Мой сводный брат – животное

– Да ладно! Ты нас будешь учить? Позволь спросить чему? Единственное на что ты годишься, это отсасать мне по-быстренькому в туалете школы, – звонкая пощёчина эхом разлетелась по классу. Галдеж, что стоял до этого, превратился в гробовую пугающую тишину. И потом разразился гулким хохотом.

Блондинчик зло зачесал назад упрямые пряди. И серые глаза свирепо посмотрели на меня. Я поняла, что натворила. Ударила ученика, лидера школы, опозорила.

– Ты пожалеешь об этом. Принесешь мне свои извинения стоя на коленях. А потом пойдешь по кругу. Я тебе обещаю. Что ж. Поможешь воплотить мечту миллионов, трахнуть секси-училку.

– Прекрати мне тыкать. А сейчас. Или садись, или покинь класс. Разумеется я доложу о твоем хамском поведении директору.

– Да директор мне жопу лижет. Моя семья столько бабла влила а эту школу, что он ещё поддержит тебя, пока я буду иметь твой грязный рот.

– Вон пошел! – он победно ухмыльнулся.

– Да с удовольствием! – сплюнул мне под ноги. – Кто со мной? – я с ужасом смотрела, как все встают и покидают класс. А мажор так и светится от чувства собственного превосходства. Лишь одна скромно одетая девушка осталась сидеть на месте.

– Не переживайте. Он придурок. Хоть и умный. Я надеюсь директор сможет поставить его на место. Вы мне понравились. Никто до сих пор не смел ему возразить.

– Спасибо, – я вымученно улыбнулась. Ее слова меня не порадовали. Если уж опытные педагоги не смогли указать блондину на его место. Куда я то полезла?

Но я не могла сдержаться. Он унизил меня. Даже Сэм так себя не вел.

– Что ж. И ты иди. А то ещё тебе достанется, что не поддержала их. А я к директору.

Директор постукивает по столу, смотрит мимо меня. На его лбу образовалась испарина, он расчесал жидкие седые волосы расческой.

– Просто возмутительно!

– Я согласна с вами, – скрестила руки на груди. Всё-таки хорошо, что директор оказался не таким, как о нем думали. – С этим Соколовским нужно что-то делать. Подозреваю что и девочкам социального статуса ниже чем он, достается от него.

– Нет. Я говорю не о нем. О вас! Вы первый день в школе и от вас сбегают ученики.

– Да, но это он. Нужно устроить показательную трепку Стасу, чтобы другим не повадно было.

– О чём вы говорите? Вы первый день в школе, это вам не удалось найти общий язык с мальчиком. Заметьте, очень умным мальчиком.

– Возможно и умным. Оценить, как понимаете, возможности не было. А ещё он циничен, самовлюблен, он никого не уважает. Не имеет чувства такта. Зато полное отсутствие манер.

– Он сын уважаемого человека.

– Это не повод. Вы вообще слышали, что я говорю?

– Значит так! – директор стукнул по столу. – Или вы найдете общий язык с учеником, или лишитесь лицензии. И я добьюсь, чтобы вы не получили её обратно. Никогда! А теперь идите!

Домой вернулась раздавленная и униженная. Не так я представляла себе свой первый рабочий день.

Я не могла потерять лицензии. Преподавать это была моя мечта. Я не могу так легко сдаться. Мне нужна поддержка.

Переодевшись в спортивный костюм, вышла к бассейну. Набрала Мэта. Пытаясь сдержать рвущиеся наружу слёзы, рассказала о произошедших событиях.

– Честно говоря, не знаю зачем тебе эта работа. Бросай все. Переезжай ко мне. Я помогу тебе устроится в мою фирму.

– И что я там буду делать?

– Как вариант – работать секретарем. Потом, возможен карьерный рост. И к харассменту тут относятся негативно. Я не в счёт.

– Я думала ты меня поддержишь, подскажешь, что делать. Бросить – легче всего. Я не для того училась столько лет, чтобы просто выкинуть свою корочку, мечты, ожидания! Ты вообще, мой парень?

– Конечно.

– Может приедешь?

– Бьюла. Мне до тебя добираться несколько часов, а потом обратно. А утром на работу.

– Ну хорошо. Нет, ты прав. Не нужно приезжать, – сбросила вызов. Мне так нужна была поддержка, простое участие. Слова: не переживай всё получится. А не совет все бросить.

Я занялась подготовкой следующего урока. Провозилась до вечера. Лишь когда в животе началась революция, решила выйти перекусить.

В доме тихо. Сэм на работе и это отличный повод расслабиться. Включив музыку, делала себе сэндвич с курицей и авокадо, пританцовывая и подпевая, пока мои бедра не оказались в плену сильных мужских рук. Мне не нужно поворачиваться, чтобы понять что это Сэм. Да и кто ещё мог так бесцеремонно лапать.

– Пусти! – ударила его по рукам.

– Бьюла, – выдохнул мне на ухо, прикусывая мочку. – Прекрати сопротивляться. Ты же хочешь. Я знаю, – он развернул к себе лицом, подхватил под ягодицы и усадил на столешницу. Расстегнул молнию на кофте.

– Черт, – смотрел чернеющим взглядом. – Они ещё лучше, чем я представлял, – накрыл грудь ладонями и прижался ко мне.

– Отпусти!

– Нет. Хочу тебя, так, что мозги в кашу превращаются.

– Это заметно.

– Маленькая язва. – горячие губы оставляют ожоги на шее, а руки мнут попу. Да что это такое? Мало мне было учеников, так ещё и дома свой собственный маньяк.

Я брыкалась, колотила его по спине. Бесполезно. Выдохлась, чувствовала себя беспомощной куклой. Обида разъедала изнутри. А Сэм, обезумел. Уже стал развязывать шнурки на штанах.

Из меня вырвался всхлип, а потом я взвыла от обиды.

– Малышка, ты чего? – братец выглядел растерянным, а голос полон участия и сострадания. Он ласково поглаживает меня по голове.

– Что?! Все вы такие! Вам только одно надо! Даже эти школьники… И Мэт…

– Погоди. Что?! Тебя кто-то трогал? Обидел? – из ласкового мурчашего кота, Сэм превратился в разъяренного тигра. – Я разнесу эту богадельню! Камня на камне не оставлю!

– Ой, перестань. Не стоит строить из себя крутого мачо. Тебе не идёт, – слезла со столешницы, застегнула молнию и взяла сэндвич.

Я конечно не верю, что Сэму под силу изменить ситуацию. Хоть школа и собственность его семьи. Главный то Бэзил. Но было приятного, что кто-то хочет заступиться, раньше то не было желающих.

Вечером позвонил Мэт.

– Прости меня, детка. Я не подумал. И я знаю, как решить вопрос. У Саманты есть знакомый. Он знает отца Стаса. Так что тебе нечего переживать. Пусть Соколовский старший сам приструнит сына.