– Иди, куда шел, – фыркнул Илья. – Нам не мешай!
– Я сейчас полицию вызову, хулиганы!
Илья кинул пустой баллончик в мешавшего ему работать человека и прикрикнул на него, другие схватили мелкие камешки и последовали примеру грозы их команды мастеров.
Мужчина увернулся и отошел в сторону, а к нему подбежали еще несколько заинтересованных поднявшимся шумом лиц.
– Давайте я позвоню, держите их!
Четверо побросали свои принадлежности и рванули к забору, перелезли через него и умчались как можно скорее. Только их и видели.
Когда все нахохотались и удовлетворились потехой, пусть и не до конца оправдавшей их ожиданий, разошлись по квартирам и стали отдыхать уже по отдельности, кто как умеет.
Натянутая улыбка сошла с лица нашего Максима, как только он очутился в своей маленькой комнатке. В ней царил хаос, который соглашается на любую возможность восторжествовать, пусть даже в таких ничтожных масштабах. Обычно он порождается в голове, а со временем выливается во все окружающее пространство, постепенно заполняя его. Он подобен шару, который надувается и расширяется, вбирая в себя больше и больше воздуха. И теперь эта анархия все сильнее с каждым днем овладевала человеком, проживающим в этой квартире, не оставляя ему шансов контролировать свои разум и душу и сохранять их в порядке. Сумбур изнутри переходил наружу, причем преодолевал границы указанной комнатки. Да, для него никаких границ не существует, только если человек сам не спохватится и не заставит теперь уже хаос подчиниться ему, если он сам не сможет поставить ему ограничения, а вероятно, и вовсе покинуть его тело. Вопрос остается только в том, как именно это осуществить.
Максим кинул на табуретку чей—то телефон, найденный в автобусе, какую—то мелочь, отобранная у кого—то мелочь, и почувствовал, что сегодня сон будет более приятным. Он ведь ничего не пил, кроме чистой воды, за что его организм был особенно ему благодарен. Если информация не врет, то отказ от вредных привычек может помочь избавиться от кошмаров. Правда, Максим и не собирался навсегда отказываться от них, только временно. Все же надо попробовать.
Молодой Бершев лег на кровать и накрылся одеялом. Он пролежал с открытыми глазами пару минут, а потом свесил ноги и поплелся к окну, чтобы его открыть и позволить свежему воздуху прогуляться по душной крохотной спальне.
Залез снова на кровать. Еще пятнадцать минут пролетели – сон не пришел. Максим ворочался: ему никак не удавалось найти для себя удобное положение, словно что-то ему постоянно мешало. Опять он встал и, пользуясь лишь светом уличных фонарей и луны, достал из шкафчика единственную кружку, налил в нее воды и выпил. Вернулся в спальню. Стало значительно приятнее: было очень свежо.
Наконец Максим задремал.
Он в темном лесу глубокой ночью. Над ним небо, окрашенное в черный цвет, а сквозь него не пробивается свет от белого диска, обычно видного в это время суток. Под ногами – засохшая листва, а кругом высокие деревья, охваченные жарким пламенем. Бершев в ужасе то бежит прямо, то сворачивает куда—нибудь в надежде выйти на тропинку, выводящую отсюда. Огонь становится все яростнее, он усиливается с каждым шагом человека и с каждой его попыткой ускориться и не жалеет сил. Максим падает, задыхается от удушающего дыма и старательно ползет по безжизненной траве, которая еще не подверглась нападению со стороны пожара. Кажется, из леса нет выхода, а свирепое пламя так и будет царствовать здесь вечно. Никакие дожди или даже наводнения, если они возможны в этой местности, не сумеют его одолеть, какой бы невероятной мощью они ни обладали. Максим еще не знает этого наверняка, но мысль о том закрадывается в его сознание, становясь очевиднее с каждой минутой. Он не знает, что происходящее с ним прямо сейчас – всего—навсего страшный, кошмарный сон. Он уверен, что это реальность, в которой оказался неизвестным образом. Бершев не помнит, как попал в лес, почему он угодил в огненную ловушку, однако ему подобные несостыковки казались столь незначительными, что ему и не приходило в голову предположить: он спит, поэтому можно не беспокоиться.
Но Максиму некогда углубляться в размышления – нужно, нет, совершенно необходимо выбираться из этих горячих пламенных сетей. Он бежит дальше, а внимательный огонь следует за ним по пятам и окружает его, жаром пышет в лицо и снова валит на землю. Лесной пожар становится могущественнее, его нельзя победить, с ним нельзя договориться: он никого не щадит.
Он повсюду. Пылающий цилиндр закрыл Максима от остального мира и обрушился на него всей своей желтой тяжестью.
Человек резко вскочил и оглянулся: лес исчез вместе с жестоким огнем. Бершев высунулся в окно и начал усиленно поглощать утренний воздух. О мокрой футболке он подумал лишь потом и переоделся.
Взгляд Максима пал на настенные часы: стрелки едва достигли четырех часов. Он решил больше не спать сегодня и, схватив себя за голову, сел на пол.
Один и тот же пугающий сон, каждый раз ошибочно принимаемый за реальность. Всякий шорох, всякое касание кажутся настоящими, и во время своего пребывания в сонном царстве у Максима на этот счет не возникает никаких сомнений. Однако ему это изрядно надоело: он чувствовал себя посмешищем, трусом, который испугался детского кошмара, который вообразил себе огненное чудовище и сдался ему. Узнал бы о том Илья – Бершев не избежал бы позора и преследующих его в течение всей оставшейся жизни взрывов издевательского хохота.
Максим ударил ладонями пол и, громко хлопнув входной дверью, выбежал на улицу.
Глава 3
Ранним утром двое невидимых остальным людям не спеша шли по тротуару в сторону хорошо известного нам многоэтажного дома. Они остановились неподалеку и стали ждать. Через шесть минут из подъезда выбежал молодой парень с кислой миной и направился к стадиону, где в это время точно никого не бывает. Невидимки проводили его глазами и, кивнув друг другу, двинулись дальше.
Скоро они уже прогуливались по частному сектору и глядели по сторонам. Ничто не нарушало властвовавший среди разных домов покой, кроме слабого чириканья здешних птиц. Каждый двор украшали невысокие пышные деревья и стриженый газон, по Вольной улице распространялся прекрасный аромат посаженных весной цветов. Одним словом, место представлялось гармоничным и весьма—весьма приятным.
Но тут неожиданно раздался раздраженный женский голос:
– Достала! Достала ты меня, зачем только взяла тебя! Убирайся, брысь отсюда!
По траве покатилась кошка, встала на свои маленькие лапки и, следуя подсказкам быстро бьющегося сердечка, убежала поскорее прочь от разъяренной хозяйки.
– Одна грязь и блохи от тебя, да еще и котят опять принесла! Никто уж не хочет их брать!
Женщина подошла к бочке, проверила наличие в ней воды и, поправив ночное платье, вбежала в дом.
Двое за это время не сделали ни шагу. Они пристально наблюдали за происходящим и ждали, что же будет дальше.
Ждать пришлось недолго. Женщина вышла на крыльцо с коробкой, в которой явно кто-то был, а в слезах ее догонял ребенок лет шести.
– Мама, не надо, не надо! Пожалуйста!
Чуткая девочка проснулась недавно от какой-товозни в соседних комнатах и из любопытства выглянула из детской, застав мать очень злой и решительной.
– Иди отсюда! – крикнула женщина. – Не то саму заставлю это сделать!
– Я буду их кормить!
– Стольких не накормишь! В дом!
– Я унесу их подружкам! – не унималась девочка.
Мать повторила:
– Никому они не нужны, и твоим подружкам тоже!
Она взяла дочь за руку и повела в детскую. Ребенок продолжал всхлипывать и рваться на улицу.
Невидимые все уяснили. Им осталось увидеть лишь заключительную сцену у дома под номером пятнадцать.
Глава 4
Андрей Новиков после приснившейся ему несколько раз песчаной бури в неизвестной пустыне не желал выходить из дома. Он, скрестив руки, сидел за столом либо прятался в ванной и неустанно умывал лицо. Пил одну воду и даже не заваривал чай, то и дело пользовался без надобности спреем для носа, проверял, не выпал ли носовой платок из кармана брюк. Андрей постоянно тер глаза: ему все чудилось, что в них попал песок. От этого они покраснели, и вид парня стал еще более уставшим.
Он знал, что, как только закроет глаза и отдастся естественной потребности организма в отдыхе, все повторится. А ему явно не хотелось вновь позволить буре застать его врасплох и накрыть его толстым слоем песчаной пыли.
Ночь наступила, и город погрузился в безмятежность. Новиков еще держался, он боролся со стремлением его тела скрыться под мягким одеялом. Андрей отжался двадцать раз, сделал столько же приседаний и прислонился спиной к стене. Нужно было отдышаться, а затем продолжить. Ему вдруг в голову стрельнула идея, и через пару мгновений он уже стоял на руках возле стены и балансировал. Кровь прилила к голове, и немного погодя Андрей опустил ноги и прилег на прохладный пол. Усталость его одолевала с каждой минутой. Он поднялся и мелкими шажками поплелся на кухню с одной целью – выпить чашку кофе. Покопавшись в ящиках, парень отыскал остаток кофейного порошка и положил его на стол. На плиту поставил чайник, тот вскоре вскипел, и часть его содержимого попала в помытую наспех чашку. Туда же отправился и кофейный порошок.
Андрей надеялся, что с помощью горячего напитка оставаться бодрствующим будет намного легче. Но для уверенности он решил не сидеть больше в квартире и вышел на ночную улицу, на которой все равно уже было пустынно. Он ходил взад и вперед, потом прогулялся по ближним улицам. Так ему удалось побродить до рассвета. Новиков выдохся. Предположив, что сможет немного отдохнуть с закрытыми глазами, не позволяя себе заснуть, он сел на какую—то лавочку и исполнил задуманное. Сначала Андрей полностью контролировал ситуацию: он концентрировал внимание на определенной мысли, порой приоткрывал один глаз и смотрел вокруг, но в конце концов не заметил, как поддался сну.
Бершев же вернулся в свое жилище в двенадцатом часу. Он ездил днем в деревню на попутке и там гулял беспрестанно, не обходя стороной и поля, где точно нет ни одного его знакомого. Дома Максим обнаружил тонну пропущенных от товарищей звонков и остался к ним безразличен. Он не стал задергивать шторы и включил телевизор, сделав звук громче. Бершев периодически расхаживал по комнате туда—сюда, с вниманием слушал телеведущих, переключал канал на другой, смотрел какие—то сериалы, которые обычно показывают поздней ночью. Но и он к утру уже был спящим на подушке.
А пока Бершев и Новиков еще старались не уйти с головой в свои нежеланные сны, в половине первого ночи на Вольной 15 появились двое в невидимых капюшонах и зашагали к входной двери.
Глава 5
В июне погода стояла чудесная: солнечные лучи пробирались во все темные уголки, обвязывали лентой всех, до кого могли дотронуться, и побуждали раскинуть перед большим сияющим диском руки, словно стремясь его схватить и обнять крепко—крепко, блаженно закрыв глаза. По какой-то неизвестной причине далеко не каждому жителю городка удавалось попасть в круг элитных счастливчиков, которые радовались не только теплым солнечным дням, но и дождливым вечерам, временами решавшими разнообразить будни. После хорошего дождя на небе простиралась разноцветная дуга, и у кого—то она все еще продолжала ассоциироваться со сказочными мирами и волшебными приключениями. А вдруг на конце этого удивительного явления (хотя оно и разгадано физиками) в самом деле ждет своего законного хозяина горшочек с золотыми монетками?
Эмилия Ларионова с летней улыбкой прогуливалась по еще чистым улицам и надеялась застать фонтан в центральном парке работающим. Как приятно смотреть на свежие брызги холодной воды и чувствовать, как крохотные ее капли достигают лица.
К ее счастью, водяные струи танцевали в фонтане и извивались голубыми нитями всеми возможными способами. На густых деревьях щебетали птички, присевшие отдохнуть и порадовать окружающих музыкой. В эту субботу людей в парке было больше, чем обычно. Они разговаривали, пили лимонад и молочные коктейли, покупали только что привезенное мороженое и встречались со старыми друзьями.
