Амулет Мертвых

Амулет мертвых

– Проверили верёвки? – спросил лысеющий мужик с козлиной бородкой. – Связана крепко?

Двое парней, без стеснения лапая девушку, стали проверять верёвки, а мужик довольно наблюдал за процессом.

– Крепко связана-с, – подтвердил широкоплечий парень справа, – не извольте беспокоиться.

– Молодцы, – задумчиво глядя на неё, произнёс Старший советник в длинном богатом кафтане, когда только переодеться успел. – Но будьте осторожны, она может быть очень опасна. Давайте тащите её к реке.

Парни, как пушинку, подняли её, ухватили, как длинную котомку, подмышки. Один шел впереди, держа её одной рукой ниже груди, другой – сзади, держа за бёдра. Она пыталась сопротивляться, извиваться, но они были очень сильны и несли её, не останавливаясь, через потоптанное лошадьми поле. На поле горели костры и сильно воняло горелым мясом, всюду ходили воины в кольчугах. «Что они сделали с моим домом…», – думала она. – «А если это сон, то уже давно пора проснуться! Пора проснуться!»

Последнюю мысль она, похоже, не столько подумала, сколько прокричала, потому как сбились с темпа несущие её и оглянулись на них все, кого она видела вокруг себя. Они глядели на неё с нескрываемым отвращением.

– Не волнуйся, – раздался спокойный голос позади парней, – мы не спим, за это я могу ручаться. А вот если вдруг спишь ты, – голос сделал короткую паузу, – то уверяю, ты скоро проснешься.

Слыша этот голос, она отчего-то представляла очень гаденькую улыбочку, которую не смогла бы скрыть и более густая борода.

Её несли по тропинке, по которой она много раз ходила к реке, через большой бор, в котором росли прекрасные подосиновики и пели разные птицы, они пели и сейчас, им было всё равно.

– Стойте, – раздался голос козлобородого, когда её проносили мимо высокого кустарника.

Они развернулись, не отпуская её, она увидела реку внизу высокого берега. Маленький мосток, с которого очень удобно было стирать, нырять и много чего ещё. «Очень удобный мосток», – горько усмехаясь, подумала она.

– Ставьте её, – продолжал распоряжаться её главный мучитель.

Её поставили на тропинку, повернули спиной к реке.

– Ну что, парни, – продолжал вещать Старший советник. – Вы не зря учитесь у меня ремеслу. Что нужно сделать, прежде чем бросить колдунью в реку?

Парни переглянулись.

Улыбнулись.

– Проверить, в чести ли она, учитель, – хором произнесли они, – и мы не можем сами провести этот ритуал, уж больно могущественна стерва.

– Всё правильно, мои мальчики, – гнусно произнес, ухмыляясь, козлобородый. – Всё правильно.

Она глядела, как он приближается, и её начала бить дрожь. Она уже готова была сама прыгнуть в реку, лишь бы это чудовище к ней не прикасалось. Она дёргалась в путах. Слёзы хлынули на её лицо.

– Нет! Не надо! Не подходи! – слышала она свой крик, разносящийся по бору. Но он, улыбаясь, шел к ней, что-то говорил ещё своим ученикам, а они крепко держали её в путах и, похоже, им нравилось держать её, извивающуюся, будто змею. Старик не собирался долго терять время. Он плотно прижался к ней всем телом, она пыталась оттолкнуть его, но поняла, что не смогла бы, даже если б ему не помогали парни. Он был жилист и крепок. Но не успел он что-либо сделать, как по тропе, из-за кустов вышел царевич.

На лице царевича была кривая ухмылка, скулы сильно напряжены, его голубые глаза источали невероятную злость.

– Что здесь происходит, советник? – гневно спросил он.

Козлобород резко обернулся.

– Здесь? Я со своими учениками провожу таинство, на котором не подобает присутствовать вашему высочеству, – заискивающе произнёс советник. – Моя обязанность – во что бы то ни стало оградить вас от зла, мой дорогой царевич.

– Таинство? – переспросил царевич. – А разве не состоялось собрание сиятельных мудрецов, где было решено, что старые колдуньи давно истреблены и больше нет необходимости в прежних ритуалах?

– Было царевич, было, – подтвердил Советник, – но тут особый случай, сами посудите, что мы видели, и на неё поглядите, неужели не видите.

Царевич посмотрел на неё, на советника, глаза его посерели, и он без замаха двинул советника рукой в лицо, тот рухнул в кусты рядом с тропой. Некоторое время царевич смотрел на неё очень внимательно. А она смотрела на него. Ей показалось, что глаза его увлажнились, что-то еле уловимое изменилось в его лице, и он отвернулся.

Он отвернулся.

– Никаких особых ритуалов, – кинул он фразу через плечо и пошел обратно по тропинке.

Красивый и статный, шагал он по тропе. Солнце отражалось в звеньях кольчуги. Ветер легонько трепал золотистые кудри. Пару раз ей показалось, что он повернётся. Но единственное, что он сделал, – собрал ловким движением правой руки волосы и левой надел на голову шлем. Тропка, по которой шел царевич, скоро свернула и спрятала его за кустами. Она что было сил дёрнулась вслед за ним, крепкие руки на мгновение выпустили её, и она чуть не ударилась о землю, но её мучители вовремя опомнились и поймали её.

В этот последний рывок, похоже, ушли все силы. Она не могла больше ни взывать, ни рыдать, ни тем более совершать какие бы то ни было действия. Она бессильно обвисла на руках державших её. Принятие неизбежного – так, наверно, можно было назвать её состояние, спокойствие. Она безучастно смотрела, как из кустов, потирая лицо, поднимается старший советник царевича, его изящный костюм был помят. На плече зияла дыра. Советник наклонил голову к плечу, недовольно поморщился, потом сморщился ещё сильнее, на этот раз от боли, правая щека его опухала всё больше.

Осмотрев себя, советник перевёл взгляд на неё и конвой.

– Что смотрите? – прошипел он. – Тащите эту гадину к мосту.

«Ну, вот, скоро всё кончится, – думала она, – вот так сказка». И несмотря на то что смерть ее была близка, она чувствовала умиротворяющее тепло внутри себя. Это тепло никак не вязалось с её бессилием. И исходило оно откуда-то от сердца, она вспомнила маму и папу, подружку и пуделя Чиппи, и тепло от воспоминаний затопило её.

21 Июня

– Наконец-то сдан последний зачет – иностранный язык. Самое сложное сдано уже давно, а с этим проблем не могло быть.

Улыбаясь, Оксана шла по проспекту в сторону метро. На проспекте в очередной раз образовалась пробка, да такая, что стояли даже трамваи. Но это не могло испортить хорошего настроения. Солнышко приятно грело, в такую погоду принято говорить, что оно припекало, но лёгкий ветерок со стороны пруда ласкал лицо и шею. Отличный день для шашлыков на природе. Но отчего-то не все прохожие разделяли её мнение, некоторые были угрюмы, другие грустны или просто озабочены. Плюс дурацкие плакаты, напоминавшие людям о том, что сегодня день памяти и скорби. Надо же, приспичило же Гитлеру напасть на Россию именно в этот день. Теперь, вместо того чтобы радоваться жизни, все СМИ будут мусолить одно и то же, показывать отвратительные и скучные фильмы про войну.

«Надо позвонить Ане», – заходя в метро, подумала она.

Аня – безбашенная подружка с третьего класса. Умудрилась увести у неё двух парней, хотя вроде не была привлекательнее. И вообще со своей внешностью она вытворяла чёрт-те что, все смеялись над ней. Она причудливо сбривала волосы на голове, красила их в безумные цвета. Да еще и пирсинг, пятнадцать проколов на лице! С ней перестали общаться все, кто был знаком с ней до преобразования. Видать, знали её плохо, Оксана знала её давно, и была уверена, что Аня за всем своим эпатажем осталась прежней, да и чего скрывать – стала ещё интереснее и привлекательнее.

В метро было прохладнее, чем на улице. В это время дня оно почти пустовало. В этом подземелье ей не нравилось, хотелось тепла и солнца. Была возможность ещё позвонить Пете, узнать, как у него дела. Может, он пригласит её куда? Но заходя в вагон, она отказалась от мыслей о нём. Петя был красив и высок, очень уверен в себе и не раз отвечал на её флирт. И кто знает, может, и впрямь пригласит, но было в нём и что-то такое, что пугало её. И раз за разом она предпочитала довериться шестому чувству.

Краем глаза Оксана приметила парня, который изо всех сил делал вид, что не смотрит на её бёдра. Она скосила глаза в другую часть вагона в поисках другой девушки, на которую он мог бы смотреть, но не нашла достойной кандидатуры. Ей было чем гордиться. Она не была мужеподобной, как многие её широкоплечие знакомые девушки. Да еще в институт она всегда ходила в классической блузке и черной юбке чуть выше колена. На ногах носила чёрные туфли-лодочки на среднем каблуке. Всё это подчёркивало её красоту. Некоторые преподавательницы даже говорили ей, что она, мол, выглядит вульгарно. Но она знала – завидуют. Ловила она на себе подобные взгляды всегда. И ей это нравилось, дарило чувство своего превосходства не только над подругами, но и перед такими прыщавыми слюнтяями, как этот в дальнем конце салона.

Через две станции Оксана вышла из вагона на свою, на прощание поправив длинные русые волосы. И пошла к лестнице, на её станции не было эскалатора. Стоило только подняться в переход, в сумочке на боку завибрировал телефон. А когда она за ним потянулась, он заиграл мелодию SMS. «Вспомнишь… вот и оно», – думала она, читая попрошайку на экране мобильника. «Конечно», – думала она с улыбкой, – «у Ани как всегда нет денег на телефоне, последние потратила на сигареты. Ну что же, всё равно собиралась ей позвонить». И нажала кнопку вызова.

– Привееет! – раздался радостный вопль из трубки. «Как будто сто лет не видела», – думала Оксана каждый раз, как слышала этот вопль.

– Приветик, – ответила Оксана, шагая вдоль улицы, и сразу похвасталась: – Я зачёт по английскому сдала!

– Ну ты батан, – раздался комментарий, – поздравляю, не хочешь отметить?

– Конечно, хочу, – ответила Оксана, думая о том, что неплохо было бы брать с собой гарнитуру, – только не знаю как. Хотелось бы шашлыков на берегу пруда, – мечтательно добавила она.

– О, я как раз хотела тебе нечто подобное предложить, – радостно объявила Аня.

– Да? И что же это? – просила Оксана, шагая по солнечной стороне улицы.

Каблуки ее туфель мерно цокали по тротуару. Легкий ветерок шелестел листьями кустов, удобно расположившихся с обеих сторон пешеходной дорожки. Только у кустов слева и справа была разная жизнь. Кусты слева прятали невзрачный высокий забор, а кусты справа отгораживали прохожих от проезжей части.

– Это празднование Ивана Купалы, – ещё радостнее воскликнула «безумная» подружка.

– Но Иван Купала только седьмого июля вроде? – растерянно произнесла Оксана. – А мне бы хотелось отметить сегодня.

– Я сегодня и предлагаю, – серьёзно сказала Аня, – по крайней мере, мои друзья едут сегодня на берег пруда: шашлыки, костёр… в общем, всё будет, – заверила она.

– Надеюсь, они не сатанисты или, чего доброго, не скинхеды? – спросила Оксана, зная, что от собеседницы можно было легко ожидать и подобной выходки, да и денек, судя по плакатам, был вполне подходящий.

– Да нет, – в ответ уверенно заявила та, – они историки, занимаются экспериментальной историей, да и вообще – ребята, с которыми здорово можно оттянуться.

– Да? – с сомнением спросила Оксана, её настораживала формулировка «экспериментальные историки». Выходит, люди изобретали историю. Но в ответ она получила не менее уверенное «да».

– А я кого-нибудь знаю? – к собственному удивлению весьма кокетливо спросила Оксана.

– Вряд ли, – услышала она в трубку, – я сама с ними недавно познакомилась.

«Надо же, она с ними недавно познакомилась, а уже думает, что им можно доверять, или…» – подумала Оксана, а окончание мысли произнесла в трубку:

– Значит, тебе нужен кто-то, хорошо знакомый, мало ли что…

Кусты справа закончились, а улица стала шире и оживлённее.

– Ну, пусть так, – слегка потеряв уверенность, произнесла Аня. – Но это отличная возможность повеселиться! – вновь радостно воскликнула она.

– Ты безумная, – поставила диагноз своей подруге Оксана.

– Да ладно тебе, соглашайся, ты же хотела отметить этот день, – продолжала уговаривать «сумасшедшая». – Если тебе будет спокойнее, то там будут и вполне взрослые люди, даже две семейные пары.

То ли безумие заразно, то ли ей и впрямь осточертел большой город, но Оксана поймала себя на мысли, что предложение поехать на природу – как раз вовремя.

– Ну, хорошо, где и когда встречаемся? – согласилась Оксана.

– Давай в полчетвёртого, на вокзале, у краба.

– На вокзале? – уточнила Оксана, думая, что южный пруд города самый грязный. На вокзале как раз надо было пересесть на троллейбус, чтобы туда доехать.

«Надо же, за разговором быстро время летит», – глядя на свой дом с другой стороны улицы, думала она. Через дорогу можно было быстро перебежать, а то до светофора идти ещё полквартала. Всюду возвышались угрюмые девятиэтажки.

– Конечно, на вокзале, поедем на электричке, в городе в прудах только говно ловить, – рассудила собеседница, когда Оксана перебегала дорогу перед красной красивой иномаркой. Иномарка возмущённо бикнула и укатила, значительно превышая скорость.

– Что у тебя там сигналит? – спросила Аня.

– Да так, – отчего-то радостно ответила Оксана, – дорогу переходила.

– А, ясно, а про электричку слышала?

– Да слышала, – ответила Оксана, обходя свой дом.

– Тогда всё прекрасно, – продолжал раздаваться полубезумный голос в трубке. – Бери всё, что нужно, и встретимся у краба, пока.

На этом заявлении связь прервалась. Оксана набрала номер ещё раз, абонент оказался временно недоступен. «Вот так всегда, пропадает раньше, чем ответит на все вопросы. Надо же – «бери всё что нужно», а что нужно, чтоб поехать за город неизвестно куда, она не имела ни малейшего представления. «Ладно, хоть время прошло за разговором быстро», – думала она, меняя в руке телефон на увесистую связку ключей.

Лифт уже больше года не работал, и подниматься на шестой этаж приходилось пешком. Наверху, у своей двери, Оксана услышала задорный лай, её приветствовал домашний любимец – пудель Чиппи. От пуделя её отделяло две двери и четыре замка, но это не было преградой для радушного лая. Двери были тщательно заперты на все замки. Преодолев препятствие, которое разделяло её и пуделя, Оксана присела и обняла четвероногого друга, не слишком заботясь о блузке, она уже решила, что больше её не наденет. Пудель лизнул ей щёку. Она улыбнулась, потрепала его по голове. С ним, конечно же, требовалось погулять. Оксана переобулась в балетки.

– Пойдем, погуляем, – сказала она Чиппи, пристёгивая ошейник.

Пудель радостно бежал по ступенькам.

Во дворике, где она гуляла с собакой, не было детской площадки, зато были гаражи. Из сумки раздалась знакомая мелодия.

«Мама», – подумала Оксана и достала телефон.

– Привет, мам, – сказала она после того, как нажала зелёную кнопку.

– Привет, дорогая, – отозвалась мама. – Как твои экзамены? Ты вроде сегодня должна была сдать последний.

– Да, мамуля, всё хорошо, я всё сдала на «отлично», – улыбаясь, ответила Оксана.

– Ах ты, моя умница! – радостно воскликнула мама. – Не хочешь сказать об этом папе? Он наверняка обрадуется и, может, даже что-нибудь подарит тебе по такому случаю.

Оксана отчего-то скривилась.

– Нет, мамуль. Я сейчас с Чиппи гуляю, а потом мне бежать надо будет срочно. Давай позже обсудим, мы ведь не в последний раз разговариваем.

– Ну да, – согласилась мама. – До скорого, к двадцать пятому приедем.

– Хорошо, мамочка, – отозвалась Оксана и повесила трубку.

Спустя полчаса она вернулась домой. Чиппи, когда она его отстегнула, ринулся к кормушке, а она с ужасом обнаружила, что на сборы у неё всего час. Надо же, как это осложняет задачу подстава. А ведь еще бы поесть, принять душ, поправить макияж и переодеться. Когда всё успеть? Чем-то придётся пожертвовать. Родителей не было дома уже две недели, поэтому еды, которую можно быстро съесть, не нашлось. Значит, питаться придётся биойогуртом по дороге. Если принять душ, волосы не успеют высохнуть, да ещё надо решить, что надеть, что взять с собой.

Из коридора она сразу направилась в свою комнату. Открыв шкаф, она обнаружила, что ей совершенно нечего надеть. То есть разных тряпок было два отделения по пять полок, да ещё и забитое отделение для вещей на плечиках. Но её гардероб совершенно не подходил для похода на праздник в лес. Даже спортивный костюм, который у неё был, выглядел бы нелепо. Одежда для дачи подошла бы как нельзя кстати, но она, естественно, была на даче.

Но что-то точно должно было быть. И действительно, на одной из полок она нашла легкую юбку. Её она надевала один раз, на одну из студенческих вечеринок в прошлом году, и с тех пор она лежала на полке. Юбка из тонкого ситца с нарисованными большими астрами завязывалась на талии. Не удивительно, что она так и лежит в шкафу, её просто некуда надеть – засмеют. К юбке требовался верх, но какой? Подходящий для вечеринки топ у нее был, но по улице в таком виде идти нельзя. Тащить же с собой большую сумку или рюкзак с большим количеством сменной одежды совершенно не хотелось. Там и так лежало много: два купальника, носки, колготки, расческа, заколка, зеркало, большая косметичка, мобильник, паспорт, полис, кошелек – и это только то, что она с ходу смогла вспомнить или положила за последние пять минут. Какое-то время она разглядывала у зеркала блузки, топики и футболки. Пока не вспомнила: у нее есть прекрасные босоножки – и образ тут же сложился. Она надела голубую прозрачную блузку с длинным рукавом поверх жёлтого топика. Посмотрелась в зеркало, подумала: «я – небо, с солнышком и лугом. Какая жуть». Улыбнулась и положила в сумку красиво вязаную шерстяную кофточку.

«Ну вот, сумка всё-таки тяжелая получилась», – подумала она, направляясь в душ.

«Ничего страшного, наверное, что я опаздываю на пятнадцать минут к месту встречи, по крайней мере, Аня не просит, чтоб я ей перезвонила», – думала Оксана, выходя из метро к вокзалу и направляясь к памятнику, который народ прозвал крабом. Она немного нервничала, поскольку ей всю дорогу думалось, что она одета как-то глупо и что люди косо посматривают на неё. Она в очередной раз одёрнула юбку и почувствовала, что сумка вибрирует. Телефон. Оксана пошарила в сумке, но он оказался на дне под всей кучей вещей. Она остановилась и стала извлекать телефон из сумки. Когда тот был спасён из-под завала, на нём обнаружилось три SMS с просьбой позвонить. Памятник-краб был уже через дорогу, и Оксана, глянув в его сторону, нашла взглядом Аню и маленькую разношерстную толпу вокруг. Необходимость звонить отпала сама собой.

Аня ее, естественно, не видела. Она была занята разговором с каким-то парнем в оранжевой рубахе и с гребнем на голове и девушкой с чёрными волосами, накрашенной тёмными тенями и тёмно-синей помадой. Остальные детали загораживали другие участники толпы, коих оказалось немало и все были одеты по-разному, среди них стоял даже рыцарь в доспехах. Как ему было не жарко? «Какой сброд! Похоже, сумасшествие и впрямь заразно, раз я согласилась поехать в лес с таким количеством панков за один раз. И самое смешное, что мой наряд впишется в этот винегрет как нельзя лучше».

Оксана улыбнулась и пошла на зелёный свет светофора вместе с немалым количеством людей, постоянно пребывавших на вокзал.

– Приветик, – произнесла она, когда подошла к толпе неформалов и своей подруге.

– О, привет! – воскликнула Аня. – Знакомься! Это Патрик, – указала она на парня с ирокезом в оранжевой рубашке, на нём также были широкие джинсовые шорты и военные ботинки. Он протянул ей руку для рукопожатия.

– Это Сирена, – указала Аня на размалеванную черным девицу в тугом корсете и черной широкой юбке с кучей кружев. «Интересно, отчего сирена – вопит что ли громко?» – подумала Оксана, пожимая ей руку.

Аня представила таким образом ещё около десяти людей, прежде чем сказать, что её подругу зовут Оксана.

В такой толпе, казалось, нечему удивляться, зоопарк – он и есть зоопарк. Но вот когда высокий, наголо бритый парень, в камуфляже и с гитарой, наклонился и поцеловал её руку вместо того, чтобы подержать или пожать, она была польщена. И даже запомнила, что его зовут Ящер.

– Почему Ящер? – вырвалось у неё.

– Потому что большой и вечно зелёный, как тираннозавр, – ответил Патрик со смехом. На что герой обсуждения слегка поджал губы, но ничего говорить не стал.

Как ни странно, из всей компании только у рыцаря оказалось русское человеческое имя, его звали Виталик. Он стоял в сторонке и разговаривал с девушкой в народном костюме, имя которой не задержалось в памяти ни на долю секунды. Когда ритуал знакомства иссяк, Оксана поинтересовалась, скоро ли поедем, и ей ответили, что электричка через полчаса и надо ещё дождаться близнецов.

– Близнецов? – с удивлением спросила Оксана.

– Да, близнецов, – ответил угрюмый и бородатый мужик неопределённого возраста. – Они вечно опаздывают, наверно, поделить одинаковую одежду не могут.

– Нет, они вчера в парке повстречали красивого мальчика, теперь косо смотрят друг на друга, – с улыбкой заявил Патрик.

«Фу, тут ещё и голубые», – подумала Оксана. – «Наверно, надо идти домой, такого я уже не переживу». Видимо, её мысли отразились на лице, раз Аня, смеясь, поспешила развеять их.

– Да не, они нормальные парни, да, одеваются женственно и разговаривают жеманно. – Потом приблизилась и тихо, слегка смущаясь, сказала: – Я даже думаю, какие они… ну ты поняла, – и засмеялась.

А Оксана подняла одну бровь и поджала губы, ей всё больше казалось, что вечер получится какой-то неудачный, но и уйти отчего-то не могла, стояла и смотрела на цирковое представление, которое разворачивалось перед ней.

Близнецов ждали около 20 минут, говорили о музыкальных группах, о которых она никогда не слышала и которые никогда не будет слушать. О каких-то событиях из жизни, часто глупых и отвратительных, а им они казались смешными, но львиная доля разговоров оказалась посвящена фестивалям, на которых собирались рыцари, и околорыцарским темам.

Она уже думала, что уйдёт, и тут появились близнецы. Они шли непринужденно, о чем-то возбужденно переговаривались, на обоих были незаправленные рубахи с весьма сочными рисунками, оба были в высоких армейских ботинках, в которые были заправлены штаны с большими карманами по бокам от каждого колена. На каждом из близнецов висел небольшой рюкзак с привязанным свёртком. И только причёски их с некоторой натяжкой можно было назвать разными, у одного чёлка закрывала правый глаз, у другого – левый, плюс пряди в чёлке у одного были салатовые, у другого – бледно-розовые. Они произвели на неё неизгладимое впечатление, их, похоже, ничего не волновало, они плыли вполне спокойно и уверенно. И она смотрела, как они медленно подплывают к ним.

– Вы совсем сдурели, где вы шастаете! – вдруг раздался сбоку голос Виталика, разрывая пространство. – Уже ехать пора!

– Так поехали, – совершенно не напрягшись, сказал близнец с салатовыми прядями.

Все тут же, без каких-либо разговоров, похватали огромные рюкзаки, на которые она до этого не обращала внимание. Оксана вдруг обнаружила, что она одна совсем налегке. «Интересно, а я думала у меня сумка тяжелая», – пронеслась в голове мысль. Она улыбнулась.

Вся толпа двинулась на вокзал, попутно здороваясь с близнецами, им жали руки, хлопали их по плечам. Девушки все по очереди обняли их. «Надо же, с какой теплотой они здороваются друг с другом, у них, наверно, секта», – подумала она. – «И я, наверно, попала под их влияние, раз иду вместе с ними. Интересно, как они это сделали?». Дорогу, похоже, они не выбирали. Шли толпой, прямым путём к вокзалу, парни помогали девушкам спуститься с высоких уступов постамента краба и перешагивать ограждения из толстой цепи.

На полпути к вокзалу оба близнеца оказались возле неё, они улыбались. С розовыми прядями шел справа от неё, с салатовыми – слева. И они оба были весьма привлекательны, теперь она понимала Аню.

– Приветик, – по-девичьи произнес красавчик справа. – Позволь представиться – мы близнецы.

– Мы восхищены твоей красотой, – почти промурлыкал красавчик слева. – Этого пижона зовут Димас.

– А этого – Алекс, – раздалось в ответ справа.

У неё уже начала кружиться голова.

– Как же зовут нашу новую подругу? – как-то очень вкрадчиво и завораживающе прозвучало сразу с двух сторон.

– Оксана, – услышала она свой голос, чувствуя, как краска приливает к её лицу, близнецы же при этом самодовольно улыбались.

– Приятно познакомиться, – так же хором произнесли они и нежно обняли ее с двух сторон. А она осталась в замешательстве, пытаясь понять, каким чудом еще стоит на ногах. Наверно, потому, что они нежно поддерживали её за талию с двух сторон. Оксана была потрясена происходящим настолько, что даже не заметила, как они оказались в подземном переходе вокзала и остановились напротив восьмой платформы. Табло над головами не работало, а потому сказать, куда они едут, она не могла. В тоннеле было прохладно. В переходе со стороны вокзала, словно муравьи, туда-сюда ходили люди, но ни один так до них и не доходил, пока из толпы не выскочил высокий кудрявый парень в джинсах и клетчатой рубахе и не понёсся к ним. У подъёма на перрон номер семь он закричал: