Непобежденный

Уже упоминавшийся Борис Панкин в одной из последних своих публикаций так характеризует отношение Зимянина к Евтушенко: «Блажит? – спросил он при мне о Жене кого-то из руководящих деятелей Союза советских писателей.

– Есть немного.

– Анти нет?

– Нет.

– Так что мы не в состоянии это выдержать?..»

В 1964 году познакомился с Зимяниным известный дипломат и журналист, руководивший в 1988–1991 годах Международным отделом ЦК КПСС Валентин Михайлович Фалин: «Небольшого роста, щуплый, подвижный, как ртуть. Большую часть войны партизанил в Белоруссии. С партийной работы попал в дипломаты. Будучи послом во Вьетнаме, Зимянин энергично противодействовал тому, чтобы эту страну постигла полпотовская драма».

В конце лета 1979 года В. М. Фалин, тогда первый заместитель заведующего отделом международной информации ЦК КПСС, с секретарем ЦК М. В. Зимяниным с глазу на глаз обсуждали ситуацию в Афганистане. Страна охвачена гражданской войной, и соотношение сил явно не в пользу правящего режима. Президент Тараки и премьер Амин молят Москву о военной помощи, не только оружием, но и войсками. До осени 1979 года позиция советского руководства сводилась к тому, чтобы оказывать Афганистану политическое и экономическое содействие, в том числе оружием и военной техникой, но не более того.

В этой новой ситуации Фалин задавал вопрос, от кого и с кем теперь защищать афганскую революцию? И он, и Зимянин замечали возросшую активность советского Генштаба и тех отделов ЦК, которым положено заниматься афганской проблематикой. Друг другу они доверяли, поэтому поделились общим печальным выводом: страну втягивают в «авантюру с сомнительным финалом».

Фалин вспоминал, как Зимянин в разговоре с ним с глазу на глаз сказал об Андропове, что тот «знает о каждом из нас больше, чем мы сами знаем о себе».

По мнению Фалина, «внимая фактам, Юрий Владимирович вместе с тем неадекватно реагировал на сплетни» и испытывал аллергию «на инакомыслие любых оттенков». «Судя по всему, венгерский опыт 1956–1957 годов глубоко засел в его подсознании. В несколько заходов я пытался пробудить интерес Андропова к правовому опыту Швейцарии, Англии, США и ФРГ в защите ими государственных устоев. Там закон проводит грань между инакомыслием и инакодействием.