Жизнь под знаком ядерного риска

В книге С. Е. Резника «Николай Вавилов», изданной в серии «Жизнь замечательных людей» (1968 г.), идёт рассказ о том. как Николай Иванович проявил интерес к тогда начинающему молодому учёному, работавшему в г. Гандже (Азербайджанская ССР). В конце лета 1927 года он прочитал в «Правде» очерк журналист В.Федоровича, в которм писалось, что Лысенко работает с бобовыми и «решает задачу удобрения земли без удобрительных и минеральных туков, обзеленения пустующих полей Закавказья зимой, чтобы не погибал скот от скудной пищи и крестьянин– тюрк жил зиму без дрожи за завтрашний день».

Н. И. Вавилов решил послать в Ганджу молодого учёного Н. Р. Иванова для встречи с Лысенко. Н. Р. Иванов рассказал Николаю Ивановичу обо всём, что увидел и услышал. Последнего всё это заинтересовало, и он согласился с предложением Иванова пригласить Лысенко в ВИР… Но последний не дал на это своего согласия.

Близкое к этому рассказу я слышал и от Т. Д. Лысенко, когда 21/Х – 1937 г. он подарил мне свою первую книгу «Влияние термического фактора на продолжительность фаз развития растений» (Баку, 1928 г.) с надписью: «дорогому Ивану Евдокимовичу Глущенко дарю свою первую работу. Думаю и уверен, что твоя первая работа будет несравненно лучше, вернее»

По инициативе Н. И. Вавилова в Ленинграде с 10 по 16 января 1929 г. состоялся Всесоюзный съезд по генетике, селекции, семеноводству и племенному животноводству. Это было крупное событие в жизни сельскохозяйственной науки… Вавиловым приглашён и Лысенко, выступивший с докладом «К вопросу о сущности озими». Доклад был сделан от имени двух авторов (в соавторстве с Д. А. Долгушиным). Уже в этом докладе на примере с разными сроками посева озимых сортов ржи, пшеницы, ячменя были заложены основы будущей теории стадийного развития растений, теории яровизации, вызвавшей огромный интерес как в нашей стране, так и за рубежом среди учёных, практиков сельского хозяйства, комсомола. Подробно концепция этой теории изложена в труде «Теоретические основы яровизации», первое издание которого увидело свет в 1935 г.

Академик Н. И.Вавилов пристально наблюдал за работами Т. Д.Лысенко, ибо его исследования были очень важны для изучения мировой коллекции, в частности, пшениц и ячменей. В тот период (1932 г.) ВИР обладал уже коллекцией пшениц свыше 28000 образцов.

В 1935–1937 г.г. ВИР издаёт известный трёхтомник «Теоретические основы селекции растений». В нем многократно встречаем ссылки на работы Лысенко. Я злоупотребляю цитированием отдельных работ. Да простят меня читатели за этот грех. Но я и в дальнейшем вынужден так поступать по простой причине. В современных публикациях, посвященных отношениям между Вавиловым и Лысенко, много неправды, а то и прямой клеветы. Только документы, приводимые в подлинниках, могут вскрыть истину и опровергнуть эту клевету.

Привожу следующую оценку работ Лысенко в статье «Ботанико-географические основы селекции», автором которой является академик Н. И.Вавилов:

«Метод яровизации, установленный Т. Д.Лысенко, открыл широкие возможности в использовании мирового ассортимента травянистых культур. Все наши старые и новые сорта так же, как и весь мировой ассортимент, отныне должны быть исследованы на яровизацию, ибо, как показал опыт последних лет, яровизация может дать поразительные результаты, буквально переделывая сорта, превращая их из непригодных для данного района в обычных условиях в продуктивные высококачественные формы…

Для подбора пар при гибридизации учение Лысенко о стадийности открывает также исключительные возможности в смысле использования мирового ассортимента» («Теоретические основы селекции растений», том1, Сельхозгиз, 1935 г., стр.72)…

Как видно из этих высказываний, Н. И.Вавилов высоко ценил работы Т. Д.Лысенко, глубоко понимал их суть и широко использовал в работе с коллекциями травянистых культур.

Когда и по каким вопросам началось расхождение между двумя выдающимися учёными – академиком Н. И. Вавиловым и академиком Т. Д. Лысенко? Замечу, что оба они к этому времени были членами трёх академий – АН СССР, ВАСХНИЛ и АН УССР. Это, безусловно, редкое, но вполне оправданное явление.

Итак, Н. И. Вавилов и Т. Д. Лысенко на первом этапе своей деятельности – взаимопонимающие друг друга исследователи. Теория яровизации, её стадийность полностью воспринимается одной стороной; собранная в нелегких условиях мировая коллекция её систематика, генетика, цитология и даже инцухт положительно оценивались другой стороной. Расхождения во взглядах начались с понимания существа наследственности и изменчивости, роли в этих явлениях жизненных условий. Представителям первого направления присущи преформизм автогенез, представители второго направления утверждали в науке ведущую роль в изменчивости условий среды и возможность получать определённую, направленную изменчивость.

Расхождения в теоретических взглядах нарастали. Причины этому следующие. Н. И. Вавилов учился генетике у английского генетика Бэтсона, в лице которого клерикальная реакция против дарвинизма нашла «одного из верных своих слуг» (К.А.Тимирязев, Сочинения, том У11, стр.484).

Лысенко избрал своими учителями Дарвина, Тимирязева, Мичурина, работы которых классические или, как их позже называли, формальные генетики, отбрасывали с порога или принимали только то, что соответствовало их концепции; например, разделяли точку зрения Мичурина на отдалённую гибридизацию, на возможность управления доминированием признаков. Его же основные методы и принципы работы игнорировали. Примерно также поступали и с Лысенко. Его теория стадийности взята на вооружение всеми физиологами и генетиками, а с генетическими концепциями, исходящими из этой же теории, поступали просто: их извращали или, больше того, отбрасывали.

Приведу несколько примеров подобного рода извращений из заключительного слова Лысенко на той же известной 1У сессии ВАСХНИЛ (1936 г.): «Утверждение акад. А. С. Серебровского, что я отрицаю нередко наблюдаемые факты разнообразия гибридного потомства (это в пропорции 1:3) также неверно. Мы не это отрицаем. Мы отрицаем Ваше положение, говорящее, что нельзя управлять этим соотношением. Исходя из развиваемой нами концепции, можно будет (и довольно скоро) управлять расщеплением. Не прав также акад. А.Серебровский, утверждая, что Лысенко отрицает существование генов». Конечно, наследственности – существования генов Лысенко не отрицал (курсив мой – А. Г.).

Мы отрицаем, – говорил он, – кусочки, корпускулы наследственности. Но ведь если человек отрицает кусочки температуры, отрицает существование специфического вещества температуры, так разве это значит, что он отрицает существование температуры, как одного из свойств состояния материи? Мы отрицаем корпускулы, молекулы какого-то специального «вещества наследственности» и в то же время… понимаем наследственную природу, наследственную основу растительных форм».

При этом выступлении Лысенко первый докладчик на сессии Н. И. Вавилов задал вопрос: «Наследственность переделаете?». Лысенко с полной убеждённостью ответил: «Да, наследственность».

Как хорошо известно, сам Т. Д.Лысенко, его сотрудники и многие селекционеры на огромном материале доказали, что наследственность можно направленно изменять. Успешно использовал этот приём, в частности, академик В. Н.Ремесло, создавший такой шедевр селекции как сорт пшеницы «Мироновская 808». Человек может и должен управлять природой живых организмов. Для этого надо не схематизировать, а понимать по-настоящему наследственность, изменчивость и творческую роль отбора.

Самым ярким примером, доказательством роли направленной изменчивости путём отбора являются работы академика В. С. Пустовойта. На глазах одного поколения людей он создал таким путём небывалые в природе новые сорта подсолнечника, подняв масличность этой культуры с 32 до 55 и более процентов.

Н. И. Вавилов, надо полагать, уже в этот период анализировал свой пройденный путь и хотел познать глубже новое направление в биологической науке. Свидетельством этому является и его «Критический обзор современного состояния генетической теории», написанной им 11/У1 -1940 г. Заканчивает свою статью Н. И.Вавилов следующими словами: «Чтобы стать руководящей в селекции, генетика ближайших лет должна стать эволюционной, более физиологической, более близкой к запросам практической селекции» («Избранные труды», т.5, изд. «Наука»., 1965 г.).

Такова оценка генетики, данная, надо полагать, в последней работе Н. И. Вавилова, в которой он начал менять свои представления (курсив мой – А. Г.).

Поздней осенью 1940 г. я узнал от Т. Д.Лысенко, что мой директор арестован.

– Как, за какие грехи? – cпросил я.

Последовал ответ:

– Как тебе, так и мне ничего неизвестно.

У меня было ощущение шока человека, ощутившего рядом разорвавшуюся бомбу. Такое состояние пережил каждый, кто знал Вавилова и кто впервые услышал это известие. Позже, только в 1957 г. в томе БСЭ «Советский Союз» я прочитал, что Вавилов скончался в 1943 г. Его смерть произошла в Саратовской тюрьме.

В 1973 г. я был уполномоченным Министра сельского хозяйства СССР по подготовке

к осеннему севу в Саратовской области. Зашёл на городское кладбище. В начале главной аллеи монумент Вавилову. Бюст непропорционально огромен и мало похож на оригинал. Здесь, в Саратове начал свою научную стезю Н. И.Вавилов в двадцатых годах, здесь же он и закончил её. Да, действительно, трагедия человека, потрясающая, ничем неоправданная жестокость.

Наука потому называется наукой, что она должна находиться в вечных поисках истины, к познанию которой ведут очень крутые, извилистые дороги. В процессе поисков истины должны быть споры, дискуссии на основе опыта, эксперимента и, безусловно, у спорящих сторон могут быть заблуждения и ошибки. Критерием истины всегда была, есть и будет практика.

В науке должен доминировать гуманизм. Лишь история может определить, кто был прав и кто заблуждался. Поучительной иллюстрацией сказанному является жизнь и смерть Галилея, и не только его, а и многих других искателей правды в науке…

Время идёт. Наступают тяжёлые годы войны с фашизмом. Институты Академии наук СССР эвакуированы на Восток… В 1943 г. за разработку нового способа получения посадочного материала была присуждена акад. Т. Д.Лысенко и группе учёных, включая и меня, Сталинская премия первой степени. Всю сумму (200 000 руб.) мы передали в Фонд обороны. Каждый из нас получил от Сталина благодарность…» (оригинал этой телеграммы И. В. Сталина хранится в нашем семейном архиве. Это не помешало небезызвестному профессору В. Н.Сойферу, ныне живущему в США, в своей книге об академике Н. П.Дубинине «Тень Ленина его усыновила…» (ЧеРо, ДДФ Фаундейшн, Москва, 2006) выдать её за свою собственность, снабдив подписью «из архива В. Н. Сойфера» (стр.182). Во всем цивилизованном. тем более, научном мире такой поступок однозначно расценивается как воровство. Это же относится и к фотографии Т. Д.Лысенко в 1949 г. (с. 178) – А. Г.)

После войны обстановка в биологической науке была сложной. Оппозиция к Т. Д. Лысенко нарастала как в Академии наук СССР, так и в университетах. Чувствовалось и покровительство этой оппозиции со стороны Отдела науки ЦК КПСС. 10 апреля 1948 г. в Политехническом Музее происходил семинар лекторов обкомов партии. С докладом выступил зав. Отделом науки Ю. А.Жданов, в котором он подверг резкой критике деятельность Т. Д.Лысенко… Выслушав всю критику в свой адрес, Т. Д.Лысенко 17/1У 1948 г. написал письмо на имя Председателя Совета Министров СССР И. В.Сталина и Секретаря Центрального Комитета ВКП (б) А. А.Жданова с приложением своего конспекта доклада Ю. А.Жданова «Спорные вопросы современного дарвинизма».

Дальнейший ход событий таков. На письмо Лысенко быстрого ответа не последовало. Через некоторое время Министр сельского хозяйства СССР И. А. Бенедиктов направил Президенту ВАСХНИЛ стенограмму доклада Ю. А. Жданова. После ознакомления со стенограммой Т. Д. Лысенко просит об освобождении его от должности Президента. Привожу этот документ:

«Министру сельского хозяйства СССР товарищу Бенедиктову И. А.

Возвращаю стенограмму «Спорные вопросы дарвинизма». Считаю своим долгом заявить, что как в докладе, так и в исправленной стенограмме… докладчиком излагаются лично от себя давнишние наговоры на меня антимичуринцев – морганистов-неодарвинистов.

Такая критика делаются в секрете от меня, с тем, чтобы я не смог ни устно, ни в печати возразить и опровергнуть… В исправленной стенограмме не указываются ни названия моих работ, ни страницы, из которых берутся цитаты. Поэтому читатель не имеет возможности сопоставить высказывания докладчика по тому или иному вопросу с моими высказываниями… Для пользы сельскохозяйственной науки и практики прошу поставить вопрос об освобождении меня от должности Президента и дать мне возможность проводить научную работу. Этим самым я смог бы принести значительно больше пользы как нашей сельскохозяйственной практике, так и развитию биологической науки мичуринского направления в различных её разделах, в том числе, и для воспитания кадров научных работников.

11/ У – 1948 г.                           Академик Т. Д.Лысенко»

Через некоторое время состоялась встреча И. В.Сталина с Президентом ВАСХНИЛ. Поручено было составить доклад и созвать сессию Академии для обсуждения состояния вопросов биологической науки. Доклад необходимо представить И. В.Сталину для его личного прочтения. Сталин сделал ряд существенных замечаний и поправок, что было учтено Т. Д.Лысенко. К сожалению, фотокопией доклада я не располагаю, она где-то в семейном архиве, а оригинал передан в ЦК КПСС….»

Здесь я позволю себе прервать цитирование монографии покойного отца и привести небольшой отрывок из книги Ю. И.Мухина «Продажная девка генетика» («издатель Быстров», М, 2006, с.169 и далее):

«Чтобы закончить тему, хочу процитировать министра сельского хозяйства тех лет Бенедиктова. Он, кстати, был министром сельского хозяйства и при Сталине, и при Хрущёве:

«… Я хорошо знал Трофима Денисовича Лысенко, его сильные и слабые стороны. Могу твёрдо сказать: это был крупный, талантливый учёный, много сделавший для развития советской биологии, в чём не сомневался и сам Вавилов, который, кстати, и двинул его в большую науку, чрезвычайно высоко оценив первые шаги молодого агронома. Ведь это факт, что на основе работ Лысенко созданы такие сорта сельскохозяйственных культур, как яровая пшеница «Лютесценс-1173», «одесская-13», ячмень «одесский-14», хлопчатник «одесский-1», разработан ряд агротехнических приёмов, в том числе, яровизация, чеканка хлопчатника. Преданным учеником Лысенко, высоко чтившим его до конца своих дней, был и Павел Пантелеймонович Лукьяненко, пожалуй, наш самый талантливый и плодовитый селекционер, в активе которого 15 районированных сортов озимой пшеницы, в том числе, получившие мировую известность «беостая-1», «аврора», «кавказ». Что бы ни говорили «критики» Лысенко, в зерновом клине страны и по сей день преобладают сельскохозяйственные культуры, выведенные его сторонниками и учениками. Побольше бы нам таких «шарлатанов»! Давно, наверное, решили бы проблему повышения урожайности, сняли с повестки дня обеспечение страны зерном. Успехи генетиков пока куда скромнее – и не от этой ли слабости позиций, низкой практической отдачи крикливые обвинения своих соперников?».

Необходимо подчеркнуть, что существует и другая, диаметрально противоположная оценка личности и научной деятельности академика Т. Д.Лысенко, которой придерживается, в частности, сын покойного академика Н. И.Вавилова Юрий Николаевич Вавилов, доктор физмат. наук, научный сотрудник ФИАН им. П. Н. Лебедева. В последней изданной им книге о братьях Николае и Сергее Вавиловых «В долгом поиске» можно прочитать следующие строки (ФИАН, М, 2008 г., с.104–105):

«…Зловещая роль Т. Д.Лысенко в травле, преследовании, аресте и гибели моего отца и его ближайших соратников известна многим историкам советской науки как в России и в бывших советских республиках, так и в «дальнем зарубежье», а также учёным и другим лицам, которые были знакомы с моим отцом или с С. И.Вавиловым. Так, известный генетик академик Н. П.Дубинин, хорошо знавший моего отца, писал:»В тридцатые годы величие Н. И.Вавилова было уже очевидно. Именно поэтому он стал объектом жестокой травли, недостойной лживой критики со стороны Лысенко, Презента и их единомышленников». Именно Н. И.Вавилов, его мужественная и принципиальная позиция в защите научных убеждений, был для Т.Лысенко главным препятствием, мешавшим ему стать диктатором в сельскохозяйственной науке и биологии в нашей стране в сталинский период….

…Недавно мне стало известно, что И. И.Презент в июне 1939 года написал докладную записку Председателю Совета Народных комиссаров В. М.Молотову, одобренную Лысенко (в письме есть подпись Лысенко после слов: «с текстом письма согласен»). Это письмо было посвящено ситуации с седьмым Международным генетическим конгрессом, который первоначально предполагалось проводить в СССР. Это письмо включало в себя донос на Н. И.Вавилова с обвинением его во враждебных антисоветских действиях. В письме, в частности, было написано:» <…> Хору капиталистических шавок от генетики в последнее время начали подпевать наши отечественные морганисты. Вавилов в ряде публичных выступлений заявляет, что «мы пойдём на костёр», изображая дело так, будто бы в нашей стране возрождены времена Галилея».

И далее, пишет Презент: «Поведение Вавилова и его группы приобрело в последнее время совершенно нетерпимый характер».

«Вавилов и Вавиловцы в последнее время окончательно распоясались и нельзя не сделать вывода, что они постараются использовать международный генетический конгресс для укрепления своих позиций и положения.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Члены Чернобыльского форума избираются от следующих организаций и органов системы Организации Объединенных Наций: Международное агентство по атомной энергии, Программа развития Организации Объединенных Наций, Всемирная организация здравоохранения, Продовольственная и сельскохозяйственная организация Объединенных Наций, Программа Организации Объединенных Наций по окружающей среде, Управление по координации гуманитарной деятельности Секретариата, Научный комитет Организации Объединенных Наций по действию атомной радиации и Всемирный банк, а также включают представителей правительств Беларуси, Российской Федерации и Украины.

2

См. доклад Организации Объединенных Наций, озаглавленный «Гуманитарные

последствия аварии на Чернобыльской АЭС: стратегия реабилитации».