Третий виток
Солнце за окном освещало огромные луга, а вдалеке виднелись белоснежные кромки гор. Но на самом деле – это была симуляция, так как помещение, в котором находилась эта девушка располагалось глубоко под землёй. Тем не менее двухместная комнатка, где сейчас пребывали двое ребят, была уютной и тёплой. Светлые стены, растения, картины и причудливая мебель создавали гармоничный интерьер. Таким образом в этой комнате была домашняя атмосфера, не смотря на то, что она построена в бункере. На ковре рядом с одной из кроватей сидел Антик и разговаривал с Лолой.
– А тебе? – он ответил вопросом.
– Я первая спросила.
– Ну лааадно. Я бы сказал – непривычно. Раньше я всё время проводил на… Поверхности, среди природы. Однообразно, но зато видел звёзды на небе, животных во дворе. А теперь настоящие звёзды мы видим только если ночью сбегаем с тобой наружу.
– Тебе не хватает природы? Можем сходить в ботанику.
– Да не в этом дело. Тут очень круто! Никогда бы не подумал, что под землёй можно сделать сад и огород, и где растут деревья под натриевыми лампами. Блин, да у вас даже бананы тут есть! Это восхитительно, конечно…
– Но?
– Но я думал, что анархисты как бы… Более свободные. А теперь мы тут немного взаперти, а там были бескрайние просторы.
– Ну, Бунт говорит, что как мы подрастём – так сможем сами решать где быть, и что делать. А тут у нас много всяких полезных тренировок по боевым искусствам. И физкультура, и науки, и музыка. А там ты чем занимался?
– Да так, помогал по хозяйству. Гулял в лесу, иногда там находил что-то интересное…
– Ну а тут ты нашёл меня! – улыбнулась Лола.
– Да, это самое главное! С тобой мне всё в радость!
Антик подошёл к Лоле, обнял её и поцеловал. Ему не удалось объяснить ей, в чём разница между быть запертым под землёй, даже со всеми удобствами, и ходить но поверхности. Однако, он и в самом деле забывал обо всём на свете рядом с Лолой. И лишь когда ложился спать, то перед сном вспоминал о своём племени Бескрылых. Думал о маме, и Яне с Аришкой. Пару дней назад он решил, что навестит всех при первой же возможности в ближайшем месяце.
– Теперь ты отвечай. – отлипнув немного от Лолы, спросил Антик.
– На что?
– Ну, как тебе тут?
– Я же тут почти с рождения. Я не видела столько всего, как ты. Только то, что есть тут и город.
– Ну всё равно. Я здесь уже почти месяц, но мне кажется, что и четверти этого бункера не обошёл. Он такой огромный! Больше, чем наш посёлок раз в десять!
– В самом деле?
– Да, конечно! Тут одна ботаника на несколько километров раскинула свои тропики.
– Это да. Бунт говорит, что возможно туда каких-нибудь животных завезут.
– Было бы весело, если б под землёй жили, например, мартышки.
– Ага! Или подземные слоны. Вот умора. Хах.
– Да уж. Так, а тебе никогда не хотелось уйти?
– Да мы можем уйти куда угодно. Только вернуться не сможем. Ну то есть сможем, но будем наказаны… Наверное, я не знаю. Таких ещё не было. Бунт говорит: «Подрастёшь – и сама выберешь свою дорогу. А пока, надо оставаться тут.» Но что это значит?
– Не знаю, наверное, что-то философское.
– Ага, в общем, отвечая на твой вопрос – да, мне тут нравится. Подай апельсин, пожалуйста.
– Легко.
В метре от них стояла тумбочка, на которой была миска с фруктами: бананы, апельсины, груши, виноград и яблоки. Телескопическая кисть Антика ловким движением схватила нужный оранжевый шар, так что парню даже не пришлось вставать с подоконника. Голубоглазый блондин очистил цитрус для своей возлюбленной, а потом скармливал ей дольку за долькой. Он прижимался к ней, и любовался как она жуёт.
– Крутая у тебя рука, хотела бы я себе такую. Или лучше ноги.
– Не знаю. Моя настоящая мне нравилась больше. НП создаёт ощущения, когда я ей трогаю что-то, но это всё равно не то. – Антик обнял Лолу за талию, затем его рука поползла ниже.
– Эй!
– Что, я только проверил.
– Да-да. Всему своё время. – улыбнулась Лола.
– Бунт так говорит?
– Да. Он мне как отец. Как и всем тут, наверное…
– Ты так и не сказала, а что с твоими родителями случилось?
– Их похитили и продали.
– Ужас. Это печально. Извини.
– Да. Печально и то, что Паладины так ничего и не смогли выяснить.
– Наверное, это сложно… И после этого ты сразу попала сюда?
– Может, а может они там все заодно… Не сразу попала, сначала был Приют.
– Приют?
– Ну да, куда складывают детей без родителей. Жуткое место.
– Складывают, хах. А почему жуткое?
– Потому что там всем на тебя пофиг. Воспитатели хорошие, но их мало, а детей – тысячи. И всё надо делать по расписанию. Даже в туалет ходить по расписанию. Хуже цыплят в загоне.
– Так, а как ты попала сюда тогда?
Лола улыбнулась.
– Случайно. В десять лет я сбежала оттуда, бродила по улицам средь бедных кварталов. Там меня и нашёл Бунт. С тех пор анархисты часто подбирали таких же.
– Здорово!
– Ага. Но с родителями наверное было бы лучше… Хотя тогда я бы не встретила здесь тебя.
– Слушай, а давай ты поедешь вместе со мной?
– Куда?
– В наш посёлок! Познакомлю тебя с моими родителями – они хорошие. Уверен, ты им понравишься!
– Ну не знаю. Надо Бунта тогда предупредить… И как мы туда попадём? Ты же говорил, что он в тысяче километров отсюда!
– Нас Вик отвезёт.
– Кто такой Вик?
– Ну помнишь, я тебе говорил – хакер…
– А, да-да. А когда ты собираешься ехать?
– Ну вот, как только Вик ответит, так сразу и решим… Сейчас я ему скину запись.
– Ладно, пойдём выполнять норматив дневных заданий. А потом поговорим с Бунтом.
Бункер делился на множество отсеков, которые располагались на разных этажах. Ботаника занимала почти весь первый этаж, где с помощью специальной аппаратуры разрослись гидропонные джунгли. Ещё на этом этаже находились склад, оружейная и лаборатории по исследованию всего, что только можно: химии, информатики, биологии, физики, медицины и тд. Ниже, на втором этаже, располагались жилые комнаты, столовые, мастерские, площадки для тренировок и аудитории. Здесь даже была кузня – оказывается, имея схемы оружия, можно самим изготовить детали для его создания. А третий этаж полностью состоял из развлекательных отсеков. Здесь был даже своего рода клуб с несколькими танцполами и местными диджеями. Так же тут располагалось несколько залов с огромными белыми экранами для просмотра фильмов. Некоторые из живущих здесь сами снимали кино. Это было просто, так как НП мог смоделировать всё, что угодно. Дело оставалось только за игрой актёров, которых в любом случае тоже можно было симулировать. Ну и, конечно, на этом этаже был вечно оживлённый зал со всеми любимыми VR-игры. Здесь люди в полулежачем состоянии, в удобных ортопедических креслах могли поучаствовать в сражениях ролевых игр, или шутеров, или просто что-то поделать во всевозможных симуляторах.
В Бункере Анархистов не было правил, законов, режимов или традиций. Каждый мог делать, что хотел, и когда хотел. Но употреблять различные вещества, воздействующие на сознание запрещалось. Тоже касалось и пси-софта. Впервые уличённый в подобном ограничивался предупреждением. Дважды – просто выгонялся. Ещё было необходимо выполнять программу боевых упражнений, с оружием, и общий обучающий курс наук. Те, кто не сдавал тесты по этим дисциплинам просто не допускались на третий этаж. Но таких тоже практически не было. Во всём этом огромном убежище царила дружеская, почти семейная обстановка, и каждый старался подсобить тем, кому нужна была помощь.
Лола и Антик вышли из комнаты, и направились по длинному, широкому, оранжевому коридору в «физический» отсек. И хотя стены были из стали, свинца и бетона, цвет ламп придавал им более жизнерадостную палитру. Держась за ручку, влюблённые радостно и бодро шагали по своим делам. Девушка предпочитала бассейн, а парень, конечно, тяжелую атлетику. Так, спустя всего несколько недель, он уже не был таким щуплым, каким сюда попал. Его мышечная масса заметно увеличилась, тело окрепло. Ещё эта парочка вместе тренировалась в восточных единоборствах и огнестрельном оружии.
– Ну что, встретимся через час на матах? – Антик.
– Лучше полтора. – Лола.
– Ну ладно…
– Не терпится ко мне поприжиматься?
Антик только улыбнулся и поцеловал её.
По дороге он отправил сообщение Вику, хотя уже почти забыл о своём намерении. Лола полностью владела его мыслями, словно кордицепс однобокий, контролировавший тело муравья, на котором паразитировал. Паразит заставлял муравья покидать колонию, и укрепляться высоко на листе. Странное сравнение для любви, ведь это чувство – нечто иное. Она может как погубить, так и возвысить. И без сомнения, любовь придаёт жизни особый аромат сладости, когда она взаимная и сильная. Когда она такая, какая бывает только в подростковом возрасте.
Антику очень нравилась порой абсурдная манера речи Лолы. Например, она говорила «Боже, какой отвратительно вкусный чай». Или вот ещё фраза, которая до слёз его смешила – «ну что ты такой сумрачный, словно утюгом подавился». А любоваться ей он мог часами.
Так за тренажёрами и штангами незаметно пролетел час для молодого паренька, и он уже сидел в холле физического отсека, ожидая свою половинку. Которая в это время как раз досушивала волосы, и второпях выбегала к своему возлюбленному.
– Ну что, на маты? – Антик.
– Я устала, давай может лучше постреляем? – Лола.
– Ну лааадно, пойдём. Кстати, Вик ответил! Сказал, что хоть завтра нас может отвезти!
– Ну вот давай тогда завтра и жмаканём туда. А сегодня Бунт собирает всех желающих на приветствие новичков. Можем там ему и сказать.
– Давай! Я за!
У Антика очень хорошо получалось стрелять с маркманской винтовки. Все 10 пуль в обойме он отправлял чётко в мишени, выскакивающие в пятистах метрах от него. Скорее всего, это было связано с тем, что НП быстро обрабатывал получаемую информацию, и дальше сам направлял руку-протез в нужное направление, и спускал крючок. Лола же меткостью не отличалась, как и все вегетарианцы. Но ей нравился сам процесс, сам факт того, что она обладает некой разрушительной силой. Любимым инструментом в этом деле для неё стал модифицированный KRISS Vector, который очень гармонично сочетался с её характером. Она обожала смотреть, как с помощью него разлетаются клочья бумаги от мишеней.
После тира ребята пошли в столовую, затем побродили по ботанике, и наступило время посетить аудиторию. Там все желающие собирались поприветствовать новоприбывших, которых Бунт посвящал в свои ряды Анархистов. И как обычно, все ряды этого лекционного помещения были полностью заполнены. Примерно три сотни недавно прибывших сюда людей сидело напротив небольшой сцены. На сцене была трибуна, за которой стоял их духовный лидер. Сегодня к ним в бункер пожаловали два человека, одетых в старомодную, но стильную одежду. По бокам от него два новобранца изображали смущение и смятение, но на самом деле, они изучали пришедших сюда людей. В основном, это была молодёжь.
– Друзья, давайте поприветствуем Клео и Миткира! – объявил Бунт.
Выглядел ведущий вполне обычно, у него не было каких-то особых отличительных признаков. Средний рост, нормальный вес, длинные светло-каштановые волосы, собранные в пучок, из которого дальше по спине тянулся хвостик. Его худое лицо было продолговатым овалом, как бы излишне вытянутое, с сильно выступающими скулами. На нём выделялся длинный нос с горбинкой, а так же зелёно-сине-серые миндалевидные глаза. Одет он был как и все – в черное, зауженное и поблёскивающее. Его косуха и штаны были обвешаны заклёпками и булавками. На тонкой шее серебрилась буква «А». Того же цвета были и серёжки: гвоздик в левой брови, и два кольца, красовавшиеся в левом ухе.
Толпа радостно и громко проскандировала: «Привет, Клео и Миткир». Двое одновременно ответила: «Всем привет».
– Расскажите о себе немного. – попросил Бунт.
– Ну, мы супруги… Я фитнес-тренером была, а муж мой гитары делал… – Отвечала молодая смуглая девушка.
– Это хорошо, мне нравится. И как такие славные люди оказались в нашей скромной обители?
– Да, как-то дела не заладились… И недавно мы пошли в бар, а там познакомились с вашими ребятами. Они рассказали столько интересного про вас, ваш дом и вашу идеологию. Ну и вот – мы тут.
– И правильно! Я уверен, вам у нас понравится! Коллектив дружный и весёлый, ребята вам тут всё покажут. У нас нет правил или законов, но запрещёно употреблять пси-софт и наркотики. И всё что вы тут найдёте – в вашем распоряжении.
– Ух-ты! Спасибо!
– Но сначала, вы должны пройти обряд посвящения. Готовы?
– Наверное…
– Итак, вы должны голыми пробежаться по горящим углям!
На пару секунд в аудитории возникла тишина. Новобранцы переглянулись, затем посмотрели на Бунта. Лицо его было серьёзным, невозмутимым и вопрошающим.
– Ну я не знаю, если надо, то я согласен… – ответил супруг.
Бунт перевёл взгляд на девушку.
– Да, я тоже.
– Хорошо, это я и хотел услышать. Расслабитесь, никуда не надо бежать, это шутка. Просто запрокиньте голову кверху и разведите немного руки. А теперь повторяйте за мной: Жить с честью.
– Жить с честью. – хором отвечала парочка.
– Умереть с достоинством.
– Умереть с достоинством.
– И делать только то, что я говорю.
– И делать только то, что я говорю.
На этих словах ребята замешкались, пытаясь понять произнесённое, и в этот момент Бунт достал из трибуны две тату-машинки с предустановленным набором игл и программой. Он быстрым движением прислонил их к шеям новобранцев, и за считанные секунды там образовались серебристые А в круге.
– Ха! Ну вот и всё! Вы приняты! Добро пожаловать в нашу общинку. Ребята вам тут всё покажут, и к вашим новым апартаментам отведут. Если нужна будет моя помощь или совет – обращайтесь. Я всегда на связи, айди вы уже получили.
– Хорошо. – Потирая шею ответил супруг. – Спасибо!
– На здоровье! И спасибо всем, кто пришёл! Рад был вас повидать, я пошёл.
Бунт пожал руку новичку, обнял его жену, и вышел. Двое из присутствующих подошли к стоящим на сцене, чтобы увести их на экскурсию по Бункеру. Лола выбежала за Бунтом, пока толпа не создала пробку на выходе из аудитории. Она успела, а вот Антик всё таки застрял в потоке. Ведь эти люди никуда не спешили, поэтому вальяжно, как пингвины, потихоньку переминались с ноги на ногу. Когда же ему всё таки удалось покинуть помещение, в коридоре его уже ждала Лола.
– Ну чего ты так долго, словно статуя идёшь?
– Ха, извини, течение медленное, как обычно. Поговорила с Бунтом?
– Ага, он не против, как обычно. Так что завтра можем ехать.
– Отлично! А сейчас?
– Что?
– Ну что ты хочешь делать сейчас?
– Ну… Пойдём на третий? Как на счёт погонять на фастпланах?
– Ты же знаешь, что от высоты и такой скорости мне дурно.
– Отмазки! Ты просто боишься продуть!
– Зато я стреляю лучше!
– Вот! Хотя бы в небе у меня есть преимущество!
– Ладно, уговорила. Но потом мы пойдём посмотреть фильм, на задний ряд.
Лола улыбнулась, подмигнула, взяла его за руку, и потащила за собой к лифту.
После захватывающих полётов, в завершении этого насыщенного дня, они по-очереди сходили в душ. А потом впервые провели ночь вместе, договорившись со своими соседями по комнатам поменяться местами. У Антика ещё не было подобного опыта, в чём он честно признался своей девушке. Но Лолу это даже почему-то воодушевило. Она с радостью взяла на себя роль ведущей в этом жарком танце любви. И всё прошло замечательно. Никогда до этого Антик ещё не чувствовал себя лучше. Нежные чувства переполняли его.
– Потрясающе! Ты восхитительна.
– Спасибо, ты тоже очень славный.
– Я люблю тебя.
– Я тоже. Тебя. Хах.
Антик гладил Лолу по спине, на которой раскинул свои крылья длинношеей феникс, а под ним пылал костёр.
– Классная татушка. И серёжка в пупке у тебя красивая. Да и вся ты такая красивая и интересная.
– Ой, ну хватит, на тебя смущения не напасёшься.
Они оба рассмеялись.
– Как тебе сегодняшние новенькие? – спросила Лола.
– По-моему, очень даже милые.
– Ага, но за пару недель наши ребята это легко исправят.
Они опять рассмеялись.
– Ладно, я что-то вдруг очень устала, давай спать!?
– Давай.. Спокойной ночи, и пусть тебе приснится что-то чудесное!
– Хорошо, а тебе тогда что-то великое! Хах, ладно, спокойной ночки.
Влюблённые ещё раз поцеловались, и замерли в объятиях друг друга. Диоды в их лбах быстро сменили свой цвет с зелёного на оранжевый.
Глава 3. Город призраков
Кано очнулся в небольшой, практически пустой комнате с мерцающим ярким белым светом аварийных ламп. Он лежал на кровати у окна с полностью чёрным, слепым стеклом. Вспышки выхватывали из темноты стоящий рядом с кроватью кубической формы прибор – портативная система поддержания жизни. На его небольшом экранчике светились цифры, а из корпуса к телу пациента тянулись провода и трубочки. Никаких других вещей в комнате не было. Кано, жмурясь, приподнялся на локтях, отсоединил электроды, вынул иглу, снял кислородную маску, и сел на краешек койки. Он чувствовал себя ослабленным, несмотря на то, что пока был без сознания, электричество стимулировало его мышцы, а через трубки подавался питательный раствор.
Кано встал, и шатаясь, добрёл до стены. Опираясь на неё, на ощупь он стал искать выход. Его глаза отвыкли от света, а мерцание ещё больше всё усугубляло. Но всё же он дошёл до двери, которая, правда, поднялась вверх лишь на половину. Кано пролез под ней в коридор, и дверь сразу опустилась за его спиной, чуть не придавив. Здесь так же мигали лампочки, и стояла непроницаемая тишина. Он огляделся по сторонам, но увидел лишь два ряда закрытых дверей.
– Эй, есть тут кто? – прокричал парень.
На Кано был только больничный халат, а под ним трусы. Босые ноги шаркали по бетонному полю, но холода он не чувствовал. Как и страха или смятения. Единственное, что его сейчас одолевало – это сильнейший голод. Он смутно помнил, что приехал в город Кинзи, а что было потом, совсем вылетело из головы.
Вдруг ему показалась, что он заметил какой-то силуэт в конце коридора, но тень быстро проскочила за угол. Он прошёл туда же, однако из всех дверей тут была открыта лишь одна, ведущая на лестницу. Он спустился по ней на первый этаж, и вышел в холл. У большого окна с чёрным непроницаем стеклом, таким же, как и в его палате, кто-то стоял. Незнакомец смотрел в это окно. Кано разглядел в нём образ мужчины, на вид лет сорока. Но эта персона была без одежды, чёрно-зелёной, и немного прозрачной.
– Здрасьте, а где тут все? Что случилось? – спросил Кано, подойдя поближе.
Человек не обратил на него внимания, продолжая смотреть в окно.
– Эй? Да что за…
Теперь мужчина немного повернул голову к Кано. Его лицо было безжизненным, глаза не выражали ничего, и казалось, он даже ничего не дышал. Он будто смотрел не на Кано, а как бы сквозь него.
– Мда, ну и стой тут. – Кано уже развернулся, собираясь идти к двери, чтобы выйти из здания.
– Тише… – вдруг, еле слышно, шёпотом и протяжно ответил мужчина.
– А что такое? – тихо ответил Кано.
– Ты, значит, новенький. Им нравятся такие… Как мы.
– Какие? Кому им?
Мужчина опять уставился в окно и ответил:
– Они живут по ту сторону, сюда не могут зайти. Как и нас – их мучит голод. Они хотят нас съесть.
– Да о ком ты говоришь? Про Других что ли?
– Нет… Я зову их призраки-пожиратели.
– А ты кто?
– Как и ты, я сейчас всего лишь душа.
– Чё?
– Посмотри на себя – ты теряешь цвет. Твоё тело на грани жизни и смерти.
И только сейчас Кано взглянул на свои руки, потом под халат, посмотрел на ноги. И вправду – его тело начинало тускнеть и становиться прозрачным. Пока что лишь чуть-чуть, не так сильно, как у этого мужчины.
– Да что за хуйня? Где мы?
– Кажется, это лимб.
– Лимб?
– Да, место для тех, кто завис в междумирье… Мы ещё не ушли в другой, но и среди живых нам нет места. А это здание – своего рода погост. Призраки-пожиратели там застряли навсегда, они питаются душами, такими как мы, или ещё какими-нибудь подвернувшимися. Но сюда, кажется, они пройти не могут. Надеюсь…
– А, вот почему тихо надо говорить?
– Да, я не хочу проверять, окажутся ли они здесь, если узнают о нас. И, кажется, они боятся света…
– А ты давно тут? И откуда всё это знаешь?
– Сложно сказать давно ли я тут… Ничего же не меняется, всё время одно и тоже. Знаю, потому что видел. Были тут такие же и до тебя, и до меня…
– И что с ними стало?
– Ушли наружу. И больше я их не видел.
– А как вообще можно что-то увидеть через это стекло? Оно же непроницаемо-чёрное.
– Можно, если достаточно долго стоять и смотреть…
– Мда, ну и стой, и смотри тогда, а я пойду.
Ответа не последовало. Кано попробовал разглядеть улицу через окно, прислонившись к нему вплотную, но ничего не увидел. Он побродил по пустому холлу, но кроме скамеек, пустого мусорного бачка и стойки ресэпшена тут ничего не было. Стоявший рядом рекламный экран не работал. Тогда паренёк пошёл на лестницу и решил подняться на этаж выше, к палатам. Побродил там недолго, но все двери оказались закрыты. И на этаже выше тоже. Не найдя никого и ничего, он опять вернулся к лестнице, но спускаясь, опять увидел силуэт, который куда-то исчез. Этот силуэт явно не мог пройти в холл. И тут он заметил, что рядом с проёмом, через который можно пройти в вестибюль, есть ещё одна маленькая дверь.
Кано подошёл к ней, но она не открылась, хотя под ней была щёлка. Он попробовал постучать – ничего не произошло. Но зато он понял, что она не такая уж толстая, как палатные. Так что присев, он просунул руки в щёлки и со всей силы потянул. Дверь медленно поползла наверх, но как только он её отпустил, она вернулась в прежнее положение. Тогда он принёс из холла мусорный бак, и опять приподнял дверь. Ногой подставил под неё бак, и прополз внутрь. Здесь оказался ещё один лестничный проём с мигающим светом, и ведущими вниз ступеньками.
По ним он спустился в какой-то цех, где были разные станки, непонятые приборы, кресло-кушетка с механической клешнёй, шкафчики, стулья и стол с ящиками. В одном из станков, похожем на аквариум, в котором вместо воды внутри были механизмы, он увидел протез левой руки. Искусственная кисть и часть запястья, на котором находился браслет. Кано попробовал поднять крышку аквариума, но она оказалась запертой замком. Тогда он открыл ящики стола, и увидел там различные инструменты. Не долго думая, паренёк схватил молоток и разбил стекло аквариума. Правда, оно оказалось прочнее, чем он предполагал, так что пришлось несколько минут по нему поколотить. Затем Кано извлёк протез, и как только он взял его в руки, сработал экран встроенного браслета. Кано положил протез на стол – браслет выключался. Из шкафчика он достал спецовку местного мастера, и переоделся в неё. Затем положил протез в карман и направился к выходу. Теперь у него был небольшой источник света, но куда идти дальше он не знал.
На входе паренёк опять столкнулся с тем же мужчиной, всё так же неподвижно стоящим у окна. За этот небольшой промежуток времени, казалось, он стал ещё чуть более прозрачнее.
– Я ухожу, ты пойдёшь со мной?
– Нееет. – тихо и протяжно ответил мужчина.
– Ну ладно, удачи тогда. Как тебя зовут-то хоть?
– Я неее пооомнюуу.
Двери госпиталя раздвинулись перед Кано, и он вышел на тёмную безлюдную улицу. Это был тот же город, в который он приехал, за исключением того, что теперь здесь царила пустота и постоянные сумерки. Ещё Кано слышал какой-то низкочастотный шум, который не исходил откуда-то конкретно, а будто пронизывал пространство. И он ощущал, что воздух здесь стоял неподвижно.
Паренёк вышел из двора больницы, огляделся по сторонам, но куда лучше направиться дальше так и не понял. Постояв и немного подумав, он решил сначала обойти здание. Оказавшись у заднего фасада, Кано заметил белое свечение, исходившее откуда-то, близ окраины города. Он обошёл всё здание по периметру, и больше ничего не обнаружив, направился в сторону свечения.
Каров не было ни на дорогах, ни во дворах, ни на парковках. Он шёл прямо по полосе движения, держа руки в карманах. В окнах домов стёкла стали такими же, как и в госпитале – непроницаемо-чёрными. Ему хотелось спеть какую-нибудь песню, чтобы как-то разрядить сложившуюся мрачную, давящую атмосферу, но в голову не приходили слова песен. Так что он просто начал насвистывать мелодию.
Свистун прошёл минут пять, как вдруг заметил какое-то чёрно-красное облачко в ста метрах впереди. Оно стояло неподвижно на углу дома. Кано сбавил шаг и перестал свистеть. Облачко же наоборот – быстро выдвинулось в сторону парня. Но паренёк не растерялся, как только облачко приблизилось, он достал из кармана протез с браслетом, и посветил экраном в сторону неопознанного движущегося объекта.