Огненный трон

2

Мы приручаем колибри весом в семь тысяч фунтов

Несколько месяцев назад события развивались бы совсем иначе. Сейди тогда была способна учинить одним-единственным словом мощный взрыв, а я мог принять облик могучего светящегося воина, которого мало кто мог одолеть.

Но для этого нам надо было полностью слиться с богами, которые в нас вселились: в меня – Гор, а в Сейди – Исида. Мы отказались от этого могущества, потому что все время носить в себе египетских богов слишком опасно. По крайней мере пока мы не научимся как следует контролировать собственные магические способности, иначе избыток магии может свести нас с ума или даже просто сжечь дотла, превратив в горстку пепла.

Так что теперь мы располагали только собственным магическим резервом, причем весьма ограниченным. И сейчас, когда на нас готовилось напасть внезапно ожившее древнее чудовище, недостаток магии ощущался особенно остро.

Грифон выступил из-за фриза, позволяя разглядеть себя целиком. Размером он был примерно вдвое больше обычного льва. Красновато-золотистую шкуру густо присыпало каменной пылью. Нервно подергивающийся хвост был весь утыкан жесткими перьями, прочными и острыми, как кинжалы. Когда грифон взмахнул хвостом чуть сильнее, каменная плита, из которой он вышел, рассыпалась в крошку. Колючие крылья чудища сейчас торчали вертикально вверх, и, когда грифон двигался, они трепетали с такой частотой, что с пронзительным гудением сливались в сплошное размытое пятно, как у немыслимо огромного и невероятно злобного колибри.

Голодные глаза грифона уставились на Сейди. Ее рука со свитком все еще была объята белым пламенем, которое целиком приковало к себе внимание монстра. До сих пор мне не раз приходилось слышать крики соколов, – да что скрывать, мне и самому доводилось превращаться в эту птицу! – но когда эта жуткая тварь разинула клюв, от ее пронзительного вопля задрожали оконные стекла, а волосы у меня на затылке поднялись дыбом.

– Сейди, – сказал я, – брось свиток.

– Ты что, не видишь? Он прилип ко мне намертво! – огрызнулась Сейди. – Я вообще вся в огне! Неужели не заметно?

Теперь языки белого пламени плясали на каждом окне и каждом экспонате. Похоже, свиток умудрился пробудить все запасы египетской магии, какие только были в этом зале, и я не сомневался, что нам это ничего хорошего не обещает. Уолт и Жас совсем оцепенели от ужаса, и тут их винить, конечно, не за что: они ведь видели настоящего монстра впервые.

Грифон сделал шаг в сторону моей сестры.

Я тут же встал с ней плечом к плечу и исполнил тот единственный магический трюк, который удавался мне в любых ситуациях: мысленно проник в Дуат и извлек из него свой меч – египетский хопеш с безупречно-острым загнутым лезвием. Со стороны это всегда выглядит так, будто я достаю его прямо из воздуха.

Сейди так и стояла с поднятой пылающей рукой со свитком, как пародия на статую Свободы, но свободной рукой все-таки ухитрилась призвать свое любимое орудие нападения: пятифутовый посох с гравировкой в виде иероглифов.

– Как вообще полагается драться с грифонами? – негромко спросила меня сестра. – Идеи есть?

– М-м… постарайся избегать его острых частей, – разродился я советом.

– Гениально. Сама бы не догадалась.

– Уолт, – окликнул я ученика, – проверь окна. Может, сумеешь их открыть?

– Н-но они же з-зачарованы.

– Разумеется, – не стал спорить я. – Но если мы попытаемся сбежать через бальный зал, грифон успеет сожрать нас по дороге.

– Т-тогда я п-проверю окна.

– Жас, помоги Уолту, – велел я.

– Те иероглифы на стекле, – пробормотала Жас. – Кажется, я их уже где-то видела…

– Давайте за дело, – перебил я ее.

Пусть лучше чем-нибудь займутся, чем просто трясутся от ужаса.

Грифон сделал первый выпад. Его бешено бьющие крылья издавали вибрирующий визг, как цепные пилы. Сейди метнула в него свой посох, который прямо на лету превратился в тигра. Тигр тут же бросился на грифона, выпустив громадные когти.

Грифон ни капельки не впечатлился. Одним движением он отшвырнул тигра в сторону, потом вдруг прянул на него с умопомрачительной быстротой и неестественно широко распахнул клюв. ЩЕЛК. В мгновение ока тигр исчез в клюве. Грифон сглотнул и удовлетворенно рыгнул.

– Эй, это был мой любимый посох! – возмутилась Сейди.

Грифон перевел взгляд на меня.

Я покрепче стиснул рукоять меча, и его лезвие засветилось магическим светом. Как жаль, что сейчас я не слышал в собственной голове голос Гора: иногда его советы и понукания здорово меня бесили, но все-таки, когда в тебе сидит твой личный бог войны, гораздо легче решаться на всякие глупые подвиги.

– Уолт! – крикнул я. – Что там с окном?

– Я стараюсь, – отозвался он.

– П-подождите, – нервно сказала Жас. – Это же символы Сехмет. Уолт, не открывай!

Дальше случилось несколько вещей сразу. Уолту наконец удалось распахнуть окно, и волна белого огня нахлынула на него, сбив с ног и повалив на пол.

Жас бросилась к нему. Грифон тут же забыл про меня и, как всякий нормальный хищник, заинтересовался движущейся мишенью, то есть Жас.

Чудовище метнулось к ней, а я бросился за ним. Но почему-то вместо того, чтобы склевать наших учеников, грифон взлетел, промчался над головами Уолта и Жас и с силой врезался в оконное стекло. Жас еле успела оттолкнуть Уолта в сторону, когда беснующийся грифон принялся яростно молотить белый огонь лапами, крыльями и клювом.

Он атаковал не людей, а пламя! Злобно щелкая клювом, грифон перекувырнулся в воздухе, сбив целую витрину с шабти и задев хвостом саркофаг, который тут же развалился на куски.

Не знаю, что на меня нашло, но я неожиданно для себя самого крикнул:

– А ну прекрати!

Грифон замер, а потом повернулся и посмотрел на меня, раздраженно клекоча. Завеса белого огня отхлынула от витрин и отступила в самый угол зала, как будто перегруппировываясь для новой атаки. Я заметил, что отдельные языки пламени сливаются воедино, образуя подобие огненных человеческих фигур. Одна из них повернулась ко мне, и я сразу почувствовал исходящую от нее враждебность.

– Картер, отвлеки его, – сказала Сейди. Не замечая огненных фигур, она неотрывно смотрела на грифона, свободной от свитка рукой вытаскивая из кармана кусок волшебной бечевки. – Сейчас я подберусь к нему поближе, и…

– Сейди, подожди.

Я все пытался понять, что происходит. Уолт распластался навзничь на полу, дрожа всем телом. Его глаза светились белым светом, как будто магический огонь проник внутрь него. Жас склонилась рядом, бормоча исцеляющее заклинание.

– РАААУК! – жалобно заклекотал грифон, словно прося разрешения снова броситься на пламя. Мой приказ остановиться ему явно не нравился, но что-то вынуждало его подчиниться.

Огненные фигуры тем временем становились все ярче и как будто плотнее. Я насчитал семь сияющих силуэтов, у которых уже начали проявляться руки и ноги.

Семь фигур… и Жас что-то говорила насчет символов Сехмет… Меня охватил ужас. Так вот, значит, какое заклятье охраняет этот музей. Грифон – это так, случайная помеха. Настоящая опасность кроется вовсе не в нем.

Сейди швырнула в грифона свою бечевку.

– Стой! – крикнул я, но было уже поздно. Волшебная бечева взмыла в воздух, одновременно удлиняясь и превращаясь в невероятно крепкую веревку, которая змеей устремилась к грифону.

Тот сердито заверещал и бросился к огненным фигурам. Фигуры рассыпались в разные стороны, и тут начался подлинный кошмар.

Бешено молотя крыльями, грифон метался по всему залу, снося витрины и экспонаты. Оглушительно выла сигнализация. Я орал грифону, чтобы он остановился, но тот меня больше не слушался.

Краем глаза я успел заметить, как Жас повалилась на пол: наверное, целительные заклинания истощили все ее силы.

– Сейди! – крикнул я. – Помоги ей!

Сейди побежала к Жас, а я принялся гоняться за грифоном. Должно быть, вид у меня был совершенно безумный: в черной пижаме, со светящимся мечом в руке, я скакал по разнесенным вдребезги египетским древностям, выкрикивая нелепые команды гигантскому полульву-полуколибри.

И только я успел подумать, что хуже быть уже не может, как из-за поворота коридора показалось с полдюжины гостей со свадьбы: надо думать, решили поглядеть, что тут за шум. Мужчины дружно застыли, открыв рот, а подружка невесты в персиковом платье вытаращила глаза и пронзительно завопила.

Семь раскаленных добела огненных фигур двинулись прямиком на гостей и как будто прошли сквозь них. Люди тут же повалились на пол без сознания. Огонь устремился к бальному залу, безошибочно поворачивая в нужных местах. Грифон умчался вслед за ним.

Я оглянулся на Сейди, которая стояла на коленях возле Жас и Уолта.

– Эй, как они там?

– Уолт вроде приходит в себя, – отозвалась сестра. – Но Жас совсем отключилась.

– Если можешь, пойдем со мной. Кажется, я могу управлять грифоном.

– Картер, ты совсем спятил? Наши друзья сильно пострадали, у меня этот горящий свиток, от которого я не могу избавиться… Окно открыто. Помоги мне, мы должны вытащить Уолта и Жас отсюда!

В общем-то, она была права. Возможно, это был наш единственный шанс вытащить наших учеников из этой переделки живыми. Но теперь я знал, что это за семь огненных фигур, и понимал, что, если их не остановить, может пострадать множество невинных людей.

Я выругался про себя на древнеегипетском – очень помогает отвести душу! – и побежал в бальный зал.

Там уже царил настоящий хаос. Гости метались кто куда, панически вопя и сшибая столы. Какой-то парень в смокинге поскользнулся на сбитом на пол торте и теперь ползал вокруг с прилипшими к заду пластиковыми украшениями в виде фигурок жениха и невесты. Один из музыкантов ковылял, застряв одной ногой в пробитом насквозь барабане.

Белые огненные фигуры уплотнились настолько, что теперь я хорошо мог разглядеть их облик – полулюди-полусобаки, с длинными руками и кривыми ногами. Они светились, как раскаленный газ, и проворно сновали по всему залу, ловко огибая окружающие танцплощадку колонны. Одна фигура проскочила прямо сквозь подружку невесты. Глаза женщины тут же побелели, как молоко, и она скрючилась на полу, дрожа и мучительно кашляя.

Я вконец растерялся, не зная, что предпринять. Если и существуют заклинания, которыми можно воевать с этими огненными тварями, я их не знал. А если хоть одна из них коснется меня…

Откуда-то сверху вдруг налетел грифон. За ним по-прежнему гонялась веревка Сейди, пытаясь связать его. На моих глазах чудовище ухватило клювом одну из огненных фигур, проглотило ее и снова взмыло в воздух. Из ноздрей грифона вырывались струйки дыма, но в остальном, кажется, магический белый огонь ничуть ему не повредил.

– Эй! – крикнул я.

И зря. Жаль, что я, как всегда, сообразил это слишком поздно.

Обернувшись на мой голос, грифон чуть замедлил полет, и веревка Сейди обвилась вокруг его задних лап.

– СКВОООК! – С громким клекотом грифон налетел на заставленный едой стол. Веревка все удлинялась, стягивая тело чудовища новыми петлями, пока его мощные крылья разносили в труху стол, пол и тарелки с бутербродами, как взбесившаяся молотилка.

Людей в зале почти не осталось. Большая часть гостей побежала к лифтам, но около десятка человек остались лежать на полу. Одни были без сознания, а другие, с белым светом из глаз, дрожали и бились в конвульсиях. Кого-то завалило обломками, из-под которых было не выбраться без посторонней помощи. Заглушая их крики, пронзительно выли сирены сигнализации. Огненные фигуры, которых теперь осталось шестеро, продолжали сеять хаос.

Я бросился к грифону, который бестолково катался по полу, тщетно пытаясь перекусить веревку.

– Да угомонись ты! – прикрикнул я на него. – Дай мне помочь тебе, дурила!

– ФРИИИИК! – тоскливо отозвался грифон, едва не снеся мне хвостом голову.

Я сделал глубокий вдох и попытался сосредоточиться. Моя стихия – это боевая магия. Иероглифические заклинания всегда давались мне с трудом, но сейчас я направил свой меч на чудовище и произнес:

– Ха-теп.

В воздухе над самым острием вспыхнул зеленый иероглиф, означающий «пребудь в покое»:

Грифон перестал биться, биение его крыльев слегка замедлилось. В зале по-прежнему что-то с грохотом падало, слышались отчаянные крики, но я постарался подойти к чудовищу как можно спокойнее.

– Ты ведь узнаешь меня, верно? – Я протянул ладонь, и над ней вспыхнул символ, который я мог вызвать в любой момент, – мой знак, Глаз Гора:

– Ты – священное животное Гора, так? Вот почему ты мне подчиняешься.

Грифон, мигая птичьими глазами, внимательно посмотрел на знак бога войны. Потом взъерошил перья на шее, жалобно вскрикнул и снова забился под веревкой, которая обматывалась вокруг него все туже.

– Знаю, знаю, – проворчал я. – Моя сестрица – бестолочь. Полежи спокойно, я тебя развяжу.

– Картер! – раздался у меня за спиной голос Сейди.

Обернувшись, я увидел, как они с Уолтом плетутся ко мне, волоча под руки бессильно обвисшую Жас. Сейди по-прежнему изображала статую Свободы, подняв руку с пламенеющим свитком. Уолт кое-как держался на ногах, и жуткое белое сияние пропало из его глаз, а вот Жас была совсем плоха. Можно подумать, все кости ее тела вдруг превратились в желе.

Неуклюже увертываясь от огненных фигур и нескольких обезумевших от паники гостей, они пробрались через разгромленный зал и подошли ко мне.

Уолт зачарованно уставился на грифона.

– Как это тебе удалось его усмирить?

– Грифоны служат Гору, – сказал я. – Во время сражений они возят его боевую колесницу. Наверно, он почувствовал мою связь с ним.

Грифон нетерпеливо заверещал и хлестнул хвостом, обвалив очередную каменную колонну.

– Не очень-то он успокоился, – заметила Сейди. Потом задрала голову и посмотрела на стеклянный купол в сорока метрах у нас над головой, где взволнованно металась крошечная фигурка Хуфу. – Мы должны вытащить отсюда Жас. Немедленно.

– Я в порядке, – невнятно пробормотала та, приоткрывая глаза.

– Нет, не в порядке, – отрезал Уолт. – Картер, она изгнала из меня огненного духа, но сама при этом чуть не умерла. Это демон, навлекающий болезни…

– Бау, – кивнул я. – Злой дух. А эти семеро называются…

– Стрелы Сехмет, – сказала Жас, подтверждая мои самые худшие опасения. – Духи бедствий, порождения богини-воительницы. Я могу их остановить.

– Сейчас тебе нужно только отдыхать, – строго сказала Сейди.

– Правильно, – согласился я. – Сейди, давай снимай с грифона свою веревку, и…

– Нет времени, – перебила Жас, кивая в сторону бау.

Мы проследили за ее взглядом. Огненные фигуры стали крупнее и ярче. Еще несколько гостей повалились на пол без сознания, а огненные духи продолжали безнаказанно носиться по залу.

– Если я не остановлю бау, люди погибнут, – сказала Жас. – Я могу направить силу Сехмет так, чтобы она загнала их обратно в Дуат. Меня ведь именно этому учили.

Я заколебался. До сих пор Жас никогда не бралась за такие сложные заклинания, и к тому же исцеление Уолта уже отняло у нее много сил. Но то, что она предлагала… она ведь действительно училась именно этому. Наверно, на первый взгляд может показаться странным, что маги-целители изучают путь Сехмет – богини разрушения, голода и всяческих бедствий. С другой стороны, если подумать, кому как не целителям надлежит уметь контролировать ее силы и все ее порождения, включая бау?

Ну а кроме того… даже если я освобожу грифона, я не был прямо уж на сто процентов уверен, что смогу подчинить его своей воле. Нельзя отвергать шанс, пусть даже самый крохотный, что от возбуждения он кинется клевать не огненных духов, а нас самих.

С улицы слышался приближающийся вой полицейских сирен. Времени оставалось всего ничего.

– У нас нет другого выбора, – настаивала на своем Жас.

Она вынула из сумки свой жезл, а потом, к полнейшему потрясению моей сестрицы, поцеловала Уолта в щеку и сказала:

– Все будет в порядке, Уолт. Держись.

Потом, чуть покопавшись в сумке, она достала из нее еще что-то – какую-то маленькую восковую фигурку – и решительно вложила ее в свободную руку Сейди.

– Скоро это тебе понадобится, – сказала она ей. – Прости, больше я ничем не смогу помочь. Когда придет время, ты поймешь, что нужно сделать.

Сейди так опешила, что даже не нашла слов ответить. Редкий случай, кстати.

Покончив с разговорами, Жас сосредоточилась. Выбежав на середину зала, она коснулась жезлом пола и прочертила вокруг своих ног защитный круг. Потом достала из сумки небольшую статуэтку Сехмет, своей богини-покровительницы, и подняла ее в вытянутой руке.

Стоя в центре круга, она начала напевно читать заклинание. Вокруг нее вспыхнул красный свет. Извивающиеся щупальца энергии протянулись из круга по всему залу, заполняя его, как ветки раскидистого дерева. Потом щупальца начали кружиться – сначала медленно и плавно, а затем постепенно набирая скорость. Магический водоворот захватил оставшихся бау и потащил к центру воронки. Духи визжали и сопротивлялись, пытаясь перебороть заклинание. Жас уже шаталась от невероятного напряжения, но продолжала петь. Ее лицо блестело от пота, статуэтка в поднятой руке подрагивала.

– Мы можем чем-то ей помочь? – с тревогой прошептал Уолт.

– РРААУУУК! – подал голос грифон, напоминая о себе.

Полицейские сирены надрывались уже совсем близко, у самого музея. Внизу, в лифтовом холле, кто-то кричал в мегафон, призывая последних гостей свадебных торжеств немедленно покинуть здание. Как будто их нужно было подгонять… Значит, полиция уже здесь. Да уж, если нас арестуют, трудновато будет объяснить, что здесь произошло.

– Сейди, приготовься, – велел я. – Как только я скажу, отзови свою магическую веревку и освободи грифона. Уолт, твой амулет с лодкой при тебе?

– С лодкой?.. Ага, при мне. Только зачем… тут ведь нет воды.

– Не спорь. Просто призови лодку.

Порывшись в карманах, я достал свой собственный обрывок бечевки, пробормотал над ним заклинание и тут же увидел у себя в руках моток крепкой веревки. Футов двадцать… должно хватить. Сделав посередине свободную петлю наподобие галстучного узла, я осторожно приблизился к грифону.

– Сиди смирно, – сказал я ему. – Я просто собираюсь надеть это тебе на шею.

– ФРИИИИК! – пронзительно отозвался грифон. Кажется, мои намерения ему не очень понравились.

Я подобрался еще поближе, ни на секунду не забывая о том, с какой молниеносной быстротой гигантский острый клюв может схватить меня, если захочет. Грифон настороженно таращился на меня, но не шевелился, и я с первой попытки набросил петлю ему на шею.

А потом что-то пошло не так. Время вдруг замедлилось, красные извилистые щупальца заклинания стали двигаться вяло, будто воздух вдруг превратился в густой сироп. Крики людей и завывания сирен внезапно отдалились и теперь казались невнятным приглушенным шумом.

– Ничего у тебя не выйдет, – прошипел чей-то голос.

Я обернулся и оказался лицом к лицу с бау.

Он парил в воздухе всего в нескольких дюймах от меня, так что я без труда различал черты его огненно-белого лица. Я готов был поклясться, что где-то видел его раньше. Дух оскалился в злобной усмешке.

– Хаос слишком силен, мальчишка. Тебе его не одолеть, – сказал он. – Ты не сможешь управлять всем миром. Прекрати свои поиски!

– Заткнись, – пробормотал я. Сердце чуть не выскакивало у меня из груди.

– Тебе никогда ее не найти, – продолжал дух насмешливо. – Сейчас она спит в Красных Песках, но если ты, упрямый глупец, и дальше будешь разыскивать ее, она умрет.

У меня как будто тарантул по спине пробежал. Я понял, что дух говорит про Зию Рашид – настоящую Зию. Я действительно пытался разыскать ее с самого Рождества.

– Неправда, – сказал я. – Ты же демон. А значит, обманщик.

– Тебе виднее, мальчишка. Вспомни, мы уже встречались с тобой раньше.

– Заткнись! – рявкнул я уже погромче, а потом вызвал свой символ – Глаз Гора, и дух рассерженно зашипел. Время снова ускорилось. Красные щупальца заклинания Жас опутали яростно вопящего демона и утащили в воронку.

Кажется, никто вокруг не заметил, что произошло.

Сейди оборонялась, отбиваясь от бау своим полыхающим свитком, если кто-то из них оказывался в пределах досягаемости. Уолт положил амулет с изображением лодки на пол и произнес магический приказ. В считаные секунды амулет вдруг принялся увеличиваться наподобие тех дурацких игрушек, которые раздуваются при попадании в воду, и вскоре на обломках стола с закусками покоился самый настоящий египетский тростниковый челн.

Трясущимися руками я ухватился за веревку на шее грифона и привязал один ее конец к носу лодки, а другой к корме.

– Картер, смотри! – крикнула Сейди.

Я обернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как водоворот энергии с ослепительной алой вспышкой схлопнулся, втянув всех шестерых бау в магический круг Жас. Красное свечение погасло. Жас пошатнулась и рухнула на пол, жезл и статуэтка Сехмет в ее руках рассыпались в пыль.

Мы опрометью бросились к ней. Одежда Жас дымилась, и мы даже не могли понять, дышит она или нет.

– Давайте отнесем ее в лодку, – сказал я. – Пора убираться отсюда.

Откуда-то сверху донесся негромкий скрип: Хуфу открыл купол и теперь с тревогой указывал на лучи прожекторов, пронизывающих ночное небо над его головой. Ясно. Музей наверняка окружен машинами полиции и «Скорой помощи».

Люди в зале постепенно приходили в себя, неуверенно поднимаясь с пола. Вроде бы все целы… Жас спасла их. Вот только какой ценой? Мы подтащили ее к лодке и забрались внутрь.

– Держитесь крепче, – предупредил я. – Эта штуковина очень неустойчивая. Если она опрокинется…