Главное зеркало

Также среди более-менее постоянных ночных собеседников были: гитарист-виртоуз, юрист, часовой мастер, прожигатель жизни, инвалид, культурист, вор, трансгендер, талантливый программист.

Конечно, общаться Захару приходилось с огромным множеством своих двойников из параллельных миров. Попадались настолько интересные персонажи, что Захар бы беседовал и беседовал с ними. Например, лучившийся неуёмной энергией Бизнесмен. Он никогда не работал «на дядю», сразу после колледжа решив открыть собственное дело. С тех пор он пять раз запускал бизнес и пять раз с треском прогорал. В общей сложности на нём висело долгов на несколько десятков миллионов, но он по-прежнему пузырился идеями и в данный момент искал партнёра для перспективного стартапа. По его словам перспективного.

Ещё один интересный собеседник – Депутат. Это единственный известный Захару двойник, у которого отец остался жив. У других двойников папа по той или иной причине, в основном из-за несчастного случая, умер. Только в реальности Депутата он добился огромных высот – стал президентом. Естественно, отец представлял определённые политические силы и в их состав протащил сына. Довольно быстро двойник стал самым молодым депутатом государственной думы. Несмотря на то, что жил и работал он в столице, виделся с ним Захар крайне редко. Депутат слишком занят, чтобы общаться с двойниками. Однако когда выдавалась свободная минутка, обязательно выходил на связь. Как-то он пожаловался Захару, что все у него в первую очередь спрашивают, как там папа.

К сожалению, зеркало не позволяло выбирать собеседника. С кем соединяло, с тем и приходилось общаться.

Захар подошёл к станции метро. Толкнул тяжёлую дверь, та с неохотой открылась. Словно делала одолжение, пропуская человека.

***

Захар встретился с Таней неподалёку от входа на станцию «Баррикадная». Татьяна надела чёрное платье и туфли на низком каблуке. Красивые каштановые волосы, по обыкновению, оставила распущенными. Многие, кто впервые встречался с Таней, думал, что она носила линзы, настолько выразителен был взгляд ярко-зелёных глаз. Благодаря косметике её широкоскулое лицо выглядело старше, делало владелицу сексуальнее, опытнее, искушённее. Если бы Захар её не знал, то меньше тридцати не дал. По факту ей несколько месяцев назад исполнилось двадцать четыре.

– Здравствуй! – Захар хотел поцеловать возлюбленную в накрашенные губы, но она успела подставить щёку.

Вначале они полностью обошли зоопарк, лишь пару раз остановившись на отдых. Всю дорогу Таня, по обыкновению, без умолку щебетала. Рассказывала о новых изобретениях. Она увлекалась научной фантастикой, любила соответствующие книги и фильмы, но чаще смотрела ролики с ютюба на эту тему. В этот раз она увлечённо рассказывала о глазных имплантатах.

– …представляешь? – задала Татьяна риторический вопрос. – Благодаря этим имплантатам слепые от рождения люди стали видеть свет и сильно расплывчатые очертания окружающего мира. Да, конечно, с таким зрением жить не получится, но само по себе это огромное достижение! Ведь потеря зрения для человека – это ужас! Особенно в нашу, цифровую эпоху, когда можно на экран носом нажимать! Главное видеть, куда нажимать.

Захар, по обыкновению, не сильно вслушивался в то, что рассказывала возлюбленная. Давно понял, что ей требовался не собеседник, а свободные уши. Он наслаждался её низким грудным голосом. Таким обворожительным и сексуальным.

Возле вольера с росомахой Таня резко сменила тему и начала рассказывать о видео, просмотренном утром на ютюбе.

– «Будущее 3-D» называлось. Или как-то похоже, – она на пару мгновений замолчала, вчитавшись в табличку, где рассказывалось, какого семейства животное и какого рода. – В этом видео рассказывалось о 3-D принтерах, которые вскоре будут стоять в каждом умном доме. В круг задач этих принтеров будет входить всё, начиная от завтрака с ужином и заканчивая одноразовой одеждой на день. Представляешь, закладываешь ты с вечера в 3-D принтер программу из списка шаблонов… А, может, и вовсе не закладываешь, а она уже один раз заложена и повторяется по кругу – недельная или месячная. Утром просыпаешься, а на стуле тебя ждёт свежеотпечатанная одноразовая одежда, которую надеваешь и не боишься испачкать или продырявить. Затем идёшь на кухню, где с аппетитом поглощаешь свежеотпечатанный завтрак и уходишь на работу. Вернувшись, переодеваешься в свежеотпечатанную домашнюю одежду и ешь свежеотпечатанный ужин. Любая вещь, которая тебе может понадобиться в быту, будет отпечатана на этом же принтере. Нужно лишь загрузить необходимую программу, которую, в свою очередь, надо будет купить.

Когда остановились возле кофейного автомата, чтобы немного отдохнуть, Таня заговорила о работе. Трудилась она администратором в одном из многочисленных отелей столицы. Поэтому в основном рассказывала о странностях клиентов, об их капризах.

Из зоопарка Захар с Татьяной отправились гулять по столице. Они так частенько делали, когда погода позволяла. Таня любила ходить. Как-то похвасталась, что её прабабушка, живущая в глухой деревне, в свои сто девять за день проходит не меньше семи километров.

По Садовому кольцу они пошли против часовой стрелки. Таня болтала обо всём и, одновременно, ни о чём. Даже вспомнила, как на втором свидании попросила Захара познакомить её со своими друзьями. Для Захара это стало полной неожиданностью и тем ещё испытанием. В экстренном порядке он смог вытащить в бар двух одногруппников, один из которых пришёл с женой. Супруга напилась, начала ревновать его к какой-то неведомой особе. Когда они ушли на домашние разборки, второму одногруппнику позвонил друг детства, и он мигом испарился.

«Ну, друзья у тебя так себе», – сказала тогда Таня.

Захар с ней согласился, ведь друзей у него вообще не было. Имелось лишь несколько одногруппников, с которыми он раз-два в год встречался и выпивал.

Позже Таня призналась, что таким образом проверяла всех своих парней, так как по друзьям хорошо видно, с каким человеком столкнула судьба. И никакие маски не спасут. Свой круг общения человек выбирает сам, поддерживает связи с теми, с кем сходятся интересы.

Когда они дотопали к метро «Парк Культуры», часы показывали половину седьмого, ноги гудели, а Таня, вдруг, захотела в парк Сокольники. Предложила доехать на метро и там погулять.

– Не смогу, – честно признался Захар. – Устал. Ноги уже отваливаются.

Таня хоть и бодрилась, но Захар видел, что возлюбленная сильно устала.

Обычно он провожал Таню до дверей квартиры, но в этот раз она посмотрела на него и попросила этого не делать. За что Захар ей был премного благодарен.

Из подземки он выбрался в начале восьмого. Погуляли так, что от метро до дома Захар решил проехать на автобусе. Вообще ехать дольше, нежели идти. Пешком, срезая, не более десяти минут, а автобус требовалось дождаться, плюс ехал он не напрямую, а делал крюк. В итоге путь занимал минут двадцать пять. Обычно Захар ездил на автобусе в плохую погоду и то не всегда. Однако после прогулки не осталось сил идти пешком.

По Варшавке проносились автомобили. Автобуса не видно. Захар опустился на деревянную лавку в остановочном комплексе. С облегчением выдохнул. По ногам растеклась блаженная истома. Мир стал чуточку ярче и красочнее. Неподалёку разговаривала по телефону высокая блондинка, на которую Захар непроизвольно засмотрелся. Затем перевёл взгляд на дорогу, где как раз показался автобус. Захар с кряхтением поднялся. Запоздало огляделся, никто ли его не слышал. Поблизости, конечно, были люди – куда без них-то в Москве – но никто на него не обращал внимания.

В салоне автобуса Захару показалось слишком прохладно, хотя градусник на бегущем табло показывал двадцать четыре. Он прошёл на задние места, с наслаждением опустился на сиденье. Ни о чём не думая, смотрел в окно. На людей, на дома, на припаркованные автомобили. Наконец поездка окончилась. Захар на негнущихся ногах вышел и медленно направился к дому. Навстречу прошла молодая мамочка с розовой коляской. В палисаднике среди кустов о чём-то оживлённо спорили дети.

Возле подъезда стояла аварийка Мосводоканала. Задние двери кунга настежь распахнуты, оттуда свисал старый шланг. Из открытого подвала тянуло затхлой сыростью. По крутой лестнице как раз взобрался высокий светловолосый парень в рабочей робе с двумя разводными ключами. Пригнувшись, он вышел на улицу. Следом выбрался старик, на вид лет семидесяти. Тоже в спецовке.

– Ну, ты и доходяга, – хмыкнул он.

– Фёдорыч, хватит! – парень остановился и обернулся. – Ты сколько работаешь? И сколько я?!

– Доходяга, – непреклонно произнёс Фёдорыч. – И точка.

Он обошёл паренька и шаркающей походкой направился к аварийке.

Захар подошёл к подъезду. Набрал на домофоне код. Замок пилиликнул и открылся. Из подъезда дохнуло запахом жареной рыбы. Захар поднялся по истёршимся ступеням и оказался у лифта. Табло над дверьми показывало уменьшающиеся цифры, оранжевый треугольник смотрел вниз. Вскоре на табло появилась цифра один. Двери раскрылись, из кабины вышла Варя – полненькая соседка с четвёртого. Она всего лишь на несколько лет младше Захара, но они никогда и ничем кроме «Привет» не обменивались. Захар лишь знал, что соседка работает диспетчером в такси.

– Привет, – бросила Варя и направилась к лестнице.

– Привет, – привычно ответил Захар и вошёл в лифт. Нажал кнопку.

В кабине остался сладковатый запах женских духов. Двери закрылись, лифт плавно тронулся вверх.

«Чуть-чуть успею поспать» – решил Захар.

***

Захар притащил в ванную комнату компьютерный стул. На стиральную машину поставил большую кружку, до краёв наполненную холодным пивом. Рядом водрузил новенькую свечу в икеевском подсвечнике. Прошёлся по квартире, выключил повсюду свет. Взял из холодильника пару банок пива и вернулся в ванную. На ощупь отыскал зажигалку. Чиркнуло колёсико. Крохотное пламя осветило маленькую комнату. Он поднёс огонь к фитилю. Тот коротко трескнул, и свеча загорелась. Тогда Захар закрыл дверь и уселся в кресло. Взял кружку с пивом и сделал маленький глоток горьковатой, золотистой жидкости. Теперь оставалось лишь ожидать полночи. Когда он последний раз смотрел время на телефоне, было без десяти двенадцать.

Сами собой в голову полезли слова, как бы ненароком, сказанные Таней во время прогулки по Москве:

«Я хочу каждое утро просыпаться рядом с тобой! Дарить тебе каждую свободную минутку своего времени!».

Она хотела жить вместе и намекала об этом не в первый раз. Однако существовало одно «но», которого никто кроме Захара не знал – при совместном проживании он не сможет больше общаться с двойниками из других миров. А этого он допустить не мог, ведь беседовал с ними почти два десятилетия.

Началось это лет в пять, или в шесть. Захар отчётливо помнил первый раз. В ту ночь выключили свет. То ли дерево упало на линию электропередач, то ли на подстанции что-то случилось. В общем, ему пришлось поджечь свечу и при пляшущем и неверном свете готовиться ко сну. Когда сонный самостоятельно чистил зубы по приказу матери, то зеркало неожиданно пошло рябью, и он увидел себя… не себя. Двойник тоже стоял и чистил зубы. В похожей комнате, но… в пижаме, тогда как Захар был в трусах.

Захар с криком выскочил из ванной комнаты. Попутно задел локтем свечу, и та упала. Мама сразу выскочила к нему и затоптала моментально загоревшийся половичок. Конечно же, в зеркале ванной комнаты она увидела собственное отражение.

После того случая Захар долгое время не подходил к зеркалу. Потом детское любопытство взяло верх, и начались эксперименты. Достаточно быстро Захар выяснил, что механизм работы зеркала таков: оно включается ровно в полночь, если дверь в ванную комнату закрыта, и горит свеча. Соединяет со случайным двойником, выполнившим необходимые действия. После этого есть четыре-пять часов стабильной работы. Можно даже разорвать связь, задув свечу, либо открыв дверь. А потом снова выполнить все условия и, если есть двойник, ожидающий связь, то зеркало снова соединит. Когда время связи подходит к концу, по зеркалу пробегает лёгкая рябь. После есть около пяти минут, чтобы договорить, затем аудиовизуальный портал в параллельными мир снова становится обыкновенным зеркалом.

Поначалу Захару и его двойникам из параллельных миров приходилось быть крайне аккуратным, чтобы мать ничего не узнала. Ночная связь с самим собой из другого мира была для маленького Захара невероятным приключением. Тайной, которой не мог ни с кем поделиться. Уже тогда он понимал, что ему попросту не поверят. Второго не дано. При этом ему настолько понравилось общение с самим собой из других миров… Он, как никто другой, прочувствовал на себе поговорку: «Всегда приятно поговорить с умным человеком, особенно если этот человек ты сам».

Очень быстро ночные беседы стали неотъемлемой частью жизни. Такой же неотъемлемой, как купание или еда. Да, он мог пропустить ночной разговор, так же как любой другой может пропустить приём пищи. Однако отказ от общения с двойниками он никогда всерьёз не рассматривал.

На свете мало людей, которые понимают тебя с полуслова, которые всегда поддержат, подскажут, и которые, при этом, как две капли воды похожи на тебя… и непохожи одновременно. Всё же жизнь в параллельных мирах отличалась, порой заметно. Общества тех миров формировали других личностей, нежели Захар, но где-то на глубинном уровне все двойники оставались двойниками. Копиями.

В юности, когда Захар осознал, что у него попросту зависимость от общения с самим собой, он впервые задумался, а не болен ли? Изучал доступную медицинскую литературу и пришёл к неутешительному выводу. Его определённо посчитают ненормальным, если он начнёт распространяться о том, что может общаться с двойниками из других миров. При этом никаких других симптомов, вычитанных в медицинских справочниках, он у себя не обнаружил. Какое-то время его крайне волновало, что он, вероятно, сумасшедший. Обсудив эту проблему с двойниками, понял, что почти у всех такие же трудности. Находились и те, кто утверждал, что им всё равно, даже если они и сумасшедшие, то никому не вредят.

Захар принял эту философию и пустил ситуацию на самотёк.

Были двойники, обратившиеся за медицинской помощью. Зеркало с ними больше никогда не соединяло.

Некоторые двойники пытались выискать правду, принимая условие, что не сошли с ума, и зеркало в ванной комнате обычной квартиры на Варшавке соединяет параллельные миры при определённых условиях. Они пытались понять, где эти миры вообще находятся, как соприкасаются. Вычитывали и придумывали различные теории, зачастую нелепые и противоречившие законам физики. Ответа никто так и не нашёл. Самой правдоподобной казалась теория мультиверсума, но и она по некоторым критериям не подходила.

Когда появились первые мобильники с камерами, многие двойники решили проверить, не сошли ли с ума. Фотографировали собеседников. Затем началась повальная запись разговоров на видео. В тот период не увлеклись этим лишь те из двойников, кто до этого пробовал записывать разговоры на кассетную видеокамеру. Видео также подтверждало, что никто с ума не сошёл, и зеркало в ванной, при определённых условиях, и правда соединяет с параллельным миром.

Когда Захару исполнилось девятнадцать, мама переехала на постоянное место жительство на дачу, чем, сама того не ведая, сильно-сильно облегчила жизнь сыну.

Естественно, что в детстве и юности Захары всех миров проводили различные эксперименты. Методом проб и ошибок было выяснено, что для связи необходима именно эта квартира на Варшавке и именно это зеркало, а свечу и обстановку ванной комнаты можно менять как угодно. Один из двойников, лет пятнадцать назад, в целях эксперимента разбил зеркало. С тех пор связи с ним нет.

Зеркало передавало лишь картинку и звук. Никаких предметов ещё ни у кого передать не получилось. По крайней мере, Захар не знал о таких прецедентах. Что только и как только не пытались Захары передать друг другу за годы экспериментов. Начиная от волоса, и заканчивая велосипедом. Зеркало неизменно оставалось холодным и твёрдым, не пропуская ничего.

Жизнь текла неизменно и ровно. Захар учился, затем работал, каждую ночь общаясь с двойниками, пока не познакомился на свадьбе одногруппника с Таней. Конфетно-букетный период протекал как обычно. После Таня начала намекать, что им не мешало бы жить вместе. Самое обидное, что Захар тоже этого хотел. Только не знал, каким образом это осуществить. Одно дело, если Таня оставалась у него на ночь, или он у неё. Один-два сеанса связи с двойниками он вполне мог пропустить. Но ведь при совместном проживании придётся совсем отказаться от общения с самим собой из других миров. Или рассказать всё Тане. Есть громадная вероятность, что она попросит продемонстрировать. Тут-то и наступало то, чего Захар боялся больше всего. А что если он сумасшедший, и никаких двойников из параллельных миров в зеркале по ночам нет?

В этом случае Тани он лишится точно.

Скрывать от неё? Так ведь жена не мама, которую выстрелом из пушки среди ночи не разбудить. Жена спит рядом. Пропажу супруга по ночам заметит точно. Рано или поздно.

Захар не мог придумать выхода из ситуации. Как не лишиться Тани, сохранив общение с двойниками? Пока что Захару удавалось тянуть время, мотивируя отказ жить вместе тем, что в квартире надо сделать ремонт. Его и правда надо сделать. Таня это видела. Даже предлагала помощь, как физическую, так и материальную, но Захар неизменно отказывался. Вечно отговорка про ремонт не могла работать. Захар это понимал. С ужасом ждал, что при очередной встрече Таня скажет: «Мы не можем быть вместе».

Неожиданно он понял, что совершенно не знает, как этот вопрос решают Захары из параллельных миров. Он даже никогда не интересовался, есть ли у них девушки, как-то тем для общений и так находилось огромное множество.

По зеркалу прошла рябь. Захар сделал быстрый глоток пива. Изображение в зеркале едва уловимо поплыло, а в следующий миг возник двойник. Стены в его ванной выкрашены в тёмно-коричневый цвет. Виднелась старая стиральная машина, которая уже ремонтировалась добрую сотню раз. С полочки, расположенной под зеркалом, по обыкновению, выглядывала щетиной одинокая зубная щётка.

Захар сразу понял, что произошло нечто плохое. Двойник пытался выглядеть спокойно, но получалось плохо.

Двойник после школы не смог поступить в институт. Он отдал долг родине, а после возвращения решил не учиться, а зарабатывать деньги. Устроился грузчиком на склад табачной продукции и долго думал, чем заняться. Посоветовался чуть ли не со всеми Захарами из всех миров. Идей ему предложили превеликое множество, но остановился он на часовом деле. От этой мысли его, кстати, потом наоборот отговаривали. В аргументах у большинства Захаров было то, что эпоха наручных часов прошла. Конечно, ещё много людей носят этот аксессуар, но всё больше и больше становится тех, кто от него, наоборот, отказывается. Ведь зачем таскать кучу устройств, когда есть смартфон. Если уж так хочется наручный аксессуар, то лучше купить смарт-часы, которые помимо времени, показывают сообщения, пульс и ещё множество данных. Если уменьшается количество тех, кто носит часы, соответственно уменьшается количество тех, кто будет их ремонтировать. А чтобы ремонтировать смарт-часы, требуются совсем иные знания.

Двойник не послушал ни одну из своих копий из других миров и открыл часовую мастерскую. Надо отдать ему должное, место он выбрал удачное, поэтому клиенты у него были. Да, он не работал «на дядю», но часто жаловался, что денег остаётся мало, после уплаты налогов, аренды и закупки необходимого инструмента. А ещё совсем нет выходных.

Естественно, что вскоре к нему прилепилось прозвище Часовщик.

– Привет, – поприветствовал Захар самого себя из другого мира.

– Одного из нас вчера убили, – сходу выпалил двойник, сидевший на потрёпанном кухонном стуле.

Повисла тишина. Захар переваривал информацию и размышлял, как она относится к нему. Ну, убили. Бывает. Это не первая смерть двойника. Около двадцати Захаров в разное время пропали из «эфира».

– На моих глазах убили, – добавил двойник.

У Захара во рту резко пересохло. Он взял пиво и сделал большой глоток.

– Отсюда поподробнее, – сказал, возвращая кружку с золотистым напитком на стиральную машину.

Двойник поёрзал на стуле.

– Вчера. Как обычно. Ну… ты знаешь, как обычно. Сидим. Болтаем…

– С кем? – уточнил Захар.

– С этим… Апокалиптичным.

Так прозвали двойника, проживающего в мире, где Россия так и не выбралась из девяностых. Там её разделили на восемь государств, население каждого из которых тонуло в нищете, а заокеанские ставленники распродавали недра и закрома бывшей великой державы.

– Разговаривали, как обычно, – продолжал двойник. – Он, как и ты, сидел пиво пил. Только мутное какое-то. Мы и пиво это обсудили. И мир его. Ну, ты и без меня знаешь, как он нам всем завидовал…

Двойник умолк и уставился себе на руки.

– Продолжай, – тихо попросил Захар.

– В общем, сидели мы, говорили, обсуждали политику. Ну, ты же знаешь, с ним тяжело поговорить на другие темы, зато политика… о ней он может сутками напролёт. А потом… – двойник набрал полную грудь воздуха и произнёс, точно выстрелил очередью из пулемёта. – Дверь открылась, и к нему ворвался какой-то тип в балаклаве с черепом. У него в руках был большой нож. Таким мясо режут. Наш… Апокалиптичный не успел ничего сделать, когда этот тип в балаклаве запрокинул ему голову и полоснул этим ножом по шее. Брызнула кровь. Апокалиптичный упал на пол. Я слышал, как булькала его кровь. Слышал, как он хрипел.

Двойник снова умолк и уставился на руки.

– Кто это был? – Захар чувствовал необъяснимое ледяное спокойствие.

– Я не знаю, – двойник помотал головой. – Я ж говорю, он был в балаклаве с черепом.

– Хорошо, – кивнул Захар. – Что было потом?

– Он подошёл вплотную к зеркалу и посмотрел на меня, – продолжил двойник. – Долго, пристально смотрел. А потом сказал…

– Что сказал? – Захар не вытерпел ожидания.

– Сказал «Ты следующий». Затем просто вышел из ванной. Апокалиптичный хрипел ещё минуту. Может две. Я его не видел. А потом умолк. И зеркало потухло. Снова начало показывать моё отражение.

– Может это постановка? – предположил Захар. – Розыгрыш?

– Вряд ли… – двойник помотал головой. – Понимаешь… я видел, как нож вспарывал горло. Я видел, насколько глубоко он вонзился. Да и брызнувшая кровь… она попала на зеркало и… стекала. Это была кровь. Поверь. Это была кровь.

Захар снова взял пиво и сделал большой глоток. Вернул кружку на стиральную машинку.

– Отличительные черты у этого типа какие-нибудь были? – поинтересовался он.

– Были, – с готовностью кивнул двойник. – Шрам вот здесь, – провёл пальцем возле левого глаза…

Захара словно током ударило. В голову ворвались детские, полузабытые воспоминания, как на него напал волк. Хищник тогда промахнулся. Но если бы не промахнулся, то остался бы шрам. Как раз возле левого глаза.

– … и голос, – продолжал двойник. – Я его точно где-то слышал. Этот тип, в балаклаве, говорил с хрипотцой, но эта хрипотца… она напускная. Голову даю на отсечение, что напускная!

– Ты хочешь сказать… – недоговорил Захар.

– Что я его знаю, – двойник закончил мысль. – А, значит… Вероятнее всего, знаешь и ты.

В горле у Захара запершило. Он взял пиво и сделал маленький глоток. Имелась в рассказе двойника одна пропущенная деталь.

– Ты сказал, что этот тип в балаклаве ворвался в ванную. Так?

– Так, – кивнул двойник.

– Но ведь, если отрыть дверь… – вновь недоговорил Захар.

Продолжать не требовалось. При открытии двери связь прерывалась. Это как выдернуть вилку из розетки у работающего электроприбора.

– Да, – сказал двойник. – Этого я тоже не понимаю. Если быть до конца честным, то я вообще ничего не понимаю.

Захар почесал щёку и задумчиво произнёс:

– Мда-а-а… Ситуёвина.

Несколько минут молчали. Каждый думал о своём.

– Я боюсь, – неожиданно признался двойник.

У Захара так и просилось на язык «Не бойся», но он понимал всю нелепость и глупость этой фразы. Чем он мог помочь двойнику? Ничем кроме совета. А что советовать? Закройся и сиди как мышь?

– Мне кажется, – медленно начал Захар. – Эту новость надо максимально распространить. Ты с кем-нибудь уже говорил?

– Нет, ты первый.

– Тогда определённо надо её распространять. Если ты говоришь, что знаешь этого человека, то вполне вероятно, знают его и другие. К тому же шрам… В моём окружении нет никого со шрамом возле левого глаза…

– Среди нас я тоже никого не видел со шрамом, – вставил двойник.

Они встретились глазами, и Захар понял, что мысль про волка появлялась не только у него.

– Ты думаешь про тот случай? – уточнил Захар.

– Конечно, – хмыкнул двойник. – Насколько мне известно, он у всех у нас идентичен.