– Птичка ваша, робяты, – загудел дядька, видя, как он приближается, – с насесту як бухнулась так и не виткликается, я ее веточкой, а она – молчок… – он осекся, заметив, что господин иностранец имеет весьма нездоровый вид, – Тюю, та на тебе лица нема.
– Слушай меня… моего друга… забрали в отделение, – задыхаясь, ответил ему Густав, садясь в автомобиль, – у него… паспорта не было.
– А куды? – понятливый шофер сразу завел машину.
– В шестнадцатое… Знаешь, где это?
– Та це ж на соседской улице, знаю.
– Поехали.
VI. Значок.
«Они уже сутки в Москве, а вы ничего не можете сделать?
Мне нет дела, что все аэропорты,
вокзалы перекрыты. Пробейте все явки.
Вы так и не узнали, кто на самом деле этот второй!?»
Полковник Сергей Матвеев, руководитель Следственного управления ФСБ.
Мы часто не обращаем внимания на детали, а между тем самые с виду незначительные и пустяковые вещи могут сыграть в нашей жизни неожиданную роль. Одно лишь яблоко, павшее на голову ученому, порождает страдания целой армии школьников, вынужденных зубрить урок вместо футбола во дворе. Мелкая причина иной раз может иметь невероятных размеров следствие.
Так, один известный французский император, притязания которого распространялись куда дальше, чем позволял его собственный рост, однажды, – казалось бы, что такого, – забыл помыть руки перед едой. С жадностью набросился он на свежие хлебы и свиную ногу, изумительно приготовленную личным поваром-арапом. Он ел и при этом, поглощенный планами грядущей победы, почти не жевал. Спустя 10 минут все было кончено. Обглоданным маслом погрозил он в сторону собравшихся бить его народов, а затем, сытый и довольный собой, прилег в тени вековых дерев, ожидая грозного реванша.
Но вдруг – что такое?! – по едва успевшему отойти от обеда пузу прокатилась первая волна неуверенности. Скромные и невидимые глазу создания с немытых рук начали свою черную мессу. Первая волна, вторая, … восьмая… Девятый вал заставил императора, характерно прижав ладони, нестись мимо опешивших адъютантов за ближайший кустик. И там он сидел, прихваченный диареей, четыре часа к ряду, в густом облаке соблазненной мошкары.
Мораль этой басни в том, что Бонапарт, таким образом, пропустил начало сражения при Ватерлоо! Не слабо?! В тот момент, когда союзники двинулись на французские редуты, войска все еще ждали своего императора. С минуты на минуту он должен был появиться на своем чистокровном арабском скакуне и вдохнуть в них уверенность в блистательной победе… но где же он? Или, как выразился по этому поводу Чуковский, ну что же он не едет? Адъютанты мялись, не скажешь же закопченным в боях гренадерам, что, по странному стечению обстоятельств, старшой схоронился в кустах. (*На самом деле, по словам осведомленного Критика, у Наполеона была хроническая кишечная болезнь, и проспал он начало сражения потому, что его аптекарь (вероятно, эстонец Иоганн VIII Бурхард) дал ему обезболивающее с побочным снотворным эффектом. Однако в нашей истории для красного словца не грех и приврать.)
А между тем поползли грязные слухи – если император опаздывает, значит это дело скверно пахнет. В округе, к слову, и вправду разило. И все! Боевой дух войска был повержен, растоптан и обернут в бегство. А казалось, такая безделица – немытые руки.
Но и это еще не конец. Знаете ли вы, что есть тупиковая ветвь исследователей, которая до сих пор считает: после знаменитых слов «Армия, Авангард, Франция» Наполеон добавил – «Ненавижу диарею». Но ее, по понятным причинам, цензоры изъяли из «Всемирной Истории» Ключевского.
Как это ни печально, пустяковой стала и причина страданий Гёйсе, которые понес он в небольшой комнате следователей на втором этаже шестнадцатого отделения Центрального округа столицы. Он сидел на стуле и печально всхлипывал. Руки невыносимо ныли – их ему вывернули, когда заталкивали в УАЗик. В незнавших такого обращения ягодицах разрасталась тупая боль, сюда его пнули, когда открылась дверь кабинета. Макушка зудела от полученных тумаков уже здесь, на этом стуле.
Играли в двух следователей. Следователь Добрый предлагал ему закурить, а когда он отказывался, следователь Злой хлопал его ладонью по голове и громко кричал:
– Курить ты не будешь, да? Ну, это мы еще посмотрим! Ах ты сволочь, террорист афганский. Ты что же думал, мы вас, игиловцев, не поймаем? Отвечай, какое твое задание?
– Ну, что Вы, коллега, – как бы между прочим, замечал Добрый, – пусть человек придет в себя. Может, покурит, подумает, все вспомнит. Кстати, закурить не хотите?..
И все повторялось снова.
А начало у этой истории было совершенно прозаическое. Гёйсе, протянув паспорт своему новому другу, проводил глазами машину и отправился созерцать величественное творение своего духовного соперника. Храм, конечно, завораживал, но молчал. А Гёйсе говорил, он даже собрал вокруг себя нескольких праздношатающихся и начал словом божьим склонять их на свою сторону. Как и подобает истинному проповеднику, вскоре он разошелся и стал привлекать к себе излишнее внимание. Незаметно количество его слушателей резко снизилось, а на их месте возник милицейский патруль в составе двух интеллигентных, прекрасно обученных и вежливых стражей порядка.
Гёйсе огляделся и замолчал. Вокруг уже практически никого не было, местное население, видимо, воздерживалось от близких контактов с теми, кто его бережет, поэтому остался только он и патруль. Один из полицейскиров, высокий и сутулый с бесстрастным желтым лицом, окинул Гёйсе оценивающим взглядом, слегка задержав взгляд на голове, и, вяло козырнув, произнес:
– Сержант шур-буру…ев, – тут же блеснул он перед рядовым умением произносить фамилию (такому, сынок, в учебниках не учат), – Ваши документы!
– О! Майн документ, паспòрт…, – Гёйсе хлопнул себя по карману, – Anteeksi! (Извините! /фин./) Официер, я давай друг. Он ехай, – запутался финн в окончаниях.
– Вот как?! – Сержант заметно оживился, и, делая нарочито понимающий вид, обернулся к своему напарнику, – Он сейчас приедет, и паспорт у него?!
– О, да, – не чуя подвоха, согласился проповедник.
– В таком случае, как Ваше имя?
– Г-гёйсе Пюй… Пюйкеннен, – неожиданно запнулся финн.
– А что мы так заволновались, а? – почти дружески заметил сержант, как бы уравнивая свое положение и положение этого субъекта, хотя между ними была пропасть, – свое имя даже не можем произнести? Откуда мы приехали?
– Ви – оттуда! – и Гёйсе указал в сторону, из которой, как ему казалось, появился патруль.
– Но, но, не паясничать! – резко оборвал его сержант, – Какие-нибудь документы при себе есть? Откуда вы прибыли, я спрашиваю?!
– От Финляндия, – растерянно пробормотал Пюйкеннен, отступая на полшага.
Здесь стоит внести небольшую ремарку о значимости пустячных вещей и их способности влиять на события. Ведь если бы не было этого пустяка у Гёйсе, его бы промурыжили еще минут 10, а потом бы появился Густав, и все встало бы на свои места. Но у Гёйсе этот пустяковый предмет был.
– Врет он все, товарищ сержант, – вдруг подал голос коренастый с торчащими ушами рядовой, – и имя его, и про Финляндию полная брехня, фуфло, как вы говорите.
Сержант сначала хотел дать рядовому по ушам за несоблюдение субординации, а главное, святых порядков дедовщины – пока старший не разрешил – молчи, как рыба. Но, что-то удержало его, и он, снисходительно глянув сверху вниз, процедил:
– Продолжай.
– Вы посмотрите, какой у него значок.
– Ну и чо?!
– Я слышал, что на Востоке разные народы носят на груди значки своих лидеров, ну там, корейцы Ким Ир Сена, и еще другие – своих главарей. А у этого на значке кто? Не узнаете?
Сержант обернулся и внимательно посмотрел на значок. Какое-то чучело в капюшоне: Нос крючком, уши торчком, посередине бантик. Ни хрена не узнаю! Ни на кого он не был похож, может, только носом на полковника Цинцадзе, замполка ДПС, только тот в капюшоне не ходит, в фуражке всегда.
– Ну, похож, что ли… – выжидающе сообщил он.
И тут Гёйсе все окончательно испортил. Он решил, что рядовой желает ему помочь, и стихийно выплеснул:
– О, зольдат правду говори, этот майн учител. Служи бог Яхве.
– Вот видите, – торжествующе подхватил коренастый, – сам сознался!
– В чем? – не понял сержант, чувствуя себя неуютно от того, что упустил что-то важное.
– Да это же вылитый Усама Бен Ладан!
– Кто? – еще больше запутался старший.
– Да главный в мире террорист! Который самолетами в Нью-Йорке торговый центр взорвал. Его же сейчас все ловят!
– Ei, ei! (Нет, нет! /(фин./) – замотал головой Гёйсе.
– А! Сейчас уже поздно! – закричал рядовой, – Смотрите, как испугался. А еще и бога приплел! Яхве – это Аллах, по-ихнему, – закончил он убежденно.
– Террорист, говоришь?! – сержант начал приходить в себя
– Да смотрите! Он же под нашу армию замаскировался, только они там думают, что в России всегда зима, поэтому и с шапкой прогадали. Шапчонка-то выдала тебя, понял?! – прищурился он на Гёйсе, и вновь вернулся к старшему, – У них задания взрывать во всех крупных городах дома и самолеты, они все взрывчаткой обвешаны, как камикадзе, – не унимался рядовой, – может, и у этого бомба под курткой?!
– Что ви? Нет бомба, – пытался оправдаться Гёйсе, совершенно потеряв контроль над ситуацией.
При этом он сделал движение, чтобы задрать куртку и показать милиции чистоту своих намерений. Но сержант вдруг отпрыгнул от него, как ошпаренный, и молниеносно вытащил из-за пояса дубинку:
– Стоять! Не с места!
Рядовой и «террорист» замерли, а он, раскачивая перед собой дубинкой на манер бейсбольной биты, на полусогнутых ногах стал обходить Гёйсе:
– Рядовой, следите за ним, одно лишнее движение и…Руки! – обратился он уже из-за спины финна, – Руки медленно за спину, вот так.
Щелкнули наручники, и толчок в спину повалил Гёйсе на землю.
– Вызывай подкрепление, быстро!.. Нет, стой, обыщи-ка его.
Рядовой опасливо приблизился, но все же похлопал проповедника по бокам:
– Да вроде ничего нет!
– Ну, вот что, ты с ним посиди, а я пока за машиной!
– Товарищ, сержант!
– Это приказ! – и он умчался, вытаскивая по дороге рацию.
Через 2 минуты, перескакивая через бордюры, к месту событий подлетел УАЗик, из него выскочили три человека. Спешно запихав Гёйсе внутрь, они понеслись прямо в отделение. Что было дальше, мы уже знаем. И вот теперь Пюйкеннен сидел на стуле и не мог поверить, что все происходящее творится с ним. Участь его была страшной, как последний день Помпеи и незавидной, как сорокалетняя дева на выданье.
А в это самое время к отделению подкатила Ока, из нее выскочил растрепанный молодой человек и бросился внутрь. В отделении было шумно, на окно дежурного навалилась целая ватага коренных жителей Закавказья. Они все вместе вразнобой кричали в трубку о каком-то Сосо, который ни в чем не виноват. Дежурный отправлял их прямиком к чертовой бабушке. В углу стоял весьма приличного вида гражданин с красными глазами и размазанными по щекам грязными разводами. Рука его была прикована к стояку батареи.
– Где у вас главный? – обратился почему–то к нему Густав.
– Ну вот шо, – вдруг прозвучал за его спиной знакомый голос, – ты обожди трошки в сторонке, а я пока разберусь.
Сирманн послушно кивнул и протянул дядьке финский паспорт. Ну а он, в свою очередь, развернулся и, подойдя к окну дежурного, достаточно бесцеремонно отпихнул от него просителей за Сосо и взял трубку в свои руки.
– Товариш капитан, разрешите обратиться, – сработала в шофере старая армейская привычка, которую не вытравишь даже едкой щелочью.
– В чем дело? – ответил в трубку слегка польщенный капитан.
– Да тут оказия вышла, по ошибке ваши хлопцы не того взяли, – и он сунул в щель под стеклом паспорт Гёйсе.
– Какая ошибка, что вы мелете? – протянул капитан, открывая паспорт, и замолчал.
В течение минуты он созерцал паспорт и менялся в лице. «Я же только звездочку вставил, неужели опять лейтенант?» – мелькнула у него страшная мысль. Ведь он сам принимал «террориста», и сам отправил его наверх к самым крутым «следакам».
– Ждите здесь, – добавил он и поспешно вышел.
Не прошло и десяти минут, как в холл, где возмущенно галдели южане, тайком ронял слезы приличный гражданин у батареи, и молча ждали Густав с шофером, ворвался молодой младший лейтенант. Обшарив комнату глазами, он остановился на шофере и произнес:
– Пройдемте со мной.
Втроем они миновали турникет, поднялись на второй этаж и вскоре очутились в богато обставленном кабинете, где за столом сидел важного вида майор, а по бокам вытянулись в струнку высокий сержант, коренастый рядовой, капитан – дежурный и еще несколько мелких величин. Вид у них был такой, словно сейчас им зачитают их собственный некролог. При появлении гостей майор встал из-за стола и сам пошел им навстречу.
– Прошу Вас, проходите, пожалуйста. Чай, кофе?
– Спасибо, – ответил Густав, – не надо.
– Видите ли, господа произошла досадная ошибка, – начал майор, – протягивая Густаву паспорт гражданина республики Финляндия Гёйсе Пюйкеннена
– Где он? – прервал его Сирманн.
– Не беспокойтесь, все в порядке, он сейчас отдыхает, – майор умолчал, как финну под видом успокоительного подсунули снотворное, и он через пять минут отключился. Его, правда, перенесли в другой кабинет и уложили на диван.
– Дело в том, что у вашего друга, – продолжил он, – не было с собой документов. А это большая проблема у нас в столице. Вы знаете, здесь так неспокойно, – и он покачал головой, – поэтому его пригласили сюда, в отделение, для того, чтобы установить его личность. Вот и все.
– Мы можем его увидеть? – Густав почувствовал, что у него начинает дорожать голос, но, похоже, здесь Гёйсе действительно не задавали лишних вопросов и про Сирманна в милиции ничего не знали.
– Вы так хорошо говорите по-русски? У Вас почти нет акцента, – уклонился от ответа майор, – Вы тоже из Финляндии, дружественного нам государства?
– Нет, я гражданин… – Густав запнулся. Если он сейчас расскажет о себе, его могут потом вычислить. Документы они все равно проверять не будут, вон какие испуганные лица, – Гражданин мира, но по паспорту – Финляндии. Я прошел курсы русского языка.
– Прекрасные курсы, – без задней мысли промычал майор, искренне опасавшийся международного скандала, – а можно узнать Ваше имя?
– Ярно Койвисту, – без запинки ответил Густав. Он ожидал этот вопрос и заранее подготовился, припомнив дедушку Гёйсе.
– Очень приятно, господин Койвисту. А вас? – обратился он к дядьке.
– Так, это ж, Игнат Цупрытко я, товарищ майор, шофер я ихний.
– Очень, очень приятно. Господа, а позвольте узнать ваши дальнейшие планы?
– Сегодня, непременно сегодня мы с моим другом намерены вылететь обратно, домой. И нам еще нужно успеть в аэропорт, – Густав уже понял, что во Владивосток они опоздали, – Хотя я не знаю, не пропустили ли мы рейс?
– Лейтенант! – крикнул майор офицеру, который привел их в этот кабинет, – срочно узнайте, есть ли еще сегодня рейсы в Хельсинки? Минуточку, пожалуйста, – добавил он после того, как хлопнула дверь, и младший понесся по коридору исполнять поручение.
Возникла пауза, которую нарушали только глухие удары загнанных сердец несчастного капитана, еще более несчастного сержанта и еще более несчастного рядового. Густав осматривал кабинет, майор прошел за стол и грузно опустился в кресло.
– Присаживайтесь, прошу Вас.
Густав и Игнат сели. Еще через минуту появился лейтенант:
– Товарищ, майор, разрешите доложить.
– Докладывайте.
– На сегодня рейсов на Хельсинки больше нет. Нет так же рейсов на Питер. Но зато сегодня есть еще ночной с Ленинградского вокзала, утром приходит в Петербург, а там, через 20 минут – автобус в Финляндию через Выборг. Четыре часа – и дома, – почти радостно закончил младший.
– Господа, вас это устраивает?
– Да, – Густав уже все обдумал и с легкостью согласился.
– Прекрасно, – майор поднялся, – капитан, срочно организуйте машины сопровождения, в одну из них положите нашего спящего гостя, да смотрите, не разбудите! Устал очень, – добавил он, повернувшись к Сирманну.
– Господин офицер, – привстал Густав, – можно все-таки его увидеть?
– Конечно, господин Койвисту, теперь все возможно, – для майора было главное сплавить их, пусть не из страны, так хотя бы из города, а там трава не расти, – пройдемте со мной.
Они вышли из кабинета и направились вдоль по коридору. Возле одной из дверей майор остановился и, глубоко вздохнув, толкнул ее. На диванчике в трусах и рубашке, мирно похрапывая, спал чистый и умытый Гёйсе, губы его медленно шевелились, и на них играла слабая улыбка. Брюки и сюртук, вычищенные и выбитые, висели рядом на стульчике.
– Гёйсе, Гёйсе, – позвал Густав осторожно.
– Вы знаете, – торопливо напомнил майор, – он очень устал. Все таки без паспорта по столице… Пусть его лучше возьмут наши бойцы и вслед за вами доставят на поезд. Если нужно помочь с билетами…
– Нет, спасибо, – отказался от билетов Сирманн, – вы доставите его на поезд, и этого будет достаточно. Игнат, пойдемте вниз.
Для Густава так пока и осталось загадкой, почему Гёйсе скоропостижно и крепко уснул. Наверное, действительно, сильно устал, – подумал он и направился к выходу, прощаясь по дороге с офицерами.
Спустя несколько минут жители Москвы могли наблюдать уникальную картину: по улицам города, завывая сиренами, несся самый необычный в истории кортеж. Впереди –черная волга, постоянно приказывающая потоку «принять вправо», в конце – минивен с отдыхающим Гёйсе и в завершение – бело-синие жигули с мигалкой. Ну а посредине – маленькая зеленая «Ока» с восхищенным Игнатом Цупрытко за рулем.
– Игнат, – после некоторой паузы обратился к нему Густав, – Вы и так уже много сделали для нас. Но я попрошу Вас еще об одном одолжении.
– Конечно, шо за вопрос! – отозвался шофер.
– Сейчас мы приедем в гостиницу, я поднимусь за вещами. Они, – и Густав кивнул головой назад, – вместе с Гёйсе останутся внизу. А Вы, пожалуйста, выйдете и позвоните кому-нибудь из своих знакомых, ну таких… покрепче. Вы поможете мне донести моего друга до вагона.
– Так я бачу, там хлопцев целая орава, – удивленно отозвался Цупрытко.
– Мы не поедем в Петербург, – вдруг открылся Густав, – то есть для них мы как будто уедем. Но потом вы поможете мне вытащить его и перенести в другой поезд. У меня подозрение, что его чем-то накачали… Я вам заплачу, – добавил он поспешно.
– Понятно, – ответил шофер после некоторого раздумья, – а я-то бачу, шо спит он больно сильно. Накачали… Вот те на! – Это был совсем не глупый дядька, своим внутренним финансовым чутьем он понял, что лучше сделать то, о чем его просят. Спрашивать, почему так изменились планы, он не стал.
Наделав много шума и вызвав переполох среди администрации гостиницы, равно как и на местном рынке, кортеж прибыл в «Кузьминки». Как договорились раньше, все остались сидеть по машинам – до поезда оставалось минут сорок – а Густав и Игнат выскочили из «Оки» и направились внутрь.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книгиВсего 10 форматов