Снятся ли зомби мёртвые овцы?

– Не, было б по-другому. Что ты, фильмов не смотрел? – Девушка убрала с лица наброшенные ветром волосы. – В новостях бы показывали этих учёных в жёлтых скафандрах, военные бы кордоны ставили, шум всё равно был бы. А тут раз – и нет никого!

Парень пожал плечами. Анжел снова принялась бороться с причёской.

– Когда ты уже со своей стороны стекло вставишь? У меня после поездок с тобой вся голова в пыли и песке!

– Прости. Завтра поставлю, – он решил перевести тему. – Я тут слышал по радио выступления этого подполковника, из нацбезопасности. Он сказал, что причина будет найдена в скором времени.

– Фага-то? Не, что он может? Его контора только обычными расследованиями занимается, а тут… необычное…

– Малдеру письмо напиши, – усмехнулся парень. Анжел надулась.

– Ну, прости. Прости, слышишь? Я тоже думаю над этими исчезновениями. Может, люди ушли куда? Что там рядом? – взвизгнув тормозами Андре вырулил на просёлочную дорогу. Над равнинами цвета высохшей глины затухал оранжевый закат.

– О, хорошая мысль. Надо будет в Паутине поискать, как домой приедем, – девушке пришлось повысить голос, перекрывая двигатель и шум ветра.

– Хорошо, что хоть далеко от нас, – высказал мысль парень, украдкой наблюдая за подругой в зеркало заднего вида.

– Вот и Кларисс то же самое говорит, – печально ответила Анжел. – Мы с ней поссорились сегодня.

– Из-за чего?

– Да так… – девушка отвернулась, разглядывая однообразный пейзаж. Машину трясло, мотало из стороны в сторону, но Анжел уже привыкла к такой езде.

– Анжел, ты только не обижайся, но мы вряд ли когда-либо узнаем правду. – Андре сощурился. Дорога вела их прямо в закат. «Солнечные очки дома забыл,» – подумал он и продолжил: – Та же корпорация Быстрого Развития Естественных и Индустриальных Наук, взятая под крыло нацбезопасности, за десять лет существования не выдала ни одной новаторской идеи. О ней вообще ничего не слышно.

– Я сегодня в новостях видела: строятся новые корпуса по всему восточному побережью. Кто бы мог подумать, что с такой фантастической реальностью, как присутствие зомби, мы свыкнемся так быстро. И примем как данность.

Андре усмехнулся.

– Да ещё и работать их заставим!

– А чего тут смешного? – снова надулась Анжел. – Как вообще так можно поступать? Пусть они мёртвые, но зачем же их в рабов превращать, вместо того, чтобы успокоить и заново похоронить? Почему так увеличивается их численность, чтобы на новых фабриках и заводах работать? Откуда берутся деньги на строительство? Простым гражданам никто ничего не расскажет.

Она на мгновение задумалась.

– Но мы же можем всё узнать сами! – глаза девушки загорелись. – Давай поедем туда!

– А как же твоя учёба? – нахмурился парень.

– Да ну её! Ты же вон не учишься!

Андре строго посмотрел на подругу.

Дорога резко вильнула влево, обходя овражек.

– Тормоззии! – взвизгнула Анжел.

«Я не успеваю сбросить скорость! Не успеваю!! Если на пару секунд раньше сообразил, из-за проклятого солнца ничего не видать», – мысли проносились в голове, пока руки изо всех сил выкручивали руль влево. «Мустанг» занесло, ограждение дороги ударило по колёсам, автомобиль кувыркнулся, приземляясь на крышу, поехал вниз по склону, уткнулся капотом в сухую землю. Колёса продолжали вращаться по инерции, над проборождённым оврагом поднимался пылевой дымок.

Сколько времени прошло, прежде чем он очнулся, парень не знал. Перед глазами всё плыло. Подруга с закрытыми глазами лежала рядом на лобовом стекле.

– Анжел! Анжел! – с жалобным стоном позвал Андре. Его трясло, бросая то в жар, то в холод, капли пота медленно стекали по волосам. Гоняя на чудом собранной развалюхе, о себе он никогда не думал – а, будь что будет! Лишь подвозя девушку после учёбы, закрадывалась мысль, что он может подвергнуть её опасности. Правда, раз от раза ничего не происходило, и Андре успокоился. Расслабился. И вот тебе на.

С щелчком отстегнул ремень безопасности, выполз из окна, в которое ещё не успел вставить стекло, попробовал встать. Ноги слушались плохо, в голове звенело, но Андре всё же смог обойти автомобиль кругом, опираясь на его корпус. Упал на колени перед пассажирской дверью.

– Анжел! Анжел, да очнись ты! Не молчи, пожалуйста, Анжел!

Дверь со свежими вмятинами не поддавалась. Парень схватил первый попавшийся камень в кулак и ударил по стеклу. «Камень», оказавшийся куском глины, рассыпался меж пальцев, кожа на костяшках лопнула, сбрызнув кровью появившуюся трещину на окне. Андре сжал зубы, ударил ещё раз. Посыпалось мелкое стеклянное крошево. «Тащить Анжел через это? Нет, нельзя, могу поранить!» Он перебрался обратно, на свою сторону, залез на половину в машину, подхватил девушку под руки, потащил. Вернее, попробовал. Ноги сучили, поднимая облачка пыли, но девушка, вдруг став удивительно тяжёлой, не поддавалась. Парень ухватил её за руку, упёрся в корпус «мустанга» и потащил. Потом перехватил за обе, оттолкнулся ногами, вытащил и отволок на безопасное расстояние.

– Анжел, ну что же ты?! – он потряс девушку за плечи. Голова той моталась из стороны в сторону, безо всякого сопротивления со стороны костей. «Шея.. позвоночник…» – ужаснулся про себя Андре, не решаясь высказать это в слух.

– Анжел, Анжел, очнись, пожалуйста, очнись, – зашептал он, убирая волосы с такого милого лица. Ответа не было, девушка уже не дышала.

– Давай, приходи в себя, хватит дурака валять, оживай, чтоб тебя! – заорал он. В голове щёлкнуло, будто кто-то переключил режимы. В сером мире было только одно яркое пятно – истекающая бледно-жёлтым светом Анжел, гаснущая, сливающаяся с бесцветием.

– Оживай! Не смей умирать!

С криком изо рта вырвались клубы зеленоватого пара. Дыхание Андре осело на девушку и вошло внутрь. Девушка снова засветилась, но теперь уже бледно-синим. И резко села. Андре отскочил от неё, пополз на заднице, ему никак не удавалось встать на ноги. Он не заметил, когда внутренний тумблер вернулся в положение «Привычный мир». А Анжел сидела, как кукла, голова лежала на плече. Пару секунд ничего не происходило, парень слышал лишь свистящие хрипы и гулкий стук. Успокаиваясь, он понял, что это его дыхание и сердце. Отхлынул жар, воспоминание о выбросе адреналина в кровь, солнце садилось за спиной Анжел, простирая её тень к ногам Андре, ветер гнал пыль и песок. «Может, это какая-то нервная реакция, ну вроде как судороги? Может, нерв какой-то защемился, пока я её тряс, вот спина и согнулась?» – подумалось парню, и тут его подруга открыла глаза. Пустые бельма, закатившихся зрачков не видать под чёрными веками. Андре заорал, пополз от неё, перевернулся, едва не на четвереньках взбежал на насыпь и только тогда оглянулся. Загребая кроссовками сухую землю, к нему брела Анжел. Руки её болтались как плети, голова чуть завалилась назад, из-за чего рот открылся. Такое знакомое лицо, не раз ему снившееся, превратилось в кошмарную карикатуру: белые пустые глаза, тёмный провал рта и волнуемые ветром выжженные перекисью волосы.

Андре закрыл лицо руками, отвернулся и побежал что было мочи домой, надеясь, что ветер, режущий глаза, сорвёт вставшую перед внутренним взором картину, что горящие лёгкие, болящие мышцы займут разум, отогнав мысли о произошедшем.

Ещё более бледный, чем обычно, Андре влетел на мансарду и пронёсся мимо отца. Мишель открыл было рот, но успел только проводить сына ошарашенным взглядом. Хлопнула тонкая дверь с противомоскитной сеткой, Мишель поднялся с кресла и выглянул на дорогу. Никого, кто мог бы так напугать его мальчика, там не было. Никто за ним не гнался. Мишель пожал плечами и вошёл в дом.

– Андре, а покушать?! – кричала Сара, стоя у лестницы на второй этаж. – Андре!

Она заметила мужа.

– Что ты ему сказал?! Разве так я тебя просила поговорить?! Он такой ранимый мальчик, посмотри, что ты наделал!

– Да я даже слова сказать не успел! – Мишель смял газету и отшвырнул прочь. – Он пронёсся как ужаленный, ни здрасьте, ни насрать! Ну, я сейчас с ним поговорю, я сейчас с ним так поговорю!

Мужчина расстегнул пряжку ремня.

– Мишель! Нельзя же так!

– Молчи, Сара! Это ты его избаловала! – впечатывая каждый шаг Мишель взошёл по лестнице, толкнул дверь в комнату Андре.

– Андре! Открой дверь! Открой сейчас же, кому говорят!

– Сыночек! Открой, пожалуйста, мы просто хотим с тобой поговорить! Мишель, да одень ты ремень, у тебя штаны сваливаются.

– Андре! Открывай живо, не выводи меня из себя! – мужчина забарабанил по двери кулаком, поддерживая другой рукой сползающие брюки.

Сжавшийся в комок под подоконником Андре всё же нашёл в себе силы заорать в ответ:

– Уходите! Оставьте меня в покое! – он сам поразился, насколько визгливо и по-детски это получилось. – Уйдите! Как вы меня достали! Оставьте меня одного!

Парень обхватил руками колени, спрятал голову, его трясло. Родители ещё что-то поворчали, поругались и, наконец, ушли.

Немного придя в себя, Андре начал старательно выдыхать, пытаясь увидеть изменения в цвете. Ничего. Цветовая гамма мира оставалась прежней, зелёного пара больше не вылетало. «Показалось… Авария, башкой стукнулся, солнце заходило, голову может ещё и напекло, пыль клубилась… Глюки… У нас нет зомби, они все там, на востоке, у нас всё спокойно, Анжел никто не кусал, она не могла ожить, это всё моё воображение…» Он встал, выглянул в окно, выходившее на просёлочную дорогу, по которой он прибежал. Та была по-прежнему пуста. «Только воображение, ничего более…» – ещё раз повторил он, забираясь в кровать. «Завтра с утра схожу на место аварии, увижу там тело Анжел, похороню…» – он укрылся одеялом с головой, а потом нервное и физическое переутомление взяли своё.

Проснулся он глубокой ночью от беспричинного страха. Майка прилипла к телу, Андре с отвращением сдёрнул её через голову. В комнате было душно, парень встал, поднял половинку окна. Ветра не воспользовался приглашением, нагретый за день воздух парил, голова кружилась. «Схожу на кухню, попью воды..» Проходя мимо спальни родителей, парень услышал звуки возни. Похоже, они тоже не могли нормально спать в такой духотище.

Дверь на мансарду была распахнута. Андре не стал её затворять, так всё посвежее будет. Ледяная вода из холодильника принесла желаемое облегчение. Он плеснул на ладонь, смочил затылок и шею. Вода обожгла холодом, спустя мгновение даровав ни с чем не сравнимое наслаждение. Парень побрёл обратно в комнату, досыпать.

«Ещё и закрылись,» – подумал он, глядя на затворённую дверь в комнату родителей, – «Дурость какая, чем они там занимаются?» Звуки изнутри доносились странные, будто кто-то неряшливо ел, хлюпая и причмокивая. Андре покраснел от появившихся мыслей. Он потоптался на пороге, борясь с собой. «Нужно дать предкам побыть наедине.. Но, не могу же я дать им умереть от отсутствия воздуха. Занятые своим делом, они меня и не заметят.» Он быстро отворил дверь, и уже собрался юркнуть обратно в коридор, когда почувствовал под босой ногой что-то липкое. «Это что? Варенье? Прямо девять с половиной недель тут устроили!» – нахмурился он, и быстро глянул на родительскую постель. На испачканных простынях сидела фигура, которая никак не могла быть его матерью. А справа от себя парень заметил белеющие в темноте большие ступни отца, валяющегося на полу. И тут сидящая на кровати повернулась к нему. Стоило Андре увидеть склоненную к плечу голову с бледным, перемазанным красным ртом, как он всё понял.

– Нет, Анжел, только не мои папа с мамой, – запричитал он, отступая. – Зачем ты это сделала?

Мёртвая девушка пожала плечами, от чего её голова качнулась и откинулась назад. А затем она хрипло исторгла одно слово: «– М-мозги…» И поползла к нему. Андре снова бросился бежать.

Босой, в одних трусах, он летел по ночному городу, сворачивал куда-то, перелезал через заборчики, несколько раз был облаян, при этом не задумываясь, куда несётся и зачем. Главное подальше от этого кошмара.

Выбившись из сил, он забрался в жестяную трубу, смердящую канализацией, и просидел в ней до утра, стуча зубами от страха.

Перепачканный, с красными глазами и больной головой, Андре выбрался из трубы. Конечности затекли и плохо слушались. Пошатываясь из стороны в сторону, он побрёл по улице.

– Эй, гляди, вон ещё один! Дейв, стреляй, стреляй ему в голову!

Пуля свистнула мимо уха, Андре упал на землю, сжался клубком и закричал, не представляя даже, откуда ведётся стрельба.

– Я живой! Не стреляйте! Я живой! Пожалуйста, не стреляйте… не стреляйте… пожалуйста… Я живой… Живой…

Его грубо вздёрнули с земли.

– Эй, малой, ты откуда взялся? Ты цел? Тебя не укусили?

Крупный мужик, заросший по самые глаза, завертел его, осматривая со всех сторон.

– Я прятался тут, в трубе, ночью убежал из дома и спрятался…

– Звать-то как?

– Андре. Андре Эксидент.

– Откуда ты?

– С Фа-стрит, дом 76. Это на северной окраине.

– Оттуда они и лезут, – мрачно проговорил бородач и сплюнул. – Пошли со мной. Воняешь ты конечно, прям как зомби, но не бросать же тебя тут. Я, кстати, Дейв.

– Очень приятно, мистер.

– Ага. Давай, забегай, – Дейв распахнул толстую дверь, пропуская парня внутрь дома, огляделся и сам вошёл внутрь. Лязгнул засов.

Андре огляделся. Среди охотничьих трофеев: оленьих рогов и чучел мелких хищников и птиц, сидело семь человек. Три мужчины и четыре женщины. Одна из них, в строгом тёмном платье, подошла к парню.

– Ты прости уж, я тебя за мертвеца приняла, уж больно ты бледен, да и шёл прям как они.

– Я просто всю ночь просидел в какой-то дыре, затёк весь, – объяснил набычившийся Андре. Теперь, когда страх прошёл, им руководила лишь злость. «Сначала Мертвяком все обзывали, теперь вот чуть не пристрелили, за зомби приняв.»

– Извини, – женщина широко улыбнулась, без тени раскаянья. – Пойдем, я тебе какую-нибудь одежду подберу.

Когда Андре вернулся в общую комнату, обряженный в великоватые ему штаны и рубаху, там шёл оживлённый разговор на повышенных тонах.

– А я говорю, нужно оставаться здесь, – рычал Дейв. – В моём доме мы как в крепости! Ни одна мёртвая тварь сюда не пролезет. К тому же мы в стороне от остальных, может, и не заметят нас.

– Не знаю, не знаю, – покачал головой наголо бритый мужчина в очках с тонкой оправой. – Так мы сами себя загоняем в угол. Зомби передвигаются медленно, если мы будем постоянно менять месторасположение – они нас никогда не достанут.

– Всё равно они нас найдут. Найдут и сожрут, – обречённо сказала сидящая рядом с лысым женщина, бездумно глядя в окно.

– Успокойся, Роза, никто нас не найдёт, – раздражённо отмахнулся бородач. – А ты, Клив, тоже неправ. Мы не можем постоянно перемещаться. Мы не машины. Нам нужно спать, есть. Здесь, в родном городе, мы знаем, где что достать, куда бежать, если что. А если уедем? Куда ехать, ты знаешь? Откуда здесь эти твари взялись, ты знаешь? Вот то-то же. И молчи тогда, и не суйся со своими советами! – Дейв отвернулся от лысого и заорал, обращаясь уже ко всем: – Коли кому неймётся – милости прошу, сейчас же двери отопру, и катитесь на все четыре стороны. Только потом не вздумайте бежать обратно, я вас первым пристрелю, чтобы вы всю свору сюда не привели.

– Мы не можем сидеть здесь вечно, Дейв, – ядовито улыбнулась женщина, подарившая Андре одежду.

– На неделю жрачки хватит, а там видно будет. Прилетят военные, или ещё кто-нибудь и поубивают этих мертвяков.

– Твои слова – да богу в уши, – устало вздохнул Клив. – Ладно, неделю подождём, но потом сделаем по-моему. Ибо нечего тут уже ловить будет. Идёт?

– Идёт, – буркнул Дейв. – На двух машинах уйдём в сторону Кэпиталсити. А сейчас все по окнам, глядите в оба, чтобы ещё кого не пропустить. Тебя парень это тоже касается. Дуй с Ивоной и Патриком на второй этаж, если что – ори громче.

Не прошло и часа, как вдалеке кто-то появился. Дейв залёг на козырьке с винтовкой, долго рассматривал фигуру в оптический прицел, потом спустил курок. Фигура упала.

– А вдруг это какой-то бедолага был, вроде мальчика? – тихо спросила Роза.

– А вдруг нет?! – рявкнул Дейв, а потом добавил спокойнее. – Я не мог рисковать, подпуская его ближе.

А затем гости пошли чаще. Бородач расстреливал их издалека, но фигур становилось всё больше.

– Дьявол, они даже в другие дома не заглядывают, – ворчал Дейв перезаряжая, – прямо к нам прут. Зовут их сюда, что ли?..

Мертвецы стекались отовсюду, оккупировав подступы к домику стрелка. Пока что они бестолково мычали, тыкаясь лбами в стены, но потихоньку начинали пробовать дверь на прочность.

– Я же говорил, что нужно уходить, – простонал Клив. – А теперь мы сами себя заперли в этой могиле.

Одна из женщин заплакала. Ивона отвесила ей пощёчину. Дейв хмурился, пытаясь найти выход из ситуации. Все ждали его решения. Зомби снаружи скреблись и что-то глухо бормотали.

– Подождём. Окна высоко, дверь крепкая, должна выдержать. Укрепим входы-выходы. – Выдал Дейв, наконец. Клив покачал головой, но спорить не стал.

К ночи зомби стало больше. Дверь тряслась, затем зазвенело оконное стекло, какой-то мертвец попал по нему рукой. Стрелок высунул в дырку дуло, пальнул пару раз, потом плюнул и выругался. Оторвав дверцу от шкафчика, заколотил ею окно. Через пять минут стёкла посыпались лавиной с других окон. Люди заметались по дому. Клив бил лопатой по тянувшимся с улицы рукам, Патрик забивал прорехи подручными средствами, у другого окна орудовали Дейв с четвёртым мужчиной. Андре забыл, как того зовут. То ли Стив, то ли Билл… Сам парень сидел вместе с женщинами на втором этаже, куда их прогнали, чтобы не путались под ногами.

– Надо было сразу же уходить, – снова завёл свою пластинку Клив. – Или хотя бы когда они подошли к дому. Тогда у нас хотя бы был шанс. Но ты захотел остаться…

– Заткнись, заткнись, сукин сын! – заорал Дейв, слюна заляпала ему бороду. – Вы все ждали от меня решения! Никто, дьявол вас забери, никто не возразил! А теперь хотите меня сделать виноватым?! Думаете, нашли козла отпущения?!

– Тихо, тихо, друзья, не будем ссориться, – Патрик примирительно поднял руки. – Дейв, Клив, успокойтесь.

– Да пошли вы все в жопу! – крикнул бородач, взлетая на второй этаж. Тяжело топая, он прошёл мимо сжавшихся женщин, бросив на них злой взгляд, распахнул окно и высунулся до половины наружу.

– Эй, сволочи трупоедские! Жрать хотите?! Так я вас сейчас накормлю!

Винтовка бахнула раз, другой, третий. В ворчании зомби прорезалась угроза.

– Что, не нравится свинец?! А другого ничего вы от меня не дождётесь, мёртвые скоты!

И снова пули в качестве подкрепления слов делом.

Андре зажал руками уши, чтобы не слышать этого ора, этого глухого ропота, этих выстрелов. «Дурдом, они все сошли с ума, все до одного…» Сжав голову руками, он смотрел на покачивающуюся перед глазами комнату. Роза опять плакала, Ивона что-то ей втолковывала, перемежая слова нервными смешками. Андре не слышал слов, только гул, но видел, как её губы презрительно кривятся. Женщина резко встала, глянула краем глаза в окно, достала из кармана платья помятую пачку, закурила. Сигарета тряслась в бледных пальцах. Затем Роза тоже вскочила, а Дейв вылез из окна. Парень отнял ладони от ушей. С первого этажа раздавались крики и громкое утробное ворчание, накатывающееся как прибой. Патрик взлетел по лестнице, ухватился за комод, опрокинул его на ступени.

– Клив! Клив сошёл с ума! Он открыл заднюю дверь и выбежал во двор! Зомби ворвались в дом, они… они… Стив… он…

Илона отвесила пощёчину и ему.

– Не распуская сопли! Нам и твоей жены вполне хватает!

Дейв что-то ревел в ярости, стреляя вниз.

Андре заметался по комнате, выглянул из окна. Толпа зомби всасывалась внутрь дома. Парень выбрался на козырёк крыши, огляделся. Дерево. Недалеко вроде, можно допрыгнуть. На разбег только два шага. За спиной, в комнате что-то происходило, но он не решился оглянуться. Короткие мелкие шажки по звонкой жести крыши, прыжок. Дерево оказалось дальше, чем Андре думал. В надежде ухватиться, он выбросил вперёд руки. Пальцы только оборвали редкие листья, но потом какая-то ветка ударила по ладоням, парень судорожно сжал её, тело сделало полукруг и.. Хруст: Андре снова полетел к земле. Сильный удар, тёмное небо с бледными облаками закружилось, корень врезался под лопатку.

Андре со второго раза удалось подняться и, прихрамывая, побежать прочь от ненадёжного пристанища. А сзади, в доме, суматошно метались тени.