Амазонка Ильтерии. Книга I. По ту сторону дождя
– Ты здесь чужая, – прокрадывается в сознание тихий и натянутый голос. – Что ты можешь знать о красоте и магии?
– Да, вы правы, я здесь совершенно посторонний человек, – не открывая глаз, произнесла девушка. – Я не смыслю в магии ровным счетом ничего, но красота… Мне здесь нравится. Ваша поляна завораживает, дарит покой и умиротворение. Здесь уютно и тепло, как дома, – Ульяна вздохнула и добавила, – У меня осталась только надежда…
– И на что ты надеешься, чужачка? – вкрадчивый голос раздался совсем близко.
– Что когда-нибудь вернусь домой, – грустно произнесла Льян и открыла глаза.
Напротив нее, в паре шагов, стояло странное существо. Голова динозавра теплодока покоилась на страусиной шее. Туловище было похоже на тело кенгуру с густым длинным мехом зеленого цвета. Мощные ноги с длинными когтями напоминали кошачьи лапы, а на спине притаились крылья бабочки, такие же разноцветные и большие, как у Махаон. От удивления Ульяна открыла рот, но быстро взяла себя в руки: «Негоже так пялиться на волшебное создание!»
Существо в ответ изучало чужачку. Оно было удивлено не меньше самой девушки. Не часто встретишь человека, не обладающего и малейшим даром. Да и эмоции восхитили создание.
– А почему ты обращаешься, ко мне, словно меня здесь много? – вдруг спросило существо, разрывая молчание.
– Потому что я вас не знаю, но уже заранее уважаю ваше мнение, ваше мировоззрение, ваши идеалы. Просто, – девушка на мгновение задумалась. – Я уважаю вас.
– Льянира, – шепот у самого уха потревожил воображение Ульяны. – Попроси помощи, попроси магии, попроси вернуть тебя домой.
«Да, заманчиво», – грустно усмехнулась Льян. Ей очень хотелось вернуться домой, но просить это волшебное создание было для нее подобно позору. Она хотела с ним подружиться, ей было интересно, что он за зверь такой. Поэтому она отодвинула свои желания на задний план своего разума.
– И как зовут столь интересное создание? – спросил невиданный зверь.
– Льянира, – представилась девушка. – А как обращаться к вам?
– А как бы ты меня назвала?
– Даже не знаю, – задумалась Уля. – Вы похожи на многих животных из моего мира, но Ильтерия полна магии, и вы можете позволить себе имя лучше, чем я могу придумать. Хотя, я назвала бы вас Лешим. В моем мире он ухаживает за лесами, путает путников или, наоборот, помогает найти дорогу домой.
– Почти верно, – усмехнулся зверь. – Я – Тюриль, лесной защитник, ценитель природной красоты, древний маг земли и плодородия. Запретный лес – мои владения, как и все рощи, дремучие заросли и любые побеги в Ильтерии.
– Ого, – удивилась Льян. – А почему же Запретный лес такой мрачный?
– А разве вожак стаи Сумрачных ликанов тебе не рассказал? – удивился Тюриль. – Лес стал таким, когда его единственная дочь заболела, а вожак отказался от помощи сильного мага. И уже много лет в этом лесу никто не охотится, сюда не ходят, его боятся. И со временем он стал таким сумрачным, как ты выразилась, «темным и мрачным».
– И никак нельзя помочь? Дочери вожака? Или самому лесу?
– Способ всегда есть, но не всегда справедливый. Дочь Зангара может спасти жизнь, обмененная на смерть. А лес пробудится ото сна, и солнце придет в его дебри, когда начнутся перемены. И они уже начались, – загадочно сказал защитник леса.
– Тюриль, объясните, что это значит. Я не понимаю.
– Терпение, Льянира. Воин должен быть терпелив.
– Но как быть, если адреналин бьет ключом, а руки ждут приказа действовать?
– Льянира, – улыбнулось существо. – В тебе еще говорит озорная девчонка, выпусти ее на волю. Если сможешь удержать, откроешь тайну, очень-очень древнюю тайну. А пока прими от меня небольшой дар.
Он протянул пушистую лапу в сторону девушки и взмахнул красочными крыльями, от чего посыпалась пыльца, и у ног Льян вонзились два золотых кинжала с черными рукоятками. Девушка наблюдала за волшебными манипуляциями с восхищением и затаенным дыханием.
– Ты могла задать мне любые вопросы, могла попросить все, что душе угодно. Льянира, ты распорядилась этим временем по-своему, и мне это понравилось. Пусть эти клинки тебя оберегают, пока не обретут своего хозяина.
– Спасибо, Тюриль, – улыбнулась Льян. – Опять загадки. Вы хотите, чтобы я передала их нужному существу?
– Именно, – кивнул защитник природы Ильтерии.
Крылья взметнулись вверх, осыпая пыльцой пространство, и создание стало рассеиваться в воздухе.
– Береги себя, Льянира, и правильно выбирай друзей, – донеслось до девушки далекое и веселое рокотание нового друга.
– Я постараюсь!
Ульяна спрыгнула с пня и взяла кинжалы за рукояти. Сталь не была холодной, словно живая, она пульсировала в руках девушки. Это было очень странно, но что ожидать от магического мира? Льян рассматривала трезубцы, будто это были восхитительные цветы. Она сама себе поразилась. Никогда холодное оружие не привлекало молодую женщину, а сейчас она горела в нетерпении изучить кинжалы вдоль и поперек.
– Давайте дружить, – предложила Ульяна оружию, почувствовав кожей, как нагревается металл.
Ладони обожгло, но девушка не выпустила клинки, лишь сильнее стиснула рукоятки. «В этом мире все довольно странно. Постоянно нужно кому-нибудь что-нибудь доказывать».
– Я не хочу вас заставлять служить мне, – спокойно произнесла Льянира, внимательно наблюдая за кинжалами. – Мне просто нужны друзья. Я одна не выживу в этом мире. Помогите мне.
Клинки вспыхнули ярким светом, ладони жгло, но девушка упорно держала трезубцы в своих руках. Словно сдаваясь, кинжалы сбавили обороты своей экзекуции. Как только яркость утихла, Ульяна обессилено плюхнулась обратно на пень, а кинжалы удобно устроились по обе стороны от нее. Девушка взглянула на свои руки и ужаснулась. Все ее ладони были исписаны символами и письменами непонятного Уле языка. «Возможно, эти кинжалы какой-то артефакт. Надо узнать у Гуры», – пришла идея.
Льянира взяла клинки и заправила их за ремень на своих джинсах. Солнце начало скрываться за кронами деревьев, и девушка решила идти за ним. Она совершенно не помнила, с какой стороны пришла на эту поляну. С каждым шагом она понимала, что лес наполнился приятными звуками, теплом и светом. По деревьям скакали небольшие зверьки, похожие на белок, в траве прятались полевки, где-то слышалось блеяние не то овец, не то кого покрупнее. На ветках сидели птицы невиданной окраски и заливались звонкими трелями. Сердце девушки радовалось изменениям Запретного леса.
Вблизи, за кустами терновника, послышался шорох и грозный рык. Девушка остановилась и прислушалась. Рычание повторилось, но уже с другой стороны, позади Ульяны. Машинально она выхватила кинжалы и повернулась к опасности лицом, вставая в боевую стойку.
Напротив нее стоял просто гигантских размеров гризли, а из его пасти стекала густая слюна. Льян едва доходила ему до груди. Стоя на задних лапах, медведь издал оглушительный рев и бросился на потенциальную жертву. Ноги девушки приросли к земле. Она успела выставить клинки вперед, как животное навалилось на нее всей своей много килограммовой тушей.
Распластанная под мертвой животинкой, придавленная к земле, не способная двигаться, она пыталась позвать на помощь. Сдавленная грудная клетка не позволяла сделать даже малюсенького глотка воздуха. И жалкие попытки выбраться из-под огромного медведя не приносили желаемого результата.
Вокруг витал запах крови, ее вкус чувствовался на языке Льяниры. Девушка была рада, что осталась жива, но надолго ли – не знала. От нехватки воздуха легкие начали гореть, а в глазах заплясали черные точки. Еще немного, и она отправится за грань реальности. Уля могла лишь надеяться, что принесет пользу лесным растениям в виде удобрения.
А дальше все было, как в тумане. Чьи-то силуэты, приглушенные разговоры. Туша гризли исчезла с ее обессиленного тельца. Стальные объятья, горячее дыхание. Быстрое движение и тепло.
***Много дней пейзаж не менялся. Унылая обстановка нагнетала тоску, черная земля обдавала столбами пыли каждое движение воина. Горячий воздух и яркое солнце добавляли пустынного антуража. Он шел вперед, непривыкший сдаваться. На кон поставлено слишком многое, чтобы бросить все на полпути. Он должен справиться, он просто обязан это сделать. В его голове поселилась только одна мысль, одно видение. Льян. Его Единственная. Его нареченная пара. За нее он готов умереть, но будет сражаться до конца.
И вот граница. За стеной из зарослей невысокого кустарника расположились земли полные жизни. Там он найдет то, что ищет, что хранят его воспоминания, что поселилось в его мыслях, что он желает больше всего на свете.
Несколько стрел с ярко-желтым оперением вонзились в землю перед самым носом кракса, заставив его остановиться. Райал увидел пограничников по ту сторону живой изгороди. Их арбалеты были направлены на воина в облике золотистого зверя.
– Стой! – прозвучал приказ.
– Кто такой? – спросил другой воин.
– Что ты делал в Мертвых землях? – прохрипел третий.
– Куда направляешься? – спросил первый.
– Я – Ра, из краксов, скитаюсь по свету. Моей Империи больше нет, поэтому и бродяжничаю, – ответил Райал, когда принял человеческий облик.
– Сочувствую, – сказал один из пограничников. – А как в Мертвый покой попал?
– Не помню, – соврал воин. – Я здесь уже давно.
– Ладно, пошли, – позвали Райала стражи границы, предлагая идти за ними.
Кракс не стал сопротивляться, когда его окружил конвой. Он устал, хотел есть и должен был идти еще не известно, сколько дней и ночей на Восток. Его вели по зеленой траве благоухающего поля. Глаза воина радовались разнообразию красок, окруживших его, а нос наполнили цветочные ароматы.
В приграничном лагере Райала допросили по всей форме. Получив односложные и простые ответы и удовлетворив свое любопытство, стражи границы дали «добро» и отпустили кракса в дальнейшее путешествие по их землям.
У воина не было ни денег, ни сменной одежды, да и выглядел он довольно потрепанно. Благо, земли дриад воздуха принимали заблудших и потерянных созданий. Здесь Райал планировал задержаться на пару дней, хорошенько отдохнуть и привести мысли в порядок.
Деревенька у границы оказалась маленькой и добродушной. Люди с сущностью пернатых были приветливы и отзывчивы. Кракса приютила семья страусинных представителей. Воину предоставили уютную комнату на чердаке деревянного дома. Наконец, Райал смог помыться, хорошо поесть и отоспаться. В благодарность кракс выполнял работу по хозяйству небольшого семейства, охотился в лесу за деревней и возился с младшим сыном хозяев.
Восстановив силы, не только физические, но и магические, Райал прислушался к сердцу. Льян была очень далеко, но жива и здорова. Он чувствовал, что девушка в безопасности, но ему нужно добраться до нее как можно быстрее, чтобы быть уверенным в этом. Он хотел стать тем единственным, кто сможет заботиться о ней, будет защищать ее, любить и боготворить.
Воин проигрывал в воображении все возможные варианты их встречи и развития событий. Все становилось сложнее, когда он понял, что Льян не видела его в истинном образе зверя. А тот пушистый комок был лишь искаженным отражением настоящего кракса. Как объяснить ей, что золотистый кракс и есть ее пушистый рыжий котенок Ра? А что, если девушка не примет всерьез, что она единственная, нареченная и любимая для Райала? И как ему жить дальше, если она отвергнет воина? А может, она уже встретила мага, с которым проведет остатки своих дней?
– Что мучиться догадками и предположениями, – вздохнул Райал. – Мне нужно на Восток, чтобы подтвердить или опровергнуть их.
Воин ушел на рассвете. Он не стал ни с кем прощаться. Потом, когда-нибудь, он навестит своих друзей, но сейчас его зовет судьба. Где-то на Востоке он найдет свое сокровище, и если она согласится стать его супругой, Райал обретет самое настоящее счастье.
Глава 6
– Она очень слаба, – вздохнула Гура, сидя у костра в компании вожака стаи отшельников.
– Она не может оставаться здесь вечно, – серьезно заявил Зангар.
– Нет, не может, – согласилась ведьма. – Но ты не имеешь права винить ее во всех грехах, в которых виноват сам.
Женщина кинула на вожака загадочный взгляд, но мужчина не обратил на это внимание, вглядываясь в яркие языки пламени.
– Ты видишь изменения в лесу, – продолжала загадочно ведьма. – Ты видел артефакты в ее руках. Она начало и конец. Она может убить, и, в тоже время, она может даровать жизнь. И ты не хуже меня понимаешь, что ее потенциал может раскрыть сильный маг.
– Может, – кивнул Зангар и пристально посмотрел в глаза ведьме. – Но я не позволю втягивать в эту авантюру своего сына. Он наследник стаи, он займет мое место. А ты говорила, что его жизнь зависит от этой девчонки. Нет, и еще раз нет!
– Ты не можешь, Зангар, – встала ведьма, и ее черный взгляд уперся в вожака, а из горла вырвался чужой, хрипучий и еле слышный голос. – Чужачка родная. Хрупкая девушка с силой вселенной. Воин с душой милосердной. Она заставит мертвое воскреснуть, живое же сотрет с лица земли.
Гура опустилась на колени рядом с огнем. Ее дыхание было тяжелым, но она смогла выдавить последнюю фразу:
– Перемены начались, и ты не в силах это изменить.
До самого утра ведьма металась по своей хижине, смешивая сушеные травы и приготавливая зелья. Она искала лекарство, чтобы привести Льяниру в чувства. Девушка лежала ровно, ее грудь мерно, но очень медленно, вздымалась, а в руках были зажаты мертвой хваткой кинжалы. Мран не уходил далеко от домика ведьмы, а если сидел у костра, все его внимание было приковано к двери хижины. «Как могла такая маленькая девушка противостоять обезумевшему беру?» – крутилась мысль в голове ликана, но ответа на этот вопрос у него не было.
Внезапно дверь домика Гуры открылась, и на порог вышла Льянира. Она была задумчива и кое-как держалась на ногах. Девушка покачнулась, и Мран оказался рядом, поддерживая ее за плечи.
– Нира, – выдохнул обеспокоенно волк. – Я так волновался. Как ты?
– Все… все нормально, – тихо произнесла Льянира, пытаясь выдавить улыбку, но получилось весьма жалко.
– Почему ты не отдохнула? – укоризненно произнес ликан и, смягчив голос, добавил, – Ты еле на ногах стоишь, Нира.
– Мне надо идти. У меня есть цель, – прошептала девушка.
– Нет. По крайней мере, не сейчас. Тебе нужны силы, – возразил Мран.
Льянира подняла на него грустные уставшие глаза и показала свои ладони, испещренные неизвестными символами.
– Мран, ты знаешь, что это? – с надеждой в голосе спросила Нира. – Гура сказала, что мои кинжалы тоже сильный артефакт. Вот только, что это за артефакт, она не знает.
Девушка достала из-за спины один из трезубцев и покрутила его на ладони. Потом подбросила и ловко поймала за лезвие.
– У нее снова было, что-то вроде видения, – прошептала Льянира.
– И что сказала Гура?
– Что только сильный маг сможет мне помочь… – взгляд девушки потонул в огне костра. – «Его дорога крови и войны – спасти его народ». Вот только, причем тут я? И как он сможет мне помочь? Я не понимаю.
– Может, он сможет отправить тебя в твой мир? – тихо произнес Мран. Эта мысль не доставляла ликану радости, но не озвучить ее он не мог.
– Может быть… – протянула Льянира и, словно вспомнив что-то важное, спросила, – А где дочь вожака? Я знаю, что она очень больна, но мне нужно ее увидеть.
– Зачем? – удивился Мран. – Вожак никого не подпускает к ней.
– Сама не знаю, – призналась Льянира. – Но чувствую, что я должна ее увидеть.
– Ладно, – не стал пытать девушку ликан. – Я проведу тебя, Нира, но только…
– Что?
– Пообещай, – Мран впился в Ниру взглядом ярких желтых глаз. – Пообещай, что, если ты соберешься уходить, Нира, я пойду с тобой.
– Мран, послушай, это не твой «Крестовый поход». Это моя дорога, – возразила девушка.
– Нира, я не позволю тебе отправиться одной. Ильтерия магический мир, ты забыла, что у тебя нет таких способностей. Это очень опасно. Здесь может произойти все, что угодно, тем более с такой красивой и беззащитной девушкой.
– Хочешь проверить? – бросила вызов Льянира, гордо вздернув подбородок.
– Нет. Я знаю твои способности, Нира. Но ты ведь девушка, очень привлекательная, а здесь полно существ, которые просто похищают женщин и продают их в рабство. Да здесь одни драконы чего стоят. Это самые опасные маги Ильтерии. Нет. Я не отпущу тебя одну, Нира.
– Мран, у меня нет времени на незначительные споры. Просто поверь, что я сама со всем разберусь. Я справлюсь, – Льян заглянула в яркие глаза ликана, безмолвно умоляя поверить в нее.
Но волк оставался непреклонным. И девушка задалась вопросом: – «Что не так с этим ликаном?» Рисковать своей жизнью ради какой-то чужачки, покинуть родную стаю, броситься с головой в сомнительное путешествие. И никто не даст гарантии, что он вернется домой живым и невредимым, да и вернется ли вообще. Нет. Ульяна не могла взять на себя серьезную ответственность за жизнь Мрана. Да она за себя-то не ручается.
– Так ты проведешь меня к дочери Зангара? – решила сменить тему Уля.
– Пошли, – сдался ликан и глубоко вздохнул.
В вышине, где кроны елей подпирали небо, краски становились ярче. Вся стая заметила изменения Запретного леса. Здесь становилось светлее, и воздух казался легче. Птицы защебетали веселее, в глуши послышалось довольное рычание зверя. Лес словно просыпался от долгого сна.
Мран вел Льяниру подальше от лагеря стаи. Чуть заметная тропа уходила в самые дебри леса. Ульяна затаила дыхание, когда они подошли к небольшой насыпи у огромной ели. Ликан отодвинул ветки дерева, маскирующие вход в нору, и кивнул девушке:
– Мы на месте. Здесь немного темно, но это решаемо.
Когда молодые люди вошли, лапы дерева заняли прежние места, а в руке Мрана вспыхнуло маленькое солнышко. Его света хватило осветить узкий землистый коридор. Ликан подтолкнул девушку вперед, отправляя светлячка освещать дорогу.
– Слушай, Мран, – обратилась Ульяна в тишине. – Я думала, что она больна, а не мертва. Это больше похоже на гробницу.
– В каком-то смысле так и есть, – пожал плечами ликан. – Шуми в таком состоянии многие годы. Я прихожу сюда иногда, рассказываю ей, что твориться в стае, в лесу, в Ильтерии. Правда, Зангар запрещает сюда наведываться, но я все равно нарушаю его приказ.
Ульяна поразилась, каким нежным и заботливым был тон Мрана. Не было сомнений, что мужчина любит эту девушку. Она удивилась еще больше, когда обернулась и взглянула в глаза ликана. Они блестели, в них было столько муки, боли, отчаяния, что девушка не удержалась и взяла волка за руку, сжимая ее и показывая свое сочувствие.
– Шуми старше меня. До болезни она была сильной и отчаянной, никогда не спускала обиды и всегда верила в справедливость. Я научился у нее не отступать и не сдаваться, – признался Мран.
Коридор резко расширился, предоставляя взору большое пространство. В центре возвышалась каменная плита, а на ней уместился стеклянный саркофаг. Взгляд сам устремился к девушке, заточенной в нем. Она была красива. Нет, не так. Она была прекрасна. Белая идеальная кожа светилась лунным сиянием. Иссиня-черные волосы вились по шелковой подушке волнистыми локонами, обрамляя овальное лицо девушки. Глаза закрыты, а черные дуги бровей, как две волны расположились на гладкой коже. Тонкий прямой нос гармонировал с упрямым подбородком. А нежно-розовые губы плотно сжаты в тонкие линии.
Ульяна невольно позавидовала Шуми из-за ее невероятной красоты. Да, ей до такого совершенства очень далеко. Бледные зеленые глаза, волосы светло-коричневого оттенка, слегка золотистые, длинной до попы, изогнутые домиком брови, немного курносый нос, чуть пухлые губы и острый подбородок. Да, и Льян чувствовала себя малявкой по сравнению с девушкой, заточенной в этой норе. Конечно, все оборотни, точнее, существа Ильтерии высокие и хорошо слаженные. Даже Мрану она доходила лишь до плеча.
– Привет сестренка, – обратился Мран к спящей красавице, подойдя к пьедесталу. – Это Льянира, и она из другого мира. Она хотела с тобой познакомиться.
– Здравствуй, Шуми, – приветствовала Ульяна белоснежку. – Я слышала о твоем недуге. Ты не будешь против, если я тебя осмотрю?
Ульяна подошла вплотную к саркофагу и могла рассмотреть мельчайшие детали девушки. Для себя Льян отметила нездоровую бледность кожи Шуми, а на запястьях странные узоры. Сверху не было стекла, и девушка взяла запястье дочери вожака стаи, прощупывая пульс. Он оказался едва уловим, а дыхание практически отсутствовало. Льян удивилась теплу ее кожи, ведь кровь кое-как поступала в конечности. При внимательном изучении кожи молодой волчицы можно было заметить татуировки на длинной шее, выполненные в тусклых черных тонах. Замысловатые переплетения вьющихся растений натолкнули Ульяну на мысли об эльфах, ведь флора – это их стихия.
– Все будет хорошо, Шуми, – постаралась убедить Ульяна скорее себя, чем девушку. – Я постараюсь тебе помочь. Ты мне нравишься. Ты прекрасна. И ты не можешь прозябать в этой норе, когда тебя ждет весь мир Ильтерии.
Мран не мешал Уле, но когда она заговорила, волк подошел ближе и сжал ее плечо своей большой ладонью. Он хотел поддержать Льяниру, воина, чужачку и просто связанную с ним девушку. Его переполняли странные чувства по отношению к ней, ему хотелось уберечь ее и помочь в ее сложном поиске сильного мага.
Внезапно Льянира дернула плечом, а в ее руке оказался один из золотых кинжалов. Уля сама не поняла, когда схватила Шуми за запястье и сделала порез прямо по странным письменам. Та же участь постигла и запястье самой Ульяны. Она только недовольно прошипела на боль, вызванную острым лезвием.
– Кровь к крови, судьба к судьбе, жизнь к жизни. Я нарекаю тебя сестрой, – проговорила Ульяна, соединяя порезы рук и смешивая свою кровь с кровью волчицы. – В тебе течет моя кровь. Ты должна очнуться, Шуми. Тебя ждет целый мир, твой мир!
Уля отняла свою руку, и порезы сразу же затянулись, оставляя гладкую кожу. цвет лица спящей красавицы начал меняться, на щеках расцветал румянец. Девушка схватила замершего ликана и быстро прошептала:
– Нужно идти. Сюда может прийти вожак в любой момент.
– А Шуми?
– С ней все будет хорошо, надеюсь.
Они быстро скрылись в длинном коридоре, оставляя девушку в своем уединении. Ульяна была немного шокирована своей выходкой. Она не понимала, откуда взялось это… Как назвать произошедшее? Она нарекла Шуми сестрой. Откуда она знала, как провести этот ритуал? А это был именно он, не так ли? Почему смешение крови? какие последствия это принесет? Вопросы в голове девушки вспыхивали со скоростью света, но Уля не успевала найти ответы на них. Быстро и бесшумно молодые люди преодолели мохнатые лапы ели и прошли по заросшей тропинке к костру.
Сумерки Запретного леса сменились рассветной рябью. Небо, проглядывающее сквозь кроны елей и сосен, было чистого лазурного цвета с редкими розовыми всполохами. Свежий воздух легким бризом обдавал кожу. Ульяна улыбнулась и сделала глубокий вдох, жмурясь и нежась в тепле огня. Мран не сводил взгляда с девушки, она была такой естественной, такой милой и нежной маленькой девочкой. И снова это странное чувство поселилось у него в груди.
Они сидели рядом на поваленном дереве. Казалось, протяни руку, и случится волшебство. Этот миг был такой трепетный и нежный. Мран поддался наитию. Он смотрел так пристально на Льяниру, что она, словно почувствовав прожигающий ее взгляд волка, повернулась к ниму. Их взгляды встретились, его напряженный и нежный с ее умиротворенным. Ликан потянулся к девушке осторожно, боясь спугнуть момент. Между ними оставалось настолько маленькое расстояние, что весь мир вокруг исчез, испарился. В глазах Ульяны промелькнуло осознание ситуации, и она отпрянула от Мрана, словно обожглась.
– Прости, – пролепетала девушка, пряча печальный взгляд и отодвигаясь от ликана.
– Нира, – прошептал Мран, и его посетила догадка. – У тебя кто-то есть? Там… дома?
Ульяна покачала головой, и ее бледные почти бесцветные глаза встретились с его яркой желтизной. Она хотела сказать, что у нее есть Вадим, но вспомнив последний телефонный разговор с ним, поняла, что в ее жизни нет мужчины, на которого можно положиться, не говоря уже о том, что бы кто-то был для нее значимым, нужным. Единственный, кто занимал все ее мысли, был рыжий красавец, кот по кличке Ра.
– Нет, – пробормотала Ульяна. – Ты не пойми меня неправильно. Ты хороший, веселый, сильный. Ты мне нравишься, Мран. Но…
Девушка запнулась, подбирая слова так, чтобы не обидеть ликана. Она давно чувствовала, что он как-то по-особенному к ней относится, но не хотела замечать это и давать ложную надежду. Да, и кто знает, как долго она пробудет здесь. Ульяна для себя решила бесповоротно, что должна вернуться в свой мир. Ее мама не переживет потерю еще и дочери. Она со смертью отца-то кое-как справилась. А если Уля погибнет, ее мама просто сойдет с ума от горя.