Няня по контракту

Глава 1

Анна

Этот день должен был стать лучшим в моей жизни.

– У тебя всё есть: стиль, культура, выдержка, деловитость, – перечисляет мои достоинства сестра-двойняшка Ирка. – Главное – не облажайся!

Умеет она и приласкать, и уши надрать любя.

– Я постараюсь, – подмигиваю сестре. – Вот чувствую: начинается новая эра светлой полосы. Предварительное собеседование я прошла. Остались мелочи и формальности.

– И два кандидата-соперника, не забывай!

Забудешь тут. Но я не боюсь. Я опытнее, грамотнее креативнее. Характер у меня хороший, а выдержка – железная. Как говорится, закалённая жизнью. И я готова получить работу своей мечты.

– С Богом! – целует меня Ирка и прижимает к груди.

– Всё будет хорошо, – посылаю я ей ослепительную улыбку и смело перешагиваю через порог собственной квартиры.

Впереди меня ждала мечта. Большой и светлый офис, отдельный кабинетик за стеклом, красивый стол, навороченный компьютер и целый маркетинговый отдел, которым я собиралась не просто руководить, а вывести по продажам на уровень «бог».

Полчаса езды – и я на месте. Это тоже бонус: офис находится недалеко от моего дома. То, что нужно. Идеально. Остался сущий пустяк.

Я посмотрела на часы и выдохнула: у меня в запасе целых пятнадцать минут. Глянула на себя в зеркальце, поправила макияж, взбила руками кудри, отстегнула ремень безопасности и вышла из машины на волю – уверенная, деловая, красивая.

Цок-цок – стучат каблучки. Качаются кудри в такт. Узкая юбка натягивается при каждом шаге. Я знаю, что выгляжу на миллион, и чувствую себя очень уверенно и прекрасно. До тех пор, пока не попадаю в офис. На семнадцатый этаж.

– На собеседование? – останавливает меня в коридоре какое-то лохматое недоразумение. Глаза навыкат, волосы в разные стороны, испарина на высоком лбу.

– Д-да, – заикаюсь я от неожиданности.

– Что же вы опаздываете, девушка! – рычит это нечто и хватает меня за руку. – Быстрее! Дмитрий Александрович ждёт!

Мне бы уже тогда понять, что это какое-то недоразумение, но всё происходит очень быстро, я сориентироваться не могу. В голове одна-единственная паническая мысль: как опаздываю?! У меня же ещё минут десять в запасе!

Она тянет меня за руку, как овцу на заклание. Цок-цок – стучат каблучки. Бам-бам! – бьётся в голове пульс. Слишком быстро, я ничего не соображаю, но на ходу пытаюсь притормозить, чтобы прояснить ситуацию. Какие-то охранные предохранители, наверное, не совсем сгорели.

– Постойте, какой Дмитрий Александрович? – бормочу, сдувая упавший на глаза непослушный локон. – Меня ждёт Леонида Сергеевна.

– Быстрее! – подстёгивает милое создание и для пущей убедительности дико вращает глазами: – Дмитрий Александрович САМ решил провести отбор!

Что за дикость такая? Я что, невеста для дракона, чтобы участвовать в каком-то отборе? Но пока я дезориентирована и пытаюсь сообразить, меня затягивают в приёмную. Сам генеральный директор?..

Не то, чтобы я не готова… просто не настроилась, потому что не привыкла к столь быстрой смене декораций. Вроде солидная компания, я получила чёткие инструкции, прошла предварительное собеседование… И я не опаздываю, не опаздываю! Я всегда очень пунктуальна, до тошноты даже!

Иванов Д.А. – читаю я на золотой табличке твёрдые строгие буквы. Внутри нечто начинает жёстко царапаться и рваться на волю. но это последнее, что я успеваю ощутить: шустрая девица вталкивает меня в кабинет генерального директора и сладким голосом поёт:

– Вот, Дмитрий Александрович! Та самая кандидатка!

Я застываю посреди ковра, не очень красиво расставив ноги. У девушки с паклями вместо волос воистину боксёрский удар: я чуть не рухнула носом в пол. Юбка натягивается до предела. Подозрительный треск ввергает меня в панику, и я изо всех сил пытаюсь соединить ноги.

Ну же, Аня, соберись! Деловая, спокойная, уверенная в себе, – даю себе мысленную оплеуху, проговаривая успокаивающую мантру, но сейчас она плохо помогает: волосы разметались, щёки горят, юбка, судя по всему, порвалась.

А потом становится не до того: я поднимаю глаза и… о, Боже…

Д.А. Иванов восседает за столом, как император. Идеальная причёска, отличный костюм, красивое мужественное лицо. Но я смотрю не на это. Я пялюсь на его губы. Те самые, по-особенному изогнутые.

Когда-то эти губы целовали меня. Я помню, помню сумасшедшие поцелуи, от которых замирало всё внутри, и мир переставал существовать. Совсем как сейчас.

Кажется, я дышу, как загнанная лошадь, а он на меня не смотрит. Может, это и к лучшему: эти несколько секунд – мой шанс прийти в себя. Взять себя в руки. И я делаю это: собираюсь, перестаю дышать, наконец-то ноги в кучу собираю и отбрасываю с глаз непослушные кудри.

И когда я готова, он поднимает глаза. Холодный взгляд пронзает насквозь. Большой Босс лениво рассматривает меня с головы до ног.

– У вас есть ровно три минуты, чтобы доказать, что вы идеально мне подходите, – сердце пускается в пляс и готово выскочить из груди от этого бархатного низкого голоса. Да, это он. Я не забыла. Он мне не привиделся. – Муть про образование нести не нужно. Интересуют только ваши личные качества. Время пошло!

Димка Иванов. Любовь всей моей жизни. Когда мы расстались, мне казалось, что жизнь закончилась. Однако я не умерла, выкарабкалась и теперь, спустя десять лет, стою перед ним «на ковре», а он сидит в кресле и диктует свои условия.

Иванов демонстративно поглядывает на часы. Не узнал меня? Ну, ладно. Личные качества так личные. Отступать я не собираюсь. Мне очень нужна эта работа, и никакая бывшая любовь на моём пути не встанет!

– У меня железные нервы, – перечисляю скрупулёзно и деловито. Здесь не только он умеет воду в лёд превращать, – я коммуникабельна, умею разруливать сложные ситуации и находить общий язык даже с теми, кто на контакт не идёт…

И только я собираюсь подобраться поближе к делу, рассказать о своих деловых качествах, как Иванов прерывает меня на полуслове.

– Принято! – хлопает он рукой по столу, будто судья – молотком. Кажется, в его голосе звучат триумф и злорадство. – Если вы хотя бы вполовину так хороши, как расписываете, я буду счастлив. Отныне место няни для моих сыновей – ваше!

Няни?!.. – таращу я глаза на этого самодовольного типа.

Нет-нет-нет! Это ошибка! Никакой няней я быть не собиралась! Я вообще детей боюсь!

А как же место руководителя отдела продаж? Моя заветная мечта? Я ведь так долго шла к ней!

В глазах у Иванова вызов и насмешка. Издевается.

А я, кажется, влипла по полной…

Глава 2

Дмитрий

Ноги у неё разъезжались, как у новорождённого жеребёнка, но узнал я её по непокорным кудрям, что живописно рассыпались по плечам. Цвет спелой пшеницы. Натуральная блондинка. Золотая девочка. Всё такая же, как и десять лет назад.

– Варикова, ты, что ли? – первое, что хотел спросить. Глазам своим я не доверял. А потом на меня накатило. Накрыло волной воспоминаний. За миг проскакали зигзагом и чуть череп не снесли фрагменты прошлого. Какого хрена она припёрлась?

В тот момент я даже мысли не допустил, что она не знала, куда шла.

И тогда я понял: вот он, мой звёздный час. Поиграть на нервах Анька пришла, чтобы меня лицезреть, или ей действительно так нужна работа, что она в няньки подалась, – не важно. Я возьму её, а потом отыграюсь. Отомщу.

И то, как я на неё реагировал, как бурлило у меня внутри, бесило неимоверно. Я готов был выпрыгнуть из кресла, вылезти из собственной шкуры, сигануть в окно – головой вниз. И это понимание пронзило, словно молния.

Жизнь была размерена и скучна, тянулась, как плохой фильм, зарастала паутиной будней, покрывалась плесенью. До тех пор, пока Варикова не влетела в мой кабинет.

– Здесь какая-то ошибка, – проблеяла Анька. В глазах у неё ужас и паника.

Сама ты ошибка. Стихийное бедствие. Головная боль и чертовка с рогами. Я смотрел на её рот, и всякие непотребства в голову лезли. Чего уж: представлял Варикову в разных позах, не совсем одетую. Я слишком хорошо помню, как она стонет в экстазе. Совершенно невероятная горячая штучка. И за это я сам на себя тоже злился. Мозг услужливо подсовывал мне неоспоримые факты: десять лет назад она меня бросила. Вильнула хвостом и ушла, не объяснившись.

И вот всплыла внезапно, как вражеская подводная лодка в степях моих воспоминаний, и я повелся, как пацан. Кстати о пацанах: если кто и способен отомстить за отца, так это мои сыновья. Вариковой понравится. Я уверен. Она оценит всю щедрость моей души и предложения, от которого невозможно отказаться.

– Какая ошибка? – холодно интересуюсь я. Слишком уж она струхнула, мне даже её жаль немного стало.

– Кажется, я не на то собеседование попала, – горестно вздыхает она и ломает свои божественно прекрасные брови.

– А на какое собеседование ты шла, Варикова? – спрашиваю, понимая, что сейчас она улизнёт. Махнёт хвостом – и только я её и видел.

Она замирает. Хватает ртом воздух. Пялится, словно у меня за секунду рога и копыта выросли, а сам я покрылся шерстью до пола. Она что, думала, я её не узнал? Вот чёрт. Знал бы её мысли, продолжил бы «выкать» и строить из себя жертву времени, у которой память отшибло напрочь. Как в плохих мелодрамах.

– Узнал? – всё же уточняет она, приобретая нормальный вид. Умеет она быстро себя в руки брать. Приятно это видеть.

– Тебя невозможно не узнать, Ань, – я не вздыхаю, не превращаюсь в нормального мужика. Всё так же замораживаю её – деревянный шарнирный босс. – Итак, какое собеседование? – поворачиваю русло нашей беседы в нужном мне направлении.

– Руководитель маркетингового отдела, – а Варикова вздыхает. – Собеседование на десять.

– А! – щелкаю я пальцами, чувствуя одновременно злорадство и облегчение. – Так ты уже опоздала. А кто опоздал – тот не успел.

Смотрю ей прямо в глаза. Холодно. Расчётливо. Мне позарез нужна няня. И, чёрт побери, я хочу на это место Варикову! Её и никого другого. Самодур я или где?

Анна

Его слова подобны взрыву гранаты, у которой и чеку выдернуть не успели, а она всё равно бабахнула. Что значит опоздала?! И по своей ли вине? Я сюда не стремилась, между прочим!

– Произошла чудовищная ошибка, – зловеще цежу я слова, стараясь не заорать, не бегать по стенам и не грохнуть напольную вазу, что уныло стоит в углу и собирает пыль и паутину каким-то засохшим гербарием, что воткнут в неё сто миллионов лет назад. Эпическое уродство. Пылесборник. Ода дурному вкусу и неряхе-уборщице. – Твоя помощница или секретарша – понятия не имею, кто она, – насильно меня сюда впихнула.

Иванов приподнимает брови, на губах его блуждает улыбка.

– Критика принята. Васнецова получит выговор и лишится премии.

Я тут же остываю. Зачем так сурово-то? Тем более, что это не решит моей проблемы.

– Достаточно будет, чтобы меня всё же выслушали. Рассмотрели мою кандидатуру. Тебе ведь не всё равно, кто будет руководить отделом?

– И ты считаешь, что лучше тебя кандидатуры не найти? – наклоняет голову набок Иванов.

Мне бы уверенности побольше и наглости, но я мешкаю, и тогда…

– Давай поставим точки над «і», – произносит этот заносчивый сноб, поправляя запонки. – Тебе нужна работа?

– Д-да, – снова заикаюсь я. Столько стрессов… Дар речи потерять можно. – Но…

– Ты пришла на собеседование? – сверлит тяжёлым взглядом.

– Да, но… – пытаюсь ещё раз донести до него, что это ошибка и я попала к нему по недоразумению.

– Ты меня впечатлила своими деловыми и душевными качествами, няня номер восемь. У тебя есть шикарная возможность показать, какова ты в деле, а не на словах.

– Но мне нужно было быть на собеседовании на должность руководителя отдела продаж! – выкрикнула я в отчаянии. Он что, глухой?! Не слышит и не понимает?

– А мне нужна няня, – хлопнул он рукой по столу, одним движением разрушая все мои надежды и мечты. – Впрочем, я тебя не держу. Беги, спеши, пытайся. А когда у тебя ничего не получится, мы вернёмся к нашему разговору.

Я стискиваю зубы. Если б могла, я бы одним взглядом поджарила и кресло, и сидящего в нём Иванова.

Он меня плохо знает. Возьму – и пойду.

– Если я тебя так впечатлила, ты бы постарался исправить косяк своей подчинённой и заполучить меня. Не могу сказать, что я лучшая, хотя, возможно, это так и есть.

С этими словами я разворачиваюсь и ухожу. Стараюсь не очень сильно вдавливать каблуки в пол, иначе он поймёт, как я зла и какие бури во мне бушуют.

– Ань? – догоняет меня Димкин голос. Я притормаживаю, но не оборачиваюсь. У него совесть проснулась? – Сколько получает руководитель отдела продаж?

Я молчу. Дурацкий вопрос. Он директор компании. И прекрасно знает хотя бы приблизительные цифры. Это что, провокация? Проверка, насколько я в курсе дела? Так я в курсе, конечно же. Ведь я мечтала получить это место!

– Я дам больше. Подумай, – припечатывает он меня жёстко.

Да пошёл ты! Встряхиваю кудрями и выхожу из кабинета. Закрываю за собой дверь. Аккуратно. Это тренировка на стрессоустойчивость. Потому что больше всего на свете хочу грохнуть дверью так, чтобы она с петель слетела. Чтобы штукатурка посыпалась. Чтобы пол в директорском кабинете провалился, а вместе с ним летел с семнадцатого этажа на первый Дмитрий Иванов. И это его я любила когда-то до потери пульса?

Глава 3

Анна

С Леонидой Сергеевной мы общались заочно – онлайн. Милая женщина за сорок с жёстким взглядом. На лбу у неё написано: умная. Наверное, поэтому одинокая. Я ещё тогда подумала: пройдёт лет десять, и я стану на неё похожа, если буду думать только о карьере. Отмахнулась от этой мысли, как от назойливой мухи.

Личная жизнь у меня не сложилась, поэтому всю свою страстную натуру я направила в другое русло. Я трудоголик. Это факт. А ещё карьеристка, да. Начинающая.

– Вы опоздали, – срезала она меня на низком старте. К слову, юбка таки порвалась. Я представляю, как красиво я выглядела сзади. Иванов небось любовался и скалился. – Пунктуальность – важное качество руководителя. Вы провалили самый простой тест. Думаю, говорить нам не о чём.

Я блеяла и пыталась объяснить силу непредвиденных обстоятельств, но Леонида была непреклонна. В реале эта железная тётка выглядела ещё мужиковатее, чем по скайпу.

– Умение выйти из любой ситуации – ещё одно важное качество. Что значит вас затащили насильно? Васнецова – субтильное создание. Если бы вы были понастойчивее и потвёрже, то поставили бы её на место и прибыли на собеседование в срок. Или сразу же, как только поняли, что не туда попали, ушли бы из кабинета Дмитрия Александровича. Но вы растерялись. Потеряли драгоценное время. Поэтому – что ни случается, всё к лучшему. До свидания, госпожа Варикова. Мне очень жаль. Вы казались мне очень перспективной. Реальность, увы, доказала обратное.

Короче, меня вышвырнули с ноги. Я, конечно, подозреваю, что господин Иванов мог подсуетиться и позвонить этой несгибаемой бабе, но как-то не хотелось думать о нём совсем уж плохо.

Взгрустнулось. Женат. Дети. Няня вон нужна. Неужели он не понимает, что я не могу? И даже не потому, что это ниже моего достоинства, нет. Но находиться рядом с детьми, которых я стараюсь избегать и обходить стороной, выше моих возможностей. А рядом с его женой – и подавно. Не могу. На фиг.

Я вышла от Леониды, вздохнула и направилась к лифту. Провал не повод биться головой об стену. Не повезло здесь, повезёт где-нибудь ещё. Мне нужна работа, и я её найду. Есть пара вакансий, которые я не рассматривала всерьёз, потому что нацелилась на более перспективное и – что уж – высокооплачиваемое место. И вот – всё профукала из-за глазастой Васнецовой. Хотя, Леонида, наверное, всё же права: никто не виноват в моих косяках.

Я покидала здание офиса с горечью. Убитая, похожая на линялую тряпку. Плелась, еле переставляя ноги. Уже никакого «цок-цок» уверенного. Скорее, «чап-чап» унылое.

Я села в машину и замерла. Надо прийти в себя, собраться, перевернуть страницу и забыть. Подвернётся что-то получше. Я в свою счастливую звезду верю!

Я сдула с глаз кудряшку и положила руки на руль. Но мотор завести не успела. Дверь авто распахнулась, и господин Иванов, схватив меня за руку, выволок на свет божий, как нашкодившего ребёнка.

Я пискнула. От неожиданности.

– Надо поговорить, – заявил несостоявшийся босс и потянул меня за собой. Пёр как ледокол, а я, подпрыгивая, семенила сзади, чувствуя, как ногам становится свободнее.

Юбка мстительно продолжала расходиться по шву. Ещё несколько таких кульбитов – и я буду светить кружевным задом. Трусы у меня красивые, но как бы сейчас не то место, где б я хотела их демонстрировать.

Как там говорила Леонида? Нужно быть твёрже. Я поднатужилась и выдернула руку из ивановской ладони. Не скрою: это было нелегко, но в одном Леонида ошиблась: я умела и отпор давать, и защищаться, и настойчивой быть. Просто… она ж не знает, что Димка – мой бывший парень. И что я на губы его пялилась – тоже. Я всё ж человек, женщина. А он… слишком хорррош был когда-то. Да он и сейчас – хоть куда, но уже не мой. Давно.

– Куда ты меня тянешь? – смерила его возмущённым взглядом.

Димка моргнул. Хлоп ресницами, и я теряю контроль. Засматриваюсь на него, забываю, что мы стоим посреди подземной парковки.

– Мороженого поесть. Ты ж всегда любила, Ань.

Мороженое. Да. Срочно охладиться. Глотнуть кусок не разжёвывая. Вместо таблетки АнтиИванов. Иначе случится пожар, и никакие пожарные не спасут – сгорю заживо.

– Пойдём, Варикова. Тут есть одно классное место. Как будто специально для тебя созданное.

Он протягивает руку, а я пячусь и обороняюсь вытянутыми ладонями.

– Без рук, пожалуйста.

Иванов плечами пожимает и делает шаг вперёд. Но больше он не прёт, разрезая кормой льды, а оглядывается, чтобы посмотреть, сдвинулась я с места или нет.

Глубокий вдох. Он не отвяжется – вижу по взгляду. О, я очень хорошо, оказывается, помню это его выражение лица. Упрямый чёрт. Подбородок выпятил, глазами буравит. А если я сейчас развернусь и побегу – догонит и сделает всё, как задумал.

Но мороженое – это хорошо. Поэтому я иду за Димкой, но уже независимо. Мне даже удаётся каблучками «цок-цок» делать. Главное – тылом не поворачиваться. Там юбка поздоровается с Ивановым прорехой. Помнится, ему нравились мои ноги. Сейчас они стали доступнее для обзора, нежели с утра.

Дима вывел меня к кафе – почти пряничному домику под весёлой оранжевой крышей с белыми стенами, разрисованными узорами-завитушками. Можно и внутрь не входить – я впечатлилась. Могла б, открыв рот, ходить вокруг, разглядывая фасад.

Внутри – ещё краше: воздушные занавески из нежно-жёлтой органзы с золотыми искрами, беленькие столики и стулья, весёлые, разрисованные чьей-то талантливой рукой, стены.

Пока я разглядываю помещение, Иванов делает заказ.

От запаха кофе я готова захлебнуться слюной. Кофе пахнет шоколадом и горчинкой. Как я люблю. Помнит?.. Столько лет прошло. Но Димка всегда умел замечать мелочи и помнить никому ненужные детали.

Я делаю глоток, жмурюсь. На языке растекается очень правильный вкус. Затем запускаю ложку в розовый шарик мороженого. Есть ещё фисташковый и лимонный. Интересно, тоже помнит? Я люблю фисташковое, а шариков – три. И все с разными вкусами. Но фисташковое есть. Помнит или совпадение?..

– Вернёмся к нашему разговору, – о, да. Целеустремлённый Иванов. Глупо было подумать, что он повёл бывшую подружку в кафе просто так, по старой дружбе.

– Я не хочу быть няней, – говорю ему прямо, чтобы никак нельзя было по-другому трактовать мои слова. – Дети – это не моё. Я не педагог и вообще… ноль опыта. Так что прости: я шла получить совершенно другую должность.

– Но ты её не получила, – звучит это жестоко.

С губ рвутся обвинения, но я себя сдерживаю. Делаю вид, что мне пофиг. Лениво ковыряюсь в мороженом – вкусно неимоверно. Я не успокоилась, но сделать вид, что остыла, – всегда пожалуйста. Потом у меня будет время грустить и вздыхать.

– Да. Бывают в жизни огорчения, – меланхолично киваю и стараюсь на Димку не смотреть. Не знаю, чего хочу больше – любоваться им или ложкой в лоб запустить. Зачерпнуть бы вон того, лимонного совершенства, и припечатать ему между глаз. Может, не таким деловым станет. Или вазочку на идеальный костюм опрокинуть – пусть обтекает и ругается.

– Мне нужна няня, – включает заевший патефон Димка.

– Я это уже слышала, и ответ мой не изменился, вне зависимости, что тебе нужно, дорогой.

Я сказала это на автомате. Будто жена я ему, а он – мой муж, и мы ссоримся, пытаясь достучаться друг до друга. Сказала и осеклась. Я не имею права…

Чего там я ещё не имею, додумать не успела.

– Двойной оклад руководителя отдела продаж, – выложил аргументы на стол Иванов.

Однако… – поперхнулась я мороженым, и великий Скрудж Макдак взвился внутри меня в ошеломительном прыжке. В том самом, когда доллары из глаз вылетают. Он что, так охренел или отчаялся?

Глава 4

Анна

– На кой я тебе, Дим? – всё же попыталась отвоевать собственную независимость. Рабство дышало в затылок. Вило лассо, чтобы, заарканив, не оставить выбора.

– Мне. Нужна. Няня, – он, наверное, думает, что я плохо слышу или туго соображаю.

– Ну так найми. За такие деньги можно найти золотую няню, что будет в реверансах глубоких склоняться при твоём появлении и ноги тебе целовать подобострастно.

Димка хмыкнул. Видать представил, как я перед ним раскорячиваюсь. По глазам видно, о чём он думает, гад.

– Не помогает, – сообщает он злорадно, и в уголках его губ рождается хищная улыбка. Лучше не смотреть на его губы. У меня внутри всё сжимается и ёкает. – Я ж тебе уже сказал: ты восьмая.

– У тебя там что, отряд самоубийц засел в доме?

– Нет, – неожиданно обижается он, – всего два ребёнка. Спасуешь, Варикова, перед двумя пацанами?

– Ты меня на «слабо» не бери, Иванов, – огрызнулась я. – если я восьмая, значит дело пахнет керосином, а твои два ангелочка способны чёрта из ада выдернуть, рога повыкручивать, хвост подпалить и, пятак на задницу натянув, сказать, что так и было.

– Мне уже нравится ход твоих мыслей, – сладко вздохнул он. – Восьмая!

Звучало это так, словно я его восьмая жена в гареме.

– Оговорочка! – сердито буркнула я и с тоской посмотрела на подтаявшее мороженое. Самое время испортить идеальный костюм, если этот гад не перестанет надо мной издеваться.

– По Фрейду, – охотно подхватывает Димка и добавляет: – Значит так, Варикова, ты место руководителя ещё хочешь?

Я сделала стойку. Я хотела, конечно. Кто ж так легко отказывается от мечты? Только не я.

– Для этого нужно ограбить банк, поезд на скаку остановить, заняться промышленным шпионажем, взорвать вселенную и найти лекарство от рака?

– Нет. Всего лишь побыть няней для моих сыновей.

– Какая жалость! – отодвинула я от себя креманку подальше, чтобы не натворить бед. – А я-то думала, готовилась к подвигам, шею вымыла… Прости, Иванов, мой ответ не изменился. Я не могу быть няней. Это не моё, прости.

Я встаю и должна бы гордо удалиться в туман, в рассвет, вообще отсюда подальше. Бежать от Иванова, сверкая пятками. Потому что… у меня появилось искушение быть к нему поближе. Это необъяснимо, но факт: спустя десять лет я вдруг поняла, что ничего во мне не перегорело.

Я не стала равнодушной. Мне не всё равно, что он рядом. Так близко – руку протяни – и коснусь его груди. И то, что мне хотелось это сделать, пугало. Вгоняло в тоску.

А ещё я не могла повернуться гордо к нему задом. Юбка. Я представила, как выгляжу со спины и начала позорно пятиться.

Мда. Гордо хлопнула дверью и ушла – не тот сейчас вариант. А гордо пятиться у меня не получалось, хоть ты тресни.

Дмитрий

Вот чёрт. Просто маза фака и всё. Мне никак не удавалось её продавить, зацепить, сыграть на нервах или тонком девичьем.

Пуленепробиваемая Анька. Знакомо. А чего я хотел? Реки высыхают, меняют русло, а Варикова остаётся той же. Это всегда мне нравилось, заводило. Да что там – нравится. Никакого прошедшего времени!

Я тоже. Осёл ещё тот. Упрусь – не сдвинешь. И когда она начала удаляться от меня передом (а я даже знаю почему! Видел её прекрасный тыл, любовался, лицезрел, когда она из кабинета выходила), поймал её на излёте:

– Три месяца, Ань. И если справишься с должностью няни, кресло руководителя – твоё.

Она останавливается. Смотрит на меня насмешливо, бровями дёргает.

– Ключевое слово в твоём предложении – «если». А если нет, то катись. А если я захочу, то найду повод, к чему придраться, и всё равно катись. Главное морковкой перед носом помахать, правда, Иванов?