На Кипре всё спокойно

Древний город.

Екатеринбург. На въезде в город

под табличкой «Екатеринбург»

чуть ниже появилась табличка «Город бесов».

Команда губернатора подсуетилась и

ответила табличкой «Город храбрых»

В итоге россияне предложили компромиссную табличку

«Екатеринбург. Город храбрых бесов.»

Просто анекдот.

Сидерокития.

Это не просто – Сидерокития, это один из древнейших город раскинулся на высоком холме, опоясанном рекой Марони, в шести километрах от берега. Здешние аборигены утверждают, что он был построен где-то за 7000 лет до рождения Христа. Всё это нам рассказал экскурсовод, когда я в своем мире посещала этот остров. Но эту дату я решила проверить, мало что там придумали наши историки. Я вычислила эти года по отношению к городу Библ, а точнее, какие там сейчас отношения его с Египтом. У них, в свое время, очень много интересного происходило. И благодаря египетским табличкам, в которых все даты, дела и происшествия четко фиксировали, так что историки моего времени много чего смогли узнать. Конечно, я могла ошибаться, но приезжающие на остров купцы, довольно подробно и с удовольствием рассказывали про тамошнюю жизнь. Это про Египет и Библ разговор. Но, конечно, всё это я узнала не быстро, но эти факты решила вставить в эти записки, чтобы люди понимали, о каком времени идет речь.

Так что, именно тогда, 7000 лет до н.э., приплывшие на Кипр неизвестно откуда люди, поселились здесь и стали тут жить. Вот так, просто – приплыли ни откуда, построили непонятный город и стали в нем жить. Это я не просто так говорю. Они построили на склонах холма некие сооружения странной и непривычной формы. Они не были похожи в своих делах ни на тех, кто жил здесь раньше, и не стали прародителями более поздних жителей острова. Жили сами по себе. Но примерно, через одно тысячелетие взяли, и пропали. Именно пропали, а не уехали. Экскурсовод особенно это подчеркивал. Впрочем, я всё-таки попробую хоть немного узнать об этой истории, раз уж сюда попала. Чем-то она меня зацепила. Вот, за раздумьями время бежит быстрее. Так что, перед нами уже поднимались мощные каменные стены охранного вала, окружающего город. Высота этой твердыни, на глаз почти 5 м., а ширина – около 2,5. Мы попытались было войти в эти гостеприимные ворота, но не срослось. Пока мы пялились на эти защитные стены, охрана ворот быстро их закрыла. Интересно, зачем? Но тут я оглянулась, вгляделась в своих охранников, и поняла, и даже одобрила действия привратников. Но, а нам что же делать-то? Пора в этот город уже заходить, а то мои телохранители начинают нервничать. Увидев меня в джинсах, в моей фирменной футболке с амурским тигром и с рюкзаком за спиной, за которой к тому же ещё прятались мои телохранители, стражники решительно закрыли ворота в город. Я их понимала.

Слава богам, одна створка потихоньку начала приоткрываться. Из небольшого проема показалась очень высокая, явно очень сильная женщина, странно одетая в короткую льняную тунику, поверх которой были надеты, накинуты, привязаны и подвешены: бронзовый нагрудный доспех, бронзовые листы, прикрепленные к доспеху, два меча, тоже бронзовые. Впрочем, как и ножи. Их было много, два больших висели на поясе, маленькие, похожие на рыбок, видать – метательные, поэтому были вложены в кожаную перевязь, перекинутую через левое плечо. И, как будто этого мало, один ножичек был вставлен за кожаный браслет на левом предплечье. Может и ещё где-то были, но я не рассматривала. В левой руке она держала копье, а в правой – бич. Но, видимо, этого ей не хватило, поэтому за спиной у неё виднелись рукоятки двух мечей, как мне кажется. Вишенкой на торте была привязанная к руке дубинка, очень большая, вся покрытая вырезанными "мужскими достоинствами", в разных ракурсах и состояниях.

Я впала в ступор и просто не могла отлепить от неё взгляда, хотя бы потому, что эта женщина (?!) была выше меня на голову! С учетом того, что пока мы шли сюда, все встречные люди, как мужчины, так и женщины, ВСЕ были ниже меня! Намного. Но я ещё не перестала удивляться. Мало того, что она была ещё и антрацитово-черная негритянка, так у неё ещё и нижняя губа была вытянута, вперёд и вверх, а в ней (в вытянутой губе!) лежала глиняная тарелка с какими-то рисунками. Больше, чем комплект чашки с блюдцем. Ушастик, сидевший на моем плече, внимательно осмотрел эту деву, подергал носиком, скатился по моей спине и залез в короб. Я его понимала, не то чтобы он её испугался, хотя… Короче, воняла эта … Баба-яга так, что стоять рядом с ней было нельзя, слишком глаза слезились. Пока я на неё пялилась, створка ворот, наконец, остановилась в своём желании закрыться, снова вздрогнула и начала вновь открываться. И оттуда выплыла/прошла моя знакомая жрица. А за ней, кажется, начал выходить кортеж моей первой в этом мире гостьи. Ещё бы, первая дама на … в городе, конечно. Главная жрица, видимо, не стала ждать нас в Храме и правильно сделала. Но, не знаю какими словами и выражениями она оперировала, но заставила здешних охранников всё же открыть ворота.

Но я её приходу действительно всерьез обрадовалась. Конечно, не только Мамонт, но и Осьминог, и даже Лиса, смогли бы эту черную амазонку просто растоптать и без всякого оружия. А её мечи-копья – ну, для них, это как медведь поцарапал. Ну не умирать же ей от этого?! Да и жрица тут, всё видит. Кстати, Лиса всё-таки напросилась сопроводить нас в город, и клятвенно обещала, что скоро вернётся домой и всё-всё сделает там, что надо. А если что, то будет бегать в горы, как только надо будет. Вот и разрешила. Сердце не камень. Но зато эта амазонка! Даже не знаю, как мне на неё отреагировать. Хорошо, что Иокаста, наконец, подошла ко мне с приветливой улыбкой на лице, причем, совершенно искренней. Мы обменялись приветствиями и направились в город. Главная жрица предложила мне сесть с ней в паланкин, но я отговорилась необходимостью следить за моими ассасинами, вдруг их кто-то обидит. И что тогда будет?! Жрица подумала и приняла эти доводы.

Посмотреть на наш проход в столицу острова собрались, по моему мнению, все свободные от неотложной работы жители города. Правда, благоразумно забравшись на крыши домов этой улицы, на которую мы вышли. И правильно сделали. Нет, мои ассасины точно знали, что можно, что нельзя, но как могли это знать здешние жители? Короче, в этот град мы вошли. Черная амазонка молча последовала за нами. Пройдя в почти распахнутые ворота, мы вышли на городской простор. Под ноги ложилась трёх-пролетная, мощеная камнем лестница-дорога, ведущая от подножия холма до его вершины. Между прочим, возвышающейся над равниной на 200-300 метров, не меньше. Священный город занимал весь южный склон этого холма, живописно спускаясь тремя уступами к речному берегу, и простирался вдоль него, уже там, в низине. И если меня не обманывает моё восстановленное зрение, то русло Марони, явно было намного выше и шире, чем в моем мире. Впрочем, от этого мне ни жарко, ни холодно. Нас ждут другие, серьезные дела.

Чтобы не скучать по дороге, Иокаста, как заправский чичероне, стала рассказывать про этот город. А это действительно был город, что меня здорово удивило. Дороги из камня, отполированы и отглажены, куда там асфальту. Дома тоже из камня, но какие-то непонятные.

– А что, у вас нет здесь никаких храмов, святилищ или тому подобное? Ну, кроме Храма Великой матери, разумеется.

– Да, конечно. Ни одного. Только финикийцы у себя в квартале что-то строят, но всё никак не достроят.

– Но почему? Великая Богиня не позволяет?

– Нет, конечно. Ей это всё равно. Зато местным жителям этого не хочется. А вдруг Богиня рассердится? Вот и что-то загорится, или дерево упадет, что-то посыплется, что-то смешается.

– А вы что думаете об этой проблеме?

– Дело здесь не в Великой. Храм её посещают все. Тут другое. Наш остров очень удачно расположен, можно сказать, на перекрестке морских дорог. И с каждым годом к нам приезжает все больше и больше купцов. Из разных стран. Вот они делают всё возможное, чтобы именно к ним, точнее, к купцам какого-то города, племени, царства, будут лояльны наши люди. Кто возьмет Кипр под себя, тот получит хорошее место для торговли, строительства и ремонта кораблей. А это дорогого стоит.

– Но островов здесь много, есть где остановится и провести ремонт.

– Да, конечно. Но ещё древние знали об очень важном. Здесь, у нас, много железа, недаром древнее название острова было "Сидерокития" – "Железный край ".

– Что, серьезно?! Но я не видела ни одной кузни, которая бы перерабатывала железную руду. Только куют вещи из привезенной.

– Дело в том, что об этой тайне знали только люди того странного племени, которые построили этот город и потом ушли неизвестно куда и неизвестно почему. Знаешь, девочка, построив этот город на холме, они прожили там, в течение одной тысячи лет, оставив только следы своего пребывания. И никто не знает, почему они исчезли отсюда навсегда, в неизвестном направлении и по каким причинам.

– Сидерокития, что означает "Железная местность". И что, это правда? Оно здесь есть?

Это я снова про железо.

– Да я понимаю. Да, оно было, но вроде как всё забрали, потому и ушли.

– Ну пошли, посмотрим, что ещё надо увидеть в этом городе.

Вокруг дороги рассыпались бог знает сколько домов и хозяйственных построек. Невероятно. Но обитаемых подворьях насчитала пока не более 3 десятков. Многие уже начали разрушаться. Но многие стояли как в первый день творения. Своего, разумеется. Меня сильно заинтересовала архитектура этих разных строений. Чем-то они напоминали термитники – круглые, с куполообразной, шатровой крышей, стоят очень близко друг к другу, можно сказать, впритык. И расположены друг к другу как в улье. Дома, сложенные из местного известняка, вроде как диаметром от 2 до 9 метров. Заглянула в парочку, ну интересно же. Внутри больших зданий стены были обмазаны глиной, два сложенных из камней столба, поддерживали второй, видимо, спальный этаж. На полу, между этими опорами, находился очаг. Дверные проемы были подняты довольно высоко над землей, и, чтобы попасть в дом, надо было перешагнуть порог, а затем спуститься по нескольким ступеням, ведущим в комнату. Возле каждого большого дома располагались маленькие круглые пристройки, наверное, для хозяйственных нужд. Это была главная улица и она шла как раз к Храму. Тут, на мою удачу, увидела несколько пустых домов подряд. И очень большие, между прочим. Тут уже более 9 метров ширина, точно говорю. Думаю, что из этих больших термитников и надо создавать мой дом. Но ничего никому не сказала. Посмотрели и пошли дальше, не надо перед жрицей выказывать свой интерес. Но тут нам помешали. На перекрестке собралась толпа, не маленькая. Я было приняла это собрание на свой счет и уже хотела позвать моих молодцов, но вдруг жрица смачно выругалась, а идущая за ней нога в ногу негритянка, начала быстро вытаскивать блюдце из своей губы. Я даже засмотрелась, как она ловко это делала.

Я дала знак Осьминогу, и он быстро подхватил меня, и посадил на плечо, отправив поклажу в другую руку. Мамонт просто подошёл поближе, он очень любопытен, и сначала внимательно всмотрелся в ситуацию. В центре пустого круга, на перекрестке, стояли две женщины. Точнее, юная девушка и матрона лет сорока. Девушка была одета скромно. Если точнее, на ней были только бусы из каких-то непонятных камешков. Вторая сторона конфликта была одета гораздо богаче. Что-то похожее на тунику, правда сильно замызганную, и несколько ниток бус, от сухих ягод до необработанного камня. Матрона что-то кричала, и толпа её поддерживала. То, что в конфликте участвует ещё один участник, увидела не сразу, только когда он сам выступил вперёд. Это был довольно крепкий и прилично одетый по местным меркам мужчина. Очень похожий на моряка, причем не из последних. А вот то, что эта сцена чем-то сильно затрагивает Иокасту, я поняла сразу. Так же, как и негритянка.

Пока я тут размышляла, последняя уже вытащила из губы своё сокровище, спрятала его куда-то в недрах своей одежды, и выхватив бич бросилась в эту схватку. Если честно, то я совершенно искренно считала, что эта амазонка разрулит эту ситуацию в несколько минут. Судя по выражению лица жрицы, она думала также. Но тут случилось непредвиденное. Матрона, видимо вошла в такой раж, что уже совсем ничего не понимала, кто и что тут пришел и, видимо, не сознавая ситуации, схватила негритянку за её отвисшую губу. Уж больно она (губа, если кто не понял) была слишком лакомым куском для хорошей женской драки. Наружный край губы под дыркой свисал в виде своеобразного круглого жгута, сантиметров на 15, а может и больше. Ещё бы, диаметр вынутой тарелки был явно сантиметров 25-30. Так что матрона удобно и намертво уцепилась за этот жгут и потянула к себе… Вопль негритянки был слышен, наверное, на речном причале. В эту же секунду, Мамонт, на инстинктах поняв, что здесь "Наших бьют!", тут же скинул поклажу на землю, прорычав Осьминогу команду "Охранять", и бросился в центр конфликта. Забыв при этом, что я сижу у него на плече. Люди прыснули в стороны. Я вцепилась в его гриву. Иокаста стала кричать, точнее орать, точнее выть на одной ноте. В такой же тональности её поддерживала амазонка. Через два шага, Мамонт оказался на месте ристалища и схватил за талии обеих нарушительниц спокойствия, подняв их на уровне плеч. Своих, разумеется.

На площади наступила тишина. Мертвая тишина. Замерли все. Мамонт внимательно осмотрел окружающих и повернул морду ко мне. Я прочитала в ней вопрос: "До коле?!"

– Мамонт, миленький, ты всё сделал правильно. Молодец!

Тот сразу же расслабился и улыбнулся. По толпе прошла волна тихого вопля с ужасом, и попытки сбежать. Узость перекрестка, а также большое скопление народа, не дали возможности людям сделать выполнение этого разумного желания. Но тут пришла в себя Главная жрица. Она говорила громко и долго, но в результате мы взяли с собой и девушку, и матрону с видным мужчиной. Очень похоже, что жрица знала всех троих. Народу было сказано, что суд по происшедшему инциденту будет завтра, в полдень, на главной площади. Народ расходился довольным.

Почти у Храма.

Мы вышли, наконец, на Главную площадь города. Храм Великой Матери находился к северо-западу от того перекрестка. Был он, возможно, самый древний в ближайшей ойкумене. Главная жрица со своей добычей отправилась Храм, а мы снова начали осматриваться. Напротив ворот, на другой стороне площади, стоял и пахнул довольно большой базар. Интересное соседство. А вот этот Храм был для меня … необычным. Во-первых, вокруг него шла довольно крепкая, я бы даже сказала, очень серьезная стена. Естественно, там был и вход, и довольно большие ворота. Но как правило, в это время храмы так сильно не укреплялись. Но что ещё меня здесь удивило, так это весьма неплохая башня над воротами. Я бы даже сказала о ней – эпическая. Тут вышла откуда-то Главная, и я, естественно, поинтересовалась у неё, мол, зачем?

– Эта башня была встроена в эту северную часть Храма. Очень большая по местным меркам. Нигде такой нет! Видишь, она конической формы, здесь такие пока не делают. Построена из необработанного камня. Местного. Его у нас много.

– Ещё бы, горы кругом.

Но Главная не слышала никого, кроме себя. Я не стала ей мешать, хочет похвастаться – да ради бога.

– У основания диаметр 9 м., а до её вершины – 17 м. Стены толщины в полтора метра, не меньше.

(N.B. Да, вы конечно понимаете, что всё, что говорила насчет веса, длины, ширины, глубины и т.п., я здесь пишу так, что те, кто, возможно, будут эти записки читать, понимали масштаб работ на этом острове. Не стоит им ещё и с переводом древне-древне греческих мер и весов заниматься, не правда ли?)

– Как же вы её построили-то?

– Как-как, 30 лет мучились, а сколько рабов погибло – не счесть.

– Зачем Храму такая вещь? Ведь на вас никто не нападает, если я правильно поняла твои предыдущие рассказы.

– Великая Богиня первой Главной жрице велела это сделать. Разумеется, её волю выполнили.

– Разумеется.

– Молчи тут со своими подколками, а то и язык отрезать могут. Так вот. Первая Главная Жрица начала дело, в основном она только нужное для строительства насобирала. Строить начала вторая Главная Жрица, а закончила строительство – четвертая Главная Жрица.

– Конечно-то, 30 лет… Ладно, я поняла. Давай-ка зайдем на базар, мне вон Лиса машет, нам много купить надо для дома, там у нас в горах с разными такими вещами было туго. Представляешь, ни один козёл, кроме мяса и шкуры, больше ничего нам не давал.

Боже мой, она хохотала минут пять, и никак не могла остановиться. Неужели тут с юмором так плохо? Хотя кто его знает, может это у нас там, с понятиями не очень. Наконец жрица остановилась. Я серьезно спросила:

– Ну, так пойдем?

– А денег-то у тебя хоть немного есть? Неужели ты своё то платье будешь продавать? Это не стоит делать на базаре. Давай зайдем в Храм, и я тебе очень хорошо заплачу.

То, как она смотрела на халат, в котором я в моём, так сказать, доме расхаживала, я запомнила. Понимала, что таких цветных тканей, да ещё и с рисунком, здесь просто не было. Но продавать такие вещи… Они и мне пригодятся, не ходить же потом в каких-то дерюгах. Поэтому я отвлекла её следующим номером программы.

– Зачем мне одежду продавать, у меня её мало. Тогда в чем же мне ходить?

– Тогда покажи какие у тебя деньги, не знаю, подойдут ли?

Я вынула из кармана джинсов заранее припрятанные монетки – по штуке 1, 2, 3, 4, 5, 10, 15, 20, 50 копеек (медно-цинкового сплава) и по штуке две монетки по 1 рублю (медно-никелевого сплава) – и протянула жрице. Она машинально кивнула головой и тут же мне стало ясно, что зря я ей так много показала. Целых 12 монеток. Хорошо, что я остальную мелочь не вынимала. Думаю, что если бы здесь не было моих грекопитеков, то всё могло обернуться гораздо серьезнее, чем просто позавидовать подруге, так сказать. Я быстро повернулась и направилась на базар, крикнув Лисе, чтобы всех наших ушедших вперед мужиков сюда позвать, ибо нам надо всё купить сегодня. Но не нам же тяжести таскать?! А то где и как мы ещё будем нормально спать и есть?

– Иокаста, я так понимаю, что таких монет здесь нет, ведь они на моей Родине сделаны. А чем вы здесь расплачиваетесь друг с другом?

– Обычно среди своих – меняем товар на товар, здесь все знают и понимают, что сколько стоит. А если продают что-то серьезное и много, то платят медными слитками, или ракушками. Мы их называем каури. Мало того, что их надо найти, так и что обработать надо осторожно. Так что у нас больше медные кусочки в ходу. Самые мелкие – это "ноготь", средний вес – это "мизинец", а самый большой – "ладонь".

– Такой большой кусок?!

– Да ты что! Такой же тонкий, только длина его в два мизинца, а это как раз и длина ладони.

Потом Иокаста долго, но толково рассказала, что сколько стоит, как надо торговаться, какие тут местные торговцы и какие тут приезжие. Мы пришли к базару, но зашли в таверну (если можно так сказать). Под навесом стояла печь, в которой пекли лепешки с сыром. Я посмотрела на своих сопровождающих и попросила Иокасту принять в дар одну мою копеечку, но зато дать немного меди или ракушек. Мне надо своих людей покормить. Та со счастливым выражение лица высыпала мне в подол ракушек и пару ладоней, четыре мизинца и кучу ногтей. Всё, что было в её сумочке-мешочке. Потом подумала и отобрала все деньги у своей свиты. Видимо, совесть заела. Но зато у меня были деньги на многое, а как она со своими подчиненными будет делать – я прослежу. А то люди могут свою злость на меня переправить, с Главной жрицей не поспорить. Кстати, я потом проверила, Иокаста отдарилась со своими спутниками какими-то товарами. Не обманула. Мы вкусно поели, а довольная жрица рассказала, какие тут ходят деньги и сколько они стоят. Просто беда.

Кроме того, под хорошее настроение, она дала добро на любые пустые дома в городе. Так что надо сначала устроится с жильем как следует, а потом по Храмам мотаться. Лиса издала некий клич, буквально ультразвуком, и из-за башни вышел Мамонт с сыном и направились к нам. Ну, ещё бы, будет он работать, когда молодёжь на базар пойдет развлекаться. А ведь там ещё и другую еду продают. Конечно, таскать с собой центнеры вещей не очень удобно, но для моих ассасинов это не тяжесть. Заодно всё и купим, а то ночевать нормально не получится. Ещё полдень не наступил, так что время есть.

На рынке рабов.

– Значит так, купили мы на базаре много, вон по городу слухи какие уже ходят о наших богатствах. Так что всё складывайте на те две повозки, что для дома купили и пусть Лиса постоит с ними рядом, но за воротами базара. Всё, что ещё купим, будем отправлять к ней. Ещё много надо купить. Ходить буду с Мамонтом, а Осьминог будет таскать купленное на повозки. Ого, у меня тут, кажется, подружки из Храма появились. Привет, я так и не знаю, как к тебе обращаться? Меня зовут Снежана. А тебя?

– Странное имя. Что оно означает?

– Снежная. Ты знаешь, что такое "снег"?

Женщины переглянулись и синхронно помотали головой. Ну, понятно.

– Вы когда-нибудь видели на высокой-высокой горе, на самой её верхушке, что-то белое?

Обе утвердительно покачали головой.

– Так вот, это снег. Там так холодно, что вода превращается в снег, точнее – в твердую воду…

Тут я остановилась. Обе с такой мукой на лице приготовились слушать всякую … неправду про превращение воды в снег, что я решила не портить им настроение.

– Впрочем, это неважно, давайте займемся покупками. Я совершенно не знаю здешних торговцев и, главное, я не знаю цен. Вот и попросила Главную жрицу послать вас со мной, чтоб ваши купцы меня не обжулили.

Женщины синхронно улыбнулись. Попросила я её так, что и не откажешь. Все видели и слышали. А что? Имею право. Ведь та девушка жрице вроде какой-то родственницей была, я толком не поняла. И я ей помогла. Так что жрица мне должна и очень. Но это уже не важно.

– Кстати, вы так и не сказали, как к вам обращаться?

– Я – Зэма.

В голове у меня возникло слово-перевод "Королева", ничего себе!

– Я – Фетта.

И снова – слово-перевод, "Булава". Очень подходит. Массивная, с тугими мускулами, широкими плечами и выдающимися, неохватными ногами хурритка, с некрасивым, но очень добродушным лицом. Огромная палица (или булава) кокетливо висела на поясном ремне. Копьё, дротики, меч (всего лишь один, но длинный), несколько кинжалов и всего, как она мне сказала, что можно поднять и бросить, к тому же идем на базар, лишнее тащить не хочется. Разумно. Ходили по базару долго, купили все нужное на первое время для жизни, ну и конечно, немного для души. Даже пришлось ещё одну повозку брать. Но хотелось купить всё, что нужно, чтоб два раза не ходить. Пришлось к двум менялам обратиться, со своей копейкой медно-цинкового сплава. Первый, к которому я обратилась, сразу же попробовал меня обмануть, предложив мне хорошо если 2/3 цены, которую мне дала Главная жрица. А она дала только то, что были у неё и остальных подчиненных. И было видно, что ей было совестно, что она так мало заплатила своей, можно сказать, подруге. Так что поняла примерную стоимость монеты. Поэтому я сразу же рассталась с этим менялой, обвинив в обмане на весь базар. Причем, обвинила громко, четко и с доказательством его хитрости. Но монетку не показывала и цену не озвучивала.

Второй оказался умнее, и когда я показала ему свою денежку, то сразу предложил нормальные деньги. Примерно, в три или четыре раза больше, чем дала Иокаста. Подбежавшие ещё два менялы, стали перебивать цену как друг у друга, так и у первого, умного. Послушала их перепалку и продала монетку умному меняле, потому как понравился. К тому же он ещё доплатил, после того, как я с другими менялами послушала. Я тогда в его лавке спросила, почему он так сделал? Тогда он и рассказал, что он предложил примерную цену, потому как такой вещи никто не видел и никто не знает, как она действительно стоит. Как он сказал, раз так цена подскочила после того, как финикийские купцы стали так сильно торговаться, он понял, сколько эта монетка примерно стоит. К тому же он вел себя довольно сдержано, и торг вел достойно. Так что денег у меня стало – невпроворот. Правда, даже у него не хватило монет на ту сумму, о которой мы договорились. Так он сразу сказал, что ту нехватку, он покроет расписками. И не мне их даст, а торговцам, у которых я буду что-то покупать. И торговаться будет сам. Говорю же, что умный. Но всё же я была в шоке, ибо за всё вместе я заплатила расписками и тремя шкур горных козлов с моей выделкой. Даже не серебряной! Обалдеть! А купили мы всё, что нужно: и для дома, чтоб там можно жить, и для хозяйства всякие инструменты, мебель, посуду, одежду, и себе, и людям. А также живность, повозки, большую лодку, деревья, ягодные кусты – да всё не перечислить. Кроме слуг, точнее рабов.