Когда закончится война? Часть 1-2
– Копилка! Мишаня взял кошку и приподнял. – Ого! Тяжелая! – ОН хотел разбить её. Но Лиза перехватила руку парня.
– Да подожди ты. Ни разу деньги в детстве, не доставал, что ли, из своих копилок?
Она открыла ящик горки – шкафчика и нашла тонкий нож. Подошла с копилкой к кухонному столу, постелила полотенце и перевернув статуэтку вниз головой, просунула аккуратно лезвие ножа и легонько тряхнула её. Из кошки зазвенели монеты, выбивая лёгкую пыль из полотенца: гривенники, полтинники, серебряные рубли, медная мелочь.
Забыв обо всём, парень перехватил эту инициативу и сел за стол.
– Забери кошку. Потом трясти будешь! – Одёрнул его Юрий. Он сам завернул копилку в это же полотенце и подал всё товарищу.
Тот, немного ошалелый, прошептал:
– Мы, кажется, нашли клад. – И положил её в свой дипломат. А друг его напутствовал, похлопав по плечу.
– Кошку маме подаришь, а деньги – папе для коллекции.
Шариться по всем ящичкам, перебирать посуду, вилки и ложки как – то всем было немножко стыдно. Поэтому они пошли в другие комнаты.
Лиза выходила последней. Когда она обернулась назад, на неё смотрели фарфоровые петушок и курочка. Ей стало так жалко их оставлять в этом заброшенном доме одних, потерянных. И она вернулась, положила их аккуратно в свой дипломат, завернув в носовой платок. И подносик, как гнёздышко, тоже взяла. И закрыла дверь за собой.
Девушка прошла в большую комнату, где деловито осматривали огромный шкаф с книгами её товарищи по несчастью. И, пробежав взглядом по его содержимому она сделала вывод, что мы здесь задержимся надолго.
В основном здесь были дореволюционные книги. Целые собрания томов с роскошными золотыми корешками. Здесь было собрана не только медицинская и художественная литература, но и научная, много исторической и о путешествиях.
Лизу заинтересовала лестница в углу комнаты. Она подошла к ней и прямо над головой увидела люк в потолоке.
«– Где же еще можно найти старинные вещи, как не на чердаке?» – Подумала она и полезла на верх. Лестница надёжно приколочена, ступеньки удобные, широкие.
– Так что ничего страшного! – Сказала она сама себе. В сумке есть маленький фонарик на батарейках.
Лиза легко забралась на чердак. Крышку люка закрывать не стала с тем, чтобы слышать, что творится внизу, и товарищи, если спохватятся искать её, поняли всё по открытому люку.
На чердаке, вопреки её ожиданиям, полной темноты не было. Под самой крышей с фронтом обшивки пропускали свет два маленьких круглых оконца. Читать при таком освещении было нельзя, но всё видно.
На чердаке, как и во всём доме, полный порядок. Несколько старых мягких стульев стояли у самого края крыши. Рамы от картин, перевязанные лентами, водрузились на эти стулья.
Картонные коробки по две, по три были составлены друг на друга. Лиза подошла к одной из них и отогнула листы верха. Взяла фонарик, включила его. И, о чудо! Стеклянные ёлочные игрушки засверкали блёстками. Они лежали рядами. Каждый ряд переложен толстым слоем белой ваты.
Вот хрупкий шарик с нарисованными выпуклыми блестящими снежинками, насквозь прозрачный. Вот ещё фиолетовый, красный, перламутровый, белый. Вот стеклянная лошадка с щелкунчиком в красном мундире. А это – лебедь с тонкой – тонкой изогнутой шеей, что даже страшно его в руки брать.
– Какая прелесть! – шептала восторженно Лиза, клала осторожно игрушку на старое место и брала новую.
Она с трудом заставила себя оторваться от этого великолепия. Вздохнула: «Куда я с этими хрупкими созданиями?»
Закрыла коробку и оглянулась по сторонам. Её внимание привлёк довольно большой сундук с горбатой крышкой. Он явно был старинным. Может, от бабушки остался? Она подошла к нему и откинула крышку.
Там лежали завёрнутые в головные старинные платки какие – то свёртки. Она развернула верхний и достала очень старую толстую книгу в кожаном переплёте с медными застежками. Это была Библия 1560 года издания. Многие буквы были Лизе не знакомы и слова прочитать трудно.
– Это я заберу обязательно. – Она снова завернула книгу в этот же платок и уложила в свой дипломат.
Лиза развернула следующий, маленький и не такой увесистый. И обомлела – на неё в упор смотрели глаза Богородицы, красивой и строгой. Иконка была писана на дереве, настоящая. Лиза и её взяла. Она подумала, что Библия и икона оказались в сундуке, а не в доме, вполне объяснимо. Гонения советской власти на это «мракобесие» известны даже современным школьникам. Иконы и книги сжигались, часто показательно при всех. А хозяевам эти реликвии, скорее всего достались от прадедов. И уничтожить их рука не поднималась.
Ещё в сундуке был шикарный толстенный семейный альбом. Но рассматривать его времени не было совсем.
Внизу послышался какой – то шум, потом крики. Лиза от неожиданности села на пол. Затем машинально захлопнула крышку сундука и схватив свой дипломат (ТАМ ДОКУМЕНТЫ), поспешно стала спускаться по лестнице вниз.
В комнате всё было вверх дном. Большой стол валялся боком у окна, книги с него сброшены. По ним топтались ногами в драке.
Крупный мужик в какой – то старинной длинной рубахе, подпоясной веревочным пояском и в широких штанах, заправленными в сапоги, стоял в полумедвежьей позе посреди комнаты.
Лейтенант, который отлетел к шкафу на глазах у Лизы, теперь полулежал с разбитым носом, но пытался снова подняться на ноги.
Михаил с Юрием пытались повалить незваного гостя на пол, боролись с ним. Вот отлетел к окошку Юрка, но Мишаня не уступал. Он был молод и неопытен, но далеко не слабак. Однако через пару минут и он потерпел поражение. Мальчик дрожащими руками отстёгивал поводок с ошейника овчарки.
– Собаке нельзя! – Закричала Лиза и бросилась к незнакомцу, чтобы с разбега сбить его с ног весом своего тела. Но запнулась о книгу на полу и рыбкой полетела на него. Человек сделал шаг вперёд и поймал девушку на лету, не дав ей упасть.
Лиза быстро крутнулась в его руках, так что лёгкое платье завернулось вокруг талии спиралью. Оказавшись лицом к мальчику с собакой и не оставляя попыток вырваться из железных рук, кричала, задыхаясь:
– Держи собаку! Нельзя ей.
Затем, сообразив, что вырваться не получится, снова развернулась к захватчику лицом и, упираясь изо всех сил руками ему в грудь, взглянула, наконец, в глаза.
Она даже не столько была испугана, сколько в ярости. Злости добавляло еще и то, что платье поднялось гораздо выше колен, а на талии смято и натянуто до предела, вот – вот грозило порваться. И через эту бешеную ярость голос разума ей подсказал, что на кровожадного зверя он не похож.
– Отпустите меня, пожалуйста, мне дышать трудно!
Руки разжались, и Лиза, поправляя платье и волосы, искоса поглядывала на незнакомца. Не уловив пока ничего опасного в его глазах и намерениях, зато увидев чуть заметную улыбку, она сказала, окинув взглядом поле боя:
– Конечно, очень смешно! Все пораскидал, всех победил! И стоишь – радуешься. Бардак, одним словом. Чего вам надо от нас?
– Я за тобой пришёл. Нам надо обсудить одно дело. – Мужчина заговорил. Голос оказался молодым и даже каким – то грудным, приятным.
– За мной?! А чем я Вас так заинтересовала?
Лиза ничего не понимала. Красотой она никогда не славилась, и поэтому всякий признак внимания со стороны мужчин всегда её очень сильно настораживал, даже пугал.
– Мне нужно поговорить. Пойдем со мной. – Настойчиво повторил мужчина – «медведь». – Это касается того, как выбраться отсюда.
Товарищи – попутчики, несмотря на свои ушибы и разбитые носы и губы, труса праздновать не собирались. Они вооружались, чем могли. В руках у лейтенанта была какая – то увесистая бронзовая статуэтка. Миша успел достать из дипломата складной ножичек. Юра стоял, опёршись на стул двумя руками.
Рекс рычал и, напружинившись, был готов к броску, как только хозяин подаст команду.
Быстро оценив обстановку и сделав вывод, что неизвестно, кому что перепадёт в результате следующего нападения, Лиза приняла решение:
– Я пойду с ним. Во всяком случае, смерти я не чувствую. Вы заберите отсюда, что выбрали стоящего, не зря же шли сюда, рисковали, и отправляйтесь домой, к остальным. И ждите завтра моего возвращения!
– Я хорошо знаю, где ты живёшь! – Угрожающе произнес лейтенант.
Незнакомец молча кивнул головой и первый пошёл к выходу.
Лиза подняла свой дипломат и вышла за ним, не оглядываясь. Ребята несколько минут молчали, ощупывая свои повреждения.
Затем Сергей подошёл к перевёрнутому столу и знаком показал парням, что его не мешало бы поставит на место. Втроём они поняли тяжелую мебель.
Затем все, и Ксюша тоже, подобрали сброшенные книги.
Сергей повертел бронзовую статуэтку перед собой. Конь, вставший на дыбы, ему очень понравился. Да и в качестве оружия мог пригодиться.
Ребята набили свои сумки понравившимися книгами.
Ксюша в пакет положила пару старых книг по медицине с великолепными иллюстрациями. И сняла со стены очень понравившуюся ей небольшую картину в богатой золочёной раме – натюрморт из цветов и фруктов.
Мальчик с собакой держал в коробке модель искусно сработанного парусника и фарфоровую статуэтку танцующей балерины для мамы.
– Надо идти домой! – Сказал лейтенант. – Скоро стемнеется. Да и, не дай бог, ещё кто заявится!
Они благополучно добрались до двухэтажки. Их уже давно поджидали. И быстро накрыли стол для ужина.
Молоко было налито только детям. Остальные пили чай. Алексей попросил миску для сабачки. И покрошил ему туда свой кусочек хлеба, залив молоком из своего стакана.
Хозяин овчарки последовал его примеру.
Плов был вкусным и сытным. Чай только дополнял это насыщение желудка. Но веселья за столом не было. У всех на уме одно – надежда на спасение.
Наконец, поговорив еще немного о жизни там, в будущем, все разошлись спать по своим комнатам. Все, кроме дежурных. Гости разлучаться не хотели. И им принесли матрацы на пол и дали покрывала с подушками.
Стемнело окончательно. На небе светили те же звезды, та же луна. Только привычных шумов от поездов и автомобилей слышно не было, как не прислушивайся.
Глава 7
Незнакомец с Лизой шли рядом молча по улице, которая заметно опускалась вниз. Скоро стало понятно, что близко течёт речка.
Из одного дома выскочил неопрятный человек им навстречу. Но увидев «медведя», он быстро ретировался.
Девушка украдкой поглядывала на попутчика, но пока никаких признаков одержимости не находила. Более того, она интуитивно чувствовала, насколько этот человек сильнее ее не только физически, но и внутренне.
И взять верх над ним, подчинить своей воле в случае проявления припадков одержимости она тоже не питала надежду.
Прислушалась к своим чувствам. Пока опасности не ощущала. «И то ладно. Дальше видно будет, что делать». – Мысленно сказала себе Лиза.
– Андрей! – Вдруг неожиданно нарушил молчание спутник. И подал ей руку. Лиза помедлила несколько секунд в нерешительности и подала ему свою.
– Лиза. Очень приятно! – И ответила ему рукопожатием.
Андрей странно посмотрел на неё с нескрываемым удивлением. Затем открыл воротца и, посторонившись, пропустил девушку вперед:
– Мы пришли. Заходи!
Затем снова закрыл их изнутри на какие – то хитрые приспособления. Из кармана достал ключи и открыл двери в дом.
Во дворе, просторных сенях и в доме, как успела заметить Лиза, было чисто. И запах в избе был жилой, не запущенный, как в тех двух домах, где они успели сегодня побывать.
– Прошу к столу! – Хозяин гостеприимно указал на стул у окна.
Девушка оглянулась, где бы умыться, и заметив закуток под ситцевой занавеской, прошла к рукомойнику. Руки были грязные после путешествий по пыльным чердакам.
Затем она села за кухонный стол. Занавески на окнах тоже были чистые и не рваные.
На подоконнике стояла красная герань с большими корзинами крупных соцветий и Алоэ. Несколько нижних листьев-перьев у него срезаны под самый ствол.
Тем временем Андрей достал из русской печи глубокую чугунную сковороду с печёной рыбой, по краям которой лежали крупные ломти картофеля. Запах шёл от кушанья просто изумительный.
Целый день Лиза ничего не ела. Да и не хотелось из-за всех этих событий. И только сейчас почувствовала, что очень голодна.
Андрей положил на тарелку крупный кусок рыбины и несколько ломтиков картошки и поставил перед ней. – Откушайте!
Лиза ломаться не стала и говорить, что это много. Она дождалась, когда хозяин и сам сядет за стол и начнёт есть. И с аппетитом принялась за еду.
– Спасибо! Рыба очень вкусная. Сазан? – Спросила она.
И заметно, что мужчина поставил свою посуду в тазик, чтобы помыть, а с её тарелкой несколько замялся. Его одежда, борода и эта заминка подсказала ей правильный ответ.
– Вы из староверов? – Прямо спросила она.
– Да. А как ты догадалась?
– Одежда своеобразная. Я учительница по истории. И про посуду знаю, что чашки и ложки после того, как из них поел человек иного вероисповедания, выбрасываются совсем. Ну и отец у меня из староверов. Много рассказывал.
Андрей положил её тарелку и вилку к своей посуде в один тазик. И налил в стаканы травяной запашистый чай.
– Сахара нет. – Сказал он, как бы извиняясь.
Лиза вспомнила, что в поезде вместе с чаем проводница давала по два кусочка сахара. Чай она пила два раза со сладкими пирожками. Значит, сахар у неё сохранился.
Она нашла эти кусочки у себя в дипломате и с улыбкой положила их на стол.
Андрей с видимым удовольствием развернул один кусочек и стал пить чай «вприкуску».
Лиза же чай с сахаром никогда не любила. Ей казалось, что сахар портит вкус чая.
Она находила, что любая травка и так сладкая.
– Отец твой из Сибири? Из здешних? – Спросил мужчина.
– Да. Он родился в Алтайском крае, в деревне Бубенчиково.
– Бубенщиково! – Поправил он.
– Да, точно Бубенщиково. Это когда мы на его родину ездили, деревню уже расформировали, а указатель на дороге оставили. Я и прочитала на нём это слово.
– Когда расформировали? – Удивился Андрей.
– Я четыре года назад уезжал из неё, все было на месте.
– О-ё-моё! – Хлопнула себя по лбу Лиза ладошкой.
– Вы-то еще не знаете, откуда мы здесь взялись! Сейчас всё объясню.
– Я родилась в 1962 году!
У мужчины брови полезли вверх.
– Сейчас мне 21 год. И мы с моими товарищами, вы их видели, прибыли к вам на трамвае из 1983 года.
Андрей уже очень странно на неё смотрел, не верил ни одному слову. И ещё не решил для себя, как к этому отнестись.
Лиза успокаивающе подняла руки ладонями к нему, затем раскрыла дипломат и подала поочерёдно ему паспорт, затем студенческий билет.
– Вот, я сейчас учусь в институте.
А вот мой билет на поезд, на котором я сегодня приехала в город. С вокзала мы сели в трамвай, поехали и вдруг очутились здесь, в вашем военном времени.
Андрей внимательно выслушал все объяснения и решил ещё от себя проверить, насколько гостья из будущего правдива в своих речах. И спросил:
– Сможешь описать, как выглядела эта деревня Бубенщиково?
– Постараюсь. Я там была два раза. Первый раз с бабушкой Натальей в 10 лет. Это значит, в 1972 году деревня была ещё на месте. Но жители уже знали, что скоро будут уезжать отсюда.
По полям к ней шла длинная – длинная дорога, без асфальта. А да, ещё, как за Новосибирск выедешь, то на 107 км сворачивать влево с трассы надо.
Всю деревню опоясывает неширокая речка. В одном месте её называют Солдаткой. Речка из родниковой чистой воды. Въезд в деревню по деревянному мостику из тонких брёвен, в два ряда настил. Под мостиком омут был раньше, только в последние года он всего по пояс стал. Раньше по речке сплав брёвен шёл, поэтому она обмелела.
Вся деревня как во впадине. Её зимой сильно заносит снегом: Это мне уже мать рассказывала. Слева от мостика пригорок и на нём был детский садик. Справа холмистая гора и пихтач спускается в самую деревню. Я там ещё сухие грузди находила.
По берегам реки растёт местами ярко – красный марьин корень и коротенькие прутики малины.
В берег реки по всей деревне вделаны желобки, по которым бегут родники. На удобной высоте – ведро подставить. Мы пробовали ради интереса, вкус у каждого родничка свой, особенный.
Если подальше за деревню уйти, там вода поглубже и по шире. И такое быстрое течение, что мы за руки все держались, чтобы перейти вброд. Иначе с ног сбивает. Дно твёрдое, каменистое.
Я в одном месте увидела, как будто золотой камешек блеснул. Но пока до меня дошло, это место прошли.
Баба Наталья и отец говорили, что золото там до сих пор моют, только мало его стало на поверхности.
Мальков хариуса на мелководье видели.
– Всё правильно рассказала! – На лице Андрея читалось очень сильное волнение. – А дома все снесли? Никто жить не остался?
– Этого я не знаю. Мы ещё через четыре года с отцом ездили туда. Многих построек уже не было и остальные полузаброшенные стали. У пастухов только в глубине деревни дом целый сохранился. Хороший дом, обшитый тёсом и покрашен зелёной краской. Крыша покрыта железом бордового цвета.
Да ещё недалеко от моста землянка была. Говорили, что старухи какой – то. Мы детьми были. Интересно в первый раз посмотреть, что там в землянке. Полезли, но темно и страшно так стало, что на полдороге обратно выбежали. Больше и не осмелились.
– И ты говорила, что отец у тебя родом оттуда и бабушка. Кто они?
– Девичью фамилию бабушки я не знаю. А муж у неё был Гаврила, раз отец Александр Гаврилович Белоусов.
– Я их знаю. Бабушка твоя Наталья – это моя ровесница, мы с одного года. Всё понятно, откуда ты такая… Теперь настала пора Лизы делать большие глаза.
– Ровесники? Она с 16 года рождения. Это что же вам сейчас: 47–16 = 31 год?
Она даже потрясла головой. Наверное, требовалось время, чтобы полностью осознать это.
– И второе – какая я такая?
– Колдунья. У вас в роду многие этим славились.
– А вы про меня откуда знаете?
– Я под окном был, когда ты форточку открывала и бесов изгоняла из Зинаиды и её сына. Я слышал. Наташа – то живая ещё?
– Нет, умерла несколько лет назад. Но она меня этому не учила. Заговорам и молитвам начинала учить, но скоро бросила, потому что моя мать строго – настрого запретила.
– Ну кровь – то своё всё равно возьмёт! – Уверенно подытожил Андрей. – Ну а про моё здоровье что скажешь? – Хитровато посмотрел он в глаза девушки. Лиза пожала плечами.
– Я ничего пока не вижу. И опасности тоже не чувствую. Вы хотите сказать, что участь многих здешних… – она подыскивала слово, чтобы не обидеть, – несчастных не коснулось Вас?
– Нет. Я не заражён. Я и не ходил никуда. Накануне приехал к знакомым по одному очень важному делу. Утром они ушли на работу. Договорились, что и моему делу наведут справки. И не вернулись. Потом уже узнал, что случилось.
А идти в общежитие не могу. И вера не позволяет, и на свободе привык жить.
Да и жители не сразу решили жить вместе. Каждый в своём доме жил, привык к самостоятельности. Живность у многих была, огороды тоже. Только в котором дому и так – то хозяйка жила с малыми детьми одна. А тут ещё эти психи нападать стали сначала на домашних животных, а потом и на людей. Где бабёнке обороняться одной? Жертвы были и не одна.
Вот тогда оставшиеся в живых и переселились в двухэтажку. Вместе и обороняться сподручнее. Только голодать стали последнее время. Я им когда с огорода что-нибудь подброшу, чтобы не видел никто. Рыбу, когда клёв хороший идёт.
– А у Вас не воруют ничего? Или одержимые не нападают?
– А я сам таким же притворяюсь. Ну и на силу свою надеюсь. Им несколько раз перепадало от меня на орехи. Бояться теперь моей дубинки. И мне так удобнее, на воле жить.
– Андрей, раз уж так вышло, что мы по возрасту не сильно разнимся, можно, я на ты обращаться буду?
– Отчего же нельзя?
– Зачем ты искал меня?
– А вот и главное – то! – Тихо сказал он. – Я кое-что хочу попробовать – один обряд. В детстве от ведуньи одной слыхал. Учила она меня многому. Говорила, что сила от рожденья мне особая дана.
Но один я не смогу этого сделать. Нужен ещё такой же человек.
Я к каждому здесь приглядывался, – нет такого.
– А ты сама это особенное во мне почувствовала?
– Почти сразу же. И думаю, что ты сильнее меня. – Лиза опустила глаза. – А мне бабушка говорила, что я не очень сильная. Так?
– Может быть и так. Но сейчас тебе силы придаёт твоя непорочность.
Лиза покраснела.
– Вы, ты откуда знаешь? – Она готова была от стыда провалиться сквозь землю. Сейчас это было настолько не в моде, что даже осуждали таких. Считалось, что либо ты высокомерен или просто на фиг никому не нужен. И то и другое воспринималось в современном мире как непростительный грех. А если просто ждёшь большой любви одного – единственного?
– Я тебя когда поймал, ты так барахталась, грудью боялась ко мне прижаться. Всё руками упиралась, да платье пыталась одёрнуть. Бабы так себя не ведут. А ты даже не визжала от страха! – Андрей засмеялся от всей души.
– Я не ошибусь, если скажу, что злости в тебе от того, что крепко прижал, было куда больше, чем страха! – Он досмеялся до слёз.
Лиза сначала обиделась и сидела с надутым видом. А потом вместе с ним принялась смеяться. Смех заразителен. Так смешинка часто попадает в рот молодым.
Из разных времён, из абсолютно разных поколений, но они оба были молоды. И чувство страха перед жизнью ещё не пустило в них глубокие корни.
Но такие волнения, выпавшие на их долю в этот день, всё же не могли не сказаться. Быстро темнело и очень хотелось спать.
ДА и в поезде ночь была беспокойной. Полночи плакал маленький ребёнок. А его мать не придумала ничего лучшего, как укачивать его на руках, прогуливаясь взад – вперёд по всему вагону.
И девушка уже несколько раз пыталась подавить зевок, прикрывая рот рукой.
– На сегодня хватит! – Поднялся хозяин из-за стола. – Пошли укладываться спать.
Он провёл Лизу в горницу. Там стоял пузатый дермантиновый диван с высокой спинкой и валиками по бокам. И на этой спинке зачем – то были приделаны две округлые деревянные полочки. И мало того, на них стояли игрушки – статуэтки.
«Интересно, а спать как – они же упадут?» – Про себя подумала Лиза.
Андрей принёс одеяло, простынь и подушку.
– Спасибо! – Поблагодарила девушка.
На скользкий диван она положила одеяло, подушку. А простынью решила накрыться.
– А ты где будешь спать? – Лиза в тёмном доме побаивалась.
– Рядом, в спальне. – Показал Андрей на открытую дверь. – Я не буду её закрывать, чтобы слышно было. И ушёл к себе.
Лиза скинула платье и повесила его на спинку стула «Оставшись в шёлковой комбинации, быстро легла, удивилась, что постель оказалась очень даже удобной и уснула.
Во сне приснилось, как она соскучилась по бабе Наталье и решила сходить к ней домой в гости. Вот она перешла кукурузное поле и уже стоит в начале улицы. До знакомого домика осталось пройти несколько домов. Но почему – то дорога перегорожена высоким забором из досок и прохода нет.
Лиза решает обойти дома с другой стороны. Там есть тропинка через поле. Она уже делает по ней несколько шагов, но ноги увязают в грязи. «Чмок – чав» слышится под ногами. «Отвратительные какие звуки!» – Думает Лиза и от этих звуков просыпается.
Но звуки не прекратились. Они слышатся за стеной.
Девушка осторожно встаёт с дивана и на ходу стянув платье со стула, прикрывшись им спереди, на цыпочках идёт в спальню.
– Андрей! – Тихо зовёт она, одновременно легонько толкнув его в плечо.
– Что случилось? – Быстро садится он на краю кровати и сонными глазами удивлённо смотрит на гостью.
– За стеной кто – то есть! – Шепчет девушка.
И оба затихают на минуту, напряженно прислушиваясь. Подозрительных звуков никаких. Но Андрей тоже почувствовал неладное. Он быстро накидывает одежду на белую исподнюю и, крадучись, выходит на кухню. Лиза идёт следом и на ходу одевает своё платье.
На кухне возле печи она ещё раньше заметила железную кочергу, и сейчас берёт её.
Дверь в одну постройку, которые все находились под одной крышей, была открыта и возле неё возились две темные фигуры. На звуки шагов они резко обернулись. В руках у одного из них пришедшие увидели большого крола, которого вор держал за шкуру. Кролик упал на кучу травы и ускакал в тёмный угол. Лица у воров были страшные, заросшие давно не бритой щетиной. Глаза мутные, невменяемые.
Один выхватил из-за голенища сапога нож и бросился на хозяина со звериным рычанием. Закипела отчаянная драка. Оба противника ростом были под стать друг другу. Вор всё пытался исхитриться и нанести ножом удар.
Второй в темноте нащупал вилы и, держа их прямо перед собой, подкарауливал момент, чтобы всадить в спину хозяину.