Рыба на том берегу. Стихи разных лет
Добавить В библиотекуАвторизуйтесь, чтобы добавить
Добавить отзывДобавить цитату
Рыба на том берегу. Стихи разных лет
Рыба на том берегу
Стихи разных лет
Наталия Осташева
© Наталия Осташева, 2022
ISBN 978-5-0056-4161-8
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Некто
«Я просыпаюсь в тишине …»
Я просыпаюсь в тишине —Как будто родинаА раньше думалось-то мне —Такая жадинаБерет одно, дает взаменА я – распутывайИ держит префиксы в умеНемодный сотовыйНо только ночью по стенеГуляют ходикиНа фоне всех неврастенийТы любишь худенькихКакой там огнегривый лев,Обычный пьяница.И этот чертов PDFНе сохраняется.2008, Москва«Раскосый снеговик лишится головы…»
Раскосый снеговик лишится головы,На нем любовь-морковь расти уже не может,И, словно время лет мурашками по коже,Скоропостижный снег растает до травыВесенним звонарям плевать на тишину,Сбоит их календарь шипованной резиной,Гори оно огнем и сквозняком сквози нам,Чтоб землю – в ширину и небо – в глубинуЗдесь будет синева, там – солнце над рекой,Вертлявая тропа, и как пройти к вершинеЯ кажется пойму, ты только подскажи мне,Какая тут страна, и год уже какой2008, Москва«в небе три воздушных змея…»
в небе три воздушных змеякаждый словно серафимхочешь прилечу к тебе ямы посмотрим диафильмпро врагов-друзей заклятыхс багажом волшебных фразмалышей семидесятыхи пришедших после насполно меряться талантомс пленкой выцветшей в рукеотдавай – подсветим лампойпрямиком на потолкедень затянет в шорох скверачтоб неспешно пролистатьи в закат строчит ээродля умеющих читатьсоглашайся я в кварталеведь иначе нам ханавсе вайфаи замоталии в эфире тишинаскоро будет пусто страшнопередумаю самасолнце падает за башникамень ножницы бума…2014, Москва«Она говорила яблоко, она зажигала яблоко…»
Она говорила яблоко, она зажигала яблоко,а он выбирает публику и песни для никого.Она не снимала ролики, домой уезжала в Зябликово,его ничего не трогает в процессе как таковом.Она говорила – дорого, но не выносила старого,а он ежедневно новые выкидывал номера.Она не ломала голову, когда он читал Гаспарова,а он забывал всё начисто и вещи не забирал.На ней все балансы белого, на нём – реверансы гениям,она отдыхает в Греции, а он доедает суп.И если её концепция – приёмное отделение,то он у окошка целится, а мимо других несут.Какие-то фото в рамочке и письма потом выбрасывал,Как будто стирал из памяти. Но память не жжет карман.И только цветные бабочки, летающие над трассами,Вели над его небрасками подсвеченный караван.Да, собственно, больше нечего. Молчит она, кроме прочего,а он никого не слушает и тоже не говорит.Но где-то в почтовом ящике зацепятся междустрочьямии снова начнут историю,не влезшую в алфавит.2011, Москва«Пожалуй, это просто полоса …»
Пожалуй, это просто полоса —Не вижу цвет, не слышу голосаКуда ведет – вперед или обратно,В какие часовые пояса?Я занимаю левые ряды —Призы за скорость, плата за труды,Не жалко повторяться многократно,Обидно плакать из-за ерунды —Вот, например, избитый монолог,Про то, как волк ягненка уволок,А лес большой и думаешь пока ты,Не грех принять пролог за эпилог.Но если нет обратной стороныИ всё равно – не то, что все равны,Как быть по-настоящему богатым?Не в смысле денег, в смысле глубины.2008, Москва«ночь, тишина, бездействие…»
ночь, тишина, бездействиелипами шелестят,летнее равноденствие,глядь – и уже сентябрьчувствуем – мы и сами те,кто потерять готовключик от нашей памяти,не заводилась чтобчтобы не отмотала быв час, где на взмах веслапела-скрипела палубаи в горизонт несланет на деревьях золота,чтобы собрать в карман,звездочка вон приколота,но и она обману переезда старогодолго идет состав,умные станем, стало быть,скоро учить уставтонкое гнется деревценад ключевым мостом,и ничему не сделатьсяни для каких потоми понимаешь, вроде бы,в точных наверняках,что этот ключ, как родину,нужно держать в рукахзнаешь, в какую сторону,вроде бы – вот, решил,только пружина сорванатам, где крутить спешил2017, Москва«Ты, как обычно, врёшь, в смысле, ты говоришь, что рад…»
Ты, как обычно, врёшь, в смысле, ты говоришь, что рад,Кем бы ты ни был, главное, чтоб рассказать о чем —Вчера среди ночи попала в пробку на Ленинградке,Слушала радио, думала, кем/чем ты на этот раз увлечен.Такая Москва – оторвет полчаса, но отдаст полжизни,Только бы лето было бодрящим, такая малость.С неба не падает, но ты говоришь: «Ложись».Не одобряешь, чем бы я нынче ни занималась.Вот говорят, такая ровно погода и, в общем-то, лето лечит.Я закрываю окна, это фигура речи.2008, Москва«До фонаря, точнее – от сих до сих ты…»
До фонаря, точнее – от сих до сих ты,Как часовой, точнее – по часовой,Ходишь по кругу и любишь одних басистов,Дождь из одной категории весовой —В общем, всё чисто.Вот и волна шипящих накрыла площадьТам, где рука залезла под облака,Небо дырявое над головой полощет —То ли начало черновика,То ли попроще.И хоть ты тресни, не смейся, но этот беситКрасный закат стигматами по домам.В городе детства кромешная темень в десять.Кажется, это пришла зима.Переоденься.2008, Москва«А настроение твоё …»
А настроение твоё —Что тот подпольный олигарх,Но под ногами водоёмВесь в этих рваных берегах.Смотри, чудовище, внизуТакой изысканный ландшафт.И порт похож на стрекозу,И всё в предложных падежах.Как будто больше тридцати,Но явно меньше сорока.И сразу в воду не войти,Покуда греются бока.Но если бог на пляж не лёг,Уговори садиться тут.И ты берешь под козырёк,И ловишь лето на лету.2008, Москва«Идёт бычок, качается…»
Идёт бычок, качается,Привычка у бычка.Так в жизни получается:Когда доска узка,Когда наклон не выверен,А дом стоит, как был,Когда никто не выберетИз тех, кого любил.А солнечно над озером,А утки хлопьев ждут,И будет отпуск осеньюНа сорок пять минут,И шар зеркальный вертится,И дерево растёт.И никому не верится,Что всем бычок идёт.А он заходит за угол,Где площадь и народ,И весь, как будто заговор,Идёт себе, идёт,И лошади подковамиЗвенят самим себе.А он идёт подкованныйВ латыни и в борьбе.И соловьи над трелями,И поезд в Дюртюли,И лёд уже расстрелянный,И майские прошли.А он идёт вразвалочкуС портретом у плеча,Нескладную считалочкуГубами бормоча:«Идёт бычок, качается,Голодный, может быть,А песня не кончается,И некому водить».И ночь за ним, как занавес,И речь над ним, как речь,И непонятна заповедь,Которой пренебречь.2017, Москва«Забери свое «эскузо…»
Забери свое «эскузо»,Все мы родом из СоюзаИ коллекция монет —Марки, форинты, песеты.У тебя мои кассеты,Никого на свете нетНи дороже, ни богаче,Все уехали на дачу,Где Протва или Ока.И скажи еще спасибо,что невиданная рыбаНе орет на рыбака.Здесь не реки – океаны,Страны, страны, страны, страны,С перерывами на сон.Если верить интернету,Там, где бросили монету,Завершается сезон,Лето, шорты, газировка.Не поможет трассировка,Если некуда идти.И как будто бы неловко,Что ни жизнь – командировка,Без обратного пути.2012, Фишер-Айленд«У Кобейна в восемь саундчек…»
У Кобейна в восемь саундчекМожет быть, распишется на шапкеИ в двенадцать молодость пройдетТут какой-то странный человекПросит перейти ему дорогуПереедет осень в желтый домТы меня не любишь, говоритШкольница и школьник, берег шаткийУ обоих небо на рукахИ фонарь у дома не горитИ примерно всё не слава богуСловно анекдот и гороскопИ в двенадцать молодость пройдетСчетчики воды, воды и светаВыключены, выкручены, стопПереедет осень в желтый домРазмотает старые кассетыНикому не слышно было чтобСкоро наживется на снежкахНебо, тесноватое в бокахЗапоёт, захлопнет турникеты2016, Москва«Видел удивительные страны…»
Видел удивительные страны,Хочешь в ноябре на Эверест.Говорят, что ты немного странный.Бог не выдаст дом твой и подъезд.Этот день в огонь не подливает,Пусть неблагозвучен перевод,Просто по-другому не бывает:Скоро школа, старость, новый годМаленькие звезды, тусклый месяц,Липовые блики на окне —Будто выбирай одну из лестницИ взбирайся весело по ней.Ты молчишь, что странно для поэта,Этот фильм не то чтобы немой.Просто непростительное лето.Вечер, пробки, хочется домой.2013, МоскваНекто
От перестановки объектовпешки попадают в дамки, а рыбки – в банки,и команды «лежать» или «руки за голову»вряд ли похожи на личные оскорбления.Но если по улицам города ходит Некто,весь этот мир начинаешь воспринимать, как заговор,где даже прокрустово ложе не умещается в рамки,а сила слова медленно погибает от силы трения.В общем-то, дай мизинец, и те-кто —тут же назовут якудзой или начнут мириться,съешь свою шляпу – и тут же запишут в друзьяили безголовые всадники…Но если по улицам города ходит Некто,приходится бегать на перекресток и громко кричать:«без паники»,приходится объяснять, что этого ни в коем случаеделать нельзя.Но самые обычные гражданевсе равно вызывают милицию.Маленький мальчик вырос, он старый усатый лектор,тяжелые двери скрипят,невесомый год пока еще не отсчитан,высокое небо по-прежнему пахнет ландышами.И так же по улицам городаходит и ходит Некто,оглядывается,переминается с пятки на пяткуи надо же —всё еще ищет твоей защиты.2006, Москва«В прицеле ока дальнозоркого…»
В прицеле ока дальнозоркогоМосква качается в тазу,Луна висит над парком ГорькогоИ лета ни в одном глазуИ зеленеют, и топорщатсяНаборы лего в облаках,И весь июль поет уборщицаС огромной тряпкою в рукахИ ветер носит по окраинамЕё простые ай-люли,И всё неправильно, но правильноНа языки перевелиСлова, как камушки, катаютсяПо этой медленной волнеИ угадать меня пытаютсяПо разговорам обо мнеИ дождь стучит на безударные,И красота уже не та,И люди ходят благодарные,Не понимая ни чертаНикто не лезет в примечания,Боясь найти, и потомуПроходит жизнь в ином молчании,Не объяснимом никомуИ вот лимон порежешь дольками,Нальешь чего-нибудь в лимон —Луна взойдет над парком Горького,Как огнегривый покемонИ травит ливнями и градамиЗа молчаливые бои,И всё высверливает взглядамиТропинки тайные мои 2017, Москва«Твой Кьеркегоголь портит барельеф…»
Твой Кьеркегоголь портит барельеф,Вокруг слоны, святые и кувшины,Давай сбежим от грохота машины,Пойдем домой, десерта не доев.Любой сказал бы, радуйся, покаГребут гребцы, и волны остаются,Одни живут, другие расстаются,Придумай сам, куда ведет река,Ответ любой сойдет для дурака.Я на крыльце, а ты в окне любом,Не важно, кто босой под абажуром,И город Бостон или город Муром,И кто кому приходится рабом,Когда закаты в небе голубом.Люби-люби, как можешь или впрок,Твое Мерло в мое Понти не бьется,И чертишь круг, и пропасть остается.Где было око – получаешь «ок».Где было всё – появится предлог.Когда поймешь, что кончился завод,Твой Кьеркегоголь вечером уйдет.2016, Москва«Оставьте нас наедине…»
Оставьте нас наединеи о какой-нибудь фигнея напишу с особым смыслом.Пока доступен абонент,не изменить набор планет,и будет снег к двадцатым числам,он будет падать в тишине.Прикройте поплотней окно,кому замерзнуть суждено —дрейфует без надежд на льдине.И местечковый сирано,которому не всё равно,зайдет в сюжет непародийный.Чтоб над убогими грешносмеяться.Времени станоквесь день бумагу линовал,чтоб не болела голова,кому и где пересекаться.А ночью выросла трава,и соль да хлеба каравай,и с пятницы до воскресенья танцы.И слишком ты уже сова,чтоб спать пытаться.2005, Москва«Чтобы понравиться тебе…»
Чтобы понравиться тебе,Она играет на трубе,А ты как будто не у делИ предоставлен сам себеИ вот такая канитель,Что нет вестей, и дверь – с петель,И, заполняя города,Бежит холодная водаА ты, попробуй убеги, —И «ну тебя», и «трижды гад»,Уже промокли сапогиОт этих спичечных регатТай-тай, води, но не страдай —Растает снег, и цвет лицаТебе вернут, а календарьПереворачивается.2009, Москва«Напиши мне письмо про любовь…»
Напиши мне письмо про любовьИ особое чувство добавь,Чтобы с привкусом лета клубничногоИ могло с полуслова срубатьТут земля по-другому дрожитИ неясно, где щит, а где быт,Перейдя на родной с непривычногоТак, что в горле слегка запершитТам не знают про «дело к зиме»И держать это нужно в уме,Автоматом вводя обстоятельстваВ оправдательный свой документТабуируй на чистом листе —Наша очередь в самом хвосте,Потому что стоять и стоять здесь намВ ожидании всех новостейНаплети, что у нас на плитеЩи не те и пельмени – не те,Хорошо еще – дождь собираетсяИ живешь на другой долготеИ, поверишь, найдется печаль,От которой не спишь по ночам,Или просто кому-то не нравится,Что слегка перевод подкачал.2009, МоскваСчиталочка
у попа была собакав зоопарке – кенгуруты – никто по зодиакуя – от старости умруночь от марса до уранафонари чужих планетвышел месяц из туманаможет вынет, может нетхлещет дождь, качает лужирастворяет все путия внутри, а ты снаружи —диагностика сетии земля многолитражнав перестуках по трубе,где число слогов неважно,всё равно водить тебе2011, Москва«Где не живут ни Ждун, ни Вжух…»
Где не живут ни Ждун, ни Вжух,Не разливается река,Где шелестит Святой Гроссбух,И тихо правит старый Карл —Там темный лес, и лес опять,Где летом ягоды вкусны.И если ты найдешь кровать,То спи, покуда снятся сны.Там не летает птица-жлоб,И мёд речей не в уши льют,Там эскалоп из антилопК восьми на завтрак подают.И шваброй машет дочь-княжна,И пешкой ходят поперёк.Ты спи, покуда ночь нужнаКому-то, кто тебя берёг.А там – поди очеловечьКого-то, кто уже не тот.И Камбербэтч не стоит свеч,И Гослинг в гости не зайдёт,И кто-то третий развернётЛесоповал среди берёз.Ты спи, покуда сон берёт,Они твоих не стоят слёз.И выпь вопит, и мастер зол,И курам на смех твой триджи,И старый конь пошел в дозор,Искать другие типажи.И фиолетовый драконНе превратится в эвменид.Ты спи, покуда спать легко —Ещё будильник не звенит.Тут нестерпимая зима,И лёд плывёт. И что с того,Что вдруг кончаются дома,И ты один среди траволт,И где-то крутится Земля,И догоняет свой вайфай.Ты спи, хотя бы на ночь гля…И лишь глаза не открывай.2017, Москва«ай да лето, ай да ледоход…»
ай да лето, ай да ледоходв свежезамороженных киоскахнезадекларирован доход —без загара тонкая полосказапах снега, словно урожай,о котором в новостях расскажут,и всё больше хочется лежать,чтобы небо только обожать,и всё чаще хочется бежать,просто так, без направленья дажедогорать оставлю головнюнад воздуходувными мехами,грубую мужскую болтовнюразбавляя женскими стихамии представь, что ливень тот ночнойпадает в мифическую крышу,и дурацкий шорох за стеной,и земля с ладонь величиной,словно ты заговорил со мной,не боясь, что я тебя услышу.2009, Москва«В страны, жаркие, как споры…»
В страны, жаркие, как спорыЯ тебя не увезуВырви корень мандрагорыЧтоб попробовать на зубПролети через планетуС визгом тысячи ракетЯ пожарю нам котлетыНа изысканный обедГде там в пламенном мотореВыжечь нужные слова?Льется песня на простореМоря не из рукаваБелый парус, новый полюс,Воздух терпкий, словно чайЯ уже сказать готовлюсьГлавное – не отвечай2009, МоскваНе за что
1.Она – не то чтоб красива,Но тоже была хороша, фору многим:Бывало, посмотрит в глаза, и макушка болит от давления.И вот однажды она его попросилаПросто помассировать ноги,А заодно почитать негромкое стихотворение.И кто же откажет такой,Когда кровь с молоком,И особенно если июль и закат над рекой.2.Уже курс рубля колебался раз пять или шесть,И куплены соль, телевизор, круиз и стеллаж из Икеи.И, вроде бы, все хорошо —посуда цела, не ссорятся, не кричат,А с другой стороны – не пришей,Будто выпил чаю,И остался лишь сахар на языке.3.Ей нравилось его рисовать,Даже утром,И так был красив, негодяй,Что мечта, мечта.Она любила его за черные кудри,Но скоро он сделался лысоват,И любить его стало не за что.2007, МоскваВсё хорошо
И даже если родители тщательно застегивали на нем «либеро»,Всё равно не вышло вырастить лидера.Школа вошла всего на полслова, и он ее откусил.Косуха со сломанной молнией, плоский экран пи-си,пассы над старой колодой, женщина старше на одиннадцать лет,скрип софы, перемены климата, белый билетиз дома сразу в шестую или двенадцатую строфу.Скелеты в шкафу.Марлевая форточка с видом на дом-музей,зеркало, в котором всегда отражалось девять его друзей(они синхронно откусывали и прожевывали лимон),потому что трюмо.Рюмочная за углом каждый вечер кишела публикой,которую можно было сажать на лопатуи вбрасывать, как уголь,как будто дверь на улицу – это топка, а поезд едет,и кто-то на верхней полке обязательно оказывается на диете,и стук колес прерывается взрывами хохота и звоном, звоном,и не важно, что платформа не приближается,потому что ведь город – вон он —маленький такой город,можно зарисовать в блокноте, и еще останется место.А на столе два стакана и булочка из слоеного теста.И еще этот звук, когда на каждую слабую долю ложки звеняттак, что под этот звон можно безнаказанно изменять.И если в дверь никто не стучался, и, тем более, не вошел —всё хорошо.2007, Москва«когда отсыпаются нелюди…»
когда отсыпаются нелюдии закрывают лопасти,диоген твоего тела погружается в бочкуи становится архимедомплавать на льдине,как мамонтенок, поющий про «мама, где ты»,а мама вроде бы рядом, но все еще не одета,она смотрит какой-нибудь сериал или как его,где маленький мальчик,похожий на леонардо ди каприо,глупо смеется, выкупив смех, как тим или талер,а потом вырастает и становится похожимна иосифа сталина,он курит трубку и пьет оранжевый куантро,ездит в метро,перебирает жизни, как спички в маленьком коробке,держа на крючкетвой беспокойный сон, зацепив его за губуи жизнь, еще вчера вылетающая в трубу(будто это не жизнь, а какая-то инсталляция),звучит нотой «ля»целый день потом идет дождь2007, Москва«Сидишь и ждёшь, что чай слегка остынет…»
Сидишь и ждёшь, что чай слегка остынет,а на площадке кончился февраль.Не то чтобы на горке снег растаял,А все уже давно идут в панамкахИ запускают вверх воздушных змеев —Один летит над городом твоим,Но так нерезко, будто сто экрановДруг друга повторяют, и друг в другеСебя не успевают опознать.Подумать только – три звонка до лета.Как в три прыжка по медленной шкале.Твой город ночью – чистая тетрадь —Пиши, рисуй, порви на самолёты,Смотри в окно, запоминай в окне:Там фонари подсвечивают жизнь,Вылавливая важные моменты.И снег на горке, и окно напротив,И чай горяч, и время не прошло.Ненужные страницы вырывая,Листай, листай назад, вода живая,В такой же год, такое же число.2017, МоскваКарлос
«Ты знаешь, Грета, здесь такое лето…»
Ты знаешь, Грета, здесь такое лето,Что небо с морем – пошлость для баллад.Правдивы фотографии в буклетах,Медузы тают, словно мармелад.Волна катает с плавностью глиссандоПесок и берег, дом на берегу.И знаешь, тут такие круассаны,Что о высоком думать не могу.Уже неисчислимы снимки с камерИ актуальны до тех пор, покаВесна не зачастила с отпусками,Пока еще есть силы отпускать.Здесь тот же день, темнеет в шесть, не позже,Чтоб солнце не палило сгоряча.Да, здесь весна на радость не похожа.Пожалуй, всё. Пока. Не отвечай.2007, КаирПоймаю авто
Полночь скрывает, срывает, вскрывает крышу.Дом у воды.Снова бессонница, надо же, ведь не июнь,только дом-работа.В чем там луна или в ком?Далеко сладковатый дым.Мне и писать об этом сейчас неловко —Соседи ходят по стенам, болтают громкои знают что-то.Сейчас поймаю авто, позвоню, поймаю автои приеду к тебе, делов-то.Ветер подует северный или западный, например,Будет лишь рыбка в банке розой ветров, плавниками ломая компас.Давай выбирай побережье: вот Крым, Гонолулу, Каир, Кемер,Главное, чтобы дом у воды, дом у воды, дом у воды, дом…Последний рейс. На какую-такую планету твой вóда закинул мяч?Тай-налетай, переводят время, транжирят время, бери, пока есть за что.Те, за кого мы болели в среду, опять проиграли матч…Сейчас поймаю авто,позвоню, поймаю авто,позвоню, поймаю авто.2007, МоскваПод гитару
Я куплю тебе лукНе со стрелами, так,Проведу тебя в дом,«Будь как дома», – скажу.Сядешь в кресло, а пёсЛяжет прямо у ног.Я начну тебя зватьЧиполлино моё.Чиполлино моё,Ты молчишь лучше всех,На огромном холстеНачинается жизнь.Скоро ужин ужеИли окна в дожде.Подбери меня, ну,Как вот этот припев:А-а-а, а-а-аЧиполлино моёА-а-а, а-а-аОй-йо-йоГде-то мчат поезда,Или вишни – в цвету,Провели интернетВсем в соседнем селе.Я схожу за водойИ воды принесу.Ты ложись у стены,Там нестрашно уже.Не пытайся понять,Как попал ты сюда,Просто молча ходиИ паркетом скрипи —Нет ни пса, ни меня,Только ветер и снег.Чиполлино моё,Горе луковое…2021, Москва«Вот кажется, что ночь длинней полярной…»
Вот кажется, что ночь длинней полярной,Но если день привстанет на локтях,Застрянут пчелы в сотовых сетях,И мир наш – тоньше нити капиллярнойПросветится, и где-то вдалекеУже бежит кораблик по реке,Идут дожди, стада и сенокосы,И обещанье, взятое без спросу,Сгорает черной меткою в руке,В пересеченьи наладонных линий.Попробовав с полсотни эльдорад,Живу в режиме бесполезных трат,Которым нет конца, и только ливеньИдёт-гудёт с восточной стороны,Осталась из предметов стариныЛишь черная серебряная ложка.И катится весь мир, что твой Сережка,На красном самокате из страны.2007, Берлин«До дождя остались, как всегда…»
До дождя остались, как всегдаПонедельник, вторник и среда,Три часа родительской субботы,Еле говорящий тамадаМагазин с квадратиком «кооп»,Дачные петрушка и укроп,Полчаса от дома до работы,Юность, перешедшая в галопКофе в турке и сосед Фомин,Пепельница, кресло и камин,Четверговый дождь уже пролился,Доставляя в вены витаминИ в какой бы омут головойВылететь с дорожки беговой,Чтобы там никто не удивился,Думая, что это угловой.2007, МоскваТакие дела
– Ни кроли, ни брассы, не точены лясы,ни сразу с тремя, ни удар по мячу,ни рыба, ни мясо, но всё извинялсяза рыбу, за мясо, за всё по чуть-чуть.Он словно освистан – ни мистер, ни твистер,по росту пиджак, недырявый карман,свой врач и стилист, но махнули по триста —и вот он, пожалуйста, самообман.Бессонные чаты, тавро и печати,и все близоруки, и слышат не то.Но где-то кричали, что в самом начале,где всё по науке, – неявно ничто.С борщами на ужин, при доме, при муже,при чем здесь любовь я уже не скажу……печален, простужен, но галстук потуже,а вечером в лифт к своему этажу.Посуды не бьются, без яблок на блюдцах,казалось бы – жил бы себе поживал,но что-то незримое пало, как Рим,и кому ты расскажешь, что жизнь тяжела.Ему бы напиться под снег над столицей,ему бы похвастать, да нечем пока.Она мастерица, но тоже боитсясказать уже «баста», чтоб наверняка.– Прошло уже много, больное не трогай —срослось, затянулось.– А рана была?– Исхожено в ногу уже, слава богу… —она улыбнулась. – Такие дела.2007, Москва«я умею рисовать по клеточкам…»
я умею рисовать по клеточкамтак называемые «косички» —сплетение обреченных параллельных линий,обман зрения,что-то угловатое без тени смысла,как это беспорядочное мельтешениес зарплатой или без зарплаты,названное кем-то взрослой жизнью.или как там у вас говорят.поднаторев, рисуешь так быстро,что из карандаша вылетают искры,а листы отрывного календарявылетают пачками,что даже расторопные дворникине успевают накалывать их на шестывот неделя, когда пошел снег,вот месяц на море,вот день, когда ты меня отпустил.а это – просто пара листов для кратности —еще одна память о несуществующих днях,слишком пустых,чтобы видеть на них хоть какую-тоточку отсчетано теперь ужерисуй, говорю,рисуй,ты умеешь.2007, Москва«Говорят, что опять воровка твоя сорока…»
Говорят, что опять воровка твоя сорокаА на море горят золотые твои воротаСловно шапка. Такие нынче пошли деньки.Ты же знаешь, у нас, прибрежных, со сроком строгоИ напомнить про все глубины – твоя работаГолубиною почтой общаются рыбакиЭтих слов не отыщешь в брокгаузах и ефронахПомогай уже, соль на лице и зюйдвестит в бронхахСловно девочка Элли в домишке своем летитА вокруг – вселенных в капронах и при патронахПросто не-со-счи-тать – ни ахов твоих, ни оховЕсли я не вернуськ обещанным девяти.2009, Коктебель«Рубишь фишку, рыболов…»
Рубишь фишку, рыболов,у тебя полно головс их печальными глазами —Эта лав отныне офф.Ни таланта, ни умаа бессчетные тома,по которым не экзамен,а зачет-неавтоматИ зачем ты, и куда?мы же брали города!мы ведь жгли за всех на светеи вязали в три рядаМожет, некуда бежать?Может, просто, не спеша,Перематывать кассетыНа ребре карандашаТы и раньше был в строю,в смысле – душу по мою.Нынче ночи долго длятсяи под утро достаютПотому и я пойду —в Ботаническом садулетом грех не прогулятьсяу прохожих на виду.2010, МоскваАвторизация