Гори, гори, моя звезда!
Добавить В библиотекуАвторизуйтесь, чтобы добавить
Добавить отзывДобавить цитату
Гори, гори, моя звезда!
Кондратий Федорович Рылеев (1795–1826)
Стансы («Не сбылись, мой друг, пророчества…»)
А.А. Бестужеву
Не сбылись, мой друг, пророчестваПылкой юности моей:Горький жребий одиночестваМне сужден в кругу людей.Слишком рано мрак таинственныйОпыт грозный разогнал,Слишком рано, друг единственный,Я сердца людей узнал.Страшно дней не ведать радостных,Быть чужим среди своих,Но ужасней – истин тягостныхБыть сосудом с дней младых.С тяжкой грустью, с черной думоюЯ с тех пор один брожу,И могилою угрюмоюМир печальный нахожу.Всюду встречи безотрадные!Ищешь, суетный, людей,А встречаешь трупы хладныеИль бессмысленных детей…<1824>Элегия («Исполнились мои желанья…»)
Исполнились мои желанья,Сбылись давнишние мечты:Мои жестокие страданья,Мою любовь узнала ты.Напрасно я себя тревожил,За страсть вполне я награжден:Я вновь для счастья сердцем ожил,Исчезла грусть, как смутный сон.Так, окроплен росой отрадной,В тот час, когда горит восток,Вновь воскресает – ночью хладнойПолузавялый василек.<1824>Смерть Ермака
(П. А. Муханову)
Ревела буря, дождь шумел;Во мраке молнии летали;Бесперерывно гром гремел.И ветры в дебрях бушевали…Ко славе страстию дыша,В стране суровой и угрюмой,На диком бреге ИртышаСидел Ермак, объятый думой.Товарищи его трудов,Побед и громозвучной славыСреди раскинутых шатровБеспечно спали близ дубравы.«О, спите, спите, – мнил герой, —Друзья, под бурею ревущей;С рассветом глас раздастся мой,На славу иль на смерть зовущий!Вам нужен отдых; сладкий сонИ в бурю храбрых успокоит;В мечтах напомнит славу онИ силы ратников удвоит.Кто жизни не щадил своейВ разбоях, злато добывая,Тот думать будет ли о ней,За Русь святую погибая?Своей и вражьей кровью смывВсе преступленья буйной жизниИ за победы заслуживБлагословения отчизны, —Нам смерть не может быть страшна;Свое мы дело совершили:Сибирь царю покорена,И мы – не праздно в мире жили!»Но роковой его уделУже сидел с героем рядомИ с сожалением гляделНа жертву любопытным взглядом.Ревела буря, дождь шумел;Во мраке молнии летали;Бесперерывно гром гремел,И ветры в дебрях бушевали.Иртыш кипел в крутых брегах,Вздымалися седые волны,И рассыпались с ревом в прах,Бия о брег козачьи челны.С вождем покой в объятьях снаДружина храбрая вкушала;С Кучумом буря лишь однаНа их погибель не дремала!Страшась вступить с героем в бой,Кучум к шатрам, как тать презренный,Прокрался тайною тропой,Татар толпами окруженный.Мечи сверкнули в их руках —И окровавилась долина,И пала грозная в боях,Не обнажив мечей, дружина…Ермак воспрянул ото снаИ, гибель зря, стремится в волны,Душа отвагою полна,Но далеко от брега челны!Иртыш волнуется сильней —Ермак все силы напрягаетИ мощною рукой своейВалы седые рассекает…Плывет… уж близко челнока —Но сила року уступила,И, закипев страшней, рекаГероя с шумом поглотила.Лишивши сил богатыряБороться с ярою волною,Тяжелый панцирь – дар царя —Стал гибели его виною.Ревела буря… вдруг лунойИртыш кипящий осребрился,И труп, извергнутый волной,В броне медяной озарился.Носились тучи, дождь шумел,И молнии еще сверкали,И гром вдали еще гремел,И ветры в дебрях бушевали.Александр Сергеевич Грибоедов (1795–1829)
Романс («Ах, точно ль никогда ей в персях безмятежных…»)
Ах, точно ль никогда ей в персях безмятежныхЖеланье тайное не волновало кровь?Еще не сведала тоски, томлений нежных?Еще не знает про любовь?Ах! точно ли никто, счастливец, не сыскался,Ей друг? по сердцу ей? который бы сгоралВ объятиях ее? в них негой упивалсяРоскошствовал и обмирал?..Нет, нет! Куда влекусь неробкими мечтами?Тот друг, тот избранный: он где-нибудь, он есть.Любви волшебство! рай! восторги! трепет! – Вами,Нет! – не моей душе процвесть.<Декабрь 1823 – январь 1824>Денис Васильевич Давыдов (1784–1839)
«Сижу на берегу потока…»
Сижу на берегу потока,Бор дремлет в сумраке; всё спит вокруг, а яСижу на берегу – и мыслию далеко,Там, там… где жизнь моя!..И меч в руке моей мутит струи потока.Сижу на берегу потока,Снедаем ревностью, задумчив, молчалив…Не торжествуй еще, о ты, любимец рока!Ты счастлив – но я жив…И меч в руке моей мутит струи потока.Сижу на берегу потока…Вздохнешь ли ты о нем, о друг, неверный друг…И точно ль он любим? – ах, эта мысль жестока!..Кипит отмщеньем дух,И меч в руке моей мутит струи потока.<1817>И моя звездочка
Море воет, море стонет,И во мраке, одинок,Поглощен волною, тонетМой заносчивый челнок.Но, счастливец, пред собоюВижу звездочку мою —И покоен я душою,И беспечно я пою:«Молодая, золотаяПредвещательница дня,При тебе беда земнаяНедоступна до меня.Но сокрой за бурной мглоюТы сияние свое —И сокроется с тобоюПровидение мое!»1834На голос русской песни
Я люблю тебя, без ума люблю!О тебе одной думы думаю,При тебе одной сердце чувствую,Моя милая, моя душечка.Ты взгляни, молю, на тоску моюИ улыбкою, взглядом ласковымУспокой меня, беспокойного,Осчастливь меня, несчастливого.Если жребий мой умереть тоской,Я умру, любовь проклинаючи,Но и в смертный час воздыхаючиО тебе, мой друг, моя душечка!1834Романс («Не пробуждай, не пробуждай…»)
Не пробуждай, не пробуждайМоих безумств и исступлений,И мимолетных сновиденийНе возвращай, не возвращай!Не повторяй мне имя той,Которой память – мука жизни.Как на чужбине песнь отчизныИзгнаннику земли родной.Не воскрешай, не воскрешайМеня забывшие напасти,Дай отдохнуть тревогам страстиИ ран живых не раздражай.Иль нет! Сорви покров долой!..Мне легче горя своеволье,Чем ложное холоднокровье,Чем мой обманчивый покой.1834Федор Николаевич Глинка (1786–1880)
Подоконье (С богемского)
Ночь придет. Знакомой мнеОбойдя дорожкой,Запою я в тишинеПод твоим окошком:«Спи, мой ангел! Добрый сон!Пусть тебя лелеет он!..Будь он сладок, как твояЗолотая младость!Кто ж приснится?.. Если я —Улыбнись, как радость!Спи, мой ангел! Добрый сон!Пусть тебя лелеет он!..»<1823>Сон русского на чужбине
Отечества и дым намсладок и приятен!ДержавинСвеча, чуть теплясь, догорала,Камин, дымяся, погасал;Мечта мне что-то напевала,И сон меня околдовал…Уснул – и вижу я долиныВ наряде праздничном весныИ деревенские картиныЗаветной русской стороны!..Играет рог, звенят цевницы,И гонят парни и девицыСвои стада на влажный луг.Уж веял, веял теплый духВесенней жизни и свободыОт долгой и крутой зимы.И рвутся из своей тюрьмыИ хлещут с гор кипучи воды.Пловцов брадатых на стругахНесется с гулом отклик долгий;И широко гуляет ВолгаВ заповедных своих лугах…Поляны муравы одели.И, вместо пальм и пышных роз,Густые молодеют ели,И льется запах от берез!..И мчится тройка удалаяВ Казань дорогой столбовой,И колокольчик – дар Валдая —Гудит, качаясь под дугой…Младой ямщик бежит с полночи:Ему взгрустнулося в тиши,И он запел про ясны очи,Про очи девицы-души:«Ах, очи, очи голубые!Вы иссушили молодца!Зачем, о люди, люди злые,Зачем разрознили сердца?Теперь я горький сиротина!» —И вдруг махнул по всем по трем…Но я расстался с милым сном,И чужеземная картинаСияла пышно предо мной.Немецкий город… всё красиво,Но я в раздумье молчаливоВздохнул по стороне родной…<1825>Песнь узника
Не слышно шуму городского,В заневских башнях тишина!И на штыке у часовогоГорит полночная луна!А бедный юноша! ровесникМладым цветущим деревам,В глухой тюрьме заводит песниИ отдает тоску волнам!«Прости отчизна, край любезный!Прости мой дом, моя семья!Здесь за решеткою железнойУже не свой вам больше я!Не жди меня отец с невестой.Снимай венчальное кольцо;Застынь мое навеки место;Не быть мне мужем и отцом!Сосватал я себе неволю,Мой жребий – слезы и тоска!Но я молчу, – такую долюВзяла сама моя рука.Откуда ж придет избавленье,Откуда ждать бедам конец?Но есть на свете утешеньеИ на святой Руси отец!О русский царь! в твоей коронеЕсть без цены драгой алмаз.Он значит – милость! Будь на тронеИ, наш отец, помилуй нас!А мы с молитвой крепкой к БогуПадем все ниц к твоим стопам;Велишь – и мы пробьем дорогуТвоим победным знаменам».Уж ночь прошла, с рассветом в златеДавно день новый засиял!А бедный узник – в каземате —Всё ту же песню запевал!..1826Завеянные следы
Над серебряной водой,На златом песочкеДолго девы молодойЯ берег следочки…Вдруг завыло в вышине,Речку всколыхало —И следов, любезных мне,Будто не бывало!..Что ж душа так замерла?Колокол раздался…Ах, девица в храм пошла:С ней другой венчался.<1826>Тоска больной Нины
C тех пор, как мы разлучены судьбой,Я на одре в болезни и томленье;Полсердца ты, о друг, увез с собой!Полсердца мне оставил на мученье.Я жду тебя! Я жду тебя!Я вяну, друг! Меня теснит тоска!Моя заря, как вечер мне унылый!Едва с пером подъемлется рука,Тебе сказать едва имею силы:Опять тоска идет с молчаньем ночи,Когда земля и небо в тишине;Мои от слез пылающие очиТвой образ зрят во сне и не во сне!1826О друг младой
О друг младой, прекрасный друг!Уж солнце за горами,Певец зари мой нежит слух,Луна над облаками.Тебя я жду, тебя зову,Уже густеют тени,Присядь ко мне, склони главу,На дружние колени.Присядь ко мне, склони главу,На дружние колени…Она пришла, она была.Душа при ней так млела!Но вспыхнул день и, как стрела,Куда-то отлетела.Уж нет ее, и грусть пуста,Ах, если б, если б чащеКо мне слетала так мечта,Мне б горе было слаще.Ко мне слетала так мечта,Мне б горе было слаще!1831Александр Сергеевич Пушкин (1799–1837)
Романс («Под вечер, осенью ненастной…»)
Под вечер, осенью ненастной,В пустынных дева шла местахИ тайный плод любви несчастнойДержала в трепетных руках.Все было тихо – лес и горы,Все спало в сумраке ночном;Она внимательные взорыВодила с ужасом кругом.И на невинном сем творенье,Вздохнув, остановила их…«Ты спишь, дитя, мое мученье,Не знаешь горестей моих.Откроешь очи и, тоскуя,Ты к груди не прильнешь моей,Не встретишь завтра поцелуяНесчастной матери твоей.Ее манить напрасно будешь!..Мне вечный стыд вина моя, —Меня навеки ты забудешь;Но не забуду я тебя!Дадут покров тебе чужиеИ скажут: «Ты для нас чужой!»Ты спросишь: «Где мои родные?» —И не найдешь семьи родной.Несчастный! будешь грустной думойТомиться меж других детей!И до конца с душой угрюмойВзирать на ласки матерей;Повсюду странник одинокий,Всегда судьбу свою кляня,Услышишь ты упрек жестокий…Прости, прости тогда меня…Ты спишь – позволь себя, несчастный,Прижать к груди в последний раз.Закон неправедный, ужасныйК страданью присуждает нас.Пока лета не отогналиНевинной радости твоей,Спи, милый! горькие печалиНе тронут детства тихих дней!»Но вдруг за рощей осветилаВблизи ей хижину луна…Бледна, трепещуща, уныла,К дверям приближилась она:Склонилась, тихо положилаМладенца на порог чужой,Со страхом очи отвратилаИ скрылась в темноте ночной.1814Казак
Раз, полунощной порою,Сквозь туман и мрак,Ехал тихо над рекоюУдалой казак.Черна шапка набекрени,Весь жупан в пыли.Пистолеты при колене,Сабля до земли.Верный конь, узды не чуя,Шагом выступал;Гриву долгую волнуя,Углублялся вдаль.Вот пред ним две-три избушки,Выломан забор;Здесь – дорога к деревушке,Там – в дремучий бор.«Не найду в лесу девицы, —Думал хват Денис:Уж красавицы в светлицыНа ночь убрались».Шевельнул донец уздою,Шпорой прикольнул,И помчался конь стрелою,К избам завернул.В облаках луна сребрилаДальни небеса;Под окном сидит унылаДевица-краса.Храбрый видит красну деву;Сердце бьется в нем,Конь тихонько к леву, к леву —Вот уж под окном.«Ночь становится темнее,Скрылася луна.Выдь, коханочка, скорее,Напои коня».«Нет! к мужчине молодомуСтрашно подойти,Страшно выйти мне из дому,Коню дать воды».«Ах! небось, девица красна,С милым подружись!»– «Ночь красавицам опасна».– «Радость! не страшись!Верь, коханочка, пустое;Ложный страх отбрось!Тратишь время золотое;Милая, небось!Сядь на борзого, с тобоюВ дальний еду край;Будешь счастлива со мною:С другом всюду рай».Что же девица? Склонилась,Победила страх,Робко ехать согласилась.Счастлив стал казак.Поскакали, полетели,Дружку друг любил;Был ей верен две недели,В третью изменил.1814К живописцу
Дитя харит и вдохновенья,В порыве пламенной души,Небрежной кистью наслажденьяМне друга сердца напиши.Красу невинности прелестной,Надежды милые черты,Улыбку радости небеснойИ взоры самой красоты.Вкруг тонкого Гебеи станаВенерин пояс повяжи,Сокрытый прелестью АльбанаМою царицу окружи.Прозрачны волны покрывалаНакинь на трепетную грудь,Чтоб и под ним она дышала,Хотела тайно воздохнуть.Представь мечту любви стыдливой,И той, которою дышу,Рукой любовника счастливойВнизу я имя подпишу.1815Роза
Где наша роза,Друзья мои?Увяла роза,Дитя зари.Не говори:Так вянет младость!Не говори:Вот жизни радость!Цветку скажи:Прости, жалею!И на лилеюНам укажи.1815Слеза
Вчера за чашей пуншевоюС гусаром я сиделИ молча с мрачною душоюНа дальний путь глядел.«Скажи, что смотришь на дорогу? —Гусар мой вопросил. —Еще по ней ты, слава богу,Друзей не проводил».К груди поникнув головою,Я скоро прошептал:«Гусар! уж нет ее со мною!..»Вздохнул – и замолчал.Слеза повисла на ресницеИ канула в бокал.«Дитя, ты плачешь о девице,Стыдись!» – он закричал.«Оставь, гусар… ох! сердцу больно.Ты, знать, не горевал.Увы! одной слезы довольно,Чтоб отравить бокал!..»1815К Морфею
Морфей, до утра дай отрадуМоей мучительной любви.Приди, задуй мою лампаду,Мои мечты благослови!Сокрой от памяти унылойРазлуки страшный приговор!Пускай увижу милый взор,Пускай услышу голос милый.Когда ж умчится ночи мглаИ ты мои покинешь очи,О, если бы душа моглаЗабыть любовь до новой ночи!1816Заздравный кубок
Кубок янтарныйПолон давно,Пеной угарнойБлещет вино.Света дорожеСердцу оно;Но за кого жеВыпью вино?Здравие славыВыпью ли я?Бранной забавыМы не друзья!Это весельеНе веселит,Дружбы похмельеГрома бежит.Жители неба,Феба жрецы!Здравие ФебаПейте, певцы!Резвой каменыЛаски – беда;Ток ИппокреныПросто вода.Пейте за радостьЮной любви —Скроется младость,Дети мои…Кубок янтарныйПолон давно.Я – благодарныйПью за вино.1816Певец
Слыхали ль вы за рощей глас ночнойПевца любви, певца своей печали?Когда поля в час утренний молчали,Свирели звук унылый и простойСлыхали ль вы?Встречали ль вы в пустынной тьме леснойПевца любви, певца своей печали?Следы ли слез, улыбку ль замечали,Иль тихий взор, исполненный тоской,Встречали вы?Вздохнули ль вы, внимая тихий гласПевца любви, певца своей печали?Когда в лесах вы юношу видали,Встречая взор его потухших глаз,Вздохнули ль вы?1816Пробуждение
Мечты, мечты,Где ваша сладость?Где ты, где ты,Ночная радость?Исчезнул он,Веселый сон,И одинокийВо тьме глубокойЯ пробужден.Кругом постелиНемая ночь.Вмиг охладели,Вмиг улетелиТолпою прочьЛюбви мечтанья.Еще полнаДуша желаньяИ ловит снаВоспоминанья.Любовь, любовь,Внемли моленья:Пошли мне вновьСвои виденья,И поутру,Вновь упоенный,Пускай умруНепробужденный.1816Разлука
В последний раз, в сени уединенья,Моим стихам внимает наш пенат.Лицейской жизни милый брат,Делю с тобой последние мгновенья.Прошли лета соединенья;Разорван он, наш верный круг.Прости! Хранимый небом,Не разлучайся, милый друг,С свободою и Фебом!Узнай любовь, неведомую мне,Любовь надежд, восторгов, упоенья:И дни твои полетом сновиденьяДа пролетят в счастливой тишине!Прости! Где б ни был я: в огне ли смертной битвы,При мирных ли брегах родимого ручья,Святому братству верен я.И пусть (услышит ли судьба мои молитвы?),Пусть будут счастливы все, все твои друзья!1817К***
Не спрашивай, зачем унылой думойСреди забав я часто омрачен,Зачем на все подъемлю взор угрюмый,Зачем не мил мне сладкой жизни сон;Не спрашивай, зачем душой остылойЯ разлюбил веселую любовьИ никого не называю милой —Кто раз любил, уж не полюбит вновь;Кто счастье знал, уж не узнает счастья.На краткий миг блаженство нам дано:От юности, от нег и сладострастьяОстанется уныние одно…1817Лиле
Лила, Лила! я страдаюБезотрадною тоской,Я томлюсь, я умираю,Гасну пламенной душой;Но любовь моя напрасна:Ты смеешься надо мной.Смейся, Лила: ты прекраснаИ бесчувственной красой.1819«Увы! зачем она блистает…»
Увы! зачем она блистаетМинутной, нежной красотой?Она приметно увядаетВо цвете юности живой…Увянет! Жизнью молодоюНе долго наслаждаться ей;Не долго радовать собоюСчастливый круг семьи своей,Беспечной, милой остротоюБеседы наши оживлятьИ тихой, ясною душоюСтрадальца душу услаждать…Спешу в волненье дум тяжелых,Сокрыв уныние мое,Наслушаться речей веселыхИ наглядеться на нее;Смотрю на все ее движенья,Внимаю каждый звук речей, —И миг единый разлученьяУжасен для души моей.1820«Погасло дневное светило…»
Погасло дневное светило;На море синее вечерний пал туман.Шуми, шуми, послушное ветрило,Волнуйся подо мной, угрюмый океан.Я вижу берег отдаленный,Земли полуденной волшебные края;С волненьем и тоской туда стремлюся я,Воспоминаньем упоенный…И чувствую: в очах родились слезы вновь;Душа кипит и замирает;Мечта знакомая вокруг меня летает;Я вспомнил прежних лет безумную любовь,И все, чем я страдал, и все, что сердцу милоЖеланий и надежд томительный обман…Шуми, шуми, послушное ветрило,Волнуйся подо мной, угрюмый океан.Лети, корабль, неси меня к пределам дальнимПо грозной прихоти обманчивых морей,Но только не к брегам печальнымТуманной родины моей,Страны, где пламенем страстейВпервые чувства разгорались,Где музы нежные мне тайно улыбались,Где рано в бурях отцвелаМоя потерянная младость,Где легкокрылая мне изменила радостьИ сердце хладное страданью предала.Искатель новых впечатлений,Я вас бежал, отечески края;Я вас бежал, питомцы наслаждений,Минутной младости минутные друзья;И вы, наперсницы порочных заблуждений,Которым без любви я жертвовал собой,Покоем, славою, свободой и душой,И вы забыты мной, изменницы младые,Подруги тайные моей весны златыя,И вы забыты мной… Но прежних сердца ран,Глубоких ран любви, ничто не излечило…Шуми, шуми, послушное ветрило,Волнуйся подо мной, угрюмый океан…1820Черная шаль
Гляжу, как безумный, на черную шаль,И хладную душу терзает печаль.Когда легковерен и молод я был,Младую гречанку я страстно любил;Прелестная дева ласкала меня,Но скоро я дожил до черного дня.Однажды я созвал веселых гостей;Ко мне постучался презренный еврей:«С тобою пируют (шепнул он) друзья;Тебе ж изменила гречанка твоя».Я дал ему злата и проклял егоИ верного позвал раба моего.Мы вышли; я мчался на быстром коне;И кроткая жалость молчала во мне.Едва я завидел гречанки порог,Глаза потемнели, я весь изнемог…В покой отдаленный вхожу я один…Неверную деву лобзал армянин.Не взвидел я света; булат загремел…Прервать поцелуя злодей не успел.Безглавое тело я долго топталИ молча на деву, бледнея, взирал.Я помню моленья… текущую кровь…Погибла гречанка, погибла любовь!С главы ее мертвой сняв черную шаль,Отер я безмолвно кровавую сталь.Мой раб, как настала вечерняя мгла,В дунайские волны их бросил тела.С тех пор не целую прелестных очей,С тех пор я не знаю веселых ночей.Гляжу, как безумный, на черную шаль,И хладную душу терзает печаль.1820«Ложится в поле мрак ночной…»
Ложится в поле мрак ночной;От волн поднялся ветер хладный.Уж поздно, путник молодой!Укройся в терем наш отрадный.Здесь ночью нега и покой,А днем и шум, и пированье.Приди на дружное призванье,Приди, о путник молодой!У нас найдешь красавиц рой;Их нежны речи и лобзанье.Приди на тайное свиданье,Приди, о путник молодой!Тебе мы с утренней зарейНаполним кубок на прощанье.Приди на мирное призванье,Приди, о путник молодой!Ложится в поле мрак ночнойОт волн подняло ветер хладный.Уж поздно, путник молодой!Укройся в терем наш отрадный.Муза
В младенчестве моем она меня любилаИ семиствольную цевницу мне вручила.Она внимала мне с улыбкой – и слегка,По звонким скважинам пустого тростника,Уже наигрывал я слабыми перстамиИ гимны важные, внушенные богами,И песни мирные фригийских пастухов.С утра до вечера в немой тени дубовПрилежно я внимал урокам девы тайной,И, радуя меня наградою случайной,Откинув локоны от милого чела,Сама из рук моих свирель она брала.Тростник был оживлен божественным дыханьемИ сердце наполнял святым очарованьем.1821«Я пережил свои желанья…»
Я пережил свои желанья,Я разлюбил свои мечты;Остались мне одни страданья,Плоды сердечной пустоты.Под бурями судьбы жестокойУвял цветущий мой венец —Живу печальный, одинокой,И жду: придет ли мой конец?Так, поздним хладом пораженный,Как бури слышен зимний свист,Один – на ветке обнаженнойТрепещет запоздалый лист!..1821Кавказский пленник. Сцены из поэмы
Музыка.
Вдали видны горы и река. Ночь, светит месяц. Пленник, склонясь головою на камень, лежит у забора за саклями.
Занавес подымается.
Черкешенка показывается из-за гор, украдкой подходит к пленнику. Пленник смотрит на нее с удивлением. Она, став на колени, подносит ему кумыс. Он пьет. Она садится подле него.
Черкешенка
Пленник милый!Развесели свой взор унылый,Склонись главой ко мне на грудь,Свободу, родину забудь.Скрываться рада я в пустынеС тобою, царь души моей!Люби меня; никто донынеНе целовал моих очей;К моей постеле одинокойНе крался в тишине ночной;Слыву я девою жестокой,Неумолимой красотой.И знаю жребий мне готовый:Меня отец и брат суровыйНемилому продать хотятВ чужой аул ценою злата;Но умолю отца и брата,Не то – найду кинжал иль яд.Непостижимой, чудной силойК тебе я вся привлечена;Люблю тебя, невольник милый,Душа тобой упоена…Пленник
Забудь меня: твоей любви,Твоих восторгов я не стою.Бесценных дней не трать со мною:Другого юношу зови.Его любовь тебе заменитМоей души печальный хлад;Он будет верен, он оценитТвою красу, твой милый взгляд,И жар младенческих лобзаний,И нежность пламенных речей;Без упоенья, без желанийЯ вяну жертвою страстей.Ты видишь след любви несчастной,Душевной бури след ужасной;Оставь меня; но пожалейО скорбной участи моей!Несчастный друг, зачем не преждеЯвилась ты моим очам,В те дни, как верил я надеждеИ упоительным мечтам!Но поздно: умер я для счастья,Надежды призрак улетел;Твой друг отвык от сладострастья,Для нежных чувств окаменел…Перед собою, как во сне,Я вижу образ вечно милый;Его зову, к нему стремлюсь,Молчу, не вижу, не внимаю;Тебе в забвеньи предаюсьИ тайный призрак обнимаю.Об нем в пустыне слезы лью;Повсюду он со мною бродитИ мрачную тоску наводитНа душу сирую мою.Оставь же мне мои железы,Уединенные мечты,Воспоминанья, грусть и слезы:Их разделить не можешь ты.Ты сердца слышала признанье;Прости!.. дай руку – на прощанье!Берет черкешенку за руку и крепко сжимает. Не отнимая руки, со вздохом.
Черкешенка
Ах, русский, русский, для чего,Не зная сердца твоего,Тебе навек я предалася!Ты мог бы, пленник, обманутьМою неопытную младость,Хотя б из жалости одной,Молчаньем, ласкою притворной;Я услаждала б жребий твойЗаботой нежной и покорной;Я стерегла б минуты сна,Покой тоскующего друга;Ты не хотел… Но кто ж она,Твоя прекрасная подруга?Ты любишь, русский, ты любим?..Понятны мне твои страданья…Прости ж и ты мои рыданья,Не смейся горестям моим!Плачет, закрыв лицо руками.
Пленник
Не плачь: и я гоним судьбою,И муки сердца испытал.Нет, я не знал любви взаимной;Любил один, страдал один;И гасну я, как пламень дымный,Забытый средь пустых долин;Умру вдали брегов желанных;Мне будет гробом эта степь;Здесь на костях моих изгнанныхЗаржавит тягостная цепь…Пленник падает на изголовье. Вдали слышна черкесская песня.
В реке бежит гремучий вал;В горах безмолвие ночное;Казак усталый задремал,Склонясь на копие стальное.Не спи, казак: во тьме ночнойЧеченец ходит за рекой.Казак плывет на челноке,Влача по дну речному сети.Казак, утонешь ты в реке,Как тонут маленькие дети,Купаясь жаркою порой:Чеченец ходит за рекой.На берегу заветных водЦветут богатые станицы;Веселый пляшет хоровод.Бегите, русские девицы,Спешите, красные, домой:Чеченец ходит за рекой.Пленник встает с усилием и садится на берегу реки. Черкешенка подходит к нему: в одной руке у нее кинжал, в другой пила.ЧеркешенкаБеги… нигде черкес тебя не встретит.Спеши; не трать ночных часов;Возьми кинжал: твоих следовНикто во мраке не заметит.Черкешенка становится на колени у ног его. Железо под пилою визжит и цепь распадается.
Авторизация