Неправильный дух. Темные всполохи Эридана
Новый дух леса пробуждал застывшую жизнь.
Затормозил я, только когда вылетел из леса. Ветер в танце умчался дальше в поле, взъерошивая лепестки цветов и трав. А я остановился потому, что чуть не налетел на кого-то, идущего на встречу. Двое мужчин из деревни.
– О боги! – воскликнул один из мужичков, отскакивая в сторону. Именно с ним я почти что столкнулся. Он быстро пришел в себя и осмотрел меня с ног до головы, – Нерин! Чуть не убил!
– Простите, – ответил смущенно я, пытаясь пригладить растрепавшиеся волосы.
– Все в порядке. Но ты хоть смотри куда несешься в следующий раз, – более мягко ответил он.
– Обязательно, – улыбнулся я мужчинам. Уж очень рад был мысли, что совсем скоро смогу поесть что-то вкусное.
– А ты чего это летел так? – спросил второй.
– А… В деревню шел, – и потупившись, признался, – Кушать хочу.
– А что, в лесу ягоды перевелись что ли? – напрягся он.
– Да нет. Ягод полно. И фрукты есть. Вот только захотелось деревенской еды.
Мужички переглянулись и понимающе улыбнулись.
– Ну, время завтрака ты пропустил, сейчас все на работы вышли, – и увидев, как я поник, он предложил, – Но скоро обед. Вон, поможешь нам грибов съедобных собрать, так с собой тебя возьмем. Моя женушка грибы с курочкой готовить собралась. Она рукастая, быстро все состряпает. Согласен?
Я кивнул. Был бы я не согласен. Во рту и желудке началась буря, как о курочке подумал.
Мы вошли в лес. Я настроился на нужную энергию. Грибы. Я мог бы их и так вырастить по-быстрому сколько нужно, но пока этим умением светить перед кем-либо не было желания. Поэтому искал фиолетовые нити. Светло-фиолетовые. Потому что те, что ближе к черным, не съедобны, а убить кого-то ненароком не хотелось.
– Сюда, – позвал я, направившись к большому скоплению светлых нитей.
Мы управились довольно быстро. Не так чтоб уж совсем. Голод никуда не уходил, а становился все больше. Но бегать по лесу и подгонять людей выглядело бы странно. В итоге я тоже попросил нож и помогал им срезать грибы.
Деревенские оказались неплохими мужичками. Сначала много удивлялись, как я так быстро нахожу места, потом рассказывали о деревне, о своих семьях. Оказывается, у каждого в деревне была расписана своя роль. Кто скот выводит, кто домом и огородом занимается, кто на речку ходит, кто по грибы. В общем очень дружная деревня. Но стала она такой недавно, когда всех нехороших людей повыгоняли после того, как прошлый Нерин ушел. Тогда сменили старосту, и новый взял все в свои руки. Появилась даже должность смотрящего за лесом – лесник, чтобы понимать масштаб возможных проблем, а потом всей деревней решать, что можно с этим сделать. Но препятствовать происходящим процессам в лесу и его окрестностях было сложно. Сейчас я это начал понимать. Тут нужна работа с нитями энергии, а обычные люди ее не видят.
«Интересно, почему этого не понимала мульна, хоть и являлась духом? Мне она сказала, что деревенские ничего не делают, чтобы исправить положение. Может, это из-за того, что она, по словам старосты, с ними вовсе не контактирует…»
Пока собирали грибы, я присматривался к проблемным местам, чтобы позже заняться их восстановлением. Отметил, что не все так плохо. У деревенских все-таки получилось замедлить процесс растворения энергии. «Нужно встретиться с лесником,» – на будущее подумал я.
– Нерин, ну и помог ты нам! Спасибо. Без тебя мы бы только к вечеру управились бы.
– Меня зовут Эбен, – вовремя представился я.
– Ох, не прими это за невежество. Мы ж привыкли к мульне, да прошлому нерину. Они не называли нам своих имен, вот мы и подумали, что и ты нам своего не скажешь, – объяснил мужик и протянул руку, – Тирот.
Я пожал ее. Деревенские взбодрились.
– Жак, – представился второй и тоже подал руку, – Спасибо за помощь, Эбен. Пойдем в деревню. Женушка моя, Райта, и я будем рады принять тебя в наш дом к столу.
Теперь взбодрился и я. И мой живот, который сразу же всем рассказал, как он к этому столу поскорее хочет. Мужики рассмеялись. Мы направились к деревне.
Подходя к первым домам, я попытался приготовиться к тому, что снова стану порцией зрелища для местных. Мы прошли мимо одного участка, двух, трех, но толпа не собиралась. И люди не выбегали с криками: «Нерин здесь!». Я еще раз осмотрелся, чтобы убедиться, но все, кто встречался по дороге, только тихо здоровались и улыбались. Рядом кашлянул Тирот, привлекая внимание:
– Расслабься, Эбен. Староста с утра собрал всех да сказал, чтоб тебя лишний раз не пугали.
– Точно! А как сказал! «Маленького не трогать!» – усмехнулся Жак.
– Маленького?! – возмущение во мне пересилило облегчение.
Мужички лишь молча разулыбались. А я задумался. Подумаешь, пару дней назад проявился. У меня ж до этого тоже жизнь была, я не ребенком здесь родился. Хотя если так посмотреть, воспоминаний то у меня толком не осталось совсем. Только эфемерные представления о жизни. Так что нужно что-то делать со своим поведением, чтобы поскорее вырасти в глазах окружающих. Но потом. Сейчас я хотел только одного.
– Вот и пришли, – сказал Жак, поворачивая к дому, – Райта, разводи печь! Гость у нас! – с порога прокричал он.
– Да, я тоже к моей пойду, – ответил Тирот, перехватывая поудобнее свое ведро с грибами, – Еще увидимся, Эбен. Не пропадай!
– Постараюсь, – ответил честно я. Создалось четкое ощущение, что эта деревня в ближайшее время займет не последнее место в моей жизни.
Тирот пошел дальше по дороге, а я направился вслед за зашедшим в прихожую Жаком. Прошел в дверь и сразу же попал под громогласную речь Жака и его жены.
– Кого ты там привел, бестолочь! Ты чего так быстро вернулся-то? Грибов поди на одну миску насобирал!
– Да не кричи ты! Печь разведи да выйди поздороваться! К нам нерин пришел!
В следующей комнате послышалось, как что-то загремело и упало. В коридор вынырнула раскрасневшаяся женщина в платке на плечах и с ковшом в руке.
– Ой! – вскинула она руки, чуть не прибив своего мужа тем самым ковшом, – Здравствуй, нерин!
– Доброго дня, – улыбнулся женщине в ответ. От нее веяло теплом печи и молоком.
– Да я как пол часа назад развела ее. Проходите! Не стойте ж! Голодные, наверное! Я сейчас быстренько доготовлю обед! – она одной рукой выхватила у мужика ведро с грибами, которое он еле тащил из лесу, и быстро убежала обратно в комнату.
– Проходи, – помахал рукой Жак.
– Так это… – я посмотрел на свои ноги.
– А, помыться хочешь? Пойдем на задний двор, там вода есть, – сразу понял мужичек и прихватил с собой пару обуви, похожую на ту, что сам носил.
Мы обошли дом через прилегающий участок, на котором росли различные овощи и травы. Все было ухожено. Ни единой лишней травинки. Но, несмотря на это, было видно, что растениям чего-то не хватает. Их нити были слабыми и запутанными.
– Огород женушки моей. С утра до ночи с ним возится, а толку не много. Вон, середина лета, а они только цвести начинают, – грустно пробормотал Жак, проследив за моим взглядом.
– Почва устала, – ответил я, – Им нужно дополнительное питание.
– Да-к, где его возьмешь-то? От навоза да перегноя они сохнут моментально, не выдерживают. Слабые. Пробовали лесной землей удобрять, да не помогает.
– Там почва тоже устала, – вздохнул я, – Я с этим разберусь. А вам нужно на речку сходить да у Лирены спросить удобрения. Уверен, у нее что-то найдется.
– У кого? У мульны?
– Да, Лирена ее зовут.
– Вот оно как… Так не даст она. Говорит, сами беду навели, сами и исправляйте. А огород то не только у нас увядает. У многих в деревне, – горько махнул рукой Жак.
– Скажите, что я попросил вам помочь. Я с ней поговорю об этом.
«Надеюсь, хотя бы мне она не откажет, – подумал я, – И неплохо было бы поменять ее отношение к деревенским. А то так еще лет пятьдесят и не станет деревни.»
Жак с благодарностью посмотрел на меня.
– Вот, здесь можешь помыться, – показал он на небольшую конструкцию, прикрепленную к стене, когда мы завернули за дом. Она выглядела как ведро с вырезом на дне. Только вода не текла из нее просто так. Жак нажал на выпирающий около отверстия язычок, и вода полилась ему на руки. Он отошел, подождав, пока я вымою ноги. Подал мне местную обувь. Я надел ее и сразу же почувствовал дискомфорт. Не из-за размера, который был чуть большеват. А из-за того, что я будто потерял какую-то часть связи с землей. Но потерпеть можно было некоторое время.
Я также помыл руки и лицо. Когда закончил, мы вернулись в дом, где я смог снять обувь и снова почувствовать себя спокойно. Мы прошли в комнату, куда несколько минут назад убежала Райта. Помещение было очень похоже на гостевую-столовую старосты, но в то же время значительно от нее отличалась уютом. В комнате стоял насыщенный аромат вкусной еды.
– Ох, – выдохнул я. Желудок резко напомнил о себе до помутнения в голове. Я покачнулся.
Райта повернулась к нам, вытаскивая из печи запеченные грибы, и заметила это.
– Ой, бедненький! – воскликнула она, – Совсем тебя затаскали. Садись быстрее за стол, уже все готово! – и повернувшись к мужу, добавила, – И ты тоже, чего стоишь! Садитесь давайте! Еще двух обморочных мне здесь не хватало! Скажут тоже, что совсем мужа своего не кормлю!
Я посмотрел на Жака, присаживающегося на лавку у стены. Вряд ли по нему подобное можно было сказать. Скорее наоборот, дома его точно хорошо кормили и заботились о нем. Мужичек весело подмигнул мне, пока жена расставляла блюда на стол.
Я быстро последовал его примеру и уселся на скамейку напротив. В нос ударил запах стоящих передо мной на деревянном столе курицы, грибов и свежей выпечки.
– Кушайте-кушайте, – громко произнесла Райта, присаживаясь к мужу.
Больше мне говорить ничего не надо было. Я потянулся к лежавшему передо мной сочному куску зажаренной курочки и выпал из мира на какое-то время.
Разговоры мужа с женой начал замечать только тогда, когда в животе появилась приятная тяжесть. Но мне все еще хотелось чего-нибудь съесть, поэтому я медленно жевал грибочки, что остались у меня на тарелке, и прислушивался к деревенским.
– … и Эбен сказал, что поговорит с ней и попросит нам помочь, – пересказывал Жак наш разговор при прогулке до умывальника.
– Ах, Богиня! Неужели в нашу деревню возвращается солнце! – прошептала Райта, вытирая глаз уголком платка.
– Солнце? – не понял я.
– Это у нас так говорят, – пояснил Жак, пока Райта пыталась справиться с нахлынувшими эмоциями, – Когда солнце выходит, значит хорошее время наступает.
Я покивал, засовывая еще пару грибочков в рот.
– Так ты представь, Райта, мы грибов полных два ведра набрали. Тирот, вон, еле домой утащил свое. И все такие хорошенькие. Ни одной поганки на пути не нашли, – все еще не веря в сегодняшний поход в лес, делился мужичек, – Видно и правда солнце встает! Это ж сколько теперь можно будет исправить в деревне и в лесу благодаря Эбену!
Я улыбнулся. В голове проскочила мысль, что солнце – это один конкретный появившийся нерин в этих краях. Улыбка быстро ушла с лица.
«Эбен, ты опять начинаешь… То хозяин, теперь солнце. Остановись, – привел себя в чувство я. Нахмурился, – Что за мысли такие испорченные?»
– Да не грузи ты его сейчас, – по-своему поняла мою реакцию Райта, – Дай ребенку спокойно поесть!
Я подавился грибочком и закашлялся.
«Ребенку?!»
– Вот видишь, малыш еще не освоился толком, а ты к нему со своими проблемами! К леснику обратился лучше б, – покачала головой женщина и подала мне стакан с теплым молоко, – Держи, кушай осторожнее. И не слушай этих бездельников!
Я взял стакан и посмотрел на Жака. Тот широко улыбался, едва сдерживая смех.
– Спасибо, – прохрипел я и отпил молока.
Да… Нужно что-то делать с моим статусом.
Глава 2
Из-за стола я вставал так же пошатываясь, как и садился. Но в этот раз из-за тяжести в животе. Я однозначно переел. Хорошо так. Но, к сожалению, голод так и не ушел. Он заглушился, но все еще маячил где-то на границе сознания.
«Да что тебе нужно-то?! – подумал я и в груди вспыхнули язычки пламени, – Не-е-ет, только не снова! Утихни!» – приказал я ему, и он, обидевшись, замер.
– Спасибо большое за стол, – искренне поблагодарил я, и вспомнил один момент. Но было как-то неловко просить еще и об этом.
– Всегда рады, милый нерин, – ответила, проникнувшаяся любовью ко мне с первой встречи, Райта, – Мы ж теперь всей деревней к тебе как к своему. Если тебе что-то нужно, ты обязательно говори, – сказала она, переводя взгляд на мою изрядно потрепанную накидку. Как мысли прочитала. Ладно, раз так…
– Мне бы… одежду взять где-нибудь, – смущенно тихо произнес я.
– Конечно, родненький! Сейчас найдем! У муженька моего куча всего валяется, а он все в одном ходит! – укоризненно посмотрела она на мужчину.
– Так что мне каждый день что ли новое носить, – пожал плечами он и обратился ко мне, – Давай поищем…
Он пошел к дверному проему за печкой, завешенному в пол тканью. Я следом за ним. Это была спальня. Большая двухместная кровать у выпирающей из кухни печи, шкаф в потолок у противоположной стены и два стула, на которых аккуратной стопкой лежали вещи.
Жак открыл дверцы шкафа и буквально пропал туда на половину тела. Из шкафа доносилось шуршание с минуты полторы, а потом он появился с такой же аккуратной стопкой одежды, весь взлохмаченный:
– Ну и навела ты тут бардак, Райта! Вообще ничего не найти, – пробурчал он.
– Не бардак, а порядок! У тебя все в куче валялось. А сейчас все по полочкам, если ты не заметил! – донеслось из кухни.
Я ухмыльнулся. Что-то мне это напомнило. Знакомый образ.
– Вот, держи, примерь, – передал он мне стопку и ушел к жене, – Порядок! Я в этом твоем порядке теперь своих вещей вообще не найду, – послышалось из-за шторы.
Я быстро разобрался что к чему, и через пару минут вышел в кухню в коричневой рубашке и темно-зеленых штанах.
– О, видишь! Как раз! Даже удивительно, – прокомментировала женщина.
– Да, этот тот набор, что ты на ярмарке когда-то купила, а он уж больно маловат мне оказался.
– Он не маловат был. Просто кто-то за тот месяц, пока меня не было, хорошо питался у женушки Тирота! – попыталась обидеться Райта, но голос сам за себя сказал, что она очень благодарна той женщине, что ее мужичек тут не загнулся от голода. Это понял и Жак, поэтому подошел и поцеловал ее в щеку.
– Ты готовишь вкуснее всех, – с любовью сказал он, – Правда, Эбен?
– Да, – ответил я, хотя кроме еды Райты я не пробовал другой в деревне. Но ничего плохого я не видел в том, чтобы поддержать супружескую пару.
Райта разулыбалась:
– Да ну тебя, балбес, – легонько стукнула она его по плечу, – Эбен, ну ты и красавец.
– Спасибо. Только… Не сочтите за наглость, – вспомнил я, – У вас не будет еще одной рубашки. В пол желательно…
– Сейчас принесу, – Райта убежала в спальню, через секунду вернулась со сложенным свертком и протянула его мне.
– Спасибо большое, – еще раз поблагодарил я.
На том и распрощались. Супруги пожелали мне хорошего дня и не попадать в неприятности. А еще заглядывать, как будет время. Я пообещал, что обязательно к ним зайду. Сделал себе пометку помочь им с огородом, если Лирена не согласится. И направился к реке.
Днем в деревне и ее округе бурно кипела жизнь. Некоторые встречающиеся на пути люди совсем не обращали на меня внимание, занятые своими делами. Другие просто здоровались и дальше возвращались к работе. Так что я спокойно покинул деревню и дошел до реки. На ней тоже было довольно людно. Жители стирали вещи, набирали и таскали воду в дома, что-то собирали на берегу и в воде.
«Да… Помня любовь мульны к людям, сейчас она вряд ли находится где-то поблизости.»
Я подошел к самому краю берега и зарыл ноги в мокрый песок. Присел. Потрогал воду.
– Лирена, мне нужно с тобой поговорить, – обратился я к воде.
Ко мне подплыл малек, но его вспугнул крик позади меня.
– Нерин! Мама, смотри-и-и, это Эбен!
Голос мне был хорошо знаком. Я встал и развернулся.
– Привет, Анита, Марья, – улыбнулся я подходящим к берегу девочке и женщине с большой корзиной с кучей одежды.
– Здравствуй, Эбен, – улыбнулась женщина в ответ и поставила корзину с глухим стуком на землю.
– Привет, Эбен! – девчонка сразу подбежала ко мне поближе, – А я тебя только по волосам узнала. В обычной одежде на духа совсем не похож!
– Прям совсем? – сделал я огорченное лицо, подыгрывая малышке.
– Ну-у-у… Ты теперь на эльфа больше похож! Только ушей нет! И волос зеленых у эльфов не бывает! Но не расстраивайся, эльфы тоже очень краси-и-ивые!
– Тогда не буду расстраиваться, – хмыкнул я, – Откуда ж ты столько про эльфов знаешь?
– Так мама рассказывала, что раньше они здесь часто проходили! И девочки в деревне постоянно о них говорят, ждут, когда снова придут! Только все не идут они.
Я посмотрел на женщину вопросительно.
– Раньше здесь торговая дорога проходила. Позже ее закрыли и открыли другую, – пояснила она, укоризненно смотря на девочку, – Анита, Эбен здесь по делу, наверное, а ты его отвлекаешь.
– Ой! – прикрыла рот ладошкой она, – Эбен, а зачем ты пришел к реке?
– С мульной поговорить хотел, – пожал плечами я, – Но что-то мне подсказывает, выбрал неудачное время.
– Это да. Народу много. Не найдешь ее сейчас, – вздохнула Марья, – Да и выйдет ли она… очень необщительная.
– Я с ней общался, – по глазам деревенских я понял, что моя фраза прозвучала как какое-то достижение.
– О-о-о! Правда?! А когда? Она красивая? А где она живет? А плавать умеет? – сразу засыпала меня вопросами девчушка.
– Анита-а-а, – покачала головой женщина, у которой тоже загорелся взгляд, но спрашивать она не спешила.
Я присел напротив девочки и погладил ее по голове:
– Красивая, и плавать умеет. Я вас попозже познакомлю, если хочешь.
– Хочу! Хочу! Хочу! – запрыгала девочка от переизбытка эмоций.
– Договорились, – заверил девочку, и поднялся, обращаясь к женщине, – Марья, а почему ты одна такие тяжести носишь? – посмотрел я на корзину.
– А кому, кроме меня-то носить? Не дочке же, – махнула она рукой слишком обреченно, как мне показалось.
– А муж? – я посмотрел на других людей на берегу. Мужчины помогали с ведрами и тяжелыми корзинами, таская их в деревню и обратно.
– Ушел он… из деревни. Когда Анита еще маленькой была. И не вернулся, – женщина отвела взгляд.
– Прости. Не знал…
– Ничего… Столько времени прошло. Привыкла все сама делать, – она наклонилась поднять корзину, чтобы поднести поближе к воде, и взялась за спину.
– Подожди, – я дернулся вперед и, опередив женщину, схватил корзину за ручку, – Куда? – спросил, поднимая ее.
– Эбен, поставь! Тяжелая ж, – охнула Марья.
– Именно. Куда ее нести?
Женщина вздохнула и показала рукой в сторону.
– Еще как-нибудь могу помочь? – спросил я, опустив корзину на выставленный из камней участок берега.
– Тут я сама справлюсь, не переживай, – беспрекословно заявила она.
– Ладно, тогда как закончишь – скажешь. Я помогу донести, – кивнул я в сторону деревни.
– Эбен! – смутилась она.
– Я буду тут. Мне все равно до вечера время где-то провести нужно.
– Хорошо. Спасибо… – произнесла растерянно она и отвернулась к корзине.
Хотелось помочь этой женщине. Но не могу же я каждый день поджидать ее на берегу. Да и понимал, что сегодня я застал ее врасплох, а в другой день она может и не согласиться. Если бы как-то провести воду поближе к домам…
«Лирена будет на меня сегодня возмущаться. И сильно.»
– Эбен! Эбен! Так ты тут останешься? У речки? – спросила Анита, подергав меня за рукав.
– Останусь.
– Тогда не хочешь со мной поиграть? Мама долго будет стирать, а помочь ей с этим мне не дает. Мне скучно одной! – нахмурилась девочка.
– А давай, – согласился я, – Чем займемся?
– Ура! Ура! – она сразу развеселилась и захлопала в ладоши, – Пойдем ракушки поищем! Мама из них вкусный суп варит!
Я оставил сверток с рубашкой рядом с Марьей, и мы пошли вдоль берега. Что говорить о странных взглядах людей, когда рядом с ними по берегу на корточках ползал нерин, а рядом то к воде, то обратно к нему бегала девчушка и кричала: «Я еще одну нашла! У меня теперь больше, чем у тебя!».
Я также выяснил, что моллюски не относятся к моей стихии, и найти их как грибы по энергии не получится. Поэтому я усердно копал песок, иногда заходя по колено в реку. Один раз не удержавшись от встречного течения, я пошатнулся и упал в воду. Анита, заметив это, громко рассмеялась и подбежала ко мне.
– Эбен, сидя в воде ты ракушки к себе не привлечешь! – хихикала Анита, стоя ближе к берегу.
Я подумал секунду, ухмыльнулся и брызнул в ее сторону водой.
– Эбе-е-ен! – взвизгнула от неожиданности она и широко улыбнулась, – Ах так, да?
Развернулась, спокойно вышла на берег, положила свою добычу на песок и побежала обратно ко мне, на ходу поднимая брызги воды в мою сторону. Я среагировал сразу же, привстал и начал плескаться в ответ. Наш смех и восклики Аниты, конечно же, привлекли внимание всех на берегу. Краем глаза я отметил, что еще пару ребят, отпросившись у родителей, бежали к нам. И через минуту моя маленькая шалость превратилась в настоящую восторженную битву среди детей. И меня. Я защищался как мог. Но в итоге из воды вышли три довольных ребенка и весь вымокший я. Силы оказались не равны.
Вечерело. Я понимал, что дети могут простыть, когда похолодает. Поэтому сдался и, отсмеиваясь, пошел собирать наши ракушки с берега. Дети тоже вышли из воды, и Анита уже во всю болтала с ними. Ребят совсем скоро позвали их родители, которые собирались уходить с берега, и те, попрощавшись и пообещав еще поиграть, убежали по домам.
– Как здорово, Эбен! – воскликнула Анита, отжимая края платья. Это не очень помогало, учитывая, что она была мокрая с ног до головы, – На речке может быть весело!
– А вы с ребятами раньше так не играли? – спросил, отдавая найденные трофеи девочке.
– Нет! Все с родителями ходят. А те только и работают. И нет времени, – грустно призналась она, – А нас одних к воде не пускают.
– Почему? – не понял я.
– Говорят, что не кому о нас позаботиться.
– А мульна?
– Ей не доверяют. Говорят, ей все равно, – совсем поникла Анита.
– Ей не все равно, – погладил я девочку по голове, – Просто она вас плохо знает. А как узнает получше, так сразу подружитесь.
– Думаешь?
Я вспомнил, как Лирена сказала, что ей одиноко и не с кем плавать. А потом заставила меня сделать с ней несколько заплывов вдоль берега.
– Уверен.
Я взял ее за руку и повел к Марье.
Женщина как раз закончила со стиркой и укладывала все в корзину.
– Ма-а-ам! Смотри! Мы с Эбеном ракушек насобирали! Много-много!
– Видела я, как вы их дружно собирали, – с нежностью в голосе ответила она, – Давай пойдем домой, а то замерзнешь.
– Мне не холодно! Честно-честно! Можно мы еще немного в речке поиграем?
– Анит, ты заболеешь. И Эбен тоже, – женщина улыбнулась и посмотрела на меня. Я понял ее намек и включился в игру.
– Да, Анит, давай я вас провожу до дома. А то и правда похолодало, – сказал я, обжимая себя за плечи.
– Хорошо! Мам, Эбен замерз! Давай быстрее домой! – закивала головой девчушка и начала переминаться с ноги на ногу от нетерпения.
Я подхватил сверток одной рукой, корзину взял в другую. И очень сильно удивился. С мокрым бельем ее вес явно был мне не по силам.
– Эбен, тяжело, – заволновалась Марья, увидев, как я борюсь с тем, чтобы не улететь в песок вместе с корзиной.
– Да уж… – выдохнул я и поставил вещи обратно на камень, – Марья, зачем же ты себя так изводишь?
Женщина устало улыбнулась и хотела было понести сама, но я ее остановил.
– Я сам. Только сверток, пожалуйста, возьмешь? – попросил ее, прикидывая как бы поудобнее поднять корзину.
– Конечно, давай.
Задействовав две руки, я понял, что тоже далеко так не уйду.
«А Флоранна говорила, что у меня хорошо слаженное тело. Хах, да до силы этой женщины мне точно было далековато.»
Но был у меня один козырь в рукаве.
– Анита, хочешь кое-что интересное увидеть? – спросил я девочку заговорщицким шепотом.
– Хочу! А что? – также ответила она.
Я осмотрелся. На берегу остались только мы втроем, остальные к этому времени вернулись в деревню. Замечательно.
– Смотри.
Я поставил корзину обратно и закрыл глаза. А затем выпустил из себя энергию, которая бережно окружила меня. По всему телу пробежали мурашки.
Природная форма духа.
– Ух ты-ы-ы!!! – пропищали тонким голоском рядом.
Открыл глаза. На меня смотрели Анита и Марья таким же взглядом, как в тот раз, когда меня впервые увидели.