Разгром Хазарии и другие войны Святослава Храброго

© Шамбаров В. Е., 2013

© ООО «Издательство Алгоритм», 2013

От автора

Искренне рад приветствовать всех, кто открыл эту книгу и читает сейчас эти строки. Наверное, не случайно открыли-то. Значит, вас тоже что-то интересует в нашем далеком прошлом. Вот и меня оно давно интересовало. В частности, интересовало, почему историю Руси принято исчислять только с IX в., с «призвания варягов»? А до них что же, наша земля была пустыней, где ничего достойного внимания не происходило? И вот еще интересно, почему так настойчиво маститые господа и товарищи ученые производят нашу культуру от кого угодно, от греков, римлян, немцев, но только не от нас самих?

Факты показывают совершенно обратное. Что задолго до всяких варягов и независимо ни от каких греков у славян существовали развитые государства, княжества, даже империи. Впрочем, следует отметить и другое – что совершенно неправомочно низводить историю Руси только к славянам. Это, кстати, тоже оказывается «хорошим методом» обеднения нашего прошлого. Отечественные историки рассуждают – вот это, дескать, относится к славянам. Вроде, так и быть, «наше». (Для зарубежных историков – «ваше».) А вот это не доказано, что славянское. Стало быть, «чужое». Подобное деление абсолютно ничем не оправдано. В том числе обычным здравым смыслом.

Вполне можно согласиться с теорией этногенеза Л. Н. Гумилева. О рождении, старении, гибели народов. И с тем, что нынешний великорусский этнос вовсе не идентичен этносу Киевской Руси. Это уже новый, другой народ. Но ведь древние русичи были предками нынешних. А предки древних русичей?.. Тот же Гумилев образно указывал, что у каждой новой системы «есть как минимум два предка, папа и мама». А при формировании этноса в его состав входит не два, а куда больше компонентов. И они тоже для нас совсем не «чужие»! Разве мы с вами отбрасываем то, что лежит за пределами нашей личной биографии? Разве нас не интересует, кем были наши деды, бабки, прадеды? Так почему же в истории мы должны быть «иванами, не помнящими родства»? Данная книга как раз и является попыткой проследить русскую «родословную».

И если понимать слово «мы» образно, в обобщенном, «родовом» смысле, то в глубинах древности мы были не только славянами. Мы были ариями, завоевавшими половину мира. Мы были пеласгами, давшими начало всей античной цивилизации. Мы были доблестными киммерийцами, сотрясавшими грохотом копыт Европу и Азию. Мы были мудрыми скифами, основавшими многонациональную пятисотлетнюю империю. Мы были блестящими роксоланами, чья бронированная конница сметала с лица земли римские легионы. Мы были русами, хорошо умевшими не только воевать, но и дружить, из-за чего их имя с гордостью приняли другие народы. Мы были великими гуннами, наводившими ужас на страны Запада. Мы были антами, сильными и богатыми, но слишком доверчивыми. Мы были отчаянными варягами, пенившими суровые моря в своих быстрых ладьях. Мы были и финнами, уграми, балтами, торками, берендеями…

Но могу сказать и то, кем мы никогда не были. Не были дикарями, нуждавшимися в иноземных «наставниках». Никогда вплоть до относительно недавних времен не были дегенератами, слепо подстраивающимися под чужие взгляды и стандарты. Не были пауками, живущими за счет соседей. Не были паразитами, основывающими гнезда в телах других народов и сосущими из них соки… И вот за это низкий поклон всем нашим предкам. За то, что они не были такими. За то, что создали для нас великую Русь. И замечательный народ. Оставив ему очень древнюю, дивную и честную историю.

Рус и Хазар. Между аварами и тюрками

В середине VI в. из осколков различных племен на Алтае образовался новый народ – тюрки. У них была очень развита металлургия, они создали тяжелую панцирную конницу в доспехах из стальных пластин, вооруженную длинными саблями и копьями. Ударные отряды такой кавалерии дополнялись легковооруженными конными стрелками союзных и покоренных народов. Сами по себе тюрки были немногочисленны. Но они создали своеобразную систему государственной организации – «эль». В степи испокон веков царили взаимные распри, одним племенам оказывалась не лишней помощь против других, защита от них. А тюрки выбирали тех, кто мог стать их друзьями, и инкорпорировали в состав «эля» на равных правах с собственными родами. Благодаря такой системе возник могущественный каганат, сокрушил прежних хозяев монгольских степей, жужаней, и начал широкие завоевания. К 555 г. тюркский властитель Мугань-каган захватил земли на востоке вплоть до Желтого моря, а его дядя Истеми двинулся на запад.

В его войске собственно тюрков было мало – только верховное командование и дружины вождей, а основную массу воинов составляли племена телесцев, включенных в систему эля. Но сражались и распределяли добычу они фактически на равных. И на завоеванных территориях их различают только по погребениям. Тюрки своих покойников сжигали. А если это была важная персона, отправляли с ним на тот свет 2–4 слуг, нескольких коней и баранов и на месте кремации ставили памятник, где усопший как бы от своего лица рассказывает о собственных подвигах. Обычаи телесцев были другими. Они устанавливали мертвецов в могилу вертикально, с луком, мечом и копьем. С вождем хоронили коня. А с каждым простым воином – более дешевую, чем конь, женщину. Но не жен, а рабынь-пленниц – никаких следов женских украшений и одежды археологи в совместных погребениях не находят. Рабынь приводили на место церемонии обнаженными, сворачивали шею и закапывали. Видимо, чтобы духи на том свете не перепутали социальный статус жертвы. Или считали, что мертвецу приятнее находиться в обществе раздетой спутницы.

Истеми-хан разгромил ослабевшее царство печенегов, включив и их в свои вспомогательные войска, и вышел к Аральскому морю. Но здесь тюрки натолкнулись на сопротивление племен вар и хиони. Их еще называли хионитами, тюрки звали их вархонитами, а в Европе они вскоре стали известны под именем аваров. Исторические представления о них в значительной мере искажены, их часто ставят в один ряд с гуннами, тюрками, татарами. Но они были не могнолоидами, а индоарийцами, потомками древних сакских племен, белокурыми и голубоглазыми. Не были они и кочевниками, вели оседлый образ жизни. В Приаралье и низовьях Сырдарьи С. П. Толстовым обнаружены остатки их поселений, «болотные городища» (от проживавших здесь когда-то хионитов произошло и название Хива). У них тоже имелась сильная панцирная конница, воевать они хорошо умели и в составе персидских войск сражались против Византии.

В упорной борьбе тюрки их все же одолели. Однако покориться они не пожелали и решили уйти на запад. Феофилакт Симокатта пишет, что они сами назвали себя аварами, чтобы внушить к себе уважение, – в Средней Азии было известно и другое, могучее и воинственное племя абаров (вошедшее в состав Тюркского каганата). Но скорее, путаница возникла сама собой из-за слова «вар» – вархонитов в Европе знали плохо, а об абарах были наслышаны от побежденных ими болгар и савиров. Тюрки продолжили было движение вслед за вархонитами-аварами, но им стало угрожать царство эфталитов. Истеми-хан повернул на юг против нового врага, а переселенцы смогли оторваться от преследования.

В это время Антия под руководством князя Мезенмира вела войну с лангобардами и кутургурами. Лангобарды («длиннобородые») были последним осколком Великого Переселения, все еще продолжавшим бродить по Европе. Их называли «самыми дикими» из германцев. Вид у них действительно был устрашающий. Они не стригли волос, бород, усов, из-за чего лицо было покрыто сплошной косматой массой. Кроме того, перед боем они красили физиономии в зеленый цвет. Они считались очень свирепыми воинами, но и очень неорганизованными. Поэтому чаще терпели поражения. С Эльбы они были выбиты славянами. И вторглись на Волынь, во владения антов, заключив союз с их противниками-кутургурами. Об этой войне сообщают два источника. «Хроника лангобардов» упоминает, что по пути от Эльбы до Паннонии и Италии это племя проходило «страну Антаиб». А «Велесова Книга» рассказывает: «…И та Волынь – первейших родов место, и тогда осерчали вои, и анты Мезенмира одержали победу над готами, разогнав их на обе стороны. А после них потекли гунны, крови славян жаждущие, и готы побратались с гуннами, и с ними на отцов наших напали, и были разбиты и унижены». «Готы» здесь могут быть только лангобардами, а «гунны» – кутургурами, так как далее в том же фрагменте текста говорится о приходе аваров.

Этих пришельцев было не так уж много – по оценкам Л. Н. Гумилева, около 20 тыс. Но, как вскоре выяснилось, сила аваров была не только в их численности. А в хитрости и коварстве. Они появились на Северном Кавказе в качестве скромных беженцев. И вежливо попросили аланского царя Саросия принять их под покровительство. А поскольку аланы были союзниками Византии, то и авары выразили желание стать ее друзьями. Саросий вошел в их положение, оказал поддержку, помог их посольству добраться до Константинополя. Правда, там представителей непонятного народа приняли прохладно, без особого восторга. Но Кавказ был важным плацдармом для действий против Ирана. А эта держава успела оправиться после своих революций, усилиться, создать полки профессиональной конницы. И снова стала грозной соперницей Византии. Поэтому Юстиниан не пренебрег аварами, направил к ним ответное посольство с подарками, традиционными для дружественных «варваров». В 558 г. был заключен союз о совместных действиях против врагов Византии.

Но… в том же 558 г. в Константинополь прибыло посольство Тюркского каганата. И вот оно-то встретило самый радушный прием. Столь могучего союзника, способного угрожать Ирану с востока, византийцы готовы были заполучить всеми средствами. Знали ли об этом авары? Вероятно, да. Дипломатия у них была налажена прекрасно. Они не могли не понять, что из-за них Константинополь с тюрками ссориться не станет, отдаст их на растерзание Истеми-хану. Но авары ждать этого не стали. Мгновенно переориентировались, установив связи с врагами Византии. Причем сделали это тайно, ромеи и их союзники ни о чем не догадывались. А авары внезапно обрушились на этих самых ромейских союзников.

По цепочке, громя одного за другим и не давая опомниться. Сначала неожиданно напали на сабиров. Наложилась и упомянутая ошибка – сабиры их приняли за абаров, за тот самый народ, который прогнал их дедов из Сибири. Паника способствовала разгрому. А авары вслед за ними разбили утургуров, потом залов. И ушли к кутургурам. А здесь их жертвой стали анты, авары принялись грабить и опустошать их земли. «Велесова Книга» пишет: «И так после гуннов наползла на нас великая беда, это обры, которых было как песка морского, и которые решили обложить данью всю Русь. И тем обрам противостояли и стояли поперек, но не много лада было в Руси, и через это обры одержали силу воинскую над нами».

Разумеется, аваров было меньше, чем «песка морского», но ведь они выступали в союзе с кутургурами, которых Менандр называет «против антов исполненными лютой ненавистью». Подключились склавины, враги антов. Был заключен союз и с лангобардами. Кроме того, авары нашли у антов уязвимое место, разоряя в первую очередь их поля, обрекая тем самым на голод и подрывая способность к сопротивлению. А союз с Византией пользы антам не принес. Особенностью ее политики было то, что она лишь использовала своих «друзей». Но никогда даже пальцем о палец не ударила для помощи им. Немым свидетельством ожесточенной борьбы за Антию является Пастырское городище в Черкасской обл., разгромленное в это время. Археологи находят и многочисленные антские клады: люди опять зарывали свои богатства. (О чем как раз и писал император Маврикий – дескать, славяне «необходимые для них вещи зарывают в тайниках» и «ничем лишним открыто не владеют».)

Когда анты были разбиты и «приведены в бедственное положение», они попытались вступить в переговоры с аварами и выкупить пленных. Послом поехал сам князь Мезенмир. Менандр Протиктор сообщал, что он вел себя дерзко, «говорил более высокомерно, чем подобает послу», – но тут же указывается другая причина судьбы Мезенмира. Кутургуры подсказали аварскому кагану Баяну: «Сей муж приобрел величайшее влияние среди антов, он способен противостоять любому из своих врагов. Поэтому нужно его убить, а затем беспрепятственно совершать набеги на чужую землю».

Авары так и поступили, грубо нарушив все правовые нормы. Об этом же факте упоминает «Велесова Книга» сразу после рассказа о войнах Мезенмира с «готами» и «гуннами». «Затем пришли обры и князя нашего убили. И так сине море отошло от Руси». А Менандр указывал, что после убийства князя авары «чаще, чем раньше… разоряли землю антов и не прекращали порабощать, уводить и грабить». Кстати, уводы в рабство – еще одно свидетельство оседлой аварской культуры. Ведь в хозяйстве кочевников использование невольников весьма ограничено. А выхода на работорговые рынки авары не имели.

После сокрушения антов и утургуров князь кутургуров Заберган уже не опасался за свои тылы и в 559 г. вместе со склавинами учинил очередное вторжение в Византию. Три группировки прокатились по Македонии, Фракии, сам Заберган подступил к Константинополю. С большим трудом его смог отогнать престарелый военачальник Велизарий, возвращенный ради этого из отставки. И лишь получив богатую дань, кутургуры покинули Византию. Но их соперники утургуры уже оправились от поражения, и Юстиниан спешно направил их князю Сандлиху просьбу о помощи. Утургуры совершили ответный набег, уничтожили один из трех отрядов Забергана на пути домой, а награбленное отобрали и вернули грекам. Кутургуры возмутились. И между двумя болгарскими племенными союзами разразилась жесточайшая война. А плоды ее пожали авары. Обе стороны понесли такие потери, что пришельцы подмяли под себя ослабевших кутургуров. Которые из друзей и покровителей превратились в фактических аварских вассалов. Да и склавины очень быстро перешли на положение подданных.

Разгромленные сабиры вообще исчезают из исторических хроник. Они предпочли передаться под покровительство персидского шаха и были поселены в Азербайджане, где появляются топонимы Сабир, Сабирабад и др. Какая-то часть, возможно, ушла и к русичам. Л. Н. Гумилев даже производит от сабиров этноним северян, но это ошибка. Славяне-северяне зафиксированы в византийских хрониках среди племен, вторгавшихся на Балканы в VI в. И никакого отношения к сабирам они не имели. Хотя население на Дону и Донце действительно стало смешанным. Археология показывает, что здесь появляются какие-то носители иранской культуры – может быть, залы или осколки других сарматских племен, отступившие сюда от аварских и кутургурских ударов. Они поселились среди русичей, вместе с ними отбивались от врагов и постепенно «ославянивались».

Ну а авары, добившись лидерства в Причерноморье, вместе с лангобардами, болгарами и славянами в 567 г. двинулись в Паннонию. Уничтожили здесь королевство гепидов (еще одних союзников Византии). После чего лангобардов от себя благополучно спровадили. Завоевывать Италию. Она после войн византийцев с готами так и не оправилась, лежала в развалинах, население ее сократилось вдвое. А лангобарды усилились за счет побежденных и младших союзников – гепидов, свевов, болгар, славян, в 568 г. вторглись на Апеннинский полуостров, без особого труда захватывая города и основав свое королевство. Византия смогла удержать только Рим, Венецию, часть Центральной Италии и юг Апеннинского полуострова. Вероятно, и это потеряла бы. Но сказалась нелюбовь лангобардов к централизации и дисциплине. Их королевство почти сразу распалось на герцогства, не признающие власти короля и ссорящиеся между собой. Так что византийская дипломатия смогла использовать одних герцогов против других.

А авары остались в Паннонии полными хозяевами, найдя вокруг озера Балатон условия, сходные с родным Приаральем. Построили 9 городов, подобных своим среднеазиатским «болотным городищам», – германские хроники называют их «рингами» (кругами). Они представляли собой военные лагеря, окруженные кольцами земляных валов и палисадами, и располагались так, чтобы держать под надзором всю территорию захваченной страны. В рингах сосредотачивались запасы продовольствия, собираемая дань, награбленные сокровища. И из Паннонии авары стали терроризировать и подчинять всех соседей.

Их главные враги, тюрки, в это время не могли достать своих «бежавших рабов», как они презрительно именовали аваров, поскольку втянулись в войны за Среднюю Азию. Прежде грозная Согдиана, сотрясавшая мир волнами сарматских племен, давно уже расплескала свои силы, утратила агрессивность, и теперь ее называли «веселой» Согдианой. Это была страна больших торговых городов, богатых купцов, контролировавших транзитную торговлю шелком из Китая на запад. А шелк стоил баснословно дорого. Не только из-за красоты – шелковая одежда была в древности единственным надежным способом уберечься от насекомых. Сама же Согдиана поставляла в другие страны уже не воинов, как раньше, а ковры, ремесленные изделия и танцовщиц. Потому что египетские и сирийские исполнительницы эротических танцев после принятия христианства «сошли со сцены», и их место заняли туранки. Они по древней сарматской традиции привыкли плясать полуголыми или почти без покровов, считались «зажигательными» и высоко ценились в Китае, Персии, Аравии, Индии.

Но когда Согдиана превратилась в мирную и «веселую», она стала объектом притязаний соседей. И ее население, в общем-то, не возражало, лишь бы хозяева «оплачивали» владычество поддержанием порядка и не мешали жить и торговать. Однако захватившие Среднюю Азию эфталиты перессорились и воевали со всеми сопредельными государствами, что подрывало торговлю, оборачивалось поборами и вражескими вторжениями. С тюрками против эфталитов охотно заключил союз Иран. И согдийские купцы тоже приняли сторону тюрков. Сочли их каганат как раз той силой, которая нужна – способной установить прочную власть, обеспечить расцвет хозяйства и торговли. Эфталиты были разгромлены и изгнаны.

Но тюрки и Иран тотчас превратились из союзников во врагов, не поделив плоды побед. В результате столкновений почти вся Средняя Азия осталась за каганатом. А грамотные и многоопытные согдийские купцы нашли себе место при тюрксих властителях – стали у них финансистами, советниками, дипломатами. Возобновилась пересылка посольствами между Истеми-ханом и Константинополем. Между ними был заключен торговый договор и военный союз. И тюрки предприняли новый поход на запад. Чтобы покорить тамошние народы и в обход враждебной Персии пробить дорогу к Византии: от китайцев каганат получал в виде дани большое количество шелка, а греки соглашались покупать его по высоким ценам.

Между Уралом и Волгой тюрки подчинили угорские народы. При этом три племени угров взбунтовались против завоевателей, бежали в Паннонию и присоединились к аварам. А на Северном Кавказе и в степях между Волгой и Доном тюркам оказали сопротивление барсилы, аланы и утургуры. Как сообщал Менандр, они «были одушевлены безмерной бодростью, полагались на свои силы и осмелились противостоять непобедимому народу тюркскому». Разумеется, полагались они не только на свои силы, а надеялись и на заступничество союзной Византии.

Но еще один местный народ встретил тюрков отнюдь не в качестве врагов – хазары. Это были потомки древнего скифского населения Восточной Европы. Арабские и персидские авторы указывали, что исконный их язык не был тюркским. А легенда из арабского труда «Маджмал-ат-таварах» сообщает: «Рус и Хазар были от одной матери и отца». Хазары обитали на берегах Каспия, в долинах Терека и Сулака. Были оседлыми, ловили рыбу, выращивали виноградники и огороды. И отличались от соседей одним обычаем, по которому и теперь выделяют их погребения, – из-за каких-то своих представлений они страшно боялись «ходячих мертвецов». Поэтому покойникам проламывали головы и отрубали ноги. После чего погребали уже чинно и благопристойно – мертвец был больше не опасен.

Но хазарам крепко доставалось от болгарского племени барсилов, которому принадлежали соседние степи. Если люди могли укрыться от набегов в болотах и зарослях, то дома и виноградники с собой не унесешь. Приходилось покоряться, платить дань. В древних описаниях прикаспийский регион севернее Кавказа называется не «Хазарией», а «Барсилией». Властители мобилизовывали хазар и во вспомогательные отряды при своих набегах на Азербайджан. Да и вообще, видать, держали в черном теле. Поэтому в начавшейся войне хазары поддержали тюрков. Для пришельцев это оказалось очень кстати. Они далеко оторвались от родных мест, им требовалась опора в завоеванных краях. Каковой не могли стать народы, покоренные оружием. Дружественных хазар инкорпорировали в систему «эля», и китайские хроники называют их «тюркским поколением» – так обозначались народы, добровольно вошедшие в состав каганата и равноправные с тюрками. Для самих хазар могучее покровительство принесло освобождение, они тут же отыгрались на прежних обидчиках. Источники конца VI в. указывали, что теперь уже барсилы прячутся от хазар на островах в дельте Волги. Но те продвинулись на север вслед за побежденными и разгромили их окончательно. После чего роли поменялись, барсилы перешли в подчиненное положение к хазарам.

А надежды аланов и утургуров на Византию оказались тщетными. Она заботилась только о собственных интересах. Диктовавших союз с тюрками. Так стоило ли портить с ними отношения из-за каких-то там дружественных «варваров»? Которые и теперь никуда не денутся, продолжат воевать за византийские интересы, но уже в составе каганата? В результате аланы с утургурами потерпели поражение и стали тюркскими вассалами. Возникла огромная держава от Черного моря до Желтого. Но западнее Дона тюркам продвинуться уже не удалось. Поскольку «бежавшие рабы» авары тоже успели создать «сверхдержаву», контролирующую земли от Альп до Приазовья.

Причем их империя была ничуть не похожей ни на готскую, ни на гуннскую, ни на тюркскую. Она была основана не на силе или союзах, а на поразительном умении использовать принцип «разделяй и властвуй». Играть на межплеменной розни, поддерживать «друзей» против их врагов, но при этом и «друзья» попадали в аварскую зависимость. И Аварский каганат стал подобием «пирамиды» из многих народов, которые по сути сами покорили друг друга. На вершине очутились авары, ниже – более полноправные вассалы, еще ниже – менее полноправные или совсем бесправные. Племена, оказавшиеся в преимущественном положении, пользовались относительной самостоятельностью, сохраняли самоуправление, только признавали над собой верховную власть кагана и выставляли войска по его требованию. Другие облагались данью. И на одних подданных всегда можно было воздействовать с помощью других.

Да и воевать авары предпочитали чужими руками. Каган Баян, угрожая императору Юстину II, заявил: «Я таких людей пошлю на Римскую землю, потеря которых не будет для меня чувствительна, хоть бы они совсем погибли», – и отправил в набег 10 тыс. болгар. Франкский историк Фредегарий свидетельствовал, что авары в бою всегда располагали на передовых линиях славян. Баян заключил союз с Персией, начавшей очередную войну против Византии. И на нее посыпались уже не стихийные, а скоординированные славянские и болгарские вторжения.

А южная полоса России оказалась таким образом разделена по Дону между владениями Аварского и Тюркского каганатов. У Тюркского внутренняя структура была иной. Он был разделен на восемь уделов, связанных между собой сложной системой лествичного подчинения. Были уделы, подчиняющиеся верховному владыке – Тобго-кагану, были «уделы от уделов», и ханам более высокого ранга подчинялись младшие ханы. Так, уделом Нижней Волги и Урала владел Турксанф. А его вассалом был хан Северного Кавказа Бури. Но союз тюрков с греками оказался недолговечным, начались разногласия. Выяснилось, что Византия через своих агентов сумела заполучить личинки шелковичного червя и создавала собственную шелковую промышленность – расчеты каганата на сверхприбыли не оправдались.

Кроме того, согласно союзному договору, Константинополь обязался не заключать мир с аварами. Но Византию достали набегами, и она заключил такой мир. Пошла и на сепаратное перемирие с персами, а в результате Иран высвободил войска, нанес удар по владениям тюрков и отнял у них несколько городов в Средней Азии. Тех рассердило столь одностороннее понимание ромеями союзнических обязательств, и в 576 г. каганат начал войну. Его войска осадили и захватили города Боспора. Потом произвели набег на Крым. Византийцам могло достаться куда круче, но тюрки в это же время воевали с Китаем, а на «западном фронте» боевые действия вели только войска удельных ханов Турксанфа и Бури, в основном состоявшие из местных народов – утургуров, аланов, хазар.

Аварский каганат тоже отнюдь не ограничивался набегами на Византию. Неоднократно громил Тюрингию, Чехию, Силезию, земли славян по Эльбе и Одеру, победил и взял в плен короля франков Сигберта Австразийского. И, стравливая племена, расширял собственное влияние. Самые дальние народы авары пытались вовлечь в зависимость дипломатическими мерами. Так, Феофилакт Симокатта описал случай, когда к византийскому императору привели троих славян с берегов «Западного океана», то есть с Балтики. У них не было никакого оружия, только «кифары». И они рассказали, что каган прислал их «племенному владыке» большие дары, предлагая вступить в союз и выставить вооруженную силу против греков. Дары были приняты, а от союза их князь отказался «за дальностью» и направил их троих в качестве послов сообщить об этом. «Но каган, забыв все законы по отношению к послам», задержал их, не пуская домой. И они бежали в Византию. Кифары же они носят из-за того, что не привыкли облекаться в оружие. И Феофилакт развил мысль, что это племя славян вообще мирное, не знает войн и железа.