Цвет нашей интеллигенции 19-го века. Буква "А"

В представленном Вам альбоме, любознательный читатель, я не только поместил изображения в виде картины или фото известного человека в 19 веке в России, но и дал короткую характеристику его в виде стихотворных строчек. Интеллигентов на много больше. Но стихотворные строки есть не на всех. Я не поэт и не современник этих лиц – за окном 21-ый век. Наглядный материал для Словаря был взят из книг, журналов и газет дореволюционного (1917 год) издания и представленный библиотеками для всеобщего обозрения до 2021 года. Это было сделано для предотвращения, чьих-то авторских прав. Многие иллюстрации подписаны на старорусском языке, я не корректировал. Надеюсь, что читатель, не найдёт в этом проблему. Первоначально я планировал Словарь представить читателю в виде комиксов – один наглядный материал. Но модератор Самиздата отказал мне в публикации моей новой книги из-за отсутствия текста. Хотя я изобразил короткий текст на самом портрете. Поэтому мною были добавлены некоторые небольшие комментарии, не отягощающие читателя своим объёмом.

Если Вы найдёте характеристику в стихах на кого-то ещё, присылайте мне на почтовый ящик: podolianskii@inbox.ru. Обсудим, может, внесём его в очередную редакцию словаря.

Это касается не только 19 века, но и 20-го. После опубликования всего альбома по всем буквам алфавита, я планирую составить альбом по этой же теме, но основываясь уже на 20 веке. По мере накопления полученного материала, я отредактирую свой альбом с учётом полученных новых данных.

Отец Антонины служил по полицейской части. На время рождения дочери он проходил службу во Владимире. Позже он получил должность смотрителя Литовского замка (тюрьма для уголовных преступников) и семья переехала в Петербург. Проживала семья при Литовском замке. Этот замок не ищите в Санкт Петербурге. Он был разобран в начале Советской власти и сейчас на его месте находится здание Новой Мариинки. Учиться Антонину определили в Патриотический женский институт, находящийся на 10-ой линии Васильевского острова. Институт имел прекрасный хоровой зал, где девушка-ученица удостаивалась особого внимания попечителей института, исполняя им арии из опер и оперетт.

В 16 лет Абаринова с отличием окончила институт и уехала в Милан учиться вокальному искусству. В 1861 году она дебютировала на оперной сцене в Генуе. Один сезон выступала в Итальянской опере Одессы, а потом была приглашена в Москву, где с большим успехом выступала под именем Реджи. Поклонники засыпали артистку цветами и подарками.

В 1872 года Абаринова с успехом дебютировала на сцене Александринского театра в Петербурге в заглавной партии оперетты «Перикола» (другое название: «Птички певчие») Ж.Оффенбаха. После чего была принята в Петербургскую императорскую труппу, в драматическую часть, и стала выступать в Александринском театре.

Опыт, полученный актрисой за рубежом, в Лионе и Париже, где она училась пению в качестве оперной певицы, помог ей уже через год перейти на исполнение оперных женских партий. Сцена Мариинского театра на пять лет стала её творческой площадкой. Анатонина Абаринова  обладала сильным, ровным во всех регистрах голосом широкого диапазона (от нижнего фа до верхнего ля), прекрасной фразировкой, большой музыкальностью. Исполнительскому успеху способствовало и хорошее знание иностранных языков: французский, итальянский, немецкий и испанский. В 1874 году она открыла для поклонников оперы роль хозяйки корчмы в «Борисе Годунове» М.Мусоргского.

С возрастом вокальный голос стал ослабевать, и в 1878 году она была вновь переведена в драматическую часть – на сцену Александринского театра. С 1878г. и до конца жизни Абаринова служила в Александринском театре, исполняя преимущественно комедийные роли. Больше всего ей удавались роли светских барынь. В Александринском театре впервые сыграла роль Полины Андреевны из «Грозы» Антона Чехова. Император Александр ІІІ высказал восхищение её талантом, подарив браслет – "съ сапфиромъ и бриллиантами изъ Кабинета Его Императорского Величества, Санктъ-Петербургъ. Января 26 дня 1891 года".

Михаил Африканович Терентьев, будучи генерал-лейтенантом, выйдя в отставку, вплотную занялся востоковедением и историей завоевания Средней Азии. В 1906 году он начинает издавать в типографии В.В.Комарова свой трёхтомный труд, «История завоевания Средней Азии». Одним из героев покорения Средней Азии был Александр Константинович Абрамов. Он прошёл от капитана до генерал-лейтенанта в этих далёких и очень жарких землях. Был серьёзно ранен в голову, поэтому впоследствии носил кожаную шапочку в виде тюбетейки.

До 1876 года на территории Средней Азии существовало Кокандское ханство, включающее нынешний Узбекистан, Киргизию, южный Казахстан, Таджикистан и восточную Туркмению. Ещё Пётр Великий пытался закрепиться в Средней Азии. Но болезнь и ранний уход из жизни государя не позволили осуществить запланированные замыслы. Постоянная борьба с Османским государством, втягивание России в европейские войны не позволяли Российскому государству заняться усмирением неспокойной Средней Азии. Русские купцы несли огромные убытки от набегов разбойных шаек. Главное богатство этих краёв – хлопок. Был и остаётся ценным сырьём. Только к середине второй половины 19 века Россия, закончившая Закавказские войны и оправившаяся после Крымской войны, смогла приступить к реализации планов ещё предопределенных Петром I.

По своей творческой сути публицист Я.Абрамов был представителем народничества. После освобождения крестьянства от полной зависимости от помещиков в результате проведения реформы 1861 года, большая часть крестьянства оказалась у «разбитого корыта». «Хлопали глазами», не зная как жить дальше. Представители народничества, в данном случае Я.Абрамов, взялись просвещать высвобожденное от вековой опеки крестьянское сословие. Стали публиковаться дешёвые издания, посвящённые юридическим вопросам, возникающим в обыденной жизни.

Как бы ни хулили творчество Авенариуса, но его произведения для детей и юношества были рекомендованы в царскую школу для прочтения. Вл. Михневич чересчур хлёстко обвиняет писателя в контрафакте: «он выступил с „Образцовыми сказками русских писателей для детей" уже контрафакторского направления. Это бы еще не беда, а обидно то показалось обобранным „образцовым" писателям, что г. Авенариус вздумал исправлять их слог, их стихи и просто рассказывать их „своими словами", в блаженной вере, что он лучше расскажет». Читателю могу посоветовать только одно. Ознакомьтесь с творчеством Авенариуса и сделайте свой вывод. Прав или нет, Михневич.

Как утверждают литературоведы, Аверкиев в своём творчестве подражал Островскому. Атмосфера крестьянского быта, причём его «закидывало» аж в 17 век, наполнена неземной идиллией. Язык героев «исковеркан»– попробуй проверить, был ли такой говорок в ту пору. Был – старорусский. Но он интересен для специалистов и они старые тексты делают для современников понятными, доступными для прочтения. Вот и получилось, что творчество Островского до сих пор интересно, а Аверкиева мало кто знает.

Вл. Михневич в «Наши знакомые», как всегда краток, но ёмок по своей характеристике «знакомого», пишет: «Аверкиев, Д. В. – примечательный театральный критик и знаменитый драматург, известный больше под именем «замоскворецкого Шекспира», однако же, «Короля Лира» и «Гамлета, принца датского» не он сочинил, и это следует помнить. Творец многих превосходных российско-гишпанских исторических драм: «Каширская старина», «Франческа ди Римини», «Фрол Скобеев» и другие. Но самая гениальная из них—«Сидоркино дело», которая долго лежала в авторском портфеле и, подобно, своего рода, торпед, наводила ужас на алекеандринских бенефициантов, пока г. Аверкиеву не удалось, наконец, «заложить» ее, сколько помним, под ветхого г. Марковецкого, которому, всё равно, нужно было разваливаться. Последнее же и самое наигениальнейшее его творение – „Трогирский воевода", драма историческая и истерическая, стихоточивая, слезоточивая, кровоточивая и огнедышащая, душу из зрителя выматывающая, по коже морозом подирающая и дыбом волосы на голове поднимающая… Увидеть—умереть»!

Добавить могу одно, меня это удивило – хорошо владея французским языком, Аверкиев взялся за перевод «Полного курса физики» по сочинению Жамена и Вюльнера. Полного!?

Переводил «Фреду», поэму французского поэта 17 века Расина Жан Батиста. Но в наше время в обиходе тютчевский перевод поэмы. В отношении перевода «Фреды» Аверкиевым анекдотическую подробность рассказывает Вл. Лихачов. События происходят на Гороховой улице,33, где размещалось Русское литературное общество (вследствие чего его прозвали «Гороховым»). Заслушав очередное авторское чтение литературного произведения, Аверкиев с важным, гордым (чего у него было всегда через край) видом не дав обсудить присутствующим только что прочитанный стих, достал из бокового кармана пиджака слегка помятую рукопись. Как оказалось, перевод расинской «Фреды» и слегка откинув голову назад, стал декламировать. «Читал Аверкиев хорошо, хотя и сиплым, бедным интонациями, голосом. И перевод оказался хорошим. Но и при таких условиях трудно было слушать тягучий александрийский стих, в больших порциях (на русском языке) производящий впечатление не то бесконечного машинного ремня, не то выгоняемого врачебными средствами солитера. Вообще остаюсь при убеждении, что этот стих русскому языку несвойствен и может быть терпим только в небольших лирических вещах—элегиях и пр. За чтением, как всегда, последовали прения. Пока обсуждались общие вопросы, не затрагивавшие перевода «Федры», в прениях принимал участие и Аверкиев: но, как только заговорили о самом переводе, он решительно заявил, что ничего больше не слушает и ни на что не возражает. Кто-то спросил его:

– Для чего же вы нам свой перевод читали?

– Для того, чтобы показать, как, по моему, следует такие вещи переводить.

– Но ведь должно же вас интересовать, какое впечатление производит ваш перевод на других…

– Нисколько это меня не интересует.

– Ну да, конечно… Перевод—не своё произведение…

– Все равно: своё ли, чужое ли. Какое мне дело до того, нравится кому-нибудь мое произведение или не нравится! Лишь бы мне нравилось.

– Могут же быть сделаны, однако, замечания, которые каждый автор примет с благодарностью…

– Замечания? С благодарностью? Да такого автора на свете нет»!… Сам себе на уме был Аверкиев.

Газета «С.-Петербургские ведомости» впервые вышла в начале 1728 года и являлась первой русской газетой. Это была четырёхстраничное издание с новостями, отстававшими порой на несколько недель. За свою историю существования она имела разных редакторов, которые для популяризации и роста её тиража вносили новые рубрики в газету. В 1883 году арендатором, редактором газеты становится писатель В.Г.Авсеенко. Он старался лавировать между либеральным взглядом и официозным, государственным взглядом на устройство российской государственности. Редактором он был 13 лет. Автор саркастических строк на фото Авсеенко, предсказывающий умирание газеты, оказался не прав. Газета пережила грозные годы революций начала 20 века и даже выходит в наше время.

Надо отметить, что тиражи столичных газет возросли во второй половине 19 века. Реформа 1861 года об отмене крепостного права привела к изменению формы цензуры в печати. Благодаря росту либерального движения было упразднено Главное цензурное управление, и функции его переданы одному из ведомств министерства внутренних дел, преобразованному в Главное управление по делам печати. В 1865 году был издан новый цензурный устав, по которому от предварительной цензуры освобождалась столичная периодическая печать. Конечно церковная, театральная и иностранная цензура сохранялась. В уставе было введено понятие – предупреждение редакторов Министром внутренних дел о нежелательном издании той или иной публикации. Три предупреждения означали прикрытие издательства на 6 месяцев или полное закрытие. 21 августа 1865 года «Санкт-Петербургские ведомости» получили официальное предупреждение – первое в истории российской печати. В 1866 году Ведомости получили три предупреждения и три месяца, не шесть!!!, не издавались.

Все знают о размерах нашей страны – особенно поражает расстояние с запада на восток. Великий князь Александр Невский добирался до хана , находящегося на территории нынешней Монголии, почти три месяца. И это в одну сторону. Декабристы, сосланные в Забайкальские края – пешие (и такие были) добирались за полтора года, а те кто на подводах – 5 месяцев, и это при том, что разрешалось ночевать только на третью ночь.

На карте выше показана сеть железных дорог в России на 1878 год. В сторону востока России железная дорога дошла до Волги у Нижнего Новгорода, и до Оренбурга через Самару.

Иван Ададуров в 1859 году заканчивает с отличием (его фамилия была выбита на Памятной мраморной доске, находящейся на почётном месте в стенах училища) Строительное училище Главного управления путей сообщения и публичных зданий. Преемником его в настоящее время стал Архитектурно строительный университет на Московском проспекте Санкт Петербурга. Во времена учёбы Ададурова он назывался Царско-Сельским проспектом. Фасад университета выходит на 2-ю Красноармейскую улицу.

Уже через десять лет после окончания училища инженер-строитель Ададуров избирается на должность председателя правления Рязанско-Уральской железной дороги (от Рязани до Уральска) и исполнял эту должность до самой смерти.

Будущий император Николай I , будучи ребёнком шести лет, как и все дети его возраста, любил играть в солдатики. И конечно присутствовало и ружьё в играх, полная копия настоящего, но не стреляло и намного меньше настоящего. И приклад, как у настоящего. Вот именно этим прикладом и приложился Великий князь к такой же маленькой по-детски головке Вовки Адлерберга. Огромный синяк у маленького Володи был долголетним залогом их близких, доверительных отношений, которые перешли и к наследнику императора, Александру Николаевичу. Жил Адлерберг 1-ый долго, 92 года, и пережил обоих государей – и Николая I, и Александра II.

Подросли вчерашние мальчики, один стал императором Российского государства, второй министром Императорского двора. Изменились и увлечения у благочинных мужей больших семейств. Первый увлекался красавицей Нелидовой. А второй – Миной. Догадываетесь!? В четверостишии на изображении графа Меньшиков не любит не мины, гримасы графа. Не мины, которые взрываются и которые любят халтурины. А на самом деле, всё проще. Мина – пассия Владимира Фёдоровича, немка Вильгельмида Гуде. Для конспирации, но вероятнее всего для упрощения имени, он называл свою фаворитку Миной, Миной Ивановной. Вот её то, и не любил Меньшиков по неизвестным мне причинам.

У графа, Александра Владимировича Адлерберга 2-ого, было много регалий и должностей, как ни как был приближённым к Александру 2-ому. Крёстным отцом у него был Великий князь Николай 1-ый. Он сменил своего отца, Владимира Фёдоровича, на должности министра двора. В его обязанность как министра двора входили и вопросы контроля за обеспечением безопасности императора и его семьи в Зимнем дворце. Когда террорист С. Халтурин совершил свой террористический акт в феврале 1880 года, подорвав мину под столовой, где обычно император с семьёй трапезничали, то по слухам, вращающимся в кругах высшего света Петербурга, в первую очередь винили в произошедшем графа Адлерберга. Но отставки его с должности министра двора не последовало. А было за что. Расследование показало, что были многочисленные факты, когда по попустительству часовых во дворец допускались родственники служащих дворца и они, ничуть не стесняясь, доканчивали доедать то, что оставалось после царского семейства. А воровство столового серебра: вилочек, ложечек шёл потоком. Даже Халтурин на допросе с «язвою» на языке говорил, что ему тоже приходилось подворовывать, чтобы не заподозрили в какой другой корысти.

Я далее рассмотрю только ту часть деятельности графа, которая указана в четверостишии – «Благодаря его вниманию и уму, театр доступен стал народу». Речь пойдёт о Императорском театре, который в столице имел первоначально две сцены. Во-первых, Мариинский театр, сцена которого была предоставлена опере и балету. И. Александринский театр, где исполняли спектакли драматических произведений. С 1833 года открылся ещё один Императорский театр – Михайловский на одноимённой площади (ныне, площадь Искусств) Эти три театра задавали репертуар провинциальных театров, включая и старую столицу. Царская семья практически не пропускала премьер спектаклей на этих сценах. И дальнейшая «жизнь на сцене» спектакля зависела от благожелательности государя. Приведу пример. Все знают оперетту «Летучая мышь». Милая, смешная оперетта. Но вот суждение Александра 2-го о ней, привожу практически дословно: «на русской сцене не следует давать такого рода переводных мелких пьес, интерес которых основан на местных значениях и характерах во Франции, совершенно чуждых нравам и обычаям русских (как напр., „Соломенная шляпка)" и вообще,– грубых фарсов, портящих хороший вкус и унижающих достоинство театров». (Проект законоположений об императорских театрах : составлено по поручению министра Императорскаго двора. Том 3 стр. 27). И эта резолюция была немедленно передана Министру Императорского двора графу Адлербергу для последующего исполнения. Как видим, власти в России меняются – монархическая, советская, либерально-демократическая (последняя менее), а театральная цензура не сходит со своего пьедестала.

«Маринист-виртуоз, могущий изображать кистью на полотне не только форму морских вод, но также их шум и плеск, их запах и температуру и даже их горько-соленый вкус. Ходит слух, что г. Айвазовский ещё в молодости продал свою душу Нептуну за обладание его дочерью, коварной, изменчивой и шаловливой красавицей—морской волною, с которой он и вступил в законный- художественный брак. С проницательностью влюбленного, он изучил все её тайны, привычки и капризы, и она, со своей стороны, до сих пор ему не изменила. Слава нашего мариниста велика и качественно, и количественно: с одной стороны, он пишет воду так живо и вкусно, что при её виде на его картинах зрителю непременно захочется пить, а в жаркую погоду и выкупаться; с другой – плодовитость и быстропись его феноменальны! На своём веку г. Айвазовский, по вычислению одного опытного интенданта, исписал своими «видами» столько полотна, что последнего хватило бы на снаряжение белья для всего гвардейского корпуса, а, по соображениям одного учёного геолога, если бы всю воду, воспроизведенную кистью г. Айвазовского, выплеснуть из его картин, то на земле неизбежно повторился бы всемирный потоп. Быстроту письма маринист наш, как известно, довёл до того, что ему не трудно было бы набрасывать свои этюды, пролетая мимо полотна на курьерском поезде». «Наши знакомые» Вл. Михневич.

В 1858 году вышла в свет книга "Детские годы Багрова-внука" с приложением-сказкой «Аленький цветочек». В первом издании сказка называлась «Оленькин цветочек» так как была посвящена внучке Оле от сына Григория. Это уточнение связано с тем, что у Сергея Тимофеевича было одиннадцать детей. О двоих: Константине и Иване, Вы увидите информацию ниже по тексту. Автор не скрывает, что сказку близкую по сюжету ему рассказывала ключница Пелагея в его детстве, проведённое в оренбургских краях. Сказка учит главному – доброта спасёт мир. Конечно и любовь. Но если не любишь, можешь пройти мимо?!

В 1949 году Московский драматический театр им. А.С.Пушкина поставил на своей сцене спектакль по сказке Аксакова-старшего «Аленький цветочек». Вернее, премьера прошла ещё в стенах Камерного театра имени А.Таирова. В 1950 году театр переименовали, и он получил нынешнее наименование. По настоящее время спектакль посмотрели более трёх миллионов зрителей, и имел более 4000 постановок. Меняются только декорации и актёры. Текст как при премьере и чувства зрителей от просмотра не меняются.

Иван Сергеевич родился в селе Надежине, Оренбургской губернии, 26-го сентября 1823 года. Окончив курс в училище Правоведения, он определился на службу в московский сенат в 1842 году. В 1848 году Аксаков переходит в министерство Внутренних Дел, чиновником особых поручений. Эту должность он исполнял с повышенным интересом, Возможно и как служака, но и как источник информации для своего писательского творчества. По службе он поднаторел на выявлении раскольнических сект. От чего такая непримиримость к раскольникам? Если бы они были другой веры, не беда. Но они любую власть на земле считали и считают властью Антихриста. В православии есть понятие Антихриста, но оно не так всеобъемлюще как у раскольников. По их верованию – и государственная власть от Антихриста. От сюда и уклонение от исполнения решений, указов государственной власти, и «беглецы», и «живые мертвецы». Иван Сергеевич воспользовался этой информацией и написал объёмный труд «О беглецах». Скажем прямо – нарушение служебной этики. Через восемь лет гражданской службы после окончания училища, он вышел в отставку и поселился с отцом, известным писателем (Сергей Тимофеевич, с ним мы познакомились выше по тексту), в Москве, где и занялся литературой. Вернее сказать, начальство узнало о его литературной деятельности, и высказало своё категорическое неудовольствие совмещением его писательства с исполнением служебных обязанностей. Особенно министра Внутренних дел графа Перовского интересовал ответ подчинённого на вопрос – «почему был выбран главным героем его писательства беспаспортный беглец?». Он был поставлен перед выбором – литераторство или служба. Выбор он сделал в пользу литературного творчества. Именно в Москве Иван Сергеевич примыкает к славянофильскому литературному кружку, где его отец (отенька, ласкательное от слова отец – так И.С. обращается в письмах к своему папе) и старший брат занимают весомое положение.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.