World of Warcraft. Волчье сердце
– По-моему, все чисто, командир, – отвечал он.
Никто из остальных на это не возразил, и Халдрисса подала отряду знак двигаться дальше. Сейчас она, во главе отряда численностью около полусотни ночных эльфов, ехала с инспекцией на одну из передовых застав. Едва получив назначение, Халдрисса взяла за правило объезжать заставы регулярно: ничто не заставляет командиров держать ухо востро лучше, чем постоянный пригляд начальства.
До заставы оставалось не более часа езды. Причина остановки… пока что это выглядело оплошностью со стороны командующего заставой офицера. Халдрисса неизменно настаивала на том, чтоб караулы выставлялись не только на тех направлениях, откуда можно ожидать атаки Орды, но и там, откуда атак не ожидается. Если уж кто-то и мог бы успешно обойти заставу и либо ударить по ней с тыла, либо нанести удар где-нибудь в глубине территории ночных эльфов, то новый вождь орков – наверняка.
Проехав еще немного, Халдрисса повернулась к своей заместительнице, Денее.
– Пусть двое разведчиков доедут до заставы, вернутся и доложат обстановку… да так, чтобы их не заметили.
Денея подозвала к себе двух Часовых и отправила их вперед. Вначале удаляющиеся всадники превратились в пару расплывчатых пятен, а после исчезли вдали. Провожая их взглядом, Халдрисса едва сдержала досаду: зрение уже не то, каким было всего два-три месяца назад. Говоря откровенно, оно словно бы ухудшилось в последние несколько дней.
– Оружие к бою, – скомандовала она остальным.
Денея, уже державшая лук наготове, повторила приказ.
Отряд двинулся дальше, не замечая впереди ничего особенного – и из-за этого все сильней и сильней проникаясь подозрениями. Оценив время, которое потребуется разведчикам, чтобы добраться до заставы и вернуться, Халдрисса поняла: придется подождать.
Потому-то рык ночного саблезуба, выбежавшего навстречу отряду всего через несколько минут, и побудил Халдриссу и остальных изготовиться к немедленной схватке.
Зверь был жутко изранен – утыкан стрелами, точно подушечка для булавок. Только отменная выносливость и помогла ему добраться так далеко. Окровавленные клыки и когти свидетельствовали, что саблезуб оставил поле боя не раньше, чем изрядно потрепал врага.
В седле его – мертвее мертвого – покачивалась одна из разведчиц.
Занон затейливо выругался и явно собрался направить своего кота вперед. Впрочем, не он один… Халдрисса вскинула руку, сдерживая нетерпеливых, но вовсе не затем, чтоб задержать погоню. Умирающий саблезуб уже поравнялся с Денеей. Окинув взглядом всадницу, она зло стиснула зубы.
– Ее на время придется оставить здесь. На обратном пути сможем забрать и похоронить, как подобает.
Халдрисса кивнула заместительнице. Денея с еще одной из Часовых быстро спешились и сняли с измученного зверя мертвое тело. Бережно уложив соратницу под ближайшее дерево, они вернулись к саблезубу.
Вблизи серьезность его ран оказалась еще более очевидной. Зверь тяжело дышал. Один из его клыков был сломан. Сплошь залитый кровью, саблезуб поднял на Денею исполненный муки взгляд и отчаянно закашлялся, брызжа кровью из пасти.
Дело ясное: зверю уже ничем не помочь. Вынув из ножен кинжал, Денея склонилась к саблезубу, что-то забормотала ему на ухо. Саблезуб нежно лизнул сжимавшие рукоять оружия пальцы и спокойно закрыл глаза, ожидая неизбежного.
Скрипнув зубами, Денея ловко полоснула его по горлу. Смерть зверя оказалась мгновенной.
– Расходимся! – приказала Халдрисса, едва ее заместительница взобралась в седло. – Занон… ты веди этих туда. Денея, веди своих к югу. Остальные – за мной.
Спустя недолгое время ночные эльфы осторожно приблизились к подозрительному месту. Саблезуб Халдриссы потянул носом воздух и тихо зарычал. Успокоив зверя прикосновением ладони к голове, Халдрисса медленно потянулась за луком.
Пущенная из лесу стрела поразила одну из Часовых, ехавших рядом. Безупречный выстрел – прямо в горло.
Стреляли сверху.
Быстрым движением наложив на тетиву стрелу, Халдрисса вскинула лук. Однако прежде, чем она успела выстрелить, туда, откуда была пущена вражья стрела, стремительно полетели две бешено вращающиеся глефы. Кривые лепестки их лезвий прорубили в густой листве смертоносную просеку.
Из кроны дерева донесся хриплый стон. Одна из глеф вылетела из листвы, возвращаясь к владелице. Секундой позже появилась и вторая, глубоко вонзившаяся в грудь орка. Вражеский стрелок камнем рухнул вниз и замертво распростерся по земле.
Но не успело мертвое тело орка упасть, как из лесу навстречу отряду вылетело около дюжины его товарищей, многие – верхом на могучих черных волках. Высоко подняв копья, топоры и мечи, орки устремились к отряду Халдриссы.
Ночные эльфы встретили атаку без заминки. Халдрисса выпустила стрелу в орка, что мчался первым, однако верный, казалось бы, выстрел всего-навсего поразил его в плечо. Такая рана даже не замедлила движений мускулистого орка: в следующий же миг он едва не вонзил топор в череп скакуна эльфийки.
Вторая стрела, пущенная сверху, угодила в загривок одного из саблезубов неподалеку. Зверь споткнулся, выбросив всадницу из седла. Самый предприимчивый из орков спрыгнул со спины волка и бросился к упавшей. Часовая обернулась, пытаясь защититься, но безнадежно опоздала: топор орка врубился ей в грудь под ключицей.
Раненый саблезуб метнулся к орку, но путь ему заступил вражеский волк. Огромные звери сцепились, пустив в ход зубы и когти. Каждый искал возможности нанести решающий удар. Саблезуб несколько превосходил волка в величине, но из-за раны уступал ему в скорости.
Обогнув эту пару по кругу, Халдрисса выстрелила в орка. С такого близкого расстояния промахнуться она не могла: удар стрелы, глубоко вонзившейся в грудь, отбросил врага назад на добрый десяток футов.
Над ухом просвистела еще одна вражеская стрела. Выругавшись, Халдрисса выстрелила в ответ – туда, откуда та должна была прилететь. Очевидно, выстрел прошел мимо цели, однако вынудил прятавшегося на дереве орка высунуться из укрытия, где его и настигла еще одна стрела, пущенная с юга.
Взмахнув луком, Денея испустила победный клич и повела свою группу на орков. В тот же миг с севера подоспел и Занон. Сталь зазвенела о сталь. Саблезубы сцепились с волками.
Сменив лук на глефу, Денея рассекла горло волку, который, брызжа слюной, ухватил ее за ногу, и завертела головой в поисках нового врага. Глянцевито блестящая, цвета воронова крыла, коса на ее затылке хлестала из стороны в сторону, точно бич.
Дрались орки яростно… куда яростнее, чем ожидала Халдрисса. Причем нередко открывались, словно бы предпочитая попросту добраться до врага любой ценой. Благодаря грубой силе, им некоторое время удавалось сдерживать более многочисленных ночных эльфов, однако их шансы на победу были слишком малы.
«Неужели?..» – начала понимать Халдрисса, но тут на нее бросился еще один орк, и мысль пришлось оставить незавершенной. Бросив лук, эльфийка вскинула вверх глефу, отражая ближайшим из кривых лезвий его топор. Лязгнула сталь, сильный удар отозвался болью в плече.
Волк прыгнул в сторону, уклоняясь от когтей ее саблезуба и предоставляя всаднику новую возможность для удара. Зверь Халдриссы извернулся, защищая хозяйку, но поздно.
Под могучим ударом переднее лезвие треснуло пополам. Верхняя половина отлетела назад, прямо в лицо Халдриссы. Жгучая боль… и левый глаз ослеп, а по щеке заструилась горячая влага. От боли и потрясения Халдрисса едва не лишилась чувств.
Но тут внутренний голос вскричал: «Орк! Берегись орка!»
Зажав ладонью выбитый глаз, Халдрисса сосредоточилась на противнике и сквозь слезы сумела разглядеть его силуэт. Орк был совсем рядом, хоть саблезуб и отбивал атаки волка, что было сил.
Халдрисса развернула глефу одним из уцелевших клинков вперед, прикрываясь от невидимого для нее орочьего топора. Голова загудела от боли, вражеский силуэт расплылся перед глазами.
Что ж, вот и смерть…
Однако смертельного удара не последовало. Мало этого, саблезуб прекратил скачку, будто его бой с волком внезапно завершился.
– Командир! – закричали над ухом.
Голос принадлежал Денее.
– А орк?..
– Орк убит!
Тонкие пальцы стиснули вооруженную руку. Сморгнув застилавшие уцелевший глаз слезы, Халдрисса увидела рядом Денею.
– Не двигайся, командир! Тебе нужна помощь, и быстро!
– А бой?..
– Бою конец! Орки перебиты до последнего воина, и волки их пали вместе с ними!
Халдрисса понимала, что пленник мог бы очень пригодиться, но захватить врага живьем посреди яростной схватки удается не всякий раз. Еще одна из Часовых, подойдя к ней с незрячей стороны, принялась обрабатывать рану. Между тем Халдриссе, наконец, удалось сосредоточиться на сложившемся положении, и в голову ей сразу же пришла одна мысль.
– Застава… нам нужно добраться до заставы…
Но прежде пришлось подождать, пока Часовые не закончат с ее раной, и даже после этого Занон предложил повернуть назад. Халдрисса, начавшая чувствовать себя не командиром, а старой бабкой при куче внуков, не на шутку разозлилась. После этого прочие ночные эльфы нехотя подчинились приказу, и отряд наконец-то поскакал к заставе, ожидая самого худшего.
Однако, стоило им приблизиться к бревенчатой постройке, из-за деревьев, к немалому их удивлению, выступила пара караульных. При виде отряда – особенно Халдриссы, щеголявшей широкой повязкой на пострадавшем глазу – караульные оцепенели.
– Застава… здесь все в порядке? – быстро спросила Халдрисса, не успели они вымолвить и слова.
Караульные недоуменно переглянулись.
– Да, командир! – наконец ответил один из них. – Все тихо.
– В лесу, что остался за нами, были выставлены другие дозорные?
– Двое…
По дороге отряду не попадалось никаких следов ни этой пары, ни второго разведчика, высланного Халдриссой вперед. Судьба их не вызывала никаких сомнений.
– Разведывательный отряд, – объявила Денея. – Сумели обойти заставу незамеченными, однако, должно быть, попались на глаза пропавшим дозорным. – На губах ее заиграла мрачная улыбка. – Что ж, никаких секретов им уже не разнюхать и своему вождю не передать. Об этом мы позаботились и за павших товарищей отомстили.
Похоже, Занон и остальные были с этим согласны, однако Халдрисса хранила молчание. У нее никак не шла из головы фаталистическая решимость орков, без оглядки бросившихся в безнадежную битву. Конечно, если речь об орках, в подобном поступке ничего удивительного нет: многие из них только рады похвастать готовностью к самопожертвованию, но…
– Но ради чего они пожертвовали собой? – задумчиво пробормотала Халдрисса.
– Что, командир? – переспросила Денея.
Боль разлилась по всему телу, заставив Халдриссу прижать ладонь ко лбу. Однако мысли о том, что же на самом деле произошло, жгли, мучили хуже любой боли.
– Пошлите весть вперед, на заставу. Пусть тщательно прочешут окрестности…
– Думаешь, рядом есть еще орки?
– Нет.
Как ей хотелось бы ошибиться! Это заметно поправило бы дело. Однако они опоздали. Нападавшие выполнили задачу, отдали жизнь за Орду.
– Нет. Они уже ускользнули назад, через…
Конечно, орки устраивали набеги и прежде, но в этом, сегодняшнем, Халдрисса отчетливо чувствовала нечто зловещее. Ни разу еще Орда не посылала отрядов – тем более, столь многочисленных – так далеко в эти земли.
Об этом нужно было как можно скорее известить генерала. Многие месяцы Шандриса с верховной жрицей ждали от Орды действий, свидетельствующих об изменении хрупкого равновесия между двумя сторонами. Теперь Халдрисса не сомневалась: именно эти действия она только что видела собственными глазами.
«Но что предвещает этот набег?» – в тревоге гадала она.
Ответа у нее не имелось. И все же, какую бы форму он ни принял, одну вещь Халдрисса знала наверняка: крови прольется много, много больше, чем сегодня. Гораздо больше.
3
Джерод Песнь Теней
– Она умирает… моя Шаласир умирает! – выпалил ночной эльф, не сводя глаз с верховного друида.
Лицо его покрывало такое множество морщин, какого Малфурион еще не видел ни у одного из ночных эльфов. Вероятно, некоторые из них появились в результате жизни вдали от своего народа, но прочие – очевидно, совсем недавние, – скорее всего, были прямо связаны с неподвижной женщиной, которую Джерод столь бережно нес на руках.
Волосы и борода Джерода окрасились серебром – разительная перемена в сравнении с тем, каким помнил его Малфурион. Песнь Теней был младше Малфуриона на целую тысячу с лишком лет, однако теперь, в морщинах да серебре волос, выглядел много старше верховного друида. Что довелось пережить стоявшему перед Малфурионом ночному эльфу со времени последней их встречи? Об этом оставалось только гадать.
– Джерод…
Как странно было произносить это имя после того, как оба не виделись почти десять тысяч лет…
– Давненько же мы с тобой не видались, – пробормотал бывший командир и все еще легендарный герой Войны Древних, глядя на Малфуриона глубоко запавшими глазами. – Прошу простить меня за то, что явился к тебе вот так…
Но Малфурион лишь отмахнулся от Джеродовых извинений. Одного взгляда на бесчувственную Шаласир было довольно, чтобы понять, сколь серьезно ее состояние.
– Я могу попытаться ее исцелить, но, думаю, лучше нести ее прямо к Тиранде – тогда все возможности будут в нашем распоряжении! Ну же, живей!
Похоже, доверять спутницу чужим рукам Джероду не хотелось, но в конце концов он позволил верховному друиду прийти на помощь. Провожаемые взглядами безмолвствующей толпы, оба понесли Шаласир к храму.
Двое Часовых у входа почтительно расступились в стороны перед верховным друидом. При виде Джерода одна из них негромко ахнула: даже обрамленное подстриженной бородой и длинной растрепанной гривой – то и другое окрашено серебром до последнего волоска – его морщинистое лицо сохранило черты, немедленно узнаваемые всяким, кто ни встречался с ним в прошлом.
– Она спасет тебя, – шепнул бывший капитан стражи неподвижной женщине. – Тиранда тебя спасет… Поговорит с Элуной, и…
Малфурион отвернулся, пряча от Джерода нахмуренные брови. Тело Шаласир обмякло до последней степени, а держал он ее так, что верховный друид даже не мог бы сказать, дышит она, или нет. В эту минуту она уже вне его власти, а значит, остается одно – Элуна. Вот только многое ли способна сделать в столь скверном случае даже сама богиня Луны?
По коридорам из камня и живого дерева оба неслись едва не бегом. Некоторые встречные жрицы спешили предложить помощь, но верховный друид понимал: теперь только его возлюбленной и хватит сил помочь жене Джерода.
Завидев Малфуриона со спутниками, приближающихся к покоям верховной жрицы, ее личная стража встала навытяжку. Одна из стражниц без лишних слов распахнула перед ними двери. Тут Малфурион еще раз отметил, что каждая встречная вначале задерживает взгляд на Джероде и лишь потом замечает Шаласир. Все давным-давно сочли Джерода Песнь Теней погибшим в тех или иных перипетиях прошедших тысячелетий, иначе отчего он не вернулся к своему народу, когда тот переживал самые скверные за всю свою историю времена?
Не успели они переступить порог, а Тиранда уже вышла им навстречу. Джерод раскрыл было рот, однако верховная жрица только покачала головой, жестом велела обоим уложить Шаласир на длинное наклонное ложе рядом с собой и велела служанкам снаружи затворить двери.
Помрачнев лицом, верховная жрица опустилась на колено рядом с больной и забормотала молитву, без остановки водя ладонями над телом Шаласир.
Когда ее озарил исходящий от Тиранды свет, Джерод негромко, обнадеженно ахнул. Малфурион тоже замер, с предвкушением глядя на неподвижное тело, окруженное неярким серебристым ореолом.
Вдруг, ни с того ни с сего, свет угас.
Издав звук, прекрасно знакомый Малфуриону по прошлым временам, Тиранда отшатнулась от Шаласир.
– Джерод, – негромко сказала она, поднявшись на ноги и обернувшись. – Джерод… прости, Джерод, но…
– Нет! – Джерод шагнул вперед, оттеснив верховного друида. – Я обещал, что здесь ей смогут помочь! Обещал, что ты или Малфурион сможете ее спасти! Отчего ты ее не спасла?
С этими словами он рванулся к Шаласир, но Тиранда остановила его порыв, просто положив руки ему на плечи. Под полным сострадания взглядом верховной жрицы из запавших глубже прежнего глаз бывшего капитана стражи погибшего Сурамара заструились слезы.
– Она уже угасла. Тут больше нельзя было сделать ничего.
Джерод был ошеломлен.
– Нет… я же доставил ее сюда так быстро, как только мог! Спешил изо всех сил… – Взгляд его вильнул в сторону Шаласир. – Так, значит, все из-за меня! Это я слишком торопил ее! Если бы не я, она осталась бы…
Но Тиранда покачала головой.
– Ты сам понимаешь: это неправда. Ее жребий был предрешен. Она знает: ты сделал все возможное. Просто так уж должно было случиться…
– Шаласир!
Пав на колени рядом с женой, Джерод прижал ее лицо к плечу.
Малфурион тихо подошел к своей супруге. Оба со скорбным почтением смотрели на Джерода, раскачивавшегося из стороны в сторону и что-то шептавшего ушедшей жене.
Наконец Джерод оглянулся на хозяев. Слезы еще струились по его щекам, стекая в бороду, но голос зазвучал тверже: очевидно, он смирился с происшедшим.
– Мы оба опасались, что ей не выдержать, но согласились: так будет лучше. И все же… в ее тоне время от времени слышалось нечто… сейчас, вспоминая об этом, я думаю, что она знала правду. Знала, и согласилась не столько ради собственной жизни, сколько из-за меня. Хотела, чтоб я вернулся сюда, к своим, и не остался в одиночестве, когда она… отойдет в мир иной.
– Ты называл ее «Шаласир», – утешающе откликнулась Тиранда. – Думаю, я ее помню. Какое-то время она была здесь послушницей. Мы все решили, что она забрела слишком далеко от старого города, а после пала жертвой какого-то несчастья, пусть даже мертвого тела искавшие не нашли. О том, что вы вместе, не знал никто, хотя время ваших исчезновений могло бы сказать о многом… Но мы так никогда и не связали одно с другим.
– Мы хранили свою любовь в тайне… в основном, из-за моих тревог. Я ведь уже подумывал бросить все… задолго до этого. Меня слишком разочаровал раскол в нашем обществе. Ваши друиды… прости, Малфурион, но ваши друиды все больше и больше отдалялись от остальных, проводя основную часть времени в Изумрудном Сне или где-нибудь еще, вдали от забот о безопасности и благе народа…
Верховный друид не ответил ни словом. Все это он уже слышал от других, включая и Тиранду. Чувство вины за все сотни лет небрежения долгом не оставляло его до сих пор.
Джерод перевел дух.
– А еще я, хоть и любил ее всем сердцем, надеялся, что она поймет, как неразумно быть со мной. И рассчитывал, когда – и если – уйду, избавить ее от расспросов насчет моего решения.
– Джерод… – начал было Малфурион.
Однако Песнь Теней продолжал, словно ничего не слыша:
– Но вместо этого она исполнилась решимости последовать за мной, куда бы ни лежал мой путь. Она всегда стремилась поступить так, как хотелось бы мне – даже когда сам я изо всех сил старался сделать счастливой ее… – Джерод поцеловал Шаласир в лоб. – Глупышка… вначале пустила по ветру всю свою жизнь, последовав за мной в глушь… а после пожертвовала последними силами, чтоб я наверняка вернулся сюда и не остался… один…
– Мы всегда тебе рады, – сказала Тиранда, мягко коснувшись его плеча. – Она это знала. А еще, видимо, наслаждалась каждым днем жизни с тобой, иначе не оставалась бы рядом все эти сотни лет.
– Да, вместе мы пережили немало радости. Должен признаться, в дикой глуши ей нравилось. В некоторых отношениях – больше, чем мне.
– Я позабочусь о приготовлениях. Ее похоронят, как подобает.
Джерод взглянул на верховную жрицу и вновь устремил взгляд на Шаласир.
– Она мертва… – Не отнимая рук от любимой, он поднялся на ноги и с нежной заботой, не принимая ничьей помощи, поправил тело Шаласир. С виду вполне могло показаться, будто она спит. – А ведь болезнь коснулась ее совсем недавно.
Верховная жрица с верховным друидом переглянулись. С утратой бессмертия ночные эльфы как раса стали подвержены недугам, которые прежде лишь наблюдали у других. Уже не первая, смерть Шаласир свидетельствовала: с течением времени смертей будет все больше и больше, и этого не избежать.
– Слухи дошли и до меня, – выпрямляясь, продолжал Джерод. – Значит, все это правда. Теперь мы смертны, верно? – Увидев кивок Малфуриона, бывший капитан стражи крякнул. – Никого не хотел бы обидеть, но, по-моему, это к лучшему, несмотря на случившееся… – Новый взгляд на Шаласир заставил его крепко сжать кулаки. – Высокое положение в мире и пресыщение бесконечными жизнями, будь оно все проклято, ослабило ночных эльфов – вот отчего Легион едва не истребил нас всех без остатка.
Изможденное, морщинистое лицо Джерода омрачилось новой печалью, памятной Тиранде с мужем еще по далекому прошлому. Малфурион поспешил подступить к Джероду и ловко повел его прочь от Шаласир.
– Ты устал. Нужно поесть, выпить, а после…
– Как я могу спать или есть?
– Шаласир хотелось бы, чтоб ты позаботился о себе, – добавила Тиранда, подошедшая с другой стороны. – А я обещаю, что сил для нее не пожалею.
– Я должен остаться и…
Верховный друид отрицательно покачал головой.
– Нет. Дай себе время набраться сил, чтобы почтить ее, как до́лжно. Я знаю, где найти добрую пищу, а может, и как хоть отчасти успокоить твое сердце. А когда отдохнешь, сможешь вернуться и помочь с последними приготовлениями.
К немалому его облегчению, Джерод, пусть неохотно, но согласился. Однако перед уходом он вновь, в последний раз, оглянулся на жену.
– Я хотел бы ненадолго остаться с ней наедине… если позволите.
– Разумеется.
Джерод вновь опустился возле Шаласир на колени, взял ее за руки, склонился к ней и что-то зашептал. Окинув его взглядом, Тиранда с Малфурионом вышли за порог и, пользуясь моментом, принялись вкратце обсуждать другие дела.
– Вариан прибудет на совет, – негромко сообщила Тиранда мужу. – Так говорят связные Шандрисы. Одно меня беспокоит: официального подтверждения из Штормграда пока нет.
– Мы оба знаем: если Шандриса верит полученным сведениям, они обычно подтверждаются. Что ж, хорошо. Так или иначе, а в остальные королевства эти новости просочатся тоже. Если уж Штормград участвует, оставшиеся молчуны бегом к нам побегут. Вот только… – Малфурион сдвинул брови. – Зачем он едет – обеспечить успех встречи, или обречь ее на провал – это еще предстоит выяснить.
– Если мы так и не получим официальных известий из Штормграда до его прибытия, скорее всего, второе.
– К несчастью, так и есть, – откликнулся Малфурион, нахмурившись еще сильнее. – Но ты могла бы рассказать обо всем этом сразу же, как только связалась со мной.
– Это еще не всё.
Тиранда описала ниспосланное Элуной видение и все, что ей в нем открылось.
– Ты уверена, что не ошиблась? – после недолгих раздумий спросил Малфурион.
– Мать Луна выразилась предельно ясно.
– В общем – вполне разумно, но в некоторых мелочах… – Малфурион вновь ненадолго задумался. – Предоставь дело мне. Погляжу, каким образом все это может сходиться воедино… если будущее Альянса вправду зависит от Вариана Ринна.
Тиранда кивнула, соглашаясь с его решением взять задачу в свои руки, и, по-прежнему не сводя глаз с Джерода, продолжала:
– И еще одно, куда более личное дело… а то и два. Уйдя, Джерод оставил в Дарнасе кое-какие… незавершенные связи – и немаловажные.
– Ну, эти связи придут к надлежащему завершению и без наших стараний. На кону куда большее. Конечно, я возвращению Джерода рад… но, в конце-то концов, он – сам хозяин собственной жизни.
Оба снова взглянули внутрь комнаты. В ту же минуту только что вернувшийся Джерод поднялся на ноги и в последний раз поцеловал Шаласир. До Малфуриона с Тирандой донесся глубокий вздох.
– Будем надеяться, Шандриса с его сестрой думают так же, – с сарказмом отвечала Тиранда, двинувшись вслед за Малфурионом навстречу старому другу. – Но я в этом сомневаюсь.
Большинство ночных эльфов, состоящих на военной службе, оттачивали мастерство на Террасе Воинов. Здесь имелось все нужное – и стрельбища, и площадки для поединков. И союзники, и враги почитали ночных эльфов – особенно Часовых генерала Шандрисы Оперенной Луны – бойцами сильными и умелыми.
Однако Майев Песнь Теней, не принадлежа к Часовым, считала себя куда более умелой и преданной делу, чем любой из них, включая командующую. Мало этого, по ее мнению, Часовые не знали о преданности и самопожертвовании ровным счетом ничего.
Лицо ее, обветренное и не столь широкое, как у остальных ночных эльфов, украшали шрамы – шрамы, полученные в боях и под пыткой. Доводилось ей быть и воином, и тюремщиком, и пленницей, и палачом. В глазах ее не угасал фаталистический огонек.