Книга Детская психодрама в индивидуальной и семейной психотерапии, в детском саду и школе - читать онлайн бесплатно, автор Вальтер Холл. Cтраница 3
bannerbanner
Вы не авторизовались
Войти
Зарегистрироваться
Детская психодрама в индивидуальной и семейной психотерапии, в детском саду и школе
Детская психодрама в индивидуальной и семейной психотерапии, в детском саду и школе
Добавить В библиотекуАвторизуйтесь, чтобы добавить
Оценить:

Рейтинг: 0

Добавить отзывДобавить цитату

Детская психодрама в индивидуальной и семейной психотерапии, в детском саду и школе

От скульптуры к ролевой игре

Семьи, приходящие на консультацию, в разной степени готовы принять участие в ролевой игре. Положительный индикатор такой готовности – открытое и живое участие всех членов семьи в беседе с самого ее начала и установление хорошего контакта с терапевтом. При работе с фигурами скульптуры мы можем видеть, как дети и родители реагируют на образно-сценический метод работы. Взрослым чаще всего нужно преодолеть довольно высокий психологический порог, и им требуются разъяснения терапевта, помогающие войти в игру. Поэтому наша собственная уверенность и удовольствие, получаемое от игры, оказывают большое влияние на то, смогут ли родители принять участие в ролевой игре.

Работа, сочетающая скульптуру и ролевую игру, описывается в следующих примерах.


Семья

Семья проживала в большом поселке, где жили также родители матери и отца.

Отец, 36 лет, чиновник.

Мать, 32 года, служащая, работала неполный день.

Дети: Рюдигер, 11 лет, Барбара, 8 лет, Ян, 4 года.

Рюдигер – крупный, полный сил и энергии, легко идущий на контакт мальчик, прежде очень хорошо успевал в школе. Примерно год назад он стал упрямым, отказывался выполнять просьбы как в школе, так и дома, особенно если речь шла о домашних заданиях. Результат: ежедневные конфликты дома, растерянность родителей, плохие отметки.


Динамика

Рюдигер всегда был активным ребенком и, как первый внук, – «принцем» в большой семье. Однако в первом классе он оказался в роли козла отпущения, от которой он так и не смог больше освободиться. Он стал в определенном смысле «негативным принцем», получая желаемую порцию внимания окружающих в виде реакции на свое «плохое» поведение. В данном случае большую роль, вероятно, играло его вытесненное соперничество по отношению к Яну.


Скульптура

В описании беседы с семьей, в которой скульптурно прорабатывалась тема «родители и Рюдигер», оставлена лишь существенная информация.

Рюдигер выбрал следующих животных: отец – лев, мать – лошадь белой масти, Рюдигер – крокодил, сестра – жираф, брат – буйвол.

Сначала Рюдигер размещает животных группой рядом друг с другом и говорит, ставя крокодила: «Я в середине, потому что я – наследный принц!» Родители подтверждают, что так называли его бабушки и дедушки.



Интервенция: «Если ты упрямишься, ссоришься с мамой из-за домашних заданий, то ты стоишь, наверное, вот тут – и, вероятно, не чувствуешь себя больше кронпринцем?» Во время этого замечания я отставляю крокодила от семейной группы на добрых полметра.

У Рюдигера глаза наполняются слезами.

«Но ты же не только крокодил, упрямый и злющий, я слышал еще, что на самом деле ты умный и сообразительный. Какое животное могло бы представлять твои ум и смышленость?» – развиваю я свою интервенцию.

Рюдигер выбирает лису, и мы говорим о том, какое влияние имеет лиса на крокодила и наоборот.



Так как семья открыто и оживленно принимает участие в работе, я считаю возможным на следующих сессиях предложить им ролевую игру в которой они проиграли бы ситуацию с домашними заданиями, стоящую у всех «поперек горла». Семья объявляет о своей готовности, и мы все вместе идем в игровую комнату, потому что там больше возможностей для «оформления» пространственных связей.


Чтобы познакомиться со скульптурой, снять излишнюю серьезность ситуации и таким образом устранить психологическое давление на семью, я предлагаю им следующие роли.

«Вы, господин X, пожалуйста, играйте упрямую крокодильскую часть вашего сына. Вы, госпожа X, в роли белой лошади сделаете так, чтобы крокодил не лежал на своем месте в центре, а стал из-за домашних заданий совсем непослушным и упрямым. А ты, Рюдигер, будешь хитрой, смекалистой лисой, которая наблюдает за происходящим из своего укрытия, и если ты согласен, то я буду играть старого лиса, который дружит с лисой». (Эту вспомогательную роль двойника я ввожу для того, чтобы иметь возможность вести диалог с Рюдигером.)

Затем мы вместе строим угловой диванчик и стол на кухне, где Рюдигер обычно выполняет домашние задания.

И тут становится наглядным важное сопутствующее обстоятельство, которое, вероятно, без построения декораций и без инсценирования осталось бы незамеченным: задав вопрос, где обычно находится мама, я узнаю, что она чаще всего сидит в гостиной рядом с кухней и смотрит с 4-летним Яном детскую передачу по телевизору. На Рюдигера же она обращает внимание, только чтобы его проконтролировать и поторопить, так как она не ожидает, что мальчик что-то сделает сам.

Поэтому мы строим также и гостиную с телевизором и софой перед ним. Гостиная отделена от кухни изразцовой печью.


Первая сцена

Сначала родители проигрывают ситуацию с выполнением домашних заданий, а Лиса и Старый Лис прячутся за печью и наблюдают за происходящим. Когда конфликт в самом разгаре, Старый Лис спрашивает Лису: «Лиса, как ты думаешь, ведь у Лошади нет никаких шансов против Крокодила с его панцирем? Она еще и рада будет, если Крокодил ее не укусит, правда?» Рюдигер смеется.

Старый Лис: «Сколько это еще продлится?»

Рюдигер отвечает: «Еще долго!»

Старый Лис: «Как ты думаешь, Лиса, ты ведь умная и хитрая, выйдет из этого что-нибудь путное?»

Лиса: «Вот глупый Крокодил, его же на улице друзья ждут!»

Старый Лис: «Но сейчас он, кажется, так разозлился, что ему все до лампочки. Что тут можно сделать, как ты думаешь?»

Лиса: «Я сейчас пойду туда и скажу ему, что друзья ждут!»

Рюдигер подкрадывается к отцу (Крокодилу) и шепчет ему что-то на ухо, тот после некоторых колебаний начинает писать в тетради.

Я заканчиваю сцену на этом месте и благодарю всех за совместную игру, так как теперь могу все представить себе гораздо лучше.


Вторая сцена

Вслед за этим я перехожу к следующей сцене: «Рюдигер, я бы мог показать тебе то, о чем я сейчас думаю, – хочешь?» – и после его согласия создаю следующую сцену.

Отца я сажаю на место зрителя. Мать прошу занять место на софе перед телевизором, а Рюдигеру поручаю прижаться к маме так же, как это делает маленький Ян: «Ты сейчас маленький Рюдигер, как тогда, когда тебе было столько лет, сколько сейчас Яну». На мой вопрос, что за фильм смотрят мама и Ян, Рюдигер смог без колебаний ответить – он был в курсе дела. Потом я объяснил, что сейчас я в роли большого Рюдигера, школьника, сижу за уроками на кухне и думаю вслух. Я сказал примерно следующее: «Какая несправедливость! Я должен здесь сидеть и учить уроки, а мама и маленький братик уютно устроились перед телевизором! Я тоже ничего не буду делать! Но ведь мама скоро снова придет и – я это точно знаю! – начнет придираться. Меня вообще очень часто несправедливо ругают, но они могут об меня обломать себе зубы – у меня панцирь крокодила! На самом деле я ведь не крокодил, а кронпринц! Наверное, они об этом забыли!»


Все внимательно слушали. После моего вопроса Рюдигер признал, что тут есть доля правды. А родители рассказали о многочисленных положительных сторонах своего сына: он – разумный мальчик, на него можно положиться, он всегда готов прийти на помощь и т. д. Тем самым родители – может быть, ненамеренно – усиливали его «лисьи стороны» и косвенно поддерживали его желания: быть принятым и понятым членами семьи и занять в семье место «кронпринца».

Затем в коротком обсуждении игры отец смог высказаться из своей роли. Он сказал, что для Рюдигера, вероятно, было очень тяжело в одиночку преодолевать свое упрямство. Мать отметила, что во время сессии она смогла отчетливо осознать, как глубоко, вероятно, Рюдигер переживал ее неодинаковое отношение к нему и к маленькому Яну. А Рюдигер сказал: «У мамы такие теплые ноги, маленьким быть так замечательно».

Я еще раз высказал родителям и Рюдигеру мою признательность за их готовность принять участие в такой игре, ведь они могли иначе представлять себе семейное консультирование, и отец, улыбаясь, подтвердил мое предположение.

Четыре недели спустя все трое сообщили, что дела у них идут значительно лучше.


Комментарии

Важной отличительной чертой этой инсценировки были различные обмены ролями: отец в роли Крокодила как одной из частей личности сына, Рюдигер в роли положительной стороны своей личности – хитрой Лисы, а во второй сцене – в роли четырехлетнего Яна, символизирующей его регрессивные желания.

Образ матери также стал более дифференцированным благодаря двум ролям – требовательно контролирующей матери и заботливо дающей матери. Мать стала лучше осознавать свое различное отношение к детям.

Я сам в роли Старого Лиса был поддерживающим двойником, а в роли Рюдигера я отражал мальчику его внутриличностный конфликт между необходимостью справляться с адекватной его возрасту нагрузкой в школе и дома и регрессивной тенденцией, вносящей свой вклад в соперничество с братом. По поводу таких интервенций Крюгер замечает: «Обмен ролями как психодраматическая техника имманентно охватывает построение ситуации на сцене, игру и отражение. Он углубляет и расширяет поле конфликта и помогает снять защиту, осуществляемую посредством механизмов проекции, отрицания и идентификации» (Kruger, 1989).

Можно добавить, что обмен ролями помогает опираться на ресурсы. Так, например, благодаря введению фигуры Лисы «патовая ситуация» во взаимодействии фигур ослабилась уже во время работы со скульптурой, а самовосприятие Рюдигера стало более дифференцированным. Взгляд родителей также освободился от фиксации на Крокодиле, и они смогли глубже понять возникшую проблематику, прежде всего горькие переживания Рюдигера, когда он из-за своего упрямства сам вытеснял себя со своей «центральной позиции» принца.

В роли Старого Лиса у меня была возможность помочь мальчику выдержать напряжение конфликта, отраженного отцом и матерью в разыгранной сцене. Диалог со Старым Лисом заставил Рюдигера задуматься о собственных мотивах, что могло способствовать поиску решения конфликта.

Даже те дети, которые сразу начинают сопротивляться любому дублированию, потому что они воспринимают его как нечто слишком внедряющееся в их внутренний мир и раздражающее, хорошо принимают двойника в виде животного-друга. В такой форме двойник – желанный спутник и помощник для ребенка, как и для многих сказочных героев.

Процесс оборудования сцены очень важен для «разогрева» семьи. Кроме того, у консультанта должна быть как можно более четкая картина данной конкретной ситуации. Он должен задавать вопросы в связи с обустройством сцены, для того чтобы семья могла проецировать свои собственные представления на фрагменты обстановки. В семье – благодаря фигурам, их «оживлению» и последующей ролевой игре – запускаются интенсивные обучающие процессы, которые время от времени делают прозрачными для семьи живое, подвижное взаимодействие между ее членами, межличностную динамику и симптоматику. Это, однако, не значит, что подобные конфликты не будут больше повторяться.

В заключение – еще несколько замечаний по поводу использования фигур в работе с детьми различных возрастов.

Дети младше пяти лет так «растворяются» в игре, что фигуры иногда обретают для них магически-реальное существование. Это усложняет для терапевтов понимание символического значения фигур, поэтому я считаю довольно затруднительным применение данного игрового материала при работе с маленькими детьми. Так, например, многие дети этого возраста бывают совершенно заворожены фигурой крокодила с распахнутой пастью, так как оральная тематика со всеми своими оттенками для этого возраста особенно актуальна. Получается, что не дети выбирают эту фигуру, а она «выбирает» их, глубоко впечатляя или пугая.

Если же восьмилетний ребенок берет крокодила, долго держит его в руке, потом снова убирает и играет с овцами и ягнятами, то в этом случае можно говорить о «процессе выбора».

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Книга впервые вышла на русском языке в издательстве «Генезис» в 2003 году. – Примеч. ред.

2

Циркулярным интервью, или циркулярными вопросами, системные семейные терапевты называют особый способ интервьюирования, помогающий терапевту получить непредвзятую информацию о взаимодействиях в семье, не становясь жертвой навязываемого ему семейного мифа. Так, терапевт задает вопросы, стремясь высветить различия в отношениях между членами семьи, например, может попросить кого-нибудь из них прокомментировать, как он видит отношения между двумя другими. При этом терапевт часто прибегает к сослагательному наклонению и обращает внимание на невербальное поведение членов семьи. Таким образом, циркулярные вопросы не только собирают данные о семье, но и вводят в систему новую информацию о ней самой, запуская необходимые изменения. – Здесь и далее примеч. переводчиков.

3

Персонажи популярных в Германии детских книг О. Пройслера.

4

Триангуляция – специфическое понятие семейной терапии, означающее образование «треугольников отношений», когда в диадические семейные отношения в условиях эмоционального напряжения и в ситуации угрозы для их существования вводится третье лицо или нечто другое (работа, алкоголь и пр.) с целью ослабить напряжение и смягчить конфликт.

Вы ознакомились с фрагментом книги.

Для бесплатного чтения открыта только часть текста.

Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:

Полная версия книги