Подруга моей дочери
Прохожу к примерочным: Женька сидит на пуфике, зависая в телефоне, вторая задернута шторкой. Видимо, наша скромница пытается вернуть там себе боевой задор.
Отдаю платье дочери, задернув штору, подхожу к соседней примерочной и заглядываю внутрь безо всякой задней мысли.
Соня стоит ко мне спиной в одном нижнем белье. Мы оба замираем, встретившись взглядом в зеркале. Но если честно, в глаза я смотрю не особенно долго, потому что непроизвольно скольжу взглядом по ее спине, упругой попке, длинным стройным ногам.
Соня, поняв это, резко разворачивается, выхватывает из моих рук платье и прикрывается им. Но я все равно успеваю увидеть красивую округлую грудь и плоский живот. Соня снова краснеет, она этому училась, что ли, где-то? Чтобы поддерживать образ невинной овечки.
– Вы… – пытается сказать, выходит хрипло, откашливается и произносит уверенно: – Вы выйдете наконец?
Я словно отмираю, поняв, что и впрямь слишком долго на нее пялюсь. Сделав шаг назад, плотно задергиваю шторку. В это время Женька выскальзывает из соседней примерочной. Вот так-то лучше.
– Довольно уныло, – замечает дочь и складывает губы бантиком. Я смеюсь.
– Конечно, на тюменской дискотеке тебя бы не поняли. Это Москва, здесь немного другой стиль. Примеряй туфли и давайте уже двинем отсюда. – Я смотрю на часы. – Мне еще надо вас в салон красоты сдать.
– Правда? – ахает Женька и внезапно обнимает меня. – Спасибо, спасибо, спасибо!
Я обнимаю ее в ответ, чувствуя, как губы сами собой растягиваются в улыбке. Надо же, это даже приятно, ну когда к тебе вот так, с душой. И видеть восторг дочери приятно.
Но тут отодвигается шторка соседней примерочной и выходит Соня. Улыбка сползает у меня с лица.
Потому что она выглядит охуенно. Кто бы что ни говорил, но шмотки могут творить чудеса. Потому что я сейчас чувствую себя долбанной крестной-феей, которая одним взмахом волшебной палочки превратила замухрышку в красавицу. Правда, мне этот взмах обойдется в кругленькую сумму…
Я не могу отвести взгляд от Сони, скольжу по ее телу, понимая: чтобы надеть это платье, ей пришлось снять бюстгальтер. Застываю взглядом на груди девушки и вижу, как она дергает руками, словно хочет прикрыться. И в тот же момент тонкая ткань очерчивает ее соски. Блядь, хорошо, что Женя отходит в сторону, потому что в паху начинает ныть.
– Мамочки мои! – ахает дочь, подходя к подруге. – Соня, да ты просто невероятная.
Она обходит ее по кругу, а потом хватает за плечи, разворачивая спиной ко мне. Что-то восторженно пищит, я не разбираю. Мой взгляд прикован к открытой до поясницы спине, ровной, с немного выступающими лопатками, такой хрупкой и женственной. Я представляю, как веду по позвоночнику Сони пальцами, а потом легонько надавливаю на поясницу, и…
– Давайте примерим туфли, – вырывает меня консультант из никуда не годных фантазий.
Я еще раз смотрю на Соню и думаю, что в таком виде она, пожалуй, и впрямь имеет все шансы склеить какого-нибудь папика на благотворительном ужине. Почему-то эта мысль мне не нравится. Но я гоню ее прочь.
В салон мы приезжаем через час, нас встречает Эмма, хозяйка. Ей тридцать пять, но выглядит так, что любая девчонка позавидует. Хватка у нее железная. Эмма замужем за одним из влиятельных людей города, и при этом ни для кого не секрет, что держит его за яйца какими-то бумагами. Так что ведет вполне себе свободную жизнь, не обременяя себя верностью и прочим бредом.
– Тони, – радостно бросается она мне навстречу, как только мы переступаем порог ее салона. Обнимает, прижимаясь грудью, и целует в щеку. Я позволяю себе скользнуть ладонью по ее талии и заднице. – Какими судьбами?
Она переводит взгляд на девушек, застенчиво топчущихся на пороге, и снова смотрит на меня, уже с удивлением.
– Это моя дочь с подругой, – поясняю ей. Эмма хихикает.
– Не знала, что у тебя есть дочь. Уже подумала, ты подался в папики.
– Трахать баб можно и без этого, – усмехаюсь в ответ и ловлю хмурый взгляд Сони.
Ну да, ты, конечно, другого мнения насчет трахаться. И от денег уж точно не откажешься.
– Мне надо из этих девушек сделать что-то приличное. Веду их на благотворительный ужин сегодня.
– Поняла. Не вопрос, идемте.
Мы проходим в зал, где колдуют несколько мастериц.
– Я сейчас, – Эмма быстро что-то объясняет одной из девушек, та кивает. Вернувшись к нам, женщина подталкивает девчонок в глубь зала. – Не стесняйтесь, идите. Тони, – поворачивается ко мне, – может, подождешь их у меня в кабинете? Поболтаем…
Её намёк очевиден, но я в принципе не против.
– Конечно, – говорю и снова вижу Сонин взгляд, полный укоризны.
Да и пошла она. Эмма берет меня за руку и ведет по коридору. Пожалуй, расслабиться мне не помешает.
Трахаться женщина умеет и делает это с удовольствием прямо на своем рабочем столе. Успеваю привести себя в порядок, как звонят из зала и сообщают, что девушки готовы.
– Сколько с меня? – спрашиваю Эмму, она только машет рукой.
– Считай, это за счет заведения.
Усмехнувшись, вытаскиваю несколько купюр и кидаю на стол.
– Любой труд должен оплачиваться, – говорю ей.
Звучит двусмысленно, и Эмма даже немного меняется в лице. Все-таки берет себя в руки и провожает до зала, после чего уходит. А я стою на пороге и охреневаю который раз за день. Честно пытаюсь сконцентрироваться на Жене, но то и дело возвращаюсь взглядом к Соне.
Девушка сделала искусный макияж, выделив именно естественность Сони. Расставила акценты на красивых глазах, пухлых губах, острых скулах. Сохранила ощущение молодости и при этом добавила женственности.
– Ну что, пап? Как мы тебе? – подскакивает ко мне дочь. Я перевожу на нее взгляд, улыбаясь.
– Кажется, мне придется только и делать, что отгонять от тебя ухажеров.
Специально не говорю о Соне, она мнется в стороне, Женька хватает ее за руку.
– Какие у нас теперь планы? – спрашивает меня.
– Давайте перекусим, потом заедем домой.
Так мы и делаем. Пока Женька уминает обед, Соня вяло ковыряется вилкой в тарелке, стараясь не поднимать глаз. А зря. Как охотнице за деньгами ей могло бы понравиться, что на нее пялятся мужчины. Меня тянет съязвить, но я старательно держусь. Во-первых, тут дочь, а во-вторых, пошла бы эта Соня нахуй. Сколько можно о ней думать?
Мы приезжаем домой, в холле раздаю пакеты, девчонки берут их и топают в комнату. Останавливаю Соню, ухватив за локоть. Она с недоумением оборачивается. Сую в руки черный пакет с фаллосом.
– Это тебе, – говорю, – будешь тренироваться.
Соня, хмурясь, открывает пакет и, конечно, стремительно краснеет. А я довольный ухожу в свою комнату, оставив девчонку с ее новым другом.
Глава 9
Соня
Вот он вообще нормальный?
Иду быстрым шагом по коридору, останавливаюсь возле комнаты этого шутника и открываю дверь, наплевав на правила этикета. На этом моя решительность заканчивается.
Замираю, обнаружив, что мужчина успел снять рубашку и уже расстегнул молнию на джинсах. Я, конечно, видела его в трусах, но не думаю, что хочу снова лицезреть весь этот срам: его торс, сильные плечи, идеальные формы…
Господи, он что, джинсы снимает? Нет-нет, пожалуйста, только не это!
Жуков без стеснения скидывает с себя одежду и остаётся в боксерах. Резко отворачиваюсь, забыв вообще, зачем сюда пришла. Щеки пылают, удары в груди не дают нормально вздохнуть, ноги становятся ватными. Это все от негодования, сто процентов.
Надо уходить, он же намеренно все это делает. Ещё и смотрит так… Безобразие какое-то!
– Ванная комната в другом конце коридора, – слышу в спину насмешливый голос Антона Дмитриевича. – Можешь прямо там и опробовать подарок. Допинг ты только что получила, но если хочешь – посмотри ещё.
– Вам кажется это смешным? – хватаюсь за ручку двери, чтобы сбежать отсюда поскорее.
Но в последний момент решив, что мне есть что сказать, снова оборачиваюсь, стараясь смотреть исключительно в глаза мужчины.
– Вы аморальный, нельзя так себя вести. То вы подглядываете, то…
Вдыхаю и выдыхаю, вспоминая, как мужчина окидывал меня затуманенным взглядом у примерочной. И как мое тело против воли на этот взгляд реагировало. А впрочем, зачем я все это объясняю? И главное – кому? Как там говорила подруга? Ее отцу на все плевать.
– Теперь я понимаю, что ваше отсутствие в жизни Жени было лишь плюсом.
Кажется, Жуков даже с членом в руках выглядел не таким удивленным.
Не то, чтобы я самая правильная на свете, но у меня хотя бы есть принципы. А он мало того, что считает нормой ходить в трусах передо мной, так ещё и спит со всеми подряд. Взять хотя бы ту женщину из салона. Это же не та, с которой он домой приходил. И не та, что была в ресторане. Он с ними со всеми что ли?
Лицо Жукова вдруг меняется: в недоуменном взгляде снова веселье.
– Слушай, а я ведь почти поверил. Браво! – Жуков теперь широко улыбается и даже хлопает. – Прости, прослушал, ты на театральное приехала поступать?
– А вас на каком факультете учили так отвратительно себя вести?
Получаю в ответ ухмылку и, наконец-то, покидаю комнату, где мне точно не место. С опозданием понимаю, что пакет с дурацким фаллосом ещё у меня, мысленно вою от досады и спешу прикрыть его тем, в котором платье. А затем закидываю в свою сумку, чтобы подруга случайно не наткнулась.
– Ты где была? – спрашивает Женька, когда я устало плюхаюсь на кровать.
– Руки мыла. С улицы когда приходишь, нужно мыть руки, – бормочу в ответ.
– Я забыла какая ты у нас правильная. Ладно, Сонь, нам предстоят великие дела! Жду не дождусь вечера!
Да уж. Я тоже. Только его окончания. А ведь он ещё и не начинался.
– Зря ты так, Сонь. Папа ведь старался, хотел, как лучше.
Бросаю на Женьку хмурый взгляд, мы как раз вышагиваем по огромному холлу, где проходит мероприятие, и я невольно оглядываюсь. Помимо роскоши, которая струится из всего, что нас окружает, ещё и люди здесь, действительно, какие-то… особенные. У меня ощущение, что я попала прямо в телевизор на вручение премии, даже замечаю пару знаменитостей, вот это точно…
– Охренеть! – говорит вместо меня Женька. – Соня, мне ведь не показалось, ты видела? Видела? Это же певица Сосна! Какая она классная!
– Угу, – киваю вместо ответа.
Теперь и мне кажется, что я погорячилась, но после выходки Жукова просто не могла по-другому. Да и вообще, главное ведь быть собой, верно? А я вполне комфортно себя чувствую в платье, которое надевала на выпускной. Оно с виду простое, но сидит по фигуре. Считаю, оно тоже красивое. Не такое, которое стоит, как две почки, и которое я демонстративно оставила висеть на вешалке в шкафу. Но если уж начистоту, мое тоже выбивается из всего, что у меня есть, и оно мне очень идёт. Костя так говорит.
А ещё я сделала другую прическу. Помыла голову, без сожаления испортив старания парикмахера из салона, и вытянула волосы утюжком. Лишь макияж оставила, он мне нравится – естественный, и я осталась похожа на себя, а не на куклу из ленты в соцсети.
Антон Дмитриевич, конечно же, на мою выходку только усмехается. У него вообще бывают другие эмоции относительно меня? А, какая мне разница, в общем-то.
Вечер начинается неплохо, если не считать того, что мой локоть скоро посинеет от того, как сильно Женька его сжимает, встречая на горизонте очередного экземпляра:
– Смотри какой, а вон… О-о-о… это же Тима Пилан! Как я выгляжу? – суетится подруга, и я, в очередной раз закатывая глаза, отвечаю, что царевна всех милее.
Вот Женьке идёт это все. Она точно попала по адресу. Не то, что я.
Уже освоившись, подруга оставляет меня стоять у стойки с картинами: организаторы устроили небольшую выставку, и я с интересом разглядываю пусть и непрофессиональные, но довольно интересные работы.
– Хотите что-нибудь приобрести? – слышу голос рядом, он мне кажется смутно знакомым.
Оборачиваюсь и удивлённо распахиваю глаза. Собеседник тоже выглядит растерянным. Не могу объяснить, почему испытываю облегчение, но рада его видеть. Хоть один нормальный человек сюда забрел.
Я дружелюбно улыбаюсь:
– Здравствуйте, Олег. Просто понравился пейзаж.
Это же директор клуба, куда я устроилась на работу!
– Соня, кажется? Очаровательно выглядите.
Он целует мою руку и подмигивает.
– Спасибо, – улыбаюсь в ответ, немного смутившись. – А вы тоже любите картины?
– Да, и собираюсь приобрести парочку.
– Это очень благородно с вашей стороны.
Олег бросает взгляд на полотна:
– Дело в том, что их рисовали люди с ограниченными возможностями. Я считаю важным поддерживать подобные начинания, и эти благотворительные вечера – прекрасный способ собрать нужные суммы в фонд тем, кто нуждается.
Мужчина делается серьезным, говоря это, и я невольно чувствую симпатию. Если Жуков ходит сюда для галочки, то вот, например, Олег от чистого сердца помогает людям. Это вызывает уважение, и я киваю, соглашаясь с ним.
Я, правда, рада встретить в этом рое блестящей массы человека со схожими взглядами и не замечаю, как через какое-то время мы уже легко общаемся на интересные темы. Мужчина будто знает, что говорить, мы на одной волне – так это, кажется, называется.
Олег предлагает выйти на балкон, в зале, действительно, становится, душно. К тому же, я позволила себе пару бокалов шампанского, и щеки просто горят.
Нет, это совсем не оттого, что я весь вечер замечаю на себе взгляды Антона Дмитриевича. И не оттого, что он случайно ловит мой взгляд, а я спешно отворачиваюсь. Но все равно с радостью соглашаюсь выйти с Олегом, чтобы избавиться от навязчивого чувства, что за мной постоянно наблюдают.
Тем более я собиралась позвонить Косте, он не отвечал днём, вечером тоже трубку не брал. Я начинаю беспокоиться, сообщение в мессенджере так и висит непрочитанным.
– Мне нужно позвонить, – смущенно киваю на телефон, который поспешно достаю из сумки, как только мы оказывается у массивных перил.
Небольшой ветерок остужает мои мысли, становится легче дышать. Олег понимающе кивает, а я безуспешно пытаюсь дозвониться Косте. Это совсем на него непохоже. Захожу в мессенджер, но вместо сообщения нажимаю на значок видеосвязи. Сигнал обрывается, контакт отклоняет звонок.
Сердце замирает, но тут же успокаивается. Пиликает входящее:
"Прости, милая, ночная смена, отсыпаюсь".
"Ты устроился на работу?"
"Другу помогаю, шабашка, потом все расскажу".
Выдыхаю, Костя молодец, зарабатывает деньги. Я, впрочем, и не думала про него плохо, просто волновалась.
"Хорошо, отдыхай".
"Люблю тебя, милая".
"Я тоже. И очень скучаю".
Поднимая взгляд, вижу, что Олег все ещё смотрит на меня.
– Что-то не так? Соня, если нужна помощь, вы можете всегда ко мне обратиться.
– Нет-нет, все хорошо, правда. Спасибо.
– И всё же, давайте я запишу ваш номер, а вы мой. Не подумайте ничего такого, – уверяет Олег, замечая мой взгляд. – Просто на всякий случай, тем более вы работаете теперь на меня. Это нормальная практика – заботиться о персонале.
Я киваю, и правда, телефон все равно указывала в анкете, да и Олег ничего непристойного не предлагает.
Вспоминаю о настоящих непристойностях, в голове тут же вспыхивает совершенно ненужная картинка. Черт бы побрал этого пижона Жукова!
Записываю номер Олега, попутно переходим на ты. Делая дозвон, чувствую холод по спине. Отвлекаюсь от нового знакомого и вижу за его спиной Антона Дмитриевича. Тут же ежусь под его взглядом, волна снизу вверх накатывает необъяснимым оцепенением, а отпуская, оставляет мне учащенный пульс.
Обхватываю себя за плечи, чувствуя покалывания на коже.
– Тебе холодно? – суетится Олег.
– Ей жарко, – отвечает Жуков, беспардонно оказываясь рядом.
Я чувствую, как Антон Дмитриевич испепеляет меня взглядом. Вот что не так снова?
– Вынужден вас побеспокоить. Тебя Женя ищет, – небрежно бросает мне.
Я рада ускользнуть, пока Жуков снова ничего не выкинул. Не хочу представлений перед Олегом, Антон Дмитриевич может. А я ведь только нашла работу и неплохого человека в начальстве к тому же.
– Извините, я должна идти, – говорю Олегу, тот понимающе кивает, а я возвращаюсь в зал.
Обращаю внимание, что Женя стоит с бокалом вина и общается с какой-то парой. Что-то мне подсказывает, она меня не искала.
Мужчина немного старше ее отца, улыбается краем губ, и хоть он Женьке что-то отвечает, думаю, любезен из вежливости. Если подруга решила закадрить человека в отношениях, то с этим у нее явно ничего не выйдет. Потому что во взгляде, которым он посматривает на свою спутницу, искрят настоящие чувства. Это и нежность, и трепет, и точно искренность.
Мужчина в какой-то момент притягивает к себе смущенную девушку, крепко держащую его за руку, и целует в висок. А вот она совсем молоденькая, я впервые вижу близко пару с такой разницей в возрасте. Как раз подхожу, когда чувствую на спине мужскую ладонь, испуганно перевожу взгляд: там, конечно, Антон Дмитриевич.
Он, едва касаясь, проводит по моей спине пальцами и, наклоняясь, шепчет:
– Я помешал тебе кадрить очередного толстосума?
– Не помешали, – отвечаю, унимая пульс, и тут же спешу пояснить. – То есть никто никого не кадрил. Просто в этом мире есть ещё приятные люди, которым от девушки нужен не только секс. Но вам этого не понять.
Ответив так, шагаю к троице, не дожидаясь очередной колкости.
– А дочь на тебя похожа, – говорит, улыбаясь, мужчина, обращаясь к Антону Дмитриевичу, когда мы оказываемся рядом. Они явно неплохо знакомы. – Слава богу, только амбициями, – добавляет он.
Антон смеётся, Женька хихикает, а девушка переводит взгляд на Жукова, затем на меня. Мило улыбается, мне даже кажется, она с лёгкостью распознает наше напряжение. Но настолько излучает тепло одним своим присутствием, что я снова поражаюсь – не все в этом городе мне кажутся чужими.
– Это моя подруга, Соня, – представляет меня Женя.
Девушка со светлыми глазами наклоняет голову, разглядывая меня почему-то с особым интересом. Словно видит что-то такое, чего не вижу я.
– Саша… Борцова, приятно познакомиться, – произносит с улыбкой. – А это Роман, мой муж.
Глава 10
Антон
Вечер в самом разгаре – я, конечно, не упускаю возможность решить рабочие вопросы. Общаюсь с нужными людьми, беру контакты, договариваюсь о встречах. С кем-то просто перекидываемся парой фраз, а ещё определяю аппетитную брюнетку, с которой можно будет развлечься после всего этого.
Вот только мысли то и дело возвращаются к парочке, которая весь вечер мило общается. Аж тошнит, да так, что мне самому не нравится эта идея. Олег не отходит от Сони ни на шаг, а она ему вовсю улыбается.
Внутри закипает злость, когда, выйдя за ними на балкон, я вижу, что она дает ему свой номер. Вот так просто? А передо мной разыгрывает. Охереть – не встать, манеры ей мои не по душе.
Я, впрочем, не сомневался и до этого, что она скромность изображает лишь для вида. Но когда заливала про мораль, на секунды пришёл в растерянность. Но нет, всё, как я и думаю. И вот доказательство – весь вечер не отходит от Олега. Она же его совсем не знает, а улыбается, будто их ждёт совместное будущее. И это я аморальный? Тут все ясно. Знаю я, как девушки вроде неё умеют лапшу вешать.
Вспоминаю, как она краснела весь день. От платья отказалась, прическу поменяла, ну вы посмотрите, какая гордая, конечно-конечно. Заливает пусть идиотам, которые на нее ведутся.
Разглядывая девушку, всё же отмечаю: она хороша в этом белом платье. Пусть оно простовато, но с открытыми плечами и немного спиной. Вырез обнажает ключицы девушки, перевожу взгляд на тонкую шею, аккуратный подбородок, пухлые губы. Это все макияж, любую сделает соблазнительной. Поднимаю взгляд, и девушка свой обращает на меня. Замирает, обхватывая плечи.
Не долго думая, отправляю ее в зал, Олег и так перегибает.
– Достаточно, спасибо за помощь, – бросаю ему, когда Соня уходит.
– Жук, ты же сам попросил ее развести, уехать с ней с вечера. Всё на мази.
– Ты уже развел, – отрезаю, но этот неугомонный не успокаивается.
– Да я только во вкус вошёл, ты чего? Выведем эту Соню на чистую воду, не переживай. Сам же говорил, не нравится тебе, что она бабки из дочери тащит. Кстати, почему не рассказывал, что у тебя есть дочь?
– Вот рассказал. Олег, ты с первого раза не понимаешь?
– Не пойму просто твоих намерений. Ты сам хочешь ее? Так вперёд, когда тебя смущала меркантильная баба под тобой или добропорядочная?
– Она ровесница моей дочери.
Олег смотрит на меня изумленно, но всё же произносит:
– И когда тебя останавливал возраст?
– Завязывай Олег, а, – отмахиваюсь. Задолбал. Спрашиваю, просто чтобы перевести тему. – Чего жену не взял? Хоть познакомились бы.
Олег на это только хмурится.
– Голова у нее разболелась.
Усмехаюсь, у кого угодно от Олега разболится.
– Так что, я с задачей справился?
Киваю:
– Перечислю тебе за работу, как договаривались.
Возвращаясь в зал, догоняю Соню, она стоит неподалеку от семьи Борцовых, которых я оставил в компании дочери. Не могу удержаться и касаюсь ладонью обнаженной спины.
Соня вытягивается от моего прикосновения, снова дерзит и быстро шагает к Жене. Я опускаю глаза на попку девушки: ничего так вид сзади, впечатляет. Блядь. Может, прав Олег, взять да трахнуть её?
Просто интересно, как быстро она поменяет свое мнение об аморальности. Да нет, пожалуй, не стоит. Эта Соня или начнёт планы на меня строить как на очередного папина, или ещё Женьке что-нибудь напоёт. Она вполне может испортить наши с ней отношения, потому что дочь ей доверяет. А я, как ни странно, настроен наладить с Женькой контакт.
– Да, Антон, – смеётся Ромка Борцов, когда мы отходим в сторону, оставляя девушек, – никак не думал, что ты вдруг станешь отцом.
– Ага, – хмыкаю я, – причём сразу восемнадцатилетней девицы. Знаешь, в этом есть плюс. Ни тебе пелёнок и бессонных ночей.
Борцов снова смеётся. Он, как вернулся из своей провинции, такой счастливый, что хоть завидуй. Впрочем, если бы я привёз оттуда молодую девушку с такой внешностью…
– Знаешь, я до сих пор не верю, что ты женился, – усмехаюсь все же.
– Я ещё и ребёнка рожу, – улыбается Борцов.
– А что, Саша твоя того?
Борцов кивает, глядя на жену с такой нежностью, что мне остаётся только присвистнуть.
– Что с людьми провинция делает, – комментирую их переглядки. Борцов снова смеётся.
– Это не провинция, Антон, а любовь.
– Ой, Борцов, ну ты хоть не начинай. Мне все эти сказки не интересны.
Ещё немного поболтав, мы возвращаемся к девушкам. Я замираю между Соней и Женей, и тут Саша выдаёт:
– А вы пара?
И хлопает своими ресницами. Соня даже дёргается от этих слов, но Женька смеётся так заливисто, что обстановка разряжается.
– Нет, что ты, – говорит дочь, – папа и Соня?
И снова смеётся. И, если вдуматься, это реально смешно.
Домой мы возвращаемся поздно и сразу расходимся по комнатам. Женька восторженно меня благодарит, снова обнимает. Соня стоит в стороне и молчит. Ну да, гордость наше все.
Утром встаю довольно рано, надо скататься в офис, хоть у меня и есть зам по всей сети фитнес-клубов, но все же стоит время от времени приезжать и грозно смотреть по сторонам, чтобы не расслаблялись.
Встаю по будильнику и отправляюсь в душ. И прямо в дверях сталкиваюсь, конечно, с Софьей. Вот чего ей в такую рань не спится? Девушка расширяет глаза, скрещивая руки на груди, сжимает ими полотенце, в которое завернута. Нет, серьезно? Скачет по моей квартире полуголой и считает, что я должен вести себя адекватно? И вообще, при ее скромности могла бы надеть пижаму в виде динозавра, например.
Не люблю вставать рано, и пока не выпью кофе, пребываю не в духе. А эти глаза испуганные распаляют мое плохое настроение… и не только его.
Я действую импульсивно, толкнув девушку в ванную комнату, захожу следом и закрываю на замок дверь.
– Вы чего? – спрашивает она испуганно и, кажется, даже начинает дрожать, хотя здесь довольно душно.
– Думал, ты не откажешься принять со мной душ, – говорю, разглядывая ее насмешливо.
Но против воли наслаждаюсь голыми ногами и ложбинкой между грудей, туго стянутых полотенцем.
Соня злится, и это доставляет мне странное удовольствие. Сам не знаю, почему, но мне нравится ее задевать. Может, потому, что для охотницы за деньгами она слишком ярко на все реагирует, а может…
Додумать не успеваю, потому что Соня начинает говорить.
– Знаете что, Антон Дмитриевич! Перестаньте так себя вести! Я живой человек, и не сделала ничего такого, за что меня можно было бы так унижать! Занимайтесь сексом со всеми своими подружками, у которых только и мысли, как ноги раздвинуть перед вами! Но не все такие, понятно вам?! А будете ко мне приставать, я расскажу Жене.