Призраки дома Блэквуд
Нил ее ладонь не отпустил, а она и не пыталась высвободиться. Ей нравилось ощущение его пальцев, огрубелых, с мозолями от работы с деревом и восхитительно сильных. От сочетания устрашающей физической формы Нила и его доброго, как у котенка, нрава у нее каждый раз дух захватывало.
Мара потянула его за собой к лестнице в глубине прихожей. Дерево застонало под шагами, и на четвертой ступеньке они остановились.
– Она же не обрушится?
Нил подпрыгнул для проверки, покачался на мысках.
– Не должна. С самой лестницей все в порядке, просто старая древесина.
– Отлично. – Мара снова двинулась вперед, еще раз остановившись посередине, убрать с дороги паутину. На втором этаже перед ними растянулся длинный коридор со множеством дверей по обе стороны. Мара открыла первую: за ней оказалась полностью обставленная спальня, только пол был усыпан дохлой молью, и она поморщилась.
– Давно дом пустует?
– Очень давно. – Нил отпустил ее руку и открыл шкаф, тут же отмахиваясь от выпорхнувших оттуда живых мотыльков. – Я бы сказал, лет десять, не меньше.
Мара отошла к окну. Оно выходило на задний двор, или то, что от него осталось: лес за домом постепенно захватывал все больше пространства, сорняки выросли такие высокие, что Маре казалось, они будут ей по пояс. Молоденькие деревца проглядывали и на лужайке, а кустарники нависали над тем, что когда-то было каменной скамейкой. Но сам сад был приличных размеров, достаточно большой для грядок и террасы, решила Мара.
– Как думаешь, далеко тянется лес?
– Далеко, – рассеянно отозвался Нил, и Мара обернулась. Он стоял лицом к двери, а пальцы водили по отметинам на дереве. Будто обжегшись, Нил быстро отдернул руку и отступил назад, сильно хмурясь. – На зарубках кровь.
– Чего? – Она легонько пихнула его в сторону, освобождая себе место, и сама склонилась над дверью. В древесине виднелись длинные царапины. Белую поверхность явно отмыли, но в зазубринах остались темные пятнышки.
Она повернулась обратно к Нилу, нервно водящему большим пальцем по своим коротким ногтям. Его губы вновь превратились в тонкую линию.
– Что? Думаешь, здесь кого-то заперли, и он пытался вот так выбраться, царапая дверь?
Нил не ответил, так что Мара взяла его за руки, останавливая нервные движения.
– Ну же, брось. Дом странный, и ты поэтому нервничаешь. Эти отметины наверняка оставила собака, а черные пятнышки – грязь, которую не смогли отмыть.
– Вероятно. – Нил толкнул дверь ногой, и у Мары зародилось смутное подозрение, что он в ее теории не очень-то верит. – Хочешь еще что-то осмотреть?
– Еще бы! – Мара пошла дальше по коридору, по дороге заглядывая в каждую комнату. Какие-то стояли пустыми, другие – полностью обставленными. В одном нашлась старинная проржавевшая колыбелька у окна, в уголке сидела кукла с открытыми мертвыми глазами.
Это действительно поразительное здание. И почему оно так долго стояло пустым? Да, здесь четыре года жил убийца, но наверняка должна быть причина посерьезнее.
Мара обернулась и увидела ждущего в дверном проеме Нила.
– А, Нил, что ты знаешь о том парне, что жил здесь?
– О Роберте Канте? Немного. В начале прошлого века в здешних краях начали пропадать люди, в основном дети, и в конце концов в этих исчезновениях обвинили Канта. Он что-то вроде местной городской легенды.
– Дженни сказала, последние четыре года жизни он провел здесь. Думаешь, он кого-то убил в этом доме?
Улыбка Нила выглядела совсем вымученной.
– Вероятно. Возможно. Кажется, я что-то слышал о том, что одной из жертв удалось сбежать и выдать его местонахождение полиции. Это мог быть этот дом.
– Хм. – Мара повернулась спиной к колыбельке.
– Любимая, солнышко, свет моей жизни, к чему эти вопросы?
– Просто хочу понять, почему дом никто не купил. Могу представить, что он пустовал несколько лет, но чтобы так долго? Что с ним не так? – Мара наклонилась подобрать куклу, но шорох шин по гравию отвлек ее. Выглянув в окно, она увидела ярко-розовую машину Запыхавшейся Дженни, а вскоре и ее саму.
– Пойдем, – решила Мара. – Лучше встретить Дженни, пока она не сломала себе шею. Поверить не могу, что показывать такой дом она отправилась на каблуках.
Глава четвертая
Договор
Они подошли к входной двери, как раз когда Дженни добралась до крыльца. Как Мара и предсказывала, риелтор, пухленькая женщина средних лет, вела неравный бой, пытаясь сохранить равновесие, застревая в гравиевой дорожке. Впервые за все время ее запыхавшемуся приветствию было оправдание.
– Вот вы где, мои милые. И, э-э-э, вижу, вы смогли проникнуть внутрь.
– Дверь была не заперта. – Мара протянула руку для рукопожатия, а затем отошла, уступая место Нилу. И не могла не заметить, что Нилу досталась улыбка куда более теплая.
– Ну, это… вообще-то она должна была быть заперта… ладно. У вас фора по части осмотра дома. Это хорошо.
Дженни выглядела так, будто с удовольствием бы присела, но была намерена всеми силами избегать контакта с паутиной. Она подергала блузку на груди, пытаясь компенсировать отсутствие веера, и обратилась к ним с пластиковой улыбкой:
– Душновато сегодня, да? Ну ладно. Итак, перед нами Блэквуд-Хаус. Его построил дровосек в конце девятнадцатого века. Как видите, для своего возраста он исключительно хорошо сохранился.
Длинная черепица, и так едва державшаяся на ненадежном карнизе, соскользнула с крыши и рухнула на подъездную дорожку за их спинами. Дженни притворилась, что ничего не заметила.
– Знаю, милая, тебе не терпится поскорее въехать в собственный дом. Мне сказали, водопровод еще работает, прошлые владельцы его поменяли, а вот электричества, боюсь, нет. Хотя у тебя будет изумительный камин на холодные ночи, и, конечно, у дома превосходная теплоизоляция.
Мара бросила взгляд на пестрящую дырами крышу и силой воли заставила себя промолчать.
– И я знаю, что вам, молодежи, так важно быть в сети. Тогда вас порадует, что у Блэквуд-Хауса прекрасная совместимость с интернетами.
– О черт побери, – пробормотала Мара тихонько, так, что услышал только Нил. Он подавил усмешку и предупреждающе взял ее за руку.
Запыхавшаяся Дженни выудила из кармана телефон в качестве доказательства, и нахмурилась, не обнаружив делений сети:
– О… ну то есть… обычно связь есть. Наверное, у интернетов какие-то неполадки сегодня.
– О черт побери, – повторила Мара, и Нил сжал ее ладонь еще крепче.
С нервным смешком Дженни спрятала телефон обратно.
– В прошлый мой приезд все работало. Хотя это и давненько было. Но, уверена, вы найдете кого-нибудь, кто поставит вам еще интернетов, если понадобится.
Мара потеряла дар речи. Нил откашлялся, привлекая к себе внимание, чтобы Дженни не заметила зачарованно-недоверчивый взгляд Мары.
– Вы сказали, прошлые владельцы переделали водопровод. Когда это было?
– Что ж, дайте-ка подумать… Полагаю, чуть больше двадцати лет назад.
– Ничего себе, – присвистнул Нил. – Дом долго простоял пустым.
– Ну, да… – Во взгляде Дженни, обращенном к зданию, промелькнуло беспокойство. – Эти… смерти, понимаете? Не то чтобы… тут просто… – Она взяла себя в руки и продолжила уже отчетливее: – Но он прекрасно подходит для такой молодой пары, как вы. Полно места для чудесной большой семьи.
– То есть Роберт Кант действительно убивал здесь людей, – заметила Мара.
– П-прошу прощения? – с застывшей улыбкой пробормотала Дженни.
– Вы упомянули про смерти. Сколько?
– Э-э… – Риелтор вытащила из кармана помятый контракт и принялась им обмахиваться. – Прямо тропики, просто кошмар, да? И, мне кажется, жертв было шесть. И еще одной удалось сбежать.
– Все они были детьми? – Мара шагнула ближе, и женщина инстинктивно отступила.
– Н-ну… уверена, я смогу найти для в-вас информацию, если вам п-правда…
Дженни замолчала, но Мара не торопилась нарушать тишину, и наконец та стала совсем неуютной.
– Не все, – наконец ответила Дженни, обмахиваясь так быстро, что страницы просто трепыхались безо всякого толку. – Первым был настоящий владелец дома. Затем… Кант убил троих мальчиков и двух девочек. Всем не было пятнадцати. Последней… намеченной жертве удалось добраться до полиции.
– Шесть жертв за четыре года, – задумчиво протянула Мара, оглядываясь на дом. – И вы сказали, Роберта Канта повесили?
За изнервничавшуюся женщину ответил пришедший на помощь Нил:
– Он повесился сам до приезда полиции, – прошептал он. – Любимая, это болезненная тема. Можем потом посмотреть записи сами, если захочешь.
– Нет, все в порядке. Просто чтобы уточнить, он убил владельца и сам стал жить здесь? И никто не узнал?
Дженни, которой уже явно было нехорошо, все же кивнула.
– Ничего себе. Тогда действительно было другое время. – Голова у Мары кипела. Скрестив руки, она разглядывала здание. Шесть убийств и самоубийство – понятно, почему дом продается дешево. Еще нужно будет нанять инспектора, проверить, нет ли других проблем, но теперь она уже не удивлялась, что дом никто не хотел покупать.
Все равно это меня не остановит. Это просто кирпичи и дерево. Да, здесь умирали люди – и да, здесь умирали дети, – но практически в любом старом доме страны кто-нибудь умер. История здания не влияет на его потенциал будущего дома.
– Сколько? – спросила она.
Дженни, захваченная врасплох, замерла с поднятой рукой:
– Что, прости?
– Сколько стоит дом?
– Ты… что ж, цена гораздо ниже той, что ты указала. И владельцы открыты для переговоров.
– А сколько земли продается вместе с домом? – указав на газон перед ними, уточнила Мара.
Пот уже заливал Дженни глаза, размывая макияж, но ей удалось удержать искусственную улыбку:
– Могу посмотреть точные данные в офисе, но это примерно полтора гектара, вдоль подъездной дорожки и немного дальше в лес за домом.
– Отлично, спасибо. Можем мы еще осмотреться?
– Разумеется, милая. – Дженни подергала дверную ручку, но та не поворачивалась. Она моргнула. – Вы заперли дверь?
Мара с Нилом переглянулись и покачали головами.
– Хм… как странно. Что ж, она все равно должна была быть закрыта. Погодите-ка секунду. – Вытащив ржавый металлический ключ, риелтор вставила его в замочную скважину. Замок заскрежетал, открываясь, и Дженни, толкнув дверь, отступила, пропуская Мару с Нилом вперед. Ее наманикюренные пальцы при этом заметно дрожали.
Неужели она так ненавидит этот дом?
– Не погода, а ужас, так жарко и влажно, – заметила Мара, проходя мимо Дженни. – Может, хотите остаться снаружи? Тут хотя бы ветерок, а мы с Нилом справимся сами.
В этот раз улыбка вышла искренней:
– О, ну конечно, милая. Не торопитесь.
Дверь заскрежетала на ржавых петлях, запечатывая их внутри, отрезая другие звуки: больше не слышалось тихого стрекотания насекомых и шелеста листвы. Мара глубоко вздохнула и повернулась к Нилу:
– Ну, что скажешь?
– Ты всерьез рассматриваешь этот вариант? – подняв брови, уточнил он.
– А ты нет? – рассмеялась она. – Почти особняк по цене квартиры в многоэтажке. Полтора гектара земли! И одни деревья вокруг. Ты всегда говорил, что мне нужно набираться здоровья. Деревья очень полезные.
– Тебя в самом деле устраивает этот дом? И не волнует его история?
– Абсолютно, – пожала плечами Мара. – Ты же знаешь, я не суеверна. Нил, такой шанс выпадает раз в жизни. Знаю, так много места мне не нужно, но неужели я откажусь от него ради какой-то убогой двухкомнатной квартирки?
Нил покачал головой, но тут же широко улыбнулся.
– Ты удивительный человек, Мара. Что ж, давай-ка проверим, не обрушится ли этот дом на нас.
Следующие полчаса Мара бродила из комнаты в комнату, пока Нил простукивал стены и открывал шкафы и буфеты. Каждые несколько минут оттуда доносились сдавленные возгласы отвращения, когда вместо термитов попадались дохлые мыши и тараканы.
Дом очаровал Мару, и нравился все больше и больше с каждой минутой. Какая-то магнетическая тяга. Даже недостатки – выпирающие, искривленные доски, покосившиеся дверцы шкафов, старомодная мебель – лишь добавляли ему притягательности. Стоило ей провести рукой по пыльным перилам лестницы, и у нее будто ускорился пульс.
Мой дом. Да, это почему-то кажется правильным… это мой дом.
Из столовой, весь в паутине и трухе, вышел Нил, вытирая руки о штаны.
– Все нормально. Несущая конструкция кажется крепкой. Местами дерево прогнило, но на самом деле все гораздо лучше, чем можно было ожидать. Никаких признаков термитов не обнаружил, но ты, наверное, в любом случае захочешь пригласить эксперта. Еще непонятно, что с крышей, но судя по внешнему виду, работы потребуется немало. Но более серьезных препятствий я не вижу.
Сердце Мары колотилось как сумасшедшее. Глупая счастливая улыбка рвалась наружу, и у нее уже не осталось сил сдерживаться:
– Нил, кажется, я покупаю этот дом!
– Ты покупаешь этот дом?
– Покупаю этот дом! – Мара бросилась к нему в объятия. Нил подхватил ее и закружил, будто она ничего не весила. Тяжело дыша от восторга, она не могла толком ответить на его поцелуй, и вскоре смеялись уже оба.
– Поздравляю, любимая. – Нил последний раз крепко обнял ее и опустил на пол. – Придется изрядно потрудиться, чтобы здесь можно было жить, но мы починим все за пару месяцев.
– Мы? – эхом откликнулась Мара.
Нил фыркнул и смахнул со лба Мары выбившиеся пряди.
– Не брошу же я тебя в этом кавардаке одну. Джоел не станет возражать, если я буду уходить пораньше, и когда понадобится, смогу брать необходимые инструменты.
– А ты уверен? – нерешительно уточнила Мара. – Это куча работы, а заплатить я не смогу…
– В семье друг другу помогают, на этом стоит мир. Позволь мне помочь. Если тебе так будет легче, считай это подарком на день рождения. – Мара все еще медлила, так что Нил наклонился к ней, посмотрел в глаза и улыбнулся: – Кроме того, это даст мне повод проводить с тобой больше времени. А это все, чего я действительно хочу.
– Хорошо, хорошо, договорились. – Мара притянула Нила ближе и поцеловала. Касаясь теплых податливых губ, запустив пальцы ему в волосы, она чувствовала, как он расслабляется в ее руках. Дивное ощущение. С неохотой она все же отстранилась. – Спасибо тебе.
– Обращайся, – широко улыбнулся Нил. – Хочешь порадовать новостями нашу бедную риелторшу?
– О да. Это место действительно пугает ее до чертиков. Она заслужила свою комиссию.
Глава пятая
Прошлое
Дженни ходила вверх и вниз по ступенькам крыльца, лихорадочно затягиваясь сигаретой, которую тут же потушила о перила, услышав деликатное покашливание Нила.
– Ну, как дела? Не совсем то, что вы ищите?
Мара не могла перестать улыбаться.
– Нет, все отлично. Покупаю.
У Запыхавшейся Дженни глаза полезли на лоб. Несколько раз моргнув, она все-таки смогла снова улыбнуться и нервно рассмеялась.
– П-правда? Ты хочешь этот дом?
Мара только пожала плечами:
– Да, хочу.
– О. О, хорошо! Отлично! Просто великолепно! Давайте… э-э-э… нам нужно…
Несмотря на самую удачно проведенную «рекламную кампанию» дома, на которую только была способна Дженни, она, похоже, была совсем не готова к такому решению своей клиентки. Она смотрела то на Мару, то на дом, и ее улыбка медленно угасала.
Мара ожидала не такой реакции. Она думала, что Запыхавшаяся Дженни будет рада-радешенька сбыть с рук явно неприятную ей недвижимость. Вместо этого она выглядела напуганной.
Проклятье, – выругалась про себя Мара. – Похоже, недостатков у здания все-таки больше. Нужно было догадаться, что в реальности все так хорошо складываться не может. В чем же дело? Тут бывают наводнения? При строительстве использовался асбест? В лесу бешеные белки?
– Милая, – произнесла Дженни так мягко, как только смогла. – Должна тебя предупредить… нет, предупредить неправильное слово, дело в том…
– В чем? – не поняла Мара. Подойдя ближе, Нил успокаивающе коснулся ее спины рукой. – В чем, Дженни?
Дженни, отбросив угрызения совести, достала новую сигарету. Зажгла, коротко затянулась и произнесла:
– Не хочу пугать вас, но вы должны знать: об этом доме ходит множество историй. Предыдущие владельцы столкнулись здесь… то есть, говорили, что столкнулись с некоторыми странностями. Сверхъестественными.
Мара уже поняла, к чему все идет. Нил сжал ее плечо, как бы говоря: «Сохраняй спокойствие».
– А, так это дом с привидениями? – Маре удалось сохранить вежливый тон, но улыбка вышла натянутой. – Ладно. Без проблем. Может, поедем в офис и подпишем бумаги? Вы явно из тех, кто может по достоинству оценить хороший контракт.
Улыбка Дженни увяла.
– Милая, я только пытаюсь помочь. Ты явно не из этих мест, иначе бы знала, что у этого дома уже сложилась определенная репутация.
– Не сомневаюсь.
– Когда я только пришла работать риелтором, Блэквуд-Хаус уже был выставлен на продажу. За ним и тогда ходила дурная слава. А после того, что пережила последняя семья…
– Послушайте, вы хотите, чтобы я купила этот дом, или нет?
Дженни, глубоко затянувшись сигаретой, выпустила длинную струю дыма в сторону деревьев. Когда она снова заговорила, голос ее опять звучал бодро и дружелюбно:
– Недвижимость великолепная. А за такую цену – практически даром. Но я обязана по закону и по моральным принципам сообщить вам обо всем, что может препятствовать взаимовыгодной сделке.
– Отлично, я слушаю. – Мара скрестила руки на груди. Она знала, что улыбка сейчас больше напоминает гримасу, но даже крепкое объятие Нила уже не могло ее успокоить. – Сообщайте. Это эктоплазма? Кровь с потолка капает?
Запыхавшаяся Дженни помолчала. Ниточка, на которой держалось их вежливое общение, грозила вот-вот порваться, а она старалась говорить вежливо.
– Шаги. Двери открывались сами по себе. Отпечатки в чем-то измазанных ладоней. Странные звуки по ночам.
– Так, замечательно. Что-то еще?
– Некоторые жильцы рассказывали, что видели призрачные фигуры в дверных проемах. – Это предложение Дженни выпалила на одном дыхании, будто хотела поскорее отмучиться. Мара в ответ лишь скованно пожала плечами.
– Мило. Теперь вы продадите мне этот чертов дом?
– Ты думаешь, я все это выдумываю, – прищурившись, констатировала Дженни.
– Нет. – Мара стряхнула руку Нила с плеча. – Думаю, вы как попугай повторяете чужие истории, которые на девяносто процентов выдумка, а на остальные десять – совершенно естественные явления, которые неправильно истолковали. Послушайте, я знаю, что такое привидения. Я выросла в доме, где им практически поклонялись. Каждый чертов выходной там устраивали спиритические сеансы. Когда мне было пять, мать сказала, что мой покойный дедушка стоит у кровати и наблюдает за мной по ночам. Вы хоть представляете, какие кошмары мне снились? – Мара знала, что повышает голос, но ничего не могла поделать. – А когда мне было десять, отец утопил моего любимого кролика, потому что доска Уиджи так велела. В двенадцать у меня начались панические атаки. Любого другого ребенка отвели бы к доктору. Любого нормального ребенка. А меня посадили в круг придурков в маскарадных костюмах, и пытались призвать призраков, чтобы те вылечили меня.
Дженни отступила на шаг. Какой пугающе знакомый взгляд. Сотни незнакомцев так смотрели на родителей Мары. «Они просто чокнутые» – вот, что он говорил.
Мара сжала кулаки. Ее трясло, перед глазами периодически темнело. Голос удалось понизить, но не смягчить: напряжение никуда не делось.
– Я знаю все, что можно знать о привидениях. И могу со всей определенностью заявить, что их не существует. Ужинавшие с нами медиумы были обманщиками, все до единого. Спиритические сеансы были подстроены, и даже сообщения от мертвых были просто обычными, совершенно естественными явлениями, которые крутили так и эдак, искажали и переиначивали, пока те не обретали смысл. Хотите знать, готова ли я жить в кишащем призраками доме? Еще бы! Давайте его сюда! Потому что никаких призраков не существует!
– Мара, любимая… – Нил наклонился к ней, подбородком касаясь плеча, и теперь шептал на ухо. Его руки, эти прекрасные сильные руки плотника растирали ей предплечья. – Дыши, дорогая.
Мара набрала полные легкие воздуха. У нее кружилась голова, горло саднило. Она закрыла глаза, переждать, пока это состояние пройдет, а когда открыла снова, Дженни стояла на самом краю крыльца с широко распахнутыми глазами и все еще дымящейся сигаретой.
– Проклятье, – вздохнула Мара. Уже открыла рот, чтобы извиниться, но нужные слова не шли.
– Дженни. – Мягкий голос Нила каким-то образом рассеял напряжение. – Все в порядке. Дом нам все еще нравится. Почему бы вам не поехать в офис? Сделайте себе чашечку крепкого кофе, отдохните, а завтра свяжетесь с нами по поводу покупки, договорились?
Дженни бросила сигарету, затушила каблуком. Выглядела она бледной, но кивнула.
– Да, да, конечно. Давайте так и сделаем. Я… – Она взглянула на Мару.
– Простите. – Гнев уже проходил, уступая место глубокому стыду.
Риелторская улыбка Запыхавшейся Дженни обладала удивительной способностью к регенерации. Разогнав рукой оставшийся сигаретный дым, она попятилась прочь с крыльца.
– Все в порядке, милая, не за что извиняться. Все… все хорошо. Возможно, этому дому нужен именно такой человек, как ты.
– Да. Да, наверное.
– Я пришлю все бумаги к вечеру. – Дженни развернулась и пустилась в нелегкий обратный путь по камням. Эта дорога вполне могла бы называться «Долой высокие каблуки». – Счастливо!
– Пока, – прошептала Мара, а Нил махал женщине, сияя улыбкой.
Мара стояла неподвижно, пока ярко-розовая машина Дженни не скрылась за поворотом дороги и ряды темных тонких деревьев полностью заглушили ядовитый цвет. Ей было ужасно, невыносимо стыдно.
Я была свободна четыре года. Весь этот… мусор уже должен был остаться в прошлом. Что со мной не так?
Мара повернулась к Нилу. Он стоял рядом, обнимая ее за плечи одной рукой в знак поддержки и утешения. Положив ладонь ему на грудь, она ощутила биение сердца. Сильное. Ровное.
– Прости меня, Нил. Это было ужасно.
– Ш-ш-ш. – Вторая рука обхватила ее за талию, заключая в теплые объятия. – Иди сюда. Ты еще дрожишь. Не хочешь присесть?
– Уже все в порядке. – Мара прикрыла глаза и глубоко вздохнула. Травы и древесная стружка. – Спасибо, что разобрался со всем.
– Мне только жаль, что у дома такая неудачная история. Ты все еще хочешь тут жить? Еще не поздно отказаться.
Мара запрокинула голову, выглядывая из-за широкого плеча Нила. Серые стены Блэквуда, украшенные мхом, пятнами лишайника и бесчисленными паучьими домиками, не лишились своего очарования. Наоборот, привлекательность дома росла с каждой минутой, проведенной рядом.
– Да. Совершенно точно хочу. Больше всего на свете.
– Ну хорошо. Давай пообедаем. После еды тебе станет лучше.
– Конечно, мамочка, – согласилась Мара, и Нил, усмехнувшись, поцеловал ее в макушку.
Глава шестая
Следопыты и заблуждения
– Я должен спросить. Ты ненавидишь даже упоминания о духах, но покупаешь дом, в котором якобы водятся призраки. Тебя это не беспокоит?
– Черта с два, – фыркнула Мара, разворачивая бургер. Они сидели за дальним столиком в одном из самых уютных кафе города. Нил взял стейк с двойным салатом, а Мара заказала бургер с двойной картошкой и угрожала добавить к этому еще и панкейки, если не наестся. – Потому что никаких призраков там нет.
Нил наблюдал, как она раскладывает каждый слой своего бургера по отдельным аккуратным кучкам, его голубые глаза искрились весельем. Но залегшие у губ тревожные складки так и не пропали, и Мара знала, что слова риелтора взволновали его.
– Даже несмотря на то, что больше никто не хочет там жить? Даже после того, что пережили другие?
– Есть три простых объяснения. – Поделив обед на равные кучки, Мара приступила к еде. – Во-первых, массовое помешательство. Это случается чаще, чем можно подумать. Представь, что в комнате пять человек. Один говорит: «Вы чувствуете этот запах?», второй подтверждает: «Точно, на вареную капусту похоже». Третий соглашается. И вдруг ты тоже ощущаешь его. Воздух чист и свеж, но из-за того, что все говорят, что пахнет вареной капустой, ты веришь, что тоже это чувствуешь.
– И о Блэквуде все так же заблуждаются?
– Вполне возможно. Это же идеальные декорации для классической истории про призраков: дом серийного убийцы. Всего-то и нужно, чтобы один из жильцов сказал, что видел призрака. И вдруг уже все остальные тоже ощущают чье-то присутствие, утверждают, что двери распахиваются сами по себе. И чем больше людей эти утверждения повторяют, тем быстрее они распространяются. Конечно, скорее всего, без движущей силы не обойтись – нужны люди, которые любят драму так сильно, что изобретают эти истории просто для забавы. А их семьи в блаженном неведении вторят им. Если призраков искать и ждать, ты их найдешь, можешь не сомневаться.