в целом переместился на юг, против Австро-Венгрии. Однако 12 сентября, по приказу Ставки, наступление на Юго-Западном фронте было приостановлено.
За 33 дня русские войска продвинулись на 300 километров, выйдя на линию реки Вислока в 80 километрах от Кракова. Была осаждена мощная крепость Перемыль, занята значительная часть Буковины с главным городом Черновцы.
Боевые потери австрийцев достигли 400 тысяч человек, из них 100 тысяч – пленными, захвачено 400 орудий. Галицийская наступательная операция явилась одной из самых блестящих побед русской армии за всю войну.
В то же время русские войска в Восточной Пруссии, не достигнув согласованности в действиях, оказались разбитыми противником на части. Это поражение до конца войны лишило их активности в данном районе. Отныне они будут выполнять лишь оборонительные задачи – защищать Москву и Петроград.
В течение октября – ноября 1914 года на территории Польши проходили два крупнейших сражения: Варшавско-Иваногодское и Лодзинское. В боях с обеих сторон участвовало временами свыше 800 тысяч человек. Впрочем, ни одной из сторон не удалось полностью выполнить свои задачи. Однако в целом действия русских войск были более эффективными.
Хотя наступление на Берлин так и не состоялось, западные союзники, особенно Франция, находившиеся в тяжелом положении, получили передышку. Из-за отправки части войск из Франции на восток, у немцев не хватило сил для намечавшегося обхода Парижа. Они вынуждены были сократить фронт своего наступления и вышли к реке Марне северо-восточнее Парижа, где натолкнулись на крупные англо-французские силы. В битве на Марне в сентябре 1914 года участвовало с обеих сторон более полутора миллионов человек. Затем французские и английские войска перешли в наступление. А в начале сентября началось отступление немцев по всему фронту.
К концу 1914 года Западный фронт стабилизировался от Северного моря до швейцарской границы. Солдаты зарылись в окопы. Маневренная война превратилась в войну позиционную.
В конце ноября на совещании командующих фронтами русской армии в Бресте было принято решение приостановить наступление до января 1915 года. На Восточном фронте установилось затишье.
Героическую борьбу вели сербы против натиска австро-венгерской армии, которая осенью 1914 года дважды захватывала Белград. В декабре они изгнали оккупантов со всей территории страны.
Турецкая армия, инструктируемая германскими военными специалистами, предприняла осенью 1914 года наступление на Закавказском фронте. Но Россия отразила его и, мало того, успешно продвинулась в Эрзрумском, Алакшертском и Ванском направлениях. В декабре два корпуса турецкой армии под командованием Энвера-паши предприняли наступление под Саракамышем. Один корпус русская армия вынудила к капитуляции, а второй был полностью уничтожен. В дальнейшем турецкие войска не пытались продолжать активные военные операции. Русская армия изгнала турок также из Иранского Азербайджана. Лишь некоторые районы Западного Ирана турки удерживали за собой.
К концу 1914 года на всех фронтах армии обеих воюющих коалиций перешли к затяжной позиционной войне…
…Война на морях и океанах за второе полугодие 1914 года, по существу, свелась к взаимной блокаде побережий. Имевшие место битвы не изменили соотношения морских сил: английский флот по-прежнему превосходил австро-германский, который укрывался в бухтах острова Гельголанд, в Киле и Вильгельмсхафене. На океанах, в Северном и Средиземном морях господствовал флот Антанты, обеспечивая ее коммуникации. Вместе с тем, уже в первые месяцы войны обозначилась большая угроза флоту Антанты со стороны германских подводных лодок.
22 сентября 1914 года были потоплены три английских броненосца, несших дозорную службу на морских путях. Пиратский набег «Гебена» и «Бреслау» на Черноморское побережье России существенных результатов не дал. 18 ноября Черноморский флот нанес сильные повреждения «Гебену» и заставил турецкий флот укрыться в Босфоре. Балтийский флот находился в Рижском и Финском заливах, за надежным минным заграждением.
Таким образом, к концу 1914 года стал очевидным полный провал военно-стратегического плана немецкого командования. Германия оказалась вынужденной вести войну на два фронта…
28 июня 1914 года – в Сараево убиты наследник Австро-Венгерского престола эрцгерцог Фердинанд и его супруга. Убийство совершено боснийским сербом Гаврилой Принципом – студентом, связанным с националистической сербской организацией «Черная рука».
23 июля 1914 года – Австро-Венгрия, подозревая Сербию в участии в убийстве Франца-Фердинанда, объявляет ей ультиматум.
24 июля 1914 года – Э. Грей предлагает кандидатуры четырех великих держав в качестве посредников в урегулировании балканского кризиса. Сербия обращается за помощью к России.
25 июля 1914 года – Сербия объявляет мобилизацию. Германия подталкивает Австро-Венгрию к объявлению войны Сербии.
26 июля 1914 года – Австро-Венгрия объявляет всеобщую мобилизацию и сосредоточивает войска на границе с Россией.
30 июля 1914 года – в России объявлена мобилизация.
31 июля 1914 года – Германия требует от России отменить призыв в армию. Франция, Австро-Венгрия и Германия также проводят мобилизацию.
1 августа 1914 года – Германия объявляет войну России. Начало Первой мировой войны.
1 августа 1914 года – в Константинополе Германия и Турция подписывают союзный договор.
2 августа 1914 года – Россия вторгается в Восточную Пруссию
2 августа 1914 года – Германия объявляет войну Франции.
4 августа 1914 года – Великобритания объявляет войну Германии.
4 августа 1914 года – президент Вильсон заявляет о нейтралитете США по отношению к войне в Европе.
6 августа 1914 года – Австро-Венгрия объявляет войну России.
6 августа 1914 года – Сербия и Черногория объявляют войну Германии.
8 августа 1914 года – британские войска высаживаются во Франции.
10 августа 1914 года – Франция объявляет войну Австро-Венгрии.
12 августа 1914 года – Великобритания объявляет войну Австро-Венгрии.
23 августа 1914 года – Япония объявляет войну Германии.
27 августа 1914 года – германский генерал Отто Лиман фон Сандерс назначается главнокомандующим турецкой армией.
1 сентября 1914 года – столица Российской империи г. Санкт-Петербург переименовывается в Петроград.
5 сентября 1914 года – в Лондоне Франция, Россия и Великобритания договариваются не вступать в сепаратные мирные переговоры с противниками.
10 сентября 1914 года – Турция закрывает Дарданеллы для прохода судов.
2 ноября 1914 года – Россия объявляет войну Турции.
5 ноября 1914 года – Франция и Великобритания объявляют войну Турции.
5 ноября 1914 года – бой у мыса Сарыч (южное побережье Крыма) между германским линейным крейсером «Гебен» под командованием контр-адмирала В. Сушона и русской эскадрой из пяти линкоров под командованием адмирала А. Эбергарда.
22 декабря 1914 года – начало Саракамышской операции. Турецкая армия безуспешно атакует позиции русских войск на Кавказе. Операция завершилась 4 января 1915 года.
26 декабря 1914 года – германское правительство объявляет о контроле над поставками и распределением продовольствия…
ГЛАВА ПЯТАЯ
1914 год, август. Россия,
г. Санкт-Петербург
О том, что это будет последняя встреча с Дмитрием, Лазорян не знал. Правда, его заинтриговало, что в прошлый раз, когда они расставались, Румянцев попросил Георгия обойтись без авто и прибыть в наемном экипаже. Место будущей встречи тоже породило у князя некоторые вопросы. Но он не подал вида.
За прошедшие месяцы, значительно продвинувшись в постижении азов нового дела, он преуспел во многом, в том числе в умении тщательно скрывать свои истинные чувства и мысли от окружающих. Поначалу это давалось нелегко, его благородная натура, чуждая проявлению лжи и лицемерия, сопротивлялась подобному поведению. Но этого требовали интересы дела, поэтому он нехотя, но постепенно вживался в роль.