Тоннель

Глава 1

Грозный рык раздраженного зверя раздался где-то совсем рядом. Медведь преследовал Семена буквально по пятам, не давая ему и минуты передышки. Древесные заросли становились все гуще, идти приходилось все труднее. Семен уже давно сбился с пути, сильно отклонившись от маршрута, которым пришел в то место, где планировал поохотиться.

«Чертовы туристы! Это они во всем виноваты – нужно убирать за собой место стоянки, не оставляя остатков еды». Так думал про себя Семен, продираясь сквозь частокол высоких кедров, перемежающихся с алтайской лиственницей. Ноги путались в высоком цветном папоротнике, ветки можжевельника цеплялись за брючины, то и дело путь преграждала стена бурелома, заставляя поворачивать назад и искать обход.

С медведем Семен столкнулся, когда они оба, не сговариваясь, набрели на брошенную туристическую стоянку, где нерадивые любители реликтовой природы умудрились оставить рядом с затушенным кострищем мешки с ароматно воняющим мусором, чей запах и привлек зверя.

Учуяв Семена, тёмно-бурый мохнатый красавец вразвалку вышел из-за деревьев и встал на задние лапы. Посчитав охотника своим конкурентом в борьбе за аппетитные, по мнению зверя, объедки, медведь угрожающе встал на дыбы.

Семен, пересиливая страх, спокойно поднял руки вверх, чтобы казаться выше, и начал размеренным тоном говорить с животным, давая тому понять, что он не опасен. В ответ косолапый издал недовольный рык и, снова встав на четыре лапы, двинулся вперед. Семен начал медленно отступать в сторону, осторожно снимая с плеча свой охотничий карабин.

Медведь, словно догадавшись о намерениях охотника, грозно мотнул головой и, повернувшись боком, поковылял обратно в заросли.

Семен облегченно выдохнул: кажется, опасность миновала. Рассудив, что делать ему здесь совершенно нечего, охотник, поправив амуницию, направился прочь. Утро вступало в свои права, и Семену требовалось поторопиться, чтобы выследить косуль, которые недавно облюбовали эти заповедные места. Конечно, то, чем он занимался, являлось не совсем законным – ведь официально охота на это прекрасное и пугливое животное была запрещена. Но не терять же деньги, раз заказы поступают, а сезон как раз подходящий – начало августа.

Услышав шорох за спиной, Семен насторожился. Чувство опасности возникло внезапно и уже не отпускало. Через минуту послышалось утробное ворчание. Охотник догадался, что медведь неотступно преследует его. Семена прошиб холодный пот. Дело принимало для человека опасный оборот.

Стараясь не поддаться охватившей его панике, охотник все же ускорил шаг, стараясь поскорее выбраться из леса. Зверь двинулся наперерез, заставляя мужчину поменять направление движения. Медведь словно играл с охотником, не нападая до поры, но планомерно загоняя человека в ловушку, выше в горы. При этом хитрое животное держалось на некотором расстоянии, скрытое высоким кустарником, не позволяя охотнику использовать ружье.

Гигантская стена мегалитов, подобная развалинам древней цитадели, возведенной в незапамятные времена сказочными великанами, возникла прямо перед Семеном совершенно неожиданно. Охотник, спасаясь от преследования, начал взбираться на камни, все выше и выше. Сердце гулко стучало в груди. Паника нарастала, мешая мыслить логически.

Через некоторое время Семен заметил, что больше не слышит шумного дыхания бурого медведя у себя за спиной. Он прислонился к гранитному основанию каменной глыбы и отдышался, сиротливо и бездумно озираясь по сторонам.

В паре метров от себя охотник заметил естественное укрытие, образованное обрушившимися блоками, образовавшими узкий проход в форме короткой каменной галереи. Решив временно спрятаться там, Семен осторожно двинулся вдоль каменной стены и нырнул в спасительную темноту.

Медведь подкрался совершенно неслышно, возникнув прямо перед охотником. Зверь прижал уши, шерсть у него на загривке встала дыбом. Огромный хищник оскалился и приготовился к нападению. Семен автоматически попятился назад и незаметно оступился. При этом карабин выпал у него из рук и полетел куда-то вниз. Отскочив от одного из каменных выступов, ружье нечаянно выстрелило. Медведь мгновенно среагировал на посторонний звук и на секунду отвлекся.

Семен, не помня себя от страха, начал взбираться по отвесной стене куда-то наверх, поскальзываясь и царапая гранит в безумной попытке ухватиться за любую выемку. Медведь яростно зарычал и встал на дыбы. Его лапы с острыми закругленными когтями прошлись всего в нескольких сантиметрах от стопы человека.

Сделав над собой невероятное усилие, Семен в рывке подтянулся и перевалился через край выступающего вперед узкого каменного карниза. Распластавшись на животе, охотник отполз подальше от края в направлении едва заметной расщелины между двумя монолитными блоками. Плохо соображая, что он делает, Семен привстал на четвереньки и протиснулся внутрь, ведомый одной единственной оставшейся в голове мыслью: «Прячься!».

***

Конечности тряслись от напряжения, мышцы сводило судорогой, в голове гудело. Упершись руками по обе стороны гранитной стены, Семен с усилием поднялся на ноги. Внизу все еще злобно рыча, бесновался медведь. Семен инстинктивно отпрянул, сделав шаг назад. В этот момент он почувствовал, как его нога, не найдя опоры, проваливается куда-то вниз. Не удержав равновесия, охотник начал падать.

Мысленно попрощавшись с жизнью, Семен прикрыл глаза и расслабился, даже не пытаясь затормозить падение. Колодец, в который он свалился, был настолько узким в диаметре, что мужчина скорее скользил вдоль его гладко отполированных стенок, круто, почти под прямым углом, уходящих вниз, стиснутый со всех сторон.

Неконтролируемый полет показался охотнику вечностью, хотя на самом деле длился всего лишь какие-то секунды. Узкая горловина выплюнула из себя нечаянного пленника, и он приземлился на ровную каменную поверхность, сильно ударившись ногами об пол. Завалившись на бок, Семен застонал от прострелившей правую ногу боли. Кажется, при падении он все же подвернул лодыжку. Там, где он очутился, царил глубокий мрак, и было жутко холодно. Ощупав ушибленную ногу и убедившись, что сможет встать, Семен, кряхтя и постанывая, встал во весь рост.

Отыскав в кармане фонарик, он включил его и начал обшаривать периметр лучом. Тот сразу же уперся в противоположную сводчатую стену, удивительным образом гладкую, словно обтесанную человеком. Мужчина снова поводил фонариком по сторонам. Справа и слева от него свет терялся где-то в глубине. Судя по всему, Семен оказался в пробитом в недрах горы тоннеле, уходящем в неизвестность. Задрав голову кверху, охотник убедился, что выбраться на поверхность тем же путем, каким он попал сюда, абсолютно невозможно: горловина, пробитая в скале, представляла собой квадратный каменный желоб, расположенный строго сверху вниз под углом, чуть менее девяноста градусов, и чем-то напоминающий водосток. Из горла непроизвольно вырвался жуткий вопль отчаяния – Семен оказался заживо погребенным в каменном мешке. Оставалось только одно – двигаться вдоль по тоннелю, молясь о чуде.

Глава 2

Прихрамывая и отчаянно матерясь, Семен бесцельно брел по тоннелю.

Сколько времени прошло с тех пор, как он свалился сюда, спасаясь от озверевшего хищника, мужчина не знал – наручные часы давно остановились, а спутниковый телефон сдох, пискнув и погаснув тут же, как только Семен вытащил его из-за пазухи. Стрелка компаса, как бешеная, безостановочно крутилась вокруг своей оси.

Тоннель шел под уклон, все дальше и дальше уводя путника вглубь горы. В какой-то момент фонарик замигал, а испускаемое им освещение стало более тусклым. Тогда, из опасения остаться совсем без света, экономя заряд батареек, Семен выключил фонарик, продолжив осторожно передвигаться в кромешной темноте вдоль гранитной стены, ведя по ней своей ладонью. Теперь мужчина шел вслепую, руководствуясь исключительно своими ощущениями, чутко прислушиваясь к царящей в подземелье тишине.

Внезапно в окружающей Семена атмосфере что-то неуловимо изменилось. Непроглядная тьма перед его глазами начала постепенно рассеиваться, превращаясь в зыбкую туманность. Ухо уловило шорох за спиной. Охотник замер на месте, на всякий случай, прижавшись спиной к каменному своду.

Спустя мгновение раздались едва слышные шаги, и мимо, не замечая его присутствия, прошествовали двое – крепко сбитый мужчина средних лет и молодая стройная женщина. Они что-то обсуждали между собой вполголоса, но слов Семен разобрать не смог. Зато он успел отметить, как странно выглядели эти люди, будто сошедшие с иллюстрации из книги о древних праславянах. Светлые одеяния прямого кроя, сшитые из материала, напоминающего холстину; рубаха мужчины, подпоясанная бечевкой; волосы девушки, заплетенные в тугую косу и перевитые цветной лентой вокруг головы, – казалось, что эти люди попали сюда из далекого прошлого. Пройдя несколько метров, пара исчезла, словно растворившись в туманной дымке.

Не веря своим глазам, Семен поморгал и даже, на всякий случай, трижды размашисто перекрестился. «Чур, меня, нечистая!»

Посчитав, что у него начались галлюцинации, охотник задумался, не стоит ли повернуть назад, пока не поздно. В этот миг рядом с ним материализовалась, словно из ниоткуда, новая фигура.

Сгорбленный старец с патлами длинных, белоснежно-седых волос, что-то недовольно бормоча себе под нос, проковылял совсем близко от Семена, едва с ним не столкнувшись. Внутреннее чутье подсказало охотнику, что старик просто не видит его. Для этих людей Семен оставался невидимкой, бесплотным привидением.

Чертыхнувшись, охотник громко чихнул. Старик, будто что-то услышав, остановился и обернулся назад, опасливо оглядываясь вокруг себя. Ничего не заметив, он недовольно покачал головой и зашагал дальше. Семен осторожно последовал за ним следом. Как и в первый раз, видение древнего старика вскоре растворилось в воздухе.

Охотник потряс головой, пытаясь избавиться от наваждения, однако вместо этого увидел впереди льющийся из-за поворота тоннеля яркий свет зажженных огней. Свет обманчиво манил его, обещая чудесное спасение, и Семен обрадованно ускорил шаг, забыв о поврежденной ноге, незамедлительно напомнившей о себе болезненным прострелом в области стопы. Ойкнув, мужчина продолжил шустро ковылять вперед.

Выйдя на свет, Семен обомлел от неожиданности.

Охотник очутился в пещере, поражающей воображение своими невероятными размерами. Исполинские своды уносились далеко ввысь и тонули в темноте; в специально выдолбленных углублениях пола, расположенных через равные промежутки по всему периметру огромного каменного зала, жарко пылали разожженные костры. Вдали, по другую сторону от входа в тоннель, застыло горное озеро, в чьих прозрачных водах, как в зеркале, отражались блики пламени.

Стены пещеры были испещрены непонятными знаками. По центру был установлен высокий гранитный столб, куполообразный в вершине. Если присмотреться, то становилось заметным, что в камне были вырезаны загадочные насечки. Прямо перед столбом расположилась прямоугольная каменная глыба, на поверхность которой были также нанесены загадочные изображения.

Пещера была заполнена людьми, повсюду слышались голоса, люди улыбались в радостном предвкушении неизвестно чего.

Семен поймал себя на мысли, что все это рождает ассоциации с языческим храмом, в котором вот-вот начнется священнодействие. Он обратил внимание на то, что люди пришли в храм целыми семьями. Родители уговаривали детей не шалить; убеленные сединой старики чинно расположились поближе к центру в ожидании начала церемонии. Группа крепких молодых мужиков держалась особняком, изо всех сил стараясь произвести впечатление на занявших места неподалеку юных девиц, хихикающих и строящих парням глазки.

Вот один юный безобразник – кудрявый белобрысый мальчуган, лет десяти навскидку – улизнул от родителей и направился обследовать пещеру, с детским любопытством оглядывая нанесенные на стены ведические знаки. Мать окликнула его и сурово погрозила пальцем. Мальчишка оглянулся и чуть не налетел на стоящего рядом Семена.

Охотник попытался дотронуться до мальчугана, но ладонь прошла сквозь него. У Семена возникло странное ощущение, что он видит перед собой трехмерную голограмму человека. Охотник невольно поежился.

Между тем, мальчишка, удивительным образом почувствовавший прикосновение к своему плечу, невольно дернулся и заозирался, но никого не заметив, шмыгнул носом и побежал обратно к родителям.

Внезапно все стихло, и взгляды присутствующих одновременно обратились в сторону входа в тоннель. Оттуда медленно выплывала процессия: несколько человек в длинных, до земли, белых одеждах с широкими рукавами, во главе которой шествовал некто в накидке, застегнутой спереди на большую резную пряжку и полностью скрывающей его фигуру. На голову верховного жреца был глубоко надвинут широкий капюшон. Жрец нес тяжелый медный короб.

Волхвы, важно ступая, двигались к центру капища. Одновременно они пели: сначала тихо, едва слышно, а затем все громче, звучнее. Звук нарастал, резонируя от каменных стен, подхватываемый новыми голосами, чудесным образом вплетающимися в общую гармонию песни. Семен почувствовал, как прекрасная мелодия постепенно захватывает и его, увлекая за собой в неведомую даль, проникая глубоко в самое сердце.

Тем временем процессия приблизилась каменной стеле. Волхвы окружили ее, встав в строго определенном порядке, образовав, таким образом, многоугольник, а верховный жрец бережно водрузил короб на жертвенный камень, встав к нему лицом.

Откинув крышку, жрец аккуратно вынул из короба темный предмет, по виду напоминающий большой твердый кристалл в форме многогранника. Обернувшись к толпе, жрец поднял перед собой кристалл на вытянутых руках, как бы демонстрируя его людям, а затем начал распевно произносить какие-то заклинания, по мнению Семена, напоминающие тарабарщину.

Охотник завороженно наблюдал за церемонией, не в силах оторвать взгляда от кристалла.

Древние люди благоговейно взирали на кристалл в руках у жреца, взявшись за руки и продолжая, все вместе, как единое целое, петь хвалебную песню.

Внезапно кристалл начал светиться изнутри, словно в него поместили электрическую лампочку. Поначалу слабое, свечение разгоралось с каждым мигом все сильнее и сильнее, и вскоре стало испускать нестерпимо яркое излучение, охватившее всю пещеру целиком.

Охваченные эйфорией, пребывающие целиком во власти загадочной силы, люди, раскачиваясь, продолжали петь, повышая тональность, переходя почти на визг. Звук нестройных голосов гремел под сводами пещеры, отчего даже воздух наполнился мощной физической вибрацией. Первобытная гармония звучания разрушилась, уступив место какофонии.

Семену нестерпимо захотелось заткнуть уши, но руки и ноги его не слушались. Он будто оцепенел.

Между тем, кристалл, преодолевая земное тяготение, взмыл вверх и начал крутиться вокруг своей оси, постепенно набирая обороты. Неожиданно люди, участвующие в церемонии, по очереди начали отрываться от земли, паря в воздушном пространстве, будто в невесомости.

Вслед за этим мистическому воздействию кристалла подвергся и Семен. Его тело неожиданно стало легким, более ничего не удерживало его на месте. Охотник почувствовал, как его ноги сами по себе отрываются от каменной поверхности пола.

Свечение, испускаемое кристаллом, становилось все ярче, мощнее, напоминая бушующее пламя. Его лучи прожигали людей насквозь, в замкнутом пространстве подземного храма от них невозможно было укрыться.

Пение сменилось дикими воплями нечеловеческого ужаса. Вокруг творился невообразимый кошмар: радостные улыбки людей, пришедших поклониться своим богам, сменил животный оскал. Излучение воспламеняло тела изнутри, превращая людей в живые светящиеся факелы, сгорающие дотла.

И лишь одно существо – верховный жрец – спокойно оставался на своем месте в самом центре капища, бесстрастно взирая на происходящее.

Как ни странно, но всепроникающее излучение кристалла, не причинило Семену никакого вреда, однако душевные муки от лицезрения массовой гибели ни в чем не повинных людей были непереносимы.

– Прекрати! Это бесчеловечно! – закричал он изо всех сил, обращаясь к монстру.

Тот, услышав его, обернулся, и Семен интуитивно понял, что жрец, в отличие от всех остальных, видит его.

Задумчиво покачав скрытой глубоким капюшоном головой из стороны в сторону, жрец понимающе кивнул охотнику, а следом за этим издал резкий гортанный звук, эхом отразившийся в полом пространстве пещеры.

Последним, что запомнил Семен, было видение, как кристалл, починяясь повелению жреца, внезапно остановил свое вращение, опустился на жертвенный камень и мгновенно потух. Гравитация снова вернулась в норму, и охотник упал, распластавшись на каменном полу, а измученное видениями сознание милосердно покинуло его.

Глава 3

Семен вышел из забытья, словно по щелчку включенного тумблера. Глаза широко распахнулись, и охотник уставился в низко нависающий над ним гранитный свод сумеречного тоннеля. Семен осторожно пошевелился. Ноющая боль в травмированной ноге окончательно вернула его к жизни.

Охотник обнаружил, что лежит на шершавом, холодном полу. Усевшись, придав корпусу вертикальное положение, Семен начал ощупывать себя в поисках фонарика. По счастью, тот оказался на прежнем месте, в одном из карманов охотничьего жилета. Вытащив его, мужчина попытался включить свет. Это удалось ему лишь со второй попытки, для чего потребовалось постучать фонариком по колену, чтобы контакты батарейки снова заработали.

Посветив в разные стороны, чтобы сориентироваться, Семен убедился, что он находится в тупике, которым заканчивался тоннель. Проход здесь сильно сужался, больше напоминая естественную трещину, образованную внутри скальной породы. Охотник оказался прямо перед каменным завалом из торчащих обломков породы, с острыми зубцами и бахромой минеральных сталактитов, украшающих потолочную часть тоннеля.

Прислушавшись, Семен услышал мерный звук капающей воды, проникающей сквозь толщу каменных стен. Звук шел откуда-то сверху. Направив слабый луч фонарика в том направлении, Семен обнаружил в самом верху каменного кургана бледную полоску дневного света.

Собрав остаток сил, стиснув зубы, охотник начал решительно карабкаться, хватаясь за многочисленные каменные выступы и зазубрины. Проснувшийся в нем первобытный инстинкт выживания неумолимо гнал его вперед, придавая мужества и не давая расслабиться. Последовательно переставляя руки и ноги, Семен взбирался все выше и выше.

Постепенно звук капающей воды трансформировался в более звучный шум где-то совсем рядом бурлящего водопада. До спасения оставалось совсем немного – впереди уже виднелся короткий узкий лаз, в конце которого маячило отверстие между камнями, напоминающее крепостную бойницу.

Распластавшись, Семен упрямо пополз вдоль лаза, стиснутый со всех сторон плотной каменной массой, обдирая колени и локти, потеряв счет времени, раздирая одежду в клочья. Достигнув заветной цели, он протиснулся в щель, рискуя застрять в ней. Поток прохладного свежего воздуха ударил ему в лицо.

«Свобода!»

Невероятным усилием Семен рванулся наружу, высвобождаясь из горного плена.

Очутившись снаружи скалы, охотник едва не свалился прямо в водопад. Бурлящий горный поток с громким шумом низвергался с высоты вниз, зажатый между двумя почти вертикальными каменистыми отрогами, обильно поросшими хвойными деревьями, прокладывая свой извилистый путь сквозь поросшие изумрудно-зеленым мхом и лишайником гранитные глыбы скал.

Ноги с трудом нашли опору. Привалившись спиной к каменной стене, Семен, тяжело дыша, осмотрелся. Расщелина, из которой он только что выбрался, вывела его на самый край отвесного горного обрыва, внизу которого вилась и изгибалась пенистая лента воды.

Осторожно, стараясь не поскользнуться на покатых влажных камнях, Семен начал медленно спускаться вниз, хватаясь за тоненькие ветки молодых деревцев, умудрившихся прорасти сквозь мелкие скальные трещины. День выдался пасмурный и сырой; недавно, совершенно очевидно, прошел дождь. По небу бежали, подгоняемые порывистым ветром, графитовые облака. Однако даже такая унылая погода радовала мужчину, почти отчаявшегося отыскать выход из загадочного подземелья.

Наконец, добравшись до безопасного участка, охотник позволил себе немного расслабиться и уселся на вросший в землю большой темный валун. Теперь, когда воодушевление от осознания того, что он выбрался из подземного тоннеля на поверхность, прошло, возник закономерный вопрос, где он находится.

Порывшись в карманах, Семен достал оттуда телефон и компас. Спутниковый телефон, что и следовало ожидать, не функционировал, видимо, полностью разрядившись, зато компас снова ожил, позволяя ориентироваться на местности. Не вставая с места, охотник покрутил головой, разглядывая окрестности.

Внезапно его осенило: кажется, он и раньше бывал в этих местах. Да и водопад показался ему знакомым.

– «Точно! Сюда же регулярно водят туристов!» – хлопнул он себе ладонью по лбу. – «Но как я здесь очутился? Это же почти в тридцати километрах от того места, где я свалился в тоннель».

Семен внезапно ощутил, как у него противно засосало где-то под ложечкой. Снова возник неосознанный страх. В мозгу роилась масса вопросов, основным из которых являлся тот, на который у Семена не было однозначного ответа: а было ли все, что он помнил столь отчетливо, на самом деле, или древний тоннель и церемониальная пещера глубоко в горах являются всего лишь плодом его разыгравшегося воображения?!

Впрочем, думать сейчас нужно было не об этом. По прикидкам охотника, скоро должно было начать вечереть, поэтому требовалось незамедлительно выдвигаться в направлении ближайшего поселка. Перспектива провести еще одну ночь в лесу, без оружия, голодным и оборванным, Семену не улыбалась. Поднявшись с камня, охотник заковылял дальше, внимательно уставившись себе под ноги в поисках тропы, которая выведет его к людям.

До крохотного посёлка, расположившегося километрах в трех от водопада, на берегу реки Мрассу, Семен смог добраться только затемно. Первым его обнаружил лохматый, неизвестной породы, кобель, принявшийся истошно лаять, учуяв незнакомца.

Находящегося в полуобморочном состоянии, грязного и истощенного охотника местные жители нашли метрах в пятидесяти от ближайшей деревенской избы и приютили у себя, накормив и обработав раны. Только через несколько дней, когда Семен окреп, гостеприимные сельчане выделили ему лодку, чтобы охотник смог по реке добраться до ближайшего райцентра.

Там Семена ждало еще одно неожиданное потрясение. Осмотревший его повреждения доктор районного медпункта, удовлетворенно поцокал языком и задумчиво сообщил охотнику, что для человека, проплутавшего в горах более трех недель, он находится в отличной физической форме.

Не поверив ни единому слову, Семен потребовал доказательств. Он был уверен, что пробыл в тоннеле не более суток. Ну не мог же он проваляться без сознания почти месяц?! Однако, и жена, и все окружающие, твердили одно и то же: Семена не видели с начала августа, а по телевизору транслировали новости, датированные уже концом месяца.

Рассказ Семена о его злоключениях, полный пугающих и мистических подробностей, вызвал глубокое недоверие у местных жителей, посчитавших, что охотник, блуждая в горах, малость повредился умом.

Зато фантастической историей заинтересовался один из областных краеведов, выложив ее в интернете на страничке, посвященной мегалитам Горной Шории. Разве ему могло прийти в тот момент в голову, что эта публикация послужит исходной точкой для последующей череды необычайных и драматических событий.

Глава 4

Григорий жутко скучал. Вот уже двадцать минут он тупо пялился в экран находящегося в спящем режиме компьютера в позе Роденовского мыслителя, запустив пальцы правой руки в давно не стриженные русые, с рыжим отливом вихры.

Настроение было под стать сентябрьскому осеннему пейзажу за окном пятого этажа типовой панельной многоэтажки, расположенной в одном из спальных районов Москвы, квартиру в которой Гриша снимал по дешёвке у старинной приятельницы, – такое же уныло-дождливое, а в голове гуляет ветер.

Страдающий от осенней хандры и вечной нехватки денег, Григорий грустно размышлял о несправедливости бытия. Этим августом ему исполнился тридцать один год. Мать постоянно твердила ему, что пора повзрослеть, научиться брать на себя ответственность за себя и близких, в конце концов, завести семью. Однако Гриша категорически не был готов к переменам, предпочитая вести жизнь молодого, не обремененного обязательствами холостяка.

Рядом стояла термокружка с давно остывшим травяным чаем, заваренным полдня назад в целях детоксикации организма от последствий вчерашнего посещения ближайшего к дому паба, которую Грише было все недосуг (в смысле – лень) донести до раковины и помыть. Журналистская муза покинула Гришу и как-то не торопилась возвращаться. А разыскать ее требовалось незамедлительно.