Охота за «Тайфуном»
Но ушли чисто. Или никто не решился преследовать разведгруппу, или просто не нашли их следов…
А потом пошла полоса диких неудач. Четыре выхода прошли как в кошмарном сне. Два раза «духи» вычисляли место высадки и просто гоняли Жукова по горам, пока тот не вызывал эвакуацию. Один раз пришлось просидеть под палящим солнцем трое суток, но караван по пути, который обозначил агент ХАДа, так и не пошел. А в четвертый раз Жукову удалось забить неплохой караван, но подойти к нему он не смог. В караване было охраны – человек тридцать. И это против дюжины бойцов Жукова. В скоротечном бою разведчикам удалось подстрелить человек десять, но остальные заняли позиции вдоль дороги, откуда выбить их своими силами не представлялось возможным без больших потерь для себя. А если в маленькой разведгруппе появится хотя бы один раненый, который не сможет самостоятельно передвигаться, можно на всей группе смело ставить большой жирный крест.
Хотел Жуков вызвать вертолеты, но началась непогода, и «вертушки» не смогли оказать помощь. Пришлось бросить «результат» и просто уносить ноги от охраны каравана. После этого был большой разбор на базе отряда. Комбат рвал и метал и грозил завести на Жукова уголовное дело. Как так: забить караван и не взять его? После этого Жуков попал в опалу и неделю был несменяемым дежурным по отряду – водил бойцов на обеды и поверки. И вот наконец-то снова выход. Вернее вылет. Понятно, что если не будет результата, дежурство по отряду будет обеспечено до самой замены в Союз. Почти на полтора года…
Вертолеты проскочили зеленую зону и понеслись над пустынной предгорной частью. Здесь все как на ладони – далеко видать. Грузовую машину увидели почти сразу. Командир вертолета капитан Коля Майданов кивнул Жукову:
– Смотри…
Олег оценил ситуацию и кивнул:
– Садимся!
Бортстрелок пустил перед машиной очередь из пулемета, и машина покорно остановилась. Неподалеку на холме ведомый вертолет высадил сверхсрочника сержанта Баира Бельды с группой огневого прикрытия. Сержант установил на холме автоматический гранатомет, пулемет, и доложил о готовности поддержать группу досмотра своим огнем в случае возникновения при досмотре нештатной ситуации. К тому же в случае, если вертолет досмотровой группы будет сбит, уже оборудованная огневая позиция на господствующей высоте сможет обеспечить Жукову с его группой вполне безопасный отход к холму, где можно будет дождаться эвакуации.
Как только сержант доложил о полной готовности, метрах в трехстах от машины «подсел» Майданов и Жуков, с тремя бойцами, перехватив за цевье автомат, побежал к «барбухайке». Это был МАЗ, кузов которого был завален массой разнообразных тюков. Пока их всех досмотришь, не один час пройдет. Водитель машины смотрел на разведчиков смертельно перепуганными глазами и что-то лепетал. Его грубо вытащили из машины и начали досмотр. Кроме водителя в машине находилось еще семь человек от совсем малышей, до умудренных жизнью старцев. Быстро перевернули все тюки, прослушивая их миноискателем. Но оружия не было. Олег сплюнул в сердцах. Если бы в машине был сейчас хоть один ствол, можно было бы считать боевую задачу выполненной. Но никакого оружия в машине не было. Жаль.
– Ну, чего? – спросил Майданов, когда Олег подошел к вертолету.
– Ничего у них нет, – махнул Олег рукой.
– Полетели дальше?
– Полетели…
Вертолет поднялся в воздух. «Барбухайка» поехала по своим делам.
– Что, Жучара, не везет нам сегодня? – улыбнулся Коля.
Николай Майданов уже год летал с группами спецназа и довольно хорошо знал специфику их действий. Он уже успел прославиться тем, что никогда и ни при каких обстоятельствах не бросал свой десант на произвол судьбы, как бы ему самому не было плохо.
– А, – отмахнулся Жуков.
Ему сейчас особенно не хотелось думать о том, как его снова будет распекать комбат, если этот вылет не принесет результата.
Олег тупо смотрел вниз на мельтешение однородных очертаний пустыни и невольно думал о своей судьбе. В прошлом году он с отличием закончил факультет специальной разведки Рязанского воздушно-десантного командного училища и по своему желанию был направлен служить в Кировоград в знаменитую своим чудным расположением 9-ю бригаду специального назначения. Служба как-то сразу не пошла. Олег по натуре своей был человеком сугубо рациональным и не терпел неопределенности и самодурства. Чего нельзя было сказать о его непосредственном начальстве, которое, по мнению самого Олега, считало что армия для того и создана, чтобы квадратное катать, круглое носить, а из людей делать только послушных болванчиков. Болванчиком Олег себя никогда не считал и еще по училищу прославился своим несгибаемым характером и трезвым ходом мыслей. Но в боевой бригаде он встретил обычный для всей советской армии, сидящей на зимних квартирах, военный дебилизм с его обычными проявлениями.
И кто при такой постановке будет слушать молодого и «зеленого» лейтенанта? Жуков не укладывался в такой стиль жизни, стал получать выговоры и замечания и в итоге вскоре он стал в бригаде самым последним командиром взвода, отчего его постоянно ставили в негативный пример всем остальным молодым офицерам. И это тот лейтенант, который закончил Рязанское воздушно-десантное училище с отличием!
Когда пришло время замены личного состава в действующем в Афганистане 668-м отдельном отряде 9-й бригады, Олег долго не думал. Ему всегда казалось, что на войне все совсем по-другому. Ему казалось, что на войне все должно подчиняться целесообразности, а оттого быть рациональным и продуманным. Он написал по команде рапорт о своем желании служить в составе Ограниченного Контингента Советских Войск в ДРА[22]. Командир бригады, покрутив в руках рапорт, указал на дисциплинарные проступки Жукова и отметил, что офицер, имеющий столько нареканий по службе, не может быть послан выполнять святой интернациональный долг, особенно тот офицер, солдаты которого плохо заправляют свои койки и курят ночью не в курилке, а в туалете. Олег приуныл.
В это время начались широкомасштабные учения Сил Варшавского Договора и бригада была самым активным образом задействована в этих учениях. Двадцать две разведгруппы и три разведотряда, выставленные бригадой для участия в этих учениях получили задачу провести учебно-боевой прорыв Государственной границы СССР с Польшей в районе города Брест. Пограничные Войска КГБ СССР[23] на данном участке границы были приведены в полную боевую готовность, были значительно усилены заставы, дополнительно выставлено большое количество постов и секретов, всюду рыскали мото-маневренные группы. Со стороны Польши тоже прошло масштабное усиление. В результате слаженных действий Пограничных Войск КГБ СССР были обнаружены и захвачены или условно уничтожены двадцать разведгрупп и все три разведотряда бригады. Оставшиеся две группы смогли пройти через Государственную границу СССР и выполнить на территории Польши свои боевые задачи. Одна группа заминировала имитационным зарядом железнодорожный мост через Вислу в районе Сандомира, другая группа не только смогла незаметной пробраться по железной дороге от Радымно до Кракова, но и выкрасть там начальника штаба 6-й парашютной бригады Войска Польского вместе с его личным водителем и табельным оружием. Первой группой численностью девять человек, в которой все были офицерами, командовал майор Катющенко – командир второго батальона бригады, а второй группой, в составе которой находилось тринадцать солдат и сержантов срочной службы, командовал лейтенант Жуков. Во время перехода госграницы Олег застрелил польскую пограничную собаку, вывел из строя систему инженерно-технических сооружений на своем участке прорыва, перерезал кабель связи, чем лишил пограничников контроля за государственной границей на восемнадцать часов.
Почему-то тезис о том, что победителей не судят, в этом случае не сработал…
Командир бригады эти восемнадцать часов поставил Жукову в вину, замполит обвинил лейтенанта в пособничестве империалистам, но все же через месяц, опальный лейтенант, к удивлению многих «примерных» взводных и ротных, тоже горящих желанием опробовать свои силы в настоящей войне, но туда не попавших, уже сходил по рампе огромного Ил-76 на обожженные южным солнцем бетонные плиты Баграмского аэродрома. Еще через пару дней он уже был в расположении отряда под городом Бараки-Барак и вошел в землянку, в которой ему предстояло прожить два долгих года.
К своему великому удивлению на войне он тоже встретил весь набор самодурства начальников к тому же подкрепленное тем, что ошибки здесь заканчивались для подчиненных смертью. Поначалу он долго ходил в наряды и поэтому имел возможность постоянно получать от командиров нагоняй за мелкие проступки. Все поменялось, когда он стал ходить на «боевые». Это было настоящее, серьезное дело. В каждом выходе Жуков старался придумать какую-нибудь новую каверзу, чтобы максимально насолить «духам». Умудренный войной командир роты капитан Лихой обратил внимание на вольнодумного взводного, который часами вместо того, чтобы пить со всеми остальными водку, просиживал над картой района ответственности отряда, и стал его воспитывать «по отдельной программе», передавая свой опыт и давая читать боевые донесения с прошлых операций. Но вот сейчас Олегу упорно не везло…
Впереди показался караван из трех верблюдов. Олег оживился и показал их Майданову:
– Коля! Смотри, наши верблюды…
– Вижу. Садимся…
Вертолет пошел к земле. Олег ухватился за рукоятки пулемета и, прицелившись, дал длинную очередь по пути движения каравана. Верблюды пустились, было врассыпную, и Жуков уже обрадовался – «духи!», но погонщики быстро их остановили и свели «до кучи». Олег сплюнул. Наверняка снова «мирняк»[24]. Вертолет подсел. Первым выскочил пулеметчик и, установив пулемет на сошку, прицелился в верблюдов. Потом выскочил Жуков и еще три бойца.
Ми-24 встали в круг и прошли низко над землей, чуть не зацепив взлетающий вертолет Майданова. Жуков зажмурился – казалось, что сейчас обе машины снесут друг другу лопасти и рухнут на землю, погребя под собой разведчиков. Обошлось. Три недели назад в джелалабадском отряде специального назначения при маневрировании у земли перехлестнулись лопастями два транспортно-боевых Ми-8мт. Обломки лопастей залетели в один из вертолетов, убили одного и ранили двух разведчиков. После этого обе машины рухнули вниз. От удара о землю в другом вертолете сорвало двигатели, которыми насмерть придавило пятерых разведчиков, находившихся в десантном отсеке. В итоге шесть погибших и много раненых. Конечно, виноваты были вертолетчики, но…
– Вперед! – скомандовал Олег и сам первым побежал, закрываясь от пыли, к каравану.
Погонщики с типично азиатскими старческими лицами поздоровались с возбужденным и подозрительным Жуковым:
– Салям…
Олег кивнул и стволом автомата показал на тюки. Двое сноровисто скинули тюки и развернули их. Там был обычный крестьянский скарб. И никаких стволов или взрывчатки.
Жуков почесал затылок. Прямо наваждение какое-то…
Обыскали самих крестьян, и нашли самодельный афганский нож. Олег забрал нож. Никто ему не возразил. Видимо дехкане были уже учеными. Конечно, можно забрать у них и деньги и часть имущества, но Олегу не хотелось «терять лицо» перед своими же солдатами, тем более, что недавно представители особого отдела отряда устроили командирам групп большой разнос на эту тему. Соответственно дальше командиры групп устроили разнос своим бойцам.
– Пошли, – кивнул он разведчикам.
Парни расслабленно курили и явно уже хотели вернуться на базу – к обеду. Есть кашу с тушенкой всухомятку на такой жаре не очень хотелось…
Когда вертолет подсел и забрал группу, Олег ничего не сказал вертолетчикам, только глупо улыбнулся и показал трофей. Коля хмыкнул. Нож никак не тянул на «результат». Столько пролетели! Столько топлива сожгли! А «результата» как не бывало. Радовало только то, что непонятно было – везет или нет. А вдруг бы «духи» были вооружены и внезапно пустили бы по подсевшему вертолету «подарок» из гранатомета, как это было в газнийском отряде. Тогда из тех, кто находился на борту, погибли шестеро и только двое остались в живых, сильно обгорев и став инвалидами на всю свою оставшуюся жизнь…
Время облета подходило к концу, и машины развернулись в сторону базы. Жуков тронул за плечо Майданова, и когда тот повернулся, показал ему карту и пояснил:
– Коля, давай проскочим вот до этого ущелья. Может там, кого встретим…
Жуков провел пальцем по карте. Это было не по маршруту. На «километровке» ущелье, а вернее своеобразный проход между двух крутых высот, занимало всего три сантиметра. На местности длина ущелья не превышала трех километров, и надеяться что-то там встретить было довольно смело. Но Олег, под занавес операции, больше для успокоения собственной совести, решил все же навестить ущелье, а заодно и наметить там возможные места засад на будущее.
Николай мог отказаться, мотивируя тем, что это в стороне от маршрута и случись что – никто не будет знать, где геройски погибли славные сыны отечества, но Майданов, как и сам Олег, был по натуре охотником и по настоящему жаждал встречи с врагом.
– Давай сюда! – он бесцеремонно взял у Жукова карту, и внимательно рассмотрев ее, вернул владельцу. – Полетели, проветримся…
Олег удовлетворенно хмыкнул, уткнулся в карту, и не смотрел на землю, когда вертолет на большой скорости влетел между двух крутых скал желанного ущелья.
– Мама дорогая! – вырвалось испуганно у Майданова, и Олег глянул вперед.
– Ну, ты даешь, – Олег оторопел, когда увидел, как Николай с ювелирной точностью вел машину между скал, в любой момент рискуя зацепить каменную стену лопастями и тогда…
– Да сколько их здесь? – снова как-то испуганно произнес вертолетчик и только тут Олег глянул вниз. Глянул и обомлел. По его спине сразу потекли струйки холодного пота, а волосы на голове, казалось, начали шевелиться…
На дне ущелья Жуков увидел огромный вьючный караван. По своему опыту Олег знал, что караван обычно состоит из трех-шести машин или пяти-двенадцати верблюдов и ишаков, да десятка-другого человек охраны, но что бы столько!
Каравану этому не было видно края. Олег даже не мог одним взглядом охватить всех верблюдов, а от количества вооруженных людей его просто скривило. В караване было видно и несколько машин, на одной из которых был установлен зенитный ДШК[25].
– Коля, бей! – вырвалось у Жукова, и сам тут же ухватил рукоятку курсового пулемета.
Сомнений, что это был мирный караван, ни у кого даже не возникло…
«Духи» тоже начали огрызаться, и в лобовое стекло ударила пуля. Вертолетчики инстинктивно пригнулись. Стреляя по каравану, не разбирая, кто верблюд, кто ишак, а кто человек, Жуков лихорадочно пытался осмыслить ситуацию и принять верное решение. Внизу было видно много лежащих прямо на земле людей. Часть из них поднялась, и люди бегали между скал, другие наоборот – сильнее вжимались в землю. Мелькали вспышки автоматных и винтовочных выстрелов.
Коля пустил по каравану несколько НУРСов – неуправляемых реактивных снарядов, и было видно, как они взрываются прямо среди верблюдов, ишаков и людей, взрывной волной разбрасывая разорванные тела…
Так же внезапно, как и влетел, вертолет вылетел из ущелья. Оказалось, что весь караван находится в ущелье, и у Олега мгновенно созрел план. Он связался со своим заместителем, монголом по национальности, сержантом Баиром Бельды, который летел в другом вертолете, и, перекрывая рев двигателей, крикнул:
– Монгол! Высаживайся на входе из ущелья и чтобы ни одна живая душа от туда не вышла! Ты меня понял?
– Понял, командир… – отозвался, сквозь помехи, сержант.
– Я перекрою выход… – крикнул Олег.
– Понял, – снова отозвался Баир.
В подгруппе Бельды был автоматический гранатомет и пулемет, что значительно облегчало задачу блокирования выхода из ущелья по сравнению с досмотровой группой, в которой из тяжелого вооружения был только пулемет.
Олег толкнул Майданова и быстро обрисовал ему свой план. Коля кивнул и связался с боевыми вертолетами, чтобы дать им указания.
Ми-8мт развернулся и на выходе из ущелья Олег увидел хорошо оборудованную позицию «духов», в которой находился зенитный пулемет. По всей видимости, это было дежурное охранение каравана, которое обеспечивало противовоздушную оборону. Майданов чуть подвернул и одним залпом неуправляемых ракет буквально снес не успевших изготовиться для стрельбы троих «духов» вместе с их пулеметом.
– Давай вот сюда! – крикнул Жуков, указывая как раз на позицию ДШК. – Нам здесь будет лучше…
Майданов кивнул и указал, где сядет. Олег понял: вертолетчик не хотел сейчас подставляться под огонь мятежников, пока не высадит группу и не станет легче и маневреннее.
Перед тем, как выбраться из вертолета Олег забрал у бортстрелка одну длинную ленту к пулемету, так как всё-таки это был облет, а не вылет на засаду, и поэтому много с собой патронов группа не взяла. А патроны сейчас были нужны как никогда…
Жуков и пять его бойцов высадились метрах в трехстах от выхода из ущелья и быстро заняли разбитую позицию мятежников. Фролов добил одним выстрелом еще живого зенитчика и выбросил его за позицию. Осмотрелись. Пулемет ДШК китайского производства взрывом НУРСов был выведен из строя и не годился для дальнейшего применения. Быстро натаскали камней, и получилось некое подобие бруствера, за которым, впрочем, легко можно было укрыться от обстрела. У Жукова был пулемет, снайперская винтовка и автоматы. Кроме этого на двух автоматах были установлены подствольные гранатометы. Слабовато, но если строить все на том, что до выхода из ущелья после ударов вертолетов дойдут только единицы, жить можно…
Жуков связался по рации с Бельды:
– Монгол, что у тебя?
– Высадились, – доложил Бельды. – Занимаем позицию. Вижу «духов».
– Сколько?
– Сейчас, – в эфире послышалось шипение, и после короткой паузы сержант доложил: – Порядка двадцати человек. Стрелять?
– Что за вопрос? Стреляй! Чтобы никто не прошел! Головой отвечаешь! – усмехнулся Олег, чувствуя, как у него с нарастающей силой появляется боевое возбуждение. Он повернулся к радисту: – Давай, сына, связь с комбатом!
В это время вдоль ущелья, отстреливая тепловые ракеты-ловушки, пошли боевые вертолеты. Экипажи двух ударно-боевых вертолетов Ми-24 приступили к уничтожению каравана мятежников. Олегу не было видно, что твориться там, между скал, но он твердо знал, что там сейчас жизнь никому сладкой не покажется. Над ущельем начал клубами подниматься черный дым, нарастал ужасный грохот.
– Есть связь, – доложил радист и протянул Олегу тангенту.
Олег начал докладывать:
– «Оса», я «Жук». В квадрате двадцать три – восемнадцать, по «улитке» пятерка, в ущелье мною заблокирован караван. Не менее ста «духов». Повторяю – не менее ста «духов»! Вертушки начали работать, но этого мало. Прошу помощи воздухом и броней. Как поняли?
– Понял тебя хорошо. Бронегруппу высылаю. Жди самолеты и держись, Жучара!
Олег отключился и тут же связался с Бельды:
– Что у тебя?
– Порядок. Работаем агээсом. Только клочья от «духов» летят.
– Не подпускай их к себе. Наводи вертолеты. Запомни главное: близко к себе «духов» не подпускай! Ты понял?! Их много, а вас там всего шестеро. Если они к вам подойдут на бросок гранаты – они вас всех перебьют как котят…
– Не подпущу… – прорычал в рацию сержант.
Олег приподнялся из-за камней, и некоторое время смотрел на вход в ущелье. У входа пока было тихо. Он наметил небольшую ложбинку, если в которой разместить огневую точку, то можно будет достать тех «духов», которые сейчас находились в ущелье. Олег несколько минут смотрел в бинокль на это место. Если сейчас подобраться туда, да прихватить с собой дальнобойное оружие, то можно здорово попить душманскую кровь… Ему вдруг очень сильно захотелось заглянуть во внутрь ущелья. К тому же он прикинул, что как только он почувствует, что «духи» получат шанс сбить его с той позиции, он безопасно, под прикрытием гребня, сможет отойти на прежнее место, где его будет ждать оставшаяся часть группы.
– Может, рискнем? – спросил он у радиста.
Тот пожал плечами, не понимая, о чем говорит Жуков. Олег повернулся к разведчикам:
– Так, двое со мной! Детка, радист и ты, Саня, остаётесь здесь. Саня Фролов за старшего. Остальные за мной!
Пулеметчик подхватил свой ПК[26] и побежал за командиром. Снайпер взвалил на себя рюкзак с патронами к пулемету и побежал следом.
К выходу из ущелья Олег подбежал, держа автомат на уровне глаз в готовности немедленного открытия огня. Подбежал и сразу пригнулся – буквально метрах в тридцати впереди себя совершенно неожиданно он увидел толпу обезумевших от удара вертолетов «духов», которые довольно резво бежали прямо на него. У Жукова на голове волосы встали дыбом, и он тут же очень сильно пожалел, что покинул такую хорошую позицию за камнями.
Олег осмотрелся – кругом было открытое пространство, и просто спрятаться уже не получалось. До намеченной позиции оставалось метров двадцать, и она была уже ближе к «духам», нежели к нему. Вот так попали! Как ни крути, а придется вступать в бой. «Духи» очень хорошо знают, что такое спецназ и поэтому парням рассчитывать на пощаду не приходилось…
Возле Жукова на землю упал пулеметчик. Олег указал ему рукой в сторону мятежников и срывающимся голосом выкрикнул:
– Огонь, Ринат, огонь!
Пулеметчик деловито поставил свой ПК на сошки и как только первые «духи» появились из-за небольшого гребня, открыл непрерывный огонь. Олег привстал на колено и стал стрелять из автомата, вдруг осознав, что как только у них кончатся в рожке и в ленте патроны, перезарядиться они не успеют. Слишком уж близко от них находились «духи»…
Первая шеренга «духов» от очередей Рината буквально разлетелась по сторонам. Ринат, молодец, даже в такой критический момент не растерялся и бил прицельно. В Афганистане он воевал уже второй год и прослыл опытным бойцом. Опытным и бесстрашным. Твердой рукой он водил ствол пулемета ровно вдоль шеренги противника. Пулемет прямо над ухом Жукова оглушительно стрелял по обезумевшим людям. Ринат старался целиться, но на таком расстоянии для пулемета это уже не имело смысла.
Олег трясущимися руками выравнивал мушку в прицеле, стараясь наводить ствол в уровень живот-грудь и короткими по два-три патрона очередями валил мятежников одного за другим. Многие продолжали бежать даже после того, как в них попадало несколько пуль – люди просто в страхе не понимали, что по ним кроме вертолетов еще стреляют в упор эти три мужика, внезапно вставшие на пути к выходу из ущелья, на пути к спасению. Некоторые из бегущих тоже стреляли в ответ и Олегу казалось, что вот-вот и в него самого попадет пуля и тогда…
Неожиданный уничтожающий огонь внес в ряды «духов» неразбериху и нужно было максимально использовать этот шанс. Шанс остаться в живых. Олег непроизвольно взвыл. Он вдруг понял, что именно сейчас он доживает последние мгновения своей короткой жизни. Какого черта сунулся вперед? Ведь сам же монгола предупреждал не допускать сближения с противником…
Снайпер сделал два или три выстрела, но его огонь сейчас был как мертвому припарка и Олег хрипло крикнул ему:
– Гранатами, Ваня, гранатами…
Боец закинул винтовку за спину и в течение нескольких секунд бросил в «духов» все свои четыре гранаты. Так как «духи» были предельно близко, гранаты снайпер бросал за них, чтобы не пострадать от своих же осколков. Взрывы еще больше разметали толпу. Олег увидел, как из его автомата полетели трассирующие пули. Три трассера в конце рожка сигнализировали о том, что пора менять магазин. Жуков выхватил из «лифчика» полный магазин, но в сумятице не удержал его и рожок упал на камни. Олег судорожно выхватил другой и, сбросив пустой магазин указательным пальцем правой руки, вставил новый и передернул затвор. Поднимать с земли пустой магазин он и не подумал. Лучше потерять магазин, чем жизнь. На гребне уже валялось не менее двадцати подстреленных «духов». Живые откатились назад. Олег сделал несколько очередей по шевелящимся телам и обернулся, прикидывая, как им бежать назад, на подготовленную позицию.
– Товарищ старший лейтенант, – крикнул снайпер. – Надо валить отсюда…
У пулеметчика закончилась лента, и Олег тут же поблагодарил Бога за то, что одной лентой удалось смять первый натиск «духов» и выиграть хоть немного времени. Ринат быстро открыл крышку и вставил вторую, сотенную. Передернул затвор.
– Валим? – Ринат посмотрел на Жукова.
– Кидаем гранаты и бежим! – сказал Олег.
– У меня больше нет гранат, – вставил Ваня.
– Держи… – Олег дал ему две свои гранаты и пулеметчику одну. – Кидаем все разом.
Выдернули кольца.
– Ну!
Три гранаты полетели за гребень. Тут же снайпер кинул туда и последнюю «эфку».
– Бежим!
Все трое мгновенно подскочили и, стреляя назад просто вслепую, побежали к своей позиции. Вдруг над ними прошел Ми-24 и пустил очередь из крупнокалиберного пулемета. Перед Жуковым взметнулся фонтан мелких камней и пыли, но это не могло остановить его. «Боги войны» явно перепутали своих спецназовцев с «духами». Нутром он чувствовал, что сейчас его радист свяжется с вертолетчиками и расставит все по своим местам. Да и вертолетчики, наверное, все же смогут отличить фигуры, одетые в КЗС[27] и «песочки»[28], от фигур в национальной афганской одежде…