Долгий солнечный день
– Что с тобой такое? – напрямую спросил он, когда они присели на ветхую лавочку у чьей-то запертой калитки. – С утра был нормальный, а теперь нет, я же вижу. Что-то случилось?
– Всё в порядке, – покачал головой Пятый. – Правда. Всё в порядке.
– Не верю, – покачал головой Саб. – Врать у тебя не очень хорошо получается.
– И не думал даже, – покачал головой Пятый. – Просто… – он запнулся. – Это всё как-то неправильно. Особенно на фоне происходящего.
– Что именно неправильно? – нахмурился Саб.
– Вот это всё, – Пятый обвел взглядом улицу. – Вообще всё. И то, что мы тут находимся. Да, мы согласились на это, но… Саб, неужели ты не понимаешь, что это ошибка?
Саб задумчиво посмотрел на Пятого.
– Я не думаю, что это ошибка. Да, тут странно, но… если нет других вариантов – этот, по-моему, оптимален.
– Я не о том, – Пятый тяжело вздохнул. – Не могу пока объяснить, но…
– А ты попробуй, – предложил Саб. – Слушай, либо ты будешь говорить, либо прекращаем это. Неконструктивно, не по делу, ни о чём.
– Лучше прекратить, наверно, – согласился Пятый. – И я бы хотел сегодня скинуть сообщение или Иту, или Фэбу. Мне нужно кое-что понять. Хотя бы попытаться.
– Ну так скинь, кто тебе мешает? – удивился Саб. – Знаешь, мне категорически не нравится, когда начинаются вот такие разговоры. Правду ты говорить не хочешь. По делу ты говорить не хочешь. Мне, – он сделал ударение на слове «мне», – ты тем более ничего говорить не хочешь, а это неприятно вдвойне. Поверь, в моей жизни и так было слишком много недомолвок и вранья, и теперь…
– Саб, я не собирался тебе недоговаривать что-то или врать! Я просто сам не понимаю, и даже не знаю, как объяснить… но… то есть…
– Ну?
– Вот что, – Пятый встал. – Давай так. Сегодня скину сообщение, и, как только получу ответ, и хоть что-то пойму, тут же расскажу, – предложил он. – Пойдет?
– Ладно, – сдался Саб. – Слушай, тебе тут хоть нравится?
– Пока не понял, – признался Пятый. – Не знаю. Ощущения странные, тебе так не кажется?
– В принципе, кажется, – неохотно признал Саб. – Как-то это всё не очень естественно.
– Вот именно, – кивнул Пятый. – Именно что не очень.
* * *Нужный дом не заметить было невозможно – он сильно выделялся среди своих собратьев. Так же, как и купленный ими участок, этот находился на краю, рядом с лесом, но выглядел абсолютно иначе. Во-первых, участок оказался довольно сильно захамлен всем подряд, во-вторых, на нем находилось полно старой техники, непонятно для чего предназначенной, и, в-третьих, сам дом был не похож на другие. Он имел два полных этажа, а не мансарду, был выкрашен в ядовито-зеленый цвет, а еще у него на крыше имелось аж три флюгера, и…
– Это что, громоотвод? – с удивлением спросил Саб, подняв голову. – На крыше? На деревянном доме?
– Да, странно, – согласился Пятый. – Он что, сгореть хочет?
– Эй! – крикнул Саб. – Георгий! Мы от Сони, она сказала, вы на прокат обогреватель дать можете!..
Ответом ему была тишина.
– Ладно, подождем, – пожал плечами Саб. – Слушай, что это за хреновина у него за домом?
Пятый присмотрелся. Кажется, за домом находилось что-то большое, но рассмотреть не представлялось возможным, мешали густые высокие кусты, которые даже без листьев основательно перекрывали обзор.
– Какой-то белый сарай, – проговорил, вглядываясь, Пятый. – Или ангар. Но явно большой.
– И ещё какой большой, – Саб привстал на цыпочки. – Нет, не видно… Эй! Георгий! – снова крикнул он. – У нас дело к вам, мы от Сони!
Окно на втором этаже приоткрылось.
– Поэтому нужно так орать, что вы от Сони? – недовольно спросил мужской голос. – Я спал, день же. Можно хоть одеться?
– То есть он что, спит днём? – удивился Саб, когда окно закрылось. – Интересно, почему.
– Может быть, он работает по ночам? – без особой уверенности спросил Пятый. – Хотя… это же дача. Маловероятно.
– Да, загадка, – согласился Саб. – Давай, доставай, что там для него.
Через несколько минут Георгий, одетый в старые, потрепанные брюки и рабочую куртку, вышел к ним.
– Прокат, что ли? – спросил он. – От Соньки?
– Именно так. У нее там написано, что прокат обогревателя стоит баллон фреона и четыре изоленты. Это так?
– Еще бы сигарет пачку, – прищурился Георгий. – И шкалик ноль двадцать пять. Ну да ладно, так и быть, обойдусь в этот раз газом и липучкой.
Пятый украдкой разглядывал собеседника. На вид лет семьдесят, но еще весьма крепок и боек – прямая спина, цепкий взгляд, широкие плечи. Видимо, здоровый, раз без ущерба для себя может запросто зимовать на даче. Интересно, чем он тут занимается? Неужели только хозяйством?
– Только обогреватель нужен? – деловито поинтересовался Георгий. – Клавкин дом купили, значит, и только обогреватель?
– Пока да, – осторожно ответил Пятый. – А почему вы сказали – только?
– Потому что в этих руинах одним обогревателем дело не обойдется, – хмыкнул Георгий. – Мой вам совет – прикупите у Соньки коробку изоленты сразу.
– Зачем? – с подозрением спросил Саб.
– Затем, что это валюта, – наставительно сообщил Георгий.
– Я всегда думал, что валюта – это водка, – заметил Пятый.
– Правильно. Но то – жидкая валюта, а это – синяя. Это вы сейчас хорошо приехали, а будет сезон, так её днем с огнём не сыщешь, – объяснил Георгий. – Всем нужна, и нигде нету.
– Хорошо, спасибо за информацию, – Саб улыбнулся. – Меня Сергей зовут, если что.
– А малохольного как? – прищурился Георгий.
– В смысле, малохольного? – не понял Саб.
– Это, видимо, про меня. Обычно меня звать не надо, сам прихожу. А в паспорте Павлом был записан, насколько помню, – Пятый чуть опустил голову. – Но почему малохольный?
– А ты не туберкулезный разве? – удивился Георгий. – Тощий такой, бледный. У нас такие тут дачи снимают временами, и правильно. На воздухе оно быстрее проходит.
– Нет. Спасибо за участие, но – нет, – Пятый дернул плечом. – Мы с братом просто такие от природы, тощие.
– А вас сколько приехало-то? – с интересом спросил Георгий.
– Четверо. Брат с женой, и мы – это шурин наш двоюродный, – Пятый указал на Саба.
– Ага, семейством, значит, – покивал Георгий. – И к Москве поближе… ну, дело ваше. Как же вас угораздило Клавкин дом-то купить? Они же блаженные были, что она, что муж её.
– В смысле? – нахмурился Саб.
– Ну, в смысле, дом этот… – Георгий осекся. – Не, дом-то крепкий, но… такой он…
– Какой? – требовательно спросил Саб.
– Не такой он, как все, – туманно ответил Георгий. – И стоял пустой долго.
– Что стоял – мы уже догадались, – вздохнул Пятый. – А так дом как дом, ничего там особенного нет.
– Ну, нет, так нет, – пожал плечами Георгий. – Ладно, сейчас обогреватель принесу вам.
Глава 5
Первая загадка старого дома
Следующие несколько дней ушли на организацию какого-никакого быта, который Саб, любивший комфорт, объявил, разумеется, никаким. Саб был недоволен, хоть и старался пока что сдерживаться. В общем и целом ему вроде бы даже начинала нравиться такая жизнь, но вот всякие мелочи откровенно бесили. Привыкший к существованию в высокой пятерке, Саб маялся из-за отсутствия горячей воды, необходимости включать и выключать обогреватель (который, к слову, имел весьма норовистый характер, и систематически норовил ударить током того, кто к нему прикасался), ему категорически не нравилось самостоятельно готовить еду, которую он, по его словам, сам даже в худшие годы не готовил, и так далее, и тому подобное. А вот для Эри такая дачная жизнь оказалась не просто привычной, нет, по её словам, они «роскошно устроились» – потому что дом был гораздо больше её собственной дачи, да еще и сарай, и ванная комната, пусть пока что и не действующая… словом, Эри была довольна. Пятый и Лин по большей части отмалчивались, кажется, они либо еще не разобрались окончательно в том, что чувствовали, либо им было всё равно, как жить. Немногим позже выяснилось, что всё равно.
– Нормально, – пожал плечами Пятый на вопрос Эри о том, как им здесь. – Нет, правда. Всё нормально.
– Так же, как на Окисте? – уточнила Эри.
– Ну да, наверное, – Пятый на секунду задумался. – Видимо, так же. Понимаешь, мы же привыкли…
– К чему? – нахмурилась она. Пятый посмотрел на неё – потемневшие от внезапного волнения глаза, словно она боится ответа. Это так важно? Для неё – вот такая ерунда действительно настолько важна?
– К отсутствию условий, – он задумался. – Если они есть, хорошо. Если их нет – ну нет и нет, и что с того. К тому же последние годы мы про такие вещи вообще не думали.
– Но на Окисте всё было в разы проще, и, кажется, вы оба ничего против не имели, – заметила Эри.
– Согласен, – кивнул Пятый. – Так и есть, ты права. Не имели.
– По-моему, ты где-то витаешь, – заметила Эри.
– Вообще да, – признался Пятый. – Я тут Иту кое-что отправил, а он мне кое-что ответил… Слушай, дай мне подумать, а?
– Дам, конечно. Но все-таки я хотела узнать твое мнение о доме, и о том, что ты вообще про это всё думаешь. Ведь это наш дом. Не чей-то. Наш. Понимаешь?
Пятый нахмурился, вздохнул.
– Кажется, я ещё не осознал, что это так. И… я бы не сказал, что он такой уж наш. Мы его купили, верно. Тут хорошо. Но его строили другие люди, и… Ты понимаешь, что в любой момент может случиться так, что нам придется отсюда уйти?
– В любой момент? – удивилась Эри. – Подожди, ребята же говорили, что год, или полгода, но…
– Ты просто последнее сообщение от Ита не видела, – вздохнул Пятый. – Оно личное, но на счет вероятности того, что придется сорваться с места, он написал тоже.
– И ты молчал?!
– Я просто не успел сказать, потому что только час назад сам прочел, – объяснил Пятый. – Смотри, что получается.
* * *«Письмо» в этот раз было не очень длинное, Ит, по всей видимости, торопился, и поэтому писал кратко, сжато, только по делу. Первым блоком он рассказывал, что они все, включая Берту, согласились войти в исследовательскую миссию, по особому приглашению Королевы, поэтому связь через «собак» будет всего два месяца, дальше останется только трансивер, да и то нечасто, при случае. Совершенно верно, это экспедиция, и она будет идти в вашу область, поэтому, скорее всего, именно эта экспедиция их позднее и подберет – не исключено, что данный этап работы, с заходом в нужную зону, составила сама Королева. Искать планируется внецикличные миры, а ещё Королева, по всей видимости, делает собственную карту заселенных миров другого Круга, не нашего. Пока что без подробностей, но, судя по всему, будет любопытно. Вторая часть «письма» предназначалась Пятому, в ней Ит по большей части отвечал на вопросы.
– Могу прочесть, если интересно, – предложил Пятый. – Но там… как бы сказать…
– Скажи, как есть.
– Там не очень понятно, если не знаешь, о чем речь.
– А ты объясни, – Эри видела, что Пятый слегка «подвисает», то есть излишне о чем-то задумывается, и решила поторопить события.
– Ладно. Смотри.
«Ты спрашивал, были ли какие-то маркеры управления процессом. Да, были. Но исключительно спонтанные. То есть контролю это не поддавалось, равно как и логике. Пример – ни с того, ни с сего вернулся наполовину снесенный барак и детская площадка, которая была с ним рядом. Я понимаю, что это полный абсурд, просто гулял с детьми, увидел, что происходит – барак ломали – расстроился, вернулся домой, и слёг с головной болью. Утром туда сходил, кажется, Скрипач, и барак был на месте. И детская площадка тоже. Что и как именно я в тот момент изменил, я не знаю. Но изменил – точно. Мне интересно твоё мнение, причем именно как мнение Сэфес высокого уровня. Можно ли это вообще считать маркером, и соотносится ли это как-то с тем, о чем мы говорим?»
– Не поняла, – призналась Эри. – И о чем вы говорили?
– О том, что наблюдение влияет на процессы, – пояснил Пятый. – Весьма широко распространенная и хорошо известная вещь.
– Ты о квантовой физике? – удивилась Эри. Пятый покачал головой.
– О ней тоже, но в данном случае – нет, – ответил он. – То есть не только о ней. Наблюдатель может вмешиваться в процесс, но вмешательство не есть управление. Про корпускулярно-волновой дуализм ты слышала?
– Разумеется, – хмыкнула Эри. – Я, конечно, дура, но даже я про это слышала. Объекты, которые могут вести себя и как волны, и как частицы.
– Верно, – кивнул Пятый. – Это довольно просто. И немного похоже на механизм, который он описывает, согласись.
– Наблюдение за бараком вернуло барак? – удивилась Эри.
– Скорее, восстановило его структуру, – поправил Пятый. – Сам понимаю, звучит, как полный бред. И тем не менее.
– Барак Шредингера, – пробормотала Эри. – И детская площадка Шредингера. Да, странно как-то.
– Но это сработало. И принцип тот же самый, – объяснил Пятый. – Он… восстановил наблюдение, понимаешь? Пока он наблюдал, или пока объекту казалось, что он наблюдал, он оставался в состоянии «есть наблюдение». Как только снял – перешел в режим «наблюдения нет». Оттуда и вопрос про влияние и маркеры. Потому что говорим мы кое о чем покрупнее барака. Потому что Ри, по сути дела, пытается создать именно наблюдение, как бы глупо это не звучало. Но он совершил ошибку, и мы пытаемся понять, к чему она рискует привести.
– А Ри совершил ошибку? – удивилась Эри.
– Да, – кивнул Пятый. – И, как мне кажется, ему в этом помогли. Думаю, ты догадалась, кто именно.
– Так в чем ошибка? – спросила Эри с интересом.
– В том, что он начал наблюдение с макро-процессов. То, чем он занят – это нечто большое и глобальное. Мне кажется, что Ариан сильно напуган, поэтому и молчит.
– Ясно… – протянула Эри. – Слушай, а ты не просил у него, что там с Мотыльками?
– Ит пишет, что они заберут тела с собой, – Пятый вздохнул. – Хорошо бы у них удалась эта затея с возвращением. Впрочем, нам сейчас не до того. Хотя бы потому что на это мы никак повлиять не можем, хоть наблюдай, хоть не наблюдай.
– Вот это ты верно подметил, – кивнула Эри. – Барак он смог вернуть. Так? Но почему он тогда не может сделать что-то действительно нужно и важное? Или вы оба… ладно, ладно, молчу. Пошли, чаю попьем, а то что-то холодает под вечер. Когда же приедут эти проклятые трубы? Хочу печку. Обогреватель этот ни о чём.
* * *На следующей неделе дела наконец-то пошли на лад. Во вторник привезли трубы, и в среду занялись установкой – поэтому среда вышла, по общему мнению, творческой, потому что печку хотели все, а о том, как устанавливать трубы, не имел представления никто. К полудню кое-как разобрались, а дальше началось, по словам Саба, «самое интересное» – потому что выяснилось, что для установки нужна, как минимум, лестница, которую нашли за сараем, и которую к делу применить оказалось невозможно по простой причине: она сгнила. Приняли решение – сколотить новую из подручных материалов, и следующий час все бродили по участку в поиске этих самых материалов. В общем, с грехом пополам, лестницу все-таки сколотили из двух разномастных досок и кучи обрезков покороче, благо, что обрезки отыскались в сарае, почему-то под дровами. Следующие два часа разбирали старую конструкцию, причем во время разборки Лин умудрился свалиться с лестницы дважды. Первый раз он рухнул на землю, в обнимку с куском отвалившейся трубы, и едва не зашиб этим куском стоявшего рядом Саба, а второй раз он свалился на крышу, и пробил ногой лист шифера – значит, теперь предстояло чинить ещё и крышу. По счастью, Эри уже знала, что несколько запасных листов шифера стоят за домом.
Кое-как, уже ближе к вечеру, трубу установили. Затопили печь, и получили новую порцию дыма – в этот раз действительно из-за не открытой заслонки. За неоткрытую заслонку следовало сказать спасибо Пятому, которого попросили открыть, но он записывал новое сообщение для Ита, и забыл, что попросили. В результате и сообщение записано не было, и дым выгоняли почти час. Затопили снова, и, о чудо, в этот раз дыма уже не было, а от печки вскоре потянуло по дому живым сухим теплом.
– Наконец-то, – с облегчением вздохнула Эри. – Наконец-то можно будет ночью спать не в куртке. А говорят, счастья на свете не бывает.
– Ещё как бывает, – подтвердил Саб. – Ну что, пошли чинить крышу?
На крышу, в отместку за неоткрытую заслонку, послали Пятого – ему следовало снять сломанный шифер, выдернуть гвозди (запасных не имелось, поэтому предстояло ещё и выпрямлять старые), пристроить на место новый лист, и аккуратно прибить его. Время, впрочем, было уже вечернее, все устали, поэтому Саб, подумав, предложил:
– Давайте сегодня только снимем, а новый завтра положим? Дождя вроде быть не должно.
– Давайте, – тут согласился Лин, который уже хотел есть. – И вообще, вы тут сами давайте, а я пойду воду поставлю.
– Воду для чего? – уточнила Эри. – Что на ужин делать будем?
– Неважно, для чего, главное – сперва её вскипятить, – наставительно ответил Лин. Эри вздохнула – да, с этой плиткой действительно неважно, пока вода закипит, пройдет минут сорок. – Может, макароны?
– А не надоело каждый вечер макароны? – спросил Саб. – Позавчера макароны, вчера макароны, сегодня…
– Надоело, – согласилась Эри. – Зато они быстро варятся.
– Так, всё, – решительно сказал Пятый. – Я на крышу. Саб, держи лестницу.
Конструкция у них и впрямь получилась весьма шаткая, если не держать, можно и свалиться. Кое-как поднявшись, Пятый перебрался на крышу, и осторожно встал на доски обрешетки – с его небольшим весом даже эти тонкие доски держали вполне неплохо. Сбросил на землю первый обломок шифера, затем второй, третий… постепенно прореха в крыше увеличилась, и стало видно, что под скатом, кроме утеплителя, есть ещё кое-что – раньше увидеть то, что там лежало, мешал шифер.
– Ого, – Пятый присел на корточки. – Ребята, тут какие-то папки с бумагами. И коробки…
– Да? – удивилась Эри. – Где?
– Ближе к стене, – пояснил Пятый.
– К какой стене? – не понял Саб.
– К внешней.
– Погоди. Как они туда попали? – удивилась Эри. – В мансарде же нет никаких дверок, чтобы туда что-то положить…
Мансардой, равно как и вторым этажом пристройки, они пока не пользовались – слишком холодно. Но поднимались неоднократно и, конечно, всё видели. Если верхняя комната пристройки выглядела обитаемой – в ней стояли две кровати и висели занавески на окнах – то узкая, несуразно длинная мансарда выглядела нежилой. Кроме старых чемоданов с ветхим тряпьем, валявшихся в углу, в ней не было ничего – ни мебели, ни даже света. Судя по всему, бывшим хозяевам мансарда служила складом для ненужных вещей, и проходом на большой балкон, являвшийся крышей холодной террасы.
– Стой пока там, я поднимусь, – сказала Эри решительно.
– Не надо, тут некуда, – начал было Пятый, но Эри его перебила:
– В мансарду, из дома. Стой, говорю.
Она скрылась за углом.
– Лестницу, как я понимаю, можно уже не держать, – заметил Саб. – Что там за папки такие?
– Картонные, – Пятый присел, запустил руку между досок обрешетки, и вытащил на свет верхнюю папку. – Пыльные. Старые.
– А внутри что? – Саб отступил на шаг. – Ты поосторожнее, все-таки довольно высоко.
«Довольно высоко» получалось из-за того, что фундамент у дома оказался неожиданно высоким, почти метр, да и потолки были отнюдь не низкими. Метра три, а то и больше, прикинул Саб. Пятый попробовал развязать узел, но завязки папки не поддавались.
– Не могу, давай ты лучше, – попросил он. – Поймаешь?
– Бросай, – кивнул Саб. Через секунду папка оказалась у него в руках, Саб чихнул. – Не получится, проще будет разрезать.
– Эй! – крикнула Эри. Голос её звучал глухо. – Пятый, ау!
– Я тут, – откликнулся он. – Ты где?
– Внутри, смотрю на стену. Ничего нет, ни дверки, ни панелей съемных. Доски наглухо прибиты, по всей мансарде, – голос Эри отдалился, затем хлопнула дверь, и она вышла на балкон, примыкавший к крыше. – Что же это получается? Папки туда засунули, когда дом строили, что ли?
– Не обязательно, – возразил Пятый. – Могли и позже положить, а потом заколотить обратно.
– Интересно, что там, в этих папках? – Эри задумалась. – Зачем так прятать какие-то бумаги?
– Можно прочитать и понять, – пожал плечами Саб. – Да, мне это тоже кажется странным. Особенно если учесть, что этот мир… как бы сказать…
– Беззубый, – процитировал Пятый слова самого Саба. – Действительно, странно. Ну что делаем? Спускаем это всё вниз?
– Давай, – согласилась Эри. – Или кидай мне сюда, на балкон.
– Зачем? – резонно поинтересовался Саб. – Вниз проще.
Из-за угла вышел с довольным видом Лин.
– Вода вскипела, – сообщил он. – Что варим?
– Как – вскипела? Уже вскипела? – удивился Саб. – Ты что-то сумел сделать с этой плиткой?
– Дурак ты, – снисходительно ответил Лин. – У нас печка топится, я на печку кастрюлю поставил. Так что варим-то? Может, гречку?
– Никогда не пробовала гречку с кильками в томате, но ладно, это даже интересно будет, – Эри задумалась.
– А это что? – Лин заметил у Саба в руках папку.
– А это мы тут кое-что интересное нашли, кажется, – ответил Саб. – Под крышей лежат какие-то бумаги в папках. Сейчас спустим вниз, и после ужина посмотрим, что это такое.
– Ух ты, – обрадовался Лин. – Так, я побежал, а то вода выкипает…
* * *Папок оказалось больше десятка, а ещё Пятый обнаружил две коробки, плотно набитые разрозненными листами. Там всё было вперемешку – машинописные страницы соседствовали с рукописными, иногда это все дело оказывалось переложено картонками, испещренными какими-то формулами; в одной коробке обнаружилась металлическая пластинка со сложной гравировкой. Папки и коробки интриговали – но сперва, конечно, решено было поесть, потому что последний раз ели утром.
В доме стало совсем тепло, на печку Лин водрузил теперь чайник, старый, темный, с изогнутым носиком. Чайник этот он нашел позавчера в сарае, отчистил, убедился, что чайник цел, и, разумеется, чайник пошел в дело – на их компанию он оказался в самый раз.
Кашу Лин, конечно, по неумению слегка сжег, но всем было на это наплевать – потому что проголодались, и были согласны даже на кашу «с румяной корочкой», как сказал Лин. К каше Саб открыл две банки килек, дальше последовало распределение: Эри и сам Саб ели кашу с рыбками, а Пятый и Лин – с томатным соусом из тех же банок.
– Это не дело, – в который уж раз сказал Саб. – Хватит этого… как его…
– Цирка, – подсказала Эри. – Ну правда. Надо уже начинать все-таки есть нормальную еду.
– Это нормальная еда, – Пятый указал на свою тарелку. – Вполне хорошая еда.
– В ней белка не хватает, – возразил Саб. – Кого туберкулезником назвали?
– Ну, меня, – пожал плечами Пятый. – И что?
– А то, что надо расставаться уже с этими старыми привычками, – отрезал Саб.
– Я не могу есть то, что раньше бегало или плавало, – Пятый вздохнул. – Оно живое. Было.
– И что с того? – пожал плечами Саб.
– То, что не могу.
– И я тоже не могу, – добавил Лин. – Саб, у тебя в тарелке рыбка с глазками. Ты глазки тоже будешь есть?
– Ты осточертел мне с этими глазками, – Саб разозлился. – Каждый раз одно и то же. Да. Буду.
Он подхватил кильку на вилку, и демонстративно отправил в рот.
– Но яичницу-то вы едите, – подначила Эри. – А яйцо…
– Яйцо не бегало, – отрезал Лин решительно. – Это вообще одна клетка.
– И ты её съел. А клетка, между прочим, тоже живая, – заметила Эри.
– Ты сейчас договоришься до того, что они и яйца есть перестанут, – резонно заметил Саб. – Поосторожней, детка. Они же чокнутые.
– Вот спасибо, – покачал головой Лин. – А я им кашу варил, старался. И такая благодарность.
Пятый с сомнением посмотрел на кильку, лежащую на краешке тарелки Эри.
– Это хотя бы вкусно? – спросил он.
– Неплохо, – ответила та. – Ты же имитацию рыбы ел?
– Ну да, – кивнул Пятый.
– Одно и то же, разницы не вижу, – Эри на секунду задумалась. – Ну попробуй, ну что тебе стоит?
– Давай в другой раз, – попросил он. – Я же понимаю, надо. Но… не получается пока.
– Как бы я хотел взять эту вашу Айкис за ноги, и треснуть головой об стенку, – проворчал Саб. – Это до какой степени надо было промыть мозги и поуродовать организмы, что вы, даже с голоду умирая…
– У нас блокировка стояла на животные белки, за некоторыми исключениями, – напомнил Пятый. – Её, правда, потом сняли, но всё равно.
– Ребят, страшно, – признался Лин после недолгого молчания. – Мы всё понимаем, но страшно. Последствия были… хреновые, в общем. Да, мы знаем, что сейчас ничего не будет, но пока что проверять не хочется.
– Ладно, – сдался Саб. – Но в следующий раз – обязательно.
– Хорошо, – согласился Пятый. – Так что там с бумагами?
* * *Папки пока что сложили на холодной террасе – прежде, чем смотреть, что в них, следовало хотя бы протереть папки от многолетней пыли. Папки не были пронумерованы, никаких пометок на их обложках не имелось, поэтому выбрали пару папок наугад, и вернулись в теплую комнату. Теперь в ней стало по-настоящему уютно, и все, особенно Саб, приободрились – оказывается, с печкой можно вполне нормально существовать на даче даже ранней весной.