Занимательная психология для богатых и знаменитых …и тех, кто хочет стать успешным

Только не путайте свободу с вседозволенностью. Дать свободу – НЕ означает предоставить ребенка самому себе. Дать свободу – это позволить ребенку проживать свои собственные опыты. И самому нести ответственность за свою жизнь.

С ответственностью всё просто. Обычно у молодых родителей мозг включается, когда спрашиваешь:

– Кто несет ответственность за Вашего ребенка?

– Я несу! – гордо отвечает мать.

– А если Вы несете за него ответственность, то почему Вы так удивляетесь, что он у Вас безответственный?

Представьте, что ответственность – это предмет. Вот вы забрали ее у ребенка и несете этот предмет сами. А что тогда несёт сам ребенок? Он идет по жизни налегке! И сам ничего не умеет, да и незачем ему уметь! Любимая мамочка для него всегда сделает бутерброд, а заодно и уроки, соберет портфель и вовремя выключит телевизор, выгонит, когда надо из дома, чтобы не опоздать в школу и… подскажет в какой вуз поступать.

С ответственностью, действительно всё просто и любящие родители научат ребенка брать ответственность за свои поступки на самого себя.

А вот как насчет опытов?

Ребенок пришел в эту жизнь самостоятельной личностью. «Ребёнок в доме твоём – гость, – говорили индейцы, – накорми, обогрей и отпусти». Всё. На этом миссия родительская завершена. Чем раньше вы признаетесь себе, что пуповина перерезана, и теперь он – сам по себе, тем легче вашему ребенку будет жить. Потому что когда мать занимается собой, а ребенок, находясь в безопасности, проживает свои опыты сам, то все выигрывают.

Поэтому научитесь отпускать. Научитесь позволять ребенку проживать свои опыты самостоятельно и до конца. То есть если ваш малыш что-то делает – пусть делает. Не помогайте ему, если он не просит. Не препятствуйте ему, не прерывайте. Падает в магазине на пол и катается – пусть покатается. Это его опыт. Поверьте, есть вещи, которые не зависят от вас.

Давайте подробнее рассмотрим ситуацию с истерикой в магазине. Упал. Орет. Стучит ногами об пол. Пусть лежит и орет. Пусть поживёт в этом, пусть почувствует как это, пусть сам сделает свои выводы на основе своих чувств и ощущений. Настанет момент, когда ему надо будет «пожалеться об мамочку» – прижаться, обняться, дать утереть себе нос. Вот тогда вы будьте, пожалуйста, рядом.

Но ведь что происходит в большинстве случаев?

Маме стыдно, что ее малыш так себя ведёт. Она говорит: «Ай-яй-яй, Петя, как ты себя ведёшь? Как некрасиво! Что о тебе подумают люди!?».

Включается первый страх «я плохая мать!». И поэтому она во всех любопытных взглядах будет видеть осуждение. И ей в этом осуждении будет так больно, что она не сможет это терпеть и будет всячески затыкать ребёнку рот. От криков «Замолчи сейчас же, я кому говорю!» до манипуляций «Иначе вообще ничего не получишь!».

Что усваивает ребёнок благодаря такому поведению матери?

1. Когда я плачу, мама меня не любит. Поэтому я должен перестать плакать, скрывать свои настоящие эмоции, чтобы меня любили.

2. Неважно, что я чувствую, важно, что о нас (обо мне) подумают другие.

3. Если я буду выражать свои эмоции открыто, я не получу того, чего хочу. Поэтому мне надо найти другой способ получить то, что я хочу.

Если такие ситуации случаются часто, то у ребёнка все эти «должен» прописываются в виде жизненного сценария. И он уже больше не может открыто выражать свои эмоции. Открыто чего-то хотеть. Открыто идти навстречу того, что ему сейчас нужно. И самое важное – у него рушится ощущение собственной бесценности. Он теряет связь со своей божественностью – он начинает осознавать, что может быть «плохим».

И чем чаще у него возникает ощущение, что «я плохой мальчик», тем меньше Петя будет себя любить. Тем меньше у него будет внутренняя (не демонстративная) уверенность в себе. То есть на показ он может быть суперменом, а внутри будет гнить ощущение собственной неполноценности (неполной ценности).

А всё потому, что мама демонтировала свою любовь к Пете только тогда, когда Петя «вёл себя так, как нужно вести себя хорошему мальчику». Остальное поведение порицалось или оставалось без должного внимания.

Я часто повторяю: дети – цветы. Им НЕ нужно чтобы их воспитывали, им нужны ваши свет и тепло. Просто любите их всякими.

Возвращаясь к нашему примеру с истерикой в магазине – что можно было бы сделать маме?

Ну, как минимум, сохранять позитивный настрой. Сесть рядом с ребёнком, предложить ему свою помощь и дождаться пока ребёнок переполнится своими эмоциями и будет готов эту помощь взять. Потом утешить и поговорить о том, что сейчас случилось, и как сделать так, чтобы всем было хорошо? Договориться. В любом возрасте ребёнок способен услышать родителя. Нужно просто понять какие аргументы привести. Но это уже тема другой книги – про семейные и родительские отношения.

Давайте вернёмся к мысли, что важно позволить ребёнку проживать свои опыты до конца.

Что будет, если мама всё-таки стащит ребёнка в другой опыт. Из опыта катания по полу в магазине к опыту волочения за шкирку домой?

Наш Петя найдёт способ прожить опыт катания в магазине до конца. То есть он будет повторять это снова и снова. Причём не обязательно в этом возрасте. И конечно не таким образом – проживать до конца свои опыты это не значит кататься по полу в 20 лет, если в 3 года тебе не дали этого сделать, когда тебе так хотелось.

Что важно в проживаемом опыте? Те чувства, которыми наполняется человек. Если Петю прервали и в 3 года не дали прожить свою истерику, она во всей своей комбинации чувств и эмоций может повториться в следующем цикле.

Если вы не успели прочитать мою первую книгу «Размышления Дура(ка)», напомню, что человеческая личность развивается циклично. И этими циклами правят три субличности:

Я – Ребёнок,

Я – Родитель,

Я – Взрослый.

И каждая субличность «правит» по три года – всего получается 9-летний цикл, а попросту говоря – девятка. Потом цикл повторяется. И те опыты, которые были недопрожиты в первой девятке, повторятся с ним во второй девятке.

Рассмотрим повторение непрожитого опыта на примере с Петей и его истерикой.

В 3 года мама ему сказала, что так вести себя плохо и опыт остался незавершенным. Петя чувствовал себя непонятым, недолюбленным, плохим, недостойным и т. д. Он понял, что хотеть чего-то не значит это получить. Его чувства не были прожиты до конца и осознаны им.

И в следующем цикле, в следующей девятке, которую он будет проживать в субличности Ребёнок, этот опыт повторится. То есть, в период 9–12 лет повторится именно чувственный опыт. Он будет ощущать те же эмоции, как тогда в магазине, когда он валялся по полу, орал и стучал ногами.

И что позволит себе уже подросший Пётр? Прожить эти чувства или снова их «загасить»? Это интересный вопрос.

Он может расколоть свою целостность дальше – снова почувствовать себя плохим и недостойным. И опыт уйдёт в сценарий. Или он позволит себе осознать все свои чувства и ощущения. Понять, зачем ему дана эта ситуация, и, несмотря на всё произошедшее, ощутит себя любимым самим собой, божественным ребенком, для которого «на всё есть воля твоя». То есть принять и понять свои опыты – это значит сердцем познать, что всё в мире, даже не купленная мамой машинка, – это проявления любви. А всякая любовь начинается только с любви к самому себе.

Вот, пожалуй, то из чего сделана вся дорога из желтого кирпича, ведущая ребёнка к Изумрудному городу. Любовь. Любовь к себе. Научите ребёнка любить себя.

Научите его тому, что он – бесценный, что он – любимое дитя Вселенной, что он – божественный ребёнок в этом мире. Что у него нет цены, нет того, чего бы он был недостоин, что он ни хороший и ни плохой. Что он есть то, что он есть. Целостный. И мир вокруг – не плохой и не хороший. Он такой, какой есть.

– Как не вырастить «нарцисса» при таком подходе? – спрашивают меня осторожные родители.

Вот здесь как раз поможет ответственность. Знаете историю про Мастера Вану и волшебную силу лопаты? Я расскажу в пересказе:

Однажды к Мастеру Вану пришли все его трое детей и стали говорить о своих желаниях.

– Отец, – сказал старший сын. – Я понимаю, что ты хотел видеть во мне мужчину, продолжателя рода, свою опору, но извини. Я хочу жить своей жизнью. Я люблю мужчин больше, чем женщин. И больше всего я люблю Суть Ахуя из соседней деревни. Ты не против, если я приведу его в наш дом, и мы будем спать в одной кровати, сидеть рядом при закатном солнце, целоваться и ходить державшись за руки?

– Отец, – сказал средний сын Мастера Вану. – Я понимаю, что ты хотел видеть во мне сильного воина, защитника, победителя, который прославит наш род, но извини, я хочу жить иначе. Я даже смотреть не могу на оружие, не могу видеть кровь и чужие страдания, я даже не могу есть мясную пищу. Ты не против, если я приведу в дом того поросенка, которого мы откармливали к празднику, повяжу ему на шею ленточку, назову Пикачу и мы вместе будем питаться растительной пищей?

– Папочка, – сказала единственная дочь мастера Вану. – Я понимаю, что ты хотел видеть во мне любящую жену, хорошую мать и хозяйку. Но я красива и молода. Я не хочу замуж! Позволь мне жить своей жизнью, уехать в большой город, сделать карьеру и стать чайлдфри. По выходным я буду навещать тебя в доме престарелых и увозить к морю, чтобы ты подышал свежим воздухом!

Мастер Вану открыл было рот, чтобы сказать детям всё, что он о них думает. Но вместо этого судорожно сглотнул и подумал: «Какое я имею право вмешиваться в их желания? Пусть живут своей жизнью, идут тем путем, который они сами выбрали. Ну и что, что старшему всего 17 лет, зато он знает чего хочет. Ну и что, что мне не нравится их выбор, я свою жизнь прожил, как-нибудь перетерплю…»

– Живите как хотите, – сказал Мастер Вану и тихонько вздохнул.

И вот старший сын стал жить с мужчиной, средний – с поросенком, а любимая дочь уехала в город и сделала себе карьеру, как и хотела.

Прошли годы…

Старший сын заразился СПИДом и умер. Средний сын всё больше времени проводил с Пикачу, научил его пить алкоголь и курить травку. Он поселился в свинарнике, и только изредка приходя в сознание, показывал пальцами знак «пис» и снова «отключался». Зато дочь разбогатела, живя в городе. Но однажды ее молодой любовник подделал ее подпись и перевел все ее активы на себя. Поэтому она вернулась домой к Мастеру Вану, впала в депрессию, и отцу оставалось только выносить за ней ночной горшок.

– Что же с ней будет, когда я совсем состарюсь? – с ужасом думал Мастер Ван. – Кто будет заботиться о ней и ее брате? О, небо, почему ты не послало мне ни внука, ни внучки. И тут он услышал детский смех во дворе соседнего дома и отправился навестить соседа.

Мастер Чжан сидел в своей любимой беседке, потягивал сливовое вино и курил трубочку:

– А, Мастер Ван! Заходи, смотри, ко мне дети приехали! Старший увлекся древними письменами и только что вернулся с раскопок – он сделал какое-то сенсационное открытие! А средний служит в императорской коннице, он большой командир, его уважает начальство и любят подчиненные. А вот и моя красавица дочь – у нее пятеро детей, представляешь? Она отличная хозяйка и с мужем они живут душа в душу.

– Как тебе удалось так воспитать их? – воскликнул Мастер Ван. – Разве по молодости, будучи горячими и глупыми они не приходили к тебе со своими странными желаниями и не просили позволить им жить своей жизнью?

– Да, – кивнул Мастер Чжан. – Но я сказал им, что перешибу всех вон той лопатой, если они не перестанут косить под идиотов.

О чем эта история? О том, что ребенка надо научить брать ответственность за свой выбор. Просто позволить делать всё, что хочет ребенок – это значит пустить его жизнь на самотек. Остаться равнодушным к его судьбе, к его жизни. Снять с себя ответственность за его безопасность.

Как же быть? Как сохранить его самостоятельность, свободу выбора и возможность идти своим путем и при этом – не позволить наделать катастрофических глупостей? Просто поговорить. Объяснить, привести аргументы, дать повод подумать и всё осмыслить, показать варианты, научить правилам, которые есть в этом мире – вот что может сделать любящий родитель. Выбрать для себя роль помощника, проводника, а своему ребенку отдать ответственность за выбор. И вместо вседозволенности привить ответственность.

Ведь когда маленький человечек, уверенный в собственной неповторимости, смело и самостоятельно идет по жизни, – это прекрасно! Потому что он действительно может всё сам. Ему не нужны костыли в виде поддержки.

• Он достаточно смел, чтобы спросить, если не знает (у него нет опыта «закрой рот, я сама знаю как лучше»).

• Он достаточно смел, чтобы попросить помощи, если попробовал и не получилось (у него нет опыта «отойди, бестолочь, я сама все сделаю»).

Именно поэтому он со своей верой сможет идти навстречу своей мечте. Ведь вы его научили самому главному – любить себя, слушать свое сердце и знать, что он достоин всего в этом мире.

Отличный багаж на пути к успеху, не правда ли?!

Глава 5. Багаж и его содержание

Вот и представьте себе этот багаж в виде дорожной сумки – чемодана. Любовь и ответственность – это прекрасный каркас для чемодана! Он будет крепким и будет вечно служить вашему ребенку на его жизненном пути. Особенно если он ведет к успеху.

Но что сам ребенок положит в этот чемодан?

Отчего этот чемодан вдруг трещит по швам у богатых и знаменитых? Отчего они, придя к успеху, вдруг забывают про Любовь, про свою веру в чудо, про свою мечту? Отчего теряют ответственность за свою жизнь? Откуда все эти самоубийцы, наркоманы, алкоголики и одинокие депрессивные творческие личности?

Где тот слом, и как его избежать? Вот об том мы поговорим дальше. И для этого, конечно, вновь вернемся в детство. Все мы родом оттуда, как ни крути. И время, когда человек наполняется жизненными сценариями – это две первых девятки. Два полных цикла наших субличностей – возраст от 0 до 18 лет.

Представляете?!

То, как вы проживаете свою жизнь, целиком зависит от того, какой опыт вы получили до 18 лет.

Мы уже говорили, что если в первой девятке опыт не закрыт, то он переходит во вторую девятку и там «подтверждается» или «опровергается». Но почему это важно?

Представьте, что ребенок, развиваясь, переходит из комнаты в комнату. В первой комнате – в первой девятке от 0 до 9 лет, он напитывается безусловной любовью, учится ответственности и получает внутреннюю свободу. Это тот самый каркас нашего чемодана, с которым мы идем по жизни.

Во второй комнате – с 9 до 18 лет, ребенок развивает свою сексуальность и определяет своё место среди людей, осознает свое отношение к людям и отношение к нему.

В третьей комнате – с 18 до 27 лет, человек социализируется, и доказывает себе, что все его сценарии правдивы по отношению к нему.

И вот он из комнаты в комнату тащит то, что недопрожил в предыдущем периоде. И как бы смешивает содержание этих комнат. Встречали таких подростков? Им по возрасту надо противоположным полом интересоваться, а они еще в стариков-разбойников во дворе играют? Это как раз свидетельствует о смешанном контексте.

Так происходит, потому что недопрожив что-то в одной комнате, ребёнок не может приступить к проживанию более взрослого опыта. И согласитесь, это сказывается на общем формировании личности. А главная задача ребёнка – это сформироваться, то есть сформировать себя, сформировать своё бытиё.

У него уже есть чемодан. И этот чемодан надо чем-то наполнять. Иными словами чемодан – это контекст бытия. Родители создали этот контекст должным образом – ребенок растет с осознанием любви к себе и чувством ответственности за себя. Но содержание этого чемодана может быть разным. Оно может быть таким, что это развалит или изменит сам контекст жизни.

Говоря о контексте, я всегда привожу этот пример. Вот ты сформировал себя как Мировой океан. Ты так себя ощущаешь – это твой контекст. А потом в процессе проживания своих опытов, ты начинаешь на этот контекст насаждать чуждые себе идеи, сценарии, ценности, нормы морали и т. д. И тогда в твоем Мировом океане вдруг появляются тушканчики, верблюды и перекати-поле. То есть ты меняешь содержание своего контекста – из Мирового океана превращаешься в пустыню Сахара. Ты думаешь о себе как об Океане, а однажды вдруг случайно и катастрофично для себя обнаруживаешь, что там внутри – пустыня…

Чтобы понять это чувства краха, представьте себе человека, который был рождён одним, а потом вдруг понял, что сформировался совсем другим. Его сущность заменили… Как такой человек может быть успешным, богатым и знаменитым? Да никак. Он по психотерапевтам собирать себя самого будет несколько лет.

Вот яркий пример из моей практики, когда ребёнку в период формирования сексуальности (9–18 лет) заменили содержание контекста.

Девушка. 15 лет. Занимается танцами. Дружит с парнем. И однажды он начинает ее ревновать. И говорит ей: «Я тебя бросаю, потому что ты ездила на соревнования и, по-любому, обнималась с Васей, который у вас в команде есть». Девочка говорит себе: «Ах, ты меня бросаешь? Думаешь что я неверная? Да я тебе докажу, что я – верная!». Девочка ему отдаётся, лишается девственности, а потом… его бросает.

Назло. Просто для того, чтобы доказать. Почему она так сделала? Да потому что ей стало страшно – обвинили в том, что она ведет себя, как доступная, падшая женщина. А она ведь должна быть хорошей! Но её УЖЕ осудили, уже сказали, что она плохая. И тогда человек делает всё, чтобы доказать: «Я не такая!».

И вот он – слом контекста. Она со своим контекстом доверия, чистоты, невинности, любви и верности получила негативное содержание контекста распутной женщины.

И вместо того чтобы жить и быть в любви и ответственности за себя саму, девочка начинает всем доказывать, что она не такая. И с этим доказательством она пойдет дальше по жизни.

Но в этой консультации был еще один удивительный момент. Когда девочка бросила парня, она проговорила: «Я назло ему это сделала!». Назло, – понимаете? И к ней это же зло вернулось – новая подруга того парня выловила ее в подъезде и избила.

Когда ты начинаешь жить в контексте «я тебе докажу», ты забываешь себя и свои желания. А когда ты выбираешь контекст «сделаю назло», ты как будто окружаешь себя этим злом. Потому что контекст – это бескомпромиссное содержание твоего бытия.

Ты поместил в свой чемодан «докажу» и «назло» и всё – твоя любовь к себе начала разрушаться, потому что вокруг ты видишь только свидетельство своего несовершенства и жестокость мира и ты начинаешь винить себя в том, что и ты сам – плохой. Ты забываешь о своей божественности и перестаешь себя любить за свои же поступки. Содержание подчинило себе контекст и полностью изменило его.

А если у родителей были финансовые ограничения и все желания в семье выстраивались из нужды? То ребенок присваивает себе еще один контекст – контекст «нужды