– У Нины формы пышнее, чем у меня. Ничего страшного, останусь дома. Я и не хотела туда идти с самого начала.
Тут позвонил Стас. Сообщил, что выезжает за мной, чтобы выходила. Я сообщила, что никуда не иду, мой наряд испорчен, времени на приобретение другого нет. Да и вообще…
– Не переживай, сейчас всё будет. Собирайся пока, – удивил меня Стас заявлением.
Он позвонил в дверь через двенадцать минут. В руках его была вешалка с одетым поверх чехлом для одежды. А когда он его снял… Все ахнули. На вешалке висело длинное вечернее платье из атласа или подобного материала, я не разбираюсь. По виду дорогого, платье было королевского синего цвета, и матово блестело. Лиф украшен серебряной тесьмой с блёстками. Спина была открыта, с плеч струились драпировки до попы. Сзади юбка уходила мягкими складками в небольшой шлейф.
– Вот это да! – выразила Варя восхищение за всех.
– Примеряй скорей! – потребовала тётя Света, аж подпрыгивая от предвкушения на месте.
Я схватила платье, убежала в спальню. Немного помучилась выбором обуви под него. Потом вспомнила, что поддавшись всеобщему увлечению прозрачной силиконовой обувью и уговорам Нины, за компанию с ней купила полупрозрачные туфельки, как раз с носом и пяткой серо-серебряного цвета. И ни разу не надела. Сейчас настал их звёздный час.
Заглянула тётя Женя, вооружённая щётками и расчёсками. Полюбовавшись на меня, шепнула:
– Прическу сразу сделаем, чтобы не испортить впечатления от выхода.
Я благодарно пожала ей руку. Не то чтобы меня в данный момент это волновало, просто приятно, когда кто-то так о тебе заботится и думает о таких мелочах.
Она недолго возилась.
– Хорошо, что он успел тебя завить, мне минимум работы. Ну всё. Не смотрись сейчас, иди, глянь в большое зеркало.
Она открыла дверь спальни. И я прошла к старому трюмо в гостиной. Все девчонки ахнули. И даже Стас проникся, смотрел серьёзно, с лёгкой тоской в глазах. Во взгляде смешались гордость, любовь, страсть, сожаление.
– Ты прекрасна! – подошёл он ко мне.
Как-то незаметно мы остались одни, родственнички тактично смотались на кухню. Я разглядывала себя в зеркало. Глубокий синий цвет необычайно шёл моему типу блондинки, с белокурыми волосами холодного оттенка, без тёплых тонов, и серо-голубым глазам. Серебристый цвет выгодно оттенял фарфоровый оттенок кожи, придавая налёт аристократичности. А не как часто у меня бывало, что я чувствовала себя бледной молью в тёплых оттенках.
Тётя Женя шикарно уложила волосы в ретро-стиле 40-х годов, в гладкую причёску с мягкими волнами, концы локонов завиты внутрь. В общем, без ложной скромности, этот образ мне действительно шёл, делая из обычной девчонки почти красавицу. Требовалось только подновить макияж.
– Откуда у тебя это платье? – поинтересовалась я у Стаса.
– Я купил его для тебя. Давно. В подарок. Мечтал сходить куда-нибудь вместе. Ты в этом платье, шикарная красавица, и я… так, рядом… гордый жених.
– О! – только и смогла вымолвить я. Повернулась к нему, заглянула в глаза. – Стас…
– Да, оно ждало тебя и дождалось. Правда всё не так как хотелось бы. И я себя рядом не в таком наряде представлял, – неловко рассмеялся он.
Стас, как и обещал, нарядился лихим ковбоем.
– Надо заехать ко мне, переодеться…
– Не надо! У тебя такой классный, продуманный костюм! Жалко, если его никто не увидит и не оценит. И потом, фрак – это так ску-учно, – заныла я. – Ты хоть будешь выделяться среди всех мужчин. Когда как я потеряюсь сразу среди всех разодетых женщин.
– Ты?! Да ты будешь королевой вечера! – я помотала упрямо головой на его комплименты, и он добавил: – Для меня так точно!
Он наклонился меня поцеловать, и я даже начала ему отвечать, но тут в комнате возникла тётя Света, ойкнула и убежала. Я фыркнула. Стас неохотно отдалился.
– Вот поэтому я не люблю, когда в доме много народу, именно в такие моменты, – он подмигнул мне.
Посмотрел на нас в зеркало, поправил кобуру.
– Так значит, считаешь, не стоит мне переодеваться, да?
– Не-а, – потёрлась я щекой об его плечо.
– Ладно. Будем с тобой как красавица и чудовище.
Я вздрогнула.
– Неудачное сравнение. Что в тебе чудовищного?
– Хорошо, я буду охранником голливудской звезды. Встречайте, Анна Петрищева!
– Очень смешно, – засмеялась я. – А ты Клинт Иствуд губернского разлива.
– А что, да, я такой! – он достал игрушечный револьвер и начал позировать.
– Все мальчишки такие мальчишки, – снисходительно, с высоты кинодивы, покачала я головой.
Когда мы уже стояли в коридоре, надевали верхнюю одежду, тётя Света спросила:
– Ты ничего не забыла?
Она протянула мне браслет с сапфирами. Я действительно о нём забыла, потому что передумала его одевать. Он не вписывался в мой образ с «платьем принцессы». Но сейчас я осталась без украшений, скромные цепочки из серебра сюда не подходили, каких-то интересных украшений из серебра у меня не было. А браслет теперь очень даже вписывался в новый образ.
– Спасибо! – протянула я руку, и тётя Света одела мне браслет.
Стас покосился глазом, нахмурился.
– Занятная вещица. Что это? Откуда она у вас? Почему я раньше не видел? – засыпал он меня вопросами по дороге.
И я рассказывала, пока мы не добрались до небоскрёба, в котором жил Алекс.
Глава 3
Сюрприз ждал уже в фойе. От входа до лифта была устлана красная дорожка, как на кинофестивале, по которой гордо шагали гости Боровского. А вокруг щелкали камерами фотографы. Среди них я заметила Михаила.
– Боже, что это? – испугалась я.
– Это я придумал, – шепнул Стас. – Сама подумай, какой куш для журналистов! Напечатаем фото с комментариями в светской хронике – это же обсуждений всем на пару месяцев! Тем более в размерах нашей деревни. К тому же не так много мероприятий, когда увидишь нашу элиту такой разодетой. И им приятно, почувствуют себя важными лицами, звёздами, – он гыгыкнул, – фоточки опять же останутся на память. Все довольны!
Я покачала головой, но, как глава издательства, он был прав.
– Можно нам воспользоваться твоим служебным положением и избежать этого?
– Ни в коем случае. Я бы и рад, знаешь ли, в таком костюме не показываться перед подчинёнными, но я должен подавать пример. И я не могу допустить, чтобы тебя не запечатлели для истории в этом платье, когда ты так восхитительно хороша.
