И четверо ангелов за спиной…

Глава 2. Четверо в пентхаусе

– Как себя чувствуете? – с мягкой улыбкой спрашивает Давид, когда мы подъезжаем на его роскошной машине к моему роскошному (будущему) дому.

И почему все спрашивают меня о самочувствии?..

– Нормально: с утра была температура 36.6, – делюсь с мужчиной показаниями своего градусника.

– Когда вы нервничаете, вы такая забавная, – усмехается Давид, но делает это как-то по-доброму.

– Что за отношения связывали вас с моим дедом? – спрашиваю у него с искренним интересом.

Может, ему заплатили приличную сумму за то, чтобы он так аккуратно ввел меня в курс дела? Мне вовсе не кажется, что Давид ко мне расположен – он действительно ко мне расположен. Это можно считывать по его взглядам, по его улыбке, по едва заметным невесомым прикосновениям. Я научена опытом общения с мужчинами и вижу, когда им от меня что-то надо, так вот Давиду от меня ничего не нужно. Он просто очень деликатно пытается снять моё напряжение и также деликатно расположить к себе, – при этом он не пытается заигрывать, хотя, добавь к его словам жаркий взгляд, и всё его общение можно смело назвать флиртом! То есть… он не флиртует со мной, хотя мог бы. Не то, чтобы я ждала этого, но, учитывая, сколько денег на меня свалилось, я должна выглядеть лакомым кусочком для всех, кто работает с финансами.

Отсюда вопрос – что за отношения связывали их с дедушкой?

– Дружеские. Я же вам говорил, – улыбаясь глазами, отвечает Давид.

– Удивительно, – произношу, отводя взгляд к окну.

– Ваш дедушка был очень интересным человеком. И одновременно – очень сложным. Он давал только один шанс и не любил разочаровываться.

– Это объясняет их ссору с мамой: всё-таки она была человеком. А людям свойственно ошибаться, – не без иронии замечаю.

– Это так, – с улыбкой кивает Давид и ненадолго замолкает.

Любопытно, о чём он подумал в этот момент?..

Он явно что-то знает. Но не спешит делиться со мной.

Ладно, появится шанс – обязательно выведаю обо всём. А сейчас…

– Я изучила список наследуемого имущества и покопалась в интернете, – начинаю издалека, – оказывается, дедушка был гендиректором очень крупной компании и…

– Я понимаю, о чём вы, – вновь кивает Давид, – прошу, подождите немного: очень скоро у вас появятся ответы на все вопросы.

Смотрю на него внимательно. В пентхаусе меня будет ждать краткое пособие «Как стать бизнес-леди за пару дней»?

– Вы подписали все бумаги, тем самым запустив программу поддержки, созданную вашим дедушкой специально для вас, – произносит Давид, подъезжая к дорогой высотке.

– Программу поддержки? – нахмурившись, переспрашиваю.

Мы выруливаем на подземную парковку и останавливаемся. Затем Давид выходит и галантно открывает передо мной дверь.

– Георгий Валентинович прекрасно осознавал, в каком положении вы окажетесь после его смерти, – начинает пояснять мужчина, проводя меня к лифту.

– Удачном?.. – наугад спрашиваю.

– Крайне уязвимом, – удивляет меня своей серьёзностью Давид.

Уязвимом?..

– Теперь вы – владелица крупной компании, занимающей одну из первых позиций на внутреннем рынке. В данный момент ведутся переговоры с иностранными партнёрами… Это естественно, что прыгнуть на пост гендиректора после Георгия Валентиновича – чистой воды самоубийство. Вас просто съедят, а компания пойдёт ко дну, какие бы рейтинги она не имела. Так что в данный момент это самое неверное решение.

– Проще говоря, лучше мне пока не светиться на совете директоров, – невесело усмехаюсь.

А вообще, это не просто «невесело». Это даже как-то страшновато.

Хотя, нет – страшновато даже просто произносить «совет директоров», имея в виду именно его и ничто другое!

– Именно, – соглашается Давид, нажимая на кнопку лифта, – к счастью, Георгий Валентинович продумал этот момент.

– Он оставил для меня обучающее пособие? – усмехаюсь, нервно переминаясь на ногах.

В конце концов, моя мысль была не такой уж чудной. Давид ведь уже упоминал некую программу поддержки…

– Лучше. Он оставил для вас наставников. Я бы даже сказал – лучших наставников; профессионалов своего дела, которые помогут вам справиться со всеми трудностями, которые появятся у вас на пути.

– Я правильно понимаю, что речь идёт о тех четырёх, что живут в пентхаусе? – уточняю уже более собранно.

Кажется, картинка начинает складываться.

– Вы удивительная, – неожиданно произносит Давид.

– Что? – не менее удивленно переспрашиваю.

– С тех пор, как вам стало известно, что вы – наследница A.S.Group, вы ни разу не потеряли контроля над собой, всю информацию воспринимали внимательно и сосредоточенно, не позволяя себе расслабиться и пропустить хоть слово. Вы не продемонстрировали ни одной типичной реакции, включая радость, шок или изумление. И всё, что я вам продолжаю сообщать, вы принимаете, как данность, не пытаясь спорить или как-то отстаивать свою позицию. Даже то, что ваши законные квадратные метры пентхауса с вами будут делить четверо незнакомых мужчин, не вызвало у вас недоумения – лишь некоторое беспокойство. Я воистину удивлен, Анна Андреевна.

– В этом мире ничто не даётся «просто так». За всё нужно платить, и иногда овчинка просто не стоит выделки, – произношу спокойно. – Я ещё не знаю, какова цена моего нынешнего положения, потому не спешу радоваться. Уверена, здесь есть свои подводные камни.

– Георгий Валентинович был невероятно точен в выборе наследника, – замечает Давид.

– А что, были другие претенденты? – подняв брови, уточняю, но в следующую секунду дверцы лифта раскрываются, и моему взгляду предстаёт наглядное доказательство того, насколько обеспечен был мой дед…

– Это… – неловко замявшись на самом пороге, негромко произношу.

– Это ваш новый дом, Анна Андреевна, – с улыбкой отвечает Давид, кивая на приветствие прислуги.

К слову, эта самая прислуга склонила головы в поклоне и сделала это так одновременно, словно оттачивала подобный навык с рождения.

Стоп… они поклонились, увидев Давида?..

– С прислугой я вас познакомлю позже: в данный момент повар занят приготовлением ужина, поэтому, думаю, будет правильно дождаться, когда он закончит, – произносит Давид, входя внутрь.

– Лифт едет прямо в квартиру… – оборачиваясь на дверцы, которые с этой стороны идеально вписывались в интерьер прихожей, – насколько это безопасно?

– Вы не заметили, – улыбается Давид, – но во время нажатия на кнопку «пентхаус», происходит сканирование отпечатка пальца. Так что это более, чем безопасно. Обычного зеваку с улицы лифт просто не повезёт.

Киваю, впечатляясь. Прохожу вперёд, осматривая всё вокруг. Даже не возьмусь определить – что здесь за стиль декора, потому что понятия не имею. Но выглядит всё очень красиво. Роскошь не бросается в глаза, как это порой бывает на фотографиях квартир знаменитостей. Напротив, всё очень… естественно.

– А теперь давайте познакомимся с теми, кто будет обучать вас всем премудростям ведения бизнеса и другим немаловажным вещам, необходимым для девушки вашего положения, – произносит Давид, входя

в просторную гостиную, которая по размеру занимает площадь всех квартир на этаже в моём доме, и я натыкаюсь взглядом на троих незнакомцев, стоящих в центре, – с вашими наставниками.

Послушно притормаживаю рядом с мужчиной и поджимаю губы. Оххх… не знала, что знакомство произойдёт прям сейчас!

Перевожу напряженный взгляд на Давида. Мог бы хоть предупредить…

Вновь направляю взгляд на трёх молодых людей и нервно выдыхаю. Вот обязательно было набирать таких… таких!

– Итак, Марк, – представляет Давид первого – высокого и подтянутого платинового блондина с утончёнными чертами лица и точёными скулами; его волосы идеально сочетаются со светлой кожей; яркие голубые глаза сверкают из-под стильных очков, а черный костюм с белой рубашкой сидят на нём так, словно были пошиты специально для него, – один из главных специалистов в области инвестиций и правая рука вашего дедушки. В данный момент заменяет Георгия Валентиновича, руководя всеми процессами в компании. Марк будет помогать вам постигать азы ведения бизнеса и представлять вас на совете директоров до тех пор, пока вы не будете способны занять свою должность.

Марк склоняет голову, с улыбкой глядя на меня. Какой холодный и одновременно хитрый взгляд умных глаз!

Неловко склоняю голову в ответ.

Если бы среди знаков зодиака был камень, я бы с уверенностью сказала, что Марк был рожден именно под ним. Да, и еще – в год змеи.

Каменная змеюка.

Не знаю, откуда у меня такие ассоциации…

– Ян, – тем временем, представляет мне Давид второго незнакомца – в меру накаченного молодого человека с обаятельным лицом и добрыми (в противовес предыдущему мужчине) глазами; на нём, как и на Марке, был костюм, и, как и Марку, он ему очень шёл, но я слишком легко могла представить Яна в майке и спортивных штанах, а его удлинённые светло русые волосы – убранными в низкий хвост, чтобы не мешались во время тренировок; и словно вторя моим мыслям, Давид произносит, – Ян будет вашим личным тренером. По вопросам здорового питания или какой-то особой диеты – это тоже к нему. К слову, повар так же находится у него в подчинении, так что договориться с ним о «вкусняшке» на ночь без согласия Яна – не получится. Он будет следить за вашей физической формой и не даст вам запустить своё здоровье.

– Можете смело положиться на меня, Анна Андреевна, – с тёплой улыбкой отвечает Ян, уверенно и прямо встречая мой взгляд.

– Благодарю, – несмело улыбаюсь в ответ.

– И, наконец, Исайя, – звучит голос Давида.

Невольно отрываю взгляд от своего первого в жизни личного тренера, переводя его на последнего незнакомца, и неожиданно осознаю, что хочу отступить.

Этот молодой человек был так же высок, как и Марк с Яном, но его телосложение было скрыто под безразмерным худи, и, в противовес костюмам предыдущих мужчин, вместо брюк на нём были тёмные джинсы. Судя по всему, Исайя имел худощавое телосложение – но не его физическая форма и не его одежда отпугнули меня… а его взгляд.

Взгляд, направленный вниз и куда-то в сторону. Он не смотрел мне в глаза.

К тому же его лицо наполовину скрывала длинная челка, а черные волосы выглядели так, словно он забыл сходить к парикмахеру, этак месяц назад… если не два…

И последнее – молодой человек явно сутулился, не напрягая себя необходимостью выставлять себя в лучшем свете, не говоря уж о том, чтобы как-то очаровывать меня.

– А Исайя будет наставлять меня… в чём? – задаю вопрос после секундной паузы и замечаю, как молодой человек реагирует на звучание собственного имени в моих устах. Он чуть отводит голову в сторону – словно прислушиваясь…

– Ни в чём, – мягко отвечает Давид, – он следит за безопасностью.

– О… мне необходима защита? – спрашиваю, чтобы скрыть своё удивление.

Он? Следить за безопасностью? Не Ян – который, кажется, вдвое шире его?..

– Она необходима всем людям вашего положения, – улыбается Давид, – с Исайей вы будете сталкиваться реже всего. Я бы даже сказал – вы не будете его замечать… Но я должен был вас представить.

– Ясно, – киваю, не показывая никаких эмоций.

– Однако, если вдруг возникнет ситуация, с которой вы не в силах будете справиться – лучше всего обратиться к нему, – неожиданно произносит Давид, и в его голосе будто что-то меняется.

– «Не в силах»?.. – взволнованно переспрашиваю.

– Надеюсь, что таковой не возникнет, – ещё мягче улыбается адвокат, а я немного успокаиваюсь: раз уж он не уточняет, значит… – но если всё-таки возникнет… – так же неожиданно произносит Давид, а затем переводит взгляд на молодого человека в худи, – то не стесняйтесь.

Сердце почему-то делает скачок. О какой именно ситуации он сейчас говорит?..

Исайя кивает, словно принимая ответственность за всё, что в таком случае может произойти, после чего разворачивается и уходит из гостиной, оставляя нас вчетвером.

– Так… хорошо, – пытаюсь привести мысли в порядок, – теперь у меня есть тот, кто справится со всем, с чем я справиться не смогу – даже если не буду иметь понятия, что это…

Уголок губ Марка чуть приподнимается, а Ян открыто улыбается, глядя мне в глаза.

– Но кто четвертый? Он заболел или не придёт совсем?.. – немного нервно предполагаю, пытаясь за болтовней скрыть свой испуг, возникший после этого странного знакомства.

Давид делает шаг вперёд, а затем разворачивается ко мне лицом, вставая рядом с Марком и Яном.

– Вы?.. – удивленно спрашиваю.

– Очень приятно познакомиться, Анна Андреевна, – улыбается Давид.

– Но вы же адвокат… – протягиваю изумленно, а затем неуверенно уточняю, – вы же адвокат?..

– Я тот, кем вы захотите меня видеть.

– Как это понимать? – растерянно произношу, – вы – какой-то лицедей?..

– Я – ваш гид по новой жизни, – усмехнувшись на мой вопрос, отвечает мужчина, – в мои обязанности входит ввести вас в курс дела, объяснить вам законы светской жизни, представить вас обществу, консультировать вас по всем возникающим вопросам и следить за вашими результатами.

– А в качестве кого вы будете представлять меня обществу? Какая ваша основная профессия? Или род деятельности? – осторожно уточняю.

Слова «я тот, кем вы захотите меня видеть» немного сбивают с толку.

– У меня много специальностей, – улыбается Давид. – Юриспруденция – одна из них. Но в обществе я известен, как приближенный вашего дедушки. Без уточнений.

– Вы… скрываете что-то? – напрягаюсь не на шутку, но замечаю расслабленные лица остальных мужчин и теряюсь.

– Конечно, – спокойно кивает Давид, – как и вы будете скрывать свои знания. Это один из законов мира, в который вы вскоре попадёте.

– Но мне нечего скрывать, – растерянно произношу.

– Пока – нечего, – многозначительно глядя на меня, произносит Давид. – Но как только вы станете частью компании, вам станут известны некоторые внутренние процессы – и вам уже будет, что скрывать. Поймите, это не «особенность богатых людей». Имея свой средний доход, вы тоже не спешили сообщать каждому встречному в какой день и сколько тысяч приходит к вам на карту.

– Вряд ли это кому-то интересно, – немного скованно усмехаюсь.

– А теперь ваш доход будет интересен всем. Как и ваша личная жизнь. Как и все ваши проблемы, наличие психиатра, лучшей подруги или домашнего питомца. Всё, что вы знаете, будет считаться ценной информацией, за которой люди будут охотиться, и за которую люди будут платить. Я говорю это вам не для того, чтобы запугать, а для того, чтобы объяснить – доверять вы можете только нам. Мы не предадим и не используем вас.

– Потому что это прописано в ваших договорах? – неловко спрашиваю, не зная, как относиться к этим словам.

– Пусть будет так, – неожиданно серьёзно кивает Давид, – ваш дедушка доверил нам вашу жизнь. Постарайтесь принять это, как данность.

– Но что мой дед знал обо мне? – резко спрашиваю.

Получается даже с лёгким вызовом, за который мне мгновенно становится стыдно, но… Он ни разу не появился в моей жизни. Не был ни на одном моём дне рождении. Не разделял со мной ни одну радость и ни одно горе. Как он вообще мог подумать, что имеет право распоряжаться моей жизнью?!

– Многое, – коротко отвечает Давид, глядя мне в глаза.

Молчу, глядя в ответ. Это легко проверить. Так что спорить нет смысла.

– Я вижу, вы расстроены. Но у каждого из ваших родственников были свои причины скрывать правду, – мягко замечает мужчина.

Отвожу взгляд.

Он прав. Дед не один виноват в том, что я о нём ничего не знала…

– До ужина осталось совсем немного, – взглянув на часы, через небольшую паузу объявляет Давид, – давайте продолжим осмотр дома. Уверен, ваше настроение поднимется, когда вы побываете в вашей спальне.

– В моей спальне? – переключаюсь на новую информацию; киваю Яну и Марку, которые коротко прощаются и оставляют нас с Давидом наедине, – Дед обустроил для меня комнату?

– Конечно. Он же знал, что вы придёте, – отвечает мужчина так, словно это было чем-то само собой разумеющимся.

Мы проходим гостиную и сворачиваем в правое крыло.

Боже, сколько здесь квадратных метров?!

– Это зона отдыха; тут ваша спальня, а также спальня вашего дедушки, небольшая библиотека и кабинет.

– Он подготовил мне комнату до своей смерти? – без эмоций спрашиваю.

– Вы удивитесь, узнав, как давно она для вас готова, – негромко отвечает Давид и открывает передо мной дверь.

Сердце начинает стучать быстрее.

Ведь первое, что бросается в глаза – это…

… мне ведь не кажется?..

– Я помню их, – произношу негромко, а затем подхожу к стене и провожу по ней рукой, – когда я подбирала обои для ремонта в квартире после смерти родителей, я хотела купить именно их. Но они были слишком дорогими. Я, наверно, полчаса простояла рядом с теми рулонами, но в итоге взяла более бюджетный вариант… Прошу прощения, что рассказываю вам это, но я не могу понять, как это возможно. Это странное совпадение? – поворачиваюсь к Давиду и заглядываю ему в глаза. Мужчина молчит, внимательно глядя на меня.

Он следит за моей реакцией?..

Прохожу в комнату, стараясь не анализировать то, что происходит. Останавливаюсь около деревянной кровати с резным декором и балдахином. Некоторое время просто смотрю на неё, а затем вновь поворачиваюсь к Давиду. Но ничего не спрашиваю.

…

Я всегда мечтала именно о такой кровати. Я даже зарисовывала её в своем дневнике, когда была подростком; где сейчас сам дневник – я не вспомню, но кровать на рисунке помню хорошо… «Ложе принцессы», как я её называла…

Разворачиваюсь обратно к кровати. Касаюсь рукой резного рисунка, затем ткани балдахина… прикрываю глаза на секунду и прохожу дальше.

Туалетный столик был из той же коллекции, что и кровать; на столешнице уже располагались различные баночки с кремами, духи и косметика – всё премиум класса. Поджимаю губы и иду к гардеробу.

Гардеробу – во всю противоположную стену… Боже, сколько одежды!

– Это всё…

– Да, это всё для вас. Подобрано стилистами, – кивает Давид.

Подхожу к вешалкам и перебираю наряды. Да тут на любой вкус!

– Признаюсь, и я приложил руку, – неожиданно замечает мужчина.

Оборачиваюсь.

– Вы и в моде сведущи? – спрашиваю не без иронии.

– Грешен. Мне многое легко даётся, – с легкой улыбкой, но какой-то – без самолюбования, отвечает мужчина.

– Удивительно, – только и отвечаю.

Отхожу от гардеробной, ступая по мягкому ворсистому ковру и прохожу к противоположной стене. Раскрываю тяжёлые шторы и смотрю на город.

– Отсюда открывается отличный вид. Такой есть только из вашей спальни и из спальни Георгия Валентиновича, – произносит Давид.

Молча смотрю на огни внизу.

– Вам понравилось? – через некоторое время аккуратно спрашивает Давид.

Разворачиваюсь к нему.

– Я и мечтать о таком не могла, – произношу ровно.

– Это вас смущает? – глядя на меня, прозорливо уточняет мужчина.

– Это меня волнует, – отвечаю спокойно.

Затем отхожу от окна.

– Пройдёмте в другие комнаты? – предлагает Давид.

– Можно, я немного побуду здесь? Одна?.. – спрашиваю, подняв на него взгляд.

– Конечно, – кивает мужчина и выходит в коридор, прикрыв за собой дверь.

Провожу взглядом по стенам, медленно поднимаю его на потолок, рассматриваю дорогую люстру… затем опускаю его на тумбу в самом углу спальни, смотрю на игрушку, что стояла на ней слегка в тени, и которую я заметила несколько минут назад… закрываю глаза и начинаю беззвучно плакать.

Как он мог знать об этом?..

…

Через некоторое время подхожу к тумбе и поднимаю серого плюшевого медведя. Смотрю на него. Сколько лет назад это было?.. Кажется, лет тринадцать… Я тогда впервые выиграла на школьном конкурсе талантов, сочинив стихи на английском языке по мотивам сказки «Золушка» и распределив их по ролям между одноклассниками. Учитель музыки помог подобрать необходимые треки для музыкального сопровождения, а классная помогла с актёрским мастерством, поскольку была заядлой театралкой. В итоге получился почти настоящий спектакль на десять минут, и конкурентов у меня и моей задумки просто не было. Я не помню, почему в качестве приза был этот плюшевый медведь: шуточный диплом победительницы до сих пор лежит в моей квартире, но как в призовой фонд попала эта игрушка – я понятия не имею. Тем не менее, я тогда была рада, что выиграла этого мишку. Вот только мой одноклассник, а по совместительству – исполнитель роли принца, решил, что для меня одной это будет слишком жирно: и диплом в рамочке, и мишка. Мол, что я такого сделала? Стишки какие-то написала, набрала исполнителей и свела всё к одному номеру! На сцене-то были они!

И медведя у меня забрали.

Классная на это только руками развела, предлагая разбираться самим. А одноклассники все встали на сторону того засранца, потому что он встречался с девчонкой из параллели, и игрушка ему «была нужнее» – а я ни с кем не встречалась, и вообще – зачем мне этот медведь?!

Я тогда очень долго плакала в туалете. Я понять не могла, почему у меня забрали то, что по праву принадлежит мне? Ведь это я вписывала своё имя в список участников. Я бегала по школе, пытаясь договориться о костюмах и репетиционном времени в зале. Я упрашивала всех участвовать. Я утверждала все важные моменты, и я сидела в кресле «режиссера» на репетициях, будучи семиклассницей! В конце концов, это была моя первая победа!

Наверно, первая и последняя.

…

И вот теперь, спустя тринадцать лет, мой честно заслуженный мишка вернулся ко мне. Хочется спросить: «Какими судьбами?», но спросить не у кого. Дедушки уже нет. Должно быть, именно поэтому я и плакала сейчас – а не из-за того, что, наконец, получила свой приз…

Оглядываю спальню ещё раз.

Как же сильно он хотел, чтобы я жила здесь! Буквально каждая деталь так и кричала: «Это всё для тебя!»

И вот она, я, здесь, стою, обнимая старого плюшевого медведя, и плачу. И никак не могу понять: почему он не пришёл ко мне? Почему за эти четыре года, когда я считала, что я – одна на целом свете, он не пришёл ко мне и не сказал: «Нет, не одна. У тебя есть я. И я жду тебя так давно!»

Усаживаю игрушку обратно на тумбу и прохожу к кровати.

Теперь это очевидно – он действительно ждал меня. И знал меня очень хорошо.

А я о нём ничего не знала. И от этого становилось ещё больнее.

Едва заметный стук в дверь заставляет меня прийти в себя и вытереть слёзы. А затем выйти из комнаты и встретиться взглядом с Давидом.

– Вы плакали? – мягко спрашивает мужчина.

– Нет, – вру и прохожу вперёд по коридору, – пожалуй, я отложу осмотр дома на завтра. Мне очень хочется есть. Мы можем что-нибудь придумать?

Давид несколько секунд внимательно смотрит на меня, а затем легко улыбается и кивает:

– Конечно, ужин уже готов. А повар и прислуга ждут возможности представиться.

– Вот и отлично, – киваю, затем окидываю мужчину серьёзным взглядом, – я ведь не буду есть одна, правда?

– Вообще-то по правилам вы должны сидеть за столом в гордом одиночестве, а все остальные – молча стоять около стенки и следить за тем, чтобы вы не подавились, – также серьёзно отвечает Давид.

Смотрю на него во все глаза… а затем усмехаюсь, опуская голову. На душе становится чуть легче.

Мужчина тоже улыбается и показывает рукой в сторону столовой.

– Сегодня мы поужинаем вдвоём, поскольку Ян и Марк отлучились по важным делам, – произносит Давид, когда мы заходим в светлое просторное помещение с длинным столом и аркой в пол стены, ведущей на кухню.

– А Исайя? – аккуратно уточняю.

– Он не ест со всеми, – отвечает Давид и отодвигает для меня стул.

– Почему? – не глядя на него, спрашиваю.

– Он профессионал своего дела, – начинает мужчина очень издалека, – но в жизни у него есть… мм… скажем так, проблемы с общением.

– Он социофоб? – подняв брови, предполагаю.

– Что-то вроде, – осторожно кивает Давид, – поэтому, чем меньше вы будете обращать на него внимания, тем комфортнее будет вам обоим.

– Но как он может следить за моей безопасностью, если он социофоб? – удивленно спрашиваю, подтягивая к себе корзинку со свежими сырными булочками.

– Поверьте, ваш дедушка умел подбирать людей, – уверенно произносит Давид, тем не менее, оставляя мой вопрос без ответа, – не сомневайтесь ни в ком из нас. Мы лучшие – каждый в своём деле.

Послушно киваю, не имея аргументов для продолжения спора.

В следующее мгновение через арку проходит молодая женщина в сером платье с накрахмаленным передником и огромным подносом, полным еды. От количества блюд начинает рябить в глазах, а от запаха – призывно урчать живот.

– Приятного аппетита, – улыбается Давид.

– Приятного аппетита, – киваю в ответ, а затем перевожу взгляд на стол.