Стрелок

– Да, сэр. Прошу прощения, сэр.

– Том, когда ты вставляешь свои «сэр» в каждую фразу, меня тянет обернуться, чтобы поглядеть, не стоят ли за спиной люди в мундирах. – Снейк застегнул оба ремня из сыромятной кожи, оправил кобуры, чтобы те привычно лежали на бедрах, убедился, что револьверы легко покидают кобуры, а в каждом гнезде барабанов – отличный, ручной работы патрон, и лишь после этих нехитрых, отработанных до автоматизма процедур направился к выходу.

Том порывался что-то сказать, но передумал.

– Не ходи, Том, – велел Снейк. – Сам разберусь.

Вышибала кивнул, ни на мгновение не усомнившись, что так и случится.

«Дорогой, возможно, у меня получится лучше?..»

– Вот еще, – буркнул Снейк, немедля удостоившись удивленных взглядов Тома и других вышибал. Он по-прежнему говорил с Королевой вслух, хотя та читала мысли задолго до того, как те становились словами. – Мерзавцы знали, на что идут. Никто по ним плакать не станет, я просто сэкономлю городу веревку.

«Не самый благородный способ устроить перерыв».

– Кто заподозрил меня в благородстве?.. – хмыкнул Снейк и вышел на крыльцо.

Билл Мюррей стоял перед клубом в окружении шавок.

Снейк видел его прежде в салунах, как правило, за карточным столом. В прошлом – грабитель и убийца, ныне, во главе собственной банды – грабитель, убийца и вымогатель. Однажды Снейк видел, как Билл опрокинул стол и всадил в другого картежника несколько пуль, пояснив это тем, что тот, дескать, передергивал. Никто не вмешался, позволив бандиту покинуть салун.

Снейк допил виски и ушел следом. Он не знал ни Билла, ни убитого, а подобных сцен на своем веку повидал, должно быть, миллион. Но что-то говорило ему, – они еще встретятся, причем не при самых благоприятных обстоятельствах.

Как с одним, так и с другим.

– Что тебе нужно?.. – спросил стрелок намеренно грубо.

– Снейк, есть разговор. – Гангстер осклабился. – Говорят, ты гребешь деньги лопатой?..

– Всякое говорят. Что, например, луна из старого сыра.

– Не валяй дурака, Снейк. Ты прекрасно понял.

– Ты решил?.. Напрасно, приятель.

Лицо Билла – обветренное, неприятное – посуровело.

– Будешь платить пятую часть своего дохода. Заметь, не половину, не четверть, как другие. Это говорит о том, что мы тебя уважаем, и не дадим в обиду.

Улица стремительно редела. Прохожие были местными, и уже знали, что произойдет.

– Это говорит о том, что ты болван, Билл, – возразил Снейк. – Будь у тебя яйца побольше калибром, ты требовал бы половину. Иначе риск себя не оправдывает.

Бандит оскалился и выхватил из кобуры пистолет. Быстро, но недостаточно.

Револьвер Снейка рявкнул дважды. Тяжелой пулей, угодившей в живот, гангстера развернуло вокруг оси. Вторая пуля, прежде чем Билл упал, пробила горло.

Изо рта Мюррея донеслось громкое бульканье. Кровь толчками хлестала меж пальцев.

Миг – все было кончено.

Подручные, не успев осознать, что случилось, беспомощно глядели то на Билла, то на Снейка.

Стрелок держал их под стволом револьвера. Никто, впрочем, не желал разделить участь босса. Двое взяли убитого под руки, третий обхватил ноги.

Процессия отбыла.

«Иного я и не ожидала».

– Надежды на лучшее редко оправдываются, – пробурчал стрелок. – Таков мир, милая. Другого предложить не могу, приходится довольствоваться тем, что имеется.

Развернувшись, Снейк вошел к клуб.

В «Сладких грезах» функционировал бар – стрелок был волен лакать виски столько, сколько заблагорассудится. Сперва Снейк так и поступал, но чего-то не доставало. То ли атмосферы дешевого салуна, то ли разномастной швали, что собирается в подобных местах и лезет на рожон, то ли чего-то еще, что составляло значительную часть его, Снейка, прежнего существования.

Отчасти он скучал по былому, – той поре, когда ничто не удерживало его в каком-либо городе, он был одинок и свободен, и ни в коей мере не обременен ответственностью за собственность, персонал и клиентуру – первостепенные предметы неустанных забот любого уважающего себя коммерсанта.

– Мистер Снейк?..

Был вечер. Стрелок, слегка навеселе, возвращался после обхода злачных мест.

Еще одна причина того, что ему не сиделось в клубе, обладала королевским титулом. Снейк обнаружил, что утомляется от чужого присутствия в голове. На дистанции же воздействие Королевы слабело, и, в конечном итоге, улетучивалось вовсе.