Антропочервизм

Воля

Сегодня мы решили не ходить в клуб, а заперлись втроем в тесной домашней парилке. Требовалось срочно посплетничать и принять важное решение.

Мы – это Вера, Надежда и Воля. Мы дружим давно, почти всю свою сознательную жизнь. С Надей я познакомилась в детском саду, а Олька влилась в наш союз уже в школе, во втором классе. С тех самых пор наша троица неразлучна. Чего только не было в наших отдельно взятых жизнях: неразделенные и разделенные любови, свадьбы, разводы, рождение детей, семейные ссоры, скандалы на работе, но между нами никаких раздоров никогда не происходило. Между нами лишь мир, дружба и взаимопонимание.

Домашняя сауна есть только у меня, изредка мы заседаем в ней, но предпочитаем все же собираться в клубе, где и места побольше, и мешать некому, так как мы обычно по пятницам снимаем сауну только для себя любимых.

Первой пришла Надежда. Она у нас тихоня, потому мы с ней мирно попили кофе и поговорили о детях. А потом появилась Воля, и сразу стало шумно и весело. Кто-то может подумать, что такого имени в природе не существует. Увы, мы с Надей видели Волькин паспорт, и не раз. Там черным по белому написано «Суворовская Воля Трудовна». Однако мы ее ласково зовем Олькой. Не виновата же наша подруга, что у нее не только дед с бабкой, но и родители оказались с «приветом». Я как-то спросила Олькиного отца (он – сторонник коммунистических идей, в свободное время разгуливает по Невскому, размахивая красными знаменами):

– Труд Иванович, зачем вы девочке такое чудно́е имя дали? Ведь ей с ним всю жизнь жить.

– Волечкино имя как раз самое нормальное, а вот твое – Вера, отдает церковным запашком. Так что послушай старшего товарища, сейчас поменять что имя, что отчество – нет проблем.

Можно подумать, что у коммунистов нет никакой веры. Одна голая правда. Спорить с упорствующим коммунистом – дело бесперспективное, да и бесполезное. Мы с Надькой плюнули и больше к Волькиному отцу не пристаем. А Воля сейчас как раз занимается вопросом смены имени, а заодно и отчества. Мы посовещались и решили, что «Суворовская Ольга Тимуровна» звучит значительно приятнее.

Сегодняшнее мероприятие не запланированное – у всех троих одновременно образовались романы. Это требовало срочного обсуждения. Мы все трое – свободные от обязательств перед противоположным полом женщины. Кто раньше, кто позже – все трое побывали замужем и благополучно развелись. Воля примерила узы брака трижды. Однако это не оттолкнуло ее от дальнейшего поиска спутника жизни.

– Моя коммунистическая мамаша сосватала мне такого женишка – убиться веником три раза. Кстати, его Венечкой зовут. Ве-ни-а-мин… – смакуя и как бы пробуя на вкус, пропела Воля. – Он профессорский сынок. Мамашка его с моей маман в одной больнице работает. Его мать по женской части – гинеколог. А вот папа Венечки – светило ядерной физики. Венечка по стопам родителей не пошел, он – пианист. Видели бы вы его руки!..

Олька мечтательно закатила глаза к потолку и надолго замолчала.

– Эй, так дело не пойдет. Что там дальше? Ты нам про руки не заливай, рук мы не видели, можно подумать. Конкретнее, конкретнее. Кроме рук у мужчин много чего имеется, – мы с Надеждой жаждали подробностей.

– Ничего вы не понимаете, глупые. Его руки так меня заворожили, что я даже не стала больше психовать, – как ни в чем не бывало продолжила Олька.

– Ты еще и психовала? С чего бы?

– Понимаете, девочки, Венечка назначил мне свидание в Кафедральном соборе у могилы Кутузова. Я, как дура, битый час там проторчала, изображая заинтересованность. Зато он потом так очаровательно оправдывался за опоздание. Гвоздики подарил. Три штуки. Синие. Очень красивые. Правда, они быстро завяли.

– Если подаренные цветы быстро вянут, значит – подарены не от души. Гвоздики! Целых три! Да еще синие! Ужас! Скряга! – скептически вставила Надежда.

– Это стиль жизни. Его самого и его профессорского клана. Видели бы вы их квартиру!

– А! Ты и дома у него побывала?! – теперь уже и я не удержалась от реплики.

Воля кивнула в знак согласия и загадочно улыбнулась.

– Мы ведь долго гуляли, а потом дождик пошел. Венечка предложил переждать дождь дома. А мы как раз были неподалеку от их квартиры. Родители Венечки сейчас в Америке у родственников, тоже профессоров. Веня разрешения испросил у родичей, и мы пошли к ним. Мамаша потом просто заколебала СМС-ками и звонками. Как с дитем носится. «Венечка, кофе в зернах на верхней полке в правом шкафчике! Венечка, зря ты Волечке про бывшую девушку рассказал, как же глупо ты поступил, надо говорить то, надо говорить это, не говорить так, говорить и делать сяк. Венечка, смотрите ничего не разбейте, не разлейте, не запачкайте, не, не, не…» – Олька покривлялась, изображая мать Венечки.

Я, да и Надежда тоже, с изумлением взирали на подругу. Такого кавалера у нее еще ни разу не было. Деградирует наша Олька, деградирует.

– Ой, девочки, вы не представляете себе, какая у них квартира… – вздохнула Воля и, словно прочитав наши мысли, продолжила: – Да. Увы. Более «убитого» жилища я не встречала. Венечка оправдывался, что у них ремонт, а рулоны обоев, линолеума и еще чего-то строительного, сваленные кучами по всей квартире, покрыты вековой пылью. Да и ремонт там был по крайней мере лет пятьдесят назад. Хорошо хоть, в его комнате относительный порядок. Представьте себе меня в подобном бардаке – обхохочетесь. А Венечка мне четыре часа кряду о Шуберте говорил и даже поставил диск его, как фон, когда дело до постели дошло.

Я заметила, что не все потеряно, раз дело до постели все– таки дошло.

– Конечно, не все потеряно. Маменька его ведь не знает, что Венечка в постели вытворяет. А он такую «технику языка» показал, какой я отродясь не видывала. Только за одно это я с ним встречаться буду. О! Он весьма и весьма изыскан в сексе. Но рафинирован, как и все «ботаники». Представьте, вчера, на втором свидании, мы смотрели психологический фильм и слушали Моцарта, а сегодня ходили в Капеллу. Вот. Что скажете, подруги?

– Безе, – сделала вывод Надежда, приклеив к Венечке подходящий ярлычок. – Но коль он тебя удовлетворяет, встречайся пока. И все же замуж за него выходить не рекомендую.

Я согласилась с подругой. Мы сделали небольшой перерывчик, потому что сидеть в малюсенькой парилке втроем уже стало невмоготу, переместились на кухню и приготовились слушать рассказ Надежды.

Надежда

-А у меня все так зыбко и нереально, что даже не знаю, стоит ли рассказывать… – скромно начала свое повествование Надька.

– Стоит, стоит! – дружно заорали мы с Волей и скрестили свои бокалы на манер мушкетеров. – Один за всех! И все за одного! Продолжай!

Но Надька стала брыкаться, отговариваясь, что виртуальный роман – это вовсе не роман, а просто так. При этом она то и дело покрывалась бурыми пятнами, отводила в сторону глаза и томно вздыхала. Однако мы девушки настырные, своего добьемся вопреки всему, и Надежда это знает. Пришлось ей выложить все начистоту.

– Я не могу не говорить с ним. Он называет меня «своей дефочкой». Столько ласковых имен мне придумал, сколько я за всю свою жизнь не слышала. Вчера пишет: «Солнышко, ты для меня словно лучик света…» А позавчера…

– Так дело не пойдет, – прервала подругу Воля. – Начни с начала. Где ты с ним и как познакомилась? Надеюсь, не на сайте знакомств?

Надежда густо покраснела. Стало понятно, что именно там. А ведь совсем недавно с пеной у рта нам же доказывала, что подобные сайты предназначены только для малолеток. На наше и свое счастье знакомый появился на приличном портале, где мы все втроем изредка бываем. Серьезный сайт внушал доверие, потому и предполагаемый кавалер Надежды заранее стал нам приятен.

– Его зовут Стас. Он мой ровесник.

– Если не врет! – встряла опять Воля.

Мы на нее зашикали. Но наша подружка все равно высказалась:

– А что? Все врут. У меня в Интернете несколько ников. Под одним мне семнадцать лет, эдакая романтическая особа, под вторым – двадцать семь, тут я малость со сдвигом в сторону нестандартных увлечений, под третьим – на десяток больше, мужененавистница, и только четвертый – отражает мой истинный возраст и, конечно же, мой истинный характер. Так что ты, подруга, не очень-то доверяй виртуальным поклонникам.

– Знаешь, Олька, а мне все равно. Мне со Стасом так хорошо, как не было уже много-много лет. Мы говорим обо всем на свете, понимаем друг друга с полуслова. Я ему выложила про себя всё-всё-всё. И про вас написала.

– Короче, сдала всех. А он?

– Он? Что он?

– Что он выложил? Про себя выложил? Или кладка только односторонняя?

– Он тоже всё честно написал.

Мы с Волей скептически посмотрели друг на друга. А Надька не на шутку разволновалась, почти закричала:

– Я ему верю! Верю. Это вы фомы не верящие, а я так не могу. Людям нужно доверять.

Минут десять Надьку пришлось успокаивать. Помогла лишь большая рюмка водки, которую мы почти насильно в нее влили. Подруга угомонилась. Мы снова пошли в парилку и там выслушали рассказ уже до конца.

– Вы не представляете себе, как приятно проводить со Стасом вечера. Я иногда даже забываю, что мы далеко друг от друга. Кажется, протяни руку – и вот он рядом. Одно плохо, я до сих пор не знаю, как он выглядит. Свою фотографию он присылать отказывается. Пока отказывается. Знаю только, что рост его сто восемьдесят шесть, вес восемьдесят пять. И голубые глаза.

– Ничего вроде – стройняшка. А твою фотку он видел? Ты ему послала?

– Послала, – Надька опять засмущалась. – Только я не свою отправила… Верину. Ну, ту, что в шляпе.

– Мою?! В шляпе!? – я от смеха чуть не подавилась. Воля стала гоготать так, что пар вокруг нас сгустился. – Так твой Стас переписывается со мной? То-то я по ночам плохо сплю, ворочаюсь, ворочаюсь… икать стала часто… А это, оказывается, твой Стас шлет мне любовные импульсы. Ну, ты, подруга, и выдала фокус! И как же потом с ним встречаться будешь, если дело до реальной встречи дойдет? Меня заставишь идти на свидание?

– Я как-то не подумала про это. А встречу он действительно предлагает. Написал, что хочет приехать ко мне. На следующей неделе.

Мы с Волей едва чувств не лишились от Надькиного рассказа.

– Никаких встреч с «котом в мешке», – теперь уже Воля приклеила ярлычок Стасу. – Мы категорически против. Пока не пришлет свое фото, даже не вздумай соглашаться на встречу. А там посмотрим. Что-нибудь придумаем. В крайнем случае, на свидание действительно сходит Верка, чтоб тебе не грохаться в обморок, если «кот» окажется «двортерьером». Мало тебе, Надюш, было расстройств в жизни?.. Всё! Решено. Так и сделаем. А пока пошли чайку попьем и послушаем нашу красавицу.

Вера

-Честно признаюсь, таких любовников у меня еще никогда не было, – приступила и я к своей части откровений. – Познакомились мы просто на улице в прошлый вторник. Вы же знаете, я после развода стала фанаткой бесцельных хождений «куда глаза глядят». А он обратился с банальным вопросом «Который час?». Мне так скучно было, и вообще дурное настроение какое-то. На работе нервотрепка весь день, дочь разозлила, да еще бывший муж позвонил с глупым вопросом… Все-таки я его до сих пор люблю, хоть и понимаю, что мы друг для друга безвозвратно потеряны. И так мне было печально, так скверно на душе – хоть волком вой. А этот Жора…

– Жора?! – в ужасе в один голос выпалили подруги.

– Да, Жора. Вообще-то ему это имечко как корове седло. Он такой красивый мужчина, статный, крепкий, фигура просто бесподобная для его возраста (немного за сорок), и вдруг такое дурацкое имя. Совсем ему не подходит.

– Холостой? – поинтересовалась Надежда.

– Да нет, женат, трое детей. Все уже взрослые, естественно. Жора прибалтийских кровей с примесью еще чего– то славянского. Блондин. Именно цвет волос и сыграл роль в том, что я благосклонно приняла Жорино предложение вместе погулять вдоль канала, где мы обычно любим с вами посидеть в ресторанчиках. А на следующий день мы поехали на озеро. У Жоры свой микроавтобус, кстати, очень прилично упакован – все необходимое под рукой. Сначала я до одурения накупалась в озере, потом мы долго играли в волейбол, а потом еще дольше предавались любви на надувном матрасе под пение птичек.

– Прошу уточнить: еще дольше – это сколько в часах и минутах? – Ох уж эта Воля.

– Ну, я не считала… но примерно часов пять, может, и гораздо больше, – подруга только глаза закатила к потолку.

– Сказочно!.. – мечтательно произнесла наша романтическая Надежда.

– В принципе, все действительно было сказочно, даже секс. Но, возможно, меня переклинило из-за длительного воздержания, и я воспринимала мужчину как Бога. Розовые очки я сняла только вчера.

– Подожди, но сегодня же воскресенье. Значит, ты в очках ходила целых четыре дня? – Воля у нас хорошо умеет считать, она с арифметикой в школе дружила лучше всех.

– Да, целых четыре дня любви. Но это явный перебор. Жора просто торпеда. Откуда ему знать, что со мной надо обращаться очень осторожно? Чрезмерное потребление приводит к пресыщению. А я на четвертый день наших встреч, то есть вчера, еле живая домой приползла. Как вошла в квартиру, так и рухнула прямо у порога. И целый час лежала, в себя приходила. Хорошо, что дочка у подруги ночевала, не видела свою мамашу в таком состоянии.

– А что, что было-то в эти два дня?

– На третий день мы пошли в бильярдную, и я впервые в жизни держала в руках кий. Поиграли, теперь имею представление об этой игре. Затем Жора потащил меня в тир стрелять из винтовки. Ну, это я умею, оторвалась по полной программе. Зайца какого-то даже заработала. А потом мы поехали в специальный тир, где из боевого оружия стреляют. Жора же телохранителем работает, и в этом тире он тренируется регулярно. Вот это ощущение, так ощущение, скажу вам, девочки. Но я что-то там выбила. Ха-ха! Утерла Жоре нос. Он думал, что я кисейная барышня, от вида пистолета в обморок грохнусь. Короче, этот день был очень насыщенным в плане нового и неизведанного, а следующий я снова познавала старое доброе любовное ремесло. Мы с Жорой поехали в шикарный загородный мотель и там полдня предавались безумному сексу, после которого меня и обуяла ползучесть. Вот и всё.

– Как всё? – удивились подруги.

А потом Воля добавила:

– Этот Жора напомнил мне «пирог с капустой». Чем не ярлычок?

– А так. Всё! «Пирог с капустой» с утра уже у моего парадного маячил, звонил сто пятьдесят раз, двести СМС-ок прислал, но я больше не могу его видеть. Жора утверждает, что я в него влюблюсь. Ну уж – дудки. Я не сумасшедшая и не собираюсь помирать в постели. А если с Жорой и дальше встречаться, то точно – в один прекрасный момент… А еще лучше сказать по-другому – один прекрасный оргазм может запросто привести в мир… усопших. Оргазмы оргазмами (он по ним непревзойденный мастер, надо отдать должное), но я еще хочу пожить на этом свете, хочу вот так посидеть с вами, с моими любимыми подружками.

– М-да… Надо что-то придумать. Жору отшивать насовсем не стоит. Здоровье будешь иногда поправлять, на природу выезжать со всеми удобствами, стрелять, в конце концов, – засмеялась Волька.

– Так я уже сказала ему, что ко мне подружка приезжает из другого города со всей семьей. На месяц. Он так по– детски расстроился, – вспомнила я и расхохоталась. – Да ладно, не будем больше о Жоре. Он нас сегодня не достанет звонками, «пирожок» далеко – уехал за своей семьей куда– то в Тьму-Таракань, где мобильник не работает.

– Вот и хорошо, – подвела итоги наших посиделок Воля. – Давайте, девочки, выпьем за нашу дружбу. Лучше женской дружбы все равно ничего нет. А мужчины… Они были, есть и будут… На наш век хватит!