Ангелы. Дети ночи

Начало

Когда я закончила работу над курсовой и потерла затекшую шею, Большая медведица с любопытством заглядывала в мое мансардное окно.

– За полночь, – подтвердила я ее догадку. Хотя точно знала, ей не до бабушкиных настенных часов. Звезды и так лучше всех знают, когда ночь, а когда – вечность.

Комната утопала во мраке. Самыми яркими пятнами были экран планшета да открытая дверь в коридор. Всегда открытая. Нет у моей семьи привычки такой – закрывать двери. Даже главные – парадные, всегда нараспашку. Летом, конечно.

То, что свет лился и извне помещения, говорило о том, что бабушка еще не легла спать. Досматривала программы для полуночников. Или довязывала очередной берет.

В соседнем дворе гавкнула и завыла собака. Горько. Протяжно. Я вспомнила пса – стриженный пуделек цвета ржавого гвоздя. Обычно тихий и смирный, как и сама соседка – божий одуванчик. Тем более странно было слышать его голос, в миг ставшим басистым и густым.

Дернулась было выглянуть на балкон, но передумала. Мало ли? Может, полнолуние… Да и что я там в темноте увижу?

Решив, что лучше подогрею бабусе молока да уговорю ее ложиться, направилась вниз по ступеням. Недавно отреставрированные они приятно ласкали босые ноги идеально ровной поверхностью, слегка поскрипывали, но при этом не вызывали раздражения. Наоборот, мягкое попискивание ласкало слух, представлялось недовольным брюзжанием дома.

– Ты не спишь, мое сокровище?

– Собираюсь, в отличие от некоторых, – ехидно заметила я, не поворачивая головы, прошла на кухню.

Свет решила не включать, подумав, что лампочки холодильника и микроволновки будет достаточно, чтобы не заблудиться в двух стульях.

Соседская собака продолжала надрывно лаять и скулить. К ее собачьей песне присоединились сирены и вой других собак.

Пока грелось молоко и шумела микроволновая печь, я подошла к окну, что открывало вид на сад и увеличивало притягательность такого не особо любимого мной процесса, как мытье посуды, и распахнула его настежь. Свежий ночной ветер игриво запутался в моих волосах.

Запищала ответственная бытовая техника, заглушая далекие выстрелы и завывание тревожных сигналов. Я взяла стакан и направилась в гостиную, удивляясь перестрелке. Вроде всегда считалось, что наш микрорайон один из самых сонных. А тут выстрелы… и сирены…

Представляя себе заезжих гастролеров, намеренно испортивших репутацию нашего тихого городка, я вошла в зал. Увиденная картина заставила меня замереть на пороге. А когда лица коснулся измученный взгляд бабушки и немая мольба то ли «беги», то ли «спаси» – стакан вырвался из рук.

Сидевшая до недавнего времени на диване в обществе клубков и спиц бабушка, сейчас полулежала на спинке, и из груди ее вырывался сип. Над телом несчастной нависали «черти».

На звук разбившегося стекла все адского вида сущности обернулись одновременно. Уставились на меня пустыми глазницами и оскалились.

Я струсила. Я позорно бежала. И оправданием мне служила выдуманная мольба в глазах родного человека. Я сорвалась с места.

Переваливаясь через стулья, неслась, как могла быстро, к открытому окну.

Краем сознания фиксировала несуразицы, откладывая их для анализа на потом.

Боги! Я надеялась, что будет «потом»!

Твари, наверное, решили, что я, в силу своей молодости, стану отличной добычей. Кто или что это были за сущности, выяснять времени не было. Надо было спасать свою шкуру. Однозначно, они не молока зашли выпить…

Пятеро из шести бросились за мной.

Громыхая мебелью, запрыгнула на раковину, поскользнулась на мыле, хрустнула чем-то керамическим и выпрыгнула в окно.

Как была: босиком, в длинном шелковом неглиже, в распахнутом халате – скакала по вскопанным клумбам через сад, в сторону леса…

Не знаю… силы небесные, не знаю, почему меня туда несло!

За спиной – орущий сиренами город. За плечом – шипящие и плюющиеся ядом исчадья ада. Под ногами – горящая земля.

Я бежала от хищников, прекрасно осознавая – не убежать. Они сильнее. Они быстрее. Они не от мира сего. А на мне – ни капли святой воды, ни крестика, ни оберега. И почему я была уверена, что хоть что-то из этого могло меня спасти?

Сердце выпрыгивало из груди. Перед глазами плавали цветастые цыганские юбки.

Как перемахнула живую изгородь, которую сама же и выстригала, стоя на стремянке, сама не поняла. Зацепилась подолом халата. Натянувшаяся ткань слишком резко дернула меня назад. Ноги по инерции убежали вперед, я, выворачивая суставы в плечах, упала на спину.

Думаю, это и сыграло мне на руку. Потому что грязная, вонючая тварь пролетела над головой, размахивая тонкими лапищами и разбрасывая комья земли.

Бегущие по пятам адские гончие взвыли, видя, как их жертва перелетает через кусты, буквально отращивая крылья. Взвыли и рванули вперед.

До слуха донеслись визг, скулеж и жуткое шипение. К оркестру вскоре примешалось зловонье подпаленной свиной шкуры.

Не было времени осматриваться и проверять. Никто не пришел на помощь, я знала. Но что-то в кустах заставило чертей отстать и принесло ощутимый урон их здоровью.

Выпутавшись из разодранного халата, я бросилась прочь. И очень вовремя, потому что перелетевшая через меня тварь вернулась. Она кинулась к тому месту, где только что лежала я, но, поскользнувшись на шелке халата, въехала в кусты. Снова раздался визг и вонь.

А я неслась вдоль живой ограды, чтобы через несколько шагов шарахнуться от нее. Те же или уже другие сущности вынырнули из-за кустов, перелетая через частокол соседской калитки. Я ринулась в чащу леса.

Босые ноги колола упавшая хвоя. Но я не замечала. Я чувствовала спиной пустые взгляды. Но при этом они обжигали ненавистью. На затылке шевелились волосы. Но не от бега, а от испытываемого ужаса. Меня загоняли, как зайца на охоте. Уже тысячу раз проворные и сильные твари могли достать меня, сжать свои полные острых клыков челюсти на шее, разорвать артерию. Но все тянули. Преследовали меня, заставляя углубляться в лесопосадку.

В очередной раз, перепрыгивая через корягу, я не рассчитала. Вообще, пока падала, успела подумать, как мне удалось так далеко забежать, ничегошеньки не видя в темноте.

Упав, я покатилась по наклонной. Летела не долго. Над головой услышала знакомый победный вой. Ударившись спиной в какую-то ограду, осталась лежать, пытаясь выдавить из себя воздух, чтобы набрать новый. Выходило плохо.

Твари показались на пригорке, с которого я только что свалилась, заставляя меня вновь подняться на ноги. Ощущая спиной и задницей холод решетки, поняла, что дальше отступать некуда: за спиной находилось место, куда я меньше всего стремилась – кладбище.

Сил огрызаться уже не оставалось. А черти медлили.

– …разберусь! – донеслось до меня невнятное.

И вдруг неровный ряд тварей разрезал луч света. Настолько яркий, что мне пришлось зажмуриться и отвернуться.

А когда свет перестал пробиваться даже через закрытые веки, я услышала звуки приближающихся шагов.

– Эй, чего стоишь?! – закричал кто-то, еще не добравшись до меня. Но он приближался.

Пришлось открыть глаза.

– Давай, шевели булками!

Чертей больше не было. Куда они делись, мне было неизвестно. Мужчина, который так властно распоряжался моим времяпрепровождением и настойчиво подталкивал к открытым кованным воротам кладбища, кажется, не собирался ничего объяснять.

– Где этот товарищ шляется?! Почему я должен собирать его ягоды?!

Мужчина не обращал никакого внимания на меня. Кажется, я нужна ему была лишь для того, чтобы испытать собственную хватку.

– Куда вы меня тащите?! – наконец, очухалась я.

– А, так ты говорящая?!

Незнакомец остановился, развернул меня к себе лицом, чиркнул зажигалкой, заставляя меня снова зажмурится.

Под ногами хрустел мелкий гравий. Я готова была голову дать на отсечение – сейчас мы стояли на главной аллее кладбища. По бокам – высокие туи и кустарники дикого шиповника. Его сладкий аромат я и чувствовала сейчас. А еще я слышала, что по гравию шуршали не только мои босые ноги.

– Много еще? – спросил кто-то из темноты.

– Я своих собрал уже, – ответил мой пленитель. Или спаситель… – А вот Младшенький… Облажался, похоже. Девонька, ты сюда как?..

На девоньку я обиделась. И рассердилась. Вырвала руку и отступила.

– Я вам не девонька!

– Потом разберемся! – нагрубив, незнакомец снова схватил меня за локоть. И подтолкнул к толпе спешащих по аллее людей. – Вливайся! Потом расскажешь…

– Я не буду никуда вливаться! – я ударила словом «не буду», как хлыстом, снова вырываясь из потока.

– Правда? – почти искренне улыбнулся изверг. – Тогда, может, вернуть тебя обратно в приятную компанию скелетов?

Я бросила короткий взгляд за забор. Пригорок то и дело освещался вспышками. Из леса доносились вой и визг. Где-то очень далеко слышались выстрелы и рокот вертолетов. Происходило что-то очень странное.

Идти ночью с незнакомой тучей людей вглубь заброшенного кладбища совершенно не хотелось. Но интуиция обещала там больше безопасности, чем в месте, ранее признаваемом мною домом.

Незнакомец ждал.

– Хорошо, – процедила я и развернулась, чтобы набрать скорость и влиться в поток.

Еще раз напоследок обернувшись, отметила, что у незнакомца хороший вкус. Хотя, с другой стороны – он абсолютный грубиян. Мог бы и предложить почти обнаженной девушке свою куртку. Кожаную, светло-песочную куртку. Она, наверное, приятно пахнет…

Раньше аллеи кладбища подсвечивались искусственными факелами. Не газовыми, нет. Просто лампочки, имитирующие огонь. Такой себе антуражный эффект для туристов. Сейчас же они не горели. Лампочки. Не туристы. Поэтому мы, то есть, вся толпа разношерстной публики, топали в кромешной тьме. Постепенно поток делился на более мелкие ручейки. Под присмотром, бог знает как, видящих в темноте людей нас расфасовывали по непонятному мне признаку. Или вообще без признаков. Просто отбирали человек по десять и уводили с главной дороги.

Рядом переговаривались незнакомцы: кто скулил, поминая добрым словом родных, кто подбадривал, напоминая, что конца света ждали давно и вот он – пришел, кто-то шептал молитвы, кто-то грыз ногти. Разношерстная публика… очень разношерстная.

Меня определили в очередную группу ответвления, и повели через ряды старых могил. Покосившиеся монументы, каменные кресты, склепы, усыпальницы – эти улочки были хожены мною тысячи раз, но никогда не вызывали столько трепета и уверенности в безопасности.

Смешно, да? Кладбище – и не страшное… Страшнее было то, что осталось за кованой решеткой.

От воспоминаний меня передернуло.

Нас выстроили на небольшом квадрате, от силы два на два метра. Оглядывая стоящих рядом людей, обнаружила, что больше тридцатника никому из них не дашь.

– Приготовились, сейчас лифт поедет вниз!

Никто из нас не успел среагировать, как надо. Лишь взгляд под ноги, где и не пахло шахтой, и поиск вразумительного объяснения на лицах соседей. Но, увы, никто не понял.

А затем тело ухнуло вниз. Так, словно мы, действительно, стояли в кабине скоростного лифта, который увозил нас куда-то вниз.

Кто-то вскрикнул, кто-то крякнул. Я охнула. И все, как один, схватились друг за друга руками.

Поездка была недолгой. Это если опираться на тактильные ощущения. После команды «Приготовились!» в глазах потемнело настолько, что, уж простите, хоть глаз выколи – ничего не видно!

Приземлились мы мягко и тут же были ослеплены светом коридорных ламп. Нечто, до жути напоминающее бетонный бункер, принимало нас в распростертые объятия. Однако люди, которые нас встречали, не были похожи на лаборантов. Ни халатов, ни защитных костюмов. Ну, разве что браслеты на руках одинаковые.

Я удивлялась сама себе: как в такой напряженной обстановке я еще умудрялась замечать детали?! А ведь я их замечала и отмечала!

– Прошу всех сюда!

Нас приглашали пройти немного вперед по коридору и зайти в комнату со столом и двумя стульями.

Проходя мимо открытых дверей других комнат, я видела таких же, как мы, перепуганных людей, одетых в джинсы и халаты, вечерние платья и спортивные костюмы. В общем, беда накрыла наш город тогда, когда каждый был занят своим делом.

– Подходим по одному! – позвала нас сидящая за столом молодая женщина.

Перед ней лежала большая тетрадь, в которую она записывала имена, видимо, людей из предыдущих групп.

– Имя, пожалуйста, и руку, – она протянула свою навстречу, требовательно «мигнув» пальцами.

– Стрежеч Снежана, – без тени подозрения я выдала и без того доступную информацию. В любую соцсеть зайди – и найдешь меня. – А руку – зачем?

Проведя ручкой, словно сканером, вдоль внутренней стороны руки от локтя до запястья, незнакомка прочитала одной ей ведомую информацию, которую выдал прибор, и им же записала в тетрадь. Что – мне видно не было. Даже, если вытянуть шею.

– У выхода ожидайте.

Я кивнула, обхватила плечи руками и остановилась у прохода. По коридору как раз проводили очередную группу товарищей. Парни и девушки, от пятнадцати до двадцати, сформировавшиеся либо в ботаников, либо в мачо, либо в леди-джентельменов. Все они были испуганы, но шли за ведущим, сцепив зубы. Один из парней задержал на мне взгляд, от которого бросило в жар. Показалось, что с меня рывком стянули не только одежду, но и кожу – от подбородка до пяток. Была блондинка в пеньюаре – и нет!

С другой стороны, этот взгляд выделил и его из толпы: при всем этом бардаке и ужасе он обнаружил интерес к противоположному полу. Не каждому дано подобное в стрессовой ситуации…

– Пройдемте за мной, пожалуйста!

Нас вывели снова в коридор. Следующим пунктом стал огромный зал, подразумевающий под собой столовую. Но сейчас окна раздачи пищи были плотно закрыты жалюзи. Зато за столы нам сесть разрешили.

Те, кто пришел пораньше уже успели перекинуться парой слов, живо обсуждали и сопоставляли факты. Большинство были уверены, что на Землю напали инопланетяне. Кто-то уверял, что пришла эра зомби. Кто-то просто отмахивался от разговоров.

– Прошу тишины! – раздалось над нами и все, как по команде, задрали головы.

На уровень выше, чем столовая, на небольшом балкончике стояла группа людей. Один из них – явный лидер, и был тем, кто призывал нас к порядку. Темнокожий. Рядом с ним, в отдалении стоял мой знакомый – мужчина в светлой кожаной куртке. Нарцисс и грубиян. Он рассматривал свои ногти.

– На Землю напали не инопланетяне и не мертвые. Но на нас напали. Сегодня, как бы пафосно ни звучало, армия Абсолютного Зла нанесла неожиданный удар. Мы были не подготовлены в полной степени. Но спасли хотя бы вас.

Рядом кто-то хмыкнул.

– Те из вас, кто считает себя недостойным спасения или не желает оставаться в рядах Армии Света, могут поднять руку и их проводят обратно.

Желающих не оказалось. Даже тот, кто рядом со мной проявил свое недоверие коротким хмыком, зажал руки в замок и спрятал их под столом.

Одобрительно кивнув, ведущий продолжил:

– У вас на руках указаны цифры.

Все, снова, как один, взглянули на запястья, которые сканировались в комнатках первого визита. На моей слабо светились «семь точка семнадцать».

– Первая цифра – это номер коридора, вторая – номер комнаты. Минимальным набором одежды вас обеспечат. Остальные вещи будете заказывать. Ваши кураторы вам все объяснят. Добро пожаловать, Воины Света.

Пространство не разорвали громкие аплодисменты.

– Кураторы, я так понимаю, это те, кто повыше… – К кому обращалась девушка справа от меня: к вселенной или ко мне? – Я бы взяла себе того блондинчика в очках.

«Блондинчика» я заметить не успела. Зато точно отметила, что меня с самого начала заварушки не беспокоили гормоны. В отличие от некоторых…

– Какой у тебя коридор? – вместо того, чтобы поддержать постельную тему, я решила узнать, далеко ли буду жить от этой самки богомола?

– Четвертый, – взглянув на свою руку, сообщила соседка.

– Седьмой, – одним словом я выразила и фальшивое огорчение, и желание послать девицу куда подальше.

Молодежь медленно потянулась к выходам. Не знаю, специально ли, но ни один коридор не был обозначен ни единой цифрой. И все же, каким-то образом заклейменные письменами люди находили свой выход.

Чуть погодя я поняла, в чем причина: у каждого прохода стоял человек и подсказывал номер коридора. Прислушавшись к голосам и покрутившись на месте, я обозначила свой выход и направилась прямо к нему, не блуждая, как другие.

Новый коридор вывел меня в жилой бокс: справа и слева от меня, возвышаясь на две ступени над уровнем пола, размещались двери в комнаты. И судя по возрастанию номеров, моя должна была быть где-то в хвосте.

Четные и нечетные номера привели меня почти в тупик. Пара «семнадцать-восемнадцать» оказались предпоследними комнатами в длинном коридоре.

– Семнадцатая? – раздалось за спиной, когда я застряла на пороге.

Пришлось оборачиваться. За мной, ожидая своей очереди на вход, стояла девушка моего примерно возраста в форме цвета хаки и высоким хвостом темных волос. Мы с ней составляли отличный образец противоположностей. Инь и Янь в женской ипостаси. Черное и белое.

– Семнадцатая, – кивнула я, и, наконец, сообразила, что пора входить и соседку пропускать.

– Оксана. – Протянула она мне руку.

– Снежка… гм, Снежана, – я пожала руку в ответ.

– Я слева, ты не против? – уже не глядя на меня, девушка направилась к кровати у левой стены.

И с чего бы мне быть против?

Обстановка комнаты приятно удивляла: никаких тебе спартанских двухъярусных кроватей и тумбочек с отваливающимися створками, жалюзи на окнах, монотонно травянистый орнамент на стенах, ковролин в тон постельным накидкам, пустые книжные полки и шкафы-купе. А, еще справа – дверь. Видимо, санузел.

– Так, ты не против, Снежка?

Я покачала головой.

За спиной, в комнате через коридор два мужских голоса разговаривали на ту же тему – кому какая сторона достанется.

– Лагерь какой-то, – прошептала я и обернулась.

Пока еще соседи напротив не успели закрыть дверь, мне удалось рассмотреть зеркально обставленную комнату. Все, как у нас. Разве только цвет стен и ковролина более голубой.

Один из парней заметил мой интерес. Улыбнулся, бросив вещи на кровать. Кажется, это то же самый, который заметил меня в коридоре.

– Заходите в гости, девчонки!

Его сосед, не заметивший моего интереса поначалу, отреагировал на оклик, и выпрямился, сначала взглянув вопросительно на напарника, а затем уже повернулся, чтобы посмотреть на нас.

– Зайдем! Зайдем! – пообещала подошедшая ко мне Оксана. – Попозже!

Я продолжала пялиться на парней из комнаты напротив, стоя, обхватив себя руками за плечи. У них были какие-то вещи, они даже пытались разложить их по полкам шкафа. Одна я, как быль… да еще и босиком.

– Они говорили, что минимальный набор одежды…

– Агам, – моя соседка возникла с зубной щеткой во рту. И когда успела юркнуть в ванную? – Там в шкафу лежит.

Оторвавшись от созерцания мужского мира напротив, я развернулась к шкафу. Поздний час, пережитое потрясение, ночная гонка и беспросветная темнота будущего заставили мои ноги подогнуться. Но я устояла.

– Давай, подруга! – скомандовала проходящая мимо зевающая Оксана. То, что дверь открыта, а она – в одной футболке, девушку не смущало. Я же поспешила толкнуть дверь, закрываясь от любопытных глаз. – Пора спать…

Спать хотелось до жути, но сначала надо было вымыть ноги.

Стоило свету выключиться, как я тут же последовала его примеру. Вырубилась.

Глава 1

В первый день пребывания в лагере беженцев или спасенных – я еще не определилась, нам разрешили поспать подольше. Когда биологический будильник разбудил меня, встроенные в стену часы показывали всего половину восьмого. Но за дверью слышалось движение.

Хорошо, что мне досталась комната не в самом начале коридора. Иначе бы шума было гораздо больше. От проходящих мимо моего полустанка человеческих составов.

Оксана громко зевнула и потянулась. Похоже, зевать она любила больше всего на свете.

– Чего там у нас? Полвосьмого? Пора…

Куда пора, я так и не поняла. Но девушка вскочила и в два шага долетела до ванной комнаты. И засела там на два часа.

Уже изнывая от желания освободить мочевой пузырь, я постучалась в дверь.

– Ксю, ты там долго?

– Не! – радостно отозвалась она. – Еще десять минут.

Десяти минут у моего пузырика точно не было. И я решила воспользоваться вчерашним приглашением.

У ребят дверь была нараспашку, поэтому и не пришлось гадать, разбужу кого или нет?

– Привет… – я говорила сдавленно не от страха, а от невозможности говорить громче. – Могу ли я?..

И махнула рукой на дверь. Понимающей улыбкой меня одарили оба соседа. Такое впечатление, что они знали черноволосую любительницу поплескаться уже давно.

Чужой туалет? Мужской? Сомнения прочь!

– Не самый удобный способ для знакомства, – констатировала я, выходя из туалета.

– Зато, какой оригинальный! – один из парней, тот, который вчера и приглашал, тот, который заметил меня, еще проходя мимо комнаты аттестации, протянул руку, поднимаясь с кровати. – Павел Черный.

Его рука была огромной и теплой. И мягкой. И на ладони отлично чувствовались мозоли.

– Снежана Стрежеч.

– Снежка! – как подсказка, раздалось из-за спины. Пришлось обернуться и махнуть рукой, мол, я уже…

Паша хмыкнул:

– А она громкая…

– Но не храпит, слава Богу, – сцепив зубы, сообщила я, разворачиваясь.

За нами внимательно наблюдал второй жилец комнаты. И молчал. Вчера был более приветливый.

– Мою подругу зовут Оксана. Фамилии еще не знаю.

Паша кивнул, снова улыбаясь и показывая ряд белоснежных зубов. Мне аж стыдно стало, я-то свои еще не чистила…

– А моего молчаливого друга зовут Женя Тодорковский. А у тебя имя странное…

– Мама-полька… – одним словом отчеканила я, уже выбегая из комнаты парней. – Увидимся еще!

Махнув напоследок, захлопнула дверь. Иначе в ванную не попасть…

На завтрак мы с Ксюхой вышли одетые почти одинаково – джинсы, белая футболка, кеды. Как и большинство жителей этого подземного лагеря. Кроме минимального гардероба в шкафу обнаружился и минимальный гигиенический набор. Те, кто готовился к нашему прибытию, явно знали толк в женских потребностях.

Самообслуживание в столовой предполагало получение порций на руки вместе с коробками планшетов – вот уж сокровище!

Заглотив вкуснейший омлет и запив соком, мы с Ксюхой отправили подносы в мусоросборник и вернулись в комнату, разбираться с программой пребывания в бункере.

Планшеты были уже полностью подготовлены к работе. Доступ к беспроводной сети присутствовал, но оставлял право быть запароленным.

Ксюха расстроилась.

Я же толкнула пальчиком заснувший файлик с подписью «Главное». Видеоплеер начал воспроизведение.

«Мы рады приветствовать вас в учебно-оперативном центре «Бета». Ровно в полдень в главном зале центра – в вашей столовой, будет прочитана первая вводная лекция. На ней вы познакомитесь со своими наставниками. Вам будет поведано о происходящем на земле и розданы пароли для доступа к сети…»

Новость про дарованный пароль обрадовала мою соседку больше всего. А я и не заметила, как Ксюха перебралась ко мне на кровать и внимательно слушала диктора. Хорошая кровать! Со спинкой и подушками. Как софа. Видимо, ее и раскладывать можно, чтобы приютить еще одного человечка.

«После общей вводной лекции вас ожидает обед. После обеда каждый из вас проследует за куратором в отдельный учебный кабинет. Не забудьте взять с собой ваши планшеты.

Хорошего дня!»

Приятной афро-американской внешности диктор пропал, оставив напоследок светящуюся спектром греческую «бету».

– Ну, – хлопнула руками по коленкам Ксюха, поднимаясь, – у нас есть пара часов, чтобы познакомиться с соседями!

Я не хотела знакомиться. Это означало бы для меня, что я готова оставаться в «учебно-оперативном» центре дольше, чем несколько ночей. Очень хотелось вернуться домой, к стакану теплого молока и штамповке курсовых для нерадивых студентов. И к бабушке. Как там она? Что с ней? Нам будут рассказывать про судьбу оставшихся наверху людей? Как с ними связаться? Нам дадут позвонить?

Ксюха убежала, так и не услышав моих немых вопросов. Но смогла бы на них ответить? Предприимчивая девушка. Надеюсь, она не будет закатывать вечеринки и глаза, когда я буду отказывать ей в предоставлении комнаты в единоличное пользование.

Ну, вот, опять я думаю о будущем под землей!

– Черт! А ведь над нами – кладбище! Как же… Черт, мы спим под покойниками!

От новой мысли меня передернуло. Теперь выбраться на поверхность хотелось еще больше!