Моя Европа. В заметках и картинках

Год работы переводчицей перевернул мою жизнь с ног на голову. Это была черта, разделившая всю мою прежнюю жизнь и последующую. На Сахалине я впервые стала работать непосредственно с иностранными компаниями. Несмотря на то, что я устроилась работать в российскую фирму, в мои обязанности входило контактировать с представителями американских компаний, ходить на объекты и переводить все, что говорилось и писалось в процессе работы и для работы. Там я стала обращать внимание на то, как иностранцы себя ведут, одеваются, что едят, как они работают. Все это пробудило во мне интерес к другой жизни, к другим странам.

Когда закончился контракт с российской фирмой, я стала искать разные возможности, чтобы побывать в других странах. И тут на глаза мне попалось объявление в газете: «Работа в Италии. Оформляется туристическая виза на месяц и предоставляется работа». Что за работа? С пожилыми людьми, в качестве сиделок, помощников по дому за довольно хорошую оплату. Обещание при устройстве на работу продлить визу, поменяв ее статус на рабочую. Тогда я не думала и даже не предполагала, как далеко могут завести меня мои первые, как потом оказалось авантюрные, планы.

В семье произошли перемены. Мой сын вырос, стал жить самостоятельно. И я осталась одна, ничем и никем не обремененная. Что могло удержать меня от опрометчивого шага? Осторожность? Страх перед новым и неизведанным? Но как раз желание познакомиться с этим новым оказалось сильнее. Было ли страшно ехать сначала в Москву, а потом на автобусе через всю Европу до Неаполя? Да. Даже сейчас, когда я читаю свои записи в дневнике, меня охватывает волнение. И я вспоминаю, как сильно я боялась – а вдруг что-нибудь пойдет не так.

По России до границы

Тревоги по поводу оформления визы позади. Но впереди неизвестность, которая пугает еще больше. Ужасающие рассказы об итальянской мафии привели меня в состояние «трясущихся колен». Делать нечего. Деньги заплачены, вечера встреч и проводов прошли. Остается только двигаться вперед, в направлении Италии.

Дорога до границы была не столь утомительной, сколь напряженной в ожидании того, что будет потом, за ее пределами. Все складывалось довольно удачно. Самолет вылетел вовремя, полет был комфортным. В Москве обнаружились некоторые несостыковки. Ирина, занимающаяся оформлением виз, почему-то ждала меня совсем не на той станции, где было запланировано. Гостиницы тоже не было. Пока. Ирина обещала узнать.

Москва, как обычно, жила своей суетливой, наполненной жаждой наживы жизнью. Поэтому осторожность здесь нужна во всем: никому не доверять, смотреть в оба за вещами, не делать никаких лишних движений в сторону от основного направления. Все же ощущалась усталость после многочасовой дороги, хотелось смыть дорожную пыль и приклонить голову к подушке. К счастью, было свободное место в гостинице, причем достаточно недорого. Получив необходимые документы и рекомендации от Ирины, я с удовольствием погрузилась в сон с нарастающей тревогой: что-то ждет меня завтра. До границы совсем немного, но что там? Проститутка в ночном клубе? Рабыня, поставленная на колени под угрозой смерти? Иностранка, попавшая в руки мафии? Однако назад пути нет, будь что будет. По правде говоря, надежда теплилась, бальзамом разливалась внутри и успокаивала, ласково повторяя: «Все будет va bene».

За кордон

Автобус, который должен был стать пристанищем на три дня, оказался именно таким, каким я его себе и представляла. Небольшая очередь пассажиров, которые оглядывали друг друга: кто с любопытством, кто с недоверием, кто прицениваясь. Маленький кусочек пути по российской земле, а затем ответственный этап – пограничный контроль и таможня. Предупреждения о том, что непреклонные пограничники отбирают все, что, по их мнению, является запретным, действовали магически на психологическое состояние пассажиров. Каждый лихорадочно старался вспомнить, что надо упрятать от вездесущих глаз таможенников. А затем – куда упрятать. Те, кто ездил не в первый раз, стращали рассказами о том, как все вещи вытряхиваются из чемоданов, а затем проверяется тщательно сам автобус. Подозрения на наркотики, провоз излишнего количества спиртного, табачных изделий, ценностей. Странно было то, что к подобным «ценностям» приравнивались такие продукты, как сало, копченая рыба и некоторые другие продукты. Возникало подозрение: не оттого ли пограничники такие упитанные?

Страхи не оправдались. Проверили только наши паспорта. Вещи остались спокойно лежать там, где лежали. По-видимому, спрос на сало упал.

Итак, мы за границей. Первой страной, которая встретила нас за пределами России, была Польша. Приятно поражают в Европе чистота, порядок, хорошие дороги, ухоженные поля – будто художник прошелся кистью и очертил их зеленой краской разных оттенков, в зависимости от цвета тех культур, которые там выращиваются. Но художник-реалист, который пользуется приемом гладкой живописи. Четко очерченные линии, аккуратные мазки, обозначающие границы перехода одного тона в другой. Ощущение спокойствия, благополучия, гармонии. Возможно, такие впечатления от поверхностного взгляда на реальность. И при ближайшем рассмотрении наверняка обнаружились бы изъяны. Как это всегда бывает в нашем несовершенном мире. Но те поляки, которые обслуживали посетителей в придорожном кафе, не опровергали своим видом первых впечатлений. Все они, как девушки, так и молодые мужчины официанты, располагали к себе приветливыми улыбками и неторопливостью (которая чаще всего говорит о спокойной уравновешенной жизни). К тому же кухня отличалась обилием овощей, порции – большим объемом, а обслуживание – внимательностью и вежливостью к посетителям.

Польша плавно сменилась на Германию. Появился архитектурный стиль, характерный для Германии, Австрии. Это здания, оставшиеся со средних веков: каменные застройки – квадраты с врезанными окнами, пересеченными четкими линиями и остроконечные пики башенок, устремившиеся ввысь. Проезжали Лейпциг. Красивый город, много зелени. Добрая половина немцев ездит на велосипедах. На улицах достаточно много народа, но нет ощущения суеты, загруженности улиц. Спокойствие, порядок. Может быть, это впечатление поверхностно, но оно именно такое. Заинтересовали меня три высотных здания (а может, это вовсе не здания). Они сплошь были декорированы огромным панно с изображением разнообразных детских рисунков. Что это было – реклама ли, или какой-то слет детей – непонятно до сих пор. Одна попутчица предложила даже такое оригинальное объяснение. Это завод по изготовлению военного оборудования. Поэтому там нет окон, а все закрыто от любопытных глаз за ширмой детского творчества.

Италия началась ночью. Проснувшись, я не сразу поняла, что за окном. Оказывается, это были горы. Настоящие высокие горы, которые в темноте едва можно было различить – и то только благодаря скользящей между холмами змейке струящихся огоньков. Такая сказочная картина напомнила мне легенду о сердце Данко. Он шел впереди, а за ним множество людей со своим крошечным огоньком: так эти огни мигали, будто жили, двигались…

Утром мы обнаружили, что наш автобус уже продвинулся за ночь далеко вглубь Италии. Впереди был Милан. Когда вышли на остановке, поразил аромат. Воздух был насыщен запахом каких-то цветов. Оказалось, что это липы. Множество лип на улицах. И как это бывает, когда перемещаешься из одного климатического пояса в другой, ощущаешь перемены в воздухе, растительности – во всем. Чувствуешь себя растением, которое вдруг пересадили из глинистой тощей почвы в благодатную черноземную.

С тревогой в сердце я ожидала приближения конечного пункта – Неаполя. До сих пор автобус был некоей гарантией безопасности. Покинув его, будто лишаешься почвы под ногами. Что-то зыбкое, пугающее. И вот он – Неаполь. Нечто собранное в кучку из многочисленных домиков-коробочек. Люди – муравьи, снующие в разных направлениях. Машины, мотоциклы, шум, постоянное движение. Таковы первые впечатления. Вместе с ними настороженность, чувство незащищенности, красная мигающая лампочка в мозгу: «Осторожно! Осторожно! Осторожно!»

Вокзал Неаполя. Встречают или нет? Стараюсь вызвать в памяти образ той женщины, которая должна меня встречать. Он получается смутным. В снующей толпе выделяю стоящую поодаль яркую женщину, напоминающую по виду цыганку. Длинная цветастая юбка все время в движении в такт покачивающимся бедрам. Копна не то чтобы кудрявых, а как будто нечесаных несколько дней волос. Глаза спрятаны под солнцезащитными очками. Это она. Какое-то общее сходство с той, что я видела на кассете.

Однако женщина, следуя инструкции, должна сказать мою фамилию. Она молчит. У меня состояние кролика, которого хотят загнать в клетку. Готовность к защите номер один. Позднее выясняются некоторые подробности, о которых в агентстве умалчивают. Таня когда-то (7 лет назад) сама приехала в Италию таким же образом, как я и многие другие желающие, – получить работу. Но она оказалась менее удачливой. Ее никто не встретил. Она сама нашла себе место для ночлега, сама устраивалась на работу. Воспоминания об этих днях у нее совсем не радостные. После долгих скитаний Таня нашла наконец выход: покровителей, которые сняли ей квартиру. Теперь она считает себя здесь своей. Принимать у себя «гостей» из России – это часть ее бизнеса. Вновь прибывшие живут какое-то время у нее в квартире (а отнюдь не в отдельных апартаментах, как об этом говорили в агентстве). Несмотря на то, что ей заплачена кругленькая сумма за услуги по оформлению на работу, она ведет себя несколько вызывающе, полагая, видимо, что приезжающие обязаны ей всем своим существованием за предоставленные «комфортные» условия. Вообще особа довольно вульгарная, хотя за этой оболочкой скрывается человеческая судьба. Не очень счастливая. И чисто по-человечески мне ее даже жаль. Но такое поведение все же раздражает.

Авторское отступление

Через неделю нашлась для меня работа. Это был первый дом, куда меня впустили в качестве помощницы, сиделки, посторонней иностранки, которая жила в семье, и в то же время получала зарплату за уход. Оглядываясь назад, я понимаю, что мне тогда повезло. Несмотря на почти полное незнание языка, отсутствие какой-либо практики подобной работы самый первый опыт жизни в итальянской семье не был для меня печальным. И даже наоборот – меня приняли как свою. Я всегда чувствовала теплоту отношения ко мне со стороны большой семьи сеньоры Марии.

Это было начало итальянского периода моей жизни, который продолжался целый год. В этой истории было все: восхищение прекрасной итальянской природой, приобщение к таинству ее далекой истории, знакомство с культурой юга, севера и центра этой прекраснейшей страны, встречи с разными людьми и попытки понять менталитет итальянской нации. Возможность увидеть быт, познакомиться с семейными традициями не в качестве туриста, поверхностно, а непосредственно изнутри, соприкасаясь с судьбами людей.

Многое из того, что происходило со мной, я отразила в письмах и заметках. Сейчас, когда я снова возвращаюсь к этому периоду своей жизни и прочитываю их заново, я будто снова переживаю многие моменты тех далеких теперь дней. Оживают картины, возникают перед глазами лица людей, а с ними возвращаются и прежние ощущения и чувства.

Мне захотелось поделиться своими эмоциями с вами, мои дорогие читатели, попытаться передать те впечатления, которые произвели на меня тогдашние события. Поэтому я предлагаю вам вместе со мной перелистать страницы писем и заметок, написанных за это время. События изложены в хронологическом порядке, по мере смены мест работы, а с ними и мест проживания. Таким образом за год я прошла путь с юга Италии и до ее севера. Изредка я буду делать некоторые комментарии, чтобы вам стало более понятным происходящее тогда. Я очень надеюсь на то, что мой личный опыт и наблюдения помогут вам лучше узнать и понять Италию и другие страны Европы.

Моя работа на юге.

Два месяца без одной недели я пробыла на юге Италии. Узнала хорошую семью, много интересных людей. Познакомилась с бытом итальянцев. Поначалу многое казалось странным. Например, больше всего поражала манера разговора. Находясь на расстоянии 1—2 м друг от друга, они не разговаривают, а кричат так, будто увидели знакомых на другой стороне улицы. Не умеют выслушивать до конца, но торопятся вставить свое слово, высказать свое мнение. Таким образом утвердиться, показать свою позицию. Экспрессивные, употребляют определенные жесты в подтверждение своих слов. Встречались и другие (которых было значительно меньше). Более уравновешенные, имеющие достаточно терпения выслушать. Они говорили медленнее, весомее.

Мужчины на юге и в самом деле обращают много внимания на женщин, а по отношению к иностранкам могут быть даже бесцеремонными. Особенно меня раздражала их манера приставать с разговорами в пригородных поездах, причем на довольно близком расстоянии. А самые нахальные даже умудрялись ущипнуть за щеку (такой жест означает особую симпатию по отношению к девушке или привлекательной женщине).

Очень много представителей разных национальностей. Это и марокканцы, и китайцы, и малазийцы, и европейцы (румыны, болгары). Особенно много на заработках в Италии украинцев, русских значительно меньше.

Природа замечательная. На юге много равнин, которые используются для сельскохозяйственных посадок. Италия населена довольно плотно. Особенно там, где благоприятные условия для земледелия и хороший климат. Именно юг богат виноградниками, садами, в которых выращивают различные плодовые культуры.

Письмо 1

Привет! Пишу сейчас письмо, пока все спят. У нас 3 часа дня. А у вас 12 часов ночи. Здесь такой режим: после обеда – сон. Если я смотрела за сеньорой Марией ночью, то сначала сплю я, а потом – Тереза. Если она – наоборот. А сеньора Мария спит днем очень много.

Сеньора Мария

Итальянцы много внимания уделяют еде и приготовлению пищи. Я уже об этом писала. Однако времени на приготовление они тратят очень мало. У Терезы в холодильнике есть постоянный запас всевозможных полуфабрикатов, которые готовятся в течение нескольких минут. Для каждого изделия есть свое название, которые Тереза мне пытается все время вдолбить, но я никак не могу их все запомнить. У них есть даже макаронные изделия в форме бабочки. Только одних названий паст, наверное, десятка два. Например, для меня совершенно безразлично, что одни макароны толще, другие тоньше, одни внутри имеют маленькую дырочку (полые), а другие – нет. Для меня это все макароны или спагетти. Но хозяева обижаются, когда я не вижу этой разницы.

Мне очень нравится, что здесь много разных сортов сыра. Тереза, надо отдать ей должное, готовит очень вкусно. Я думаю, кухня тебе бы понравилась. Потому что они едят много мяса, сыра, всевозможные бутерброды (которые опять же называются по-разному), овощи и фрукты. Недавно Мигель принес домой несколько больших коробок с разными йогуртами, творожками, соками. Для меня наступил праздник. Потому что они это почти не едят, зато я обожаю. Он выполняет работу для фирмы Nestle, и это был презент.

Нескончаемый поток родственников прекратился, но время от времени все же приходит кто-то новенький. Меня опять представляют, я улыбаюсь и думаю, когда же это закончится. Сегодня, например, приходила семья (муж и жена). Она – кузина Терезы, не знаю, с какой стороны. Очень активно выражала свое восхищение тем, какая я счастливая, что попала в эту прекрасную семью. Потом сюсюкалась с сеньорой Марией. А потом пришли Тереза, ее брат Сильвестр, Мария и Мигель. Это было в тот момент, когда я решила позаниматься языком.

Нечего было и думать о том, чтобы продолжить занятие. Мигель пытался втолковать мне отличия обычного прошедшего времени в итальянском от времени, подобного Present Perfect в английском. Наш диалог проходил на смешанном англо-итальянском языке, и мы старались перекричать парочку наших гостей, трещавших без умолку. Наконец я не выдержала и сказала, что продолжу попозже. Сбежала на улицу от этого шума (снять высохшее белье). В такие моменты я думаю об итальянцах, что они crasy. В одной комнате говорить всем сразу и еще понимать, кто что говорит, могут только crasy и итальянцы.

Вчера я ездила опять в Солерно, на море. Народу значительно прибавилось. Море теплое, но на пляже не так жарко: дует морской бриз. Если учесть, что без пляжного зонта я теперь вообще на море не появляюсь, то стало гораздо комфортнее. Мы все время встречаемся с украинками Таней и Софией на одном месте, так что за вещи я не переживаю. Купаться ходим по очереди. Вчера я так хорошо вздремнула под зонтиком после обеда! Короче говоря, понемногу привыкаю. Надеюсь, что у вас все хорошо. Мне очень не хватает известий от вас. Я очень скучаю. Иногда смотрю фотографии на компьютере. Пиши. Передавай всем привет. Целую.

Письмо 2.

Привет! Мое очередное письмо пишу и слушаю музыку в наушниках, чтобы не раздражать окружающих. Наши вкусы не всегда совпадают. Если они слышат, что музыка не итальянская, то разочарованно пожимают плечами и выражение их лиц такое же, как у человека, проглотившего муху. Когда я смотрю наши фильмы, они, конечно, понимающе оставляют меня наедине с экраном, но все же сочувствуют мне, что я не понимаю итальянский язык, а смотрю какие-то русские фильмы. Вообще американцев они считают сумасшедшими агрессорами, русских же всех поголовно – криминальными элементами. Причем боятся, ожидая от нас какую-то угрозу. Путину они не импонируют. Чисто внешне он кажется им каким-то «сухим», неприветливым. То ли дело Горбачев! Приятный милый человек. И даже своих итальянцев, которые живут на севере, не любят. Они, дескать, негостеприимные, заняты только работой и накоплением денег. Но все равно все, что касается Италии, касается их, и все превосходно. Если вдруг мне вздумалось похвалить что-то в России, то это только потому, что я сама из России. На самом деле такого просто не может быть, чтобы что-то было лучше, чем в Италии. А то, что я не увлекаюсь футболом, говорит обо мне как об отсталом человеке.

Мои претензии приготовить что-то привычное для меня из еды (например, пшенную кашу) воспринимаются как недостаточное признание способностей Терезы готовить. Хотя я дипломатично пытаюсь объяснить, что в течение всей жизни привыкла есть то-то и то-то, это не находит отклика. Внешне Тереза соглашается, но всякий раз, когда я на завтрак намазываю хлеб маслом, а сверху еще кладу кусок сыра, да еще со сладким чаем, я встречаюсь с ее недоумевающим взглядом. Все мои попытки употребления неитальянской кухни потом долго обсуждаются сначала с ближайшими родственниками, а потом с другими приходящими их навестить кузенами, кузинами и так далее. Создается впечатление, что, кроме меня, у них мало других тем для разговоров. В основном все сводится к тому, что уже было съедено, что приготовить или что готовят другие, что куплено интересного в магазинах и какая погода.

Приходящие навестить сеньору Марию, сначала присюсюкивая, расспрашивают ее в двух-трех предложениях о состоянии здоровья. Потом переключаются на другие темы, совершенно забывая о ее присутствии. Причем говорят все сразу и довольно громко. Уже никто не обращает внимания на ее простые вопросы типа «сколько времени» или «готово кушать или нет». И тогда она мирно дремлет под неумолкающий гомон громкоговорящих.

В воскресенье я так спокойно отдохнула на новом пляже! Решила съездить на новое место – Мандрагоне. В принципе местечко неплохое. Песочек более мягкий и белый, чем в Солерно. Море открытое, и поэтому ветер сильнее, что делает воздух не таким жарким. И море чище. В Солерно закрытая бухта, море спокойное, и ветер тише. Но сам городок Солерно, конечно, более цивильный, красивый. И добираться туда меньше времени, и только на электричке. А в Мандрагоне мне надо было ехать сначала на электричке, а потом на автобусе (пульмане).

На обратном пути места не хватило, пришлось полпути ехать стоя. Я сразу вспомнила наши поездки на дачу. Но это было не самое плохое. Я узнала некоторые подробности о манере поведения итальянских подростков. Они завалились в автобус дружной компанией, отпихивая всех стоящих у дверей. Потом всю дорогу орали через весь салон друг другу, не обращая внимания на окружающих. Самые активные (или изрядно выпившие, а может, еще хуже) горланили дурными голосами какие-то сленговые песни, при этом хлопая по корпусу автобуса со всей силы. Всем своим видом показывали, что они – хозяева жизни, а на других им просто наплевать. Особенно на представителей Украины, а тем более марокканцев. Причем водитель не обращал на их выпады никакого внимания. Окружающие, в основном иностранцы, особо не возмущались, потому что вступать в конфликт с итальянцами в положении нелегалов было бы неразумно. Так же и я стояла и делала вид, что ничего не замечаю. Вот таким образом я знакомлюсь с итальянским менталитетом.

Ну вот, вроде бы и все. Пиши. Скучаю, целую, передавай всем привет.

Письмо 3

Привет! Сегодня с тобой поговорили, и как-то на душе легче стало. Надеюсь, что у вас все действительно хорошо. Теперь вернемся в Италию. Здесь по-прежнему жара. Обстановка в доме меняется в зависимости от состояния сеньоры Марии. Когда состояние более менее неплохое, то и Тереза спокойнее. Есть возможность поспать ночью (с интервалами), а потом еще и днем. Но последние два дня сеньора Мария опять плохо себя чувствует. У нее опять скапливается жидкость в легких. Она совершенно не спит ночью, задыхается. Вся одежда становится мокрой от пота, приходится несколько раз за ночь ее менять. Последние две ночи я и Тереза спим по 4 часа. Потом днем часа по 2. Это ужасно тяжело. Кроме того, обстановка нервозная, напряженная. Тереза все время кричит, сама дергается и дергает меня и всех окружающих. Я начинаю подумывать о том, чтобы поискать другое место работы. Потому что предполагать, что сеньора Мария будет чувствовать себя лучше, не приходится, так как ей уже 87 лет. Если и будут какие-то улучшения, то временные. А не спать так ночами – это невыносимо. Если же ей будет все хуже и хуже и, в конце концов, она умрет, то мне надо будет все равно искать другое место работы. И жить все время в такой тяжелой атмосфере тоже тяжело. Буду звонить и узнавать насчет новой работы.

Я, естественно, не буду ставить никаких ультиматумов здесь, но если появится новый приемлемый для меня вариант, то постараюсь им воспользоваться. Проблема в том, что мне сейчас надо ждать, когда выйдет закон и можно будет сделать документы. Поэтому я хотела бы дождаться документов в этой семье. Но не знаю, смогу ли выдержать все это. Потому что все говорят, что закон должен выйти в сентябре—октябре. Тогда целый год можно будет жить на легальном положении (в том случае, если контракт будет заключен с работодателями). А потом это разрешение на легальную работу (оно называется Permessa) можно продлевать легко, уже без всякого закона, но при наличии контракта с работодателями. Кроме того, я недостаточно хорошо владею языком, чтобы устраиваться на севере Италии. А я хотела бы впоследствии попасть именно туда. Короче говоря, я сейчас буду разведывать обстановку и настраиваться на то, что надо подождать какое-то время.

Письмо 4

Привет, сынок!

Мы с тобой поговорили, но связь прервалась, потому что закончились деньги на карточке. Я решила написать письмо. Чувствую себя не очень хорошо. Сейчас здесь вспышка гриппа. В Неаполе и районах, прилегающих к нему, проблема с вывозом мусора. Постоянно в новостях передают, что все улицы завалены мешками с мусором. Его пытаются вывозить, но каждый день прибавляется новый. Там нет заводов по сжиганию и переработке мусора. Это очень большая проблема. Люди протестуют, устраивают демонстрации, ходят мимо с зажатыми носами, потому что стоит нестерпимая вонь. В Кассерте работает моя знакомая. Мы с ней перезваниваемся иногда. Она тоже говорит, что под окнами кучи мусора лежат, вонь невыносимая. Сейчас часть мусора вывозится в Швейцарию на заводы, где его сжигают. Я подумала, интересно, как у нас решается эта проблема. Если мусор не уберут, то может начаться эпидемия. Евросоюз дал Италии определенный срок для решения этой проблемы. Если не примут меры, то Италии грозят огромными штрафами.

Письмо 5

Привет! Вроде бы поговорили и все сказали. Попытаюсь поподробнее описать ситуацию. Оказывается, здесь, в Италии, общение с земляками необходимо. Если не общаться, то не будешь в курсе всех событий. И в каждом городе есть свое определенное место, где встречаются представители родственных «кланов»: украинцы, русские, поляки и т. д. В Неаполе, например, это площадь Гарибальди. В Кассерте – площадь Ван Вители. Однажды я была в Кассерте на встрече. Это день, когда отдыхают все работники, – четверг. Там я узнала, прослушав множество историй и прочие слухи, что условия работы самые разные. Например, Анжела (о ней немного подробнее позже) тоже работает в Кассерте, но не в семье, а живет только с бабушкой. Она делает работу по дому (немного, так как там только комната, кухня и ванная), ночью ее ни разу не разбудили. Она ходит за продуктами и каждый день, кроме выходных в субботу и воскресенье, два часа еще гуляет. Получает 600 евро. Кто-то менял работу уже неоднократно, подыскивая себе подходящее место. Такая зарплата, как у меня, уже в прошлом. Если кому-то нужна работа, то передается информация от знакомых, по цепочке. Но если есть телефон нового места работы, то надо действовать немедленно, так как уже на следующий день работы может не быть.