Загадка часовни Рослин

Друзья удобно расположились в велюровых креслах. Майкл плеснул в бокал виски и пристально посмотрел на Константина.

Ты что-то хочешь мне сказать? Точнее, спросить.

Однако от тебя не спрятаться, не скрыться, – пошутил Константин.

Да, я замечаю все, – ответил Майкл. – Выкладывай.

Дело вот в чем. Как ты считаешь: в нашем городе есть антихристианские организации?

Вопрос сложный. У тебя есть основания так думать? – посерьезнел Михаил.

Только предположения.

Тогда отвечу прямо. Если есть день, то есть ночь. Если есть христианство, то есть и антихристианство. Мир устроен так. Но если есть конкретная ситуация, обращайся. Проверим.

Спасибо, друг. Буду иметь в виду.

Дам тебе совет, – Майкл сделал глоток. – Будь с этим осторожен, потому что на каждое действие есть противодействие.

Учту, – ответил Константин.

Они еще немного посидели. Константин стал прощаться.

Будь здоров.

Твоими молитвами. – Майкл дружески похлопал его по плечу.

* * *

Говард размеренно шагал по комнате. Рассказ Анны удивил его и вместе с тем вызвал у него большой интерес. Говард сосредоточенно размышлял. «Иисус, совершенный в Божественном. Винтовая лестница, похожая на ДНК совершенного человека. Квадрат выхода в небо соответствует четвертому измерению – и выше. Диалог с Моной Лизой – поистине чудо. Ее портрет – загадка, которая занимает умы человечества столько веков. Не был ли случай с Анной подтверждением того, о чем написано в книге, которая вышла в далеком 1982 году?»

Говард подошел к полкам и достал книгу в оригинальном переплете. В те времена она наделала много шума. Рассказ Анны мог быть реальным подтверждением того, о чем было написано в книге «Святая кровь, Святой Грааль» в разделе, посвященном произведениям искусства.

– «Отправитель и адресат понимают друг друга поверх толпы… Произведения отданы всем, но их истинные значения адресованы лишь элите. В этом характер символического искусства.» – вслух прочел Говард.

Там же упоминалась, что эти строки могут быть отнесены к творчеству знаменитых художников, в том числе Леонардо да Винчи.

Неожиданно Говард вспомнил вопрос Анны о том, могут ли картины говорить. «Тогда она не решилась продолжить, – думал он. – Вибрации Анны совпали с вибрациями письма, заложенного в портрете Джакон-ды. Знакома ли она с легендами о тамплиерах? По мнению авторов, на протяжении веков мистический орден последователей тамплиеров, или стражей Храма, охраняет тайну Святого Грааля и правду об истинной жизни Иисуса Христа и Марии Магдалины. Возможно, что могущественные силы, оберегая мою новую знакомую, поселили ее в стране, далекой от интереса к этим темам. Вероятно, она и сама не знает, чем обладает. Конечно, можно предположить, что „голубая кровь рассеяна по всей земле и Анна – лишь одна из таких волшебных капель. Ее чудесные способности – та визитная карточка, которая подтверждает генетическую принадлежность к роду…»

– «В собственной крови этой династии находилась сила рода, и все, кто принадлежал к нему, разделяли ее», – прочел он в той же книге.

«Конечно, это лишь моя гипотеза, – подумал Говард. – Если нет других доказательств ее принадлежности к генеалогическому древу, тогда достается „визитка", которая может явиться подтверждением. Тысячи людей на Земле обладают способностью видеть и слышать информацию из Вселенной, но случай Анны – это нечто другое: о ней заботятся, оберегают, разъясняют, указывают путь. И главное, она допущена к эксклюзивной информации. Вероятно, в ее жизни так было всегда, но она не замечала этого. Когда она осталась одна, ее Небесные покровители заботливо раскрыли перед ней потенциальные возможности», – к таким удивительным выводам пришел Говард в тот вечер.

«Нужно подождать дальнейшего развития событий», – решил он.

После долгих размышлений Константин поспешно набрал номер Анны.

Слушаю, – послышался хорошо поставленный голос.

Добрый вечер, могли ли бы мы поговорить на затронутую вами тему?

Конечно, – заинтересованно ответила Анна.

Вы знаете, я наблюдательный человек, – начал он, – я часто хожу в церковь и замечаю даже тех, кто лишь эпизодически появляется там. Поскольку мы подняли тему «людей тьмы», я хочу рассказать вам об одном случае.

Продолжайте, Константин. Я внимательно слушаю.

Церковь, в которую я хожу, посещает женщина средних лет, на первый взгляд ничем не выделяющаяся из толпы, немного выше среднего роста, нескладная, со скуластым лицом и широко расставленными глазами, светлыми волосами и холодным, колючим взглядом.

Вы даете столь подробное описание этой женщины, чтобы я могла представить себе тип человека?

Совершенно верно, – подтвердил Константин. – Что меня в ней насторожило? Я заметил, что она никогда не бывает на исповеди. Допускаю, что она могла прийти не в назначенный час, но мои наблюдения подтвердила еще одна прихожанка, которая видела, как та идет на причастие, и попыталась остановить ее возгласом: «Ты не исповедовалась!»

И что все это значит? – вставила Анна.

Я заметил, что эта женщина носит крест, но у меня возникли сомнения в ее крещении.

Почему? – заинтересованно спросила Анна.

Некрещеные люди не имеют права идти на исповедь. Я был поражен, когда увидел ее с детьми. Они совершенно не похожи между собой.

Может быть, у нее второй брак, – высказала предположение Анна.

Возможно, но эти дети не принадлежат к христианскому миру: по их лицам читалось отсутствие интереса к церкви. То есть они не воспитываются в христианской вере. А по их поведению видно, что они растут в тяжелой обстановке – окриков, может даже побоев…

Вас что-то беспокоит в этой истории, – поинтересовалась Анна.

Безусловно.

И что же?

Попытаюсь объяснить, – откликнулся Константин. – Большинство подобных людей думает, что им все сойдет с рук. Они рассказывают людям и священникам убедительную ложь о себе. А ложь, как известно, прием «людей тьмы».

Константин, если я вас правильно поняла, такие люди что-то скрывают, прикрываясь религией, или, еще хуже, преследуют какие-то преступные цели. Познакомьтесь с ней поближе. Тогда ваши сомнения развеются или подтвердятся.

– Она не в моем вкусе, – кисло заметил Константин. Но затем неожиданно воскликнул: – А ведь это идея!

Дело оставалось за малым – при следующей встрече под каким-нибудь предлогом заговорить с женщиной.

Как раз приближался большой церковный праздник. Константин, как всегда, надеялся на удачу.

В тот день все было как обычно. В три часа Анна покинула дом. Не спеша подошла к автомобилю. Мягко тронув машину с места, осторожно выехала на улицу. Слегка прибавила скорость и покатила в сторону храма, который еще недавно был ей незнаком.

Погода была ужасная: с утра не переставая лил дождь. Оставив машину на стоянке, Анна раскрыла зонт и быстро пошла к знакомым воротам, пересекла двор, вошла в открытые двери и попала в освещенный зал церкви. Светлился от люстр, расположенных строго посередине, и рассеивался по всему помещению.

«Никого», – отметила она. Но, когда она подошла к алтарю, между колоннами в часовне она заметила мужчину, поправлявшего свечу. Вероятно, он вошел незадолго до нее – на его куртке поблескивали капельки дождя. Зонт Анна поставила у стенки и села. Мужчина обернулся и посмотрел в зал, его взгляд остановился на ней. Анна по белому квадратику на воротничке поняла, что это священник.

Спустившись по ступенькам в зал, он подошел, и они поздоровались. Это был статный мужчина с внимательным взглядом, во всем его облике проскальзывало спокойствие и одухотворенность.

Я никогда не видел вас здесь, – мягко произнес он.

Я недавно открыла для себя эту церковь, – ответила Анна.

Он тепло улыбнулся, и она ощутила: ей здесь рады.

Отец Фабио, – представился он.

Анна, – ответила она.

Священник вызывал доверие, по крайней мере таким было первое впечатление.

Неожиданно появилась памятная ей старуха и по- хозяйски встала около него, бесцеремонно слушая их беседу.

Анна недоуменно взглянула на священника. Он поймал ее взгляд и вежливо, но настойчиво произнес: «Оставьте нас».

Старуха, как показалось Анне, недовольно сверкнула глазами и удалилась. Святой отец задал вопрос:

Как вы пришли к мысли о крещении?

Мой выбор не случаен, – ответила она. – Я долго ходила по церквям…

Анна поведала ему о поездке в Ватикан. Она понимала, что сейчас делает выбор. Что-то еще перевешивало в сторону этого выбора. На ее лице появилась едва уловимая улыбка. Знакомство с Говардом и его знания усиливали ее стремление креститься именно в католической церкви.

Священник пошел в ризницу и вернулся с расписанием месс. Затем объяснил, как и когда происходит подготовка к крещению. Через год, на Пасху, будет проходить обряд крещения.

Брови Анны удивленно взметнулись вверх. Священник заметил удивление на ее лице и сказал:

За это время вы можете многое изучить и либо остановиться на своем выборе, либо отказаться. В православной церкви будет несколько быстрее. Подумайте.

На последней фразе старуха появилась вновь и больше не отходила от священника. Теперь она вызвала у Анны стойкое чувство неприязни.

Своеобразная манера поведения Марены проявилась и в том, что она последовала за Анной к выходу. Такого типа люди, выставляя себя ревнителями веры, часто являются разносчиками злословия. Анна всегда инстинктивно сторонилась их. Ощущая спиной недоброжелательный взгляд, Анна обернулась, приостановилась и обратилась к женщине:

Вы что-то хотите мне сказать?

Та отвела взгляд и пробормотала:

Как вам в церкви, понравилось? Отец Фабио приехал недавно.

Тут ее прервал звонок мобильного. Она достала телефон и пояснила:

Это Рамила, моя дочь.

Ну как, он пришел? – отчетливо донесся из трубки низкий, похожий на мужской голос.

Да, он в церкви, – последовал ответ.

Тогда скажи ему…

Марена отошла в сторону, и Анна не расслышала дальнейший разговор, но по ответам матери было ясно, что дочь дает ей какие-то инструкции относительно священника, и та во всем с ней соглашается.

Мара торопливо закончила разговор и вновь обратилась к Анне:

Она у меня такая замкнутая, что даже в церковь не ходит, а вот перед отцом Фабио раскрылась. Он недавно приходил к нам.

По тому, что удалось Анне расслышать, и по развязному тону Рамилы Анна не могла представить эту девицу в скромном образе замкнутости. «Интересно, что эти особы замышляют?» – в Анне заговорила профессиональная интуиция. Почему-то ей вспомнился раздел «Психология лжи».

Изобразив на лице подобие улыбки, Анна поспешила к выходу. Дождь прекратился. Рваные тяжелые облака, гонимые ветром, неслись по небу. Сидя в машине, она пыталась проанализировать ситуацию, но ничего, кроме одной и той же картины, перед глазами не возникало. Внешнее сходство старухи с уродливой хищной птицей, которая пытается вцепиться в священника. «Разберусь позже», – подумала Анна.

Ее мысли перенеслись к отцу Фабио.

Похоже, для него было действительно важно, чтобы церковь для каждого прихожанина была семьей. «Сале- зианцы», – вспомнила она название ордена, к которому принадлежали священники этой церкви. В Европе она слышала об этом ордене.

Монашеское общество святого Франциска Сальско- го, известное как салезианцы, чей орден был основан около двух веков назад итальянским священником Джованни Боско из Турина. Впоследствии дона Боско причислили к лику святых. Личность его была уникальна. Еще в раннем детстве Джованни приснился сон, в котором Иисус и Дева Мария указали его предназначение – заботиться о молодежи для Господа.

Салезианцы дона Боско образуют католическую монашескую общину, которая служит общему благу спасения детей и подростков. Они оказывают духовную помощь подросткам, заботятся об их призвании, помогают молодежи укрепляться в христианской вере. Их цели самые благородные и заслуживают одобрения и похвалы.

Миролюбиво настроенной Анне был близок такой подход, созвучный с ее профессией. Она часто говорила своим клиентам: «Я вам помогу, мы найдем верное решение проблемы, все хорошее сбудется, вы только верьте». Однако, не имея иллюзий по поводу человеческой хитрости, Анна интуитивно поняла, что за тонкими хитросплетениями таких скользких людей, как Мара, при общем позитивном уставе общины можно не рассмотреть ее истинных намерений. Вопросов у Анны появлялось все больше, и самый главный – к Богу.

«Наряду со светлым путем, который Ты указал мне, я увидела и теневую сторону церкви. И меня это тревожит и настораживает. Сейчас мне сложно уловить суть происходящего, но, если Ты даешь мне испытание, я, проявляя благоразумие, не останусь равнодушной к тому, что происходит в доме Твоем», – мысленно обратилась Анна к Богу. Она в этот момент не знала, на какой трудный, полный неприятных неожиданностей путь она ступила.

* * *

В будни мессы проходили в вечернее время. Анна выбрала день для посещения, но с утра дул северный ветер. Во второй половине дня погода резко ухудшилась. Через окно она видела, как гнутся верхушки деревьев. Складывалось ощущение, что ветер воюет со всем миром. Вечерело. Анна колебалась, стоит ли в такой ураган выходить на улицу. Но после недолгих раздумий оделась и спустилась во двор. Сопротивляясь мощному ветру, быстрым шагом она дошла до машины. Прихожане уже рассаживались, когда она вошла. Недолго думая, села рядом со степенной женщиной, которая любезно подвинулась и приветливо спросила: «Вы впервые здесь?»

Анна утвердительно кивнула. «Да, община невелика, если они так быстро понимают, кто пришел в первый раз, – подумала Анна. – Значит, здесь все знают друг друга».

Оглядывая зал, она не увидела Мару и осмелилась обратиться к соседке:

Я не вижу Марену.

Женщина насторожилась и, как показалось, косо посмотрела на нее, отвечая вопросом на вопрос:

Вы с ней знакомы?

Нет. Я видела ее пару раз днем в церкви.

А, – облегченно вздохнула женщина и представилась Марией. Тихо, почти шепотом она произнесла: – У нее здесь свои привилегии, она не ходит на мессы.

Вообще? – удивленно спросила Анна. До начала мессы еще оставалось время: – Ее дочь тоже не посещает мессы?

Почти никогда. – Мария поджала губы, а потом произнесла: – А зачем неверующим церковь?

Пришла очередь удивляться Анне.

Но к ним недавно, по ее словам, приходил священник – отецФабио.

Вот как? И до него добрались, – горестно заметила Мария.

Анна замолчала, выдерживая паузу. Может быть, Мария скажет еще что-то? Она знала, что располагает к откровенным разговорам порой даже незнакомых людей.

Мария продолжила:

– На протяжении нескольких лет, еще в приходе… – Анна отметила про себя: «Еще есть и приход», – Мара навязывает свою беспутную дочь священникам, якобы не справляется с ней. Вот вы, салезианцы, и помогите. А на самом деле поощряет ее во всех выходках и безобразном поведении. Когда Рамиле было двенадцать лет, уже было ясно, что она пойдет по плохой дорожке. Не знаю, как работали с ней священники, но толку не было. Уже в семнадцать лет она забеременела. Девица оказалась хитрой и попыталась очернить какого-то мальчишку – якобы от него понесла. В итоге ребенка хоть и зарегистрировали, но мать парня отказалась Рамилу принять, сомневаясь, что это порождение ее сына. Священники уезжали, а Мара укреплялась в церкви, рассказывая вновь прибывшим одну и ту же историю, каждый раз с разными подробностями. Каждый новый священник с рвением начинал возиться с ее дочерью, как будто в городе нет больше подростков, которым нужна их помощь. Но и у Мары никто не помнит чтобы был муж, – загадочно улыбнулась Мария. – Им и деньгами помогают, сама видела.

Если бы Анна в этот момент увидела метеорит, падающий с неба, ее бы это удивило меньше, чем рассказ

Марии. Единственное, о чем она успела спросить, – откуда Мария все это знает.

Ты понимаешь, – Мария уже перешла на «ты», – я же в этой церкви работала, а потом ушла: Мара меня выжила.

«Вот в чем дело, – поняла Анна секрет откровенности своей собеседницы. – Это называется „наболело"».

Заиграл орган. Все встали. Месса началась. Священники стройной колонной вышли из боковой двери и направились к алтарю. Отец Фабио торжественно нес Библию, возглавляя колонну.

Святой отец взошел на амвон и отлично поставленным голосом начал читать отрывок из Евангелия.

Он у нас настоятель храма, – шепнула Мария.

Весь его облик истинно верующего человека, великолепно подготовленного школой Ватикана и практикой двух десятков лет служения Богу, оказывал благотворное действие на прихожан. Лица у людей светлели, слушая слово Божье. Они ощущали божественный огонек в храме.

Месса закончилась. Прихожане начали подниматься со своих мест, но большинство направилось не к выходу, а в сторону часовни. Мария тоже поднялась, и они с Анной сердечно попрощались.

Анна, наблюдая за людьми, невольно пошла следом за ними. Около величественной колонны часовни стоял отец Фабио в окружении прихожан.

«Они любят его», – подумала Анна.

Когда она увидела сияющие глаза священника, обращенные к этим людям, его внимание, радость от встречи с ними (Анна как никто другой могла отличить истинные эмоции от подделки), она поняла, что и он их любит.

Переходя от одного прихожанина к другому, он бросил взгляд туда, где стояла Анна.

Вы пришли! – радостно воскликнул он.

И она ощутила себя здесь не чужой, словно Бог влице этого священника в Своем доме проявил заботу о ней. Они обменялись приветствиями, и он, извинившись, направляясь к пожилому мужчине, на ходу произнес:

Приходите еще.

Анна направилась к выходу в приподнятом настроении. Тогда она не могла даже предположить, что так замечательно открывающийся новый этап ее жизни закончится почти трагически…

Домой Анна вернулась поздно вечером, сосредоточенно обдумывая новую информацию и свои впечатления. Она старалась связать их с теми сведениями, которыми располагала до этого. Ей не хотелось делать поспешных выводов, но интуиция подсказывала, что Мара и ее дочь – «люди тьмы».

* * *

Икона «Сердце Иисуса» стояла на столике, за которым Анна сидела. Эта икона попала к ней чудесным образом. Однажды Анна посетила древний храм. Священник, который был в храме, посматривал в ее сторону. Через некоторое время он прошел в ризницу и вынес небольшую икону. Он произнес единственное слово: «Возьми». Теперь она внимательно всматривалась в прекрасное изображение Иисуса и пыталась найти ответы на мучившие ее вопросы.

Легкое колебание воздуха. Затем в ее сознании отчетливо прозвучали слова: «Я дам тебе уроки Бытия. Откроешь мир ты новый для себя. К окну ты подойди, увидишь свет и тень».

«Нравоучительное послание, – подумала Анна. – Не знаю, за что Ты меня любишь, но знаю, что любишь. Спасибо Тебе за доверие, я постараюсь оправдать его», – прошептала она.