Элита и зло
- а то, что другие («оценщики») называют злом,
- что делает наказание не истинным и не справедливым, т.е. новым злом,
- как для тех, кого наказывают, так и для тех, кто наказывает.
Изобретатель гильотины в
полной мере испытал эффективность
своего изобретения на самом себе.
из истории
Большинство пребывает в убежденности – наказание это: 1. оценка содеянного другими, а не автором содеянного, 2. по критериям, которые для наказываемого чужды, 3. причем наказание эта такая оценка, которая влечет за собой действия, связанные с лишением наказываемого чего-то для него весьма значимого (свободы, возможностей, общения и т.п.), причем всегда несправедливо, так как не соответствует содеянному. Но те, кто оценивает содеянное и назначает наказание, почти всегда уверены в собственной правоте, справедливости и объективности. Даже понимая, что оценки, на основании которых выносится наказание, базируются на тех критериях, которые разработаны не ими. Например, все нормы наказания за уголовные преступления не известно кем, когда, на основании чего и почему изобретены.
Эти критерии оценки совершенного определяются не большинством, а меньшинством (элитой) и о том, как эти критерии определяются, большинству ничего не известно. Да оно и не пытается узнать эти критерии. Большинству предлагаются (внушаются) уже готовые оценки, причем до тех пор, пока они не превращаются для большинства в «очевидные истинны». И это делается так, чтобы большинство не сомневалось – оно само, совершенно самостоятельно, пришло к таким оценкам. А потому понятно, почему после этого большинство начинает использовать эти критерии для своих оценок и определения наказания… себе подобных, таких же представителей большинства.
И ВСЕ ЖЕ-
–большинству иногда кажется, что наказание не столь неизбежно,
–и потому можно сделать как-то так, чтобы не расплачиваться за содеянное, что становится основанием постоянного воссоздания зла.
Но еще более удивительно то, что меньшинство (элита) уверено – оно не может быть никем наказана. Оно и сама себя не наказывает.
Элита (меньшинство) убеждает себя – она за все добровольно платит сама и эта плата объективна, а потому неизбежна. Такая убежденность основана на осознании представителем элиты своей ответственности за принимаемое решение и его последствия. Представитель элиты считает, что он свободен в принятии своих решений, что он осознает их значимость и те последствия, к которым решение приведет и потому только он должен отвечать и за решение и за его последствия. Отвечать, для представителя элиты, равнозначно платить и эту плату он должен будет принести.
Правда, эта плата весьма оригинальна. Она, в представлении представителя элиты, заключается в том, что он будет обязан решать те новые проблемы, которые обязательно возникнут, как результат принятого решения. Он не считает эту плату наказанием, так как заранее готов к ней, точно также, как он заранее знает о том, что всякое решение чревато последствиями и эти последствия как раз и станут новыми проблемами.
Но и при таком понимании, представитель элиты продолжает принимать решения, будучи уверенным в том, что он сохраняет способность принимать решения только до тех пор, пока добровольно и осознанно соглашается на свою ответственность и на непременную плату за все им совершаемое. И это принципиально отличает большинство от меньшинства.
И зло, и добро всего лишь необходимое иное, присущее сущему, когда всякое иное есть основа изменений, которые, ошибочно, называют движением, а пропуская через идеологию – развитием или деградацией.
П.Сэлфинг
НЕУЖЕЛИ -
– только наказание и плата наделяет смыслом всякое содеянное?
– может быть потому, что наказание и плата есть возможное искупление содеянного?!
Большинству уверено кажется, что нет никакой неизбежности в расплате (наказании) за содеянное. А если расплата и наступает, то она по своей природе иррациональна, т.к. всегда является лишь последействием. Причем уже в 1.) иных условиях, 2.) с иной мотивацией ее участников, а потому, в принципе, не может соответствовать содеянному. Неудивительно, почему большинство воспринимает наказание как месть или как возмездие, что, в представлении большинства, связано не с какой-то там справедливостью, а с «правилами игры», которые были нарушены.
Да и в целом, большинство считает, что оно не должно ни за что расплачиваться. Это кто-то другой придумал некие «правила игры» и вынуждает всех следовать им. А тех, кто нарушает эти правила, наказывают, тем самым не только принуждая соблюдать эти правила, но и заставляя признавать свою вину и раскаиваться в содеянном. При этом большинство не осознает, что такими правилами как раз и являются критерии оценки, т.е. то, с помощью чего оценивается «хорошо-плохо», «добро-зло», «справедливо-не справедливо» и т.п.
Эти «правила игры» разрабатывает элита, при этом считая себя абсолютно правой, т.к. уверена – большинство нуждается в таких «правилах». Элита уверена и в том, что наказание за неисполнение этих «правил» есть непременное условие сохранения стабильности существования. Эта уверенность и становится для элиты обоснованием возложения на себя права, как разрабатывать эти «правила», так и контролировать их исполнение. При этом логично и справедливо ожидать, что в случае, если эти разработанные элитой «правила» не работают, она должна в полной мере понести за это достойное наказание. Однако сама элита не принимает такую логику и подобное понимание справедливости. Она сама «назначает» себе наказание за все ею совершенное и сама контролирует исполнение этого наказания.
Но удивительно даже не это. Представитель элиты умудряется возводить плату за все ею совершенное в ранг… испытания своей способности оставаться самим собой. Выдерживая это испытание, представитель элиты, как он считает, реализует свой шанс на дальнейшее развитие. И уже не важно, во что обошлось большинству принятое представителем элиты решение и каковы были его последствия. Никакой иной логики элита пока не смогла придумать.
ПОХОЖЕ, ЧТО -
– представитель элиты сам себя обманывает, считая, что
– если он непосредственно не участвует в оценке содеянного, не назначает наказания и не осуществляет исполнение этого наказания, то
– он не отвечает за то, что наказание воспринимается большинством как часть пространства зла. В действительности, именно элита и только она формирует те критерии, на основании которых и определяется виновность или не виновность, а, следовательно, и назначается или не назначается наказание.
Отчасти поэтому большинство остается в уверенности, что действительное зло почти никогда не наказывается. А злом является любое наказание, уже потому, что оно есть удовлетворение мщения одних через страдание других. И потому большинство убеждено, что наказание не достигает своей цели, так как вызываемое наказанием страдание связывается не с содеянным, а с теми оценками, на основании которых и определяется виновность, назначается и исполняется наказание. Последствием этого становится понимание любого наказания как нового зла, которое не только не способно что-либо исправить, искупить, но которое само не может быть никак исправлено.
И потому каждый представитель большинства стремится не к тому, чтобы не делать зла, а к тому, чтобы избежать наказания, считая, что это не только возможно, но и справедливо.
ПОНЯТНО –
– что большинство воспринимает наказание, как субъективную необходимость, т.е.
– как зло происходящее от произвола судьбы или людей.
Жалею лишь о том, что сделал мало.
Кляну я каждый день – хоть дней таких
Немного в жизни у меня бывало, -
Когда бы я злодейства не свершил:
Не умертвил, убийства не замыслил,
Не подготовил, не свершил насилья,
Не обвинил и не дал ложных клятв,
Не перессорил насмерть двух друзей,
Скотину бедняка не покалечил,
Гумна иль стога ночью не поджег,
Хозяев принудив гасить слезами.
В.Шекспир
И ЧТО? ВЫХОДА НЕТ?
5. Пространство зла: инновация?
ибо, ели не уверуете, не поймете…
Ис.7:9.
Суть и рок элиты – способность к инновациям.
Новация – что-то новое, ведущее к обновлению,
изменению, совершенствованию…; ин – в, внутри…
из словарей
Ин-новация – это, содержащаяся в предлагаемом новом, способность производить качественно иное парадигмальное представление о чем-то. Ин-новация предстает и, одновременно, скрывается, в оригинальном решении проблемы. При этом не всякое оригинальное решение несет в себе инновацию, точно также, как в оригинальном решении не всегда сразу можно обнаружить инновацию. Порой она «позволяет» себя увидеть значительно позже, когда, так сказать, «дорастает» до способности такого видиния.
Но увидев инновацию, получаем алгоритм решения и других проблем, и не только тех, которые похожи на уже решенную. Это возможно потому, что инновация есть результат 1. обнаружения, 2. и такой интерпретации существующей проблемы, который 3. способен определить новые подходы ко всей группе односущностных проблем существования. Внедрение инновации вынуждает большинство поменять свое отношение к действительности и неизбежно приводит к иному поведению, соответствующему этим новым подходам. Наиболее ярким примером может служить появление интернета, который длительное время будет определять изменения в поведении большинства.
ВО ВСЯКОМ СЛУЧАЕ –
– инновация это не что-то новое, не просто новация,
– а то, что в принципе меняет действительность и отношение большинства к ней,
– как результат реализации страстно гнетущего желания элиты – воплотить себя в решении проблемы.
П.Сэлфинг
Производя инновацию, представитель элиты уверен в том, что создает добро для всех. Это для него очевидно до такой степени, что эта очевидность становится для него абсолютной определенностью. А потому, решив проблему и предложив инновацию, он неизбежно, сам того не желая, становится для всей элиты лидером, а в глазах большинства – элитой.
В отрыв!
лозунг
Но, вызывая у большинства удивление, а иногда и эйфорию от предвкушения чего-то сверхъестественного, внедренная инновация нарушает существовавшую определенность бытия, что вынуждает это же большинство восстанавливать утраченную определенность. А это требует от большинства больших усилий, что формирует иное отношение к инновации – как тому, что приносит зло. А вот этого большинство никогда и никому не прощает.
ОЧЕВИДНО, ЧТО –
– всякая инновация приводит к нарушению устоявшегося равновесия, определенности существования,
– требуя от большинства дополнительных затрат на восстановление утраченного.
Всякая инновация порождает проигравших.
П.Слотердайк
Негативное отношение большинства к инновациям усиливается еще и тем, что она никогда не гарантирует сиюминутной практической выгоды,
– тем более, что большинству не понятно, как эта инновация была произведена и зачем,
– а потому результаты ее внедрения, и тем более возможные последствия, совершенно неясны.
Для того, чтобы преодолеть непременное сопротивление большинства, элита должна сделать инновацию «понятной». И самое эффективное – добиться того, чтобы большинство сочло эту инновацию очевидной, как бы само собой разумеющейся новостью. А если эта новость, как должно показаться большинству, несет практическую выгоду, то ее доброжелательное принятие будет гарантировано.
При восторженном принятии первых
самолетов, никто не думал о будущих бомбардировках.
из истории авиации
При этом авторы инноваций (элита), конечно же, осознают, что на самом деле большинство так и не понимает инновации. Для большинства всякая инновация избыточна, уже потому, что оно, это большинство, так никогда и не поймет, как инновация была произведена, что в ней такого, что позволяет совершенно по-иному рассматривать не только решенную проблему, но и все бывшее, нынешнее и будущее существование.
И потому элиту можно извинить за ее стремление придать инновации привлекательный характер. Элита считает своим долгом осуществить ее внедрение, а без активного участия в этом большинства это становится невозможным. Кроме того, элита, даже будучи автором инновации, сама еще в полной мере не представляет всех ее возможных последствий. И, потому, отчасти, придание инновации, так сказать, «товарного вида», необходимо для самой элиты, уверенность которой в необходимость и целесообразность ее внедрения, от этого только повышается.
Для этого в предлагаемой инновации всячески подчеркивается практическая выгода. Однако, элита, как бы смущаясь такой, как она считает, неблаговидной работы, перепоручает рекламную компанию инновации своей псевдо элите, которая, не понимая того, что такое инновации, охотно берется за это, не без основания считая, что это позволит ей укрепиться в системе исполнения власти. Особенность псевдо элиты как раз и состоит в том, что она интуитивно определяет в каждой инновации именно то, что может быть ей полезно для достижения собственных целей. Она вовсе не интересуется подлинной значимостью инновации, но готова внедрять ее, правда, до тех пор, пока не исчерпает весь ее прагматический эффект. После этого псевдо элита «бросает» любую инновацию, что бы обновить арсенал своих обещаний.
партия объективно исполняемых желаний
всегда права.
П.Слотердайк
ВПОЛНЕ ПРЕДСКАЗУЕМО, ЧТО
– в своем стремлении привлечь большинство в свои сторонники, псевдо элита будет заниматься внедрением инновации, правда, редуцируя ее содержание, максимально упрощая его, в попытке довести до уровня понимания большинства,
– что имеет своим последствием еще большее снижение способности большинства воспринимать какие бы то ни было инновации.
Для того, чтобы инновационное решение
управляло большинством, оно должно
обещать этому большинству прекрасное
будущее.
П.Сэлфинг
Своеобразное коварство всякой инновации состоит в том, что она одновременно и освобождает, и закрепощает. В этом нет никакого парадокса. Инновация освобождает от предыдущего инновационного решения проблемы, как, например, изобретение и внедрение телеграфа решило проблему быстрой передачи информации на большие расстояния. Одновременно инновация в самой себе несет ограничения, которые когда-то обязательно проявятся, правда, тогда, когда она уже не будет соответствовать новым условиям. Так, почти мгновенное внедрение мобильной связи определялось стремлением большинства к быстрому установлению контакта.
И это вовсе не противоречит всегда весьма настороженному отношению большинства к любой инновации, которую оно зачастую считает злом, и лишь затем добром, когда она становится незаменимым и очевидным атрибутом существования, а потом снова злом, когда эта, так сказать, отработанная инновация уже не удовлетворяет новым потребностям. Причем большинство не осознает, что подобная метаморфоза отношения к инновации сама по себе и есть зло. Оно построено на обмане-заблуждении, вначале пугая большинство своей новизной, затем обманывая надеждами на «прекрасное будущее» от инновации, и вновь разрушая их, нанося еще один удар по уверенности большинства в том, что именно оно и есть «царь природы».
Приходя, свобода позволяет человеку заменить
свой ошейник с надписью «Раб», на ошейник с
надписью «Иван Петрович Смирнов».
по М.Гаспарову
Подобная метаморфоза восприятия связана с тем, что большинство, на основании собственного опыта, убеждено – всякая инновация в конечном итоге обязательно приводит к негативным последствиям. Что, впрочем, не мешает этому же большинству тут же забывать об этом, как только инновация начинает приносить комфорт существования.
Но позитивное отношение к инновации недолго. На каком-то этапе, а для большинства это всегда вдруг, оказывается, что этот комфорт имеет свои и, причем, весьма существенные, недостатки – приходится подчиняться этой уже внедренной инновации, которая начинает активно управлять поведением. Многим это стало понятно после аварии на Чернобыльской АЭС.
Что будет делать житель небоскреба в случае
отключения воды?!
из газет
Способность к инновациям – это дар, который дан только элите,
– а результат этого дара – инновация, как подарок большинству от элиты,
– и потому элита не ожидает от большинства никакой компенсации.
Впрочем, упрекнуть большинство в излишнем стремлении выразить благодарность элите невозможно. Большинство практически никогда не может самостоятельно определить, что является инновацией. Это делает элита, которая представляет большинству то, что нужно считать инновацией и как следует к ней относиться. Точно также элита определяет и то, кого большинство будет считать автором инновации и чаще всего таким публичным автором выступает какой-то представитель псевдо элиты, который, в соответствии со своими индивидуальными способностями, может не только нужным образом «подать» инновацию, но и сумеет организовать ее внедрение в практику. Он же управляет и процессом «оценки» этой инновации большинством, «позволяя» этому большинству «увидеть» в инновации все то, что позволит инновации так сказать «овладеть массами». Наглядным примером этого можно считать ежегодное присуждение так называемой нобелевской премии, особенно в области литературы и мира.
Большинство должно знать автора инновации.
Иначе инновация не сможет управлять большинством.
П.Сэлфинг
Надо отдать должное элите. Она осознает – способность производить инновации это безвозмездный дар. Причем этот дар может быть, так сказать, отобран, если будет реализовываться в надежде на вознаграждение. И следует признать, большая часть элиты не только не требует, но и не ждет никакого вознаграждения за свои инновации. Но вот большинство понять это не в состоянии. Оно считает, что единственной целью всякого действия является то или иное вознаграждение. И потому, подозревая элиту в лицемерии, пытается как-то отблагодарить ее за инновационное решение проблемы. Эти попытки большинства и отказ элиты принять какую-то благодарность только усиливают взаимное непонимание, что всегда и всеми воспринимается как зло.
В определенной степени, так сказать, снимает это непонимание, псевдо элита, которая с готовностью предлагает себя в качестве автора инновации и любезно принимает благодарность большинства, несмотря на то, что благодарность большинства никогда не соответствует ни по форме, ни по размеру, ни значимости, ни характеру инновации, ни затраченным на ее производство усилиям.
А в результате все остаются недовольными. Элита считает, что произведенная инновация дает ей главное – свободу и возможность решать новые проблемы, а большинство уверено – слава, достаток, социальное положение и т.п. – вот лучшая благодарность. И потому большинство никогда не понимает элиту, а элита не знает, что делать с предлагаемой ей благодарностью. Только псевдо элита более или менее довольна. Правда, ей всегда мало любой благодарности.
ВЕРЯ-
– в том, что каждая произведенная инновация есть подарок всем, элита искренне заблуждается. А надеясь на то, что большинство должно с энтузиазмом воспринять инновацию, ошибается дважды – большинство считает инновацию злом, а ее последствия станут когда-то проблемой в первую очередь для самой элиты.
Большинство не виновно в своей ошибке. Оно заблуждается, принимая инновацию за подарок. Большинство просто не знает, что данная кому-то способность производить инновацию это безвозмездный дар. Просто потому, что оно вообще не знает, что такое дар. И уж тем более большинство не понимает, что подарок, в виде инновации, может стать злом, если тот, кто его получает, «не возвращает» его в виде ответного подарка. Этим ответным подарком может быть всего лишь внедрение этой инновации. Но как раз это большинство опасается делать «сторонясь» инновации, ожидая неких доказательств ее практической пользы.
Впрочем, большинство не стоит упрекать в излишнем консерватизме. Наученное опытом, оно подозревает, что безвозмездных подарков не бывает и за все придется платить… последствиями от внедрения инновации. И тогда проблема звучит совершенно иначе – кто возьмет на себя ответственность за инновацию и кто, в конечном итоге заплатит за все?
Сталин так и не смог простить Павлуше (брат
жены Сталина, Надежды Алилуевой-авт.) того,
что он подарил ей пистолет, из которого она
впоследствии застрелилась.
из воспоминаний о Сталине
Именно поэтому, большинство, получив в подарок инновацию и в полной мере воспользовавшись ею для повышения комфорта своего существования, затем обвиняет элиту в тех негативных последствиях от этой инновации, которые неизбежно когда-то появятся.
А особенность инновации как раз в том, что она соблазняет своей демонстративной безвозмездностью. И большинство, видя предлагаемые инновацией возможности, охотно реализует их… неизбежно и неосознанно формирует зависимость от инноваций и от тех, кто их производит. Эта зависимость весьма специфична. С одной стороны, она практически не заметна. Представителю большинства очень просто научиться включать и выключать телевизор с помощью пульта, и он, очень скоро, станет считать и телевизор, и пульт чем-то само собой разумеющимся, очевидным настолько, что забывает, что когда-то и то, и другое стало результатом некой инновации. С другой стороны, как только что-то выходит из строя, так сразу проявляется эта зависимость, причем настолько значимая, что существование кажется просто невыносимым.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги