Небесная Рози

Вот и в этот раз вышло то же самое. Опять. Яан улыбнулся, и дюжина песчинок поселилась у него во рту и в глазах.

Потребовалось минут пять, чтобы пальцем выгнать из глаз к переносице весь песок, и не меньше, чтобы его выплюнуть за борт. А когда Яан в полной уверенности, что за его спиной никого нет, оторвался от перил и, потерев глаза, пошёл обратно к своему рабочему месту, так вышло, что ещё бы чуть-чуть, и со всего хода он влетел бы в самого капитана.

– Ой, извините, – растерянно сказал Яан. Оглянулся по сторонам, где его коллеги интенсивно, сломя головы мели песок.

Капитан стоял молча и на своём толстом брюхе тёр золотую пуговку.

«Это ничем хорошим не кончится, – сделал про себя вывод Яан, – нужно что-то сказать, чтобы хоть как-то разрядить обстановку».

– Хороший день сегодня. Вы так не считаете? – неуверенно пожав плечами, совсем не мужским голосом спросил Яан, сжевав при этом последние слова.

– Хороший, – любезно ответил ему капитан и улыбнулся.

«О, супер. Нормальный мужик».

– Загораем? – также любезно продолжил капитан.

– В смысле? Нет. Что вы?

– А вы знаете, что на палубе корабля «Небесной Рози» существуют некие правила. Или мы с вами, быть может, летим на разных кораблях?

«О чём он, чёрт возьми?!»

– Конечно. Разумеется, да, – ответил Яан, кивнув головой, так в душе и не понимая, что от него хотят, но с надеждой на то, что этого будет вполне достаточно.

– То есть вы прекрасно осведомлены о правилах, действующих на борту моего корабля, и тем не менее вы решили, что можете сами выбирать, что вам нравится, а что нет. Правильно я понимаю или нет? – в голосе капитана любезности и обходительности и след простыл. Теперь в нотках его голоса дрожали раздражение и нарастающая злость.

Яан смотрел на пухлые и обвисшие щёки капитана, на то, как его губы то трясутся, то изгибаются в кривых линиях, и не знал, что ему ответить. Ни единой догадки, о чём он говорит и что от него он хочет услышать.

– Я ВАС СПРАШИВАЮ, ОТВЕЧАЙТЕ МНЕ! – лицо от криков ещё больше покраснело, а по щекам побежали бело-красные пятна.

– Эм, нет, – промямлил Яан.

– НЕЕТ? То есть вам чихать на законы и правила.

– Неет, конечно, нет! – Яан весь уже вспотел, и пот стал заливать ему глаза.

– ТОГДА ПОЧЕМУ ВЫ НЕ ВЫПОЛНЯЕТЕ ТРЕБОВАНИЯ?! Я ВАС СПРАШИВАЮ?

– Яа…

– БОЦМАН!!! Где чёртов боцман? СТАРПОМ, живо ко мне!!!

Молодой парень первый раз в должности тут же по первому зову материализовался по правую руку капитана с испариной на лбу.

– Да, капитан.

– Вы что себе позволяете? – снова с едва наигранным добродушием пропел толстый мужик в дорогой одежде с золотыми пуговицами и вышивкой.

– Виноват, капитан. Извините, капитан. Я сделаю всё, что потребуется, чтобы исправиться и чтобы больше не допускать подобного, – голова парня виновато поклонилась в ноги.

– Верно, – одобрительно кивнул головой капитан. На его щеках красно-белые пятна расступились, но голова всё ещё гневно слегка потрясывалась. – Этого немедленно в яму, пусть посидит там до утра. Подумает над своими поступками.

«До утра?» – подумал Яан, и в голове его потемнело.

– До утра, капитан?

– Я что, изъясняюсь на неведомом языке? – вспылил снова капитан, но не настолько, чтобы его голос начал срываться, как в прошлые разы.

– Совершенно ясно и доходчиво. Конечно же.

– ГДЕ БОЦМАН?! – снова этот надрывистый крик, орущий на весь корабль.

– Я здесь.

– Почему мне докладывает младший… ДА КТО ОН ТАКОЙ, ЧТОБЫ МНЕ ГОВОРИТЬ? СТАРПОМ!

Парень закрыл глаза и вспомнил о своём немалом кредите на новый дом в хорошем районе. Тот, который при всём своём желании не смог бы никогда оплатить, будучи вторым помощником. Но в главном офисе недвусмысленно намекнули, что за годовую премию его поставят старпомом вне очереди. И деньги тут же нашлись. Что-то было у него самого. Часть монет он держал в маленьком глиняном цветочном горшочке, из которого пытались расти какие-то три несчастные колючки. Другую половину своих денег он держал в старом штопаном носке на дне корзины для грязного белья. Но этих денег оказалось едва половиной от нужной суммы. Другие деньги он позанимал у всех, у кого только было возможно. Что не сделаешь ради столь желанной должности. А после передачи «премии» и подписания контракта в новой должности в глазах так и засверкали монетки. А ещё эта баба в банке:

– Вы, – говорит, – теперь и есть сливки города. Теперь каждая дама будет спать и видеть, как заполучить вас. А где вы живёте? – небольшая пауза, и ей и не требовалось его ответа. У неё всё было уже написано на маленьких жёлтых листках бумаги. А дождавшись предела неловкости момента и достаточного уровня краски на лице клиента: – Ой, ничего. К счастью, теперь и финансовые трудности больше вас никогда не коснутся, и, к счастью, для вас у нас одно замечательное предложение, – девушка обернулась себе за спину, а потом наклонилась ближе к своему клиенту. – Дом просто замечательный. Только начальство его нам не разрешает клиентам показывать. Наш босс себе его хочет забрать. Такой дом и за такую цену появляется раз в золотой век…

Дом стоил очень дорого даже без обязательной страховки и процентов на кредит, а уж со всеми… и таких же, как близнецы, домов по всему городу ещё продавалось очень много.

Старпом открыл глаза:

– Капитан, боцман уже тут.

– ОН ТУТ ДОЛЖЕН БЫТЬ ВСЕГДА!

– Я со второй группой устанавливал вам навесы по крыльям. Вы же видели.

Старпом снова закрыл глаза и стал практиковаться плачу внутрь себя.

– СТАРПОМ!

– Капитан?

– Что позволяют ваши люди? Я что, должен один тут работать? Как долго вы уже ходите в небо?

– Простите, капитан. Это всё моя вина. Капитан, я сегодня же соберу команду и проведу с ними инструктаж.

– Очень хорошо. Может быть, с вами что-то и выйдет, старпом, – капитан уже было развернулся и пошёл уходить с палубы, как обернулся и добавил. – Но сперва я с вами хочу поговорить один на один в кают-компании.

– Капитан, сейчас?

– Когда я вас вызову. Наведите здесь порядок. Сейчас!

7

Раз, может, два раза в год открывался люк в небесную яму. Теперь же под новым руководством экипаж чувствовал, что она и запылиться не успеет. Ещё не прошло и недели, а Яан посетил эту дыру в днище корпуса «Небесной Рози» уже во второй раз. Однако в этот раз всё было гораздо страшнее.

Одно дело, когда ты знаешь, что в случае если сорвёшься вниз, то страховочный трос, закреплённый на заднице, тебя с лёгкостью выдержит. Но совсем, совсем другое дело – лежать на узеньком кусочке перекладины и смотреть в небесную бездну без страховки.

Для Яана прошло уже часов пять, хотя, на самом деле, он провёл в яме не больше часа, а его руки и ноги уже полностью онемели. И до утра он знал, что не продержится. Поменять бы позу, но сил переместиться с одной стороны небесной дыры на другую уже не было. Их едва хватало только для того, чтобы не соскользнуть вниз.

Прошло ещё немного времени, и Яан стал своими раскрасневшимися глазами высматривать песчаные холмы и горы, пролетавшие под ним, как вариант того, чтобы спрыгнуть на какой-нибудь из них в надежде при этом уцелеть. Ради Рози. Но судно летело так высоко, что все холмы казались маленькими, и спасёт ли его песок, Яан не знал. Но держаться он больше не мог.

«Ещё только чуть-чуть. Только увижу холм повыше и прыгну».

Но что он будет делать дальше, Яан об этом думать не хотел. И тем не менее думал. Ни воды, ни еды у него с собой не было. Как и каких-либо навыков о выживании в природе. Быть может, если бы они летели над лесом, то там он бы смог найти себе еду. Орешки или ягоды, или что там ещё растёт в лесах? Но эти мысли ему не помогали. Под ним в небесном люке мелькали лишь песчаные горы и холмы. Всюду один лишь жёлтый песок. И на миг его бока и спина зачесались. Словно он сейчас оказался в своей постели и ворочается из-за острых песчинок.

Яан закрыл глаза и хотел, перед тем как скользнуть вниз, помолиться. Держаться больше он не мог, а надежда на достаточно большой и мягкий песочный холм растаяла в его сердце, как растаял бы кубик льда на палубе. Но молиться он не умел. Ни разу не был ни в одной из церквей.

«Нет. Я никогда не молился и молиться не буду!» – подумал Яан, и маленькая капелька сорвалась с его ресницы и упала прямо в небесную дыру, где растворилась в воздухе задолго до того, как коснулась земли.

– Молодец. И где ты оказался? – насмешливо ответил голос в его голове.

Яан помотал отрицательно головой, сбив с глаз ещё несколько капелек.

Чувствовал, как напряжены его мышцы. Каждая клеточка его тела. А ещё то, что он совершенно был не готов умирать. Ведь тогда Рози останется совершенно одна, и без него ей так и придётся работать в «Алом доме».

А тем временем к лёгкому завыванию ветра добавились чьи-то шаркающие шаги сверху. Но глаза Яан открывать не стал. Боялся, что если откроет, то уже удержаться на корабле сил ему не хватит.

Даже когда кто-то открыл люк сверху, Яан продолжал лежать с закрытыми глазами. И пошевелился Яан только тогда, когда этот кто-то прицепил к его заднице трос и защёлкнул второй карабин у него над ухом.

Боцман слабо ему улыбнулся.

– Привет, – вяло сказал он, когда их усталые глаза встретились. – Ну как ты тут? Держишься?

– Прекрасно, – неожиданно для себя ответил Яан. – Трос даже лишним будет.

– Правда? Тогда я его сниму. Я здорово рискую, знаешь ли.

– Яа-н-н-т! – ляпнул Яан и сухо закашлялся.

Боцман едва нашёл в себе сил хохотнуть и сразу обернулся по обе стороны посмотреть за спину.

– Вот на-ка, попей, – он опустил ему вниз деревянный, хорошо отшлифованный черпак с водой, и, дождавшись, когда Яан его осушил до капли, вытащил, и потом и сам глубоко по пояс наклонился к Яану в яму, и вложил в каждую его руку по большому зелёному яблоку. – Вот тебе ещё. Только не сожри всё за раз. Экономь. До самого утра к тебе больше никто не придёт. Понял?

– Да. Спасибо, Вася. Ты спас мне жизнь. Я уже думал, что больше не выдержу.

Но люк над его головой уже снова был закрыт. И в этот раз до самого утра к нему больше никто не заходил.

Сперва это был снова боцман. Вася так быстро открыл люк, отцепил трос и исчез за закрытым люком, что Яан и глазом не успел моргнуть. А буквально через несколько минут после боцмана Яан снова услышал чьи-то шаги над головой.

В этот раз люк открыл старпом с капитаном собственной персоной.

– Старпом, а вы мне говорите, что никто не выдержит сутки в яме без страховки.

Отчётливо слышал Яан самовлюблённый тон капитана, пока его самого вытаскивали наверх два небохода.

– Повезло. Парень оказался куда крепче, чем кажется. Я предполагал, что с утра яма будет уже пуста.

– Я был готов принять на себя эту ответственность, – пухлые пальцы капитана потянулись к золотой пуговке на животе и стали её лениво натирать. – И нет, мой помощник, вы не правы. Это не говорит о том, что он крепче, чем кажется. Это указывает только на то, что я принял правильное решение. Этот человек далёк от понятия благородного физического труда, – на щеках капитана выступили несимметричные красные пятна. – Ещё на сутки его. Будет ему уроком, и чтоб другим неповадно было.

– Но…

– Это приказ, старпом! НЕ СМЕТЬ МНЕ ПЕРЕЧИТЬ! И я вас предупреждаю в первый и в последний раз. Ещё раз вы посмеете перечить моей воле – я не посмотрю, что вы мой старший помощник. Вы сами отправитесь в яму. Это вам понятно? Я ЗДЕСЬ КАПИТАН!!! И на борту моего корабля будут только одни законы – МОИ, – голова капитана нервно тряслась влево и вправо, а лицо всё покрылось пятнами. – Я ТРЕБУЮ ОТВЕЧАТЬ МНЕ НЕМЕДЛЕННО, КОГДА Я СПРАШИВАЮ.

Старпом вытер белым рукавом своей рубашки своё лицо от брызг слюны капитана и, собрав всю силу воли в кулак, ответил:

– Разумеется. Здесь капитан вы.

– Вы все здесь мои слуги, старпом, и я не потерплю никакого неповиновения.

– Конечно.

– ТОГДА ПОЧЕМУ ЭТОТ НЕБОХОД ВСЁ ЕЩЁ СИДИТ НЕ В ЯМЕ?!

Яан оказался снова в небесной яме быстрее, чем успел подумать о завтраке. И в этот момент, конечно, в это было трудно поверить, но Яан сопереживал и сочувствовал тем, кто остался за люком, больше, чем себе.

Если бы так не хотелось кушать, то был бы даже вполне приличный выходной. Ещё один. Правда, он лежал в углу ямы опять без страховки.

Вздохнув, Яан помотал головой и снова начал всматриваться в песчаные холмы да равнины…

Сегодня Яан услышал тихое шорканье, как и вчера, только ближе к вечеру. Наверно, снова Вася пришёл, чтобы застраховать его жалкую шкуру, и принёс водицы напиться. И как раз очень вовремя. Если вчера главной проблемой Яана был страх, отчего на удержание себя на борту судна он тратил сил до десяти раз больше, и больше всего ему нужен был страховочный трос, то сегодня Яан на своё заключение в темнице реагировал спокойно. Поэтому и спокойно в расслабленной форме и проводил своё время то на одном боку, то на другом. (Пока остальные небоходики борются с проклятым песком и выслушивают речи благородного капитана.) И упасть он больше не боялся. А вот пить и кушать хотелось до жути как. Последний раз он ел только мерзкую кашу на завтрак. И это было даже не сегодня.

– Привет, страдалец.

– Старпом?

– Старпом, старпом, – с широкой улыбкой посмеялся ему сверху мужчина с печальными серыми глазами. – Давай я тебя подцеплю.

Яан даже и не представлял то, насколько он на самом деле был уже уставшим. Так что, как только карабин страховочного троса щёлкнул у него за спиной, руки и ноги тут же скрутило в страшных судорогах.

– Здесь тебе четыре яблока, – продолжил начальник. – Народ тебе скинулся. Так что вот, – он положил яблоки и две хорошо поджаренные куриные ножки около Яана, а также бутыль с водой.

– Спасибо. Но, честно признаться, мне иногда приходят такие мысли, что мне тут даже лучше, чем вам там.

– Ха-ха, и не говори. Ой, и не говори. Наступили тяжёлые времена. Это точно. Но нужно терпеть. Сам знаешь.

– Знаю. К сожалению.

– Ну вот и молодец. С утреца я приду отцеплю тебя. Я или боцман. А то, не дай бог, капитан просечёт, что мы тут самовольничаем. Ну всё, развлекайся. Бутылку не выбрасывай, ещё пригодится.

И с этими словами старпом ушёл. Люк над головой Яана снова захлопнулся, и он вновь остался один, наедине со своими тягостными мыслями: о Рози, о своём положении, о капитане, обо всех, кого бы он в своей жизни никогда бы не видел и не заговорил с ними.

А время будто бы вперёд и не двигалось вовсе. Когда по холмам снизу поползли длинные тени, Яан уже проклял нового капитана раз тысячу, а времени до утра было ещё предостаточно.

Ближе к ночи поднялся ветер. Небесный корабль стало кренить то влево, то вправо, а снаружи ветер выл так, что Яану иногда казалось, словно он не на борту летающего корабля, а в клетке посреди леса у логова диких волков. Отчего становилось ему ещё более не по себе. И так всю ночь напролёт. То влево, то вправо, то лютые волки, то ветром забрасывало в его небесную камеру проклятый песок.

Песок был в глазах, в ушах и во рту. Скрипел он на каждом зубе, а отнять руку от переборки и хоть как-то вытащить злосчастную песчинку из глаза Яан не мог. Стоило ему лишь на миг расслабиться, как очередной порыв ветра выкручивал «Небесную Рози», а его самого в его весьма тесной небесной камере начинало мотать из стороны в сторону, как маятник с несинхронным качением.

В небе Яан работал уже достаточно давно, чтобы уже привыкнуть к небесной болезни. Но не сегодня. Сегодня стоило ему лишь раз качнуться на страховочном тросе, как из его нутра выходило наружу всё, что он съел сегодня, вчера и, кажется, что и год назад.

– Боги милосердные, за что мне всё это? Пусть это прекратится, – из его покрасневших глаз слёзы бежали маленьким непрерывным ручейком, а рот, руки по локоть и живот все были запачканы рвотной массой.

Небесная болтанка утихла только к утру. И Яан обнаружил себя полностью свисающим на страховочном тросе в небесной дыре только тогда, когда над ним в очередной раз скрипнули петли люка.

Яан посмотрел обессиленным взглядом вверх в надежде увидеть в нём старпома или боцмана, но в нём не увидел ни того ни другого. Вместо них в люке жадными глазами на него пялился третий помощник капитана. И когда их взгляды пересеклись, крышка люка с грохотом упала, засов за ней шоркнул на своё место, и Яан опять остался один в полном недоумении. Ненадолго.

8

Старпом стоял на палубе и смотрел куда-то вдаль песчаного края. И хотя судно в этот день летело гораздо ниже, чем в прочие дни, так что на земле при желании можно было даже разглядеть какой-либо кактус или скелет давно умершего животного. Его взгляд был пустым и невидящим, полным боли и отчаяния.

– Нет, капитан. Этот страховочный трос никто мне не давал. Я понимаю, как это звучит, но уверяю вас, никто на этом корабле не пошёл бы против вашей воли, – жалобно склонив голову в пол, без стыда и зазрения совести внаглую врал Яан. – Я сам его прицепил. Когда меня вели в яму, я его взял с переборки. Я не знал, что нельзя. Вы команды не давали, чтобы меня кинуть в яму без страховки. Вот я и подумал, что можно. Если бы я знал… Ну вы отдали бы приказ. Я бы, конечно… Извините, капитан, я больше так не буду.

Капитан сидел на своём троне, расположенном на левом крыле мостика под небольшим козырьком из плотной парусины, защищающей его нежную бледную кожу от прямых жгучих лучей солнца. Яан, естественно, стоял перед ним вне зоны комфорта. Как и любой другой член экипажа, кто не желал тут же отправиться в небесную яму.

– Ты что, идиот? – рявкнул Капитан, и это не был вопрос. Его нижняя губа затряслась, а пальцы нервно забегали по золотой пуговке его дорогой куртки. – Я не приказал. Мне что теперь нужно озвучивать каждую мелочь? У вас у самих мозгов, что, совсем нет? Мне теперь за каждого сраного небохода нужно думать? Так, что ли?

– Простите, капитан.

Капитан, глубоко вздохнув, стал с закрытыми глазами массировать виски. Целую минуту на корабле «Небесная Рози» под руководством нового капитана царили покой и тишина. Но только не в сердце небохода третьего ранга, который всем своим нутром чувствовал то, что его сейчас снова запрут в яме. И в этот раз совершенно определённо без страховки и еды.

Однако капитан, не открывая глаз и продолжая массировать свои виски пухлыми пальцами, пренебрежительно изрыгнул что-то вроде: проваливай к работе или продолжай работать.

Яан точно его слов не разобрал, но был определённо точно уверен и рад тому, что в его словах слова «яма» не прозвучало однозначно.

Размышлять, какой работой заняться, Яану было без надобности. По крайней мере, до тех пор, пока они летели над песчаной пустыней. И буквально спрыгнув по трапу с капитанского мостика на палубу, Яан отправился к тому месту, где его и вырвал от работы капитан два дня назад. Только в прошлый раз они летели гораздо выше, и палуба была гораздо чище. Теперь же можно было достать лопатку, ведёрко и формочки в виде различных зверюшек и при наличии воды устроить себе тур в детство. В жизнь беззаботной игры в песочнице.

Ловкими движениями Яан смёл метлой песок в не очень аккуратную кучку, и только эта кучка, а точнее, половина от неё оказалась у него в совке, как чья-то тяжёлая рука легла ему на плечо. А вместе с ней и душа легла куда-то вглубь его самого.

«Проклятущий Кэп передумал».

– Яан, – сказал спокойным тоном боцман, – иди поешь.

Душа тут же вернулась на своё место.

– Спасибо. Ааа…

– Иди, иди. Всё хорошо. Тебе нужно поесть. Песок никуда не денется.

Яан больше ничего уточнять не стал. Тут же бросил своё пропащее занятие и быстрым шагом отправился прямиком в надстройку.

После палубы, где ярко светило солнце, внутри надстройки царил мрак. Видны были лишь смутные очертания узких коридоров. Однако Яану этот краткосрочный неприятный факт никак не мешал двигаться быстро и свободно. Куда-куда, а на камбуз он, как и любой другой из членов экипажа, мог запросто добраться даже с закрытыми глазами в любое неудобное время суток.

На камбузе, как всегда, пахло неаппетитно, но при запахе еды в животе Яана заурчал голодный зверь, да так, что в голове тут же закружились вертолёты.

Каша с завтрака была совершенно холодной и слиплась одним большим комком. Однако на вкус была вкуснее, чем обычно.

«Наверно, просто голодный», – подумал Яан.

И так оно и было. Чем больше Яан ел, тем, казалось, голоднее он становился.

«Хоть один плюс от небесной ямы. После неё и стряпня повара кажется съедобной».

Тут и сам повар вылез в столовую на шум чавканья и стука ложкой о деревянную миску. Такой щуплый, слегка сутулый мужичок в грязном, заляпанном пятнами фартуке с редкими гнилыми зубами. На него посмотришь, и сомнений не возникнет, сразу будет ясно: хороший повар или нет и что тебя ждёт при длительном питании его стряпнёй.

Голод Яна куда-то улетучился, а на его место подступило чувство тяжести и тошноты.

– А я-то думаю, кто там жрёт. А это ты.

– Это я, – отозвался Яан. Повозюкал остатки каши на дне миски и отпихнул её от себя на середину стола.

– Вкусно?

– Вкусно так, словно ты взял и впихал в себя геркулес, проталкивая его в глотку колотушкой. Сверху залил молоком, а затем всё это месиво выблевал в кастрюлю. Добавил немного сахара, размешал и подал на стол.

Яан аж сам обалдел от своей резкости, для него совершенно не характерной, и, судя по выражению на лице повара, тот стоял в недоумении ничуть не меньше, чем сам Яан. Но Яан ничуть не жалел и отказываться от своих слов не собирался. Готовил повар действительно отвратно и входил в самый топ ужаснейших поваров компании. Одно было неизвестно: почему его не увольняли и он из года в год продолжал травить небесный люд своей стряпнёй.

– Да ты что, охренел? Ну я тебе ещё устрою! – и с этими словами «топовый» повар выскочил из столовой, как из горящей избы.

«Ну пипец. Прилетели», – горестно Яан покачал головой, и сам встал из-за стола, и пошёл в курилку. Куда как раз сейчас и должен был начать стекаться весь народ на небольшой перекурчик.

По пути в курилку Яан никого не встретил. И на капитанском мостике скучающе стоял у штурвала один лишь второй помощник. А на носу под полубаком с левого борта и располагалась курилка, откуда уже были слышны громкие споры и смех.